С легким сердцем мы пройдем сквозь волны и ветра.

      — Не Хуай Сан, ты чего мечешься из угла в угол? — Цзян Чэн оправил фиолетово-синие одеяния своей школы, проверяя: на месте ли серебряный колокольчик. Всё же ханьфу они носили крайне редко. Например, в такие дни, как сегодня — "Ночная охота". Разумеется, когда закончатся показательные выступления и начнутся сами соревнования, они переоденутся в форму, но сейчас... Сейчас нужно было следить за каждой деталью! что было немного затруднительно, потому что перед твоим носом то и дело мельтешила фигура Хуай Сана. Вообще причину такого поведения Цзян Чэн понимал, он и сам паниковал неслабо : на специально отведённых местах сидели главы школ, — Да успокойся уже! Если бы твой брат, действительно, хотел, он давно бы уже тебе ноги поотрывал.       — Легко тебе говорить, Цзян-сюн, — простонал второй из братьев Не, кидая короткий взгляд на трибуны, — Но ты не знаешь моего старшего брата! Мне никогда не победить, а он потом злиться будет...       — Тогда нечего всякой ерундой маяться. Начни уже наконец заниматься по-нормальному, — выдохнул Цзян Ваньинь и обвёл площадку взглядом, — Ну и где этого балбеса черти носят? Ему того скандала мало что ли было? — как только Цзян Чэн не вертел головой, а брата своего найти не мог. И немудрено, ведь того не было на площадке.       Вэй Усянь стоял у библиотеки, прислонившись спиной к одному из деревянных столбов. Он хотел дождаться Лань Ван Цзи, чтобы они появились вместе. Если нужный им человек будет там, то обязательно их увидит. Вот здесь и начнётся игра.       Пока Вэй Ин дожидался Лань Чжаня, в его голове проносились события минувшей недели, начиная с субботы, утро которой началось со слов Цзян Чэна: "Отец приехал. Теперь доволен?". На самом разговоре дяди Цзяна, учителей и главы Ланя Вэй Ин не присутствовал, так как отбывал наказание у внутренней "Стены послушания". Ему предстояло простоять на коленях до обеда, но это было слишком скучным, поэтому юноша нашёл себе развлечение. Немного подвинувшись, Вэй Усянь позаимствовал у соседних кустов веточку и принялся расковыривать ею муравейник. Остановился он только тогда, когда за его спиной появился недовольный Лань Чжань.       — Смотри, какие муравьишки, Лань Чжань, — улыбнулся Вэй Ин, но получил в ответ фирменный ледяной взгляд второго молодого господина Ланя. Младший брат главы Гусу встал около подпоры за спиной ученика Юньмэна, не произнося ни слова, — Хм! Надеюсь, у этого индюка надутого фингал до конца жизни не сойдёт!       — Они расторгли помолвку.       — Что?! — от неожиданных слов Лань Ван Цзи Вэй Усянь не удержал равновесие и упал на спину. Он не верил своим ушам, — Это правда?! Но откуда ты об этом знаешь..?       — Правда, — легко кивнул молодой человек. Отвечать на второй вопрос он не стал. Ему не хотелось говорить, что его вызвали как одного из свидетелей драки, хотя саму драку он не застал. Слова Цзян Фэнмяня до сих пор крутились в его голове: "Второй молодой господин Лань, я прошу у вас прощения за то, что наш Вэй Ин доставляет вам столько хлопот. Яньли рассказала мне, что это вы вчера успокоили его. Большое вам за это спасибо. Вэй Ин порой бывает несносным, но, пожалуйста, не сердитесь на него за это". Не сердиться? Чем дольше Лань Ван Цзи знал Вэй Усяня, тем хуже и хуже у него получалось на него сердиться. Интересно, в прошлой жизни всё было так же?       Вэй Ин покосился на молчавшего Лань Чжаня и улыбнулся. Помолвку его шицзе расторгли, это повлечёт за собой много пересудов, но зато она сможет найти себе достойного мужа. Вэй Усянь вздохнул. Ему ещё предстоял разговор с дядей Цзяном, который... Прошёл тихо-мирно-гладко. Будь здесь мадам Юй, Вэй Ин бы уже сорок пятый угол искал. Эта женщина его бы и в "Цзинши" откопала. Вообще юноша глубоко уважал Юй Цзыюань. Кто бы что не говорил, а она была для него родным человеком, приёмной матерью. Да, она часто на него злилась, наказывала за любую провинность, даже порой срывалась, но Юй Цзыюань воспитала его. Вэй Ин знал, что именно она каждую ночь поправляла его одеяло, когда он был маленький, бурча под нос: "Несносный мальчишка. Вечно от тебя одни проблемы. И за что ты мне на голову свалился?". Но при этом она аккуратно, чтобы не разбудить, подтыкала его одеяло, взбивала подушку. А если Вэй Усянь заболевал, то именно жена дяди Цзяна первая била тревогу. Конечно, это было в её особой манере с криками и кучей эпитетов на тему какой Вэй Ин такой и сякой, но факт оставался фактом. Юй Цзыюань меняла ему компрессы, поила лекарствами, угрожая поставить на горох, если он их не выпьет, варила бульон. Она бранила его и наказывала за грязь на одежде, но при этом сама её стирала, не отдавала служанкам. В этом была вся мадам Юй, и Вэй Ин её любил и уважал, но и боялся. В настоящем гневе она могла ещё тех дров наломать. Поэтому он вздохнул с облегчением, узнав, что она осталась в Юньмэне, но как только они вернутся... Вэй Усянь чувствовал, что в этот раз она исполнит свои угрозы и чем-нибудь его ненароком прибьёт.       Новость о расторжении помолвки непостижимым образом облетела всех учеников за один миг и стала самой обсуждаемой. Заходя в класс, они только и слышали, что о расторгнутой помолвке госпожи Цзян и наследника Цзиня. От перешёптываний их не останавливали даже появления тех, о ком они говорили. Казалось, что Цзин Цзысюаня это вообще не волновало! А Вот Яньли... Ей тяжело давался её спокойный и безмятежный вид. Вэй Ин и рад бы рты им позатыкать, да вот дядя Цзян взял с него слово, что он больше не полезет на рожон. На выручку в столь непростой ситуации пришёл Лань Чжань. Хватало одного его взгляда, чтобы болтуны прикусили себе языки. Хотя бы в присутствии Лань Ван Цзи они замолкали!       Вот в таком ключе и прошла последняя неделя обучения в Гусу Лань. Юноша выдохнул и повернул голову, услышав знакомый аромат сандалового дерева. К нему по коридору шёл Лань Ван Цзи. Вэй Ину стоило огромных усилий не выдать, насколько он поражён. Видимо прав был Не Хуай Сан, говоря, что совершенство в этом мире — второй молодой господин Лань. От его белоснежного образа так и веяло прохладой и изяществом. Белое ханьфу отдавало лёгкой голубизной. Оно не просто было расшито облаками и узорами дыма, нет, всё это было выбито на ткани! Поверх основных одежд был накинут халат из той же ткани, длинные широкие рукава которого колыхались при ходьбе, а вот подол оставлял за собой самый настоящий снежный шлейф. С двух сторон на его полах маленькие изящные украшения. С пояса свисала нефритовая подвеска, что Вэй Усянь уже видел раньше. На лбу клановая лобная лента, а волосы собраны в аккуратную причёску, венчавшуюся простой, но тонко выполненной заколкой. Этот Лань Ван Цзи будто вышел из снов Вэй Ина. Не хватало только Бичэня, прятавшегося сейчас в мешочке цянькунь, привязанном к поясу.       — Лань Чжань, модельные агентства будут за тебя драться, — хохотнул Вэй Усянь.       — Не интересует, — коротко бросил молодой человек.       