Клятвы и обещания

      Скучные уроки тянулись целую вечность.       Тойя, сидя за партой, боролся внутри себя с соблазнительной идеей спрятаться где-то в одном из широких коридоров Академии и прогулять парочку нудных лекций, а может и весь оставшийся школьный день. Но Шимура, услышав предложение пирокинетика на перемене, категорично отказался, а на расспросы о том, с каких это пор Тенко такой прилежный ученик что-то невнятно промямлил про то, что ему нужно остаться в ЮЭЙ.       Тодороки уже смирился. Хочет строить сероволосый из себя образец невероятной порядочности — на здоровье. Хочет продолжать замалчивать свои тайны — его право. А то, что тайны у Шимуры имеются, сомнений нет.       Но, в любом случае, день тянулся для Тойи невероятно медленно. Ему уже просто хотелось досидеть оставшиеся уроки и скорее вернуться в общежитие, где было какое-никакое, но общение.       Шимура того же сказать не мог. Он, чего сам от себя и не ожидал, волновался за предстоящее ему испытание. Вероятно, это будет последняя возможность подчинить себе причуду или понять, что она слишком опасна.       Если ничего не выйдет, если Томура не сможет противостоять своему желанию убивать, то и в грядущей битве он не сможет ни за что одержать победу.       Тяжёлый вздох против воли вырвался из груди. Тенко уже давно не слушал, что там говорит преподаватель. И даже не успел глазом моргнуть, как пролетели целых четыре урока.       Когда очень не хочешь, чтобы наступал какой-то момент, время, как на зло, наверняка ещё и с издевательскими смешками, летит слишком уж быстро.       До конца урока так или иначе оставалось чуть больше пятнадцати минут. Вдруг на парту прилетела бумажка. Шимура недоумённо изогнул бровь, разворачивая смятый в подобие самолётика листочек.       «Ты выглядишь очень грустным» — гласило краткое послание.       Тенко поднял взгляд на Тойю. Тот уже смотрел в ответ, дожидаясь реакции.       Сероволосый вновь вернулся к листочку, нацарапывая в ответ: «Просто очень скучно», и, дождавшись, когда учительница отвернётся, бросил на парту пирокинетику.       Незамысловатая переписка на обрывке тетрадного листка немного отвлекла от бессмысленного пересчёта оставшихся секунд и минут. И какая вообще была разница, что однокурсники косятся в сторону парней, видя то, как они перебрасывают друг другу записочки?       Вся бумажка была исписана с двух сторон обрывками фраз и глупыми кривоватыми рожицами. Тенко едва сдержал смешок, когда увидел нарисованный на свободном месте портрет себя самого, разумеется с парочкой приукрашенных черт. Сероволосый поднял наигранно недовольный взгляд на пирокинетика, но тот притворился, что вовсе не замечает Тенко, а внимательно слушает преподавателя, но усмешка на лице его выдавала с головой.       Шимура в долгу не остался и стал рисовать тоже что-то лишь издали, при очень слабом освещении наполовину слепому человеку показалось бы похожим на Тойю. И тут перед его партой остановилась учительница, давно заметившая что-то неладное на задних партах. — Чем это вы занимаетесь на моём уроке? — грозно спросила женщина.       Учителя понемногу привыкали воспринимать двух бывших злодеев, как тех же учеников, а потому и замечания, времена даже неоправданные, им стали делать намного чаще. — Ничем, — невинно захлопал глазами Шимура, тут же сжав в руке бумажку и превратив её в ничто. — К вашему сведению, использовать причуду на уроке запрещено, — женщина сложила руки на груди с осуждением глядя на сероволосого, который пытался прикинуться дурачком. — Ничего я не использовал. А даже если так, то у вас нет доказательств, — пытался сдержать хитрую самодовольную улыбку Шимура. — Нет тела — нет дела, — усмехнулся Тойя с соседней парты, и гневный взгляд преподавательницы тут же переместился на него. — Смешно вам? Это нарушение устава Академии! Посмотрим, что скажет на это директор… — возмущалась учительница, пока оба парня и ещё парочка ребят из класса пытались сдержать свои смешки.       