С легким сердцем мы пройдем сквозь волны и ветра.

       Крупные капли дождя барабанили по земле, прибивая к безжизненному потрескавшемуся тёмному ковру пыль. На множество ли в округе не было ничего живого: только голые камни, высохшие кустарники и тёмная, словно напитанная отрицательной энергией, земля. Но ничего иного от этого места никто и никогда не ждал — могильные курганы, Луань Цзан, всегда выделялись неприглядным пятном в Илине. Даже их подножие напоминало дворец смерти, куда уж там самой горе. Когда, как и отчего мёртвая гора появилась в Илине, не знали даже местные старожилы. Люди, жившие здесь, стороной обходили пугающее до холодного ужаса место и советовали делать то же самое всем путникам, приходившим в их края. Никто из людей и близко не подходил к подножию, но вдруг среди гула дождя стали раздаваться шаги, а в мокром воздухе появился тонкий шлейф хвои и магнолии. Подобно жемчужине на чёрном бархате, вперёд шёл высокий молодой мужчина, облачённый с головы до пят в белые одежды. За спиной длинный прямоугольный свёрток, сбоку меч. Мужчина держал над собой широкий зонтик с промасленной бумагой, закрывавший его лицо, но Вэй Усянь и Лань Ван Цзи успели уловить концы ленты, игравшей в длинных тяжёлых волосах. Мужчина шёл вперёд, и его не касались ни капли дождя, ни мазки грязи.       Заклинатели огляделись. Когда тьма перед глазами рассеялась, они уже были в воспоминаниях Луань Цзан, да и сама она стояла рядом с ними, безмолвно наблюдая за происходящим. Знакомые места старейшина Илина и Хангуан-цзюнь узнали сразу, но Луань Цзан перед ними выглядела несколько иначе даже от того, что они запомнили из прошлой жизни. Пока они не понимали совершенно ничего, а дух не спешила объяснять. Она просто пошла следом за мужчиной в белом, и молодым людям пришлось поспешить за ней, чтобы не потеряться в этих воспоминаниях.       А странный мужчина, непонятно зачем пришедший на Луань Цзан, свернул за высокий широкий валун и остановился перед небольшим каменным «домиком», образовавшимся из-за облокотившихся друг на друга камней. Фигура в белом склонилась, и зонтик стал прикрывать вход в каменный «домик» от дождя. Там, среди камней, сидел маленький ребёнок четырёх лет, не более. Ребёнок поджал под себя босые ножки и весь сжался, обнимая тоненькими хрупкими ручонками коленки. Мужчина положил на голову дитя свою ладонь и нежно провёл по спутавшимся волосам, напоминавшим паклю. Ребёнок поднял голову, в каре-голубых глазах отражались другие, напоминавшие два чёрных опала.       —Не бойся, я не причиню тебе зла. — в голосе мужчины слышался шум водопада и шорох шёлка, а лоб венчала клановая лента. Не было сомнений, что этот человек состоял в ордене Гусу Лань и, судя по узору плывущих облаков на ленте, относился к главной семье, Лань. — Боже, как можно считать ребёнка предвестником бед только потому, что он живёт на Луань Цзан? Можно подумать, от хорошей жизни дитя будет обитать здесь. — мешочек цянькунь, висевший на поясе адепта Гусу Лань, раскрылся, повинуясь своему владельцу, и мужчина достал из него запасной верхний халат. Белая ткань плавно опустилась на хрупкие детские плечики, полностью укутывая дитя. — Больше никто не причинит тебе зла и боли, обещаю. — девочка, а это определённо была она, наклонила голову. дети очень проницательны и чувствуют зло, но она смотрела на незнакомого мужчину и ощущала от него лишь тепло, нежность и заботу, коих никогда не видела прежде. — Пойдём домой, моё дитя. Матушка нас уже заждалась.       Незнакомец легко подхватил девочку, словно та была пушинкой, и, усадив у себя на руке, спрятал её под зонтиком. Маленькая головка легла ему на плечо, и красивые глаза, напоминавшие драгоценные камни, стали закрываться. Мужчина поудобнее устроил дитя на своих руках и направился прочь от этого нехорошего места. Нахмуренные брови и плотно сжатые губы выдавали его недовольство. Он совершенно не понимал: как местные жители могли выгнать не в чём неповинное дитя и запугать его так, что то убежит к подножью Луань Цзан? Здесь не было ни воды, ни еды. Одним богам только известно, как эта девочка выживала среди камня и могил! Жители не знали её настоящих родителей, зато не гнушались говорить всякие гадости в их сторону и в адрес ребёнка. Заклинатель не верил, что люди могут настолько сильно опуститься, но каждый день его глаза то и дело натыкались на подобных. Почувствовав дрожь детского тельца, он остановился и сильнее прижал к себе ребёнка. Эта девочка оказалась никому ненужной здесь, но, видят боги, он не бросит её, воспитает своей дочерью и будет каждый день радоваться, видя, как она становится счастливой. Силуэт в белом с ребёнком на руках удалялся всё дальше и дальше от Луань Цзан, а затем и от Илина.       Постепенно дождь становился тише и вскоре вовсе прекратился. Пейзаж, открывшийся глазам, плавно менялся. Больше не было чёрных гор и широкой реки, не было шумных городов и весёлых деревенек, тёмных лесов и страшных теней, появлявшихся ночью. Словно художник провёл кистью по девственно-чистому холсту… Изящные горы шёлком, бархатом и атласом уходили пиками в самое небо. Их зелёные плечи покрывала полупрозрачная серебряная накидка тумана, переходившая в мех облаков, а подол был расшит жемчугом рек. По спинам рек и озёр проводили своими руками лодки, плывшие к небольшому городку, лежавшему в колыбельной умиротворённости и прекрасной мелодии, лившийся, казалось, с самих гор. Каменная лестница поясом уходила вверх и заканчивалась словно за гранью миров, заканчиваясь величественными вратами, растекавшимися ещё недостроенными стенами, спавшими под ласковый свист ветра в соснах, магнолиях, клёнах и горных цветах. Где-то рядом играли на своих пипах и барабанах водопады, вторя мерному стуку молоточков мастеров и стону струн под пальцами учеников.       Привратники, завидев подходившего к вратам, склонились в поклонах, отчего концы их лент упали со спин на плечи юношей. Вэй Усянь наблюдал за тем, что видел, не скрывая своего восторга. Перед ними определённо, просто без вариантов, были Облачные Глубины, но это были далеко не те Облачные Глубины, которые они с Лань Ван Цзи помнили и тем более не те, кои они знали сейчас. Только строящиеся, спящие среди гор, словно младенец на руках матери, они заставляли открывать рты в неверии, захватывали дух.       —Лань Чжань… — с придыханием проронил Вэй Ин, всё равно внутри воспоминаний духа его никто не мог слышать, кроме Лань Ван Цзи и Луань Цзан. У молодого человека не находилось никаких слов, что случалось с ним крайне редко, почти никогда. — Это Гусу Лань..?       Лань Ван Цзи слышал вопрос, но не мог даже кивнуть. Он узнавал свой дом, в котором жил уже не первую жизнь, но не мог поверить в то, что когда-то он выглядел так…Мистически? Захватывающе? Второй молодой господин Лань всем сердцем любил Облачные Глубины и видел их красоту, дышал ею, такой девственной, сплетённой с дикой природой настолько гармонично, что словами было не передать. Однако то, что он видел сейчас, заставляло сердце трепетать перед древней историей его школы, ордена, клана. Хангуан-цзюнь полной грудью вдохнул чистый воздух и обернулся, заметив позади движения духа. Луань Цзан смотрела на приближающегося адепта Гусу Лань, на которого послушно сидела маленькая девочка.       —Глава. — поклонились привратники. — С возвращением, глава Лань Ань.       Вэй Ин со стуком зубов захлопнул рот и, широко раскрывая глаза, посмотрел на мужчину, на основателя не только Облачных Глубин, но и всего ордена Гусу Лань. Чёрные опалы глаз сверкнули загадочностью, а на губах с заострёнными уголками расцвела лёгкая улыбка. Ветерок, спустившийся с гор, играл в волосах заклинателя, переплетая их с налобной лентой, чуть дёргал за подол одеяний, расшитых плывущими облаками. Юноши-привратники не смогли сдержать ответной улыбки, но почти сразу же перевели взгляд со своего главы на белый свёрток, сидевший у него на руках. Будто ощутив, что на неё смотрят, из запасного верхнего халата показалась маленькая головка с любопытными глазками. Девочка больше не выглядела грязной и забитой, хоть худоба пока и не ушла. Тёмные волосы были приведены в порядок и заплетены в незамысловатую причёску с голубыми ленточками. Одежда тоже больше не была порванной и замызганной, сменившись на простые, но чистые и аккуратные бело-голубые одежонки. Юные адепты заторможено моргнули, желая спросить: кто сидит на руках их главы, но не смея открыть рта. А улыбка Лань Аня от этого стала только шире, хоть он по-прежнему не размыкал губ, в уголках глаз притаилось что-то невыразимое, смахнув с лица мужчины несколько годов, пусть тот и выглядел не больше, чем на тридцать или тридцать два. Одарив этой загадочностью своих адептов, основатель Гусу Лань зашёл во врата и устремился по вымощенной дорожке, между деревьев и кустарников.       Ещё никогда прежде заклинателям не доводилось видеть Облачные Глубины такими оживлёнными: кто-то был занят на стройке, кто-то занимался в открытых классах или, если мест в классе не хватало, в тени деревьев и беседках, кто-то шёл, загруженный записями, в сторону уже достроенной библиотеки, кто-то подметал дорожки, унося строительный мусор. Однако стоило им увидеть Лань Аня, адепты прерывались и приветствовали главу Гусу Лань, на что тот отвечал улыбкой и кивком. Он отвечал абсолютно всем, и на лицах тех появлялись улыбки в ответ, которые они старались спрятать, следя за своим внешним видом. Но, несмотря на невиданную для этого места подвижность, в воздухе витала атмосфера покоя, умиротворенности, порядка и традиций.       —Знаешь, Лань Чжань… Кого-то мне твой предок очень напоминает… — Вэй Усянь посмотрел на шедшего рядом Хангуан-цзюня, отмечая, что тот разделяет его мнение, во взгляде глаз, неотрывно следившими за основателем Облачных Глубин. Старейшина Илина вздохнул и перевёл взгляд на девушку-духа.       