Клятвы и обещания

— Знаешь, это утро немного не оправдывает моих ожиданий, — усмехнулся Даби, стоя под прицелом по меньшей мере десятка пистолетов и обращаясь к парню рядом. — Думаю, теперь есть ещё одна веская причина его ненавидеть, — с насмешкой произнёс Шигараки, хотя забавного в сложившейся ситуации не было абсолютно ничего.       Полицейские, которые вместе с про-героями сейчас штурмом брали бар, никак не входили в планы на сегодняшний день. Да и вообще ни в один из планов на ближайшее будущее. Но что-то, как обычно, пошло не так.       Томура снова где-то ошибся. И что теперь с этим всем делать, тоже не особо понимал.       Бар был окружён, все те, кто в это утро находились в нём, схвачены: Тога, Твайс, какой-то местный информатор. Курогири, разумеется, поспешил исчезнуть, использовав собственный портал. И Томура знал, где Туман будет его ждать.       Все за Одного предвидел многие ситуации, а с учетом того, что убежище у Лиги менялось до крайности часто, то и на этот случай уже был определённый порядок действий и место, куда стоит бежать. Однако, сейчас вообще никакой возможности не представлялось даже скрыться и затаиться до тех пор, пока не утихнет шумиха. — Лига Злодеев, вы окружены! За криминальную деятельность, создание злодейской организации и многочисленные преступления против общества вы будете арестованы, — монотонно проговорил начальник окружения. Но говорил он с заметным волнением, потому что не знал, чего ожидать от этих преступников. — Что будем делать, лидер? — как-то немного нервно спросил Даби.       Шигараки смотрел на сложившуюся ситуацию, раздумывая, как будет лучше поступить. Про-героев несколько, одолеть их только на пару с пирокинетиком точно не получится, да ещё и вооружённые люди… Нет, сражаться точно не вариант. По крайней мере сейчас. — Мы сдаёмся! — поднял руки в капитулирующем жесте сероволосый, раздумав лишь какую-то жалкую минуту.       Лица схваченных членов Лиги надо было в этот момент просто видеть. Тога что-то стала визжать про предательство, Джин глупо хлопал глазами, не веря, наверно, своим ушам. И лишь Даби, стоящий чуть в стороне спокойно сказал: — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.       Кто-то из оцепления стал монотонно зачитывать права, приближаясь к Томуре и темноволосому, с опаской, ожидая обмана, но сопротивляться парни не собирались, покорно стерпев массивные металлические наручники, которыми сковали руки. Единственное, что испытывал Шигараки сейчас это не страх, уж тем более не паника, а отвращение к лицемерию всех этих людей. Сероволосый знал, что у них нет на самом деле никаких прав. — Эй, полегче! — возмутился Даби, когда его силком потащили к служебной машине. Но самого парня сероволосый уже не видел из-за обступившей их толпы конвоиров. Люди стали толпиться, герои недоумевали. Всё оказалось слишком просто и быстро, чем ожидалось. — Куда нас? Сразу в Тартар? — осведомился лидер тем же будничным тоном, словно обсуждал планы на ближайшие выходные. Ни капли в голосе обеспокоенности. — Перевезут к вечеру, — ответил кто-то, за что тут же получил оплеуху от начальства. — Не разговаривай с этим ублюдком! — грозно скомандовал какой-то офицер или кто-то близкий по званию. Шигараки пытался сдержать свою усмешку. Отлично, до вечера, значит, их отвезут в какое-то промежуточное место. Там можно будет немного подумать.       В затонированной машине с решётками не было видно дальше собственного носа, только слышались голоса, обрывки фраз: «особо опасны бла-бла-бла, не верится, что так просто сдались бла-бла-бла».       Шигараки не обращал на эти голоса никакого внимания, едва ли слушая. Восприятие концентрировалось на запястьях, которые сильно болели от оков.       Удивительно, правда, что эти люди так просчитались, не подготовив заранее тюремные камеры. Вероятно, ожидали, что Лига уничтожит себя сама, начав сопротивление. Томура не настолько предсказуем.       Сбегать он умел лучше, чем что-либо ещё, а потому не волновался. Правда связанные руки ограничивают возможности. В голове из разрозненных мыслей стали складывать цели, необходимые к выполнению.       