Её гневной тираде помешал звонок с урока. Шимура и Тодороки тут же подхватили свои вещи и поспешили удалиться из класса, на ходу смеясь и уже не слушая брань, слышащуюся за спинами. Им не было абсолютно никакого дела до того, что их отчитывали. — О, мне так понравилось, когда ты такой: раз! И нет бумажки. Полезная способность у тебя, однако, — усмехнулся темноволосый, пытаясь припомнить в какой кабинет им теперь нужно и оглядываясь по сторонам. — Эх, жаль, что ты не увидел шикарного своего портрета, нарисованного мной, — наигранно расстроенно протянул Тенко, удобнее перехватывая ремень своей сумки и оправляя задравшийся на форме воротник. — Мировые картинные галереи потеряли сегодня сразу два бесценных шедевра, ведь моя работа тоже была воистину прекрасна, — в том же тоне сокрушался пирокинетик. — Думаю, если следующий урок будет настолько же скучным, мы рискуем вновь податься в искусство, — хмыкнул сероволосый, выходя на лестничный пролёт, чтобы подняться на два этажа выше.       Всего лишь маленькая глупая выходка, а настроение само собой немного улучшилось. Пусть это веселье и развеялось также быстро, как пролетели последние два урока.       Тенко всё пытался себя успокаивать, что всё получится и больше не нужно будет ходить ни на какие дополнительные, больше не нужно будет скрывать происходящее от Тойи и постоянно ощущать себя предателем и лжецом. Шимура должен справиться. Другого исхода для него нет и быть не должно. — Опять остаёшься на дурацкие занятия? — уточнил Тойя, направляясь с последнего урока прямиком к выходу из Академии. — Они вовсе не дурацкие, — фыркнул Тенко, пытаясь не столкнуться с кем-то в этом переполненном коридоре. Все старались как можно быстрее уйти, чтобы заняться чем-то своим и отдохнуть от уроков. Столпотворение в главном холле после учебного дня - дело привычное. — Ладно-ладно, — закатил глаза Тодороки, выискивая в толпе своих однокурсников, чтобы не идти к общежитию в одиночку, — Значит, да? — Да, — кивнул Шимура, — Сегодня будет важное задание, — добавил он зачем-то. — Вот как… — Тойя нашёл таки взглядом красно-белую макушку своего брата, а затем вновь устремил взгляд на Тенко, — Тогда удачи тебе, — улыбнулся пирокинетик.       Пусть ему и не нравилось, что Тенко постоянно пропадает где-то, но он доверял сероволосому. А доверять значит не вмешиваться, если не просят и просто поддерживать. Этого хрупкого доверия между парнями частенько не хватало раньше. — Спасибо, — отозвался Шимура, почувствовав очередной болезненный укол совести, однако слова Тойи всё равно как-то придали сил. — До скорого, зубрилка, — хихикнул Тойя, потрепав Тенко по волосам и не слушая его недовольный бубнёж по поводу нового прозвища, а затем скрылся в толпе, намереваясь нагнать по пути из Академии Шото.       Шимура так и остался стоять в общем коридоре, наблюдая за тем, как людей вокруг становится всё меньше и меньше. Не прошло и десяти минут, как холл был уже почти полностью пустым. А парень продолжал рассеянно смотрел на всё вокруг, пытаясь подавить неуместное волнение.       На плечо сероволосого вдруг опустилась чья-то рука, заставляя парня непроизвольно дёрнуться и резко обернуться, сталкиваясь взглядом с Айзавой. Раздражение от внезапного прикосновения тут же пропало. — Значит, ты действительно не передумал, — констатировал факт Сотриголова, убирая руку и направившись к выходу из ЮЭЙ. — Я твёрд в любых своих намерениях, — отозвался Тенко, тут же посерьёзнев и даже распрямившись, — Вы так и не сказали вчера, что от меня будет требоваться, — сероволосый поспешил за преподавателем наружу. — Совсем недавно мы наткнулись на банду, которая предположительно находится под покровительством Лиги злодеев, — начал Сотриголова, даже не оборачиваясь более на Шимуру, — После долгой слежки мы обнаружили место, в котором они скрываются. — То есть, вы хотите сказать, что…- Тенко расширил глаза от удивления и собственных слишком уж нереалистичных предположений. Неужели его действительно возьмут на настоящую геройскую операцию? — Да, — кивнул Айзава, — Ты примешь участие в этом задержании вместе со мной и Всемогущим, — Тошинори уже был на улице в своей истинно-геройской форме, сверкая улыбкой во все 32. — Но разве это… — Я предупреждал, что это очень рискованно, — всё также монотонно говорил Сотриголова, кивая в знак приветствия про-герою, — Хочешь отказаться? — спросил Айзава, окинув беглым взглядом встревоженный вид сероволосого.       Шимура задумался лишь на секунду. Не рискнуть и потерять единственную возможность или сыграть с судьбой партию и проверить собственные силы? Разумеется, выбор очевиден. — Я готов. Говорите, каков план и что мне нужно будет сделать, — решительно ответил Тенко.       Про-герои обменялись удовлетворёнными взглядами. Миссия предстояла нелёгкая.

