Клятвы и обещания

      Трудно сказать было ли в жизни Шигараки ещё более отвратительное утро. И дело вовсе не в тянущей боли, которая всё никак не желала покидать тело, дело не в ледяной воде, которой парень судорожно обливался в общей душевой хостела, пытаясь прийти в себя и отогнать назойливые мысли. Дело в горьком осознании.       Иногда бывает, сделаешь что-то, пойдёшь на поводу у своих желаний, а потом жалеешь. Ужасно жалеешь о том, что сотворил, ведь прекрасно понимаешь, что жизнь дальше уже не будет такой как раньше. Что-то в ней изменилось, сломалось… Хотя, может этот поступок и не был причиной, но он был окончательной точкой. Да даже не точкой, а многоточием, чего ожидать после которого — абсолютно непонятно. — Ты так и будешь меня игнорировать? — как ни в чем не бывало спросил Даби и то, что он продолжал делать вид, будто всё в порядке, ещё сильнее раздражало. Как и то, что он курил в приоткрытое окно.       Сейчас бы сбежать, оказаться где-то в одиночестве, чтобы спокойно подумать и уложить все мысли в голове так, как надо. Но вместо этого Томура лишь продолжал пялиться в потолок, пытаясь представить, что он один. Пытаясь представить, что действительно ничего не было.       Но от собственных мыслей никуда было не деться. Они мутировали, становясь всё более ужасными и отравляя собой каждую клетку, а воображение подкидывало новые картины ужасной расправы за то, что сероволосый так близко подошёл к тем неведомым чувствам, которых в принципе быть не должно. Подошёл, обжёгся ими и вновь отбежал на безопасное расстояние, продолжая наблюдать за тем, как они разрастались, приближались и вот-вот грозились поглотить.       И самое противное, как бы не пытался лидер внушить себе, что он испытывает чувство вины и стыд за содеянное, на самом деле, этого не было. Был разве что страх. Страх того, что будет дальше.       Очередной судорожный вздох вырвался из груди. Как бы там ни было, совесть всё равно сжирала. Она буквально отрывала от души по кусочку, скреблась в подсознании и очень сильно действовала на нервы.       Этого не должно было случиться, что слишком очевидно.       Одни противоречия! То, чего хотелось на самом деле, никак не шло рядом с тем, чего требовали обстоятельства. И ни то, ни другое, сейчас не помогало решить, как быть дальше.       А если начать думать о чувстве долга, об обещании, то вообще хотелось прямо сейчас задушить самого себя, чтобы больше не мучиться. — Ясно… — протянул Даби, пожав плечами и сводя пристальный взгляд с Шигараки. Он вновь выпустил медленно изо рта струйку дыма, рассеивающегося где-то под потолком.       На самом деле, пирокинетик тоже не особо понимал, что теперь будет. Но ни о чём не жалел. Всё равно, сделанного уже не изменить. К тому же, вряд ли кто-то узнает. Можно же считать теперь, что этого эпизода в их отношениях не было? — Боже, Тенко, перестань притворяться мёртвым, нагнетаешь! — не выдержал темноволосый. Для него молчание — худшая пытка. — Ты можешь просто отстать от меня?! — зло сказал Шигараки, садясь на постели. Но агрессия его это была невольной.       Просто сероволосый устал от собственных мыслей и ему отчаянно хотелось выть, кричать, вырвать из себя все эти противоречивые желания, распутать ужасный узел, который словно затягивался петлёй на шее и душил, душил, душил… Или хотелось хотя бы просто забиться в угол и разрыдаться. — А ты можешь отвечать нормально? — парировал Даби, сжигая в руке очередной окурок. Уже вторая сигарета за несчастный час. — Нормально я отвечаю, что ты привязался! — Томура хотел было поднять хмурый взгляд на пирокинетика, но не смог. — И почему ты иногда ведёшь себя, как психованный идиот? — фыркнул темноволосый, но без особой злости, всего лишь с едва слышным недовольством по причине того, что его раздражали эти контрасты в сероволосом. Вот он ласковый и добрый, а вот уже снова готов убить. Как Томура сам от этого ещё не устал? — Почему ты тогда общаешься с таким идиотом?! — Шигараки резко встал со своего места, словно ему только что в лицо кинули оскорбление.       