* * *
Монтаро сидел на жесткой кровати прямо напротив маленькой девочки с настороженным лицом. Если до появления в ее комнате Ясу выглядела холодной и задумчивой, то после нахождения на своей территории, словно сняла тяжелую маску. И это не спряталось от внимательного взгляда голубых глаз. В свете нескольких свечей и керосиновых ламп ее кожа казалась более загорелой, чем есть на самом деле. Более того, Монтаро уверен, что раньше эпидермис был почти белым, а сейчас так, впитал в себя первые солнечные лучи. А волосы начинали заговорчески блестеть будто пытаясь опровергнуть домыслы о их жестокости и сухости. Взгляд постоянно падал на две острые полосы под ее нижними веками — это была самая настоящая загадка для мальчика и ее надо разгадать. Это простой грим? Техника? — Чтобы избежать недопонимания, предлагаю составить расписание принятия душа и решить более мелкие проблемы, — скрипучим от напряжения голосом заговорила девочка. Учиха заинтересованно прищурился и кивнул. — Тогда ты будешь пользоваться душем с восьми до девяти вечера, а я с девяти до десяти. В одиннадцать желательный отбой, но я ложусь спать только около трех ночи. Это я так, предупреждаю сразу. Ясу говорила много, говорила просто, словно они были знакомы долгое время. А еще она говорила с какой-то безысходностью и обреченностью, словно приняла что-то важное для себя. Не ребенок, а загадка! — Я согласен. — Отлично, — кивнула беловолосая. — Я не буду лезть в твои дела, а ты в мои. Но раз уж мы стали напарниками, то на тренировках должны учиться понимать друг друга и доверять спины. В другое же время… пока мы не сможем доверять друг другу. Я не смогу, — Ясу провела забинтованной рукой по затылку. — Подъем в семь утра, чтобы привести себя в порядок и успеть на завтрак. Я отведу тебя… после тренировки и ужина. Дальше мы сами решаем, что будем делать, но я все равно отведу тебя в библиотеку. Какой у тебя уровень доступа? — Второй. — Ясно. У меня четвертый. Это сути не меняет, особо. Сможешь взять доступные тебе свитки или книги под запись и принести в комнату. Скажу сразу — тут ценится «самообразование». Вообще. Только тренируют. Знаешь, власти не нужны умные марионетки, — бледные губы растянулись в кривой ухмылке. Забавная точка зрения, но с ней Монтаро был отчасти согласен. Хотя слишком взрослое мышление для девочки ее лет — так мог выражаться только его отец, так мог смотреть только его отец. Минутная тишина давила на мальчика слишком сильно, поэтому он прочистил горло и осторожно начал: — А… ты долго тут, эм, служишь? Ясу застыла, не сделав даже вдоха или ему так показалось. Выразительные, черные глаза стали похожи на две тонкие щелочки, а губы натянулись до предела, от чего все то небольшое количество крови ушло. Ей понадобилось лишь мгновение, чтобы принять важное для себя решение и вздохнуть: «с самого рождения». Признаться, Монтаро не ожидал такого ответа. Да он вообще не планировал его получить! Но тем же лучше, что девочка идет на контакт. «С самого рождения», — ее ответ звучал эхом в голове, отбиваясь от невидимых стенок и возвращаясь вновь. Учиха искренне недоумевал, как КОРЕНЬ может воспитывать детей с самых яслей. Ведь это так многозатратно и сложно! А ведь детей откуда-то брать надо — родители есть у всех. У него были… Вот в том то и дело, что были! Не стало – его забрали. Не то чтобы Монтаро был против стать сильнее и работать на благо деревни, а не Клана, которому все равно на своего же члена, но будущие сложности его пугали. Вдруг он так же уйдет, как уйдут его родители? Родители… Голубые глаза еще раз прошлись по худому тельцу его напарницы, а после остановились на лице. Да, лицо определяет многое в их время. Кровь Кланов на столько сильно вьелась в людей, что позволяет уловить частичку Высшего Сословия в мелких деталях. Вот Хьюги — не считая их