***
— Мне нужна твоя помощь сегодня. Я не успеваю приготовить еду для мужчин на стройке, — сказала Марилла после десятиминутной тишины. — Конечно же я помогу! И отвлекусь за одно, — радостно заявила Энн, накрывая на стол. Через час спустились Мэттью и Баш. Малышка Дельфи ещё спала. — Сегодня завтрак готовила Энн, — с гордостью сказала Марилла, а девушка смущенно улыбнулась. Мужчины хвалили ее, называя кулинарным гением. — Была бы тут Мэри, то сказала бы, что ты превзошла саму себя, — грустно сказал Себастьян. — Но ее никто бы не превзошел. Она готовила лучше всех в Эйвонли… — шмыгнула носом Энн. Слезы начали собираться в уголках глаз и стекать по щекам. Никто не мог вспоминать Мэри без грусти и слез. Она прожила в Эйвонли малое количество времени, но все жители полюбили ее, откинув предрассудки о чернокожих людях. Тяжелей всего было Башу. Все поддерживали и помогали ему, но никто не знал, что твориться у него в душе. Даже Гилберт, хоть они и были как братья. Для Энн Мэри была наставницей и сестрой, с которой можно было обсудить что угодно. Воспоминания нахлынули на девушку: Качая на руках Дельфину, Мэри следила за движениями Энн, которая захотела научиться готовить ее фирменный пирог. — Не переборщи с ванилью, а то он будет слишком приторным на вкус, — сказала женщина. Девушка кивнула и добавила в тесто пол-ложки ванили. — Мэри, а какими были у тебя мысли, когда ты впервые встретила Баша? — задала вопрос Ширли. — Хм… Я подумала, что он глупый мужчина, раз зашел в помещение, полное женщин. Но потом мое мнение изменилось: он многое починил в моем старом доме, был вежлив, но его комплименты иногда раздражали, — ответила миссис Лакруа, а Энн хихикнула. — А когда он предложил выйти за него замуж, что ты чувствовала? — в очередной раз спросила рыжеволосая, и, увидев хитрую улыбку Мэри, недоуменно подняла брови. — Пытаешься понять, влюблена ли ты? — Что? Нет! — Я пошутила, — рассмеялась женщина. Ее звонкий смех наполнил дом. — Я чувствовала огромное счастье и удивление. Да, я знала, что Баш неравнодушен ко мне, но захотеть жениться на женщине, у которой есть взрослый сын вне брака — вот что меня удивило. И я поняла, что это тот человек, с которым я хочу прожить всю жизнь. И не ошиблась, — счастливая улыбка появилась на ее лице. Энн тоже улыбнулась, вытирая слезы. — Это так романтично! — воскликнула девушка. — У меня есть к тебе просьба, — лицо Мэри вдруг посерьезнело. — Мы с Башем уже обсуждали это, осталось лишь спросить у тебя, — Энн испуганно взглянула на нее. — Энн Ширли-Катберт, станешь ли ты крестной для моей дочери? Услышав эти слова, Энн взвизгнула и обняла Мэри и Дельфи. — Мэри, это большая честь для меня! — девушка кружилась по кухне. Дельфина, смотря на нее, засмеялась. — Дельфи тоже очень рада этому, — улыбнулась Мэри. — А теперь давай вернемся к пирогу. Слезы полились градом. Вскочив из-за стола, Энн выбежала на улицу, не надев пальто. Хоть была весна, но выдалась она холодной в этом году. Ноги вели ее к дому Гилберта, а если быть точнее — к могиле Мэри. Вслед ей кричала Марилла, но девушка даже не обернулась. Погода, будто бы чувствуя ее настроение, стала портиться. Солнце закрыли тучи, стал накрапывать дождь, поднялся сильный ветер. Он сорвал с волос Энн ленту, закружил ее в воздухе и уронил в грязь. Она бежала через поле, спотыкаясь о камни, падала, но вновь вставала. Перед глазами была пелена из слез, которые стекали по щекам и подбородку, намочив воротник платья. Придя в себя возле могил, Энн упала на колени перед надгробием и зарыдала.***