***

      Томура не раз участвовал в сражениях. Для него было привычным бороться за своё существование, выжимать из измученного тела последние силы. Он отдавал всего себя, уничтожал то, что ему мешало. Но сейчас бороться придётся не за свои убеждения. Впервые в жизни предстоит биться за то, против чего и жил всегда Шигараки.       Пусть перед героями парень и пытался выглядеть уверенным, даже вставлял свои поправки в уже приготовленный план, внутри себя сероволосый ощущал острые шипы противоречий. Его лидерский образ был лишь прикрытием для войны внутри души.       Сложность предстоящей операции была не сколько в том, чтобы бороться против злодеев, а в том, чтобы примирить свои убеждения и найти в себе силы не поддаться огромному искушению.       Предсказать, как поведёт себя бывший лидер Лиги было невозможно. И даже сам Томура не представлял, чем закончится для него эта битва. Ему придётся воевать сразу на два фронта. Какая же из сторон личности парня окажется сильнее?       Сейчас и предстоит узнать.       Хриплое дыхание приходилось заглушать, стоя у самого входа в тёмное здание полузаброшенного склада, чтобы никто не догадался заранее о том, что здесь присутствуют герои. Томура ждал лишь знака о том, что пора действовать. И пытался окончательно не поддаться глупому волнению.       Вдохи получалось делать через раз. Лёгкие словно сдавило, а дурацкое сердце забилось чаще. Где же лидерская хладнокровность? Где безразличие? Их нет, как и нет самого лидера больше. Он канул в небытие, стоило лишь перейти порог Академии. Всё изменилось. И сейчас эти изменения ощущались острее всего.       Мысли не складывались во что-то внятное, а лишь подкидывали в воображение картинки уже пережитых сражений во главе своей организации.       Несправедливость, отверженность обществом… Томура всегда собирал вокруг себя тех людей, которые тоже были брошены социумом, унижены и оставлены прямо у ног символов мира… Герои… Всё смешивалось, собственные мысли восставали против Шигараки. Сражение ещё не началось, а он уже ощущал, как слабеет… За что же ему бороться сейчас, почему же он сейчас должен выступить против своих?       А своих ли?..       Был ли смысл бороться за то, от чего Томура пытался отречься всеми силами?       Он не признавал добро, для него не существовало зла. Никаких границ, никаких моральных норм… Только Тойя и единственный шанс на жизнь. Вот оно. Вот то, что заставляло Шигараки меняться.       Парень сжал руки в кулаки и вновь распрямил пальцы, пытаясь унять непонятную дрожь. Прямо сейчас для себя придётся всё решить.       Если для счастья нужно выбрать лишь одну сторону, то Тенко свой выбор сделал. Он выбрал Тойю. И свою любовь.       Очередной судорожный вздох, призванный отвлечься от мыслей и собраться. И сигнал Айзавы к началу операции.       Шимура тут же приложил обе руки к стене, возле которой и стоял всё это время. Сила, которой долгое время парень не пользовался в должном объёме, стала мощнее. Теперь самое время бежать к другому углу здания, пока осыпаются железо-бетонные опоры. Внутри склада послышался гул непонимающих голосов. Злодеи поняли, что их вычислили.       Дальше всё происходило невероятно быстро. Айзава уже был в бою, связывая своими лентами и сдерживая парочку преступников. Следом в противостояние врывался Всемогущий.       Тенко так и не понял, как из обороны, в которой и состояла его задача, перешёл в атаку. Кровь шумела в ушах, заглушая звуки ломающихся стен и скрежечещуго металла. Толком не получалось понимать какими причудами обладают враги. Атак слишком много.       Шигараки понимал, что смертельно ранить кого-то ему запрещено, но в пылу битвы слишком уж сложно себя контролировать и вообще сознавать, кого настигло действие причуды.       