Бьякуганов –имеют острые скулы и темно-коричневые волосы, что является отличительной чертой главной ветви. Да, есть исключения, но на то они и исключения. Учихи же все черноволосые, черноглазые, что не сошлось в Монтаро, и имеют бледную кожу. По лицу можно определить родителей. Хотя бы одного. И Монтаро четко видел такого во внешности Ясу. «Легенды о Трех Санинах» знают все. Не так уж и давно они прославились на Второй Мировой Войне Шиноби, сражаясь с самим Ханзо Саламандрой. Мать часто рассказывала Монтаро о хитром, словно змея, Орочимару, о величественной Сенджу Цунаде… И бесстрашном Джирайе. Вот именно на него выталкивает внешность Ясу Монтаро. Да она же гребаная дочь Великого Отшельника! Схожесть слишком сильна. Во-первых, волосы. Черт возьми, еще немного времени и Ясу будет иметь такой же хвост позади, причем две белые прядки уже у нее имеются. Во-вторых, глаза. Такие же черные, проницательные глаза. И самое главное — две острые полоски. Крыть нечем. И Монтаро мог бы сказать о своем открытии ей, но не знал, с чего начать. Ясу была равнодушно настроена к мальчику, а его правду могла принять за ложь. Хоть она — это маленький ребенок, на пять лет его младше, но уже внушала и, казалась, могла духовно быть еще старше его самого. Гений. Она просто чертов гений, как и ее отец. Учиха сжал челюсть — и тут он слаб, и тут его облапошили. Ну ничего. Монтаро еще покажет, что сильнее девчонки.* * *
Первая же тренировка показала, что его слова — это далекая мечта, которая может и не сбыться. Сейчас Ясу дралась с её сверстником — каким-то рыжим мальчишкой с глупым выражением лица, если так можно называть простое избиение. Беловолосая двигалась быстро, ловко, нанося удары исключительно в нужные точки. Удар — рыжий перестает чувствовать правую руку. Он ставит неуклюжий блок, когда тонкая фигурка Ясу прыгает неожиданно высоко, прямым ударом попадая в самую макушку и пробиваясь до головы, казалось, без особого труда. Это пугало. Пользование чакрой в четыре года? Да еще и такое искусное… При этом Монтаро даже свой очаг еле-еле чувствует. Блять. Она заносит руку над головой лежащего на полу парня. Лежащего, но еще в сознании и трепыхающегося. Ее лицо на миг поворачивается к Горо-сенсею, словно спрашивая разрешения. Кивок –Ясу больно ударяет мальчика по виску, а после спокойно отходит назад. Движения напарницы Учихи в этот момент кажутся дерганными, неестественными. Следующий бой был его. Монтаро встал напротив высокого парня десяти-одиннадцати лет на вид и принял боевую стойку, которую выучил в Академии. После отданой команды он уже хотел двинуться, но противник смазался. Неожиданный удар в солнечное сплетение Монтаро глупо пропустил, не готовый к такой скорости передвижения. Воздух нещадно кончался, а уже его избиение только начиналось. Через пару минут парень лежал на каменном полу, содрогаясь от каждого неловкого движения. Он проиграл. Он слаб. Удар Горо-сенсея не заставил себя ждать. Учиха, не готовый к рукоприкладству вне арены, был не готов к такому повороту событий и жалобно пискнул. Еще один удар поддых с ноги уверовал его, что это какая-то страшная шутка или иллюзия. За что его бьют? За то, что проиграл? Но его же и так избил соперник, тогда почему… Он наткнулся на черные глаза Ясу. Девочка стояла даже слишком близко к нему, сложив руки в карманы и наблюдая так пристально, так равнодушно, словно это было чем-то нормальным. Потом она еле заметно кивнула, тихо вздыхая, но взгляд не отвела — приклеилась. До комнаты его никто не тащил. Ясу просто шла рядом и Монтаро был готов отдать все, чтобы у него открылось второе дыхание для удушения этой бесчувственной девчонки, но мышцы отзывались болью при каждом шаге, а перед глазами мельтешили черные точки. Так и не дойдя до своей кровати, Монтаро свалился на пол.* * *
