* * *
За эти полгода на фронте почти ничего не изменилось. Мировые Державы все ещё не переходили на решительные действия, хотя Коноха, например, по инициативе Данзо-самы, вновь отправила Тобиджи на миссию. В этот раз она должна была в одиночку устранить целый вражеский лагерь, а это — почти невозможно… Монтаро весь извёлся. Как же она сможет победить больше полусотни человек одна? Но сестра всё же справилась. Как же Учиха был рад, что обошлось без серьёзных ран. На фоне своего волнения он сам чуть не словил вражеский кунай своим лбом. Фуджи долго ругал его за неосмотрительность и лишние мысли на патруле, а тот лишь кивал в ответ. С этим парнишкой Монтаро успел достаточно хорошо сдружиться, как-никак они были командой, да и ночевали в одной палатке, но иногда действия последнего Учиху настораживали или бесили. Но он понимал, что идеальных людей не существует. Да и он слишком привык компании Тобиджи. Слишком. За все свое время нахождения в лагере под руководством Намиказе-сама он даже успел с ним пару раз лично пересечься. Блондин был ровесником Монтаро, но Учиха все равно чувствовал себя ребёнком рядом с ним. Такое же чувство возникало только тогда, когда его сестра злилась или начинала быть серьёзной, поэтому это Монтаро напрягало и заставляло копаться в себе с большей силой. Отдушину он нашел в постоянных разговорах у костра. Его абсолютно не напрягало то, что куноичи сторонились его общительности, ютясь где-то в стороне от общего сборища шиноби и выглядя при этом чертовски напряжённо, — Монтаро все равно успевал разговорить каждую или даже попить вместе пару чарок с саке. Чёрт возьми, он ещё никогда так часто не пил. Пробовал — да, но не пытался заглушить нервозность каждый раз перед сменой караула или сном. Все же война развращает. Тот же Акико когда-то был щуплым и нервным, сейчас же он только и делает, что огрызается, да палки в колеса вставляет. Иногда Монтаро и Фуджи вместе обсуждают возможный донос на вспыльчивого приятеля, который убивает всех без разбора. Хотя Монтаро и понимал, что у мальчишки была глубокая психологическая травма, помогать ему совершенно не хотелось. Такова жизнь. После завершения Тобиджи диверсии Ивагакуре начала свирепствовать. Их отряды все чаще прорывались через границу и убивали всех под чистую, все лучше чувствовали себя в лесах Хи-но-Куни и все яростнее отвечали на нападки Конохи. Монтаро иногда думал, что они разбудили спящего льва, в который раз перевязывая раны на теле. Воевать становилось… скучно. Всё же постоянная рутина убивала в нем всякое желание вновь улыбаться на шуточки Фуджи, а так же поить куноичи алкоголем. Хотелось домой. Очень хотелось. Монтаро даже писал письма тётушке. Он знал, что Фугаку-сама и её муж так же ушли на фронт, но точного расположения их войск — нет. Может быть, они воевали рядом? Тогда бы Монтаро мог навестить их, упросив Намиказе-сама на короткий отпуск. Только чтобы не зачахнуть под покровом крови и каменной пыли. Так же он надеялся, что эти достойные мужчины не погибнут, иначе это погрузит в пучину горя и отчаяния его родных. А Монтаро этого очень не хотелось. Совсем.* * *
Сегодня Акико убили. Монтаро с равнодушием смотрел на остатки товарища: его тело просто расплющило булыжником, распластав по траве, как кусок фарша. Он бы мог ему помочь, потому что эту ловушку приметил ещё в начале патруля, но решил поставить все на самотёк. Кто же знал, что мальчишка попадется? Фуджи с сожалением подобрал с земли то, что осталось от хитай-ате —расплющенная железка с символом Конохи, да ободранный кусок черной ткани. Он покрутил его в руках, сбросил лишнюю кровь и частички мяса с мозгами, а после протянул Монтаро. Когда же повязка пропала из рук, тот отвернулся. Плечи Фуджи затряслись, пальцы сжались в кулаки. Монтаро с удивлением смотрел на истерику сокомандника. Почему-то ему казалось, что очередная смерть не вызовет в нем столь мощную бурю эмоций, однако парень все же продолжал беззвучно сотрясаться, а Монтаро — стоять позади, просто наблюдая за всем этим представлением. Люди умирали каждый день. Где-то так же погиб какой-нибудь Акико. Поэтому душа Монтаро не шелохнулась. Убрав хитай-ате мертвого в подсумок, Учиха развернулся в сторону лагеря. Было необходимо