Машина резко затормозила, отчего Шигараки очень неудачно приложился затылком о заднюю стенку, недовольно прошипев. Интересно, это чистая случайность или эти люди так странно пытались отомстить ему за все совершённые преступления? Как глупо!       Хватая за плечи и почти не давая даже осмотреться, лидера под вооружённым конвоем потащили к приземистому зданию. Это был местный полицейский департамент, который выглядел снаружи весьма плачевно из-за этих потёртостей и слезающей облицовки. О здании никто не заботился. Конечно же, кому нужна обычная полиция, когда есть герои, да?       Вот геройские офисы были похожи на игрушечные домики: красивые и сверкающие. От этого контраста становилось смешно.       Внутри всё выглядело едва ли лучше. Серые стены, некогда выкрашенные в голубой или близкий к этому цвет, старая мебель, куча людей, во все глаза уставившихся на злодеев, словно на диковинных зверей, косые взгляды, перешёптывания, проклятья и злорадное ликование. Шигараки привык, что на него все смотрят именно так. С ненавистью, презрением и отвращением, но со скрываемым страхом, который он едва ли не кожей ощущал. Легко быть смелым, когда опасный зверь на цепи. Но цепь слишком хлипкая.       Томура глядел исподлобья, словно угрожая одним своим тяжёлым взглядом и давая ясно понять, что ещё не подчинился, но вряд ли его взгляды расценили верно.       Сероволосого завели в тесную камеру, едва ли больше одного квадратного метра, в которой был лишь один металлический стул и то приваренный к полу. Тяжёлая стальная дверь с одним окошком хлопнула, а за ней послышались насмешки и какие-то разговоры о пересменке. Шигараки прислушался, пытаясь найти в бесполезной болтовне нужную информацию, но давалось это с большим трудом. Отчасти потому, что чужие голоса перекрывал насмешливый голос Даби где-то неподалёку, на котором, отчего-то, слух и концентрировался. — Посмотрим, как ты будешь смеяться за решёткой, — хохотнул кто-то из полицейских. — Да распрекрасно, особенно тогда, когда сожгу ваши противные рожи, — фыркнул пирокинетик и тут его, видимо, то ли пихнули, то ли намеренно ударили, потому что послышался глухой болезненный стон.       Томура беспокойно стал расхаживать по своей камере. Если прислушаться, то маты Даби были слышны даже через стену. Наверно, тут не такие уж крепкие и прочные перекрытия. Стоит попробовать поговорить.       Шигараки прижался к стене, прислушиваясь, а затем, сильно не повышая тона, спросил: — Даби, слышишь меня?       Сначала в ответ была лишь тишина. Томура повторил свой вопрос, надеясь на удачу. — Та… Ма… ра…? — послышалось глухое из-за стены. — Какая нахер Тамара? — фыркнул сероволосый, ничего толком не расслышав.       За стеной раздался кашель, вероятно, призванный то ли скрыть смешки то ли горло прочистить, но в следующий раз Даби ответил уже более чётко: — Глухая Тамара, блять. — Вот, теперь слышно, — довольно протянул Шигараки, а затем с долей переживания спросил, — Ты… Ты как? — Да вот знаешь, неплохо. Стенки холодные тут, кайфово, — язвительно отозвался Даби. Половину слов, правда, всё ещё едва ли можно было различить, — Надеюсь, у тебя уже есть план? — План… В процессе, — Шигараки прислонился лбом к стене, пытаясь веющей от неё прохладой заставить свой мозг работать лучше. План был. План, составленный Все за Одного, по условиям которого Томура должен был бежать в одиночку, бросив всех. Но лидер не торопился его исполнять. — Ты же всё ещё можешь использовать причуду к стенам и разрушить их? — спросил парень за стенкой. Шигараки дёрнул руками. Пусть он и не мог сломать свои оковы самостоятельно, он всё ещё был способен воздействовать на окружающие предметы, хоть и с затруднениями. — Здание может рухнуть, — хмуро ответил сероволосый, осматриваясь получше. — Плевать, действуй! — раздражённо отозвался Даби. Ему было всё равно даже на возможный риск того, что он сам окажется погребён под обломками стен здания. Ему хотелось выбраться любой ценой и прямо сейчас. Жаль, что причудой огня с бетоном не справиться, иначе всё вокруг уже горело бы синим пламенем. — Думаю, надо сначала… — хотел было что-то сказать лидер, но тяжёлая металлическая дверь заскрипела, потому что её стали с усилием открывать, а на пороге появился неизвестный человек в форме. Сероволосый сделал вид, что ничего не делал и ни с кем не разговаривал, смеряя безразличным взглядом вошедшего и предполагая, что сейчас начнётся допрос.       