Даби промолчал, не зная, что правильно будет сказать на это. Но вопрос Томуры не нуждался в ответе. — Почему ты иногда что-то скажешь, даже в шутку, а я потом не могу выкинуть из головы ни одно твоё слово?! — сероволосый сделал шаг к стоящему у подоконника парню.       Пирокинетик подобрался, разглядев в чужих действиях угрозу. Кто знает, что опять могло переклинить в чужой не совсем здоровой голове? — Почему, в конце концов, я действительно воспринимаю всё это всерьёз?! — Томура повышал тон, делая ещё шаг к Даби. — Почему ты иногда за меня волнуешься, а иногда кажется, что тебе вовсе наплевать?! — Шигараки подошёл ещё ближе, уже не в силах контролировать переливающиеся через край негативные эмоции.       Ему хотелось высказаться, хотелось во всём разобраться, чтобы найти главную ошибку, с которой всё началось, и исправить её. Хотя бы попытаться всё вернуться назад! — Почему несмотря на то, что ты меня бесишь одним своим видом, раздражаешь, пристаёшь, не даёшь нормально жить, ты все ещё мне блять нравишься?! — рявкнул Томура парню прямо в лицо.       Нервы сдали совсем внезапно. Захотелось действительно сорвать голос, крича от непонимания всей этой абсурдной до крайности ситуации. Дурацкие разговоры про чувства, откровения, волнение, беспокойство, а потом вчерашнее… Это уже было просто невыносимо!       Как можно оставаться безразличным и делать вид, что ничего не было, когда столько всего в душе? Как с этим дальше жить?!       Даби не ожидал подобного эмоционального всплеска, а потому ещё некоторое время просто не моргающим взглядом смотрел на сероволосого. Когда Томура смолк, переводя дух, пирокинетик закусил виновато губу и произнёс: — Прости… Мне действительно плевать на весь мир, но мне никогда не было плевать на тебя. Правда, прости… — Да сдались мне твои извинения! — фыркнул лидер, понимая, что так ничего и не добился. Разве что в очередной раз доказал, что не может самостоятельно справиться с собственными эмоциями.       Теперь просто хотелось побиться головой о стену, чтобы перестать чувствовать, чтобы не ощущать себя настолько уязвимым и слабым в чужих глазах. — А что тебе нужно? — как-то неуверенно спросил пирокинетик. Он сейчас почувствовал даже какую-то вину, но толком не понимал, за что именно. — Что мне нужно… Что мне нужно… — Шигараки тяжело вздохнул, а взгляд его нервно пробежался по комнате, словно в поисках чего-то, что остановило бы от необдуманных поступков. Но ничего не остановило.       Томура резко выпрямился, затем схватил за ворот футболки пирокинетика, пару секунд смотрел ему прямо в глаза и вдруг поцеловал, прекрасно сознавая, что сейчас только сильнее усугубляет ситуацию. Всё равно, тонуть им теперь в этом болоте вместе.       Темноволосый сперва дернулся от неожиданности, но пора было ему уже привыкнуть к таким резким перепадам настроения у лидера. Даби только обнял парня, надеясь, что тот успокоится, притянул ближе к себе и только через пару секунд отстранился.       Шигараки словно стало легче после этого внезапного жеста, но в то же время и стыдно за то, что иногда, когда он полностью теряет контроль над ситуацией, поступает весьма странно и необдуманно. — Чёрт возьми, я тяну тебя в бездну… Пойми ты это наконец, — тихо, но с долей осуждения пробормотал Томура в чужие губы.       