Кацуки был обижен, но он улыбался. Он не знал, почему Мируко настояла на том, чтобы проводить его до станции, но и не жаловался. Хотя он бы никогда не признался ей в этом в лицо, Заячья Сучка была довольно крута, и для того, кто громко скандировала, что ей не нравится работать с другими людьми, она чертовски хорошо это делала. Она даже каким-то образом сумела удержать его от разрушения всего помещения, когда стало известно, что Деку каким-то образом провел свою стажировку в сражении против
Убийцы Героев. Конечно, она в значительной степени просто перенаправляла его взрывы на нее, а затем швырнула его на землю, но жесткого спарринга было достаточно, чтобы снять остроту всего сложного дерьма, которое происходило в его голове, пока он снова не смог поговорить с Шавкой.
Они проталкивались сквозь толпу, явно игнорируя взгляды и перешептывания, которые сопровождали их, пока они шли к нужной платформе. Они как раз достигли нижней ступеньки, когда репортер-суицидник решил, что это хорошая идея, встать прямо на их пути:
— Кацуки Бакуго! Вы ведь в классе 1A, верно? Как вы относитесь к тому, что ваши одноклассники сразились с Пятном?
Кацуки закатил глаза и прошел мимо,
даже не удостоив глупого ублюдка комментарием. Неужели эти статисты не могут оставить его в покое, чтобы он мог вернуться в UA? Видимо, нет, потому что парень бежал за ними, и продолжал задавать глупые вопросы.
— Деку действительно беспричудный? Вы учились в одной школе до UA. Вы знали друг друга? Как вы думаете, видео – подделка, чтобы заставить его казаться сильнее, чем он на самом деле?
— Какого хрена? — не смог удержаться Кацуки, чтобы не остановиться и не посмотреть на репортера в раздраженном замешательстве, — Какого хрена кому-то сдалось прикладывать столько усилий, чтобы ботаник выглядел сильнее? Он даже не хочет быть популярным!
— Ну, хм… — репортер слегка заикнулся, пытаясь собрать конспирационное дерьмо, но прежде чем он смог продолжить, Кацуки почувствовал, как Мируко сильно ткнула его локтем в ребра. Когда он сердито посмотрел на нее, на ее лице появилась острая улыбка, которую он не мог не изобразить, когда они оба повернулись к репортеру.
— Вы бы смогли сразиться с серийным убийцей? — спросила Мируко чересчур любезно, — Даже с вашей дурацкой причудой?
— Хм…
— Может, у Деку и нет причуды, — ухмыльнулся Кацуки, — Но он все равно может надрать вам задницу. Но он не сможет, если я буду первым, что я и сделаю, если вы не уйдете и позволите мне вернуться в школу.
Кацуки держал руки наготове, чтобы показать свою точку зрения, но репортер пискнул и убежал. Толпа, которая там собралась, чтобы их послушать, начала аплодировать, и Кацуки широко улыбнулся, когда Мируко схватилась за бока от смеха.
— Да, многим героям не сойдет с рук такое обращение с репортерами, — усмехнулась она, — Так что я рада своему выбору. Ты станешь мудаком и сделаешь это своим
брендом!
— Как скажете, — закатил глаза Кацуки, продолжая улыбаться, — А почему вы
все-таки выбрали меня? Вы не работаете в команде, не говоря уже о стажерах и помощниках, как это делают другие герои.
Мируко пожала плечами:
— Я хотела бы посмотреть, как ты убьешь меня.
Кацуки скептически приподнял бровь:
— Серьезно?
Она громко рассмеялась:
— Я видела, как ты сражался с той гравитационной девушкой на спортивном фестивале, и подумала, что было бы неплохо сменить темп для спарринга с кем-то, кто не сдерживается и не считает своего противника слабее только из-за такой мелочи, как пол или причуда. Это не из-за какого-то странного желания воспитать следующее поколение или что-то в этом роде, я просто эгоистка.
Кацуки усмехнулся, и его поезд подъехал к станции:
— Ненормальная.
— Как и ты, Бласти, — она стукнула его по голове, потом взяла за волосы и взъерошила их, — А теперь убирайся отсюда, тебе все равно надо собираться в новые общежития, о которых говорила крыса.
— Фу, не напоминайте мне, — Кацуки оттолкнул ее и провел рукой по волосам, что только еще больше их испортило, — Мне придется иметь дело с этими идиотами
весь день.
— От отстоя к хрени! — Мируко закинула его сумку в поезд, заставив Кацуки бежать за ней и сердито посмотреть на нее, но дверь поезда закрылась, — Удачи тебе, Бласти!
— Обойдусь! — крикнул в ответ Кацуки, — Я достаточно силен, чтобы постоять за себя!