Стоило им оказаться в её воспоминаниях, и Луань Цзан не проронила ни слова, только взгляд её неотрывно следовал за широкой спиной, облачённой в белое, да за клановой лентой. Лань Ван Цзи и Вэй Усянь сразу поняли, что ребёнок на руках Лань Аня это и есть их загадочный дух. Правда, от этого понимания им не стало легче. Нет, в их головах появилось множество вопросов, которые оставались невысказанными. Зачем спрашивать, если скоро они всё и сами увидят? Поразительно, теперь даже лента на лбу духа не выглядела чужеродно на фоне её бессветно-тёмной одежды, а тоска, появлявшаяся во взгляде каждый раз, когда Луань Цзан оказывалась в Облачных Глубинах или слышала о них, не казалась необъяснимой или беспричинной.       —Господин мой, — раздалось за спинами заклинателей, и они обратили внимание на изменившееся окружение. Вокруг больше не было адептов, занятых учёбой и работой, не было классов и строящихся зданий. Теперь округа утопала в цветущих деревьях, разносящих свой ненавязчивый аромат. Молодые люди повернулись на голос. Перед ними стояла женщина, весь образ которой дышал теплом и домом. Она не была писаной красавицей, но её одухотворенное лицо и прекрасная улыбка открывали красоту иную, внутреннюю. Ту самую, которую воспевают в стихах, романах и поэмах. Лента Гусу Лань подчёркивала лоб, а причёску держала серебряная шпилька с нефритовой магнолией. Стать и мудрость во взгляде чайных глаз, сразу говорили — это хозяйка Облачных Глубин, возлюбленная, жена Лань Аня, история о которых трогала сердца даже в двадцать первом веке. — С возвращением. Мы вас так ждали. — улыбнулась госпожа Лань и тихо ахнула, заметив ребёнка на руках мужа. Она перевела вопросительный взгляд на мужчину и увидела в нём тоску, нежность, боль и надежду.       Этого взгляда хватило, чтобы женщина всё поняла. Она даже не хотела представлять, какие лишения и несчастья перенесло это дитя. Она не понаслышке знала, сколь злыми могут быть люди. Конечно, жители Цайи были не такими, но порой случалось в их места забредать путникам, не отличавшимся высокими моральными ценностями. Может быть, именно поэтому боги наказывают их, посылая в мир людей всю эту нечистую силу, с которой не справиться в одиночку? Госпожа Лань подошла ближе и, наклонив голову, заглянула в глаза девочки. От того, как ребёнок сжался и прильнул к Лань Аню, в кулачках сжимая ткань его одеяний, у госпожи Лань сердце забилось быстрее. Хотелось обнять это дитя и убаюкать, окружить всей любовью, на которую она только была способна, показать, что в этом мире есть не только зло и боль, но и забота, семейное тепло.       —Ну-ну, тише. — мужчина погладил девочку по голове. — Неужели ты боишься своей матушки?       Госпожа Лань подняла взгляд на мужа и кивнула. Выходя замуж за этого мужчину, она поклялась стать ему достойной спутницей в жизни и на тропе совершенствования, поклялась поддерживать его начинания. И если сейчас он назвал столь милое дитя их дочерью, если он назвал её матушкой, она станет любящей матерью своему дитя. Женщина спустила смешок, напомнивший переливы колокольчика, в кулачок и аккуратно самым кончиком пальчика прикоснулась к этим невозможным щёчкам, немного пухленьким и розовым, напоминавшим поспевающие яблочки.       —С возвращением, дитя моё. — госпожа Лань подхватила маленькую девочку подмышки и взяла на руки, вглядываясь в её чистые глаза. Ребёнок, не ожидавший подобного, взмахнул ручками, как воробей крылышками, и вцепился в рукава женщины с самым бесстрашным видом, который только мог отразиться на лице. — Как же тебя зовут?       —Они звали её «Луань Цзан», потому что, убежав, она пряталась на Луань Цзан. — недовольно мотнул головой Лань Ань. — Но вряд ли ребёнок её лет мог сам убежать так далеко. От ближайшего селения до Луань Цзан идти около трёх палочек благовоний*.       —Боги, как так можно… — женщина погладила девочку по спине и заметила, что та куда-то смотрит. Госпожа Лань вместе с мужем перевели взгляд на яблоневое дерево, находившееся сейчас в цвету. Яблоневый цвет напоминал покров невесты. Хотелось прикоснуться к лепесткам и убедиться: они такие же хрупкие и нежные, как выглядят, или в них таится скрытая сила? — Хайтан… — поражённо произнесла хозяйка Облачных Глубин, замечая, что ребёнок в её руках отвернулся от привлёкшего внимание дерева и теперь смотрел на неё, будто откликался.       —Кажется, ей понравилось. — Лань Ань снова опустил руку на маленькую макушку. — С этого момента твоё имя — Лань Хайтан. Теперь ты старшая дочь семейства Лань и юная госпожа ордена Гусу Лань. — улыбка на лице мужчины сменилась на серьёзное выражение, он от всей души желал, чтобы это дитя запомнило его слова.       —Мой господин, но ведь наша Хайтан ещё и старшая сестра, ведь у неё скоро будет младший братик.       Лань Ань важно кивнул, а потом обнял жену и дочь, пока их никто не видел. На людях они не позволяли себе подобного, но, пока никто не видел, они были любящей семьёй, которая хотела только улыбаться и тихо смеяться. Вэй Ин покосился на Луань Цзан. Та, не отрывая глаз, смотрела на приёмных родителей, комкая пальцами свои чёрные рукава. Девушка сжала кулаки и губы, но всё равно не отвела взгляд, наполненный разрывающей душу болью. Вэй Усянь опустил глаза: и всё же кто бы мог подумать, что этот таинственный дух окажется приёмной дочерью самого Лань Аня? А Гусу Лань хранили куда больше секретов, чем могло показаться. Что же такого ужасного случилось в прошлом, что заставило девушку сказать: «У меня нет имени»? Вэй Ин отвернулся и хотел было подойти к Лань Чжаню, но картинка перед их глазами резко смазалась, все краски перемешались друг с другом, заставив потерять равновесие. Если бы Лань Ван Цзи и Вэй Усянь не ухватились за руки, то могли и упасть. Когда окружающий мир более-менее пришёл в нормальное состояние, Старейшина Илина понял, что его слегка мутило, поэтому он не сразу обратил внимание на всё остальное, кроме своего беспокойного желудка. На его спину легла рука Лань Чжаня, которая водила вверх-вниз, успокаивая и даря поддержку. Молодой человек благодарно улыбнулся и выпрямился, рассматривая комнату, в которой они находились. Строгая обстановка, окна, выходившие на тропинку, вёдшую к библиотеке, прозрачный дымок, шедший из медной курильницы с узором облаков, узорчатая ширма. Заклинатели переглянулись и покосились на Луань Цзан — почему она перенесла их в пустую комнату? Но потом они поняли, в чём дело. Внутри были люди, только они находились за ширмой.       Как будто желая подтвердить мысли заклинателей, из-за ширмы появились девочка лет десяти, нёсшая на руках кроху, которому было от силы годика два-три, а за ними вышел мальчик немного постарше, но несильно. Все трое носили на своих лбах ленты с плывущими облаками, из чего Лань Ван Цзи и Вэй Усянь пришли к выводу, что эти мальчики сыновья Лань Аня и госпожи Лань, а девочка — Луань Цзан, Лань Хайтан. Дети прошли к небольшому столику, стоявшему недалеко от раскрытого окна и заполненного нехитрыми блюдами. Судя по тому, что они видели в окне, на дворе стояло раннее утро, и это выглядело, как минимум, странно. Они, конечно, адепты Гусу Лань, а в Облачных Глубинах в этом плане всегда были странности, но оставлять маленьких детей совершенно одних казалось далеко не самым верным решением. Почему они не с матерью? Почему в округе нет ни одного взрослого человека или хотя бы старшего ученика? Ответ, как ни странно, пришёл совсем скоро.       Неожиданно в окне стали одна за другой мелькать девушки, одетые в одежды ордена. У каждой в руках были либо тазики с водой, либо простыни, либо какие-то мешочки. Девушки так сильно суетились, что напрочь забывали правила ордена, носясь туда-сюда и время от времени крича. Один из таких выкриков долетел и до ушей Старейшины Илина и Хангуан-цзюня.       —Несите больше тёплой воды! Госпожа рожает, а не умывается! — крикнувшая девушка забрала простыни у той, которая в неё чуть не врезалась, и развернула несчастную за водой. Мотнув головой, она быстро заглянула в открытое окно, убеждаясь, что с детьми всё в полном порядке, и, выдохнув, побежала дальше.       —Шицзе, — вдруг обратился старший из братьев. — А где отец?       —Он сейчас на встрече с главой ордена Цишань Вэнь, господином Вэнь Мао. — Лань Хайтан вытерла уголок губ младшего из братьев. — Не волнуйтесь, он уже скоро вернётся. А-Лэй, в чём дело? — девочка посмотрела на младшего брата, не отрывавшего взгляда от кусочка пареной моркови.       —Клолики… — тихо ответил тот, по-прежнему разглядывая морковь.       —Давайте, сходим к большому дереву после завтрака и покормим диких кроликов? А потом соберём для госпожи горечавок, то поле сейчас всё в них. — Лань Хайтан подложила каждому из братьев по кусочку моркови.       Наблюдая за трапезой, Лань Ван Цзи нахмурился. Лань Хайтан была пусть и приёмной, но всё же дочерью Лань Аня и его жены, тогда почему она звала госпожу Лань не «матушка», а «госпожа»? Маловероятно, что она много понимала, когда Лань Ань только привёл её в Облачные Глубины. Разделял подобные мысли и Вэй Усянь. Он тоже звал Цзян Фэнмяня «дядя», а не «отец», являясь его приёмным сыном, но в его случае он оба раза оказался в семье Цзян в более старшем возрасте, чем Лань Хайтан, и скудно, но помнил своих настоящих родителей. А по той крохе, которой основатель Гусу Лань принёс Хайтан сюда, нельзя было сказать, что она помнит своих настоящих родителей.       —Сколько тебе здесь лет? — всё же поинтересовался Вэй Ин у по-прежнему молчавшего духа. Возможно, он сильно ошибался с её возрастом из-за того, какой жизнью она жила прежде, чем её нашёл Лань Ань, и девочка перед ними была куда старше, чем казалось на первый взгляд.       «Десять, — прошептала Луань Цзан и вновь заговорила прежде, чем Вэй Усянь озвучил бы следующий вопрос. — Прошло чуть меньше шести лет».       