Они оба пострадают, если все это не прекратится. И речь шла даже не об угробленной репутации. — Хм… — темноволосый сделал вид, что задумался, а после вполне спокойно выдал, — Мне плевать, потому что мы и так уже на самом дне, — Даби лишь усмехается, заглядывая в алые глаза напротив и с удовольствием наблюдает, как на чужом лице расцветает неуверенная и сдержанная улыбка. Чужое тепло правда успокаивало расшалившиеся нервы. — Я не хотел кричать на тебя, прости, — неловко извиняется Томура, ещё крепче обнимая пирокинетика и утыкаясь носом тому в шею. — Да ладно, у всех иногда нервы сдают, — Даби легко погладил Шигараки по голове, чувствуя себя теперь уже более спокойно, — И мы бы, конечно, могли стоять так вечно, но думаю пора возвращаться в тюрьму, — добавил пирокинетик, а потом с долей сарказма исправился, — Ой, то есть в убежище. — Да, пора… — нехотя соглашается сероволосый, глубоко вдыхая и выдыхая.       Возвращаться не хотелось.

***

— Ты меня удивляешь, — усмехнулся Даби, проходя по узкой улочке, которая при свете дня выглядела менее угнетающей, а вполне даже милой и спокойной. — А почему бы и нет? Ты сам сказал, что я имею право идти куда хочу и делать то, что хочу. Курогири как-нибудь ещё пару часов потерпит моё отсутствие, — хмыкает Томура, — Держу пари, он вне себя от радости, что я куда-то исчез на время. — Ладно, куда пойдём? — с энтузиазмом спрашивает темноволосый, не желая даже думать о том, что там сейчас происходит в Лиге. — Ты говорил вчера, что здесь бывал часто. Жду предложений, — говорит Томура и осматривается в поисках чего-то интересного среди стен панельных жилых домов. — Ну, есть одно хорошее место, — говорит пирокинетик, задумавшись лишь на пару секунд, — Любишь природу? — Не знаю, — пожимает плечами сероволосый. — Тогда, самое время влюбиться. Потому что это место очень красивое, — Даби свернул на более широкую улицу, — Но идти туда далековато. — После той ночной прогулки, когда мы вообще уехали на метро чёрт знает куда, уже ничего не страшно, — усмехнулся Томура и с готовностью пошёл следом за темноволосым.       Пирокинетик старался идти не сильно оживленными улицами в целях безопасности, отчего путь напоминал очень запутанный лабиринт. Шигараки сбился со счета, сколько раз они повернули и в какую сторону.       Ряды низких домов постепенно редели. Лишь иногда стали встречаться одиночные домики у дорог, где даже нет никакого асфальта. Зато было заметно больше воздуха без этих каменных стен и огромного количества машин. Всё чаще встречались большие кусты, выше становилась трава, которую в этом районе явно не торопились скашивать.       Деревья обступали парней постепенно, закрывая собой солнце и накладывая на узенькую дорожку приятную прохладную тень. В этом небольшом лесу было довольно хорошо и можно было бы остановиться где-то в том районе, но Даби уверенно повёл Томуру в сторону, где не было чёткого пути, а высокая трава доставала едва ли не до пояса. Казалось, темноволосый искал какое-то определённое место, но, видимо, в силу того, что давно не бывал в этих краях, не особо хорошо помнил дорогу. — Ты точно знаешь, куда мы идём? — как бы между делом, пробираясь через эти заросли и колючие кустарнички, спросил Шигараки. — А ты мне опять не доверяешь? — пирокинетик остановился, обернувшись на сероволосого, словно раздумывая, стоит ли его пускать в какой-то свой, особенный, закрытый от посторонних мир.       Сероволосый сперва не нашёлся, что ответить, поджал губы, но потом, собравшись с мыслями, произнёс: — Я тебе доверяю. — Тогда это будет теперь наше место, — Даби отступил, давая теперь рассмотреть то, что было за его спиной. А посмотреть действительно было на что!       Внизу под этой небольшой возвышенностью, на которой стояли парни, блестело в лучах небольшое озеро, на широком и ровном берегу которого лишь в некоторых местах стояли низенькие деревья, а также разнообразные дикие цветы, мелькающие своими пёстрыми лепестками сквозь свежую светло-зелёную траву.       