Кукла

      «Сенсация! Наконец-то был пойман виновник многочисленных самоубийств!»       «Загадочная секта оказалась фальшивой обманкой! Кто на самом деле несёт ответственность за смерть невинных девушек?»       «Он держал людей в страхе долгие годы и наконец-то его поймали!»       «История одной куклы или как убить 20 человек, не вызывая подозрений?»       «От хорошего врача, до жестокого убийцы».       «И лечит и калечит: где та грань, через которую нельзя переступать?»       «Смертельно красива. Как женский образ из видеоигр заставил старого врача пойти убивать?!»       — Вы, блядь, серьёзно? — возмутился Яр, швыряя газету на стол. — Что за ересь пишут эти журналюги?! Бред!       — Это ещё цветочки. Я видела заметку похлеще, — поддерживала Рэйвен.       — Как это вообще попадает в печать, я понять не могу! Какие, нахрен, видеоигры, откуда двадцать человек? Чушь!       — Этот парень поднял много шума. Его даже перевести в другую тюрьму нельзя, потому что СМИ следят за каждым нашим шагом. Благо удалось сохранить личность в секрете и всё, что они знают, это то, что он врач.       — Да уж, — поправил очки Слава. — Совсем охуели.       Ребята сидели в просторном кабинете для совещаний. Закатное солнце пробивалось через широкое окно и освещало большой овальный стол. В углу тихо гудел кулер. Белая доска с непонятными пометками, написанными красным маркером, немного отсвечивала.       Раскинувшись на стуле, Слава читал всевозможные газеты, которым хватило смелости написать о недавней поимке Виктора. Рэйвен сидела с краю и вертела в руках серебристую ручку.       — Интересно, как там Артём? Он был таким расстроенным, когда вернулся, — вздохнула девушка. — Вот уж правду говорят, если хочешь что-то спрятать, то положи на самое видное место. Хотя, мне кажется, что он уже давно его раскрыл, просто не знал, как прищучить этого гада.       — Это да. Не знаю... За весь срок работы с ним, я никогда ещё не видел его настолько подавленным. Обычно он язвил, когда я делал что-то не так, а теперь он постоянно молчит. И глаза у него, такие, знаешь… Не то заплачет сейчас, не то перестреляет всех.       — А вот и он. Пошёл к кофе-машине что ли?       — Наверно.       …       Артём пришёл на работу рано и предпочёл отсидеться в переговорке, чтобы никто его не трогал. Он до сих пор не мог поверить в то, что произошло пару дней назад, что его друг оказался убийцей, водящим его за нос. Все дни прошли в бессоннице и нервотрёпке, с ощущением полной опустошённости. Больнее всего детективу было от понимания того, что его чувства переросли в куда большие, чем просто дружеские. Он доверился не тому человеку. Теперь Артём мало кому вообще мог доверять. Он не знал, что ему делать. Всё казалось ненастоящим, будто во сне, что всё это просто его воображение, дурной сон. Хотелось кричать, плакать, но Арт не мог. Он злился. Лучше разозлиться, чем позволить другим увидеть эту слабость. Лучше поддаться гневу.       Когда официальное рабочее время настало, мужчина выбрался из своей каморки в кухонный уголок. Он колдовал над напитком бодрости, чтобы хоть как-то прийти в чувства после бессонной ночи. Детектив делал всё на автомате и не заметил, как промахнулся рукой мимо кружки, смахнув её со стола. Сосуд упал на пол и с грохотом разлетелся на осколки. Вместе с ним разбилось и терпение Арти. По щекам потекли жгучие слёзы. Это было последней каплей, и сдерживаться детектив уже не мог. Благо никто из коллег его не видел.       «Почему я такой идиот? Почему? Почему я не увидел этого обмана сразу? Я ведь общался с ним всё это время, обсуждал дело, всё выдавал, как на блюде. Что мне теперь делать? Я не должен был сближаться с ним. Почему я не могу просто посадить его и забыть обо всём? Я же знал… Знал, что он не тот, кем кажется… Чёрт!»       Грудь сжимало непонятной томящей болью. Голова была тяжёлой от мыслей.