Если бы Вэй Ин не имел опыта общения с Лань Чжанем, то не сразу бы понял, о каких «шести годах» говорит девушка. Раньше она лихо ругалась с Цзян Чэном и могла толкнуть его, если тот начинал её бесить, не скупилась она и в разговорах с Вэй Усянем, даже, разговаривая с Лань Ван Цзи, она проявляла свой характер, но в какой-то момент Луань Цзан изменилась. Девушка-дух стала тихой и немногословной, появлялась всё реже и реже, говорила загадками… Даже внутри собственных воспоминаний её фигура просвечивала — признак того, что времени у неё осталось совсем немного. Когда в их вторую встречу, она сказала, что была одним из духов, заключённых внутри Тёмного меча, Вэй Усянь с Лань Ван Цзи не особо вникли в это, в прошлом им приходилось иногда сталкиваться с многовековыми духами, но теперь они прекрасно осознавали — Луань Цзан было более двух с половиной тысяч лет, если она являлась приёмной дочерью Лань Аня. А это огромный срок для любого духа. Причём из этих двух с половиной тысяч лет восемнадцать столетий она провела внутри Ледяной пещеры в Облачных Глубинах и ещё неизвестно сколько запечатанной в том мече. Будь она слаба при жизни, то исчезла бы ещё внутри Тёмного меча, но она не только не исчезла, но и смогла помочь им, но почему?       Постепенно картинка перед глазами стала вновь меняться, только теперь не было буйства красок, от которого кружилась голова и не радовался желудок. Просто… Растения на улицах меняли свой вид: лето сменилось осенью, та зимой, зима перетекла в весну, весна в лето и так по кругу много-много раз, пока очередные цветущие деревья не покрылись зеленью и не унесли с собой очертания небольшой, но просторной комнатки.       —Хайтан, тебе точно понравился наш подарок? — перед заклинателями стояла молодая девушка с нежными чертами лица и озорными огоньками в каре-небесных глазах. В уголках губ притаилась улыбка. Ленты в волосах ушли, теперь причёску украшала тонкая изящная шпилька со свисавшими с неё цветами яблони. Налобная лента с плывущими облаками гармонировала с одеждами девы: серебряные узоры облаков и всё тех же цветов яблони вились по подолу и рукавам на белоснежной ткани с вкраплениями небесно-голубого, а с пояса свисала нефритовая подвеска, соседствовавшая с мешочком цянькунь. За спиной Лань Хайтан, спрятанный под тканью, виднелся гуцинь. Её руки сжимала в своих ладонях женщина, в которой Вэй Усянь и Лань Ван Цзи узнали госпожу Лань. Женщина выглядела немного…иначе.       Лёгкие одеяния, свойственные молодым женщинам, уступили место тяжёлым тканям с выбитыми узорами, в уголках губ залегли небольшие морщинки, да и кожа на руках выглядела не старой, нет, но и не молодой. Госпожа Лань вместе с дочерью стояли у главных ворот, стены которых уходили далеко вверх. Рядом возвышалась огромная скала с правилами. Больше не было слышно стуков молотков и шелеста метлы, не разносились звуки гуциня, пока ученики тренировались у деревьев, не было слышно звона мечей — Облачные Глубины раскинулись во всём своём великолепии, такими, какими они были восемнадцать веков назад.       —Очень. — улыбнулась девушка в ответ на вопрос. — Я не думала, что вы построите мне целый дом.       —А я не думала, что ты захочешь жить на отшибе Облачных Глубин. — строго заявила госпожа Лань. — А-Тан, это же так далеко…       —Зато мои тренировки с мечом, луком и гуцинем никому не мешают. К тому же, я могу спокойно медитировать и не переживать, что ко мне в комнату ворвётся А-Лянь, стоя на мече. — Лань Хайтан не удержалась и звонко засмеялась, правда, довольно быстро успокоилась. — Не волнуйтесь, госпожа, мне уже двадцать два года.       —Я буду волноваться, будь тебе хоть сто двадцать два года. —хмыкнула женщина, но в глазах её поселилась грусть и тоска. Не желая показывать свои эмоции, она принялась оглядываться. — И где А-Хуая с А-Лэем носит?       —Вот они. — кивнула Хайтан на появившихся из-за поворота двух юношей.       По выложенной дорожке шли молодые господа клана Лань. Они были довольно сильно похожи, сразу понятно — братья. Но, если старший напоминал своего отца: глаза цвета чёрного опала, заостренные уголки губ и какая-то невыразимая загадочность, младший взял понемногу и от отца, и от матери. Каждое движение его было наполнено статью и лёгкостью, ярко выраженные глаза, напоминавшие глаза феникса, смотрели словно умудренный опытом дракон и блестели жизнью, и во всём этом особо выделялись губы, такие невообразимо алые и манящие, будто зацелованные. Притягательная загадочность старшего брата, и невинная страсть младшего… Уже в те времена орден Гусу Лань умел поражать.       Остановившись перед матерью и старшей сестрой, юноши поклонились, второй брат несколько уступал в росте старшему. Прекраснее картины быть просто не могло, но вдруг стали слышны тихие шорохи, а потом из кустов выскочил мальчик лет двенадцати с мечом за спиной. Сомневаться, что это самый младший из братьев не приходилось — лицом он был копия матери. Из его высокого хвоста, завязанного на манер среднего брата, торчали листья и ветки, одежда сбилась, а щёки пылали румянцем. От увиденного старший из братьев улыбнулся и, прикрыв глаза, покачал головой, а средний подошёл ближе и, тяжко вздохнув, стал выбирать лишнее из волос брата, пока их матушка смотрела на своё самое младшее «чудо», явно ожидая появления ещё кого-то. И этот кто-то не заставил себя ждать. На дорожке появился Лань Ань со своей лёгкой неизменной улыбкой.       —А-Лянь, я же сказал, что ты остаёшься дома. — посмотрел он на среднего и младшего сыновей.       —Но, отец, мне уже двенадцать! Я тоже могу ходить с шицзе и братьями на задания!       —Если ты такой взрослый и самостоятельный, почему в порядок тебя приводит А-Лэй? — госпожа Лань уперла руки в бока и чуть наклонилась вперёд. Под взглядом прищуренных глаз матери, мальчик стал активно пятиться в сторону старших сестры и брата, желая спрятаться за ними от гнева матушки. — Даже не пытайся прятаться за А-Тан и А-Хуаем, не поможет. Твой отец сказал, что ты остаёшься, значит ты остаёшься.       —А-Лянь, мы понимаем твоё стремление, но тебе ещё нужно учиться. Или ты хочешь, чтобы старейшины вновь отправили тебя переписывать правила ордена? — улыбнулся Лань Ань, и от этой улыбки спрятаться захотелось уже Вэй Ину за Лань Чжаня. Ой, не предвещала эта улыбка ничего хорошего.       —Понял… — Лань Хэ Лянь вышел к отцу с матерью и грустно посмотрел на уходивших.       —Хэ Лянь, мы скоро вернёмся. — заверил его Лань Хуай с мягкой улыбкой. — Только не серди снова старейшин, пока нас не будет.       Лань Хэ Лянь угукнул и проводил сестру с братьями взглядом. Покинув территорию Облачных Глубин, все трое взмыли в небо на своих мечах, отправляясь в небольшую деревеньку, находящуюся на окраинах владений Гусу Лань. Недавно в Облачные Глубины пришло письмо из тех мест с просьбой разобраться с нечистью, притаившейся в воде и мешавшей передвигаться по реке. По описанию нечисть напоминала водных гулей, однако их появление казалось заклинателям странным явлением. Земли, находящиеся под присмотром ордена Гусу Лань, были испещрены реками, озёрами и водопадами, что помогало процветать водной торговле. Многие жители чувствовали себя на воде не хуже, чем на земле, да и никаких слухов об утопленниках или случайных смертях у воды никто не слышал. Так откуда здесь могли взяться водные гули?       —Шицзе, А-Лэй, как думаете, могут ли водные гули попасть в наши земли из соседних? —Лань Хуай, летевший чуть позади старшей сестры и младшего брата, поравнялся с ними. Лань Хайтан и Лань Лэй заинтересовано покосились на брата. — Несколько дней назад я услышал разговор адептов, вернувшихся из Цайи. Они говорили, что недалеко от владений недавно появившегося ордена Юньмэн Цзян произошёл несчастный случай. Ночью случилась гроза и река сильно разбушевалась, в итоге утонуло много людей. Наши владения и те места связаны рекой, возможно, водные гули спустились по ней.       —Если всё так, как говорит старший брат, то это имеет место быть. — кивнул Лань Лэй. — Кажется, в то время орден Юньмэн Цзян как раз разбирался с обезумевшим божеством на своих западных границах.       —В таком случае, нам следует заглянуть в земли ордена Юньмэн Цзян. Если водяные гули, действительно, перекочевали к нам по реке, то высока вероятность, что какая-то их часть осталась на прежнем месте. Тогда они либо спустятся к нам через неопределённое время, либо будут досаждать ордену Юньмэн Цзян, пока тот с ними не разберётся. Лучше уж сразу рубить проблему на корню.       —Шицзе, мы со всем разберёмся сами или попытаемся объединиться с адептами ордена Юньмэн Цзян?       —Лань Хуай, — ухмыльнулась девушка, обращаясь к старшему из братьев. — Ты будущий глава Гусу Лань. Как бы ты поступил в таком случае?       —Я попытался бы установить тесные контакты с Юньмэн Цзян. — ничуть не растерялся юноша, искоса поглядывая на сестру.       —Тогда зачем задаёшь мне такие глупые вопросы?       Лань Хуай слегка наклонил голову вперёд. Ветерок трепал им волосы, поэтому юноша не мог скрыть своего лица за ними, но он надеялся, что шицзе со своего положения не заметит его эмоций, расцвётших в глазах, на щеках и губах. Нежность и любовь, отразившиеся в тёмных блестящих глазах, совсем не походили на то, что должен чувствовать брат к старшей сестре, даже если они не связаны кровным родством…       Трое заклинателей на мечах удалялись к горизонту, унося за собой ещё одно воспоминание. Тьма заполняла собой пространство, тишина поглощала звуки, словно жизнь переворачивала очередную страницу в книге, закончив читать прошлую главу. К счастью, длилось это недолго и вскоре Вэй Усянь услышал до боли знакомые ароматы супа с перцем и пирожков с мясом и корнями лотоса. Лань Ван Цзи эти ароматы много не говорили, за обе свои жизни он не так часто бывал на территории ордена Юньмэн Цзян, чтобы запомнить подобное буйство ароматов, исходивших от пряной пищи, однако он очень хорошо помнил настроение, всегда царившее в Юньмэне и его окрестностях. Быстрые и громкие разговоры, смех, смешивающийся с руганью, крики зазывал, стук деревянных игрушечных мечей — ни в Ланьлине, ни в Цинхэ не было столь гармоничного, нераздражающего шума.       