Томура просто смотрел на всё это и невольно думал, что попал в какую-то параллельную реальность, ведь в мире каменных джунглей, в котором провёл всю свою жизнь лидер, не может существовать что-то настолько красивое, не тронутое грязными руками людей и чёрными следами «прогрессивной» цивилизации. — Здесь очень красиво в такие дни, — улыбался Даби, глубоко вдыхая свежий воздух и тоже смотря вдаль на спокойную водную гладь, лишь немного подёрнутую рябью от лёгкого ветра. — Я даже не знаю, что и сказать… — произнёс Томура. В его словарном запасе действительно не нашлось бы подходящих выражений. — Да и не надо ничего говорить. Пошли спустимся к воде, — махнул рукой пирокинетик, начиная спускаться вниз по склону и кидая выжидающе взгляды на Шигараки.       Тот ещё несколько мгновений стоял, глубоко вдыхая свежий воздух, а потом торопливо стал спускаться вслед за Даби, благо склон был пологим. — Откуда ты вообще узнал про это место? — спросил Томура, постоянно разглядывая всё, что находилось вокруг с каким-то едва ли не детским, но тщательно скрываемым восторгом. — Наткнулся случайно, пока бродил здесь в окрестностях. Тут очень спокойно, — ответил темноволосый и даже по его голосу было понятно, что здесь действительно для него какое-то особое место. Место, где Даби мог столько, сколько ему самому хотелось, быть наедине со своими мыслями, отдыхать от вечного шума и тягот выживания в сером бетонном государстве.       Недалеко от кромки воды, где была целая насыпь маленьких камушков, прямо в траве, было очень удобно сидеть. Тёплый ветер слегка трепал пряди волос, до ушей доносился приятный плеск воды, иногда голоса каких-то птиц. Ничего лишнего.       Томура просто смотрел на эту воду, лениво облизывающую берег, и думал о чем-то своём, мысленно соглашаясь с тем, что это место действительно очень спокойное. Даже плохие предчувствия словно отступали, давая забыться и просто насладиться здешней красотой, хоть сероволосый никогда особо и не был ценителем и любителем природы.       Взгляд алых глаз вновь обвёл пространство вокруг и замер на Даби, который, кажется, что-то искал в траве или что-то с ней делал, низко склонившись к цветам. И его привычный глазу небрежный и мрачноватый вид здесь был словно не к месту. Да и сам Шигараки выглядел, как чёрная клякса на белой бумаге.       Здесь были вовсе не к месту их образы.       И стоило лишь на пару секунд забыться собственными мыслями, обратив лицо к тёплым лучам солнца, как на макушку что-то опустилось, путаясь в прядях волос. — Что ты… — уже хотел было возмутиться Томура, но пирокинетик его перебил. — Это просто венок. Может, если будешь больше похож на цветочную клумбу, станешь чуть менее мрачным.       Томура поправил листочек какого-то цветка, который неудачно лез ему прямо в лицо и пытался понять колкая ли это шутка, может какая-то скрытая издёвка или что-то другое, но в голубых глазах Даби не было и намёка на плохое. — Наверно, я выгляжу глупо, — хмыкнул сероволосый. — Ты выглядишь мило, — сказал пирокинетик прежде, чем успел обдумать. Это секундное замешательство отразилось на его лице, но слов обратно он брать не стал. — Я? Мило? — переспросил недоуменно Томура, неожиданно для самого себя краснея от этого глупого недо-комплимента. — Да, очень мило, — пирокинетик уселся на траву рядом с лидером, сбрасывая с плеч плащ, в котором было жарковато-то, и с удовольствием наблюдая за тем, как Шимура растерянно хлопает глазами.       И даже эти раны на бледных губах, под глазами, даже чёрная одежда, слишком выделяющаяся в этом свете, ничуть не портили теперь этот вид Шигараки, совсем иной, действительно необычный.       Томура, чтобы хоть как-то замять этот разговор, перевёл тему. — Не знал, что ты умеешь плести венки, — сказал он, пытаясь рассмотреть хитросплетение трав и цветов на собственной макушке. — А что тут уметь? — пожал плечами Даби, не считая это каким-то особым умением, — Я и тебя могу научить, если хочешь, — предложил он, даже не задумавшись. — А научи, — кивнул Томура, также опрометчиво соглашаясь. И только спустя пару секунд до него дошло, что, вероятнее всего, с его причудой это не самая лучшая идея. Но не отказываться же теперь?       