Я пыталась. Честно, я пыталась наладить с ним контакт. Но сказались годы в изоляции от нормального общества, — было банально тяжело говорить так непринужденно, когда на тебя внимательно смотрят. Я была готова терпеть постоянную боль, к которой только недавно привыкла, была готова склонять голову под обжигательным взором Шимуры, но не к этому. Монтаро выводил меня одним своим присутствием, ведь спать я при нем не могла — не доверяла. Всю ночь убила на изучения свитков по фуину, да баловалась со свечкой — тушила и зажигала огонек. Когда эта туша мяса, а не человека, упала на середине комнаты, моя психика сдала назад. Ведь я так же падала, когда уставала после тренировок или побоев, но мне никто не помогал. Правила не было, но об этом все знали: помогать нельзя. Если узнают — накажут, и накажут жестоко. Хотя после побега все ранения кажутся мне легким пощипыванием кожи. — Ты будешь мне должен, чертов Учиха, — сквозь зубы прошипела я и схватила его за руки. Усилила мышцы чакрой и без особого труда закинула его легкую тушку на кровать, перевернула и стала смотреть, как баран на новые ворота. А что дальше? Остатки совести стали орать благим матом еще громче, вынуждая меня уйти в ванную за мокрыми тряпками и тазиком, который я купила еще во вторую вылазку. Оттирать его от грязи было не привычно. Никогда такого не делала… Алые разводы все равно оставались на коже, но особо не мешались. Я же его не мыть тут собралась? Просто раны обработала, чтобы заражения не было. Оставив бессознательное тело в бинтах и пластырях на кровати, мне оставалось только заняться своими делами — изучением свитков с фуином. Это вообще дело было сложное. Отличить одну закорючку от другой — почти невозможно, если не имеешь отличного зрения и навыка поиска отличий, который я еще в прошлой жизни отработала на детских играх «найди то, не знаю чего, но оно есть». Парень очухался только спустя два часа, темной ночью, что я явно придумала — для проверки не хватало окон. Сначала он глупо хлопал глазками, а после повернул темно-синюю голову в мою сторону. Так и хотелось спросить: «у меня вторая голова выросла?» — Почему? — выдавил он кое-как. — Что «почему»? Говори конкретнее, — даже не повернулась к нему. Секунда, две. Он все молчит, словно язык проглотил. Не выдерживаю и поворачиваюсь корпусом прямо к нему и устало подпираю подбородок рукой. — Слушай, вот тебе было больно? Вижу, что было. И ты, Таро-чан, — насмешливо сщурила глаза. –Наверняка подумал: «да я же слаб». Что будешь делать? Избавляться от слабости. Как? Тренироваться. И давай подумаем, а для чего ты тренируешься? Не только для того, чтобы стать сильнее, а чтобы еще и боли больше не чувствовать. Это мотивация. Не хочешь страдать — становись сильнее. Я задумалась. Ведь мне так же внушили страх перед Шимурой после побега, так же показали, что побег — это очередная порция боли, а не решение. Чертовы психотерапевты! Но уже поздно брыкаться, за это время для меня стало ясно только одно — пока жив Данзо-ублюдок мне не жить в спокойствии и мире. Эта пытка с огнем была похожа на корявую ментальную закладку. Мне причиняли боль, так и нашептывая о всем плохом, что я сделала. Точнее, совершила неумелый побег и неуважительно отнеслась к Шимуре Данзо — своему личному Ками-саме и повелителю жизни. Теперь даже при одной чертовой мысли о свободе или желании придушить эту гниду, меня передергивает от фантомных болей. Ночью еще хуже — теперь снов вообще нет: либо кошмары с участием моего «любимого» полена или ублюдка-Шимуры, либо простая чернота с переодичным пробуждением из-за судорог. Я ненавижу свою жизнь. — Ну, а затащила на кровать и отработала раны тебе, чтобы ты тут на полу не помер. Убирать твое тело я не хочу, — и в конце фыркнула, встала и в притык подошла к кровати с больным. – Мы с тобой в одной лодке, Таро-чан, в одном озере для утопленников. Двое щенков в мешке, которых скинули в реку. Так что хоть как-то помогать друг другу мы просто обязаны. На этом мой монолог закончился, поэтому я просто улеглась на свою кровать, укрылась покрывалом с жабами и сделала вид, что заснула. На самом деле спать не хотелось. Да я и не смогла бы.* * *