доложить Намиказе-сама об инциденте, а после найти третьего члена команды — вдвоём работать будет сложно. Всё же Монтаро привык к совсем другому темпу битвы, поэтому работать с Фуджи было сложновато. Даже Кано-тайчо вызывал в нем больший отклик, чем этот паренёк. Пока Тобиджи успешно защищала Джинчуурики, Монтаро рвал жилы на обычных миссиях. Работать приходилось только с Кано-тайчо, поэтому было непривычно. Однако через пару лет он сработался с молчаливым мужчиной. Интересно, где же он был сейчас? Так же воевал на фронте или пытался втереться в доверие противнику? Монтаро точно знал, что в армии были шпионы. Не только в чужих: на территории Намиказе-сама было найдено только три шиноби, что взяли на себя чужую личину. А что было в других отрядах? Сколько там людей умирало от рук «товарищей», даже не подозревая о предательстве? Вот кто был настоящей крысой. Грёбанные шпионы. Фуджи следовал за Монтаро где-то позади. Впрочем, сейчас ему было плевать на сокомандника: голова была забита не самыми радужными мыслями. Он даже пропустил, как Фуджи вырвался вперёд и первым вошёл на территорию лагеря. Только и мелькнула копна зелёных волос, да блеснули чем-то непонятным карие глаза, тут же скрывшись внутри палатки. Монтаро проводил его пустым взглядом, а после отправился к штабу. Может быть, Фуджи надо было успокоится в одиночестве? Монтаро, вот, и не чувствовал бы чего-то такого и после смерти Орочимару. Ведь Шинигами преследовал каждого, каждого ждал в конце печальный конец — этого нельзя было избежать, поэтому и чувств ярких чья-то смерть в Учихе не вызывает. Однако будь на месте Акико Тобиджи… Мрачный из-за разыгравшегося воображения, он отодвинул тяжёлую ткань. Краем глаза выцепив нужную макушку золотого цвета, Монтаро двинулся по направлению, но был прерван троицей детей: они на перебой что-то спрашивали у Намиказе-сама, выкрикивали и переругивались. Всё ещё непривычно хмурый и озлобленный Монтаро не стал ждать конца представления и грубо окрикнул: — Дорогу! У меня доклад. Дети обернулись назад, голубые глаза Минато-сама блеснули в свете настольной лампы и вперились в лицо Монтаро. Учиха же окинул любопытным взглядом генинов: хрупкая шатенка с фиолетовыми прямоугольниками на плечах — слабачка, скорее всего ирьенин, умрёт в первую же очередь, если остальные ничего не значат; черноволосый мальчишка с забавными очками на голове — слабак, мон Учиха на спине, а значит, что имеет потенциал развития, но телосложением не отличается; пепельноволосый мальчишка с танто за спиной — взгляд равнодушный, чуть презрительный — явно клановый и явно знает, на что способен либо завышает, а ещё имеет достаточный уровень чакры и контроля над ней, судя по ощущением. Хмыкнув, Монтаро протянул Намиказе-сама остатки протектора товарища, а после склонился в поклоне. — Простите, я не смог сберечь Сато Акико. Он попал во вражескую ловушку и погиб. Прошу выделить подкрепление патрульному отряду номер 47. Минато-сама с сожалением отложил жестянку на стол, а после присел на стул. Генины притихли, ожидая какой-то реакции мужчины или приказа. Молчание давило, молчание наводило на вопросы. Монтаро и так видел, что Намиказе-сама о чем-то сейчас думает, поэтому пытался не отвлекать его, а вот генины совсем еще зелёные и необученные дисциплине — им бы пару тренировок с Горо-сенсеем или в компании Данзо-самы: запели бы по другому, точно по другому. — Эй! Ты почему вообще отвлекаешь сенсея?! — воскликнул малолетний Учиха. Сколько ему? Выглядит явно младше Тобиджи. Лет двенадцать? — Я тебя спрашиваю! — Я не обязан отвечать тебе. Мы незнакомы — во-первых, во-вторых, ты ниже по рангу, — спокойно произнес Монтаро. — Меня зовут Учиха Обито! –он ухмыльнулся. — Будущий Хокаге! — Не знал, что в клане ещё остались такие неучи, — фыркнул голубоглазый. — Меня зовут Учиха Монтаро. И Хокаге ты никогда не станешь, если будешь так себя вести. Обито округлил глаза. Он явно словил диссонанс: голубоглазый Учиха? Как же так! Он ещё никогда не видел в клане на столько нетипичную внешность, вот и не признал… а ведь про Учиха Монтаро Обито слышал: гений клана, ушедший работать на АНБУ в девять лет… Это же очередной одаренный, — подумал Обито с сожалением. Ведь его сила была ничтожной