Даби подсел поближе, чтобы наставительным тоном, словно общается с маленьким ребёнком, начать объяснять принцип нехитрого плетения, срывая цветы, которых вокруг самих парней было не мало, так что даже идти далеко не надо было. — В общем, сначала берёшь несколько цветов для основания, сплетаешь из них косу, ну или просто скручиваешь, чтобы было удобнее, а потом накладываешь сверху другие цветы и закрепляешь узелком, вот так, — умелые к такому делу руки без труда закрепили светло-жёлтый цветочек и оставшийся стебелёк лёг вдоль основания, как бы укрепляя его. — Выглядит сложно, звучит также, — усмехнулся Шигараки, стараясь всё действительно запомнить. — Так только кажется, держи, — пирокинетик протянул в чужие руки начало цветочной лозы, но видя замешательство на лице Томуры, добавил, — Если что, я помогу.       Сероволосый неуверенно тремя пальца взял начало венка, срывая рядом высокий цветок и пытаясь сделать всё ровно так, как показывал темноволосый, но тоненький и нежный стебелёк рвался в руках Шигараки, хотя парень очень сильно старался быть аккуратным. Дальше, однако, дело пошло чуть лучше и даже стало вырисовываться что-то действительно похожее на красивый венок, но неосторожным движением пальцев, Томура коснулся основания, и оно тут же осыпалось пылью прямо в его руках. — Чёрт, — разочарованно на выдохе произнёс сероволосый, понимая, что иначе, наверно, выйти не могло. Причуда сейчас была только помехой. — Да ладно, бывает, — спокойно сказал Даби, словно и не случилось ничего необычного, — Зато теперь сможешь сам начать собственный венок. — Ничего не выйдет, — хмуро отозвался лидер, пряча руки в карман толстовки и устало вздыхая. Его порядком расстраивали неудачи. — Ты слишком рано сдаёшься. Не всё получается сразу, — продолжал говорить пирокинетик, прекрасно зная отношение лидера к тому, что не получается. — Ладно, я попробую ещё раз, но если не выйдет… — всё также без особого оптимизма говорил Томура, но всё же стал искать среди травы цветы на длинных стеблях для основы. В то, что всё действительно получится, верилось с большим трудом. Ведь всё опять осыплется пеплом прямо в руках. Так случалось всегда.       Начало было неплохим. Шигараки сосредоточенно пытался что-то плести, но выходило не очень аккуратно. Даби, видя, как напряжён до предела из-за контроля каждого своего движения сероволосый, решил немного помочь. Он уселся чуть позади Томуры, уложив подбородок на плечо лидера, чтобы удобно было смотреть за тем, что получается, а свои руки положил на прохладные пальцы Шигараки. — Я подержу здесь, чтобы не скосилось, а ты продолжай. У тебя хорошо выходит, — негромко подбадривал темноволосый и голос его был так близко, проникал словно в само подсознание, что сероволосый вновь растерялся. Сердце опять пропускало удары. — Мне кажется, сейчас оно всё точно развалится… — бормотал Шигараки, пытаясь не концентрироваться на своих новых, щекочущих ощущениях. — Тебе кажется, — тихо усмехался Даби, придерживая уже почти законченный венок за самое начало и с непонятным удовольствием наблюдая за неуверенными движениями чужих рук.       