Томура отвечал с напускным весельем, понимая: что бы он сейчас не наговорил, вряд ли ситуация сможет стать ещё более плохой. Он был готов подписаться под всеми свершёнными своими и не только грехами, лишь бы смотреть подольше как его безумие и жестокость вызывают очень противоречивые эмоции в глазах человека напротив. Эмоции граничащие с ужасом. — Вы были причастны к беспорядкам Ному неделю назад? — строго спрашивал офицер. — Да, — абсолютно спокойно отвечал сероволосый, чуть усмехаясь. — Вы причастны к смерти Чисаки Кая? — Да, это я его убил, — ещё шире ухмылялся Шигараки, глядя на то, как допрашиватель внутри себя закипает от того, насколько довольным выглядит злодей. Его руки сжимались в кулаки от бессильных попыток добиться хоть капли раскаяния.       Томура сейчас не жалел ни о чём. Он намеренно доводил градус абсурда до максимума. Пусть всё тонет в его безумии, пусть люди наконец обратят внимание на тех, кого сами же за шкирку, как ненужных котят, выбросили на обочины общества! — Зачем? Зачем вы убиваете этих людей? В чём ваша цель? — голос мужчины выдавал все его эмоции, в том числе страх. Страх перед этим неморгающим кроваво-алым взглядом, в котором разливалось это опасное сумасшествие смешанное с превосходством. — Моя цель в том, чтобы изменить это общество, избавить его от таких ничтожных сопляков, таких как ты, — ещё шире ухмыльнулся Томура. Он умел намеренно выводить людей из себя, потому что лишь в гневе человек говорит и делает то, что на самом деле думает и хочет.       Мужчина не выдержал, вероятно, оскорбившись, и со всей силы своей ненависти к злодею нанёс ему удар в лицо. — Вы и есть самые ничтожные люди, озлобившиеся и обвиняющие во всех своих бедах других, но не признавая своей вины в собственных неудачах! Мир, наконец, будет свободен, когда все до единого злодеи будут гнить в тюрьмах, — зашипел офицер и после, ничуть не жалея о содеянном, но и не довольный этим допросом, вышел, сопровождаемый смешками лидера.       Томуре не было больно, хоть щека и нос неприятно саднили. Ему было смешно и тошно от всего происходящего. Но больше, разумеется смешно. Потому что кто-то ещё надеется, что мир сможет существовать без зла, без жестокости. Общество само и создаёт себе злодеев, потому что без общего врага, оно никогда не сможет быть едино и само себя уничтожит. Слишком простая и до смешного очевидная истина, проверенная временем и мировыми войнами: кто проиграет — тот и зло.       В лидере в такие моменты словно что-то перевешивало в сторону всеобъемлющего безумия. В нём оставалась только жажда всё изменить. Изменить весь сгнивший мир и положить к своим ногам. Открыть людям глаза на то, что они так отчаянно замалчивают и отвергают.       Шигараки прислушался к тому, что происходит за стенами и, удостоверившись, что караул готовится к смене, а потому потеряет бдительность, бросился к стене, приложив к её основанию ладонь. Глупо было бы начинать с середины.       Материал сначала покрылся выразительными трещинами, разрастающимися в более мелкие, а после стал исчезать, раскладываться до атомов. Процесс распада на деле происходил очень быстро, потому едва ли получалось вовремя остановиться.       И Даби не на шутку перепугался, когда в стене, аккурат в паре сантиметров от самого парня, стала расползаться дыра. — Твою мать, эффектно появился, ничего не скажешь! — возмутился пирокинетик объявившемуся лидеру и вскочил с места. — Не ори так, не то спалят раньше времени, — прошипел Томура, пролезая в образовавшуюся брешь, — У нас где-то минут 15. Дай сюда свои руки, а ты потом поможешь мне.       