Вот звучит болезненный вскрик, а следом за ним удар невероятной силы в живот. Томура согнулся, прохрипев что-то, но, перетерпев лишь пару секунд, тут же кинулся вновь в бой с ещё большим желанием и горящими глазами. Он должен одолеть врага. Должен! Убей. Убей. УБЕЙ!       Вновь завывал в голове манящий голос, разбивающийся на многозвучие. Казалось, от этих приказов даже сводило мышцы, но Тенко лишь бросал вновь силы на концентрацию внимания.       Что для него было важнее? Что было перед ним? Перед ним злодеи. Или быть может чёртовы ненавистные яблоки? Перед ним очередная цель. Цель, с которой нужно справиться.       Врываясь в бой снова и снова, сероволосый умело пока держал себя в руках. Простора для действий со временем стало заметно больше, ведь кого-то уже обезвредили. Голоса в сознании всё не затыкались, но парень не позволял им брать верх над собой.       Не слушать. Нужно просто не слушать. Нужно слышать себя и только себя.       Томура не чувствовал боли. Он не чувствовал ничего, кроме желания поскорее со всем этим разобраться. Тяжело. Было очень тяжело. Где-то на подкорке билась лихорадочно мысль о том, что силы покидают, а противник ничуть не слабеет, но сероволосый не поддавался и им.       Удар. Ещё удар и ещё. А затем причуда, оставившая на руке противника глубокие кровоточащие раны. Больше он не сможет напасть.       Тенко услышал протяжный вой, похожий на серену, откуда-то сбоку и даже не успел понять, что произошло, когда его спину пронзило болью, словно под кожу вошла пуля.       Парень упал на колени, сжав зубы и чувствуя, как стекает что-то вдоль позвоночника. Горячее, липкое, мерзкое...       На время сероволосого словно парализовало. Он не мог даже вдохнуть из-за щемящей боли. Вот и конец… Сейчас кто-то точно воспользуется беспомощным положением парня и всё закончится в один миг.       Помутневшим от боли взглядом сероволосый посмотрел на приближающиеся к нему фигуры злодеев, но всё также не мог пошевелиться. Судороги едва ли ослабевали. Всё поплыло кругами от отчаяния и бессилия. Томура приготовился к боли. Приготовился к смерти. Но в самый последний момент дробь приближающихся шагов стихла. Мощный удар Всемогущего разогнал всех неприятелей, заставив ощутить волну этой энергии.       К тому моменту Шигараки всё же смог пошевелиться, поднявшись с места. Боль пыталась подчинить себе тело сероволосого, но он лишь сильнее стиснул зубы. Надо терпеть. Терпеть и вгрызаться мёртвой хваткой в жизнь. Надо продолжать бороться.       Лоб покрылся испариной от приложенных усилий, судороги всё ещё болезненно сводили мышцы, не позволяя делать слишком резких движений, но взгляд оставался решительным.       Всемогущий обеспокоенно посмотрел на Томуру, но ничего сказать не успел. Осталось совсем немного до победы, а поговорить можно будет и позже.       Шигараки нетвёрдо, борясь с собственной слабостью, вновь пошёл в бой. К чёрту всё. Он победит! Он выдержит всё! Ради того, чтобы вновь увидеть Тойю и не испытывать стыда за тайны и недомолвки.       Боль притупляла сознание, а потому в голове вместо мыслей и тех же приказов звучал лишь шум: отзвуки взрывов, рычание, шипение нападавших, а также болезненные вскрики противников.       Причуда выручала, когда простой силой управиться уже не получалось. Волосы неприятно прилипали к лицу, закрывая обзор, а дыхание сбилось настолько, что получалось делать лишь хриплые вдохи с натяжкой и резкие выдохи, вместе с которыми вырывалась и последняя энергия. Перед глазами временами всё расплывалось, но это лишь немного тормозило. Битва почти закончилась.       