Кукла

      Детектив спокойно шёл к своему рабочему месту, как простой посредственный сотрудник, коих тысячи, ничем не выделяясь из толпы. Так он хотел бы выглядеть. Чужие глаза всматривались в него настолько сильно, что каждая клеточка тела ощущала это, будто детектива сверлили настоящими свёрлами. Кто-то его презирал, кто-то завидовал, а кому-то просто нужно было подстроиться под остальных, чтобы не оказаться таким же изгоем. Артём это прекрасно понимал. Единственные люди, которые привносили в этот гадюшник каплю радости были сейчас слишком заняты, чтобы присутствовать на местах. Это сильно огорчало.       После раскрытия не самых приятных фактов из жизни своего родителя, Артём был подавлен. Он знал отца очень мало, больше со слов дяди, но даже этого оказалось достаточно, чтобы расшатать и без того ослабшие нервы. Его отец был таким же маньяком, как и все, кого до сих пор ловил детектив. Даже хуже – главой маньяков и убийц. Чуть менее злобных, чем известные альянсы, мафиозные группировки или тому подобные, но не менее опасных. Благо они действовали в тени и боролись с другими, чтобы контролировать преступность. В любом случае, именно такое объяснение дал Егор, будучи правой рукой своего главы.       «Как он мог скрывать от меня это? Почему?»       Подойдя к своему столу, Артём слегка нахмурился от царившего беспорядка, плохо помня, когда он снова успел его развести, после чего устало плюхнулся в кресло и откатился к стенке, вытягивая вперёд ноги и задирая голову. Сил что-либо делать не осталось. Эстер закрыл глаза и вздохнул, стараясь прогнать все мысли.       «Пф… У меня столько вопросов к Виктору… И так много вопросов к самому себе…»       Дверь кабинета Германа громко хлопнула, заставляя детектива открыть глаза на внешний раздражитель. Он качнулся вперёд, выпрямляя спину, и неохотно пододвинулся, посмотрев в сторону звука.       — Делайте, как знаете, мне плевать, — грозно проревел высокий мужчина с щетиной на лице.       — Тогда, у меня больше нет вопросов, — послышался голос шефа, однако сам он не вышел.       Незнакомец прошёл мимо стола детектива, оставляя за собой малоприятный запах пота и табака, смешавшийся с одеколоном Германа. Артём только сейчас задумался над тем, что после посещения начальника этот едкий аромат остаётся и на одежде сотрудников.       «Кто это?»       Детектив нахмурился, провожая взглядом подозрительную личность. Если бы шеф вышел из кабинета, то, вероятнее всего, Артём бы спросил его о посетителе, но так как Герман не показался, вопрос остался без ответа.       «Наверно кто-то из свидетелей или знакомых… Ладно, это не важно. Нужно подумать о том, как мне поговорить с Виктором. Я должен выдвинуть обвинение, но после всех этих новостей я не уверен, что это правильно. Ещё никогда мне не приходилось портить жизнь тем, кто спас меня. Как после всего этого я могу его посадить? Вот как? За что мне это дерьмо?» — Артём тяжко вздохнул, закрывая лицо руками.       — Детектив? — позвал звучный голос, словно это были колокольчики.       — А? — удивился Артём. — Рэй? Что ты здесь делаешь?       — А что, я разве не могу прийти к своему другу? — широко улыбнулась коллега. Её лицо выглядело уставшим, а под глазами были заметны следы тональника, скрывающего синяки.       — Выглядишь неважно.       — Хах, чья бы корова мычала, — усмехнулась Рэйвен. — Просто, я уже устала от этих экспериментов.       Патологоанатом отодвинула стопку бумаг на столе и села на край, стряхивая с халата пыль.       — Что за эксперименты?       — Пытаюсь понять формулу вещества, которое он вводил в тела жертв. Этот говнюк тот ещё изобретатель.       — Может, тебе просто стоит отдохнуть? У тебя глаз замылился.       — Нет, я добью эту формулу, я обязательно её выведу! — яростно и твёрдо отчеканила Рэй. — Я приложу все усилия, чтобы добавить это к материалам дела и увеличить ему срок.       — Похоже, ты настроена серьёзно, — грустно улыбнулся Артём. — Сдаётся мне, здесь все нацелились только на Виктора.       — Ещё бы! Ты знаешь сколько проблем он нам всем создал? Теперь он так просто не отделается. Кстати, ты уже разговаривал с Андо?       — Нет, а должен был? — смутился детектив.       — Она приезжала к тебе в больницу, но не застала. Так волновалась о тебе, похоже и вправду влюбилась, — лукаво посмотрела Рэйвен, поправляя лиловый хвост.       — Влюбилась? Я не думаю, что…       — Да ты никогда не думаешь, — резко бросила коллега. — Когда дело касается чувств, ты вечно, как школьник. А ведь она много сил прикладывает ради тебя. Ах да, я слышала, что Герман нанял её для защиты Леоне. Ну, ты понимаешь, какой защиты. Не в пользу этого маньяка.       — Что? — напрягся Артём. — Сумико будет защищать Виктора на суде?       — Защищать? — Нет. Она скорее поможет стороне обвинения его закопать.       — Но, это нарушение, — возмутился Артём. — Так нельзя! Почему…       — Потому что Герман очень зол, — перебила Рэй. — Как и все мы. Чтобы найти вас двоих, нам потребовалось очень много ресурсов. Ещё больше нужно, чтобы замолчать некомпетентность органов. Вся эта история лакомый кусочек для прессы, она вызовет большой резонанс. Скорее всего, Леоне получит пожизненное в самом отдалённом уголке для особо опасных психопатов. — Рэйвен глубоко вздохнула и потянулась. — Он ведь просто играл с нами. И с тобой он тоже играл, а ты повёлся. Я же говорила.       — Это всё неправильно, — тихо сказал Арт, растерянно смотря в пол.       — Взять хотя бы тот допрос. Одно слово и всем будто крышу сорвало. Кстати об этом, что это за «Киса» такое? Что это значит?       — Почему ты спрашиваешь?       — Все там такое шоу устроили, что было бы странно не спросить.       — Меня так звал бывший напарник. Это не для чужих ушей, только для своих, в кругу семьи.       — Ох, вот как. А с девушкой твоей… — патологоанатом запнулась, наблюдая за реакцией друга. — Можешь не отвечать, если я что-то не то спрашиваю. Я не хочу лезть…       — Всё нормально. Просто я не люблю об этом вспоминать. Я потерял её и напарника больше года назад. Преступник взял их в заложники. Яна попыталась сопротивляться, и он убил её у меня на глазах. Я не успел остановить его. Валентина я убил сам.       — Что? — застыла Рэй.       — Долгая история.       — Это ужасно.       — Как есть… — вздохнул Эстер. — Я хочу поговорить с Виктором.       — Зачем он тебе? Мало было в прошлый раз?       — Мне нужно уточнить пару вопросов. — Артём задумался, желая немного сменить тему. — Я ошибся на счёт Марго и Бена, но вот связь жертв стала мне понятной. Первой была женщина из цирка, которая подрабатывала раньше в школе. Думаю, что она могла плохо относиться к Ингрид или как-то её ущемлять. Со слов бывшего сотрудника цирка, погибшая вела распутный образ жизни, поэтому Леоне мог использовать это. Первое убийство всегда, своего рода, эксперимент. Затем были одноклассницы. Потом не очень понятно. Старшая сестра утонувшей девочки тоже училась там, но она уехала за границу, поэтому смогла выжить. Не знаю, была ли она в планах Виктора, но думаю, что вполне могла быть. Джо не просто так выбрал её.       — Джо? Кто это?       — Джозеф.       — Это одна из жертв? Кажется, я видела это имя в списках.       — Ну он… — Детектив замолчал, не зная какие подобрать слова, чтобы более верно описать этого человека. В голове тут же возникли размытые образы из подвала, а к горлу подступил ком. На мгновение Артёму показалось, что раны на спине снова начинают ныть. — Он заслуживал смерти, так что… Всё это определённо неправильно, я должен что-то сделать. Мне необходимо вернуть ему долг, иначе это всё не имеет смысла. — Эстер замер, обрывая свою тихую неразборчивую речь. Он смотрел на застывшие стрелки наручных часов несколько секунд, показавшихся вечностью, после чего снял их.       «Когда они успели сесть? Эм…»       Артём тихо засмеялся, чем сильно смутил Рэйвен.       — Что-то не так?       — Как я мог быть таким идиотом? Не нужно переворачивать архивы, чтобы догадаться.       — О чём ты?       — Вот как он узнал, всё понятно.       Патологоанатом всё ещё ждала ответа.       — Он держал в руках мои часы и видел гравировку на задней крышке. Это было слишком просто. Боже…       Коллега поняла, что пояснений для неё не предвидится, и предпочла просто проигнорировать произошедшее.       Закрыв лицо рукой, Артём тяжело вздохнул: «Как же я хочу поговорить с ним, это невыносимо. Я ненавижу его за ложь, но вся моя злость так быстро проходит. Я не могу злиться на него… Почему я не могу просто избавиться от этого?»