Даби, лишь недоуменно посмотрел, но протянул скованные запястья. Очень невовремя ему вспомнилась судьба арестованного Восстановителя, но сероволосый лишь коснулся пальцами сплава металлов и он рассыпался крошками в считанные секунды. — О, спасибо, — пирокинетик потёр затёкшие запястья и размял руки, удостоверившись в их подвижности, а потом, осторожно, чтобы не задеть сероволосого, призвал огонь, который очень неохотно плавил кандалы. Наверно, металлы в сплаве были действительно очень прочными. То, что осталось от оков капало на пол, обнажая краснеющие следы на запястьях лидера. — Гляди, ты в кровь почти стёр себе, — протянул пирокинетик, продолжая держать Томуру за руку, а после сделал что-то совсем странное: склонился и поцеловал краснеющие следы на чужих запястьях, сам не до конца понимая свой порыв. Просто ему захотелось сделать именно так. — Ты не вовремя тут с этими идиотскими нежностями! — дёрнулся Шигараки, не ожидавший подобного. — Ой, да ладно тебе! Быть может, я доживаю последние 15 минут в своей жизни. А раз всё равно подыхать, то к чёрту, — усмехнулся Даби, пронзительно смотря в чужие глаза, притягивая сероволосого ближе к себе. — Это работает только в том случае, если ты хочешь приблизить свою кончину, — произнёс хмуро Томура, но угроза вышла так себе. Парень настороженно смотрел в ответ, чувствуя, как руки обвивают его плечи. Сейчас вообще не место и не время, так что тогда позволяет себе этот парень и почему так не хочется сопротивляться? — Тише, ты же не хочешь, чтобы нас застали? — пирокинетик усмехнулся, проведя тёплой ладонью по щеке, на которой наливался большой такой синяк от недавнего удара. Темноволосый тут же посерьёзнел, — Я убью ту тварь, которая подняла на тебя руку. — Я тебе в этом помогу, — уже мягче улыбнулся лидер, а на душе почему-то становилось спокойнее от этих касаний.       Даби некоторое время смотрел на смягчившиеся черты, вообще удивляясь тому, что способен замечать что-то подобное, тонкое, а потом, видимо, действительно руководствуясь принципом: «Всё равно помирать», поцеловал губы лидера.       Томура растерялся, пару секунд ещё позволяя себя целовать, но потом сам отстранился, решая что лучше скрыть недоумение за язвительностью, чтобы не дать проскользнуть своим истинным эмоциям. — У тебя что, фетиш на маленькие тесные помещения? — изогнул бровь сероволосый. — Скорее, фетиш на психованных лидеров и их красивые руки, — также остро отозвался Даби, усмехнувшись, чем загнал Шигараки в ещё большее замешательство. — Идиот! — фыркнул Шигараки, вырываясь из некрепких объятий.       Ему нельзя допускать того, чтобы мысли так путались… Нельзя! Томура приложил пальцы к вискам, пытаясь собраться и сосредоточиться, но выходило с трудом. Ему прямо сейчас хотелось что-то сказать и что-то сделать, но что именно — он не понимал. Потому постарался притвориться, что ничего не было. Сейчас так было проще — просто задвинуть всё ненужное в край подсознания и запереть там до лучших времён. — В общем, — стал торопливо разъяснять сероволосый, прерывая молчание, — Как я успел услышать, тут два уровня. Охраны не так много. Про героев я не так и не понял. Я пойду наверх, если Тоги и Твайса не будет поблизости. Ты — задержишь полицейских, пока я их не освобожу, — говорил торопливо лидер, не давая ускользнуть своим мыслям и деталям плана. — Класс, давай разделимся, как во второсортных фильмах ужасов, и нас по одному прихлопнут! — вскинул руки Даби, тяжко вздыхая от осознания, что на него опять вешают большую ответственность. — Так, я не понял! — возмутился Томура, — Ты ещё и планы мои обсуждать вздумал? — недовольно сощурил глаза сероволосый, вынуждая пирокинетика придержать свои комментарии при себе. — Нет, конечно, лидер, — тут же проговорил быстро Даби, понимая, что сам ничего лучше всё равно не придумает. — Ну, вот и славно. Тогда вперёд, — скомандовал Шигараки, отложив на потом всё, что не касается дела, — Не увлекайся сожжениями, нам не нужно много лишних трупов. — Понял, валим скорее, — кивнул темноволосый, приготовившись.       