даже по сравнению с Хатаке. А тут ещё этот соль на рану сыпет, оскверняет мечту, душит надежду… — Стану! — яростно закричал Обито и приблизился к Монтаро. — Обязательно стану! Вот увидишь… — Обито, послушай, что тебе умные люди говорят, — подал голос пепельноволосый. Монтаро скосил на него взгляд, но проигнорировал. В это время девчонка мялась, явно не понимая, на чью же сторону надо встать: Обито или того, что с танто. Намиказе-сама мягко посмеялся с этой перепалки. Он наконец отмер, полностью сосредоточив свое внимание на четверке. — Хватит уже ссориться без причины, ребята, — Монтаро в который раз отметил способность блондина привлечь внимание за пару мгновений своей харизмой и навязать свою точку зрения. Это было потрясающее владение ситуацией и Учиха понял, что при желании Намиказе-сама стал бы самым настоящим Хокаге: сильным, преданным, амбициозным… — Я понял, Монтаро-кун. Мне жаль, что юный Сато погиб. Сегодня же я отправлю известие его семье и найду ему замену. Теперь ступай. Учиха ещё раз поклонился Минато-сама, а после развернулся к выходу. Все прошло даже лучше, чем он задумывал: и познакомился с его командой и получил замену раздражающему Акико. Это было с одной стороны неправильно, а с другой… — Минато-сенсей… — Да, Какаши-кун? — Так вы можете узнать, куда определили Мори Кайто? Монтаро неосознанно притормозил у входа, услышав знакомое имя. Сердцебиение участились, дыхание спёрло. Он медленно, словно остерегаясь атаки, повернул голову в сторону замершего Намиказе-сама, что явно не понимал реакции Учиха. Пепельноволосый тоже заинтересованно проследил за взглядом учителя и вопросительно поднял брови, когда словил напряжённый взгляд голубых глаз. Откуда? Откуда этот пацан мог знать Тобиджи? Когда… и почему она ничего не рассказывала Монтаро об этом? Сестра была закрытой и Монтаро посвящала не во все тонкости своей жизни, но основные моменты он все же знал: побег, тренировки, отношения с Орочимару-сама и ещё несколько… но вот про «Какаши-куна» он никогда не слышал. И это боль в груди, что, ревность? — Что-то случилось, Монтаро-кун? — Намиказе-сама нахмурился. Учиха неопределённо передёрнул плечами, а потом, отбросив внутреннее волнение, спросил: — Ты знаешь Кайто? Откуда? Пепельноволосый прищурился. Монтаро же сконфуженно улыбнулся, нервно озираясь по сторонам в поиске поддержки, но Минато-сама смотрел отчуждённо от его проблем, а сокомандники генина явно поддерживают друг друга, а не незнакомца. — Ну, я просто… как бы так сказать… мне любопытно, потому что она моя близкая подруга, можно сказать, сестра, — попытался Монтаро оправдать свой вопрос и реакцию, внутри же сгорая от непривычных чувств и ярости. Внутри все кипело, плавилось и бушевало, словно проснувшийся вулкан. Монтаро цепенел, пытаясь справится с чувствами, но глаза его горели и горели отнюдь не радостью или благодушием, как обычно. Ведь это была его сестра. Ведь она принадлежала ему и только ему. — Стойте, вы про одну и ту же Мори Кайто говорите? Может они просто тёзки, — заметила каштановлосая девчонка, а после зарумянилась. – Такое ведь возможно… Монтаро уставился на Какаши, в ожидании описания, но мальчишка так же безмолвно стоял около учителя. Минута, вторая. Учиха тяжело вздыхает, принимая правила игры. — Достаточно высокая для своего возраста, примерно, сто семьдесят-восемьдесят. Волосы белые, почти седые. Глаза чёрные, кожа загорелая… Мальчишка удивлённо округлил глаза, а после даже неосознанно сделал шаг вперёд, к Учиха. Монтаро с злостью сжал кулаки, но постарался успокоиться. Он ещё потом спросит, почему же Тобиджи не рассказала о своем новом «друге». — Да, это она. Так ты знаешь, где она сейчас находится? — попытался равнодушно узнать Какаши, хотя голос его в конце задрожал от надежды. Неужели у них на столько тесная связь? Как… что же происходит? И почему Монтаро впервые захотел убить… убить с особой жестокостью и безразличием к будущему? — Кайто была направлена в самый южный, почти у границы Суны, отряд в качестве медика. Ты сможешь найти ее там. Монтаро не стал дожидаться ответа или чего-либо другого. Он просто развернулся и вышел из палатки. И ему было неизвестно, как серьёзно Намиказе-сама глядел ему в след. Они ещё поговорят. Позже.