Еще одна неделя жизни пролетела незаметно. Горо-сенсей стал больше времени уделять чакре и ее контролю, но про тай так и не забыл. Я честно выигрывала семь из десяти боев у Таро-чана. Может это из-за отсутствия опыта у него? Хотя кто знает… в любом случае, — он не боец на ближних дистанциях, поэтому его лучше начинать учить махинациям с чакрой, иллюзиям и, может быть, ирьенинзюцу. Для него это будет оптимальным вариантом. А вот я хочу быть универсалом, поэтому планы далеко идущие и не легкие. Главное — не сдохнуть по пути. Мой контроль стихий двинулся с мертвой точки. Теперь я могла накапливать землю и воду в разных руках, работая с материалами. Это ведь один из пунктов в создании Мокутона, так что совсем скоро я приду к правильным соотношениям. Пока выходит только грязь, правда, она тоже сильно помогает в бою (пробовать пока не доводилось, но я помню сражения Хирузена и Орочимару). Нинзютцу вообще для меня были непроходимой чащей. Как качать контроль и родство со стихиями я знала и активно использовала эти знания, но вот отрабатывать техники не выходило. Горо-сенсей сетовал на мой маленький возраст и неготовый к таким затратам чакры Очаг, но делал это молча и с выпущенным Яки, поэтому занималась я тайно и никогда не доводила дело до конца. Например, отрабатывала составление ручных печатей до автоматизма и огромной скорости, но без чакры. Если удавалось вырваться в деревню и отработать это на полигонах, где нету моего Сенсея, то приходилось тренировать скорость потока чакры. Ведь на кой черт мне запредельная скорость складывания печатей, если чакра просто не успевает за них «цепляться»?! Вот и я о том же. С фуином было легче. Составлением печатей я пока не занималась — слишком мало опыта и знаний, но мы это исправим. Так же я не могу что-либо снять, если это не стандартная схемой печать. Так что Метку Данзо я убрать не смогу еще долго, пока не разберусь в составлении схем и их ликвидации. Обидно. А так я уже вовсю клепаю себе наборы мелких барьеров D- и С-рангов, ибо на большее чакры тупо не хватит. Еще и другие по мелочи. В общем, свое производство. Когда нас вызвал к себе Ублюдок-Шимура, мы обрабатывали удары деревянными вакадзиси. Прерывать урок не хотелось, ведь во владении холодным оружием я нашла что-то приятное для себя, но, как говорится, «начальник ждать не может, даже если он уебан». Горо-сенсей шел рядом со скоростью горы на ножках, пока я пыталась идти рядом с широко шагающим Монтаро. Все же рост и возраст у меня слишком маленький. На мое молчаливое удивление нас привели совсем не в его кабинет, а в новое для меня помещение в западной части КОРНЯ. Это была светлая комната с лабороторными столами и приборами. Жуткое местечко. Особенное настроение создает запах формалина. В дальнем углу стоял комнатным растением высокий мужчина в белом халате. У него длинные черные волосы ниже плечей и бледное лицо. Из-под челки показываются желтые глаза… ОРОЧИМАРУ?! Он-то тут что забыл? АААА… он же на Шимуру работает. А мы ему зачем?! НЕ ДАМСЯ! МЕНЯ НЕ ДЛЯ ЭТОГО СЕНДЖУ РОЖАЛА! Шимура же стоял между двух металлических столов, на которых лежали тела… живые тела еще сопротивляющихся девушек. Кажется, я начинаю понимать, зачем позвали. Горо-сенсей встал около двери, закрывая для нас путь отхода. Напряжение Монтаро можно было ощутить. Когда я бросила на него беглый взгляд, то увидела бледное лицо и лихорадочно бегающие голубые глаза. Ему страшно? Орочимару окинул Учиху плотоядным взглядом, а после перевел змеиные глаза прямо на меня