Томура встряхнулся, поставив превыше всего цель выбраться.       Дальше всё смазалось. Разрушенная распадом дверь, всполохи синего пламени, чьи-то крики и приказы — всё перемешалось. Снова началась борьба. Извечная борьба за жизнь и собственные, неугодные обществу, идеалы.       Шигараки действовал спокойно, но быстро. Он бегло осмотрелся, понимая, что в ближайших камерах Тоги и Твайса нет.       Под всеобщий шум, вой сирен внутри здания удаётся пробраться на уровень выше, встретившись по пути с какими-то героями. Они не выглядят как взрослые, должно быть, это те сопляки из ЮЭЙ, с которыми слишком часто в последнее время сталкивалась Лига. — Стойте на месте! — приказал зеленоволосый парнишка, тот самый ученик Всемогущего, о котором Томура уже был наслышан. — Стою, — хрипло ухмыльнулся Шигараки, действительно остановившись и, когда герой растерялся, вероятно, не зная, как поступить дальше, склонился и коснулся рукой пола, который тут же стал разрушаться, покрываясь огромными трещинами, и начал в прямом смысле уходить из-под ног.       Томура бросился вперёд, сбивая героя в сторону стены, чтобы не мешался. Он мог бы убить его прямо сейчас, но сзади послышались торопливые шаги, возвещающие о том, что помимо этих недо-героев сейчас могут объявиться люди посерьёзнее. Например, Сотриголова. Его причуда — серьёзная проблема. Серьёзнее даже вездесущего Всемогущего. — Быстрее, они ещё в здании! Не дайте им уйти! — раздавалось где-то поблизости, пока сероволосый, под скрип балок пробирался дальше. Из-за применения распада на пол второго уровня, он продолжал стремительно разрушаться и падать тем, кто находился ниже. Здание угрожающе гремело и скоро, вероятно, рухнет совсем. Времени в обрез.       Послышались выстрелы. Стоило торопиться, к тому же, чтобы прийти на выручку Даби, иначе его могли действительно убить. Слишком уж неравное противостояние.       Тяжёлые металлические двери одна за другой рассыпались от касания. Выискивать кого-то конкретного времени уже не было, потому на свободу выбирались и другие уличные преступники и мошенники, которые, в целом, неплохо отвлекали полицию и охрану. Пушечное мясо.       Наконец, за очередной разрушенной камерой показалась Тога. Она только поспешила что-то пролепетать про то, что не верила в предательство со стороны Томуры, но лидер грубо оборвал её, отправив девчонку в бой. Она изворотливая, вытянет как-нибудь. Твайс оказался тоже рядом и, едва ли поблагодарив за освобождение, бросился за Химико. Вдвоём они точно смогут сдержать натиск полицейских.       Томура вернулся к разлому в полу. До лестницы теперь никак не добраться, а спуститься на нижний уровень было нужно. — Шигараки Томура! — раздалось где-то совсем рядом. Выбора нет — только прыгать. Шигараки оглядел куски арматуры, выходящие за края разлома и мысленно завещал управление Лигой Даби, если тот, конечно, справится, а затем оттолкнулся и спрыгнул вниз, крайне «удачно» приземляясь на обломок и съезжая по нему вниз, попутно содрав себе кожу с ладоней и коленей. К чёрту, главное, что ничего не сломано и можно дальше идти в бой.       Люди наверху продолжали преследование. Нельзя было оставлять такой хороший путь к спуску вниз за собой. Шигараки пришлось разрушить и его. Запыхавшись, он бросился в гущу людей, ориентируясь только на синее пламя, вспыхивающее и также стремительно угасающее.       Даби в одиночку боролся с целой группой, в составе которой были и те самые ученики ЮЭЙ. Он уже порядком вымотался, но не сдавался. Томура тут же поспешил к нему на помощь, врываясь в схватку и с силой ударяя кулаком в лицо какого-то офицера. Он не только причуду использовать умел. — Почему так долго?! — рыкнул Даби, пытаясь перекричать творящийся вокруг хаос противоборства преступников и служителей закона. — Потом расскажу, давай вместе, — коротко отозвался Шигараки, вставая плечом к плечу с темноволосым.       Они объединились, как некогда при прохождении игр. И опыт слаженной работы сейчас очень сильно пригодился. Получилось расчистить путь, никого не убив, а только ранив. На нижнем уровне в толпе людей были замечены Тога и Твайс, с ними пока тоже всё в порядке. Можно заканчивать с этим и сваливать.       