Вэй Усянь ухмыльнулся, и они пошли на площадку для проведения показательных выступлений. Сейчас там были почти все ученики, учителя и главы школ. Идеальнее места и времени для ловли на живца просто быть не могло. Вэй Ин уже представлял, какой фурор случится, когда они с Лань Чжанем выйдут на показательные выступления не с деревянными мечами, а с настоящими. Правда, никто не догадывался, что мечи настоящие, потому что это было в их случае против правил. Согласно регламенту показательных выступлений: ученики могли использовать любую бутафорию, разрешённую правилами. Однако ученики обязывались заблаговременно предупредить об этом организаторов. В данном случае предупредить им стоило Лань Сичэня. Глава Гусу Лань был, мягко говоря, удивлён, когда к нему поочереди зашли младший брат и ученик Юньмэн Цзяна с просьбой использовать бутафорный меч не из дерева. Разумеется, разрешение они получили, после того, как Лань Хуань убедился в "тупости" мечей, над которой они долго работали. Затупить меч заклинателя было невозможно даже с помощью заклинаний и талисманов. Но можно было прибегнуть к иллюзии. Вэй Усянь и Лань Чжань заранее наложили заклятья на деревянные мечи, и те на время сменили свой внешний облик. Простой, но как оказалось действенный трюк.       У входа на площадку молодые люди извлекли из мешочков Суйбянь и Бичэнь, оставив внутри деревянные мечи. Перед самым выступлением им предстояла ещё одна проверка. Вообще доставать мечи сейчас было необязательно, потому что "Ночная охота" всегда начиналась с выступления с луком, но у них была своя цель. Кивнув друг другу, Вэй Ин и Лань Чжань вошли на площадку. Их появление моментально привлекло всеобщее внимание. Словно Небо и Земля, день и ночь, Инь и Ян; столь различны меж собой, и столь равны — сейчас только этими словами можно было описать их. Шепотки и восклицания летели со всех сторон, но Вэй Усянь и Лань Ван Цзи не обращали на них внимания, незаметно наблюдая за присутствующими и ища среди них кого-нибудь, кто вёл бы себя подозрительно. Но их загадочный наблюдатель неплохо скрывался.       — Вэй Усянь! — к ним стремительно приближался Цзян Чэн, — Это ещё что такое? Где твой меч?       — Вот он, — показал Вэй Ин Суйбянь, — Сегодня я выступаю с ним. Это "Суйбянь", — юноша специально произнёс имя меча, зная, что его брат в порыве злости крикнет на всю округу.       — Что значит твоё "какая разница"?! Тебя не допустят до выступлений! Вэй Усянь, ты всё никак не успокоишься?!       — Цзян Чэн, тише, на нас люди смотрят, — хоть Вэй Ин и сказал быть тише, но сейчас громкость наследника Цзяна была ему только на руку, — Мы с Лань Чжанем получили разрешение на использование этой бутафории, — юноша мысленно извинился перед мечами за "бутафорию", — Поэтому не разводи лишний кипиш. Пошли ко всем, — юноша приобнял брата за плечи и потащил к остальным, незаметно кивая Лань Ван Цзи.       Разойдясь по своим школам, они продолжали незаметно наблюдать, но никто не попадал под подозрения. Все были глубоко шокированы, а Лань Хуань объяснял остальным главам и учителям, что это он дал разрешение. Лань Цижэнь, поглаживая бородку, сделал глубокий вдох, игнорируя сдержанный хохоток Цзян Фэнмяня и Лань И. Не Минцзюэ оценил решение учеников Юньмэна и Гусу, бросая красноречивые взгляды на младшего брата, что пытался слиться с деревцем. А вот Цзин Гуань Шань будто бы ничего не замечал. Лань Чжань и Вэй Ин не обошли своим наблюдением трибуны, но там царила своя атмосфера, поэтому они отвернулись от них и не заметили, что именно в этот момент с трибун на них посмотрела пара глаз с пристальным взглядом. Появление, взаправду, было фееричным. Но, зная этих двоих в прошлой жизни и сейчас, можно было предположить, что они придут со своими мечами. Так было всегда. Что столетия назад, что сейчас, Лань Ван Цзи и Вэй Усянь стремились докопаться до правды. Жаль, что им снова не уйти от грядущих событий. Если бы была хоть одна возможность уберечь их..! Но у Судьбы, видимо, были свои планы, иначе почему все они переродились и встретились вновь? Какое объяснения Небеса должны дать, чтобы объяснить своё решение? Почему им снова предстоит всё это?! Почему эти дети просто не могут жить обычной жизнью?! На трибунах раздался тихий тяжёлый вздох. Сегодня стрелка часов вновь начнёт свой ход...       Четыре школы построились колоннами и внимательно слушали наставления Лань Сичэня, объяснявшего суть сегодняшней "Ночной охоты" и то, как пройдут соревнования. Всё было традиционно: сначала показательные, потом соревнования. Но были и кое-какие сдвиги. В этот раз в соревнованиях принимали участие лишь ученики последнего года средней школы и первого года старшей, а показательные ложились на плечи второго и третьего года старшеклассников. Со стороны Цинхэ Не послышался вздох облегчения Не Хуай Сана — от брата он получит на чуть-чуть меньше. А вот остальных эта новость не очень впечатлила. Среди учеников четырёх школ были те, кто хотел сразиться с друг другом. Вэй Усянь как раз был из таких. Он кинул печальный взгляд на Лань Чжаня и надул губы. Облом века, блин! Но юноша быстро успокоился и вновь вернулся к старому занятию, которое опять не дало своих плодов. Этот человек точно был здесь, но мастерски скрывался! Кто? Кто всё время за ними следил?! Радовало только то, что это был не Лань Хуань. В этом Вэй Ин убедился, когда пришёл разрешение просить. Его удивление при виде Суйбяня было неподдельным. Так сыграть просто невозможно. Тем более, когда он назвал имя меча, Цзэу-цзюнь тактично промолчал, но пару раз глазами в изумлении хлопнул.       Начиналась "Ночная охота" с показательных выступления с луком. Всё было просто: перед участниками устанавливались мишени в виде злых духов, по которым и нужно было стрелять. Мишени крепились на разных высоте и расстоянии, к тому же имели разные размеры. А к некоторым ещё и специальный трос был прикреплён, с помощью которого ими двигали люди. Самыми сложными были те, что находились либо очень близко к веткам деревьев, либо прятались среди них. И вот по таким мишеням ученикам необходимо было стрелять. Но было одно правило: если ты промахнулся хоть раз, то должен покинуть стрельбище. На эти выступления школы отправляли своих лучших лучников, хотя всё это больше походило на соревнования.       Взяв луки, шестнадцать человек заняли свои места, согласно жребию. И самые неудачные, крайние боковые, выпали Вэй Усяню и Лань Ван Цзи. А вот центр выпал Не Хуай Сану, только он знал, что запорет всё с первой стрелы даже с середины. Встав на позиции, ученики застыли в ожидании сигнала. "Нача-а-а-ать", — разнёсся по округе голос Лань Цижэня, и первые стрелы почти сразу же полетели в мишени. Как и ожидалось, Не Хуай Сан промазал в самый же первый выстрел, его стрела чуть-чуть не долетела до ближайшей мишени. Оставив лук, второй из братьев Не быстро смылся.       Остальные были более удачливыми, но тоже отсеивались, особенно когда лёгких мишеней не осталось. "Хлыщ! Хлыщ!", — летели стрелы друг за другом, сбивая "духов". Каждый старался сбить побольше да побыстрее. Каждый, но не все. Вэй Усянь и Лань Ван Цзи начали с труднодоступных и первыми же стрелами сбили самых высоких. Среди учеников прокатились вздохи изумления. Пока большая часть маялась с большими и близкими мишенями, эти двое друг за другом сбивали мелкие, что находились либо далеко, либо высоко, либо среди веток. Постепенно мишеней-духов становилось меньше, как и стреляющих, пока на стрельбище не остались четверо: Цзинь Цзысюань, Цзян Чэн, Вэй Усянь и Лань Ван Цзи. К этому времени осталось всего пять мишеней. Цзян Ваньинь и Цзинь Цзысюань натянули тетиву, целясь в ту, что была чуть поодаль других. "Вжух!", — стрелы отправились в полёт, но пролетели буквально в паре сантиметров от цели. Это был провал, наследники школ Юньмэн Цзян и Ланьлин Цзин покинули свои места, а Лань Чжань и Вэй Ин в это время разобрались каждый с двумя мишенями. И вот осталась всего одна. И стрел у каждого было тоже по одной. Но никто не спешил спускать тетивы. Расположение было пакостным, что с одной, что с другой стороны. Все затаили дыхание — кто же попадёт и станет негласным победителем? Время словно застыло, звуки пропали. Миг... И две стрелы одновременно сорвались в полёт. Они подобно рукам возлюбленных стремились друг к другу, преодолевая расстояния... Это было невероятно, но обе стрелы одновременно пронзили "духа". Камеры, следившие за стреляющими, показали одно и то же время до миллисекунд.       — Глава Лань, Глава Цзян, у вас прекрасные ученики, — ухмыльнулся Цзинь Гуань Шань, — Попасть в одну мишень да ещё одновременно — просто нет слов.       — Благодарю, глава Цзинь, — улыбнулся Лань Сичэнь.       — Благодарю, — кивнул Цзян Фэнмянь.       Вэй Усянь убрал лук и посмотрел на Лань Чжаня, что уже собирался уходить. Юноша хотел поговорить с молодым человеком и попутно заметить, как ловко они расправились с последней целью, но заметил, что лобная лента Лань Ван Цзи сильно ослабла и вот-вот развяжется. "Лань Чжань, твоя лента сейчас развяжется", — сообщил Вэй Ин, но именно сейчас какому-то ученику из Гусу приспичило поговорить со вторым господином. А лента-то уже почти развязалась. Вэй Усянь не хотел, чтобы она упала, поэтому потянулся её поправить. Но Лань Чжань резко дёрнулся вперёд, и ученик Юньмэна случайно дёрнул за конец ленты.       Всё было как при замедленной съёмке. Лобная лента слетела с положенного места, мелькнув перед глазами своего хозяина, и осталась в руках Вэй Усяня. Лань Ван Цзи не шевелился, смотря перед собой широко раскрытыми глазами. Ученики Гусу Лань потеряли челюсти да с такой синхронностью, что команда по синхронному плаванию позавидует. Трибуны молчали. Лань Хуань в панике переводил взгляд с Вэй Усяня на своего брата. Лань Цижэнь источал тёмную энергию. Лань И смотрела на происходящее, не дыша. Цзинь Гуань Шань и Не Минцзюэ косились на Цзян Фэнмяня. А сам глава Цзян тяжело вздыхал, понимая, что его приёмный сын либо не знал полного значения лобной ленты Гусу, либо опять накосячил. Мужчина не винил сына, он сам не до конца понимал все эти заморочки Гусу Лань, но... Сцена была эпичной. "Кхм-кхм", — кашлянул Цзинь Гуан Шань.       — Л-лань Ч-чжань..? — Вэй Ин посмотрел на ленту в своей руке, — Я х-хотел ленту п-поправить…Эык..! — ученик Юньмэна вздрогнул, когда Лань Ван Цзи медленно к нему повернулся. Лицо молодого господина Ланя было чуть ли не серым от бешенства, но вот в глазах застыло…Смущение? Вэй Усянь понимал, что проблема точно в ленте. Лань Ван Цзи говорил ему, что к лобной ленте могут прикасаться только родители, жена и дети, но ведь в ледяной пещере он сам связал ею их запястья. Да, ситуация была из ряда вон, но чего он теперь-то взбеленился? Юноша не знал, что делать, поэтому потянулся повязать ленту обратно, так как её хозяин вообще не шевелился, сверля его взглядом.       «Кха-кха!!!», — послышалось гневное кашлянье Лань Цижэня ровно в тот миг, когда Лань Ван Цзи выхватил ленту из рук Вэй Усяня прямо у своего лба. Забрав атрибут, молодой человек пошёл прочь, пытаясь унять быстро колотившееся в груди сердце. Благо уши скрывались под волосами, и никто не заметил, что они уже словно маков цвет. Вэй Ин выглядел потерянным. Он точно видел смущение в глазах Лань Чжаня, но что такое сверхъестественное сейчас произошло?       — Вэй-сюн, ты счастливчик, — с раскрытым ртом выдохнул Не Хуай Сан, — Я думал, он тебя убьёт…       — Вэй Усянь, ты идиот. Ты просто и-ди-от, — словарный запас Цзян Чэна резко ограничился от шока.       —А-Сянь, я знаю, что ты не хотел, но извинись потом перед молодым господином Ланем, — даже Цзян Яньли с настороженностью и беспокойством смотрела на брата.       Все говорили ему извиниться и называли идиотом, но никто не спешил объяснять: в чём конкретно он виноват! Вэй Усянь уже и сам понял, что вновь натворил дел. Видимо, у этой налобной ленты был ещё какой-то смысл, о котором он даже не подозревал. В итоге Не Хуай Сан сжалился и оттащил друга в сторону, где и поведал о сокровенном: «Вэй-сюн, лобная лента это не просто что-то личное, это очень интимная вещь. Ещё несколько столетий назад тебя либо убили бы, либо заставили жениться на молодом господине Лане за подобное». Вэй Ина будто молнией долбанули. Ну, почему в Гусу Лань такие закостенелые традиции?! Почему?! Теперь-то было ясно, чего Лань Чжань смутился. Выдохнув, Вэй Усянь поблагодарил друга за разъяснения и побежал искать Лань Ван Цзи. Он хотел извиниться. Пусть и ненамеренно, но своими действиями юноша поставил молодого человека в неловкое положение на глазах у многих.       Вэй Усянь пробирался сквозь учеников, ища взглядом фигуру в белом. Он почти дошёл до выхода с площадки для показательных выступлений, а Лань Ван Цзи так и не нашёл. Юноша сделал предположение, что тот мог уйти, поэтому хотел поискать около площадки, но… Обойдя какого-то парня из Ланьлина, Вэй Ин застыл прямо у выхода. К площадке для показательных выступлений стремительно приближался высокий широкоплечий мужчина в чёрной кожаной куртке. Совершенно безэмоциональное лицо с прищуренным взглядом и бровями, сошедшими к переносице. Весь его облик кричал о суровости и собранности своего хозяина. Вэй Усянь не мог сдвинуться к месту, ноги к земле будто приросли. Внутри поднималась паника, тисками сходившаяся на горле до удушья. Неожиданно ему перестало хватать воздуха, руки похолодели, земля ушла из-под ног, и юноша начал заваливаться назад. Упасть ему не дал Лань Чжань. Он подхватил ученика Юньмэна и помог ему присесть на землю.       — Вэй Ин? Вэй Ин? — позвал Лань Ван Цзи, но юноша его не слышал, лишь крепче сжимал рукав Лань Чжаня и продолжал трястись. Младший брат главы Гусу поднял голову и посмотрел на вошедшего, его руки моментально сжалась на плечах Вэй Усяня. Он видел этого мужчину в своём сне, в том самом, в котором и девушку в красных одеждах. Мужчина вошёл на площадку и столкнулся взглядом со вторым молодым господином Ланем.       — В чём дело, Вэнь Чжулю? — раздался голос, наполненный желчью, и из-за мужчины вышел тот, кого во снах Вэй Ина и Лань Чжаня звали… Вэнь Чжао. Вэнь Чжулю ничего не ответил и пропустил Вэнь Чжао вперёд, тот вошёл и презрительно огляделся, после чего обратил своё внимание на двух юношей, — Какая честь! — усмехнулся он, — Сам второй молодой господин Лань встречает нас. Кажется, мы как раз вовремя. До скорых встреч, — оскалился Вэнь Чжао и пошёл вперёд, а за ним и Вэнь Чжулю.       Лань Чжань и Вэй Усянь не верили своим глазам. Неожиданно в их памяти всплыли слова духа Луань Цзана «Всё опять повторится». Они не знали, что именно должно было повториться, но если сюда пришёл он, значит, точно ничего хорошего. Лань Ван Цзи закусил губу, родимое пятно на груди опять начало жечь, но длилось это недолго, и когда прекратилось, он встал сам и помог подняться Вэй Ину.       — Лань Чжань, это он, — сквозь сжатые зубы прошипел Вэй Ин, — Это Вэнь Чжао.       — Знаю, — кивнул Лань Чжань, — Он глава школы боевых искусств «Вэнь» в Гонконге. Они приезжали в Гусу неделю назад, но…. — но Лань Ван Цзи не видел тогда его лично, только слышал о нём от брата, дяди и тёти. Он и подумать не мог, что этим человеком окажется Вэнь Чжао из их снов!       — Что он делал в Гусу? — Вэй Усянь начал понемногу приходить в себя, однако слова про визит этого человека в Гусу напоминали удар под дых. Почему-то у Вэй Ина было плохое предчувствие. Очень плохое! Внутренний голос кричал, что эти визиты ещё выйдут боком им всем.       — Они претендуют на первенство в ассоциации боевых искусств, но Гусу Лань выступили против, потому что возвышение одних повлечёт за собой притеснение других, — брови Лань Ван Цзи сошлись к переносице, данная тема была ему неприятна, — Поэтому они прибыли уладить недопонимания.       — Уладить недопонимания? Да ладно! Они здесь явно по другой причине, это и дураку ясно. Вы выступили против, и они теперь хотят заткнуть вам рты.       Вэй Усянь поблагодарил Лань Чжаня за помощь и сжал цянькунь на поясе. Им срочно нужно было всё выяснить. Оба молодых человека чувствовали, что появление Вэнь Чжао из сна не просто стечение обстоятельств. Во сне он был адептом Цишань Вэнь, а дурнее знака быть не может. Тем более, если верить тому, что они слышали о гонконгской школе «Вэнь», те очень быстро возвысились. А все, кто шёл против них, рано или поздно замолкали. В основном это были мелкие секции или предприятия. Они либо закрывались по неизвестным причинам, либо что-то случалось с их владельцами: попадали в аварию, уезжали за границу и тому подобное. А теперь против них выступили Гусу Лань, одна из четырёх самых известных школ боевых искусств. Тихо и спокойно теперь уже точно ничего закончится не могло.       — Вэй Ин? — позвал Лань Чжань, когда ученик из Юньмэн Цзяна ушёл в свои раздумья.       — Всё в порядке, Лань Чжань, просто задумался, — попытался выдавить улыбку Вэй Ин, — Давай вернёмся? Скоро показательные с мечами.       Лань Ван Цзи кивнул. Сейчас он был более-менее спокойным. Злость на самого себя из-за смущения и ленты отступила в тот миг, когда он увидел Вэй Усяня, теряющего равновесие. Просто, как и в том сне, стало не до эмоций и всего прочего. Они уже почти развернулись, но заметили, что у входа стоял кто-то ещё. Нет, сегодняшний день дарил одни сюрпризы за другими. У входа стояла Вэнь Цин. Девушка резко отвела взгляд, когда двое юношей заметили её и начала поправлять что-то под курткой. Лань Чжань и Вэй Ин поклонились ей в приветствии, вспоминая её помощь из сна, и пошли к остальным. Она…Она отличалась от остальных Вэней из их снов, её энергия и аура были иными. Они больше напоминали невиновного человека, загнанного в угол обстоятельствами, нежели злодея. Во всяком случае, узнать правду сейчас они не могли. Во-первых, у них не было времени. А во-вторых, это могло привлечь ненужное внимание. Сейчас их первостепенной задачей были «неизвестный наблюдатель» и дух с Илина. Но эта девушка…. Она точно была связана с происходящим, однако как именно, узнать они собирались чуть позже.       На поклон Вэнь Цин ответила поклоном. Она очень надеялась, что Вэй Усянь и Лань Ван Цзи не заметили, что она наблюдала за ними с самого начала, видя и слыша всё от начала и до конца. Но в то же время она была… Рада. В новой жизни эти двое снова сошлись, снова были друзьями. Да, она помнила всё. Помнила свою прошлую жизнь: орден Цишань Вэнь, Вэй Усяня и Лань Ван Цзи, Аннигиляцию Солнца, глав кланов, ненависть к ним и жизнь на Луань Цзане, помнила своего младшего брата и А-Юаня, бабушку и дядю, помнила казнь остатков их клана. Это было нелегко, и первое время ей казалось, что она сходит с ума, но бабушка убедила её в обратном, сказав, что тоже всё помнит. Больно. Было очень больно. Не от того, что во всей семье только они двое помнили прошлую жизнь, а от того, что в этой жизни они не сумели скрыться от своей судьбы. Но ещё больнее Вэнь Цин было от того, что в этой жизни рядом с ней не было Вэнь Нина, не было её любимого младшего братишки! Она не знала: где он и что с ним — но каждый день возносила молитвы, чтобы с ним всё было хорошо, если он переродился. Или чтобы ему было спокойно на том свете, если он не реинкарнировался.       Как и много столетий назад их семья вновь носила фамилию «Вэнь», и вновь служила основной ветке этой поганой семьи. Основная ветка связала их по рукам и ногам ещё много лет назад, сделав зависимыми от себя в материальном плане, поэтому Вэнь Цин, с детства изучавшая народную медицину, работала при школе. По началу ей доверяли лишь следить за медикаментами, но девушка смогла воплотить знания из прошлой жизни на практике, ещё в средней школе получив разрешение от Вэнь Чжао лечить учеников их школы. Оказавшись в небольшой милости, она смогла немного улучшить положение своих близких, но не сумела выйти из-под гнёта основной семьи. Во всяком случае, сейчас их никто не трогал, и особых проблем у них тоже не было. До поры до времени. Когда она узнала, что Гусу Лань пошли против школы «Вэнь» она не предала этому значения, но когда на прошлой неделя ей выпала «честь» сопровождать Вэнь Чжао вместе с его телохранителем Вэнь Чжулю в Облачные Глубины…. Вэнь Цин прокляла свою память! Против Вэнь Чжао выступила не просто школа Гусу Лань, а Лань Сичэнь, Лань Цижэнь и Лань И. женщину Вэнь Цин не знала, а вот главу школы и его дядю — более чем. Она не верила ни глазам, ни ушам. События минувших столетий повторялись вновь, но немного иначе. Но страшнее было то, что кроме Цзэу-цзюна и его дяди в Гусу были все «старые лица».       Вернувшись в тот день домой, девушка села на кровать и закрыла лицо руками. Вся прошлая жизнь пронеслась перед её глазами за минуты. Впервые за много лет Вэнь Цин плакала. Плакала без остановок. Она понимала, что Гусу Лань навлёк на себя гнев Вэнь Чжао, и тот теперь не оставит их в покое, а это значило, что всё могло пойти по кругу, ведь… Ведь Вэй Усянь и Лань Ван Цзи тоже были там! Если Вэнь Чжао что-то сделает второму молодому господину Ланю, Вэй Усянь заступится за него и навлечёт гнев уже на себя и Юньмэн Цзян. И тогда… Тогда зачем они снова перерождались?! Чтобы вновь пройти девять кругов Ада?! Нет. Вэнь Цин не хотела этого. Ей хватило и в прошлый раз. Но что она могла поделать? Девушка не знала. Но… в ту ночь ей приснился странный сон. Она видела Луань Цзан, это был сон о её прошлой жизни. А-Юань бегал среди людей с игрушкой в форме бабочки, Вэй Усянь пытался вырастить лотосы, Вэнь Нин перебирал репу, бабушка вместе с остальными женщинами готовили обед, а дядя и мужчины делали вино и латали крыши домов. Все были счастливы, но потом подул сильный пронизывающий ветер — никого не осталось. В округе царили мрак и запустение, а среди всего этого одиночества стоял тёмный силуэт, приобретавший человеческие очертания. Это была девушка в чёрных одеждах, даже её шляпа и вуаль, скрывавшая лицо, были чёрными. Она выставила вперёд свою бледную руку и раскрыла ладонь, на которой лежала маленькая бамбуковая флейта. Вэнь Цин сразу её узнала: она пользовалась этой флейтой в прошлом, чтобы контролировать марионеток. Таинственная незнакомка вложила флейту в руки Вэнь Цин и указала на вход в пещеру, после чего растворилась в тёмной дымке, но прежде, чем это произошло, лёгкий ветерок поднял вуаль, привлеча внимание к той части головы, что не была закрыта шляпой. Пучок волос на макушке… В нём был гребень, тот самый, что когда-то отдал ей глава Цзян, Цзян Чэн. Тогда она вернула его, но как он оказался у этой незнакомки?       Вэнь Цин подскочила в холодном поту. Не медля ни секунды, она стала собираться. Время показывало только четыре утра, но то было неважно. Ей срочно нужно было попасть в Илин. Оставив записку родственникам, что вернётся через несколько дней, и что они могут ей звонить, девушка схватила сумку и покинула дом. В Илин она прибыла к вечеру, а на гору попала уже к ночи. Время здесь будто застыло, но о том, что когда-то здесь жили люди, ничего не напоминало. Погода начала портиться, и Вэнь Цин спряталась в пещере, в которой когда-то жил Вэй Усянь. Разведя огонь, она облокотилась на камень и стала размышлять. А что она собственно собиралась здесь найти? Ответ пришёл неожиданно. Из самой глубины пещеры стали доноситься звуки флейты и циня, они были еле-еле слышны и иногда пропадали. Сглотнув, девушка пошла туда, откуда они доносились и упёрлась в стену, которую принялась изучать. В самом низу к стене прилегал небольшой камень, наличие которого Вэнь Цин не помнила. Отодвинуть его было ещё той морокой. Когда после не известно какой по счёту попытки она заметила печать, то немало удивилась. Но ещё больше она удивилась, когда та исчезла от одного её прикосновения. Камень рассыпался в пыль, и взору Вэнь Цин предстала небольшая шкатулка. Девушка вытащила её и открыла, обнаружив внутри флейту из своих снов, целую и невредимую.       