Он так удобно устроился, что абсолютно не хотел теперь отстраняться, когда цветочная лоза уже имела достаточную длину и плетение было закончено. Пирокинетик только помог замкнуть это кольцо, а дальше вверил венок полностью в руки лидера, отсев чуть в сторону, — Вот видишь, не так всё плохо, правда ведь? — Если бы ты не помог вряд ли бы получилось так красиво, спасибо, — Томура чуть улыбнулся, рассматривая цветы и листочки в плетении. — Помни мою доброту, — самоуверенно усмехнулся Даби, высоко вскинув голову, — Я между прочим не каждому предлагаю свою бескорыстную помощь и… — пирокинетик замолчал, когда Шигараки поднялся на ноги и приблизился, надевая только что сплетённый венок ему на макушку. — Всё, теперь ты тоже выглядишь, как дурацкая клумба, — засмеялся Шигараки, отойдя на небольшое расстояние и любуясь со стороны. — Эй, это вообще-то моя шутка про клумбу! — наигранно возмутился темноволосый. — Теперь моя будет, — сложил руки на груди Томура, усмехаясь. — Так не честно! — Даби тут же вскочил на ноги. — Я злодей, мне можно! — сероволосый показал язык пирокинетику и, видя, как тот стал приближаться, поспешил отбежать. — А ну стой! — вслед крикнул Даби, пытаясь догнать стремительно удаляющегося по траве парня. — А ты останови! — напополам со смехом говорил Томура, стараясь не споткнуться и не растянуться на какой-нибудь кочке.       Пирокинетик довольно долго гнался за Шигараки, но, в конце концов, сероволосый начал выдыхаться, сбавляя темп, что дало, наконец, темноволосому преимущество. Даби сделал последний рывок, буквально налетая на лидера, и вместе с ним повалился в высокую траву. Однако это падение ничуть их обоих не расстроило, и парни ещё какое-то время просто валялись в траве, рядом с упавшими с голов венками, и смеялись, звонко и так искренне, как, наверно, никогда ещё в жизни. — Всё, я тебя поймал! — торжествующе и с придыханием произнёс Даби, нависая над сероволосым и смотря на широкую улыбку на чужом, обыкновенно мрачном лице. — Ладно, сдаюсь… — усмехнулся Томура. — А как же сопротивление? — язвительно протянул пирокинетик. — Дай полежу, отдышусь, а потом уже посопротивляюсь, — произнёс лидер, раскинув руки в стороны и шумно вдыхая. — Да уж, хорошо побегали, — Даби упал в траву рядом, тоже тяжело дыша и смотря в безоблачное небо.       И на душе было так хорошо, легко… Казалось, в этой чистой вышине пропадали все тревоги, всё то, что обычно съедало душу. Не было боли, не было страха, а была лёгкость и даже какая-то радость. — Наверно, я сошёл с ума, но так хочется остаться в этом мгновении, — тихо заметил Томура, чувствуя тоже самое, что и темноволосый, вглядываясь в бесконечную вышину. — В мире есть вещи и намного более захватывающие, чем это место, — ответил Даби. — Да, но… — улыбка померкла, — Всё это не для меня… — чужой голос погрустнел и, казалось, на мгновение дрогнул.       Даби сначала на нашёлся, что ответить. Ведь на такие слова действительно возразить было нечего. Они злодеи, они должны отрекаться от подобных чувств, моментов, эмоций… Такова была их роль. — А может и для тебя, просто ты не хочешь принимать своих собственных желаний, — наконец, произнёс Даби, вглядываясь в бесконечную вышину, — Ты можешь всё изменить, ты способен всё изменить. — Нет… Нет, я не могу… — Шигараки сел, понуро глядя куда-то на воду, в которой тоже отражалось небо.       Пирокинетик приподнялся следом. — Да наплюй ты на это глупое обещание, — фыркнул Даби, глядя на отвернувшегося парня, но тот ничего не ответил, — Тенко? — позвал темноволосый, когда лидер замолчал и перестал реагировать. — Мне просто… страшно… — тихо произнёс Томура, и пирокинетику этот тон очень не понравился: какой-то слишком надрывный.       Он подобрался ближе, намереваясь ещё что-то сказать, но замер, видя, как по чужому лицу стекают одинокие слёзы. Шигараки не всхлипывал, не выражал ни одну эмоцию, но слёзы всё так же медленно стекали из помутневших алых глаз. И Даби впервые видел, как лидер плакал.       Поколебавшись внутри себя ещё какое-то мгновение, темноволосый не придумал ничего лучше, кроме как просто аккуратно обнять Томуру. Он не смог бы ни одним словом выразить то, что передалось бы этим нежным касанием. Сероволосый больше ничего не говорил, лишь ответно обняв руками чужие плечи и пытаясь понять, что с ним вообще такое происходит сегодня. Слишком много противоречивых чувств, разрывающих сознание. И эта навязчивая идея: сбежать. И остаться здесь. Что-то внутри разрывалось.       