С легким сердцем мы пройдем сквозь волны и ветра.

      Не ожидавшие, что плита распахнётся под их ногами, заклинатели в первые секунды падения совершенно растерялись, но в своих жизнях, той и этой, они оказывались далеко и не в таких ситуациях, поэтому сумели быстро прийти в себя. Как только последние кончики их волосков оказались в темноте, плита с гулким звуком захлопнулась над их головами. В образовавшемся мраке единственным источником света стали два телефона, летевшие вниз быстрее своих хозяев, и Бичэнь. Света, исходившего от меча, хватало настолько, чтобы молодые люди могли, примерно, оценить размеры помещения, в которое они так удачно сейчас падали. Стоило признать, что им очень повезло, потому что при нормальных обстоятельствах сюда за раз могли войти пятеро, поэтому, падая, они не толкали друг друга и не превращались в один большой ком, угрожая переломать и себе и другому хребет. Отметить следовало и предусмотрительность Цинхэ Не о глубине своего тайника. Они были в полёте уже некоторое время, но до сих пор не упали, да и звуков ударившихся о землю телефон никто не слышал. Но радовались заклинатели этому недолго, потому что все их мысли были лишь о приземлении.       Сжав рукоять Бичэня, Лань Ван Цзи извернулся и со всей силы попытался воткнуть его в каменно-земляные стены. Вэй Усянь, заметивший в сиянии меча взгляд Лань Чжаня, направленный на него, без слов его понял и выкрикнул: «Цзян Чэн, хватай меня за руку!». Повторять дважды необходимости не было. Цзян Чэн сжал челюсти и протянул руку вбок. Его пальцы коснулись слегка похолодевших пальцев Вэй Усяня, но этот контакт очень быстро разорвался, что не остановило их от второй попытки. В этот раз Цзян Ваньиню удалось мазнуть по ладони брата, что не сразу, но сомкнулась на его собственной.       Раздался лязг металла, разрезавшего землю и камень. Бичэнь рассыпал искры, оставляя после себя глубокий след. Лань Ван Цзи, чуть развернувшись, сменил угол соприкосновения клинка со стеной, и тот резко остановился. Второй молодой господин Лань в последний момент успел схватить Вэй Усяня за ворот куртки, и все трое повисли в воздухе. По виску Хангуан-цзюня скатилась капелька пота: удерживать двух людей и при этом держаться самому за рукоять меча было довольно тяжело, но врождённое упрямство заставляло его только сильнее сжимать обе ладони. Понимая, что долго в таком положении они пробыть не смогут, Цзян Чэн свободной рукой развязал завязки на своём мешочке цянькунь и достал Саньду. Меч покорно отозвался на зов хозяина, и молодой человек смог встать на него ногами и отлететь чуть в сторону, готовый в любой момент ловить либо Вэй Усяня, либо Лань Ван Цзи, либо — наследник Юньмэн Цзяна искренне надеялся, что ему не придётся этого делать — обоих. Убедившись, что Цзян Чэн в порядке и крепко стоит на своём мече, Вэй Ин, не мешкая, достал Суйбянь и перебрался на него. Сегодняшние события ясно указали им на то, что осторожность осторожностью, а оружие своё лучше раньше времени не прятать. Когда вес двух тел перестал оттягивать руку, второй молодой господин Лань оттолкнулся ногами от стены, вынимая меч, и ловко взобрался на него. В этот же момент откуда-то снизу раздались два удара — телефоны Вэй Усяня и Цзян Чэна, наконец, приземлились. Падение с приличной высоты не прошло для двух средств связи бесследно, и уже через пару секунд окрестность погрузилась в кромешный мрак.       Вэй Усянь извлёк из карманов несколько огненных талисманов и зажёг их. Теперь, когда никто из них не сближался стремительно с землёй, заклинатели могли, наконец, рассмотреть место, в котором оказались. Под плитой оказался довольно широкий проход, уходивший глубоко вниз. Каменно-земляные стены, местами испещрённые заклинаниями, сдерживающими отрицательную энергию, кое-где шли трещинами, но в остальном оставались целыми. Казалось, что даже мощная аура Бичэня не могла им навредить. Вэй Усянь из любопытства прикоснулся к одной из трещин; энергия, спавшая в стенах, лениво откликнулась на его собственную. Однако стоило ему направить силу в стены, и те буквально всосали её. Несколько заклинаний, находившихся вблизи, вспыхнули и погасли. Что бы ни находилось внизу, эти стены не собирались выпускать это наружу, поглощая любое проявление силы. Цзян Чэн выжидательно посмотрел на брата, но тот лишь мотнул головой и начал медленно спускаться, держа руку у стены. И чем ниже они оказывались, тем хмурее становились лица молодых людей. Заклинаний становилось всё больше и больше, причём среди них встречались и далеко не самые светлые. Росло и количество энергии «Инь».       Сомневаться в предназначении этого места и его сущности более не имело смысла. Спрыгнув с меча, Лань Ван Цзи посмотрел вверх. Плита на поверхности, без каких-либо сомнений, являлась входом, однако воспользоваться им могли далеко не все. И причина этого заключалась даже не столько в отсутствии хотя бы какого-нибудь подобия лестницы, сколько в самой плите. Обычный человек, пусть и хорошо разбирающийся в фэн-шуе, не сможет открыть проход. Не чувствуя силы, плита не пропустит его. Вот здесь и было кое-что странное… Чтобы пробраться к плите, им пришлось разобраться с кучей сухих сплётшихся корней, но даже для иссохших растений они слишком легко убирались. Второй молодой господин Лань предпочитал испепелять корни энергией своего меча, но пару из таких клубочков он всё же подцепил лезвием и откинул в сторону. В тот момент он не обратил на это внимания, сосредотачиваясь на конечной цели и отрицательной энергии, однако теперь лёгкость, с которой он убрал те корни, не давала ему покоя. Хангуан-цзюню казалось, что он просто поднял сухой кусок и откинул в сторону. Это ощущалось не так, как если бы он вырвал тот клубок из земли, а так, словно бы он убирал в сторону воздушные шары, накиданные кем-то на пути. Неважно, сухие корни или нет, они всё равно продолжают находиться в земле, а не на её поверхности. Если их, конечно, не набросали для виду… Но зачем кому-то это делать? Ответ напрашивался сам собой: создать ощущение запустения и скрыть свои следы. А скрывают следы обычно те, кому есть что прятать.       —Здесь уже были до нас.       Вэй Усянь и Цзян Чэн, убиравшие в карманы разбитые телефоны, обернулись к Лань Ван Цзи. Они сразу заметили его взгляд, указывавший на плиту. Объяснений, чтобы понять, как именно этот кто-то здесь побывал, не требовалось. Как не требовалось и объяснений тому, кто это был.       —Ну что ж, — вздохнул Вэй Ин, — Давайте узнаем, что на этот раз скрывает наш дорогой друг.       Заклинатели пошли по единственному находившемуся перед ними пути, что резко сворачивал влево. Как и стены, что они уже видели ранее, каменный коридор так же был исписан заклинаниями, коих с каждым шагом виделось всё больше. И это казалось молодым людям странным, в особенности Вэй Усяню и Лань Ван Цзи. В прошлый свой визит в это место они не ощутили ни малейшего намёка на сдерживающие зло заклинания, а теперь их здесь было несметное множество. Не Хуай Сан определённо не из тех людей, которые прислушались бы к их советам и стали что-то в своём некрополе менять. Скорее всего, это сделали последующие поколения Цинхэ Не, опасаясь той силы, что начала накапливаться на хребте. Либо же спустя какое-то время что-то опять вышло из-под контроля и нехило напугало людей, заставив их в кои-то веки взяться за голову. Во всяком случае, так они думали, пока огненный талисман не осветил развилку.       Под каменными сводами дорога раздваивалась, призывая заклинателей делать выбор. Расходиться сейчас им хотелось меньше всего. Энергия «Инь» в воздухе была слишком сильна, из-за чего нехорошее предчувствие буквально колотило в груди. Подобное её обилие не предвещало ничего хорошего, к тому же они понятия не имели: как сильно изменился некрополь клана Не за минувшие века. В прошлом Вэй Ин и Лань Ван Цзи были здесь дважды, но оба раза только в одной части этого кладбища и явно не в той, в коей находились сейчас. То, что Цинхэ Не с особой тщательностью позаботятся о безопасности своего некрополя, не подвергалось сомнению, поэтому наличие тайных ходов, лабиринтов, ловушек и бесконечных зал было просто неопровержимо. Не имеет значения: заклинатель ты или обычный человек, не принадлежа к клану Не или ордену Цинхэ Не, бродить тебе здесь до конца своих дней. Поэтому разделяться им сейчас было нельзя, но и втроём пойти сразу по двум дорожкам они не могли. Верной была только одна, но из-за концентрации отрицательной энергии понять, какой путь верный, было слишком сложно.       Цзян Чэн выдохнул сквозь плотно сжатые зубы и крепко сжал Саньду. Он ненавидел все эти загадки и головоломки всеми фибрами своей души ещё с прошлой жизни. Пытаясь как-то отвлечься от этих неприятных мыслей, молодой человек начал рыскать взглядом по округе, пока его брат и второй молодой господин Лань пытались понять направления. Взор наследника Юньмэн Цзяна неожиданно привлекло одно заклинание. Оно притаилось у самой земли и выглядывало из-за засохших останков не пойми чего. Цзян Чэн поближе подошёл к развилке и концом клинка отодвинул древнюю растительность в сторону. Как и предыдущие, это было заклинание, сдерживающее зло, только выглядело оно несколько иначе. Присмотревшись, заклинатель понял, что отличало это заклинание от остальных. Оно было совершенно новым, к тому же отличался и почерк. Присмотревшись, Цзян Чэн понял, что оно такое было здесь не одно. Целая вереница совершенно новых заклинаний тянулась вдоль каменного прохода по правую сторону. Издалека могло показаться, что эта вереница не отличалась от той, что была слева, но при ближайшем рассмотрении отличий можно было найти вагон и повозку к нему.       —Эй, Вэй Усянь, посмотри на это. — Цзян Чэн мечом указал на обнаруженную им находку.       Вэй Усянь присел на корточки и поднёс огненный талисман к заклинаниям, моментально меняясь в лице. Его взгляд метнулся к Лань Ван Цзи, который тут же поспешил проверить соседний проход. Сияние Бичэня и Саньду осветило несколько старых печатей. Увидев утвердительный кивок, Вэй Ин поднялся и посветил на дорогу. Новые заклинания были начертаны поверх старых, а наклон линий располагался в сторону выхода. Это говорило о том, что обновлялись заклинания, когда человек уже возвращался обратно. Прикоснувшись рукой к одному из заклинаний, Вэй Усянь отчётливо ощутил его силу и то количество энергии, что оно сдерживало.       Стоило им свернуть вправо и пройти несколько десятков шагов, как на стенах один за другим вспыхнули факелы, осветившие длинный извилистый коридор, из глубины которого тянулся могильный холод. Необходимость в огненном талисмане пропала, поэтому Вэй Усянь потушил его. Он собрался достать Чэньцин, предчувствуя, с чем им может прийтись разбираться, но неожиданно почувствовал боль в голове. Прищурившись, молодой человек тряхнул головой, и боль отступила, но лишь затем, чтобы в следующий миг смениться хором голосов. Мужские, женские, детские — они все что-то говорили, что кричали, упрекали, просили, проклинали, рыдали. С каждой секундой разобрать слова становилось всё труднее, они просто сливались в дикую какофонию, чуть ли не разрывавшую голову Вэй Усяня.       Остановившись, молодой человек прислонился к стене. Лань Ван Цзи и Цзян Чэн сразу подхватили его под обе руки. Они оба не в первый раз видели подобное состояние Вэй Ина. Лань Чжань бросил короткий взгляд на Цзян Ваньиня и потянулся к мешочку цянькунь, чтобы достать свой гуцинь, но был остановлен рукой Вэй Усяня.       —Не надо… — выдохнул Вэй Усянь, догадываясь, что собрался делать Лань Чжань. — Со мной всё в порядке. — повторил он, на этот раз обращаясь к Цзян Чэну. Разумеется, он понимал, что ни один, ни второй ему особо не поверили, но подобное было далеко не первый раз, и Старейшина Илина прекрасно знал, что это. Если в его голове появились голоса, значит, они на верном пути и скоро должны выйти к гробам с саблями. Поборов ворох голосов в своей голове, заклинатель двинулся дальше. По пути он всё же достал Чэньцин и теперь крепко её сжимал. Почему-то странное, нехорошее предчувствие вновь поселилось в нём, как перед их отбытием из Юньмэна.       Они шли в полной тишине, внимательно вглядываясь в стены, своды и заклинания. Несколько раз перед ними вновь появлялся перекрёсток, но благодаря заклинаниям выбрать верное направление теперь было нетрудно. Кажется, из-за мощи и обилия тёмной энергии, царившей здесь, заклинания довольно быстро изнашивались и требовали время от времени обновления. К такому выводу молодые люди пришли спустя несколько развилок, когда Лань Ван Цзи обратил внимание на то, сколько раз одни заклинания нацарапывались поверх других. Чем ближе они были к источнику отрицательной энергии, тем сильнее росли сила и количество печатей, и тем чаще они обновлялись.       