и… удивленно вскинул брови. Казалось, что его маска психа всего лишь на пару секунд канула в лету, но позже вернули то самое, что вселяло страх. Взгляд хищника. Я невозмутимо повернулась к Шимуре и опустилась на одно колено, упирая кулак к полу. Монтаро последовал моему примеру. Голову поднимать нельзя, говорить невнятно нельзя, шевелиться без дозволения нельзя. — Здравствуйте, Данзо-сама. Голос утопает в взволнованном мычании пленниц. Сердце пропускает пару ударов вместе со стуком подошвы Его сандалей об пол. Шимура встал в паре шагов от наших голов, молча буравя взглядом. Хотелось убежать. Ноги и правую руку неожиданно скрутило в судорогах. Локоть машинально сжался и тело было готово упасть прямо на пол, но в последний момент я ловко извернулась и уперлась другой конечностью. Это была ошибка. Простят ли мне слабость тела? — Монтаро-кун, как тебе живется вместе с Ясу-чан? Такой простой вопрос, что требует простой ответ. Но тело сковало отнюдь не от новой порции судорог. Вот оно. Что Учиха скажет? Какие выводы сделает из моего поведения? Можно ли ему доверять? — Жить с Ясу-чан удобно, Данзо-сама. — Доклад. А меня в помещении нет? Ладно, давай послушаем тебя, Таро-чан и сделаем себе зарубки. — Тихая, необщительная, слишком умная для своего возраста. Ясу-чан ведет ночной образ жизни и мало спит. Помогает мне в поиске нужной литературы и… — «и тренирует стихии в туалете». — и я никогда не видел такого сильного ребенка ее возраста, Данзо-сама. Было ли уместным ставить нас в команду? Не выдал. НЕ ВЫДАЛ! Я, конечно, уверена, что за мной следят и записи проверяют, но все же. Может открыться тебе сильнее, Таро-чан? Посмотрим. А как он умело перевел тему! Сейчас будем слушать упреки за слабость и тупость. — Ваша двойка будет заниматься поиском и отловом нукенинов, а так же передачей важной информации. Ясу идет по дороге универсала и будет в большей степени брать на себя удар противника, когда ты, Монтаро-кун, следишь за ее спиной. Отличное объяснение. Так даже проще будет к нему подойти и напроситься на обучение на ирьенина. Может даже к Орочимару запрошусь. Почему бы и да. А-то строит из себя предмет мебели и дыру во мне сверлит. Друга узнал? Слышал историю его дочери? Только не проговорись ему. Хотя на нем тоже может стоять печать, а может в ход пойдет шантаж. Шимура это умеет, я уверена. — Ясу-чан, я знаю, что ты научилась концентрировать стихии Суйтона и Датона в разных руках, — прошелестел Данзо. — Почему? А ведь точно. С какого перепугу я начала это делать, ведь по идее не должна даже знать… Списать на желание управлять Мокутоном? Стихиями? Тупая! — В библиотеке я вычитала про Первого Хокаге, Сенджу Хашираму, Данзо-сама. Там же описывалось, что он мог совмещать Суйтон и Датон, образуя Мокутон. После этого я начала развивать контроль над стихиями и перешла на уровень управления сразу же двумя. Ответ прост и локоничен, но от ублюдка так и веет скепсисом. Хотя кто его знает в чем же он сомневается: в моей гениальности или случайности. — Тебе повезло. Твое тело имеет улучшеный геном Первого Хокаге, поэтому твое обучение Мокутону пройдет быстрее. Я дам тебе свитки со всеми известными техниками Древесного Стиля. А Монтаро-кун получит техники гензютцу Учих, ведь я знаю, что Шаринган с Одним Томое он уже пробудил. О, не знала. Интересно получается. Хотела бы обрадоваться шансу научиться техникам своего прадеда, да только так и веет подвохом. Мне это не нравится. — Но… — так и чувствую, как на лице Шимуры возникает кривая усмешка. Тяжело вздыхаю где-то глубоко в себе, чтобы никто никогда об этом не узнал. Я не хочу этого делать. Чертов Шимура! –За техники придется заплатить. Вдох. В руках Данзо появляются блестящие от света ламп кунаи. Свист. Лезвие втыкаются в камень прямо перед моим лицом. Так же и с Учихой. Выдох. — Убейте этих женщин.