И тёплые руки, лишь в объятиях которых получалось успокоиться и начинало казаться, что всё правильно, что рано или поздно, этот коренной перелом души должен был произойти. — Я запутался и уже, кажется, ничего не понимаю… — произнёс Томура, чувствуя лёгкие поглаживания по спине и успокаиваясь, — Я просто хочу… — Я знаю, чего ты хочешь, — мягко прервал его Даби, — И я знаю, что ты очень боишься Все за Одного. Но подумай сам, что будет лучше: вечно подчиняться ему, подавляя в себе всё человеческое и навсегда остаться только игрушкой в чужих руках, или всё же попытаться взять судьбу в свои руки? В конце концов, я буду с тобой, слышишь? Убежим на другой конец страны, да что уж там, на другой континент! — пирокинетик говорил, даже как-то не задумываясь, просто он считал, что именно эти слова сейчас нужны. — У меня был немного другой, но куда более бредовый план, — чуть усмехнулся Шигараки, отстраняясь, и вряд ли по нему можно было бы сказать, что он действительно плакал. Ничего, ни следа от той грусти и того отчаяния. — Значит ты уже даже всё спланировал? Я весь во внимании, — улыбнулся Даби. — Ну, я не то что бы спланировал, просто предположил. Глупо же будет просто вот так сразу раскрыть все карты и добровольно принять бой. Мы не осилим это, — мудро рассуждал Томура, — Хотя бы потому, что слишком проигрываем в числе. — Печально, а во всяких фильмах и сериалах этот вариант всегда прокатывал! — ответил темноволосый. — Жизнь — это не фильм и не сериал. Иногда не стоит даже пытаться лезть в пекло. Иногда куда лучше будет сдаться и просить о помощи, но… Тут-то и начинается загвоздка… В героях… Я подумал, что если мы покинем сторону зла, то сможем просить у них защиты… — неуверенно продолжал рассуждения Шигараки, но как раз отсюда начиналось целое минное поле в его умозаключениях.       Герои не помогли ему когда-то давно, когда на его душе ещё не было смертных грехов, а сейчас, когда за лидером закрепилось звание убийцы и главного злодея — стоит ли ждать чего-то другого, кроме безразличия или тюрьмы? Вряд ли.       Но это был единственный вариант, который действительно мог сработать. — Знаешь, а вот мне кажется, что это вовсе и не бред, — задумчиво протянул пирокинетик, быстро находя вполне логичные обоснования. — В любом случае, это только в общих чертах… Не сможем же мы просто так заявиться в геройский штаб и сказать, что сдаёмся? — А что если привлечь, скажем, знакомое доверенное лицо? Шото, например, — предложил пирокинетик, — Конечно, сейчас мы с ним не имеем почти никаких связей, но раньше… — Рискованно, ты же для всех умер, как Тойя Тодороки, — скептически отозвался сероволосый. — Верно, это рискованно, но нам разве приходится выбирать? — вполне уместно спросил темноволосый. — Ты прав, — кивнул согласно Томура, и в глазах его впервые загорелся какой-то азарт, словно сама мысль о том, что они смогут вырваться из это клетки обязательств пробуждала в нём что-то живое, что-то новое, то, чего давно не хватало потухшей душе, — Выбирать не приходится, но стоит ещё об этом подумать. — Что ж, думаю у нас ещё будет время поразмыслить над этим, а сейчас я просто хочу отдохнуть, — Даби нашарил где-то в траве сброшенный с головы венок, и надел его вновь на Шигараки, — Всё, давай забудем ещё хотя бы на пару часов о том, что от нас вообще кто-то и что-то ждёт?       И Томура был вовсе не против, охотно принимая это приглашение. Второй венок был возвращён темноволосому и парни отправились к уже до этого примеченному месту в траве у берега, разговаривая о чём-то отстранённом, о чём именно, вряд ли кто-то из них вспомнит. Время пролетало быстро в хорошей компании.       