***
— Мама… — медленно спросила Момо, складывая очередную рубашку в один из многочисленных открытых чемоданов в своей комнате. У нее много вещей, чтобы перевести их в общежитие, — Как… почему ты решила стать сексуальным героем?
Мама перестала перебирать чай Момо и нахмурилась:
— Момо, дорогая, что это все значит?
— Ну, гм… — заколебалась Момо. Будет ли мама разочарована, если узнает, что Момо за время стажировки узнала от Кендо больше, чем от Увабами?
Мама вздохнула:
— Это из-за твоей стажировки, не так ли? Увабами… ну, она была удивительным героем. Во многом до сих пор, но в то время как я стараюсь использовать свою славу для продвижения в геройстве, она и многие другие делают обратное.
— О… — тихо сказала Момо, — Так, эм… ты решила стать сексуальным героем, потому что это помогает тебе быть лучшим героем?
Мама покачала головой:
— Я решила быть сексуальным героем, потому что
сама этого хотела. Это заставило меня почувствовать себя сильной.
— Значит, ты сделала из себя бренд, не чтобы быть сексуальным, а чтобы быть хорошим героем? — уточнила Момо, — Тебе не нужно было быть сексуальной, чтобы быть нужной людям?
Мама с отвращением сморщила нос:
— Нет! На самом деле, люди заставили меня изменить мой первый геройский костюм, потому что то, что заставляло меня чувствовать себя круто, было слишком для некоторых, — мама села на кровать рядом с ней, большой свитер растекся вокруг нее, когда она схватила обе руки Момо и посмотрела ей прямо в глаза, — Дорогая, ты никогда не должна принимать решения, основываясь на мужском взгляде. Ты должна делать то, что заставляет
тебя чувствовать себя хорошо. Для меня – это моя сексуальность, но я не решилась на то, чтобы мой бренд привлекал мужчин или был популярен. Ты никому ничего не должна, просто чтобы быть популярной. Понимаешь, о чем я?
— Это просто Увабами… — Момо тихо вздрогнула.
— Это не единственная, — решительно сказала мама, — Популярность важна, но знаешь, что еще важно?
— Спасать людей? — предположила Момо.
Мама покачала головой:
— Ты, Момо, очень важна. Если ты счастлива и уверена в себе, ты станешь лучшим героем. Если это означает иметь сексуальный костюм, имей сексуальный костюм! А если нет…
— Тогда не возражаешь, если я сменю костюм на что-нибудь более практичное? — закончила Момо, — Я работала с Кендо, и мы пришли к нескольким идеям…
Мама мягко улыбнулась:
— Все, что угодно, лишь бы это делало тебя счастливой, милая.
***
Тошинори расплатился с водителем и собрался с духом. Когда он сказал Гран Торино, что хочет погостить у него несколько дней и хочет кое-что с ним обсудить, Торино настоял на том, чтобы они отправились в хижину посреди леса. Она была у него все время, что Тошинори знал его, и он временами говорил ему, что он нуждается в месте, где можно выпасть из мира, когда иметь дело со всеми идиотами в индустрии героев становится слишком много.
Это место, куда они ушли, чтобы спрятаться после смерти Наны.
Он шел по длинной подъездной дорожке, несколько раз кашлянув, пока тащил свой маленький чемодан по гравию. Он не хотел возвращаться, в основном потому, что бежать было некуда, если Торино решил его образумить, но Торино настоял.
Я могу сказать, что все, что у тебя на уме, важно, Тоши, но у тебя есть эта дурацкая привычка убегать.
Тошинори скорчил гримасу и закашлялся кровью, но Гран просто продолжал звонок, и он прекрасно видел его невозмутимое выражение лица, хотя они и не стояли лицом к лицу.
Мне не нужно оправдание, что ты нужен Японии или что-то в этом роде. Есть и другие герои, и я не позволю тебе исчезнуть посреди того, с чем мы имеем дело, чтобы сбежать и сразиться с каким-то злодеем! Следовательно, середина пустоты. Недзу может прислать за тобой машину или еще что-нибудь, если возникнет чрезвычайная ситуация, но там нет даже сотовой связи, так что мы сможем спокойно поболтать.
Гран Торино повесил трубку, прежде чем Тошинори успел возразить, не оставив ему другого выбора, кроме как прийти и заманить себя в ловушку своего наставника. Когда показалось крыльцо хижины, Торино уже ждал его, скрестив руки на груди, прислонившись к дверному косяку. Какая-то часть Тошинори была рада, что не было никакой возможности прервать этот разговор из-за чрезвычайной ситуации.
Другая его часть очень боялась.