Неожиданно повеяло могильным холодом. Вэнь Цин резко обернулась и потеряла дар речи, перед ней стояла та самая девушка из снов. Она была духом.       «Дева Вэнь, — заговорила дух, и голос её напомнил шелест ветра в бамбуковой роще, — Всё вновь повторится. У вас одна дорога, но разные пути. Старейшина Илина и Хангуан-цзюнь, им не избежать предначертанного, — она подняла руку и указала на флейту в руках Вэнь Цин, — Используй её с умом в этот раз»       — Если ты всё знаешь, — Вэнь Цин начали душить слёзы, — Скажи, пожалуйста… Что с Вэнь Нином?       Дух долго молчала, смотря на девушку сквозь вуаль. Вэнь Цин не могла видеть её глаза, но ей почему-то казалось, что у тех был необычайно печальный взгляд. Так могли смотреть только те, кто в прошлом пережил много горя, потерял что-то очень важное.       «Ты встретишься с ним уже очень скоро: меж тем как вспыхнут облака, а лотос обагрится кровью», — произнеся последние слова, дух растворилась, а девушка выронила флейту. Она надеялась, что слова духа были не тем, о чём она подумала. Как только Вэнь Цин не старалась, а дозваться духа вновь не смогла, поэтому, переждав в пещере ночь, вернулась обратно. А после отправилась с Вэнь Чжао и Вэнь Чжулю в Гусу Лань на «Ночную охоту». Хангуан-цзюнь и Старейшина Илина, сейчас они были так сильно похожи на себя прежних. Наблюдая за ними всего ничего, Вэнь Цин поняла, что те ничего не знают, но точно что-то подозревают. Она прижала руку к куртке там, где во внутреннем кармашке пряталась флейта. Использовать с умом… Вэнь Цин не хотела делать то, что задумала, но у неё уже не было иного выхода. Точнее, его не было у неё с самого рождения.       Энергию Бичэня и Суйбяня девушка узнала моментально. Наблюдая за Лань Ван Цзи и Вэй Усянем, что сейчас кружили на матах, демонстрируя техники, она вспомнила, как эти двое вели себя в прошлой жизни. От мечей исходило сияние, зачаровавшее людей. Ученики смотрели на выступления с широко раскрытыми ртами, однако сами выступающие будто думали о чём-то выступления не касающемся. Молодые люди незаметно всматривались в толпу. Вэнь Цин показалось это странным, и она сама прислушалась к своим внутренним ощущениям. Где-то рядом она чувствовала знакомые потоки ци, холодные, ледяные. Она сталкивалась с ними раньше, столетия назад. Да, такая ци была на Вэй Усяне и Лань Ван Цзи после того, как они пропали на день и вернулись. Но сейчас она исходила не от них, а витала в воздухе. Девушка закрыла глаза и сконцентрировалась на ощущениях, что вели её к трибунам. Энергию точно источал кто-то из глав или учителей, но, кто именно, понять она не могла. Погрузившись в себя, Вэнь Цин не заметила, что выступления закончились, и Вэй Ин с Лань Чжанем покинули маты. Девушка посмотрела на трибуны и пересеклась взглядом с Вэнь Чжао, отведя глаза, она развернулась и направилась к выходу, но случайно столкнулась с Цзян Чэном.       — Извините меня, пожалуйста, — Цзян Чэн чуть поклонился и пошёл дальше, но, пройдя несколько метров, обернулся. Почему-то девушка показалась ему смутно знакомой, будто он давно её знал, но забыл. Тряхнув головой, Цзян Ваньинь отбросил ненужные мысли и направился к матам, ему ещё выступать. Однако сконцентрироваться на выступлении он толком не смог. Его мысли возвращались к незнакомой-знакомой девушке, а потом… Потом перед глазами стали мелькать непонятные картинки: деревянный гребень, красно-чёрные рукава с узорами пламени, чей-то чёрный силуэт с развивающейся вуалью на шляпе. В итоге выступление он заканчивал на автопилоте, потому что совершенно никого перед собой не видел, а кульминацией стал свой же голос, сказавший: «Он никому не нужен, так пусть будет твоим». Цзян Чэн застыл в последнем движении, постепенно перед ним вновь появлялись ученики, площадка для показательных и трибуны, только теперь в сердце была какая-то тяжесть. Он не говорил этих слов, но в то же время они определённо принадлежали ему.       «Кажется, я заразился идиотизмом от Вэй Усяня», — подумал Цзян Чэн, возвращаясь к своим соученикам под счастливые хлопки сестры и её нежную улыбку. Сегодня был их последний день в Гусу Лань, завтра утром они отбудут в Юньмэн, но…. Цзян Ваньинь даже не представлял: какой сюрприз его ждал утром.       —Какого хера-а-а?! — разнеслось на все Облачные Глубины ранним утром, когда Цзян Чэн проснулся и вместо брата обнаружил записку.       — А-Чэн, почему ты так кричишь? Что-то случилось с А-Сянем? — Яньли перепуганная вбежала в комнату братьев, которых как раз собиралась будить. Вслед за ней вошёл Цзян Фэнмянь, который испугался не меньше дочери. Его сын, конечно, любил покричать, но что бы так…       — Случилось! У него крышу вместе с фундаментом вырвало, так ещё и кровлю Лань Ван Цзи за собой прихватило! — Цзян Ваньинь показал отцу и сестре записку, оставленную Вэй Ином.        «Ушёл с Лань Чжанем. Часть контрольных у учителя Лань И, остальное напишу по возвращении. Не волнуйтесь, мы быстро. Позвоню, примерно, в обед. Вэй Усянь. ^_^ »       Цзян Фэнмянь с дочерью несколько раз перечитали записку. Ну, насчёт учёбы Вэй Ина они могли какое-то время не волноваться. Но что подвигло их уйти ночью? Куда? Ответы на эти вопросы, по крайней мере на некоторые, могла дать Лань И. если у неё была часть контрольных, значит, она должна была хоть что-нибудь знать. Шум решили пока не поднимать, хоть Цзян Чэн и высказывал всё, что думал о своём брате.       Лань И проверяла контрольные у первого года старшей школы, когда в двери постучали. Не сказать, что она не ожидала прихода именно этих троих. Наоборот — ждала, особенного одного из них. Она прекрасно знала, почему они пришли.       — Госпожа Лань И, — поздоровался Цзян Фэнмянь, — Мы пришли к вам по поводу моего сына.       — Давай без формальностей, — женщина указала на стулья, чтобы её гости могли сесть, а сама извлекла из ящиков стопку контрольных работ — Вот то, за чем вы пришли. Ну и удивил же он меня.       — Выходит, ты уже давно знала, что они задумали? — вскинул брови глава Цзян, — Лань И, ты знаешь, куда отправились дети и почему? Вэй Ин довольно импульсивен, но я никогда не замечал этого за вторым молодым господином Ланем. Если они ушли куда-то вдвоём, при этом позаботившись о проблемах с обучением, значит, они планировали это давно.       — Вэй Усянь пришёл ко мне две недели назад и попросил провести ему досрочную аттестацию. У нас с этим не строго, если хочет сдать досрочно, значит, сдаёт. К тому же на время обучения в Гусу Лань все его документы были переданы нам. Исходя из его табеля обучения в Юньмэне, я поняла, что он учится в классе с профильной ориентацией на историю, социологию и литературу. Соответственно, в первую очередь, мы провели контрольные по этим предметам, а потом уже по второстепенным, — женщина протянула Цзян Фэнмяню результаты досрочной аттестации, — У вас способный сын. Сколько бы тренировок он не пропустил, всё наверстал.       — Он пропускал тренировки из-за досрочной сдачи? — Цзян Чэн потерял челюсть. Когда во время тренировок его вызывал Лань Цижэнь или Лань И, все думали, что он опять накосячил, да и сам Вэй Усянь этого не опровергал. Но оказывается, всё было продумано с самого начала. Цзяну Чэну стало неприятно из-за того, что у его брата были от него секреты. Раньше такого не случалось.       — Отвечая на твой первый вопрос: я не знаю, что они задумали и куда собрались. Но я слышала, — Лань И прищурилась и бросила взгляд на Цзян Чэна, — Что они хотели побывать в Илине.       — Илин? — зашептал себе под нос Цзян Ваньинь, — Но он в Хубэе. После возвращения Вэй Усянь мог поехать туда в любое время. Что он опять уже удумал? Одни проблемы от него..!       — Тише, А-Чэн, — Яньли погладила брата по спине, — Мне кажется, у А-Сяня были причины скрыть от нас это. Тем более он написал, что позвонит в обед, значит он не сбегал. И с ним второй молодой господин Лань. Возможно, у них личные мотивы.       — О да, — закатил глаза наследник Юньмэна, — Именно у этих двоих и будут «личные» мотивы.       — Я понимаю, что скорее всего это не моё дело, но не стоит слишком сильно беспокоиться. Ван Цзи уже не в первый раз куда-то самостоятельно ездит, и у него на телефоне GPS, поэтому мы можем отследить его в любой момент. Если хочешь, я могу хоть прямо сейчас показать, где они находятся.       — Всё в порядке, — кивнул мужчина, — Я думаю, Вэй Ин поехал в Илин на могилы родителей. А что до твоего племянника… Возможно, он там по той же причине…       — Возможно, — согласилась Лань И, — Лин Си… Я никогда бы не подумала, что она и Цансэ с мужем уйдут в один день…       В кабине воцарилась давящая тишина. Это был далеко не самый приятный разговор. Судьба или роковое стечение обстоятельств, но родители Вэй Усяня и мать Лань Ван Цзи, действительно, скончались в один день. Лань И до сих пор не могла забыть тот день. Когда утром ей сообщили, что машина семейства Вэй разбилась, а муж с женой погибли на месте, она даже не подозревала, что сегодня же ночью она лишится ещё и невестки. Сердце Лань Лин Си остановилось на больничной койке навсегда. За несколько часов она потеряла трёх дорогих ей людей, но не только она… Так, как все трое были родом из Илина, их там и похоронили. Они каждый год навещали их могилы, но… В этот раз они не смогут поехать в Илин, а Лань Ван Цзи и Вэй Усянь отправились туда далеко не на могилы родителей.       — Их родители дружили, поэтому они могли почтить их память вместе, — произнесла Лань И, когда семейство Цзян уже почти вышло. Последним её кабинет покидал Цзян Чэн, женщина наклонила голову — Луань Цзан довольно близко, — прошептала она как бы между прочим, но так, чтобы сын главы Цзяна её услышал. Когда двери закрылись, Лань И вздохнула и открыла один из ящиков, вытаскивая из него ключ чуть меньше ладони с клановым гербом, — И почему мы все просто не можем жить спокойно?       Домой Юньмэн Цзян возвращался почти полным составом. Все были счастливы, что могут вернуться к привычной жизни без брюзжания Лань Цижэня, трёх тысяч правил и кланового колокола. Хотя, пожалуй, в Гусу Лань было интересно. Да, все радовались. Ну, почти все. За всю дорогу Цзян Чэн не проронил ни слова. Ему всё не давали покоя последние слова учителя. Когда он уже почти поверил, что его брат сорвался на могилы родителей, что было вполне в его духе, слова про Луань Цзан заронили в его сердце семена подозрения и странного предчувствия. Луань Цзан… Это название задевало что-то в его душе, бередило какие-то почти стёршиеся воспоминания, которые Цзян Ваньинь не мог восстановить — нить постоянно ускользала у него. Может, он бывал там в детстве, поэтому ему всё кажется таким смутно знакомым? Сын главы Юньмэна отвернулся к окну и прикрыл глаза, но перед теми появилось что-то странное… Какая-то девушка в красном ханьфу и с заколкой-пламенем уходила всё дальше и дальше. Когда он потянулся к ней, картинка резко сменилась. Он увидел ужасающее место: не то могильники, не то поле битвы. Кровь, пепел, дым… На земле одиноко лежала чёрная флейта с нефритовым лотосом на узелке. Он поднял флейту и почувствовал чьё-то присутствие за спиной. Повернувшись, он никого не увидел, но где-то сбоку мелькнуло что-то чёрное.       — А-Чэн? А-Чэн? — из непонятных видений его вырвал голос сестры, — Мы приехали.       — А..? Да, идём.       Ну уж нет. Вэй Усянь отправился в Илин да ещё и с Лань Ван Цзи не просто так, Цзян Ваньинь это чувствовал. Впереди у них была неделя перерыва, чтобы они смогли вновь приспособиться к жизни в Юньмэне, и ученик Юньмэн Цзяна собирался использовать эту неделю, чтобы найти своего братца и вернуть его. Как ни как, а не только на телефоне Лань Ван Цзи имелся GPS. После того, как Вэй Ин потерялся вовремя поездки в город, Цзян Чэн тайно установил это великолепное устройство брату на телефон. Что ж пришло время им воспользоваться.       Что же касалось самих Вэй Ина и Лань Чжаня, то к утру они уже были в Илине. Причём путь их начался весьма интересно.       После того как соревнования закончились, у Лань Чжаня появилось странное предчувствие. Наблюдая, как Вэнь Чжао со своими спутниками самодовольно покидают Гусу, молодой человек чувствовал тревогу, которая стала только сильнее, когда его взгляд пересёкся с девушкой Вэнь. Родимое пятно в форме Солнца на груди пульсировало и время от времени покалывало. Беспокойство взяло верх, и он решил поговорить с братом, но тот вместе с дядей и тётей беседовали с остальными главами школ. Что-то точно надвигалось на них, и это что-то было слишком нехорошим. Понимая, что времени больше нет, Лань Ван Цзи решил отправиться в Илин. Однако его мучили сомнения по поводу Вэй Ина, он переживал за него. Вспоминая состояние Вэй Усяня, когда он увидел Вэнь Чжулю, Лань Чжань начинал подозревать, что в прошлой жизни эти двое явно не чай под сливой пили. Он боялся, что с ходячей катастрофой может что-то случиться, если в Илине они найдут что-то связанное с этими людьми. Чаши весов «с Вэй Ином» и «без него» склонялись то в одну, то в другую сторону. Размышляя над этим, второй господин Лань совершенно не заметил, что собрал необходимые вещи, спрятав их в мешочек цянькунь, и с мечом отправился к вратам, у которых его настиг голос.       — Лань Чжань, почему ты меня не подождал? — к нему бежал Вэй Ин. На поясе болтыхался цянькунь, а в руках он держал Суйбянь, — Или ты один уйти собирался? Надеюсь, что нет, потому что если да — я сильно обижусь, — юноша притворно надул губы и почесал кончик носа, после чего вновь жизнерадостно улыбнулся, — Мы же решили пройти этот путь вместе.       — Вэй Ин, — Лань Ван Цзи посмотрел на ученика Юньмэна, что ждал каких-то дальнейших слов, но… Лань Чжань не знал, что сказать, поэтому просто кивнул.       — Ну, вот и отлично. Кстати, как мы попадём в Илин? Не на своих же двоих мы туда потопаем… Хм, до ближайшей автобусной остановки тоже далековато, — Вэй Ин подошёл к молодому человеку поближе, растягивая губы в улыбке, — Остаются только мечи. Мы же заклинатели, мы должны ими пользоваться.       Лань Ван Цзи посмотрел в глаза своему попутчику и чуть сильнее сжал губы. Вообще он тоже подумал об этом, но вслух озвучивать не стал. Порой его пугал тот факт, как поразительно сходились их мысли, или как они понимали друг друга с полуслова. Сейчас мечи были единственным быстрым вариантом передвижения. С тем, как всё это дело работает, они были прекрасно знакомы благодаря записям в потайной библиотеке, только вот опробовать как-то не доводилось всё. Видимо, время пришло. Вэй Усянь и Лань Ван Цзи отошли подальше от ворот, прошмыгнув мимо патруля, и направились к выступу, с которого пускали фонарики. Площадка там была довольно широкая, чтобы с неё взлететь, да и заметить никто не должен был.       — Лань Чжань, а ты предупредил родных, что уходишь?       — Мгм, — кивнул молодой человек. Он написал записку, что отправился на могилу к матери, которую хотел посетить до того, как они поднимутся на Луань Цзан.       Вытащив мечи из ножен и положив их на землю, юноши аккуратно встали на клинки и сконцентрировали энергию, жестом руки направив её вниз. Когда две энергии — их и меча — проникли друг в друга, клинки оторвались от земли на пару метров. Чем выше был контроль, тем выше поднимались клинки, и тем устойчивее они на них себя чувствовали, что резко шло вразрез с тем на какой высоте они парили. Отсюда домики Гусу Лань казались мелкими точками в темноте, освещаемые фонарями. И это было поразительно! Вэй Усянь посмотрел вниз, чувствуя, как растёт в нём восторг. Он совершенно не боялся упасть, чувствуя, что не свалится. Только не он, и только не с Суйбяня. Юноша вдохнул прохладный воздух высоты, удерживая себя от того, чтобы резко сорваться вниз.       — Лань Чжань! — позвал он Лань Ван Цзи, что смотрел на Облачные Глубины с высоты и думал о чём-то своём, — Мы можем кое-куда зайти в Илине? — Вэй Ин отвёл взгляд, — Я хочу посетить могилы родителей…       — Хорошо, — согласился Лань Ван Цзи, и они отправились в путь.       Они плыли в облаках, как в морях. Звёзды украшениями в причёски ночи освещали им путь, а Луна щедро разливала свой свет, отражаясь от клинков. Под ними проносились полотна полей и гор, рукава рек и каналов, пирожные-деревеньки, и залитые светом города. Ночной ветер трепал волосы, пробегал холодным шёлком по телам, но они не чувствовали холода, лишь покой. Однако когда впереди показался вертолёт, им в экстренном порядке пришлось снижаться прямо в деревья! Возможность встретить воздушный транспорт они забыли рассмотреть, а тот, видимо, заметив подозрительные объекты, немного дал в сторону. Вэй Усянь и Лань Ван Цзи спрыгнули с мечей на широкие ветки дерева, с которыми им несказанно повезло, и решили немного переждать.       — Слушай, Лань Чжань, да мы с тобой как в Гарри Поттере, только на мечах, — Вэй Усянь давился смехом, придерживаясь за ветки. Только просмеявшись, он увидел непонимание на лице второго господина Ланя, — Ты не знаешь что такое «Гарри Поттер»? — ответом юноше стало молчание, — Это серия книг и фильмов, хотя я только фильмы и смотрел, про мальчика-волшебника, который должен победить мировое зло в лице змееподобного дяди. Цзян Чэн вечно возмущался, что там местами дурдом творится. Но это я так, к слову.       Дождавшись, когда вертолёт скроется за горизонтом, а дорога станет чистой, они вновь взмыли в небо, но в этот раз слишком высоко не поднимались. На территорию Илина они прибыли ранним утром. Солнце ещё не встало, и туман укутывал верхушки гор мутным шёлком сырости. Они приземлились меж двух холмов и убрали мечи в мешочки на время. Это место было прекрасно знакомо обоим. Прямо за холмом располагалась небольшая деревенька, а за ней кладбище. Именно здесь и жил Вэй Ин, пока его родители не умерли.       По реке уже плыли первые лодки, люди спешили на плантации, в поля — на работу. Лань Ван Цзи и Вэй Ин вышли на старую дорожку и пошли по ней, огибая холм. С каждым их шагом аромат только что сваренного риса становился сильнее, несмотря на раннее утро деревня уже проснулась. В само селение они заходить не стали, направившись дальше. К кладбищу вела неширокая грунтовая дорога, на которой чётко выделялись следы от колёс велосипедов и моторчиков. К сожалению, попасть на погост на машине было невозможно, да и в той деревеньке их почти ни у кого и не было.       У самого входа они столкнулись с монахом. Поклонившись почтенному старику, молодые люди уже собирались идти дальше, но монах неожиданно заговорил: «Нынче неспокойно в этих местах. Благородным совершенствующимся стоить быть осторожными». Глаза Вэй Усяня и Лань Чжаня расширись. Их только что назвали совершенствующимися? Но ведь так называли заклинателей в старину… Присмотревшись, они поняли, что старец был слеп, но это не остановило двух учеников от глубокого поклона. Оказывается, кроме заклинателей в этом мире остались ещё и странствующие даосы.       Как не прискорбно, но впопыхах Вэй Ин взял с собой только благовония, которые и зажёг на могилах отца и матушки. Лань Ван Цзи долго смотрел на надгробия, вознося молитвы. В округе стояла поразительная тишина, в которой слышался каждый вздох. Вэй Усянь провёл кончиками пальцев по именам родителей. «Отец, матушка, надеюсь, вы счастливы на Небесах. Кстати, видите этого красивого парня рядом со мной? Это Лань Чжань. Знаете, кажется, ваш сын уже встречался с ним в прошлом. Мама, папа, пусть, когда вы вернётесь в этот мир, вновь будете счастливы вместе». Оповестив Лань Ван Цзи, что он закончил, ученик Юньмэна ожидал, что они пойдут в горы, но второй молодой господин Лань повёл его чуть выше. Вэй Ин не решался спросить, куда они идут, но это и не требовалось. «Лань Лин Си» было выбито на небольшой, но очень аккуратной надгробной плите. Юноша сразу понял, к кому они пришли, однако он и подумать не мог, что его родители и мама Лань Чжаня похоронены на одном кладбище. Но это было лишь началом. Даты смерти, вот что навевало истинный ужас. Они идеально совпадали. Их родители не просто были захоронены на одном кладбище, они отошли в мир иной в один день. Только после того, как они воздали молитвы госпоже Лань, смогли наконец двинуться вперёд.       Вход на Луань Цзан оказался чуть дальше, чем они планировали, но их словно вела какая-то неведомая сила. Ноги сами несли их туда: выше и выше. И чем выше они поднимались, тем сильнее ощущалось запустенье. Потрескавшаяся земля, сухая, пожухлая трава. Каменные ступени, местами проступавшие сквозь слой земли, даже не поросли мхом, они просто почернели. В надломленных иссохших ветках деревьев гулял могильный ветер, гнавший под ногами лёгкие травинки и паутину. Камни, почерневшие и треснувшие от времени, напоминали надгробия, особенно в тех местах где около них были непонятные холмики. В это место даже лучик солнца не заглядывал. Тяжёлые чёрно-серые тучи нависали над головами, нагоняя мрак.       — Лань Чжань, тебе ничего странным не кажется? — Вэй Усянь скосил взгляд на один из камней.       — Барьер.       — Походу, нас кто-то уже дожидается.       Они вышли на открытую местность. Прямо перед ними был огромный вход в пещеру. Молодые люди огляделись, почему-то им казалось, что здесь чего-то не хватает. Их воображение само дорисовывало домики и красные фонари, о которых здесь ничего даже не говорило. Пройдя чуть вперёд они наткнулись на то, чего здесь, в таких почвах, просто не могло быть! В небольшом заболоченном прудике, выложенном камнями, прямо из самой грязи рос лотос. Один-единственный лотос! Идеально белый с розовыми прожилками и концами лепестков. Он гордо тянулся в высь и никакие ветра не были ему страшны. Точнее тянулся он не столько в высь, сколько чуть в бок к одинокому белому пиону — «Сиянье средь снегов». Эти два цветка, такие разные и несовместимые, тянули друг к другу свои головы, подобно возлюбленным в ожидании трепетного поцелуя. Заклинатели, не отрываясь, смотрели на это чудо ровно до того мига, пока не почувствовали чьё-то присутствие. Они резко обернулись ко входу в пещеру, в коем мелькнул тёмный силуэт. Не тратя времени, Лань Ван Цзи и Вэй Усянь забежали внутрь. Первое же, что попалось им на глаза, огромная каменная плита, которую при желании можно было использовать вместо кровати. Потолок пещеры уходил вверх, превращаясь в стены.       