Но назойливый мальчишка из Академии со странными волосами двух цветов и шрамом с левой стороны не давал сделать и шагу, отрезая пути отступления льдом, а иногда и пламенем. Шигараки был удивлён подобной смешанной причуде, но не более. Куда больше настораживало то, что Даби ничего толком не предпринимал против, хотя и мог!       Шигараки не стал искать сейчас причинно-следственные связи, решив расправиться с надоедливым парнем сам, но едва он успел замахнуться рукой, чтобы ранить и поубавить пыл юнца, его за плечо схватил сам темноволосый. — Какого чёрта? — прошипел зло лидер, обернувшись. Он ненавидел, когда ему пытались помешать, а в пылу битвы мог вполне и ранить. — Не трогай его, — коротко бросил Даби, возвращаясь к сражению.       Томура подчинился, решая, что это не такая уж большая помеха. Парнишку удалось вытеснить от выхода и скинуть на других преступников.       Удостоверившись, что хаос вокруг стал затихать, Шигараки бросился к какой-то стене, приложив обе руки и разрушая её. Здание стало обрушаться полностью и очень быстро. Осыпалась побелка, трещины расползались по потолку. На такой грубый материал уходило очень много сил и от перенапряжения из носа потекла кровь. Вероятно, сосуды в организме вновь разрушались от злоупотребления Распадом. Сероволосый раздражённо стер её рукавом, но едва ли она остановилась. Плевать. На своё состояние всегда наплевать.       Пора было выбираться, чтобы не быть погребённым заживо под обломками.       Шигараки направился прочь из обрушающегося здания, едва успев захватить по пути Химико. Твайс был с ней же. Четвёрка злодеев из Лиги бросилась наружу под звуки тяжелого падения растрескавшихся кусков бетона и треска выбитых стёкол.       Они бежали, но вовсе не с позором, а даже с триумфом, подтверждая своё звание неуловимых преступников.       Лидер помедлил лишь на секунду, когда они уже достаточно отошли, скрываясь в переулках, и смотрел, как горящее здание полиции окончательно рушится, складываясь, словно карточный домик. Поднялись огромные столбы дыма, послышался звук сирен подъезжающих машин скорой помощи и спасателей.       Кривая усмешка растянулась на губах, и Томура, без сомнения, мог бы смотреть на подобное зрелище вечно, но его из раздумий выдернул спокойный голос Даби: — Куда нам теперь, лидер? — За мной, — Шигараки быстрым шагом направился куда-то в глубь извивающихся дорожек, связывающих подворотни и тёмные проулки между домами. Погони не было. Потому что и гнаться было больше некому.       Где-то неподалёку, в одном из подвалов, должен быть открыт портал.       Томура тяжело дышал, прислушиваясь к своему самочувствию и приходя к выводу, что причуда слишком сильно его вымотала. Не смертельно, но приходилось прилагать усилия, чтобы держаться в сознании. Тело едва слушалось. Но надо было довести своих людей до нового безопасного укрытия.       Даби молча шёл рядом. Тога и Твайс были чуть поотдаль, о чём-то переговариваясь. Вероятно, девчонка опять хвасталась и ждала похвалы. Вроде, никто не был серьёзно ранен, что, разумеется, прекрасно. Сероволосый остановился, на долю секунды переведя дух и вновь сделал рывок в сторону места, почти полностью скрытого тьмой. Массивный замок на двери в подвал разрушается очень медленно, потому что сейчас причуда вытягивала последние жизненные силы и утратила свою мощность. В глазах мутнело, но наградой за усилия служил мерцающий во тьме тёмно-фиолетовый портал.       Лидер шагнул в него, покачиваясь. Курогири уже ждал их. Но сил с ним разговаривать и всё доходчиво объяснять не было.       Томура только окинул затухающим взглядом это место, едва понимая, где оказался, и произнёс, обернувшись на троицу своих саратников: — Добро пожаловать в наше новое убежище.       Шигараки покачнулся, в глазах у него окончательно потемнело, в ушах ничего, кроме противного шипения и шума крови, и последнее, что помнит сероволосый, так это сильные руки, предотвратившие падение.