Как только звуки и ароматы полностью заполнили пространство, начала проявляться и картинка, выстраиваясь в один из знакомых Вэй Ину с детства городков, находившегося в нескольких часах езды от Пристани Лотоса. Сейчас вид у него был, само собой, не такой цветущий и счастливый, каким его помнил молодой человек, но это определённо было место, где прошла часть его детства в прошлом и настоящем. Он с закрытыми глазами мог указать: где и какие постройки появятся позже. Вэй Усянь сложил руки на груди и, коснувшись плечом плеча Лань Ван Цзи, расслаблено приподнял уголки губ. Кто бы мог подумать, что, погружаясь в воспоминания Луань Цзан, хотя правильнее было бы теперь называть её Лань Хайтан, они увидят, какими были их ордена, когда только-только появились, строились. Ощутив тёплое прикосновение, Хангуан-цзюнь прикрыл глаза, чувствуя разливавшиеся внутри него тепло и тревогу. То, что они видели в воспоминаниях духа, совсем не походило на то, что они знали, поэтому с каждым новым воспоминание нехорошее предчувствие внутри второго господина Ланя только росло. Какая беда должна была произойти, чтобы всё поменялось до неузнаваемости? Особенно Гусу Лань, ведь, когда они проходили мимо Стены правил, Лань Чжань обратил внимание на количество тех — их было в разы меньше, чем во времена ученичества. Вряд ли их численность достигала трёх тысяч, как стало значительно позже. Услышав хмыканье рядом с собой, которое не принадлежало Вэй Ину, Лань Ван Цзи открыл глаза. Дух смотрела перед собой, и в её уставшем взгляде впервые за долгое время мелькнула улыбка, будто она вспомнила что-то приятное. Заинтересованные подобной реакцией заклинатели повернули головы.       Перед ними недалеко от лавки с фонариками, располагавшейся на самом конце городка, стояла молодая Лань Хайтан, а рядом несколько мужчин, рожи которых, по скромному мнению Старейшины Илина, просили кулака. Их вид говорил сам за себя: пьяные и неудовлетворённые. Лань Ван Цзи нахмурился, взглядом ища братьев девушки, но нигде их не видел. Торговка, продававшая фонари, заткнула себе рот руками, с ужасом наблюдая за происходящим перед её лавкой. Как раз в этот момент один из мужчин что-то невнятно проговорил и потянулся к груди Лань Хайтан, но заклинательница ловко увернулась и поставила подножку неотёсанному мужику так, что тот мешком повалился на землю. Естественно его дружки не могли вынести подобного обращения, видимо, со своим главарём и стали наступать на казавшуюся беззащитной «добычу», правда та оказалась с характером. Девушка без труда уходила от каждого, кружа между мужчинами и путая их, своими движениями напоминая скорее танец, чем бой, клановая лента трепетала в волосах, широкие рукава напоминали взмахи крыльев, а гуцинь, висевший за спиной, и меч, который заклинательница держала в руке, даже своими концами не коснулись мужчин. В какой-то момент тот, что упал первым, начал медленно подниматься, держа в руках камень и целясь им в голову Лань Хайтан. Заклинательница заметила его и уже собралась с ним разобраться, но их всех резко прервал глубокий мужской голос, прокатившийся по округе подобно удару меча: «Что здесь происходит?!»       —Шицзе! — почти одновременно послышалось сверху, и за считанные секунды перед Лань Хайтан появились два её брата, спрыгнувшие с мечей и заслонившие её.       К адептам Гусу Лань направлялась группа заклинателей в одеждах ордена Юньмэн Цзян. Фиолетовая форма, серебряные колокольчики на поясах, мечи за спиной. При виде приближающихся заклинателей мужчины, валявшиеся на спине, предпочли прикинуться мёртвыми, правда, им это особо не помогло, так как к горлу главаря были приставлены сразу два клинка, принадлежавших братьям Лань. Сказать, что в округе воцарилась тишина, значит ничего не сказать, потому что, при желании, сейчас можно было услышать касание лапок стрекоз к водной глади. Поняв, что от наказания им уже не уйти, мужчины подняли резко протрезвевшие головы, и в тот же миг с них схлынули все краски, а взгляды разве что не остекленели.       —Г-г-глав-в-ва Ц-цзян… — пролепетал один из мужчин. — П-простите, н-не призна-али в-в-вас… — от обморока беднягу отделял всего один взгляд человека, возглавлявшего адептов Юньмэн Цзян.       Три пары глаз тут же были переведены на приближавшегося мужчину, выделявшегося среди остальных адептов и вёдших их. Твёрдая уверенная походка, широкий чёрный пояс, подчёркивающий фигуру, серебряный колокольчик с подвеской в форме лотоса, стоячий воротник, жёсткие наручи, чёлка на две стороны, высокий хвост, закрепленный заколкой-лотосом, раскачивался из стороны в сторону от каждого шага, отчего пряди пускались в пляс с длинной фиолетовой лентой. На его бесстрастном лице почти не отражалось эмоций, но точёный профиль и пристальный взгляд глаз, отливавших аметистом, говорили о волевом характере и внутреннем стержне. Мужчина оглядел открывшуюся ему сцену и качнул головой в сторону мертвенно-бледных мужчин. Когда к ним подошли адепты Юньмэн Цзян те особо и не сопротивлялись.       —Вы не меня узнавать должны были, а тех, на кого слюни пускать посмели. — с прищуром усмехнулся Цзян Чи и отвернулся от нарушителей спокойствия. — Как глава ордена Юньмэн Цзян, Цзян Чи, я приношу извинения адептам ордена Гусу Лань от себя лично и от всего ордена. Мы только недавно присоединили эти земли и ещё не успели навести здесь порядок. — основатель Пристани Лотоса поклонился трём адептам Гусу Лань и выпрямился, с его лица сошли ледники, попутно забирая с собой пару годиков. Если бы Лань Ван Цзи и Вэй Усяня попросили предположить возраст этого человека, они сказали бы, что ему не более тридцати трёх или, на крайний случай, тридцати пяти, памятуя о том, что возраст заклинателя по его лицу так просто не определишь.       —Орден Гусу Лань благодарит главу ордена Юньмэн Цзян за оказанную помощь. — двое юношей и девушка склонились в идеальном поклоне. — Лань Фу Цюн, старший сын главы ордена Гусу Лань. — поспешил представиться Лань Хуай, так как их собеседник уже назвал своё имя.       —Лань Тянь Сюэ. Второй сын главы ордена Гусу Лань.       —Лань Хайтан… — девушка немного запнулась, но всё же продолжила говорить. — Старшая ученица и приёмная дочь главы ордена Гусу Лань.       —Думаю, это не самое удачное место для разговоров. — уголки губ Цзян Чи еле заметно приподнялись в улыбке. — Если вы ещё не нашли место для ночлега, прошу, пройдёмте со мной. Мы с адептами остановились на постоялом дворе недалеко отсюда.       —Будем премного благодарны. — кивнула Хайтан и легонько похлопала братьев по плечам, чтобы они расслабились уже наконец.       —Могу ли я поинтересоваться, что привело вас сюда? — спросил Цзян Чи, когда они отошли от места неприятного инцидента на приличное расстояние.       Лань Ван Цзи с Вэй Усянем, шедшие за призраками прошлого, обратили внимание, что местные жители встречали заклинателей радостными улыбками и приветливыми поклонами. Из истории они знали, что заклинательские ордена появились во времена небывалого разгула нечистой силы, освободив от той большую часть Поднебесной и принеся мир и покой обычным людям. И теперь, исходя из реакции местных жителей, они могли убедиться во всём этом лично.       —Нас привело дело о водных гулях. — выдохнул Лань Хуай.       Среди адептов Юньмэн Цзян сразу же послышались недовольные шепотки, а на лицах проскочило недоверие. Молодые парни тихо переговаривались между собой, пытаясь понять, какого чёрта чужой орден лезет в их дела: «Пусть наш орден и существует всего семь лет, но мы не уступаем Гусу Лань в силе. Какого они лезут в наши дела?!» Цзян Чи скосил предупреждающий взгляд на особо говорливых, заставляя их замолкнуть и проглотить свои дальнейшие слова.       —Значит, они спустились по реке в ваши земли. — сразу понял глава Юньмэн Цзян, о чём шла речь.       —Да, — кивнула Лань Хайтан. — Нас попросили разобраться с проблемой, тормозящей водную торговлю, но мы решили, что от проблемы надо избавляться под самый корешок, поэтому хотели предложить ордену Юньмэн Цзян небольшую совместную охоту.       —О-о-о..! — по лицу Цзян Чи расползлась предвкушающая улыбка. — А у ордена Гусу Лань весьма недурные предложения.       Лань Хайтан и Лань Хуай сияли, как начищенные медные тазики, пока Лань Лэй пытался понять, что за странное предчувствие его мучает. Почувствовав на себе чей-то изучающий взгляд, юноша остановился и поднял голову, впиваясь взглядом в террасу второго этажа ресторанчика. Лань Лэй приподнял бровь в недоумении, он был уверен, что видел, как наверху мелькнул чей-то хвост, будто его обладатель пытался спрятаться. Мотнув головой, второй молодой господин Лань поспешил догнать шицзе и брата, но резко обернулся, вновь ощутив на себе чей-то взгляд, и снова никого не увидел. Решив, что это дети забавляются, он больше не стал обращать на это своего внимания.       Оказавшись на постоялом дворе, адепты Гусу Лань заказали себе две комнаты, одну для братьев и одну для Лань Хайтан, стойко снося восхищённые и любопытные взгляды, разглядывавшие их. Ощущая слишком пристальное внимание к своей персоне, Лань Лэй покраснел щеками и буквально нырнул под крылышко шицзе, получая от той понимающую улыбку и руку поддержки на плече. Время было уже довольно позднее, особенно для жителей Облачных Глубин, отходивших ко сну в начале часа кабана, то есть в девять часов ночи, поэтому все дела и решения были отложены до следующего утра.       —Бра-а-ати-и-ик! — от звонкого голоса, раздавшегося будто со всех сторон, вздрогнули все, даже Вэй Ин с Лань Чжанем, которые готовились к завершению этого воспоминания, но вместо этого увидели фиолетово-сиреневый вихрь, спустившийся со второго этажа по лестнице на такой скорости, что старший из братьев Лань только благодаря чуду успел без последствий уйти с линии столкновения. Когда вихрь остановился, налетев на Цзян Чи, заклинатели смогли рассмотреть девушку со сверкающими глазами, такими же, как у её брата. На вид ей было примерно столько же, сколько и Лань Хайтан. Увидев брата, она принялась ощупывать и осматривать его на наличие ран, пока сильные руки не отодвинули её от себя с тяжким выдохом. — Я видела, как наши адепты потащили каких-то пьяниц, а люди болтали, что видели тебя в самой гуще событий. И даже не смей мне сейчас заявлять, что ты вообще-то был странствующим заклинателем, я это и без тебя прекрасно знаю! — девушка напирала на брата, не замечая никаких препятствий и заставляя того отходить назад, причём, из-за отсутствия глаз на затылке, он невольно теснил Лань Хайтан, вынужденную также отступать назад, так как сбоку была толпа народу. Правда, в один прекрасный момент отступать стало уже просто некуда. — К твоему сведению, я за тебя, между прочим, волнуюсь! В одну руку схватил меч, в другую захапал адептов, и нет его! Я не говорю, что ты не должен волноваться о людях или бросать всё на самотёк, но можно же хотя бы предупредить!       Вэй Усянь, пытаясь удержать смех, тихо аплодировал тому, что видел, а Хангуан-цзюнь наблюдал за всем широко раскрытыми глазами. На мгновенье он забыл о своём нахождении внутри воспоминаний и тоже отошёл в сторону, не мешая госпоже Цзян активно напирать на её старшего брата, пока остальные адепты Юньмэн Цзян делали вид, что они слепые, глухие, немые и вообще их здесь нет.        —А-Хуа..! — кое-как Цзян Чи удалось вклиниться в монолог сестры и остановить тот.       —Что? — девушка упёрла руки в бока, напоминая богиню войны, и вдруг перевела взгляд с брата вбок, откуда Лань Хайтан пыталась грациозно уйти от участи быть зажатой между главой ордена Юньмэн Цзян и стенкой. Дева Цзян за считанные секунды переменилась в лице, став напоминать изящный лотос. — О, боги! Простите меня, я не заметила вас! Я так волновалась, вот и не поняла, что у нас гости. Надеюсь, этот увалень не затоптал вас? — с беспокойством поинтересовалась госпожа Цзян, пока «увалень» смотрел на младшую сестру с вопросом: «А ничего, что этот «увалень» мог затоптать человека по твоей вине?». — Ох…Вы… Неужели вы молодая госпожа Лань? А это тогда первый и второй молодые господа Лань…       —Моё имя — Лань Хайтан, а это мои братья: Лань Фу Цюн и Лань Тянь Сюэ. — девушка по-очереди указала на каждого из юношей.       —Очень приятно познакомиться с вами. Меня зовут Цзян Гуйхуа, я младшая сестра главы ордена. Ещё раз прошу меня искренне извинить, просто старшие братья они такие…       —У меня только младшие, но я вас понимаю.       Девушки прикрыли свои ротики рукавами и тихо засмеялись, пока братья смотрели на них с неверием, поражаясь тому, как женщины могут быстро найти общий язык. Именно на картине улыбающихся девушек и ошалевших от услышанного братьев воспоминание и начало таять, плавно переходя в другое. Стены превращались в зелёные берега, а пол в реку, от которой до озера у Пристани Лотоса было рукой подать. В этот раз ни оказались в самом эпицентре битвы.       Пока адепты в фиолетовых одеждах сражались с водными гулями, лезшими на берег или пытавшихся перевернуть лодки, Цзян Чи перепрыгивал с одной лодки на другую, безжалостно разя нечистых тварей своим мечом. за время битвы на его лице не дрогнул ни один мускул, только даже ему, опытному странствующему в прошлом заклинателю, было тяжело уследить за тем, что творится перед ним, по бокам и сзади, чем и воспользовались гули, целясь мужчине в спину. Неожиданно сбоку мелькнуло белое пятно: Лань Хайтан оттолкнулась от кормы лодки и запрыгнула на свой меч, чтобы не мешать братьям и другим адептам, одновременно с этим извлекая из мешочка цянькунь лук и стрелу. Тетива натянулась и запела, пустив в полёт стрелу, пронзившую водного гуля, покусившегося на спину главы Цзяна. Тот бросил на девушку благодарный взгляд и добил нечисть, чуть уходя в сторону, чтобы Лань Лэю было куда приземляться. Встав спина к спине, глава ордена Юньмэн Цзян и второй молодой господин Лань сложили пальцы в печать, отправляя свои мечи в бой. Лодка, в которой они стояли, тут же покачнулась, и у бортов показались чёрные головы, сразу же близко познакомившиеся с двумя вёслами в руках Цзян Чи и Лань Лэя. Отправленные в полёт гули были так неудачны, что наткнулись на Лань Хуая, избавившегося от них.       Неприятных существ осталось немного, поэтому с ними решили покончить за раз. Вскочив на свой меч, Лань Хуай поднялся в воздух и завис напротив старшей сестры. Два гуциня появились перед заклинателями одновременно, и в следующий миг по реке пришёлся мощный звуковой удар, переломавший почти всех оставшихся гулей и заставивший людей выбраться на берег от греха подальше. Тонкие пальцы синхронно прошлись по струнам, срывая с тех боевую песнь, выбросившую оставшихся гулей на берег почти что на мечи заклинателей. С последним уничтоженным существом округу прорезал победный клич, адепты Юньмэн Цзян переменили своё мнение, увидев Гусу Лань в действии.       —Кажется, ваши адепты не воспринимали нас всерьёз. — усмехнулась девушка, приземляясь рядом с Цзян Чи.       —Не принимайте близко к сердцу, просто они не думали, что «святоши в белом решат запачкать свои ручки». — процитировал мужчина услышанные вчера слова.       —Вы думали так же, глава ордена Цзян?       —Вы чуть не переломали хребты тем неотёсанным мужланам, а ваши братья были в шаге от того, чтобы порубить их и моих адептов, как корень лотоса в суп. — на красивом, но суровом лице отразилось веселье. — Думаете, я бы согласился на совместную охоту, если бы считал вас слабаками?       —Если старейшины узнают о нашем недостойном поведении, нас ждёт наказание. — Лань Лэй помассировал переносицу. Нарваться на наказание сразу по возвращении с задания не особо хотелось.       —Тогда, может быть, вам стоило бы немного задержаться в Пристани Лотоса? Гуйхуа будет очень рада принимать вас у нас. Вдобавок, через несколько дней в Башне Кои состоится собрание орденов. Если вы отправитесь в обратный путь сейчас, то перед своим следующим отбытием не успеете отдохнуть. Думаю, глава Лань не будет против, если вы прибудете в Ланьлин Цзинь вместе с нами.       —Для нас это честь, глава Цзян. — поклонился Лань Хуай. — Надеюсь, мы не потесним вас.       —Поверьте, даже если в Пристань Лотоса нагрянет сотня адептов Гусу Лань и начнёт денно и нощно упражняться в музицировании, это нанесёт урона в тысячу раз меньше, чем его ежедневно наносит один негодник. — закатив глаза, отмахнулся мужчина от нахлынувших воспоминаний.       —У вас есть младший брат? — предположил Лань Хуай.       —Не совсем… Он младший брат жениха моей сестры и наш адепт.       Переговариваясь друг с другом, адепты Юньмэн Цзян и Гусу Лань вернулись на постоялый двор, где их со собранными вещами ждала Цзян Гуйхуа. Узнав о том, что молодые господа и госпожа Лань останутся в Пристани Лотоса на несколько дней, девушка засветилась словно маленькое солнышко. В ордене ей не удавалось много общаться с девушками, так как она была занята, помогая брату в политике и тренировке учеников, да и дом был на ней, особенно в отсутствие главы. Поэтому две девушки нашли в лице друг друга близких по духу людей, как ни как, а жизнь молодой госпожи Лань тоже не отличалась особой насыщенностью в общении с другими девушками и людьми за территорией Облачных Глубин: она с утра до ночи была занята своими тренировками и тренировками других адептов, помогала главе и выполняла поручения старейшин, переписывая книги и правила, иногда удавалось урвать немного свободного времени и тогда девушка вместе с братьями шла в горы к поляне, облюбованной дикими кроликами. Из-за её навыков и потенциала старейшины сделали для Лань Хайтан исключение из правила «женской стороны», но пристально следили за ней. Девушка не жаловалась на свою жизнь, Облачные Глубины её дом и семья, которым она безмерно благодарна, которых она бесконечно любит.       Лань Хуай, шедший рядом с шицзе, время от времени бросал на неё тоскливые взгляды, никто и помыслить не мог, как сильно он желал подарить свободу этому прекрасному созданию, а Лань Лэй смотрел себе под ноги. Он был не согласен с поведением старейшин и всегда тихо злился, когда те называли шицзе «приёмной дочерью», но ничего поделать не мог. Не вполне нормальным это показалось и Цзян Чи, но он держал свои мысли при себе, не ему лезть в дела чужого ордена, и просто рассказывал небольшие интересные истории из своих странствий и того времени, когда Пристань Лотоса только начинала строиться, наблюдая, как адепты в «траурных одеяниях» улыбаются.       За разговорами дорога летела незаметно, и, когда до Пристани Лотоса осталось всего ничего, они ненадолго остановились. Жители Облачных Глубин увидели парящих в небе воздушных змеев, по которым стреляли младшие ученики. В Гусу Лань подобных учений-развлечений не было, поэтому они с интересом слушали объяснения главы ордена Юньмэн Цзян, который даже предложил им самим попробовать. Лань Хуай вежливо отказался, аргументируя тем, что он далеко не самый меткий стрелок, а вот Лань Хайтан и Лань Лэя предложение заинтересовало. Лань Лэй, продолжая смотреть в небо, потянулся к своему мешочку цянькунь, чтобы достать лук и стрелу, но тут раздался крик: «Вы вернулись!» — за коим последовал оглушительный вопль. Не успел второй молодой господин Лань повернуть голову, уйти в сторону или хотя бы вдохнуть, как оказался сбит свалившимся по склону парнем и покатился вместе с ним вниз. Всё произошло слишком быстро. Вот стоит второй молодой господин Лань между своей шицзе и главой ордена Цзян, а вот он уже не стоит. Девушка посмотрела большими глазами на Цзян Чи, а Лань Хуай попытался вдохнуть.       —А-Лэй! — выкрикнула Хайтан и направилась к брату, но, увидев, что тот уже никуда не несётся, а лежит под каким-то юношей, выдохнула.       А перед глазами Лань Лэя будто вся жизнь пронеслась. Только перестав спиной целоваться с землёй, а грудью с неизвестным человеком, он смог, наконец, вдохнуть и рассмотреть того, по чьей вине сейчас был в непредписанном правилами положении. На юношу смотрели фиалковые глаза молодого человека немногим старше его самого, может, по возрасту он был как Лань Хуай. Пушистые ресницы отбрасывали тень на нижние веки неизвестного, а губы были приоткрыты из-за глубоких вдохов и выдохов. Молодой заклинатель сразу же попытался встать, но почему-то вдруг застыл на вытянутых руках, не моргая глядя на лежавшего под ним Лань Лэя.       —Какой красивый… — заявил неизвестный, продолжая удерживать второго молодого господина Ланя в своеобразной ловушке.       Лицо Лань Лэя обратилось камнем, а Лань Хайтан и Лань Хуай переглянулись друг с другом, взмолившись, чтобы этот юноша больше ничего не ляпнул. Рядом раздался хлопок — Цзян Чи ударил себя ладонью по лбу. Что-то в этом жесте показалось Старейшине Илина и Хангуан-цзюню до жути знакомым, но не успели они отойти от одного сюрприза, как на подходе оказался следующий.       —Юй Дун Фэн! — гаркнул кто-то на всю округу, спугнув стайку птиц. — Я тебе сейчас ноги переломаю! Ты что опять вытворяешь?!       —Не может быть… — неверяще прошептал Вэй Усянь и обернулся, ожидая увидеть на вершине кого-то похожего на Цзян Чэна.       —Согласен. — кивнул Лань Ван Цзи и тоже повернул голову. Но к облегчённому выдоху обоих на горке показался неизвестный мужчина.       Чёрно-синие одежды с фиолетовой окантовкой трепал ветер, придавая грозности и без того недовольному лицу: брови сошлись к переносице, в глазах сверкают искры, а губы изогнулись в неповторимом выражении, обещая кое-кому хорошую встрёпку. Мужчина, заметив стоявшую в немом шоке толпу, спустился вниз, приветствуя Цзян Чи, его сестру и адептов другого клана. Быстро оглядев внешний вид трёх людей, одетых в белое, и скользнув взглядом по их лентам с узором прямого клана, неизвестный мужчина рассвирепел пуще прежнего.       —Молодая госпожа Лань, первый молодой господин Лань, прошу нас простить! А-Сун не ведает, что говорит и творит! — Цзян Гуйхуа склонилась в поклоне.       —Долго ты на нём валяться собрался?! Ни стыда, ни совести!       —Мой господин, спокойнее… — дева Цзян попыталась успокоить мужчину, и заклинатели поняли, что это должно быть тот самый жених и его младший брат, о котором Цзян Чи говорил раньше.       —Искренне. Прошу. Прощения. — по словам произнёс основатель Юньмэн Цзян, массируя переносицу.       —Да ты прекраснее небесных дев и богов. — восхищённо произнёс Юй Дун Фэн, решив, походу, добить всех. На красном лице Лань Лэя теперь только глаза и выделись, потому что были широко раскрыты. В мгновенье ока к нему вернулась способность двигаться, и он попытался выхватить свой меч, скидывая с себя молодого человека.       У Цзян Чи дёрнулась бровь, а со стороны господина Юя послышался треск, он до такой степени сжал кулак, что под напором силы затрещали кожаные наручи, а в глазах полыхнула жажда крови. Освободив себя, Лань Лэй в несколько шагов взобрался вверх, вставая рядом с сестрой и убирая меч в ножны. Казалось, краска залила даже корни его волос. Следом за ним поднялся и Юй Дун Фэн, отряхивавшийся прямо по пути. Не успел он остановиться, как тяжёлая рука брата отвесила ему смачного подзатыльника, заставив вжать голову в плечи. Юноша покосился на Цзян Чи, но тот ещё никогда не желал провалиться сквозь землю так страстно.       —Тебе мозги совсем отбило?! Глаза открой, кого ты лапал!       —Я не..! — попытался возразить юноша, но сразу же замолчал.       —Ты ещё спорить со мной будешь?! А-ну быстро извинился перед молодым господином Ланем и всем его орденом!       —Что? — моргнул юноша и посмотрел на начавшего успокаиваться Лань Лэя, потом на его брата и шицзе. — Так это… Гусу Лань… Надеюсь, среди их двух тысяч правил нет запрета падать на других людей..? Хотя чего я волнуюсь, я же не их адепт… Гусу Лань… Ой-ёй… — закончил юноша и нервно хохотнул, глядя на Лань Лэя.       —«Ой-ёй»?! — в один голос гаркнули Цзян Чи и господин Юй.       —Можете убить его. — отвернулся господин Юй.       —Почему бы и нет? — Лань Лэй положил ладонь на рукоять меча. Лань Хайтан сразу поняла, что в младшем брате говорят эмоции, но убивать он естественно никого не будет.       —В смысле?! — воззрился Юй Дун Фэн на юношу, подумав явно иначе, чем сестра того. Сам же Лань Лэй смотрел в совершенно противоположную сторону.       —Моё имя Юй Чжоуе. В быту — Юй Юань Цао. Глава клана Мэйшань Юй. А это мой младший брат Юй Сун. В быту — Юй Дун Фэн. От своего имени и имени брата, а так же от всего нашего клана мы приносим глубочайшие извинения за недостойное поведение некоторых. — на последних словах господин Юй выразительно посмотрел на младшего брата, склонившегося в поклоне.       —Вот вам и великая сила генетики..! — Вэй Усянь спустил смех в кулак. — Не думал, что встречу предков мадам Юй.       —Мы принимаем ваши извинения. — выдохнула Лань Хайтан, понимая, что теперь им так же придётся представиться по всем канонам, раз господин Юй назвал своё первое имя и его брата. — Орден Гусу Лань. Лань Хайтан. Это первый молодой господин Лань Хуай, имя в быту Лань Фу Цюн. А это второй молодой господин Лань, Лань Лэй. В быту — Лань Тянь Сюэ.       —Признаюсь честно, — ухмыльнулся Вэй Ин. — Сначала я подумал, что твои братья похожи на Цзэу-цзюня и Лань Чжаня, но теперь вижу, что это не так. Когда я упал на Лань Чжаня, он только угрожающе шипел на меня, а твой младший братец чуть не прихлопнул этого несчастного на месте.       —Вэй Ин… — вздохнул Лань Ван Цзи.       «Всё совсем не так, как вы думаете, господин Вэй, — с теплотой улыбнулась девушка, наблюдая, как волны памяти смывают ещё одно дорогое сердцу воспоминание. — Но, видимо, Гусу Лань и Юньмэн Цзян судьбой предписано сталкиваться лбами».       Вэй Ин предпочёл пропустить шпильку мимо ушей, а Лань Чжань ухмыльнулся. В словах духа было здравое зерно. Иногда он думал так же, как и дух, оказавшаяся его некровным предком. Хоть Лань Ван Цзи старался этого не показывать, но глубоко внутри он был по-настоящему шокирован. В памяти сразу всплывала их первая встреча, когда они оказались с Вэй Ином в Ледяной пещере и разговаривали с Луань Цзан при помощи языка гуциня. В тот раз она сказала, что не является адептом ордена Гусу Лань и гуцинь воспринял её ответ как верный, однако теперь выяснилось, что она была приёмной дочерью Лань Аня и носила фамилию «Лань». Если в тот раз гуцинь посчитал ответ правдой, значит по каким-то причинам ей пришлось покинуть орден, отказавшись от фамилии. Но это было лишь половиной вопроса. Вторая половина заключалась в том, что Лань Ван Цзи ни разу за обе жизни не встречал имя «Лань Хайтан» в записях Гусу Лань. Когда он был маленьким, Лань И рассказывала им с братом истории об основателях Гусу Лань и Облачных Глубин, но даже она не упоминала никакой «Лань Хайтан», хотя между первым и третьим поколениями прошло не так уж много времени. Всё это наталкивало на мысль, что либо сама Лань Хайтан, либо кто-то из Облачных Глубин позаботился о том, чтобы о приёмной дочери Лань Аня не было ни единого упоминания. Причём сделали они это весьма успешно, раз глава третьего поколения совершенно ничего не знала о своей предшественнице и, походу, даже не слышала о ней. Какой грех должна была совершить эта девушка, раз в итоге она оказалась вычеркнута из истории ордена и заклинательского мира, а душа её стала пленницей Тёмного меча внутри поддельной Сюань-У?       Луань Цзан же, будто слыша мысли Лань Ван Цзи, горько ухмыльнулась и отвернулась в сторону появляющихся воспоминаний. На место Пристани Лотоса пришла Башня Кои, поразившая двух заклинателей своим видом. Было видно, что резиденция Ланьлин Цзинь ещё строится, но удивляло не это, а отсутствие помпезности и показушности, свойственных этому месту и вообще ордену в будущем. Молодой мужчина в золотых одеждах с изображение белого пиона, встречавший прибывавших глав орденов и их сопровождающих, по-видимому являлся основателем Ланьлин Цзинь. Видя, как он и его жена хлопочут над гостями, Вэй Усянь потерял дар речи. Эти люди не пытались выставить себя главными. Они просто осведомлялись о том, как добрались их гости и удобно ли они устроились в резиденции, но при этом господин Цзинь весте с женой не выделяли себя, а ставили вровень с остальными главами.       «Орден Ланьлин Цзинь существовал тогда всего лишь третий год, а орден Цинхэ Не только начал своё строительство. — пояснила Луань Цзан, кивнув в сторону рослого широкоплечего мужчины, за спиной которого висела сабля. Своим грозным внешним видом и руками, испещрёнными маленькими шрамиками и ранками, он распугивал служанок, но делал это не со зла. — Именно с этого собрания всё и началось».       —Надеюсь, Баошань Саньжэнь придёт. — вздохнула госпожа Цзинь, пытаясь успокоиться потирая свои пальцы друг о друга.       —Не беспокойтесь, госпожа Цзинь. — заверила Лань Хайтан. — Баошань прибудет вместе с орденом Гусу Лань. О! Баошань! — окликнула девушка вошедшую рядом с Лань Анем и госпожой Лань будущую бессмертную, но вместе со вниманием той привлекла и внимание нескольких старейшин. Под их взглядами она оказалась вынуждена нацепить холодную маску, но в глазах её продолжали скакать искры.       