И снова удары по кому-то, попытки увернуться, и снова выпады, нападение. Удар, удар и ещё! Пока силы совсем не оставят! Пока не упадёт на бетон ещё один противник.       Когда в ушах смолкли последние хрипы и выкрики злодеев, стало непривычно тихо. Лишь сейчас получилось уловить звуки сирен с улицы, какие-то разговоры. Неужели людей вокруг с самого начала было так много?       Шимура огляделся, сплёвывая непонятно толком откуда взявшуюся кровь во рту и пытаясь дышать. Вокруг лишь тела, связанные или бессознательные. И у разрушенный стены два про-героя, которые едва ли выглядели действительно уставшими. Они вполголоса что-то обсуждали, пока полицейские оцепляли уцелевшую часть здания для дальнейшей работы.       Неужели всё?       И даже боль потерялась в ощущениях невероятного воодушевления и чего-то даже приятного от осознания, что это всё кончилось. А Тенко всё ещё пребывает в сознании и никого не убил. Он не подвёл сегодня героев! У него действительно получилось взять себя в руки и сосредоточиться лишь на цели! Широкими шагами Тенко направился к профи.

***

      На улице стемнело ещё не достаточно сильно, а закат продолжал окрашивать в красно-оранжевые тона все дома и заливать этим светом улицы. Солнце уже не согревало, но его лучи ласково немного отдавали теплом. Хотя может так лишь казалось. — Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? — задал вопрос Айзава, в очередной раз скользя взглядом по своему ученику. — Лишь пара царапин, — ответил скомкано Шимура.       Он шёл нетвёрдо, а боль продолжала вгрызаться в мозг и расходиться противными волнами от места чуть пониже плеча.       До ворот общежития оставалось всего ничего. Осталось немного и можно будет улечься и как следует уложить в голове события почти прошедшего дня. А также отдохнуть с приятным осознанием окончания этого кошмара.       Вдруг заговорил Всемогущий, продолжающий на протяжении всего пути стирать платком кровь со своего подбородка. — Ты хорошо показал себя, Шимура. Мы не сомневались в том, что ты окажешься сильнее своих предрассудков и чужого влияния. — Да, я соглашусь. Ты хорошо поработал, — кивнул Сотриголова, — Мы совсем не зря дали тебе и Даби шанс. Вы действительно способны измениться, — чем больше времени наблюдал за бывшими злодеями Шота, тем больше убеждался в том, что в них есть что-то даже геройское. Глядя на то, какие усилия прикладывают оба парня, невольно начинаешь даже уважать их за несгибаемую решимость и стремления. — Спасибо, — лишь чуть-чуть изогнув в улыбке губы ответил Тенко, но выглядел он более чем уставшим даже для таких незатейливых эмоций и вряд ли действительно оценил все эти благодарности. Ему они были уже ни к чему.       Айзава отправил Шимуру отсыпаться в общежитие, а сам, на пару с Тошинори, ушёл куда-то в сторону Академии, вероятно, чтобы доложить о том, что миссия прошла успешно.       Тенко неспешно двинулся по дорожке к нужному зданию. Его заметно стало пошатывать, а когда было уже не перед кем держать лицо, боль вновь дала о себе знать. Силы действительно покидали тело, а перед глазами с каждым шагом всё больше и больше темнело. Не прошли даром и недели недосыпа, нервов и переживаний.       Опершись больным плечом на дверь, сероволосому не без проблем удалось её открыть.       Парень ввалился внутрь общежития под удивлённые взгляды сидящих и мирно болтающих на диванчиках однокурсников, а затем, едва собрался сделать ещё шаг, понял, что мир вокруг окончательно поплыл перед глазами и опоры никакой больше нет.       Это было как мгновение лёгкости перед падением. Ведь ничего уже не способно было удержать парня в сознании. Он пропал. И последнее, что получилось услышать уже после того, как висок коснулся холодного пола, это голос Бакуго, но что именно он сказал понять уже не получилось.