***

— Ты когда-нибудь перестанешь так пугать меня? — недовольно, но тихо говорил Даби, стараясь не тревожить чужую больную голову. Но он правда переживал, а потому считал своим долгом зачитать нотацию по поводу того, что лидер слишком часто находится на непозволительно тонкой грани и «ну правда, Тенко, ну сколько уже можно!» — Да уж… Свалился в обморок, как глупо, — едва слышно отозвался Шигараки, некоторое время назад уже пришедший в себя. Но соображалось всё ещё плохо, потому он молча выслушивал нравоучения, не пытаясь оправдываться. — Я вовсе не об этом тебе говорю, — хмурился темноволосый, поправляя мокрое полотенце на чужом лбу, но выглядел Даби на самом деле уже более спокойным, — Ещё что-то болит? — Только голова кружится. Я в норме, — кратко отвечал Томура, но глаза прикрыл, чтобы, впрочем, потом начать вновь всматриваться в чужие очертания в потёмках и очертания комнаты.       Помещение серое, напоминающее не сколько действительно комнату, сколько просто каменную коробку. Едва удалось отыскать хоть что-то, на что можно было бы уложить лишившегося чувств лидера. И темноволосый помнит эти косые взгляды, которыми его одарили Тога, Джин и Курогири, когда он просто подхватил парня на руки, отдавая приказы о том, чтобы кто-то принёс хотя бы одеяло или футон, а кто-то сбегал за тем самым полотенцем, выполняющим теперь роль компресса. — Вижу я твою норму, поспи лучше, — пирокинетик тяжело вздохнул, сидя рядом на холодном полу и думая о том, что причуды, как бы не изменился мир с их появлением, всё ещё слишком отдалены от людей и действуют, словно паразиты, высасывая жизненные силы, а может и вовсе убивая своего владельца. По крайней мере, сероволосый всегда выглядел так, как будто уже несколько раз умер. Измученно. И почему-то Даби очень было его жаль, как и жаль себя, ведь и он чувствовал упадок сил и сам едва держался.       Взгляд внимательных голубых глаз скользнул по болезненно спокойному лицу, и лишь на секунду лидер и правда показался мёртвым.       Пирокинетик вздрогнул внутри себя, но, удостоверившись, что сероволосый дышит, шумно и с натяжкой, успокоился. Но повод для размышлений всё равно появился, а тьма и тишина, окружившие парней в этом незнакомом месте лишь способствовали самым мрачным размышлениям. Сколько можно вообще протянуть, проживая вопреки всему и вечно сражаясь, доводя тело до полного истощения? Явно, что очень недолго. — Пообещай, что останешься рядом… — тихо попросил вдруг Шигараки, нарушив молчание, и шумно вздохнул, смыкая уставшие веки. Ему было отчего-то очень страшно остаться здесь сейчас одному.       Даби не стал смеяться над этой наивной до тянущей боли где-то под рёбрами, просьбой, не стал язвить, а просто молча раскинул свой плащ, на менер одеяла и прилёг рядом, готовый пожертвовать удобством и маячившей в голове идеей сбежать и выспаться где-то в комфорте, ради… Ради Шигараки. — Да куда ж я денусь от тебя, лидер... Конечно, я останусь с тобой, — ответил пирокинетик, но Томура, скорее всего, уже забылся сном и вряд ли его слышал.