Лань Ань сдержанно улыбнулся, а Вэй Ин с интересом рассматривал наставницу своей матушки из прошлой жизни, о которой столько слышал. Не скрывал своего интереса и Хангуан-цзюнь, знавший о великой бессмертной со слов Вэй Усяня и Лань И. Статная женщина с мечом в руке направлялась к своей хорошей знакомой. Её одежды были просты, взгляд суров, но справедлив, а по внешности не представлялось возможным назвать возраст. Будучи странствующей заклинательницей Баошань случалось сталкиваться с адептами некоторых орденов, но чаще всего судьба сводила её с орденом Гусу Лань, чьи устои оказались ей близки. В одну из таких встреч она и познакомилась с тогда ещё пятнадцатилетней Лань Хайтан. Заклинательница, что была лишь на пару годов младше Лань Аня, оказалась поражена пятнадцатилетней девушкой, смотревшей на мир словно умудрённая жизненным опытом бессмертная. Её храбрость, живость, рассудительность и трезвый взгляд на вещи и события нашли отклик в сердце женщины, и постепенно их встречи перестали быть случайными. Баошань Саньжэнь охотно принимала участие в Ночных охотах ордена Гусу Лань и была желанной гостьей в Облачных Глубинах. Ещё в юные годы она решила, что не станет присоединяться ни к каким кланам, но положит свою жизнь на алтарь борьбы с нечистой силой, поэтому обычно она старалась держаться от проблем орденов подальше, но в этот раз она не могла пройти стороной.       Обычно советы орденов не собирались, так как до недавнего времени было только два ордена, Цишань Вэнь и Гусу Лань, и несколько маленьких кланов. Однако за последние семь лет по миру заклинателей разнеслась слава об ордене Юньмэн Цзян из Юньмэна, очистившем свои территории от нечисти за крайне короткий срок, а так же об ордене Ланьлин Цзинь из Ланьлина, помогавшим всем, без разницы: богатый чиновник перед ними или бедняк из трущоб. А год назад о своей силе заявил клан Не, буквально за считанные месяцы присоединивший к себе несколько кланов и ставший орденом Цинхэ Не из Цинхэ. Когда вы окружены столь могучими соседями, ряд проблем можно решить куда быстрее и проще, если объединиться на почве общего дела или перед лицом единого для всех врага.       —Мы очень благодарны главе ордена Цзинь за то, что он предоставил свою резиденцию для этого собрания. — говоривший был одет в красно-чёрные одежды с узором огня и солнца, говорившим о его принадлежности к ордену Цишань Вэнь, а тот факт, что он занимал место главы, указывал на его личность — Вэнь Мао.       —Я не стою благодарности, глава Вэнь. — мотнул головой миловидный мужчина лет тридцати, только вот во взгляде карих глаз сверкала сталь решимости. — Но я буду искренне рад, если мы придём к единому решению в этом месте.       В просторном павильоне, из которого открывался завораживающий вид на пионовый сад, начали раздаваться шепотки, перерастающие в гул. Помимо глав пяти орденов, что в будущем будут называться великими, и их сопровождающих, за столами среди колон под балдахинами, временно заменяющими потолок, сидели и представители мелких заклинательских кланов, часть которых в скором времени должна была войти в ордена, а другая часть — исчезнуть. Мужчины и женщины переговаривались друг с другом, иногда прикрикивая или слишком громко опуская свои чаши. Некоторое время главы орденов молчали. Вэнь Мао с двумя сыновьями пили вино. Двое молодых людей приятной наружности поглядывали на отца, пока сам Вэнь Мао бросал взгляды на Лань Аня, чей орден единственный в Башне Кои пил чай. Неизвестно, сколько это ещё могло продолжаться, если бы Цзян Чи, бывший в прошлом странствующим заклинателем и привыкший действовать чётко и быстро, не опустил свою чашу на стол с такой силой, что задребезжали близстоящие столики.       —Достопочтенные главы кланов, верно, думают, что пришли на рынок, коли позволяют себе кричать? — основатель Юньмэн Цзян усмехнулся, выстукивая пальцами по деревянной поверхности стола. — Если собрания орденов проводятся таким образом, я предпочёл бы на них не появляться. Всё же Юньмэн Цзян прибыли в Башню Кои из-за проблем с горой Луань Цзан.       —Полностью согласен с главой ордена Цзян. — выдохнул Вэнь Мао. — Сегодня мы собрались здесь из-за Сюэ Чунхая и его бесчинств, а не пощекотать друг другу языки. Мы только навели порядок на своих территориях, но теперь земли вновь начинают заливать реки крови.       —Гора Луань Цзан в Илине всегда имела дурную славу, но благодаря Сюэ Чунхаю энергия в том месте пришла в равновесие, а сама земля стала горой бессмертных и являлась таковой до недавних пор. — по павильону подобно мелодии гуциня разлился голос Лань Аня, заставивший всех собравшихся внимать ему. — Сюэ Чунхай поддерживал порядок и равновесие между энергиями долгое время, в чём ему помогал древний артефакт. Если не ошибаюсь, артефакт этот называется Тёмным железом или, говоря иначе, Иньской печатью. Однако некоторое время назад стали разноситься слухи о массовых убийствах. Один за другим исчезают кланы заклинателей, утопая в собственной крови. Сначала мы думали, что это происки нечистой силы, мстящий заклинателем за данный в своё время отпор, но все обнаруженные следы привели нас на Луань Цзан.       —Хуже всего в этой истории то, что для убийств Сюэ Чунхай использует Тёмное железо и подконтрольную ему Сюань-У. — Баошань Саньжэнь положила на стол мешочек-ловушку, из которого по её заклинанию появился ошмёток кожи. Увидев его, Лань Ван Цзи судорожно вдохнул, кусок плоти перед ним принадлежал Черепахе-Губительнице. Он до сих пор помнил события тех дней и, хоть очень редко, просыпался посреди ночи в холодном поту, испытывая фантомную боль в ноге и ладонях. Посему выходило, что задолго до них с поддельной Сюань-У столкнулась Баошань Саньжэнь. — Эта Сюань-У не является защитником и стражем Севера, это древний монстр, порождённый тьмой в незапамятные времена и подчиняющийся сейчас Сюэ Чунхаю.       —Но почему Сюэ Чунхай, бывший столь сильным и праведным заклинателем, обернулся ко злу?! —выкрикнул кто-то из глав мелких кланов.       —Вам станет легче, если вы узнаете мотивы? — прогрохотал глава Не.       —На самом деле, мне тоже хотелось бы знать причину его действий, но, видимо, этот секрет он унесёт с собой в могилу. — Лань Ань опустил голову и еле заметно нахмурился. Сидевшая чуть поодаль госпожа Лань покачала головой и ласково улыбнулась Лань Хайтан, незаметно для остальных сжавшей её ладонь под столом.       —Как бы то ни было, действия Сюэ Чунхая зашли слишком далеко. — основатель Цишань Вэнь поднялся из-за стола, привлекая к себе всеобщее внимание. — Если мы не избавимся от него, его монстра и Тёмного железа сейчас, Поднебесная захлебнётся в крови и тёмной энергии.       —Боюсь, — Баошань Саньжэнь подняла на мужчину тяжёлый взгляд. — Избавиться от Черепахи-Губительницы и Тёмного железа сейчас будет невозможно. Поддельная Сюань-У поглотила жизни не сотней, а тысяч людей, равно как и сама Иньская печать. Пытаясь уничтожить их, мы уничтожим самих себя, но не избавимся от монстра и артефакта.       —Что же тогда предлагает сделать госпожа Баошань Саньжэнь? — почти одновременно поинтересовались Цзян Чи и Юй Юань Цао.       Бессмертная бросила взгляд на орден Гусу Лань. По пути в Башню Кои они уже обсуждали нынешнее положение дел далеко не единожды, но всякий раз приходили к одному и тому же решению. Прямо сейчас никто не может позволить себе рисковать, иначе в будущем многие жизни окажутся под угрозой, а воцарившийся хрупкий мир пойдёт трещинами и разлетится, как упавший на пол тонкий фарфор.       —Мы можем усмирить Черепаху-Губительницу и попытаться запечатать Тёмное железо. Это…Единственный выход сейчас. Пройдут тысячелетия прежде, чем тёмную энергию Иньской печати можно будет обуздать и уничтожить.       На некоторое время все присутствующие замолчали, осознавая своё положение и ту опасность, на которую им придётся решиться. Многие украдкой переглядывались, не решая выступить в поддержку слов заклинательницы и тем самым вызваться идти в бой. Вэнь Мао хмыкнул и посмотрел на своих сыновей, чтобы те оторвались от подушек и поднялись, показывая свою силу, только вот вперёд двух молодых людей поднялся орден Гусу Лань: глава, его жена, старейшины, двое старших сыновей и Лань Хайтан встали одновременно, являя собой пример силы воли и несломимого духа. Вэй Усянь покосился на Цзян Чи, в глазах которого адепты в «траурных одеяниях» сейчас поднялись на ещё одну ступень выше. Опустив опустошенную в один глоток чашечку, мужчина встал из-за стола, олицетворяя собой весь орден Юньмэн Цзян, а вслед за ним с тяжёлым вздохом поднялся глава клана Мэйшань Юй и его младший брат, вскочивший куда резвее старшего. Цзян Гуйхуа легонько кивнула и встала рядом с братом и женихом. Остальные главы кланом продолжали трястись, не сумев подняться даже тогда, когда выступить решили совершенно молодые, только образованные ордена Ланьлин Цзинь и Цинхэ Не. Это означало, что в бой против Сюэ Чунхая выдвинутся пять великих орденов и Баошань Санжэнь.       И вновь воспоминание начало тускнеть, но до того, как оно исчезло, Вэй Усянь успел бросить взгляд на наставницу своей матери. Когда они с Лань Чжанем в первый раз оказались в Ледяной пещере и встретились с Лань И, третья глава Гусу Лань и словом не обмолвилась о том, что её подруга участвовала в облаве на Сюэ Чунхая. Вряд ли она утаила такую важную информацию специально, куда вероятнее, что она не знала об этом изначально. Интересно было ещё узнать, почему Баошань Саньжэнь скрыла это. Только ли из-за того, что ордена в прошлом условились не раскрывать тайны Тёмного железа? Или была иная причина?       Следующим воспоминанием, представшим пред двумя заклинателями и духом, оказался небольшой городок в Илине, жители которого были вырезаны Сюэ Чунхаем. Опустевший, он вновь наполнился жизнью, пусть та и представляла из себя поток раненых заклинателей. Даже отсюда было хорошо видно тёмную энергию, окутавшую Луань Цзан. Красное небо над горой походило на разверзнувшиеся врата Ада, и могильный ветер приносил с неё отзвуки битвы. Заклинатели огляделись, пытаясь среди раненых отыскать знакомые лица. К их облегчению Лань Хайтан не оказалась среди истекавших кровью, потому что молодая заклинательница носилась от больного к больному, перевязывая раны и передавая свою ци. Вместе с ней этим занимались госпожа Цзинь, Цзян Гуйхуа, госпожа Лань, а также второй и третий молодые господа Лань. Старшего из трёх братьев нигде не было видно, поэтому было разумным предположить, что тот сражается вместе с остальными.       