Уже с самого утра Гилберт был на стройке. Он ушел из Зеленых Крыш, чтобы не наговорить лишнего Энн. «Зато у нее это плохо получается», — едко подумал он, все еще обиженный на девушку. Блайту тяжело с ней общаться: он никогда не мог догадаться, когда она вспылит или грубо ему ответит. Сначала Энн смущается и краснеет при разговоре с ним, а уже через минуту грубит и спорит. Через час работа уже кипела. Девушки и женщины принесли еду и раздавали ее уставшим мужчинам. Гилберт строил второй этаж вместе с Муди и Билли, даже не спускаясь перекусить. — Может отдохнешь? — спросил Муди. — Я не устал, — ответил ему Блайт, забивая в доску гвоздь. — Ты какой-то странный сегодня. Неужто сиротка довела? — хмыкнул Билли. — Хватит ее оскорблять, Билли, она не сделала тебе ничего плохого, — резко сказал Гилберт, а его глаза зло сверкнули. — Он прав, успокойся, — согласился с ним Муди, заметив реакцию друга. Эндрюс вновь хмыкнул и вернулся к работе. Через час ребятам все-таки удалось уговорить Гилберта отдохнуть. Сев на край пока что крыши дома, он задумался, а одноклассники рядом с ним обсуждали поступление в колледж. — Я не собираюсь идти в колледж, — гордо сказал Билли. — Отец обещал передать мне семейный бизнес, но туда лезет Присси. Как вернулась, так и стала что-то говорить про равноправие мужчин и женщин. — А я в Куинс поступлю с остальными. Родители говорят, что образование важнее всего, — Муди посмотрел во двор. — Девочки что-то засуетились. Гилберт тоже взглянул вниз. Руби и Джози что-то высматривали вдали, Тилли оглядывалась вокруг, Джейн кого-то звала. До них доносилось: — Это точно она? — Я уверена… Где Диана? — Диана! — крикнула Джейн. На ее крик прибежала растрепанная Барри, тяжело дыша. Джейн принялась что-то быстро ей говорить. — Мисс Катберт, вы видели Энн? — девочки подбежали к взволнованной женщине, которая только приехала с братом. — Нет, она убежала двадцать минут назад. Мы думали, что она здесь, — у Гилберта все похолодело внутри. — Видимо, у сиротки уже крыша поехала. — хихикнул Билли, получив в ответ укоризненный взгляд от Муди. Блайт проигнорировал его слова, услышав крик девочек «Там Энн!» Они смотрели в сторону маленького семейного кладбища Блайтов, и он тоже заметил сидящую на земле девушку. Не теряя времени, он спрыгнул со второго этажа и бросился к могилам. — Гилберт! — доносилось ему вслед, но он не оборачивался. Перед собой он видел только рыжие волосы.***
Услышав шаги за спиной, Энн не обернулась. Почему-то она сразу поняла, кто это. Гилберт набросил на нее свое пальто и аккуратно поднял с земли. Девушка тут же прижалась к нему, всхлипывая. — Почему самых лучших людей забирает Бог? — уткнувшись парню в плечо, прошептала она осипшим голосом. — Я не знаю… — у Гилберта защипало в носу, когда он вспомнил Мэри. Она была для него как сестра и даже заменила мать, а с ее смертью ему трудно смириться. Взглянув на Энн, юноша удивился: он никогда не видел ее такой разбитой. — Нам нужно идти, тебя все ищут. Энн что-то промычала ему в плечо. Они медленно пошли к дому, а навстречу к ним бежала Диана. — Боже, Энн, ты нас всех напугала! — она приобняла подругу, заглядывая в ее покрасневшие глаза, но та не отпустила Гилберта. Диана, оглядев эту парочку, все поняла и, сказав Гилберту «Я скажу мисс Катберт про Энн», побежала назад. Он лишь успел ей кивнуть. — Гилберт? — Да? — он посмотрел на заплаканное лицо Ширли. — Ты же не умрешь? — она шмыгнула носом. — Все люди рано или поздно умрут, — сказал он, вспомнив слова отца. Джону стало еще хуже. Гилберт проводил с ним каждую свободную минуту, надеясь на его выздоровление. Врач говорил, что ему осталось недолго, но юный Блайт не хотел слышать этого. Когда Гилберт в очередной раз читал отцу книгу, тот взял его за руку и сказал: — Гилберт, сынок, я уже чувствую свою кончину. И не надо говорить, что все будет хорошо. Я хочу, чтобы ты понял: все люди рано или поздно умрут. Как видишь, мне не повезло — я умру раньше, чем надо. Но ты должен прожить свою жизнь счастливо. Считай это моим последним желанием, — он зашелся в кашле. Гилберт тут же подал ему стакан с водой. Отпив, мистер Блайт продолжил: — Захочешь уехать из Эйвонли — уезжай, захочешь жениться — женись. Но ты не обязан делать то, что говорят тебе другие. Слушай только свое сердце, — Джон взглянул на сына. — Ну-ну, слезы — это нормально. Не нужно прятать свои эмоции. Гилберт обнял отца и тихо заплакал. — Но ты же не умрёшь рано? — сейчас Энн была похожа на маленькую девочку, пытливо глядя на него своими большими глазами. — Почему ты спрашиваешь? — спросил Гилберт, незаметно вытирая слезы с глаз. Девушка ещё ближе прижалась к нему, прошептав: — Я не хочу, чтобы ты умер. Юноша ничего не ответил, и они продолжили идти в полной тишине, лишь Энн изредка вздыхала или шмыгала носом.***