Когда на солнце стало жарковато, парни скрылись в тени рощи, прогуливаясь по узеньким тропинкам, проложенным, наверно, какими-то захожими лесниками. Однако, никого кроме них двоих на улице так и не встретили, что, несомненно, было только к лучшему.       Солнце уже касалось верхушек деревьев и начинало понемногу клониться к закату, отчего на землю легли длинные тёмные тени. Смолкали постепенно звонкие голоса птиц и, казалось, сама природа стала затихать, готовясь к очередной ночи.       Томура стоял у самого края воды и ловил себя на мысли, что так много, как сегодня, не смеялся ещё никогда. Он никогда не ощущал себя настолько счастливым. Лёгкая улыбка до сих пор не сходила с его губ, и парень едва ли замечал сам за собой этот мечтательный вид. А вот Даби замечал.       Пирокинетик никогда не считал лидера красивым. Это слово просто слишком разнилось со всеми ранами и этим мрачным видом, но прямо сейчас было в сероволосом что-то такое, отчего сердце тоже на миг замирало.       Лёгкий ветер налетел с воды, заставляя лидера поёжиться. Становилось довольно прохладно по мере того, как солнце спускалось к горизонту, но Томура продолжал стоять на берегу, предаваясь каким-то своим хорошим мыслям о сегодняшнем дне. — Холодает, может костёр разведём? — спросил Даби, хотя едва ли его самого заботила прохлада. Просто он знал, что Шигараки часто мёрзнет. — Можно, — кивнул Томура, отвлёкшись от созерцания водной глади и переводя взгляд на пирокинетика, который собирал сухую траву и какие-то веточки.       Лидеру нравилось наблюдать украдкой за темноволосым, за тем, как тот чем-то занят, как сосредоточенно думает о чём-то. И больше всего нравилось смотреть в эти голубые с лёгким синим отливом глаза. Эту странную симпатию к чужому взгляду Шигараки обнаружил в себе сравнительно недавно.       Лёгкие голубые языки пламени сорвались с чужой ладони и переползли на траву и ветки. — Красиво горит, — озвучил свои мысли Шигараки, усаживаясь вновь чуть поотдаль от пламени и пытаясь не поддаваться грустным мыслям о том, что совсем скоро это всё закончится. Он старался сохранить в себе эти маленькие искорки чего-то положительного, как можно было бы сохранить под одеждой тепло от огня. — Принять это, как комплимент? — улыбнулся темноволосый, присаживаясь рядом. — Как хочешь, — пожал плечами Томура, неотрывно глядя на мерцающий и переливающийся огонь, — Просто говорю то, что думаю.       В тишине, образовавшейся после последней фразы, было слышно стрекотание цикад, и что-то было такое, необычное в этом звуке.       Вообще, весь этот день был необычным.       И Даби вообще не хотелось, чтобы он заканчивался. Ему хотелось продолжать так же сидеть плечом к плечу с Томурой, ему хотелось… Ему хотелось быть ближе, выразить как-то все странные чувства словами или, может быть, жестами?       Тёплая ладонь темноволосого неуверенно легла на вечно холодную руку Шигараки, сплетая пальцы и стараясь лишь не коснуться одного из них.       Сероволосый был готов поклясться, что его словно чуть током не ударило в этот момент. В последний раз, его брала за руку только сестра в далёком прошлом, ещё до того, как его касания стали уничтожать любые предметы. И было в этом прикосновении что-то родное, что-то, что отзывалось мурашками по всему телу.       Так ничего и не ответив, Томура сильнее сжал руку Даби, отставляя мизинец, тем самым давая понять, что ему нравится и он не против.       Они молчали, но это была самая уютная тишина, которая вообще могла бы быть.       Сине-голубые языки пламени и красноватые лучи закатного солнца оставляли причудливые блики на земле, цветах и даже отражались блеском в глазах. Всё это казалось каким-то нереальным, но в тоже время ощущение тёплой ладони, согревающей пальцы, было более чем реальным.       Это мгновение навсегда останется в памяти, как место, где Томура и Даби впервые почувствовали себя по-настоящему влюблёнными.