Юноши переглянулись и пошли дальше, уходя вглубь пещеры. Они спустились по каменной лестнице на нижний этаж, что собой напоминал мини-город. Здесь были каменные столики и стулья, какие-то непонятные проходики, напоминавшие комнаты. «Шу-у-у», — раздалось совсем близко, заставив заклинателей встать спина к спине и достать мечи. Вэй Усянь достал из карманов огненный талисман и зажёг его. Часть пещеры озарилась светом, заставив забегать по стенам тени.       «С возвращением, господин Вэй», — отразилось неожиданно от стен. «Это же второй нефрит ордена Гусу Лань? Глазам не верю», — зашептал мужской голос. «Тише ты! Это неприлично», — шикнул в ответ женский голосок.       — Ты же здесь? — Вэй Усянь посмотрел в сторону, где за поворотом находился вход в ещё одно «помещение», туда же посмотрел и Лань Ван Цзи.       Из-за поворота показался женский силуэт в чёрных одеяниях и широкополой шляпе. Лань Ван Цзи чуть шире приоткрыл глаза, это был дух из ледяной пещеры в Гусу Лань. Дух медленно направилась к ним, почти плывя по воздуху, оставляя за собой лёгкий тёмный шлейф. Не говоря ни слова, она склонилась в традиционном поклоне, сложив руки. Этот жест привлёк внимание к её рукавам, манжеты которых были расшиты языками огня. К каждому манжету было приколото по одной медицинской игле, хотя руки духа явно были не руками лекаря.       « С возвращением, молодой господин Вэй, молодой господин Лань, — заговорила дух, — Вы наконец-то вернулись»       — Если ты знаешь, кто мы, то должна знать: и зачем мы здесь, — Вэй Усянь убрал меч в ножны. Он не чувствовал от духа злой энергии, хоть та и была тёмной. Лань Ван Цзи последовал примеру Вэй Ина. Бичэнь в его руках отозвался на ауру духа как на старого знакомого.       «Вы прибыли получить ответы на свои вопросы, — дух развернулась и пошла туда, откуда появилась, жестом прося следовать заклинателей за ней, — Молодой господин Лань, прошу простить меня за то, что не отзывалась на ваш «Призыв», но я не могла покинуть сие место из-за клятвы»       — Разве клятва не была исполнена, когда Суйбянь и Бичэнь вернулись к нам с Лань Чжанем? — Вэй Ин оглядел стену, у которой они остановились. На неё были наложены печати Гусу Лань и Ланьлин Цзин.       «Столетия назад я поклялась главам орденов Ланьлин Цзин и Гусу Лань, что буду охранять Суйбянь и Бичэнь, пока за ними не придут хозяева, но это лишь часть клятвы. Вторая её часть — хранить «Ван Цзи» и «Чэньцин», гуцинь и флейту Лань Ван Цзи и Вэй Усяня».       Дух указала на стену и чуть отошла. Лань Чжань и Вэй Ин подошли к каменной стене и всмотрелись в неё. Печати стали таять на их глазах, а вместе с ними и стена, что была всего лишь иллюзией. Когда камни отступили, перед ними на небольшом выступе показались два инструмента. Изящная чёрная флейта с красным узелком и нефритовым лотосом спала на цине из тёмного дерева. Его белые кисточки напоминали снег на ветках деревьев, а узоры — следы птиц. Это без сомнения были они. Во снах Вэй Ина Лань Чжань играл на этом гуцине, а во снах Лань Ван Цзи Вэй Усянь часто крутил эту чёрную флейту в руках. Внутри неожиданно стало одиноко, а к глазам подкатила влага. Бессмертные чувства капля за каплей пробуждались в молодых людях. Ученик Юньмэн Цзян забрал флейту и отвернулся, он не смог сдержать слёз, когда увидел лотос.       — Кто ты на самом деле, и почему дала клятву охранять их? — Вэй Усянь сжал флейту. Перед его глазами мелькнуло странное видение: окровавленная рука Лань Чжаня из последних сил пыталась удержать его, висящего над пропастью. Кровь алой рекой стекала по его одежде и коже, но Лань Ван Цзи не отпускал, как бы больно ему не было. Казалось, ещё чуть-чуть и непрошибаемый второй господин Лань заплачет. Но это видение рассеялось так же быстро, как и появилось.        «Вы помните чёрный меч, что нашли внутри Черепахи-Губительницы?»       Вэй Усянь слабо кивнул. На самом деле, меч он помнил довольно плохо, в его голове больше отложилась мелодия, напеваемая Лань Чжанем. А вот Лань Ван Цзи очень хорошо помнил меч, который Вэй Ин прижимал к себе, будучи на грани сознания. Даже упав с высоты, он не отпустил его. В мече том молодой человек ощущал сильную злобу и ненависть, что могли затуманить разум.       — Дух меча? — предположил Лань Чжань.       «Моя душа века была заключена в нём. Убив черепаху и вынеся меч из пещеры, вы освободили меня. После чего благодаря желаниям господина Вэя я обрела этот облик, — дух сняла шляпу, явив своё лицо. Оно было незнакомо молодым людям, но зато они узнали кое-что иное. Лоб девушки венчала клановая лента Гусу Лань, в пучке прятался деревянный гребень, а сзади волосы были перехвачены нежно-сиреневой ленточкой. Так обычно заплеталась Цзян Яньли, а ещё у этого духа были её жемчужные серёжки, — Вы воплотили во мне всех тех, кого любили, ценили и уважали»       — Но как мы оказались здесь, на Луань Цзане? — Вэй Усянь чуть смягчил тон.       « Аннигиляция Солнца. Господа Вэй и Лань приложили к этому немало усилий. Здесь вы, господин Вэй, изобрели то, что отрицали иные совершенствующиеся»       — Точно! — вскрикнул Вэй Ин, — Аннигиляция Солнца. Старейшина Илина и Хангуан-цзюнь. В ледяной пещере на вопрос Лань Чжаня ты ответила, что знала их. Как они связаны со всем этим? — Вэй Усянь сглотнул и замер в ожидании ответа. Рядом с ним в напряжении стоял Лань Ван Цзи. Они оба чувствовали, что если получат ответ на этот вопрос, то за раз соберут всю головоломку. Шестое чувство трубило, что эти двое — связующее звено. Но дух молчала. Она выжидательно смотрела им в глаза, словно пыталась в них что-то прочесть.       «Рано… — зашептала она, — Все мы связаны меж собой крепче, чем думаем. У нас одна дорога, но разные пути, и никому от этого не сбежать. Всё повторяется вновь, всё должно встать на круги своя. Лотос и пион уже тянутся друг к другу. Тот, кто «вспоминает и тоскует», и тот, кто «как орхидея» вновь потянутся друг к другу. Лянь Фан Цзунь и «Красное жало», что за сталью скрывает свою опеку «Незнайки», который вовсе не «Незнайка». Бессмертный брат и ждущая его сестра. Юноша, коего все считают сумасшедшим, хотя это и не так. Мёртвый, но живой заклинатель, что в цянькуне теперь носит лишь душу девы с белыми глазами. Заклинатель с разбитой душой протянет конфеты. Ожившая на руке змея. А ещё… Хозяин гребня. От того, что предначертано, не сбежать. И за вами уже идёт один из них. Судьба есть дорога, но даже один и тот же путь можно пройти по-разному».       — Стой! — выкрикнул Вэй Ин, когда дух стала расплываться и исчезать. Из-за резкого движения Вэй Усянь чуть не упал, но был вовремя подхвачен Лань Ван Цзи. Дух исчезла, — И снова загадки…       Они сидели на каменном полу, пытаясь вникнуть в смысл слов девушки. Чем больше они хотели знать, тем больше загадок находили. Не даром говорят: чем дальше в лес, тем больше дров. Но кое-что у них было. Если им удастся понять, кто все те люди, о которых говорила дух, то пазл тоже должен сложиться. Всё вновь повторяется, значит, такое происходило в их прошлой жизни. Но что именно? У них определённо были подсказки, но что именно из всего сказанного?       — Л-лань Чжань… — еле слышно позвал Вэй Усянь, надеявшийся, что посетившая его догадка, всего лишь догадка и не более, — Что значит «Вэнь»?       — Тёплый, — ответил молодой человек. Сначала он не предал этому значения, но теперь, когда Вэй Ин это спросил….       — Тёплый… знак огня… Солнце…       — Цишань Вэнь, — произнёс второй молодой господин Лань, подтверждая мысли Вэй Ина.       — Вэнь Чжао, Вэнь Чжулю, Вэнь Цин… У меня дурное предчувствие, — юноша покосился на Лань Ван Цзи.       — Вот ты где, зараза бесячая! Позвоню в обед! Как же! Уже ночь на дворе, а от тебя ни слуху ни духу!