— Энн, Боже, почему ты убежала? Что стряслось? — Марилла начала суетиться возле рыжеволосой, а она ничего не замечала и неотрывно смотрела на Гилберта. Он еле смог отлепить ее от себя, заверив, что он никуда не уйдет и будет рядом. — Как она? — к нему подошёл Мэттью. — Скорее всего перенервничала. Смерть Мэри сильно ударила по ней, — грустно заметил Блайт. — Да и не только по ней, — Мэттью кивнул и направился к дочери. Энн сидела на лавке, растрепанная и трясущаяся от холода. Гилберт решил не забирать у нее свое пальто и сейчас наблюдал, как она куталась в него. И почему то от этого в груди разрасталось какое-то странное тепло, которое согревало, не давая мерзнуть от ветра. Марилла принесла девушке горячий чай. Жидкость обожгла горло, но стало гораздо теплее. Оглядев себя, Энн увидела грязь на коленях и ботинках и заметила отсутствие ленты на волосах. — Марилла, — позвала она, — я потеряла ленточку. — Ничего страшного, купим новую. Поехали домой, — мисс Катберт повела Энн к повозке. — Главное, чтобы ты не заболела. Усадив ее, женщина забрала у дочери пальто Гилберта и подошла к нему. Мэттью сразу же укутал девушку в одеяло, предусмотрительно взяв его из дома. — Спасибо за помощь, — поблагодарила юношу Марилла, вернув одежду. — Уже не в первый раз ты помогаешь Энн. — И уже не в первый раз она попадает в неприятности, — заметил Блайт. Марилла грустно улыбнулась и вернулась к повозке. Гилберт провел уезжающих людей грустным взглядом и вернулся к работе.***
В Зеленых Крышах Катбертов встретил Баш. Он не смог пойти на стройку, потому что нельзя было оставлять Дельфину одну. — Все хорошо, Марилла, я в порядке, — ответила Энн, когда Марилла в очередной раз спросила о ее самочувствии. Когда Баш и Энн остались одни, мужчина спросил: — Ты убежала из-за Мэри? — Я вспомнила, как она предложила стать крестной Дельфи, — грустно сказала девушка, вытирая вновь выступившие слезы. Себастьян понурил голову, вспоминая свою жену. Если бы не их дочь, то он бы отправился вслед за Мэри: слишком тяжело ему было переживать ее кончину. Из-за этого их дом сгорел: Баш разжег огонь в печи, и забыл его потушить, забывшись в скорби. Гилберт не винил его, но Лакруа понимал, что единственное напоминание об его отце исчезло в огне. Хоть Блайт поддерживал его, как мог, но и он тоже скучал по Мэри. Она принесла в его дом смех и счастье. — Она бы не хотела, чтобы мы грустили, — внезапно сказал Баш. — Ты прав, но я не могу не плакать, вспоминая ее, — прошептала Энн. — Нам всем тяжело, но нужно жить дальше. Я уже совершил огромную ошибку и не хочу совершить еще одну, — Себастьян встал. — Больше не убегай, мисс Катберт сильно переживает за тебя. — Хорошо, — ответила рыжеволосая и шмыгнула носом. Баш хотел ехать помогать на стройку, но Энн окликнула его: — Как ты думаешь, Гилберт будет хорошим врачом? — Он станет лучшим врачом в Канаде, я в этом уверен, — усмехнуся мужчина и пошел запрягать лошадь. Энн улыбнулась, и в ее голову пришла идея: написать рассказ о сегодняшнем дне. Это станет для нее хорошей эмоциональной разгрузкой. Быстро поднявшись под удивленным взглядом Мариллы в комнату, девушка принялась искать ручку и бумагу. — Что ты уже собираешься учудить? — в комнату зашла мисс Катберт. — Хочу написать рассказ о своих приключениях, — не отвлекаясь от поисков, сообщила Ширли. Марилла тяжело вздохнула и вернулась на кухню. Она уже давно смирилась с бурным воображением