Артём пытался успокоиться и ему это удавалось, однако не проходило и двух минут, чтобы он не начинал плакать снова. Печаль лилась нескончаемым потоком солёной воды, который не собирался останавливаться, кажется, никогда. Хотелось, чтобы кто-то пришёл и обнял. Успокоил. Чтобы кто-то пожалел, погладил по голове и сказал «всё будет хорошо».       «Кто-нибудь… Кто угодно… Мне так плохо».       Немой крик рвался из груди, но никто не пришёл. Никто и не мог прийти.В конце концов нужно было собрать себя в руки, ведь нельзя показывать слабость другим. Детектив убрал осколки и взял другую кружку, после чего молча вернулся в переговорную.       …       — Капец, он весь день там собрался сидеть? — недоумевала Рэй. — Чем он вообще занимается?       — Не знаю, — ответил Яр. — Он забрал с собой свой ежедневник, всё, что у нас было на Леоне и все записи по самоубийствам и заперся там. Среди прочего, кстати, был и твой отчёт о результатах ДНК, которые ты прикладывала тогда. Видимо, он хочет что-то понять для себя или побольше дел навешать на него. Если в таком состоянии вообще можно что-то делать.       — Это да… у него в крови столько дряни было, что я не знала, как врачу в глаза смотреть, когда приходила в больницу. Надеюсь, что начальство не узнает. Я ведь говорила ему быть осторожнее.       — Я бы этому ублюдку Леоне морду набил.       — Аналогично, — вздохнула Рэйвен.       — Я думаю,бро просто в ярости, — привстал Яр. — Ладно, нужно идти на переговоры, может мы что-нибудь узнаем.       

***

      Виктор сидел в комнате для допросов. Это было небольшое помещение без окон, если не считать тонированное стекло, за которым стояли следователи. Краска на серых стенах местами облупилась, а по углам скопилась пыль. Одежда на хирурге оказалась в тон стенам. Цепочка, закреплённая за стол, сковывала движения, но Леоне это не смущало, так как сбегать он не собирался. Одиночество хирурга нарушил незнакомец.       — Здравствуйте, меня зовут Анатолий.       «Ты ещё что за чудо?» — пронеслось в голове Виктора. — Ты уж извини, но мне всё равно, как тебя звать. Я буду говорить только с детективом Эстером.       — Боюсь, что это невозможно.       — Невозможно? Тогда, всё очень просто, — занося ногу на ногу, начал Виктор. — Я готов сотрудничать только с ним. Вы можете делать что угодно, но никому, кроме него… Я. Ничего. Не скажу, — отчеканил хирург.       Герман Рудольфович, слышавший этот разговор, был зол.       — Как этот выродок смеет диктовать нам условия?!       — Выбора нет, — сказал коллега.       — Мы не пойдём у него на поводу! — рявкнул шеф.       — Иначе, он ничего не скажет, — вставил слово Яр.       — Ты видел своего напарника? Какой ему допрос?       — Нужно попробовать. Меня это выводит не меньше Вашего.       — Бесишь меня, Слава, — замахнулся от раздражения Герман, но тут же сдержал себя, тяжело вздохнув. Он кивнул Ярику в знак согласия и ушёл, набирая нужный номер телефона и объясняя коллегам подробности. Анатолий получил указ заканчивать, а Виктор был воодушевлён своей маленькой победой.       Позвонив детективу, Герман взял с него слово, что тот будет через пару часов, но время затягивалось, а Артём всё не шёл, что невольно начинало вызвать у шефа волнение. Опоздав на час, Арт всё же явился. Охранники, попавшиеся ему на пути, нервно вздрогнули, встречаясь с ним взглядом. Детектив ворвался словно грозовая туча, терзаемый противоречивыми чувствами. С одной стороны, он не хотел видеть Виктора, но с другой он хотел ответов на свои вопросы.       — Привет Артём. Я уж думал, что ты не придёшь, — с некоторой мягкостью сказал шеф.       — Прошу прощения, — холодно ответил детектив.       Герман посмотрел на Артёма с сочувствием. Он понимал, что сейчас его сотруднику тяжелее всех, но он не догадывался насколько и почему.       — Вот тут все материалы дела.       Артём молча посмотрел на копию документов, с которыми уже успел ознакомиться сотню раз, и брезгливо отвёл взгляд.       — Это… Если тебе тяжело, то я пошлю кого-нибудь другого.       — Нет, я сам всё сделаю, — вырывая папку из рук шефа прорычал Арт. Он был вне себя от переполняющей его злости.       Детектив уверенно шёл по коридору, который казался дорогой в вечность, к нужной двери. У тонированного стекла стояли двое незнакомых людей и Ярослав. Позже подошёл шеф. Артём сделал глубокий вдох и вошёл внутрь, словно делая шаг в пропасть. Виктор сидел за столом и смотрел в точку перед собой. Когда Артём вошёл, глаза задержанного слегка заблестели.       — Ты всё-таки пришёл.       — Заткнись! — бросая папку на стол отрезал Арт. Он старался сдерживать свои эмоции, но получалось это с трудом. Видеть перед собой лицо хирурга было невыносимо, но работа есть работа. Подавив в себе отвращение к происходящему, детектив сел за стол, поправляя свой воротник.       — Как грубо, но я тоже рад тебя видеть, — улыбнулся Виктор.       — Я здесь потому что я так хочу, а не ты, понял?! — со злостью уточнил детектив.       — Как скажешь.       — Я хочу знать, ты нарочно втёрся ко мне в доверие, чтобы быть в курсе расследования? Хотел всегда быть на шаг впереди? — Артём сцепил руки в замок и положил их перед собой, стараясь принять более уверенную позу, показывая своим видом, что всё происходящее никак его не тревожит.       — По-твоему, я должен был всё тебе рассказать?       — Ну, тебе удалось меня одурачить. Я ведь поверил тебе. Скажи, ты бы и меня в конце концов убил? — детектив скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, борясь со своей импульсивностью.       — Я бы никогда тебе не навредил.       — Да ну? А что на этот счёт думает Джозеф?       — Причём здесь он? — нахмурился Леоне.       — Я видел, что ты с ним сделал. Как ты мог делать это у меня под носом? Теперь-то я понимаю, почему ты не хотел, чтобы я спускался в подвал.       — Я просто пересказал ему, как тебе плохо, на его же языке.       — Да? Интересно, если бы я нашёл его, ты бы и меня заковал, как собаку? Ты же психопат, где вероятность, что ты не поступишь также со мной или с кем-либо другим, а?       — Он пытал тебя, это другое.       — И? Если так рассуждать, то мы должны над каждым так издеваться, кто зверски убивает других, нет?       — Нет.       — Тогда, чем это отличается от простой расправы?       — Я сделал это с ним только из-за того, как он поступил с тобой. По-моему, это было справедливо.       — А убивать невинных девушек тоже справедливо? А Дэйва?       — Я не убивал твоего напарника.       — Ты думаешь, я тебе поверю? — Артём привстал и опёрся о стол. — Думаешь, буду прислушиваться к тебе, после того, как ты нагло врал мне и ходил у меня под носом, наслаждаясь этим?       — Ходил под носом? Я никогда не скрывал от тебя ничего, ты сам предпочёл не замечать очевидного.       — Довольно! Я не дружеские беседы вести сюда пришёл. — Артём достал из папки несколько фотографий и небрежно кинул их на стол, после чего вернулся на своё место. — Как и зачем ты заставил их совершить самоубийство?       — Слушай, зачем ты пошёл в детективы? Если ты действительно детектив, то уже давно должен был понять, почему я это сделал, — раздражённо ответил Леоне.       — Я стал детективом, потому что ненавижу таких, как ты.       — Таких как я? Разве между тобой и мной есть разница?       — Ещё как есть. Ты убийца, а я ловлю убийц.       — Да? Хм, интересно, — насмешливо улыбнулся Леоне. — И какого тебе?       — Что?       — Спать с убийцей?       Артём разозлился. Он вскочил с места и резво приблизился к Виктору, гневно смотря ему прямо в глаза. Леоне задел детектива, прекрасно понимая, что тот не захочет распространяться о подробностях, но сейчас он считал это забавным. Лицо Артёма покраснело не то от злости, не то от стыда за свои действия. Теперь ему казалось омерзительным всё, что между ними произошло.       …       — Что он сказал? — спросил шеф.       — Не знаю, я не разобрал, — сказал Слава. — Судя по реакции что-то неприятное.       — Так, вот оно что, — сказала Рэйвен.       — Ты то здесь откуда? — подскочил Ярослав.       — Давно уже.       «Они серьёзно мимо ушей это пропустили? И это называется следить за ходом допроса? Наверно, мне лучше не говорить им» — подумала Рэйвен.       …       — Полагаю, мне нужно держать нож под подушкой, — прошипел Арт.       — О, и после этого маньяком ещё считают меня.       — Это самозащита.       — Правда? Ты у своей девушки этого нахватался или сам придумал?       — Не смей говорить со мной о моей девушке, — холодно сказал Артём, возвращаясь на место.       — А почему бы не поговорить? Хорошая тема.       — Потому что ты её не знаешь.       — А если бы знал?       — Если бы знал, я бы не позволил тебе её и пальцем тронуть.       — М, как ревностно ты защищаешь её, даже после смерти, — улыбнулся Леоне.              …       — Что этот ублюдок делает? — сжал кулаки Герман. — Он же его провоцирует.       — Пока мы не можем его прервать, он не рассказал нам о жертвах, — заметила Рэй.       — Скорее бы.       …       — Я любил её. И она меня любила.       — Любила? Слепо бросившись на своего убийцу?       — Что ты вообще знаешь об этом?       — Разве тебе не вернули пропавшие папки с делами?       …       — Ха, вот и признался, — усмехнулась Рэй, ударяя кулаком о ладонь. — Я сразу поняла, что это он их стащил.       …       — Да, вернули. Архивариуса тоже вернули, если тебе интересно.       — Я не сомневался.       — Ты не особо удивлён, — спокойным тоном заметил Артём. — Разве она не должна была пополнить твою коллекцию?       — У неё больной родственник, ей нужно за ним приглядывать. Сам знаешь, лечение — это работа не только врача, но и самого пациента. — Виктор выдержал паузу, разглядывая детектива прищуренным взглядом. — Кстати об этом, тебе не кажется, что твоя девушка не подумала о последствиях, когда ты был неспособен ей помочь, и лишь ускорила свою смерть?       — Я не стану с тобой это обсуждать.       — Тогда ты не узнаешь зачем я убил всех этих людей.       Артём сдержанно вздохнул, вынужденный пойти на уступку.       — Так что, что ты думаешь? — настаивал Леоне.       — Я считаю, что она храбро боролась за жизнь.       — А я думаю, что это было всё то же слепое безрассудство.       — Ты не знаешь её.       — Я знаю всё, что мне нужно знать.       — И что же? — нахмурился Арт.       — Знаю твою истинную сущность. — Виктор посмотрел на свои наручники и потёр цепочку между ними, словно обдумывал что-то важное. — Могу и тебе показать.       — О чём ты?       — Я просто никак не мог взять в толк, почему такой человек, как ты, раскрывает убийства. Тебе ведь все это говорят?       — Что говорят?       — Ну, то что ты не подходишь для этой работы. Я вот не согласен. Ты прекрасно вписываешься в этот мир. Потому что ты такой же, как я. Твоё истинное лицо, это озлобленный и одинокий человек, жаждущий мести и внимания к себе и своим проблемам.       — Что за чушь, — подавил смешок Артём. — Считаешь себя психологом?       — Ты искусно замаскировал всё под добродетель, чтобы понравиться окружающим. Даже сам поверил в свою ложь. Нашёл в своей работе, выбранной под влиянием окружения, выход внутреннему гневу. Я ведь занимался тем же самым всё это время. Мы оба — просто два чудовища, скованные лишь чувствами к тем, кого с нами давно нет.       — Что за бред ты несёшь? Единственное чудовище здесь — это ты. Какие чувства? Такие, как ты, не способны чувствовать, вы эмоциональные инвалиды.       — Как грубо, — тихо возразил Леоне, явно уязвлённый словами детектива. Ему было бы всё равно, скажи эти слова кто-то другой, но их сказал именно Артём и это сильно задело хирурга. Он не сразу придумал, что сказать в ответ, выдерживая долгую паузу. — Как же сильно ты сопротивляешься самому себе. Ты же сам сказал, что убийцу может поймать только другой убийца.       — Хватит, — равнодушно отрезал детектив, начиная уставать от разговора.       — Даже не злишься? Ну же, покажи им, пусть они узнают, какой ты на самом деле.       — Хочешь, чтобы я разозлился? — Артём вопрошающе поднял бровь.       — Хах… — Виктор снова замолчал, слабо улыбаясь, будто маскируя грусть. — Да, пожалуй, глупо заставлять тебя злиться. Ты же как сломанная кукла, на которую смотреть больно. С тобой было даже не интересно играть, потому что ты вечно жаловался на работу и старался поскорее закончить. Ты был так великолепен, когда раскрыл дело мальчика, что я почти поверил в твоё возвращение. Ты разочаровал меня. Не показал никакого рвения. Мне было ужасно скучно с таким занудой, как ты.       …       — У него биполярка или что? — невольно вырвалось из уст Рэйвен. — Он только что говорил Артёму, что он злобный монстр, а теперь утверждает, что тот тряпка. Это, блин, как?       — Я уже вообще не понимаю, о чём они разговаривают, — жаловался Слава.       — Кошмар.       …       — Значит, тебе было скучно со мной? — закинув ногу на ногу, спросил Арт.       — Я так хотел насладиться нашей партией, но ты бездарный игрок.       — Зачем тогда играть, если это не приносит тебе удовольствия?       — Потому что мне стал интересен сам соперник. — Виктор слегка улыбнулся и посмотрел детективу в глаза.       — Интересен соперник? Похоже это ты врёшь себе.       — Почему же? — Леоне пододвинулся ближе, скрещивая руки.       — Потому что ты кайфуешь от своих кукол. — Артём так же пододвинулся, неосознанно беря в руки папку. Заметив, что лицо хирурга тут же стало серьёзным, он продолжил с ещё большим укором. — Тебе же нравилось всё планировать, да? Тебя возбуждала мысль о том, как ты создашь очередное представление, как все будут плясать под твою дудку, как ты сошьёшь красивый костюм из альбома своей матери, — язвил Артём. — Я его просмотрел. Мне сразу стало интересно, что было бы, если бы он закончился? Ты начал бы новый? Продолжил бы пудрить мозги всем, чтобы на утро читать про это в газете? Сколько на самом деле было бы жертв? И по чьей воле я сейчас здесь? Может ты и меня загипнотизировал, используя медикаменты? Мне уже успели рассказать, чем ты меня пичкал в доме Джозефа. Никогда не думал, что буду ощущать на себе ломку, спасибо за опыт.       — Я всего лишь хотел облегчить страдания. Не всегда можно точно рассчитать дозировку.       — Стоило ли тогда вообще их использовать?       — Я хотел помочь тебе.       — Тем девушкам ты говорил тоже самое, прежде чем заманить?       — Это провокация?       — Это допрос! Хватит заговаривать мне зубы! — начинал закипать Артём. Он поднялся с места и громко хлопнул папкой. — Отвечай, зачем ты довёл до суицида восемь человек и хладнокровно убил пятерых?       — Кажется мне приписывают что-то лишнее, — смутился Леоне. Он прекрасно помнил всех своих жертв, каждый раз возмущаясь, если его обвиняли в том, чего он не делал. Пытаясь вспомнить всех, он неосознанно загибал пальцы за каждого.       — Может, я кого-то недосчитался?       — А, может, и твои руки не такие чистые, Киса? — выпалил хирург, на мгновение пожалев о своих словах, пока обида и злость снова не завладели им.       — Что ты… — лицо детектива выражало шок.       «Откуда он знает? Меня так звал только Валя. Откуда, чёрт возьми, он знает об этой кличке?! Кто он такой? Почему этот сукин сын назвал меня так, как звал Валентин?!»       — Думал, я не знаю?       — Откуда ты…       В комнату ураганом ворвался шеф, прерывая допрос.       — Всё, прекращайте!       — О, как интересно. Так вот какое у вас стоп-слово, — засмеялся Виктор.       — Заткнись, ублюдок! — прервал его Герман.       — Леоне! Откуда ты об этом знаешь? — почти рыча спросил Артём.       — Хочешь ответов — спроси у своей Яны.       — Да как ты… — Артём закипел. Он ещё мог стерпеть упоминание о своей кличке, но очередное затрагивание воспоминаний о бывшей девушке выбило его из колеи.       Коллеги силой вывели детектива из комнаты, но он всё ещё размышлял над тем, откуда Виктор знает такие подробности. Об этом мог знать только шеф, который никогда бы не сдал его. Артём, как в бреду, шёл по коридору, пока Леоне уводили в камеру. Все были на взводе.