Свернув в очередной раз, заклинатели резко остановились. Они вышли в просторный высокий холл, моментально осветивший благодаря духовным факелам. Огонь отбрасывал блики на огромные двери, украшенные каменными головами чудовищ и строгими геометрическими узорами. У каждого входа, ведшего в самые разнообразные помещения, висело несколько факелов, предостерегающе потрескивавших. Каждый вход был открыт, и в него виднелось бесчисленное множество гробов разных форм и размеров. Что находилось в этих гробах, заклинатели знали уже давно.       Бесконечные залы уходили в обе стороны, но молодые люди не стремились идти куда-либо. Вместо этого они вглядывались в огромную прямоугольную дверь, на которой был изображён символ Цинхэ Не. Даже факелы около неё были выполнены в стиле головы чудища, разинувшего свою клыкастую пасть. В отличии от всех остальных, в помещении, находившемся за этим входом, не было гробов, зато тёмная энергия лилась как из рога изобилия. Проигнорировав остальные залы, трое заклинателей вошли в тот, что был прямо перед ними. Не успели они толком порог переступить, как огромная каменная плита с грохотом опустилась, отрезав их от выхода. Нечто подобное, исходя из их предыдущего опыта, следовало полагать, но об этом молодые люди решили позаботиться позже. Сейчас их целью было найти источник тёмной энергии. В этом месте она ощущалась очень хорошо, даже заклинания и печати не могли подавить её или скрыть.       Вэй Ин поднял голову, оглядывая огромную статую основателя ордена Цинхэ Не. Странно, но стоило ему посмотреть в каменные глаза, и перед его собственными пронеслись какие-то непонятные видения. Он увидел со спины трёх людей, приготовившихся к атаке, но они были настолько размыты, что Вэй Усянь не мог их узнать, да и не успел бы, потому что видение очень быстро сменилось. Теперь он наблюдал за мёртвым мужчиной, лежавшим на полу. Его тёмные одежды пропитались кровью, а в руках он сжимал две укороченные сабли. Видение по-прежнему было размыто, поэтому он с трудом мог разглядеть лицо, но Вэй Ин был готов поклясться, что раньше никогда не встречал этого мужчину. На своём веку Старейшина Илина мало общался с адептами Цинхэ Не, а уж тех, кто владел подобным оружием, и подавно не знал. Посему выходило, что увиденное им, когда-то запечатлели эти каменные глаза, эти стены. Усыпальница сабель Цинхэ Не была не менее сакральным местом, чем Ледяная пещера Гусу Лань, и, разумеется, она хранила множество воспоминаний. Обычно подобного рода места отзывались на энергию находившегося в них и показывали, если не связанное с этим человеком, то что-то, связанное с причиной его прихода сюда. Но Вэй Усянь пока искренне не понимал: как увиденное только что им может быть связано с их приходом сюда. Но подумать об этом он решил позже, потому что сейчас его мысли занимало кое-что иное.       Вэй Ин коротко переглянулся с Цзян Чэном и Лань Ван Цзи. С того момента, как они вышли к дверям, всем троим казалось, будто за ними кто-то следит. Это чувство то появлялось, то пропадало, будто бы следящий то шёл за ними, то исчезал. Живых людей, кроме них, здесь больше не было, из чего следовало, что следил за ними дух. И это определённо не Луань Цзан, так как её они узнали бы сразу. Намерения этого духа им не были известны, но нападать он не торопился, значит, вредить им, по крайней мере сейчас, не собирался, хотя и прекращать свою слежку тоже. По этой причине совершенствующиеся так же не могли спокойно закрыть на неизвестного глаза. А раз дух вёл себя мирно, то и они собирались поговорить с ним спокойно. Присутствие духа, однако, было непостоянным, поэтому, предчувствуя долгий разговор, Вэй Усянь и Цзян Чэн разместились на каменных бортиках у стены, наблюдая за делающим то же самое Лань Ван Цзи.       Хангуан-цзюнь облокотил Бичэнь о стену и извлёк из цянькуня свой гуцинь. Ван Цзи подсветил приятным голубым свечением и расположился на ногах своего хозяина. И Вэй Усянь, и Цзян Чэн без труда узнали знаменитый «Расспрос» Гусу Лань. В прошлой жизни они довольно часто слышали его во время обучения в Облачных Глубинах, да и в этой Вэй Ин уже столкнулся со знакомой мелодией. «Расспрос» традиционно начинался с самых простых, но необходимых вопросов, поэтому что-либо спрашивать у Лань Ван Цзи молодые люди пока не собирались. Что столетия назад, что сейчас молва об уровне игры Хангуан-цзюня летела впереди него по всей Поднебесной, так что заклинателям оставалось молча наблюдать; когда будет нужно Лань Чжань сам скажет им всё.       Так оно и произошло. Примерно, минут через двадцать или двадцать пять Лань Ван Цзи оторвал взгляд от струн и посмотрел на своих спутников. Выражения его лица казалось, как и всегда, нечитаемым, но слегка сведённые брови и сжатые губы говорили красноречивее любых слов — это не простой дух какого-нибудь горе-воришки, решившего попытать свою удачу. Братья, не сговариваясь, поднялись со своих мест и подошли к Лань Ван Цзи, готовясь услышать всё, но точно не то, что собирался сказать им второй молодой господин Лань.       В этот раз «Расспрос» слегка затянулся. Из-за мощной отрицательной энергии душа не могла сразу давать ответы, тратя много сил на то, чтобы оставаться здесь. Понимая, что это душа не сможет говорить, пока тёмная энергия хоть немного не ослабнет, Хангуан-цзюнь огородил вокруг себя небольшой участок барьером. Сам он мог перенести количество и уровень собравшейся здесь энергии «Инь», а вот душе, что находилась здесь точно не первое столетие, приходилось тяжко. Но стоило ей оказаться в пределах барьера, как она почувствовала себя свободнее и по мере своих возможностей стала отвечать на задаваемые вопросы. Так Лань Ван Цзи узнал, что душа принадлежала мужчине по имени Цзун Хуэй, что ему было тридцать лет, и что он состоял в ордене Цинхэ Не. Следующий вопрос Хангуан-цзюня был: «Как ты здесь оказался?» — и ответ на него шокировал заклинателя: «Убит Не Минцзюэ». Пальцы молодого человека на пару мгновений застыли над струнами прежде, чем он смог продолжить «Расспрос». С каждым новым вопросом Лань Ван Цзи открывались доселе неизвестные детали давным-давно случившихся событий. Он будто снова вернулся на века назад, в храм Гуаньинь… Закончив «Расспрос», Лань Чжань не стал убирать барьер, ведь он не был уверен, что после всего у них не возникнут ещё вопросы к этому мужчине.       —Получилось узнать что-то дельное? — Цзян Чэн сложил руки на груди, вглядываясь в отнюдь не позитивное выражение лица Лань Ван Цзи. Волею судьбы в этой жизни они часто работали рука об руку, поэтому наследник Юньмэн Цзяна научился понимать, когда от второго молодого господина Ланя можно не ждать хороших встей.       —Это мужчина. Тридцать лет. Зовут Цзун Хуэй. — со всем присущим ему спокойствием ответил Лань Чжань, предчувствуя, какую реакцию вызовут его дальнейшие слова. — Состоял в ордене Цинхэ Не. Служил Не Минцзюэ и был им же убит. Здесь.       Вэй Усянь, почёсывавший кончик носа, услышав слова Лань Ван Цзи, вскинул брови, но быстро вернулся к своему прежнему состоянию. Цзян Чэн же, наоборот, нахмурился ещё сильнее, но ни один, ни второй ничего не сказали. Не Минцзюэ был храбрым, отважным человеком со своими убеждениями. Он защищал невиновных и слабых, помогал тем, кто в этом, действительно, нуждался. Но при всём этом глава Не имел крутой характер, был строгим и суровым человеком, порой скорым на расправу. В последние годы жизни из-за искажения ци и духа сабли его суровость, вспыльчивость и жестокость достигли своего предела. Чифэн-цзюнь старался не срываться на своём народе, но с каждым разом это выходило всё хуже и хуже. Сначала в Цинхэ Не, а потом и по всей Поднебесной стали стремительно распространяться слухи о его состоянии и необузданной жестокости. В итоге, после его смерти, все сказали, что обезумевший Не Минцзюэ умер от искажения ци, вызванного духом его сабли Бася. И народ в это поверил, пока спустя много лет правда не вышла наружу. Будучи самым прямым образом замешанными в этой истории, Цзян Чэн и Вэй Ин не стремились делать поспешных выводов, решив дослушать Лань Ван Цзи до конца.       —Не Минцзюэ чувствовал свой конец, поэтому собирался подготовить своего младшего брата, Не Хуай Сана, к управлению орденом и рассказать всё о некрополе клана Не. В это же время духи сабель вновь стали проявлять себя, поэтому Не Минцзюэ с Не Хуай Саном и несколькими людьми приехали сюда. Все сопровождающие умерли. Часть из-за ловушек усыпальницы, остальных убил Не Минцзюэ, потеряв над собой контроль.       —Из этих слов можно предположить, что это произошло незадолго до смерти Чифэн-цзюня.       —Мгм. — кивнул Лань Ван Цзи. — К этому времени он уже очень плохо себя контролировал.       —Не удивлюсь, если Цзинь Гуань Яо побывал в Цинхэ Не незадолго до этого. — сквозь сжатые зубы произнёс Цзян Чэн, борясь с собственными эмоциями. Сейчас ему меньше всего хотелось вспоминать те дни. — Иначе выжил бы не только Не Хуай Сан.       —Лань Чжань, этот дух сказал, что Не Минцзюэ убил тех, кто сам не погиб. Но как тогда Не Хуай Сану удалось спастись? Не мог же Чифэн-цзюнь ни с того ни с сего прийти в себя?       —Пф! Да отсиделся где-нибудь в сторонке. — выплюнул Цзян Ваньинь, краем глаза наблюдая за задумавшимся братом.       —Не Хуай Сан играл Не Минцзюэ на флейте… — начал пояснять Лань Ван Цзи, но неожиданно замолк. Струны Ван Цзи издали несколько аккордов и ненадолго замолчали, после чего дух заговорил вновь. Это выглядело так, будто мужчина что-то вспомнил и поспешил тут же рассказать об этом.       Вэй Ин и Цзян Чэн затаили дыхание, не желая прерывать говорившего. Они всматривались в гуцинь, будто тот под их взглядами мог заговорить человеческой речью и поведать им сказанное Цзун Хуэем, пока взгляд их случайно не зацепился за ладони второго молодого господина Ланя — пальцы Хангуан-цзюня начали медленно сжиматься в кулаки. Не понимая, что такого мог сказать дух, чтобы даже всегда спокойный Лань Ван Цзи начал злиться, молодые люди посмотрели на самого Лань Чжаня. К этому моменту заклинатель уже успел побороть охвативший его минутный порыв, но в глазах всё ещё были заметны отголоски шока.       —Что он сказал, Лань Чжань?! — не выдержал Вэй Усянь и задал вопрос, стоило только Ван Цзи замолкнуть.       —Он несколько раз слышал, как старший брат и Цзинь Гуань Яо играли Не Минцзюэ. Это была та же мелодия, которую он потом услышал у Не Хуай Сана. А ещё он видел, как Цзинь Гуань Яо направлялся к Не Хуай Сану с каким-то сборником, после этого он в первый раз и услышал игру на флейте.       —Что эта мразь подсунула ему?! — гаркнул Цзян Ваньинь, когда спустя пару минут сумел отойти от шока, вызванного услышанными словами.       —Кажется, я догадываюсь, что это за сборник… — Вэй Усянь переглянулся с Лань Ван Цзи. Они оба думали об одном и том же сборнике мелодий для смятения души. Но до этого момента они считали, что Цзинь Гуань Яо своими руками свёл Не Минцзюэ в могилу, исполняя неверную мелодию, а на деле оказалось, что он научил неверной мелодии ещё и Не Хуай Сана, переживавшего за своего старшего брата. — Скорее всего, Не Хуай Сан даже не подозревал, что мелодия «Очищения сердца», которую он исполнял, только сильнее будоражила душу Не Минцзюэ и приближала конец его жизни.       В услышанное верилось с трудом, но соврать Цзун Хуэй не мог, так как его расспрашивал Лань Ван Цзи. Предположить, что было дальше, зная события прошлого и услышав новые подробности, было не трудно. Если Не Хуай Сан взялся мстить, значит в итоге он узнал о действиях Цзинь Гуань Яо, а так как месть его была долгой и изощрённой, то он узнал абсолютно всё: и то, что сделал Цзинь Гуань Яо своими руками, и то, что он сделал руками самого Не Хуай Сана. Вэй Усянь не мог утверждать, что ненавидел второго из братьев Не; да, он испытывал к нему неоднозначные чувства, но вряд ли там была ненависть. Хотя в дальнейшем он предпочёл никогда более не встречаться с этим человеком. В этой жизни, до того как вернулись воспоминания, Вэй Ин хорошо общался с Не Хуай Саном и считал его, если не другом, то хорошим знакомым точно. Однако теперь Вэй Усянь был уже не уверен в своих чувствах вновь… Из последних событий выплывал вывод, что «Незнайка» вновь мутил воду, но после сегодняшнего Вэй Усянь будто бы наконец понял истинный замысел его мести, и теперь, примерно, догадывался, что движет им сейчас. Смотреть на действия второго брата Не более положительно он не стал, и никогда не станет, но теперь он понимал их намного лучше. Точно так же намного лучше его действия теперь понимали и Лань Чжань с Цзян Чэном, но простить всё равно не могли. Из-за этих действий Лань Сичэнь убил Цзинь Гуань Яо, младшего названного брата, собственными руками, после чего сильно страдал, а Цзинь Лин чуть не разучился доверять людям и пережил, будучи ещё дитём, столько нападок, унижений и оскорблений, что просто представить страшно. Да, благодаря Не Хуай Сану всплыла вся правда, но какой ценой она была достигнута?       —Цзинь Гуань Яо та ещё мразь, а Не Хуай Сан не лучше, но как это относится к тому, что мы здесь делаем? — пытаясь успокоиться, Цзян Чэн стал поглаживать Цзыдянь. Ему уже не терпелось выбраться из этого места и высвободить накопившиеся эмоции.       —Эта душа недавно видела здесь Не Хуай Сана.       —Вот с этого и надо было начинать. — огрызнулся Цзян Чэн, встречаясь со спокойным взглядом второго молодого господина Ланя. Цыкнув, молодой человек отвернулся, понимая, что может сказать лишнего.       —Спокойно, Цзян Чэн. — выдохнул Вэй Усянь, покручивая флейту в пальцах. — Лань Чжань, он знает, для чего Не Хуай Сан был здесь?       —Нет. — мотнул головой Хангуан-цзюнь. — Но эта душа видела, куда он направлялся. Не Хуай Сан шёл в "Тюрьму Бессмертных». Душа Цзун Хуэя не может войти в этот павильон, так как не принадлежит роду Не, но именно туда каждый раз ходит Не Хуай Сан.       —Значит, наш общий друг бывает здесь частенько… Цзун Хуэй может показать нам дорогу? Или отрицательная энергия слишком мощна для него?       Лань Ван Цзи быстро пробежался пальцами по струнам, озвучивая свой вопрос, и получил утвердительный ответ, о чём и сообщил. Задерживаться здесь и дальше они больше не желали. Заклинатели понимали, что для духа эта помощь может обернуться не самыми приятными последствиями, но они тоже не горели желанием неизвестно сколько бродить по этому могильнику. Так как Хангуан-цзюнь единственный знал язык циня, Вэй Усянь и Цзян Чэн полностью доверились ему в этом деле, покорно идя следом.       Время от времени могильную тишину, прерываемую лишь потрескиванием пламени в духовных факелах, разрезали звуки Ван Цзи, указывающие дорогу, но заклинатели всё равно не теряли бдительности, готовясь вступить в бой в любой миг, но к удивлению путь их проходил гладко. Самое трудное, что им приходилось делать, открывать некоторые двери, в остальном они не встретили никаких препятствий. И это им нравилось меньше всего, будто в ловушку заманивают. Цзун Хуэй заманивать их не мог, так как на него давила сила «Расспроса» Хангуан-цзюня, но, кто знает, что творится в головах других людей.       Заклинатели преодолевали один зал за другим, павильон за павильоном, оставляли позади себя лабиринт за лабиринтом, подымались вверх и опускались вниз, теряя счёт времени. А тёмная энергия с каждым пройденным отрезком только усиливалась, печатей и заклинаний на стенах становилось больше. Они определённо приближались к источнику, ко второй части перенаправляющего поля. Когда молодые люди дошли до подвесного моста, Вэй Усянь резко опустил голову, вглядываясь в темноту, отзывающуюся на его силу. Близко. Они были совсем близко.       Почти сразу за подвесным мостом на противоположном его конце начиналась длинная лестница, уходящая вниз. Каменные ступени, выбитые прямо в огромной глыбе, местами сильно потрескались или обломались из-за старости. Порой между ступенями виднелись такие промежутки, что без должной сноровки их было не преодолеть. Понимая, что спуск займёт у них много времени и сил, в особенности у Лань Ван Цзи, державшему гуцинь, Вэй Ин предложил воспользоваться мечами.       В отличии от всего остального пути, лестница освещалась очень скудно, поэтому Цзян Чэн зажёг огненный талисман, когда выяснилось, что у Вэй Усяня они закончились. По мере их спуска влажность воздуха росла, при этом он начинал казаться протухшим. Дышать им было не особо приятно, но терпимо. Вскоре впереди мелькнул последние два факела, расположившиеся у долгожданного конца лестницы. Рядом находился маленький поворот, ведший к широкой яме, из которой пробивались тусклый свет и аура перенаправляющего поля.       —Он не может идти дальше. — сообщил Лань Ван Цзи, давая всем понять, что они пришли к цели.       —Понятно. — кивнул Вэй Усянь и грустно улыбнулся. — Спасибо, Цзун Хуэй.       Со струн циня сорвалось несколько одиноких аккордов, но звучали они несколько иначе: легче и словно с благодарностью. После этого пламя факелов колебнулось на миг и успокоилось. Заклинатели догадались без слов, что это были благодарность и прощание мужчины, поэтому Хангуан-цзюнь убрал свой гуцинь. Он навсегда запомнит последние слова Цзун Хуэя: «Пожалуйста, спасите главу Не и второго господина и…Спасибо за то, что выслушали». Душа этого человека века была заперта среди духов сабель глав его ордена, не имея возможности покинуть это место, не раскрыв правды. Но теперь его долг был выполнен, и он со спокойствием мог покинуть этот мир.       На стене висела табличка с почти стёршимися от времени иероглифами, гласившими «Тюрьма Бессмертных». Сама тюрьма находилась в яме, в которую спрыгнули заклинатели. Она не была слишком уж глубокой, но покинуть её от этого было не легче. Вэй Усянь, Цзян Чэн и Лань Ван Цзи приземлись посреди помещения, освещаемого тусклым светом фонарей-домиков. В глаза сразу же бросился символ Инь и Ян на полу, выглядевший почти так же как тот, что они видели на плите у входа. Вэй Усянь нахмурился, мог ли этот знак быть связан с тем, иначе как Не Хуай Сан добирался до этого зала? Не, само собой, у некрополя был ещё один вход, которым пользовались все, но их друг всё же предпочёл тайный. Решив подумать над этим позднее, Старейшина Илина поравнялся с Лань Чжанем и Цзян Чэном, оглядывавшими огромный каменный павильон. Буквально в каждом углу, на каждом камне можно было насчитать по пять или семь скелетов, скованных цепями. От некоторых не осталось даже праха, а цепи должны были уже вот-вот обратиться в пыль. Все эти останки принадлежали бывшим главам Цинхэ Не, заперевшим себя здесь, чтобы, потеряв над собой контроль, не причинить вреда родным и близким. Такое решение давалось им нелегко, но они были вынуждены его принять, потому что духи сабель никуда не делись, клану Не так и не удалось от них избавиться. Бывшие главы сидели даже на ступенях и пьедесталах, они приковывали себя к колоннам, доживали здесь свои последние дни.       