Энн, но очень переживала из-за ее приключений, более похожих на неприятности, которые она очень часто ищет на свою голову. Через пять минут спустилась грустная Энн и плюхнулась за стол. — Что случилось? Воображения не хватило написать рассказ? — спросила Марилла, вытирая посуду. — Нет, мое воображение подкидывает мне очень много развитий событий, но я не могу найти бумагу! — с отчаянием сказала девушка, уронив голову на руки. — Прости, но тут я ничем не смогу тебе помочь, — Марилла села рядом с ней. Энн грустно вздохнула и встала из-за стола. Посмотрев в окно, она увидела, что облака стали еще темнее, чем когда она была возле могилы Мэри. — Марилла, мне кажется, что скоро начнется гроза, — сказала рыжеволосая. Женщина тоже взглянула на небо. — Ты права, Энн. А мужчины на стройке, — обеспокоенно сказала мисс Катберт. — Может, они успеют вернуться? — предположила Ширли. — Надеюсь, что да. Вспыхнула первая молния, грянул гром. Дождь, будучи изначально мелким, стал усиливаться и превратился в настоящий ливень. Ветер клонил деревья чуть ли не до самой земли. Энн начала волноваться, а когда молния ударила недалеко от дома, то совсем перепугалась. — Какой кошмар, — сказала Марилла глядя в окно. — Скорее бы они вернулись… — шепнула Энн, пытаясь рассмотреть вдали лошадей. Они стояли возле окна двадцать минут, надеясь, что дождь хоть немного утихнет, давая возможность мужчинам быстро вернуться, но он еще больше усиливался. — Вернулись! — облегченно выдохнула мисс Катберт, увидев, как к воротам подъехала повозка. Энн еще ближе придвинулась к окну и наблюдала за тремя фигурами. Марилла отошла, чтобы успокоить плачущую Дельфи, и Ширли выскочила во двор под дождь. Мужчины уже зашли в хлев, чтобы оставить там лошадей. Девушка бросилась туда, перепрыгивая через лужи. Когда она забежала в хлев, первым ее увидел Баш. — Ты же обещала больше не убегать, — конец фразы утонул в грохоте. — Это будет исключением, — Энн неловко улыбнулась. — Марилла запрет тебя в комнате, — сказал Мэттью, загнав Белль в загон. — И будет права, — продолжил Гилберт, укоризненно глядя на девушку. В его глазах читалось: «Еще раз убежишь, я лично запру тебя в доме». Энн лишь фыркнула, хмуро глядя на промокшего Блайта. Да и сама она выглядела не лучше: хоть и побыв под дождем всего минуту, девушка тоже успела промокнуть насквозь — настолько сильным был ливень. Выйдя из хлева, рыжеволосая выбежала вперед и начала кружиться под дождем. Но ее быстро остановил Гилберт. — Пойдем в дом, а то заболеешь, — сказал он, и Энн, закатив глаза, поплелась за ним. — Энн Ширли-Катберт! — возле двери их встретила Марилла, грозно уперев руки в бока, — Сколько раз можно повторять, что не надо убегать из дома, особенно в грозу! — Я очень сожалею, что нарушила это правило, Марилла! Это был последний раз в моей жизни, когда я убежала! Прости меня, — раскаялась Энн. Марилла вздохнула и, сказав быстро всем переодеться, прошла в кухню. — Я слишком многое ей прощаю, — сказала она Мэттью. — Ну… Ты любишь ее, поэтому прощаешь, — ответил он и поднялся на второй этаж.***
За ужином все молчали, был слышен лишь звон приборов. Энн первая встала из-за стола, поблагодарив за еду, оставила посуду в раковине и прошла в гостиную к камину. Взяв в руки вышивку, девушка решила наконец закончить ее, но дело шло медленно. Оглядев комнату, она вспомнила вчерашний вечер, и на щеках появился легкий румянец. — Не против, если я присоединюсь? — Энн вздрогнула и обернулась. Позади кресла стоял Гилберт с книгой в руках. — Не против, — сказала она, вернувшись к вышиванию. Гилберт сел в соседнее кресло и погрузился в чтение, но через пару минут спросил: — Как ожоги? — Почти зажили, — ответила девушка, перекинув почти высохшие волосы на плечо. Комната вновь наполнилась тишиной, лишь огонь изредка трещал. Гилберт часто замечал сходства Энн с огнем: кроме рыжих волос, она вспыльчивая, иногда грубая, может сказать что-нибудь