Неожиданно по округе пролетел пронизывающий до костей вой. Так могли выть только живые мертвецы, марионетки, а в следующий миг стал раздаваться звон колокола, висевшего у ворот города и оповещающий об опасности.       —Тётушка, я должна. — уверенно произнесла Лань Хайтан, когда хозяйка Облачных Глубин вцепилась в её руку, всем видом говоря «не пущу!». Девушка аккуратно убрала руку приёмной матери и направилась к воротам.       —А-Тан! — крикнула госпожа Лань и обомлела, увидев рядом с дочерью Лань Лэя. — А-Лэй!       —Мы справимся, матушка. Это уже не первая атака. — поклонился второй молодой господин Лань и выловил в толпе своего младшего брата, рвавшегося в бой. строго посмотрев на того, он применил к нему заклятье, запечатывающее рот, и толкнул к матери. Женщина вцепилась в плечи младшего сына подобно клешням, не отпуская от себя ни на шаг.       На концах серебряной шпильки Лань Хайтан отразился блеск струн её гуциня. За спиной девушки и её брата стояли более-менее окрепшие заклинатели, крепко сжимавшие мечи. По бокам зашуршали одежды — Цзян Гуйхуа и госпожа Цзинь с мечами на перевес были готовы дать очередной бой.       Деревянные врата открывались нелегко из-за своей тяжести, скрепя и подымая облако пыли. За стенами города заклинателей уже поджидала армия ходячих мертвецов, отправленная Сюэ Чунхаем, пока основные силы пытались взять его оплот. Сине-серебряные волны, сорвавшиеся из-под пальцев молодой госпожи Лань и Лань Лэя, отбросили мертвецов от ворот, давая нехилую фору заклинателям, тут же бросившимся в атаку. Молодые и старые, мужчины и женщины — в вихре боя все ордена перемешались между собой, образовывая непреодолимую стену. Лань Ван Цзи заворожено наблюдал за своими предками, разившими тёмную армию мечом и гуцинем. Уровень совершенствования Лань Лэя пока не позволял ему одновременно контролировать инструмент и оружие, поэтому он бросил все свои силы на мелодию, превращая те в смертоносные волны энергии. Лань Хайтан, имевшая куда больше опыта, умудрялась защищать спины союзников мечом и наносить удары гуцинем, не боясь за свою собственную спину, прикрываемую госпожой Цзинь и младшей сестрой Цзян Чи. Запах горелой плоти, крови и разлагающихся останков заполнил всё, оседая пеплом на губах и волосах, железом на языке и коже.       —А-Лэй! — вскрикнула Лань Хайтан, заставляя свой меч сменить направление, чтобы отбить атаку двух мертвецов, пытавшихся подобраться к её шиди со спины, но при всём желании она не могла успеть.       Лань Лэй резко обернулся и отступил назад. Перед ним появилась спина, облачённая в чёрно-синие одежды. На поясе звякнул колокольчик с девятью лепестками лотоса. Юй Сун был перепачкан в крови и саже, пепел чуть ли не сыпался с него. Грудь тяжело подымалась и опускалась, а воздух на выдохе свистел, проходя меж сжатых зубов. Молодой человек уничтожил мертвецов, угрожавших Лань Лэю, и устало, но обнадёживающе улыбнулся. В небе показалось с полтора десятка заклинателей, отправившихся к городу, когда стало понятно, что Сюэ Чунхай пытается поймать в ловушку раненых и тех, кто о них заботится.       —Не помню, говорил или нет, но тебе очень идёт чёрный цвет, Лань Лэй. — облизнулся Юй Сун, смачивая пересохшие, потрескавшиеся губы, и поморщился от неприятного вкуса на языке.       —Зато тебе красный на щеках совсем не подходит. — выдохнул Лань Тянь Сюэ. — Спасибо. И добро пожаловать. — юноша резко развернулся, упираясь своей спиной в спину Юй Дун Фэна, готовясь биться до последнего.       Вой мертвецом, глас струн, лязг мечей и свист ветра потонули в поглощающей тишине. Окрестности города опадали к ногам пеплом, а из того появлялся главный зал в Безночном городе, знакомый Вэй Усяню и Лань Ван Цзи со времён Аннигиляции Солнца. Но в отличии от того раза сейчас орден Цишань Вэнь сидел среди остальных на пиру, и его адепты не отказывали себе в простом веселье. Пять великих орденов праздновали победу над Сюэ Чунхаем и его монстром. До ушей заклинателей долетали шепотки некоторых адептов, пытавшихся предположить, куда ордена спрятали пять осколков Тёмного Железа.       —Пятый осколок… — прошептал Вэй Усянь.       —Значит, в то время он ещё не был Тёмным мечом. — кивнул Лань Ван Цзи, улавливая в голосе Вэй Ина настороженные нотки.       Старейшина Илина и Хангуан-цзюнь одновременно перевели взгляды на молчавшую Луань Цзан, смотревшую на саму себя, поджав губы. Лань Хайтан сидела в окружении приёмной матушки, младшей сестры Цзян Чи, жены основателя Ланьлин Цзинь и Баошань Саньжэнь. В их сторону бросали взгляды чуть ли не все присутствующие и на их губах расцветали улыбки, а в глазах восхищение.       —Ах, где бы ещё я увидел такую красоту? — прошептал один из адептов Ланьлин Цзинь, потягивая вино и не отводя взора от «женского» стола. — Воистину четыре прекраснейших цветка Поднебесной: горная магнолия — Баошань Саньжэнь, неприступная яблоня — Лань Хайтан, золотой пион — наша госпожа Цзинь и нежный лотос — Цзян Гуйхуа. Быть мужем одной из них всё равно, что получить благословение Небес.       —Слюну подбери. — толкнул его сидевший рядом парень. — Госпожа Цзинь — жена нашего главы. Цзян Гуйхуа является невестой главы клана Мэйшань Юй, Юй Юань Цао, а Баошань Саньжэнь и Лань Хайтан порубят тебя в капусту, приблизься ты к ним.       Вэй Усянь тихо хихикнул, вспоминая, как Луань Цзан ругалась с Цзян Чэном. Кажется, характер она свой пронесла сквозь века. Сама же девушка в этот момент активно подбивала Баошань Саньжэнь… Выпить вина… Пока госпожа Лань и старейшины не смотрят. Вэй Ин потерял челюсть и переводил взгляд с девушки на Лань Аня, делавшего вид, что он совершенно не замечает со стороны приёмной дочери алкогольных поползновений. Баошань Саньжэнь же стойко сносила нападки подруги, пока на колени той не приземлилась бабочка. Молодая госпожа Лань поднесла ту к глазам и услышала в своей голове голос Юй Суна: «Шицзе, не волнуйтесь за нас с Лань Лэем. На пиру слишком скучно. Гуляем в городе». На мягких губах расползлась улыбка, а бабочка осыпалась золотой пылью. Эти слова настолько подняли настроение Лань Хайтан, что она даже передумала претворять слова одного из адептов Ланьлин Цзинь в жизнь. Но вот кое о ком она не подумала… Лань Хуай, прекрасно слышавший разговор, коснувшийся его шицзе, нахмурился и свёл брови. Пальцы сжались на чашечке, и молодой заклинатель отставил ту от греха подальше. Поклонившись отцу и старейшинам, он подошёл к столам, за которыми сидели его матушка и Лань Хайтан. Госпожа Лань ответила улыбкой сыну и сузила глаза, наблюдая, как тот подходит к своей шицзе.       —Шицзе Хайтан, ты не видела А-Лэя? Я помню, что на пир мы заходили вместе, но потом он исчез.       —Кстати об исчезнувших. — Цзян Чи скосил взгляд на своего друга, главу клана Мэйшань Юй. — Твоего младшего братца тоже не видать.       —Я переломаю ноги этому бесстыднику, если он что-то натворит.       —Глава Цзян, господин Юй, Фу Цюн. — к шиди девушка обратилась по имени в быту. — Не стоит волноваться. По крайней мер, голос разума А-Лэя его ещё ни разу не подводил.       Палочки, которые Юй Юань Цао держал в руках, переломились на пополам. Цзян Чи облокотился лбом о свою ладонь, Лань Хуай и Цзян Гуйхуа уставились на Лань Хайтан, а та сидела с выражением лица «да всё будет тип-топ, чего вы волнуетесь?». Лань Хуай медленно пошёл на своё место, молясь, чтобы завтра утром в семье Юй не стало на одного господина меньше. Девушки вновь вернулись к обсуждению предстоящей свадьбы молодой госпожи Цзян, однако Лань Хайтан словно бы не вникала в суть разговора. Она улыбалась, отвечала на вопросы, вставляла свои комментарии, но мысленно находилась очень далеко, а взгляд её каре-голубых глаз постепенно стекленел. Что-то не давало ей покоя, заставляя поджимать губы и… Прислушиваться к тишайшим разговорам о… Тёмном железе. __________________________________ Все известные имена основателей этот автор употребил здесь без изменений, а с оригинальными персонажами сейчас познакомит. Лань Хайтан — как вы уже поняли, это и есть дух Луань Цзан. Её имя "Хайтан" означает "яблоня" и указывает на цветы дикой яблони. Является приёмной дочерью Лань Аня и самым старшим ребёнком. На момент начала основных событий флэшбэка ( совет в Башне Кои) ей 22 года. Лань Хуай. Имя в быту Лань Фу Цюн. — старший сын Лань Аня. Наследник Гусу Лань. "Хуай" — "заветные мечты". "Фу" — "благословение". "Цюн" — "нефрит". На момент начала основных событий, ему 17 лет. Лань Лэй. Имя в быту Лань Тянь Сюэ. — второй сын Лань Аня. "Лэй" — "гром". "Тянь" — "небосвод". "Сюэ" — "снег". На момент начала основных событий, ему 15 лет. Лань Хэ Лянь. Имя в быту Лань Ван Шуй. — третий сын Лань Аня. "Хэ" — "спокойствие/безмятежность". "Лянь" — "светлый/ясный". "Ван" — "прошлое". "Шуй" — "река". На момент начала основных событий, ему 12 лет. Цзян Гуйхуа — младшая сестра Цзян Чи. Невеста главы клана Мэйшань Юй. "Гуйхуа" — "османтус". На момент начала основных событий ей около 21 года. Юй Чжоуе. Имя в быту Юй Юань Цао. — глава клана Мэйшань Юй. Предок мадам Юй. Лучший друг Цзян Чи. Жених Цзян Гуйхуа. "Чжоуе" — "день и ночь". "Юань" — "исток/начало". "Цао" — "луг". На момент начала основных событий ему, примерно, 30 лет. Юй Сун. Имя в быту Юй Дун Фэн. — младший брат главы клана Мэйшань Юй. Предок мадам Юй. "Сун" — "молодой побег бамбука". "Дун Фэн" — "восточный ветер". На момент начала основных событий флэшбэка, ему 17 лет.