Именно к ступеням и пьедесталу направились молодые люди. В центре огромного каменно-металлического помоста находилось нечто, напоминающее алтарь, а под этим алтарём глубоким тёмным алым сиянием горело перенаправляющее поле, нити которого тянулись во все стороны.       —Центр могильника. — выдохнул Лань Чжань.       По ощущениям это место во много раз превосходило своей силой все остальные залы, будто было центром не только некрополя клана Не, но и всего хребта Синлу. Оно находилось дальше всех и глубже всех, а войти в него могли только главы Цинхэ Не. Здесь находилась вторая часть перенаправляющего поля, которое порождало барьер на хребте и иллюзии. Но поле было лишь частью происходящего, потому что истинная причина крылась в самом алтаре, находившимся в центре поля. Перенаправляющее поле разило свежей тёмной энергией на сотни ли во все стороны, но ещё большая сила исходила от того, что находилось на самом алтаре. Отрицательная энергия чуть ли не выплёскивалась, вступая в своеобразный бой с энергией перенаправляющего поля. Подходить к алтарю, пока два потока энергии сталкиваются друг с другом, было слишком опасно, поэтому Вэй Усянь моментально поднёс Чэньцин к губам. Ему нужно было договориться с этой силой, усмирить её.       Протяжная мелодия медленно полилась из флейты, плавно спустилась к полу и направилась к полю и алтарю. Она не нападала на них, но заманивала в свои сети, аккуратно расставляемые в округе. Температура стала ощутимо ниже, а по спине прошлись мурашки. Огонь фонарей дрогнул и с порывом ветра погас. Мелодия резко набрала силу и звучность, она напоминала вой ветра в кроне деревьев. Теперь три потока отрицательной энергии поднимались вверх, сталкивались друг с другом, рождая тёмные клубы тумана, поползшие по земле. Наконец, спустя несколько минут Старейшина Илина опустил Чэньцин, а огонь в фонарях вновь вспыхнул. От поля и алтаря больше не разило убийственной силой, и заклинатели смогли осторожно подойти к ним, но они никак не ожидали увидеть на алтаре то, что там находилось.       Сдерживаемая цепями и печатями на каменном алтаре посреди перенаправляющего поля лежала Бася. Сколько бы веков не минуло, а спутать эту саблю с какой-либо другой никто из них не мог. Три пары глаз в немом шоке уставились на саблю, не веря в только что увиденное. Бася перед ними была настоящей, но как она могла находиться тут? Разве в ту ночь она не была запечатана вместе с Не Минцзюэ и Цзинь Гуань Яо в гробу в храме Гуаньинь? И Лань Ван Цзи, и Цзян Чэн, и Вэй Усянь прекрасно помнили, как Вэй Ин своими руками нанёс на тот гроб печать… Но прямо сейчас то, что должно либо покоиться в неизвестном месте, либо перестать существовать вообще, лежало в гробнице Цинхэ Не и, судя по всему, ничуть не растеряло своей мощи за это время.       —Как… Откуда здесь Бася..? — Вэй Ин со всех сторон оглядел саблю, но только сильнее убедился в её подлинности.       —Может… Кто-то из последующих поколений нашёл её и вернул в орден? — Цзян Чэн приподнял бровь, ему тоже очень хотелось узнать ответ на вопрос Вэй Усяня. — Я не помню, чтобы после тех событий Цинхэ Не или сам Не Хуай Сан возвращался в храм Гуаньинь. Насколько я знаю, этот Незнайка безвылазно сидел в своей резиденции и появлялся только на собраниях кланов и Ночных охотах, по иным причинам он Нечистую Юдоль не покидал, из-за этого даже слухи стали ходить.       —Мы с Лань Чжанем несколько раз проверяли храм Гуаньинь, но печати были целыми…       Молчание вновь воцарилось в округе. Впервые ни у кого даже предположений толком не было. Они помнили участь Баси, но, видимо, у судьбы на этот клинок были свои планы. Однако теперь заклинатели были полностью уверены, что во всей этой истории замешаны двое: Цзинь Гуань Яо и Не Хуай Сан, только вопросов у них от этого не убивалось, потому что цели и мотивы этих двоих всё ещё были скрыты от них.       —Но я одного понять не могу. Зачем вторую часть перенаправляющего поля изображать здесь? Чего он хотел этим добиться?       —Помнишь как поле и алтарь выглядели, когда мы только спустились? — Вэй Ин обошёл алтарь и встал с другой стороны, присматриваясь к узорам поля, пока Лань Ван Цзи вглядывался в саблю, а Цзян Чэн ждал ответа на свой вопрос. — Энергии перенаправляющего поля и Баси боролись друг с другом. Чтобы Бася не буянила, ей постоянно надо бороться со злом, и, оказавшись в центре перенаправляющего поля, она получила эту возможность. Благодаря перенаправлению нечисть оказывалась здесь, где встречалась с саблей Не Минцзюэ. Но это лишь временная мера; со временем поле истощится, и его придётся обновлять.       —Тогда почему он воспользовался именно перенаправляющим полем? Почему не полем, призывающим нечисть?       —А вот здесь мне и самому любопытно… — Вэй Усянь посмотрел на Лань Ван Цзи, надеясь, что у него была догадка, потому что у самого Старейшины Илина даже маленького предположения не было. Он не видел смысла в этом. Но у Хангуан-цзюня так же не было ни идеи. Почему Не Хуай Сан воспользовался перенаправляющим полем, а не каким-то другим? Зачем затратил столько сил на древнее поле? Просто чтобы отвлечь внимание? Или здесь другая причина была? — Не Хуай Сан, Не Хуай Сан, что же ты задумал?       —Нужно найти другую часть этого поля. — спустя время заговорил Лань Ван Цзи. — Поле в деревушке Цэн больше не работает, но отрицательная энергия всё ещё поступает сюда, значит, есть где-то ещё одно.       Старейшина Илина кивнул Лань Ван Цзи и нагнулся к земле. Он тщательно рассматривал каждый узор поля, каждый его символ и знак, вспоминая свои записи, и спустя время нашёл указание на место, откуда черпалась энергия. Глаза молодого человека широко распахнулись, а в горле встал ком. Он не мог, не желал верить в увиденное. Заметив, что Вэй Усянь застыл и уже какое-то время не шевелится, буравя взглядом одну точку, Лань Чжань и Цзян Чэн спросили, что произошло. Вэй Ин открыл рот, чтобы сказать им, но закрыл его. Поднявшись на ноги и отряхнув колени, Вэй Усянь посмотрел второму молодому господину Ланю прямо в глаза.       —Перенаправляющее поле находится в Сучжоу.       Цзян Чэн перевёл взгляд на Лань Ван Цзи, лицо которого не изменилось, но вот кулаки он сжал. Перенаправляющее поле развернули прямо под носом Гусу Лань? Но где именно в Сучжоу? Когда?       —И что нам теперь делать? Ехать из Цинхэ Не в Сучжоу и рыскать по нему вдоль и поперёк?       —Сейчас — да. — с выдохом кивнул Вэй Ин. — В Сучжоу очень мало безлюдных мест. Если перенаправляющее поле выйдет из-под контроля, как тогда в деревне Цэн, очень много людей окажется в опасности. Тем более это непростое поле, лучше всего оно будет работать в местах, напоённых отрицательными чувствами и эмоциями. В местах, где когда-то произошло что-то очень болезненное и плохое. Но Сучжоу всегда находился под присмотром Гусу Лань, даже не представляю: где он развернул там перенаправляющее поле! Поэтому чем быстрее мы его найдём, тем лучше. Как бы Бася здесь не оказалась, сейчас мы с ней всё равно ничего сделать не сможем. — на последних словах Вэй Усянь цыкнул, чувствуя свою беспомощность. Было в этой истории что-то, что они по-прежнему упускали. Казалось, вот уже они приблизились к разгадке, но тут открывались новые подробности, и они вновь возвращались на линию старта.       —Тогда нужно найти другой выход.       —Не нужно. — мотнул головой Лань Ван Цзи, обращая на себя взгляд наследника Юньмэн Цзян. — Символ Инь и Ян позади нас идентичен тому, что мы видели на поверхности. Они должны быть связаны.       —Тогда для его активации нам всего лишь требуется восстановить гармонию в большом и малом кругах. — Вэй Ин убрал Чэньцин в мешочек цянькунь, вместо неё доставая Суйбянь. Если им вновь придётся летать, то меч сослужит в этом более подходящую службу.       Как и сказал Лань Ван Цзи круги и символы, выбитые в полу, действительно, один в один повторяли узоры на плите, через которую совершенствующиеся сюда вошли. Когда Вэй Усянь восстановил равновесие в круге со стихиями, знак «Инь» начал подсвечивать, а вслед за ним загорелся и знак «Ян», стоило молодому человеку подобрать подходящие пары в зодиаканальном круге. Но в этот раз пол под ними не распахнулся, и в свободный полёт никто не отправился. Энергетическое поле плавно поднялось вверх, остановившись над головами молодых людей, после чего картинка перед их глазами стала стремительно размываться, дыхание перехватило, а живот слегка скрутило.       Яркий свет резко ударил всем троим в глаза, заставив их зажмуриться и прикрыть лица руками. Желая понять, где они оказались на этот раз, Вэй Усянь медленно открыл глаз, затем второй и моргнул. В лицо дохнуло свежим воздухом и ароматом ельника. Моргнув ещё пару раз, Вэй Ин привык к яркому свету и смог рассмотреть их новое место пребывания.       —Мы вернулись обратно? — озвучил мысли брата Цзян Чэн, вертя головой по сторонам.       —Талисман перемещения. — заметил Лань Ван Цзи, пряча Бичэнь.       —Ага… — согласился Вэй Усянь. — Наверное, то поле работает по тому же принципу.       Вэй Ин попытался включить свой телефон, но всё было безрезультатно. Не работал и телефон Цзян Чэна. Как ни как, а чудом было уже то, что после своего приземления они вообще в щепки не разлетелись. Вэй Усянь провёл ладонями по лицу, до конца приходя в себя. Краем глаза он заметил руку Лань Чжаня, протягивающую ему свой телефон. Молодой человек с благодарностью принял его и посмотрел на время и дату. На удивление в усыпальнице Цинхэ Не они пробыли всего лишь ночь и чуть меньше половины дня: часы показывали половину двенадцатого утра следующего дня. Ещё раз поблагодарив, Вэй Ин вернул телефон его владельцу, раздумывая, как им поступить теперь. Первоначально они планировали после Цинхэ Не навестить Вэнь Цин с Вэнь Нином, бабушку и А-Юаня, а после уже проверить школу кунг-фу, но из-за непредвиденных обстоятельств их маршрут вынужденно сдвигался.       Пока Вэй Усянь размышлял: как же им всё-таки поступить, а Цзян Чэн разминал затёкшие мышцы и отходил после перемещения и узнанного им, Лань Ван Цзи отошёл в сторону и набрал номер старшего брата. Ранее он дал ему слово, что будет каждый день держать его в курсе своих передвижений. Ответ на звонок последовал незамедлительно, будто Лань Сичэнь только и ждал его. Поприветствовав старшего брата, Лань Чжань кратко сказал, что с ним всё хорошо, и что сейчас он направляется к Вэнь Цин. Цзэу-цзюнь какое-то время молчал, а потом выдохнул и вновь попросил Лань Ван Цзи не забывать звонить ему. После этого молодой человек хотел попрощаться, но услышал странные звуки.       —Брат, у тебя всё в порядке?       «Да, со мной всё хорошо, — Лань Чжань мог сквозь телефон ощутить улыбку, появившуюся на губах Лань Сичэня, — Просто А-Яо прибыл в Облачные Глубины по одному вопросу. Чуть позже я тебе всё подробно расскажу»       —Хорошо. Береги себя, брат. — Лань Ван Цзи сжал телефон: не понравилось ему услышанное. По какому это вопросу Цзинь Гуань Яо приехал в Облачные Глубины?       «И ты береги себя, Ван Цзи».       Лань Сичэнь какое-то время помедлил, а потом повесил трубку и убрал телефон в карман кофты, возвращаясь в свой кабинет. Цзинь Гуань Яо, заметив вернувшегося Цзэу-цзюня, оторвался от чая и улыбнулся.       —Это же второй молодой господин Лань звонил? Как он?       —Да, это был он. — Лань Сичэнь вернулся на своё место за низеньким столиком, вдыхая приятный жасминовый аромат чая. — С Ван Цзи всё хорошо. Прямо сейчас он направляется к своему знакомому доктору.       —Второму молодому господину Ланю стоит больше заботиться о себе, — улыбка Цзинь Гуань Яо стала нежнее, а на щеках появились ямочки, — Только недавно на него было совершено нападение, а он вновь работает. И самое печальное, что я не смог этого предотвратить.       —Не вини себя, ты не мог об этом знать.       Цзэу-цзюнь сделал глоток чая и выдохнул. Вчера вечером Цзинь Гуань Яо неожиданно с ним связался, сказав, что у него есть срочное дело, касающееся школы Гусу Лань, а сегодня утром он появился на пороге Облачных Глубин. Они поприветствовали друг друга, и Цзэу-цзюнь пригласил молодого мужчину в свой кабинет, всю дорогу до которого, тот словно кого-то искал, но, поняв, что не может найти, оставил это дело.       —Итак, А-Яо, о чём ты хотел со мной поговорить? Что у тебя за дело?       —На самом деле, Цзэу-цзюнь, мне очень стыдно говорить об этом после моих слов, сказанных раннее. — Цзинь Гуань Яо сделал ещё глоток и отставил чашечку в сторону. — Ещё во время «Ночной Охоты» мы начали проверять документы Ланьлин Цзинь, предполагая, что недоброжелатели могли добраться до наших записей, и постепенно всё это дело перекочевало в наши архивы и библиотеки. В итоге мы решили провести перепись и случайно обнаружили старые книги, свитки и записи, в которых говорится о Гусу Лань. Я знаю, насколько вашей школой чтится история, поэтому хочу предложить вам забрать то из найденного нами, что посчитаете необходимым.       —Это очень благородно со стороны Ланьлин Цзинь, и, честно говоря, я не вижу причин для отказа. — чуть улыбнулся в ответ Лань Сичэнь. — Только я пока не вижу: за какие слова тебе стыдится.       —Видите ли, Цзэу-цзюнь, я хотел попросить заняться этим второго молодого господина Ланя.       —Что? — Лань Сичэнь изменился в лице. Его брови резко сошлись у переносицы. — Ван Цзи? Этим вполне может заняться кто-то из старших учеников или молодых учителей.       —Я прекрасно понимаю ваше беспокойство, Цзэу-цзюнь. — вздохнул Цзинь Гуань Яо, и в глазах его появилось сожаление. — Но прошу поверить: мною движет лишь искреннее желание помочь. Кто бы что не говорил, а я несу ответственность за инцидент с пропажей второго молодого господина Ланя. Я знаю его намного меньше, чем вы, но прекрасно понимаю, что, если не настоять, то он и не подумает об отдыхе. Хоть я и прошу его помощи в деле, но хочу, чтобы в башне Кои он немного отдохнул. Мне известно, сколько работы у второго молодого господина Ланя в Облачных Глубинах и за их пределами, к которой он вернулся сразу же по возвращении с «Горы Байфэн». Цзэу-цзюнь, я вижу, как вы волнуетесь, и после случившегося я волнуюсь не меньше, поэтому и хочу помочь. В Башне Кои со вторым молодым господином Ланем постоянно будет брат Цзысюань, сестра Яньли, А-Лин и я, поэтому с ним там ничего не случится. Второй молодой господин Лань сменит ненадолго обстановку, сможет немного отдохнуть, а потом с новыми силами вернётся в Облачные Глубины.       Лань Сичэнь слушал Цзинь Гуань Яо, не прерывая. Как бы Цзэу-цзюню не хотелось, а в словах его собеседника имелось здравое зерно. Лань Ван Цзи в последнее время, действительно, очень много работал, потом он пропал, а теперь опять взялся за работу, даже толком не оправившись. Глава Лань и сам собирался настоять на том, чтобы его младший брат в кои-то веки отдохнул, но то неожиданно выявил желание навестить Вэнь Цин, и Лань Сичэнь согласился. Он знал, что девушка-врач не позволит его младшему брату работать и заставит восстанавливать силы, пока он будет гостить у неё. Но этого всё равно было мало, по мнению главы Гусу Лань, поэтому он собирался потом настоять на ещё одном перерыве в работе своего брата. А тут со своим предложением нагрянул Цзинь Гуань Яо.       Лань Сичэнь не винил человека перед собой в произошедшем, ведь он правда, не мог ничего об этом знать, но что-то всё равно селило в его душе странное предчувствие. Ещё несколько лет назад он охотно бы согласился на это предложение, но сейчас он не хотел отпускать Лань Ван Цзи куда-либо слишком надолго. А поездка в Ланьлин Цзинь определённо займёт, самое малое, дней десять. Да, библиотека в Башне Кои не столь огромна, как в Облачных Глубинах, но Лань Чжань подойдёт к работе со всей своей сосредоточенностью и скрупулезностью. Он лично перечитает все книги и отберёт нужные. И если после этого обитателям Ланьлин Цзинь удастся задержать его ещё на некоторое время какими-то неведомыми способами, то поездка затянется ещё на дня три-четыре. С одной стороны Лань Сичэнь не видел в этом ничего плохого, но с другой — не горел желанием. Почему-то сердце словно обезумевало, стоило только подумать об этом, а душа начинала биться в несвойственной ей истерии.       —Это хорошее предложение, но я не могу согласиться или отказаться без ведома Ван Цзи. Тем более сейчас он в отъезде. По его возвращении мы обговорим этот вопрос, и тогда я обязательно сообщу тебе наше решение.       —Хорошо. — с лёглой улыбкой кивнул Цзинь Гуань Яо. — Я подожду. Очень надеюсь, что второй молодой господин Лань согласится.       И в этот момент Лань Хуань от всего сердца пожелал, чтобы Лань Ван Цзи отказался, чтобы не ехал в Ланьлин Цзинь, чтобы не принимал предложение Цзинь Гуань Яо, высказанное с такой странно-нежной улыбкой. В голове Цзэу-цзюня даже промелькнула мысль о том, чтобы его младшего брата что-нибудь задержало у девы Вэнь.       Что же касалось самого Лань Ван Цзи, то после долгих обдумываний и решений, он вместе с Вэй Усянем и Цзян Чэном ехал к Вэнь Цин. Заклинатели решили навестить семейство Вэнь, а от них уже отправиться в Сучжоу. Всё равно им как раз было по пути. Вэй Ину очень не терпелось увидеть людей, ставших за обе жизни ему родными. Желал этого и Лань Чжань, он уже давно не видел А-Юаня и скучал по нему. Цзян Чэн старался не проявлять своих эмоций, но желание вновь отведать клёцок бабушки Вэнь, вновь посидеть вечером за чашкой чая, пока А-Юань позади играет с деревянными бабочками, оказалось сильнее.       Сначала Вэй Усянь вновь хотел сделать семейству Вэнь сюрприз, но под испытывающим взглядом Лань Чжаня сдался и сделал звонок с его телефона, поэтому теперь вся семья встречала их у калитки. Но с приближением машины к дому с ухоженным садиком и свисавшими с потолка веранды веничками лечебных трав на сердце у Вэй Ина становилось всё неспокойнее.       В машине он ненадолго задремал, и во сне вновь увидел мёртвого Вэнь Нина, рыдающую Вэнь Цин, замученных бабушку и А-Юаня, дядюшек и тётушек. Потом сон резко выбросил его на Луань Цзан, но там не было никого кроме него — остатки клана Вэнь ушли сдаваться в Ланьлин Цзинь. В ушах молодого человека звучали обвинения в его адрес и адрес клана Вэнь. Совершенно невиновных…       Вэй Усянь больше не мог этого выносить и резко распахнул глаза. Они уже подъезжали к домику, и у дороги можно было заметить сидящего на шее Вэнь Нина А-Юаня, стоявшую рядом Вэнь Цин, поддерживающую бабушку за локоть. Плохое предчувствие вновь накрыло Старейшину Илина с головой, но он попытался задвинуть его на время в дальний угол и улыбнуться.       —А-Юань, а ты, кажется, подрос! А ведь мы не так уж давно и виделись. — Вэй Ин забрал А-Юаня себе на руки, пока мальчик на радостях не кинулся обнимать ноги Лань Ван Цзи.       —Добро пожаловать, господин Вэй, Хангуан-цзюнь, молодой господин Цзян. — поклонился Вэнь Нин.       —А я уже готовилась к очередному подарку с твой стороны, Вэй Усянь. Хорошо, что второй молодой господин Лань и молодой господин Цзян тебя образумили. — строго проговорила Вэнь Цин, но в глазах её были лишь нежность и радость встречи.