сгоряча, чем и похожа на пламя. Оно может быть тихим и согревать, но также может стать огромным и сжечь все вокруг. И Гилберту хотелось узнать, почему девушка сжигает его своими словами. — Энн? — она подняла голову, отвлекаясь от вышивки. — Нам нужно поговорить. — О чем? — О тебе. Точнее, о нас, — сказал Гилберт, мысленно хваля себя за решение обсудить все с Энн. — Л-ладно, давай поговорим, — девушка слегка занервничала. — Почему ты мне грубишь? — сразу спросил юноша. — Я же ничего плохого тебе не сделал. — Я не знаю, — честно сказала Энн и, отложив вышивку в сторону, начала быстро говорить: — После твоего приезда пару лет назад девочки сказали мне, что с тобой нельзя разговаривать, потому что тебя любит Руби, и я пыталась избегать тебя и грубила, и это вошло в привычку. Я пыталась быть лучше тебя в учебе, но мы одинаково умные… — Подожди, — Гилберт прервал поток ее слов, — ты из-за девочек со мной не общалась? — он удивлённо приподнял брови, усмехнувшись. Энн завороженно проследила за его мимикой. — Я не хотела ссориться с ними и ранить Руби… — Я понимаю, но ты могла честно сказать мне об этом, — он откинулся на спинку кресла, потерев переносицу. — Ну извини, я только вырвалась из приюта и обрела друзей, с которыми мне не хотелось ругаться! Джози и так меня дразнила! — выкрикнула Энн, вспомнив жизнь в приюте и первые месяцы в школе. Вскочив с кресла, она быстрым шагом вышла из гостиной, вытирая слезы. — Энн, подожди! — Гилберт побежал за ней. Девушка не успела запереться, и Гилберт вошёл в комнату, аккуратно прикрыв дверь, чтобы остальные жители дома не услышали скрип. Энн стояла возле окна, скрестив руки на груди, и рассматривала цветущее дерево. Блайт подошёл к ней, подбирая слова. — Прости, я не хотел тебя обидеть, — он мысленно хлопнул себя по лбу из-за банальности слов. — У тебя не получилось, — зло бросила рыжеволосая, а на ее глазах блеснули слезы. — Давай спокойно все обсудим, — он коснулся ее плеч, заставив девушку вздрогнуть. По телу опять побежали мурашки. Энн кивнула и отошла от окна. — Что ты ещё хотел узнать? — слегка недовольно спросила она, вытерев слезы. — Есть ещё один вопрос, но сейчас он не уместен, — Гилберт поджал губы. Энн хмыкнула. — Это все? — Нет. Она закатила глаза, он ухмыльнулся. — Почему ты спрашивала меня сегодня о смерти? — этот вопрос застал девушку врасплох. Слегка покраснев, она сказала: — Я считаю тебя хорошим человеком и не хотела бы, чтобы ты умер рано, — девушка опустила глаза. Гилберт улыбнулся, но она не заметила этого. — Скучаешь по Мэри? — она кивнула. Гилберт подошёл к ней и взял за руку, заставив посмотреть на него. — Мне тоже ее не хватает. Как будто вырвали часть души… — Красивое сравнение, — тихо сказала Энн, глядя юноше в глаза. Было в них что-то такое, что завораживало. Незаметно для себя, она сжала его руку, всхлипнув. Гилберт аккуратно притянул ее к себе и обнял. Девушка уткнулась ему в плечо, пока он гладил ее по волосам, успокаивая. Так они простояли до конца грозы, а когда вечернее солнце осветило комнату, Энн отстранилась. Улыбнувшись Гилберту, она взглянула в окно. — Как чудесно на улице после дождя, — мечтательно протянула девушка. Блайт наблюдал, как солнечный свет заставлял ее волосы переливаться, а глаза стали необыкновенно светлыми. Вдруг в его голове возникла идея. — Мы можем кое-куда сходить сейчас, — хитро прищурившись, предложил он. — Сейчас там будет очень красиво. Энн посмотрела на него с интересом. — И куда же? — К морю. Улыбка девушки стала еще шире, и она спросила: — Но как мы убедим Мариллу отпустить нас? — А она узнает? — Гилберт ухмыльнулся, а Энн хихикнула. — Она убьет меня, если заметит наше исчезновение, — шепнула она на ухо парню, когда они пробирались к выходу из дома. — Ты со мной, значит все будет хорошо, — ответил он, взяв девушку за руку возле двери. Резко распахнув ее, они выбежали во двор и, перепрыгивая через лужи, счастливо смеялись.