С легким сердцем мы пройдем сквозь волны и ветра.

      Со стороны резной ширмы, на которой плывущие облака в танце переплетались с кружившими цветками, открывался вид на осенний сад. Фруктовые деревья и клёны разносили аромат влажных после дождя листьев и сверкали своими красками в отражении, плескавшегося в небольшой пиале напитка. Солнце пряталось за облаками ещё со вчерашнего вечера, поэтому в полупрозрачной дымке тумана округа напоминала таинственные Небесные сады. Медные колокольчики, подвесные фонарики и узелки с голубыми кисточками размеренно покачивались на лёгком ветру, игравшим свою чарующую мелодию в бамбуковых зарослях позади домика. Несколько алых листьев упали на мокрую из-за дождя и тумана террасу.       Весь мир снаружи казался нереальным, эфемерным, но внутри домика всё было иначе: ширмы, делившие комнатки на части, стеллажи, заполненные книгами и свитками, бумажные фонарики, свечи в медных подсвечниках, потушенный очаг, свитки с горными пейзажами, несколько искусно расписанных ваз, в паре-тройке из которых стояли заколдованные цветущие веточки деревьев, колыхавшиеся на залетавшем ветерке занавеси, простая, но изящная мебель, и несколько курильниц, с поднимавшимся от них серебряным дымком магнолии и хвои.       За столом у ширмы сидела Лань Хайтан в окружении писаний, свитков и бамбуковых дощечек. Развешенные по величине кисточки и приготовленная тушь указывали на то, что всё это девушке предстояло переписать по велению старейшин. Однако, вместо аромата чернил и еле слышимого шороха бумаги, над столом витал аромат вина, изготавливаемого в Цайи. Здесь же, около столика, стояли парочку кувшином с поэтичным названием «Улыбка императора». Молодая госпожа Лань, облокотившись на ладонь и игнорируя предписанную правилами позу, наслаждалась алкоголем. Пока ветер играл серебряными украшениями на её шпильке и концами клановой ленты, Лань Хайтан без каких-либо зазрений совести нарушала правила своего ордена. Вино нефритом плескалось в её чаше, а на алых губах блуждала довольная улыбка.       —Шицзе! — раздалось на улице. Голос звучал глухо, говоря, что его обладатель ещё далеко, но Лань Хайтан всё равно застыла с чашей около губ. Метнув короткий взгляд на террасу, девушка в один глоток осушила остатки вина в пиале, подхватила кувшины и быстрым шагом направилась в соседнюю комнату. Бело-голубые рукава взметнулись вверх от взмаха руки, и одна из досок в полу отъехала в сторону, являя неплохие запасы «Улыбки императора» и нескольких других видов вин. Спрятав кувшины под дощечкой, заклинательница вернула её на место и запечатала заклинанием. А хозяин голоса приближался и не один.       —В Облачных Глубинах запрещено бегать. — пытались воззвать к благоразумию, видимо, кричавшего.       Лань Хайтан схватила стоявшую около кровати курильницу и установила её на подставку около рабочего стола, несколько раз помахав рукой, чтобы дым разнёсся над столиком. Ровно за миг до того, как на террасе показались двое юношей, девушка села за стол, расправив одежды. В руках появилась кисточка, а на столе бумага. Раздался стук, и в открытом проходе появилось счастливое лицо Юй Суна, а за ним Лань Лэй, дёрнувший юношу на себя, чтобы тот не ворвался без разрешения.       —А-Лэй, А-Сун, поздно думать о правилах и манерах, когда вы оповестили о своих намерениях найти меня не только Облачные Глубины, но и весь Цайи. — прищурилась Лань Хайтан, но сразу же улыбнулась, стоило Лань Лэю покраснеть, а Юй Суну потупить взгляд. —Да шучу я, шучу. Я живу слишком далеко от остальных строений… Долго вы будете там стоять?       —Прости, шицзе. — поклонился Лань Лэй, пока Юй Сун что-то насвистывал себе под нос. Молодая госпожа Лань притворно вздохнула и похлопала по месту около себя. Вторые молодые господа Лань и Юй кивнули и пристроились рядом с девушкой, наблюдая за её занятием. — Старейшины слишком суровы к тебе, давая задания в твой день рождения.       —А я говорил, что у ваших стариков что-то не так. Ну, зачем вам целых две тысячи правил?!       —А-Сун, я не глухая. — хохотнула заклинательница с покрасневших щёк Юй Дун Фэна и извлекла из-под стола свои личные записи. — У старейшин свой взгляд на положение дел. К тому же я всё равно не скучаю. В следующем году свадьба Цзян Гуйхуа, поэтому я занята подарком для неё, и это отвлекает меня от монотонной работы.       —А почему «Цзыдянь»? — поинтересовался Юй Сун, вместе с Лань Лэем рассматривая переданные девушкой записи о кольце, которое должно было по повелению своего хозяина перевоплощаться в кнут. — И, шицзе, из твоих записей следует, что с помощью духовной силы это оружие сможет разделять душу и тело человека, если то было захвачено?       —Да. Слышала, что в последнее время на территориях около вашего клана и ордена Юньмэн Цзян участились случаи насильственного захвата человеческих тел духами. Цзян Гуйхуа обладает большим запасом духовных сил и всегда спешит на помощь брату и жениху, поэтому, думаю, это будет хорошим подарком. Вдобавок, при отсутствии меча, Цзыдянь сможет заменить тот. А почему «Цзыдянь»… — Лань Хайтан ненадолго задумалась. — Орден Юньмэн Цзян носит фиолетово-пурпурные одежды, а Гуйхуа, когда злится, своей непредсказуемостью напоминает молнию. Как-то так. Кстати, А-Сун, что-то ты зачастил в Облачные Глубины. Опять разозли старшего брата и главу ордена Цзян?       —Нет-нет! В этот раз я не сбегал, просто захотелось немного позлить ваших старейшин. — заговорщицки улыбнулся юноша. — Да и мы с А-Лэем кое-что пытаемся сделать.       —Ты каждый раз вносишь новые изменения. Такими темпами мы никогда не закончим.       —О! Вы о той курильнице для благовоний? — девушка кивнула, вспоминая рассказы своего шиди и Юй Дун Фэна. — Что на этот раз придумали?       К удивлению Лань Хайтан, ни её младший брат, ни его друг не пустились в объяснения нововведений, потому что первый отвернулся, заливаясь багрянцем с головы до пят, в чём заклинательница была уверена, а второй поглядывал на второго молодого господина Ланя не то с тоской, не то с какими-то непонятными чувствами, которые он хотел скрыть. Лань Хайтан переводила взгляд с Лань Тянь Сюэ на Юй Дун Фэна, но те продолжали молчать. Она помнила, что около полугода назад, когда между этими двумя установились довольно тесные дружеские отношения, казавшиеся просто невозможными после первого знакомства, они загорелись идеей создать артефакт, который мог бы показывать сны о близких людях, коих уже нет в живых или они находятся слишком далеко. Понимая, что горюющий человек может потерять рассудок от частого использования курильницы, они решили изменить её функционал, поэтому теперь во сне человек мог видеть только живых и передавать им через свой сон какие-то маленькие послания, если те были очень далеко. Но, видимо, артефакт снова претерпел какие-то изменения, и говорить об этом Лань Лэй стесняется, а Юй Сун… Внезапно Лань Хайтан моргнула — Юй Сун словно был расстроен из-за того, что Лань Лэй его не понимает или чего-то не замечает.       —Курильница для благовоний? — переспросил Вэй Усянь, вспоминая, что в прошлом они с Лань Ван Цзи нашли одну такую с весьма интересным эффектом.       «Да, это та самая курильница, о которой вы сейчас подумали», — вздохнула дух, отворачиваясь от взгляда Хангуан-цзюня.       —А в Гусу Лань были ещё те умельцы. Ты, оказывается, создатель Цзыдяня, а твой шиди и предок мадам Юй сотворили весьма интересную вещицу. Если Цзян Чэн узнает, его хватит удар.       Луань Цзан не стала отвечать, с нескрываемой теплотой наблюдая за давно ушедшими близкими людьми. Неожиданно Юй Дун Фэн громко вскрикнул, напугав всех, и улыбнулся. Лань Лэй, прикрыв глаза, покачал головой, но подвинулся ближе к другу, и вместе они протянули девушке небольшой свёрток, поздравляя с днём рождения. Лань Хайтан мягко улыбнулась и забрала подарок, который оказался нефритовой шпилькой с цветами лотоса и Хайтана. Заклинательница, не мешкая, сменила украшение в своих волосах и легонько ущипнула шиди и его друга за бёдра. Юноши тихо охнули и покраснели, а после обняли девушку. Для адептов ордена Гусу Лань подобное проявление эмоций не то чтобы полностью запрещалось, но не приветствовалось, а обнимать ученика другого ордена да ещё и противоположного пола каралось наказанием. Но кто их видит здесь, вдали от всего, в месте, до которого приходится добираться через заросли, обходя бамбуковую рощу?       —Шизце, приезжай в Пристань Лотоса. Шицзе Цзян готовит тебе подарок. Она для этого дела запрягла всех, даже старшего брата и главу ордена… — по спине Юй Суна пробежали мурашки. Иногда шицзе его очень пугали, но он всё равно их уважал и любил. Цзян Гуйхуа он знал с самого детства и считал семьёй, а Лань Хайтан была какой-то иной. Она не вписывалась в рамки правил своего ордена, но всё равно его любила, и для каждого в её душе находился лучик света и нежная сильная рука. — Шицзе, можно вопрос? — неожиданно Юй Дун Фэн сел в подобающую позу и выпрямил смину. Лань Хайтан вскинула брови: слишком редко она видела подобное поведение со стороны младшего брата главы клана Мэйшань Юй, и кивнула. Молодой человек коротко исподлобья посмотрел на Лань Лэя, ждавшего от него после увиденного, как минимум, исповеди в сотне и одном грехе. — Шицзе, у тебя есть любимый человек? Я имею в виду не семью…       Лань Хайтан моргнула. Не это она ожидала услышать, однако должна была ответить, так как Юй Сун ждал, да и Лань Лэй теперь заинтересовано смотрел на неё. Девушка вздохнула и посмотрела в окно — один из листьев залетел в комнату. За свои двадцать с лишним годов она впервые сталкивалась с этим вопросом: она до недавнего времени почти не общалась с девушками, чтобы размышлять о прекрасной поре любви, ни глава ордена, ни госпожа Облачных Глубин, ни старейшины не поднимали тему замужества, а сама Лань Хайтан не задумывалась об этом, посвящая свои дни совершенствованию тела и духа. И теперь, сидя в своём домике, заклинательница вдруг ощутила, как быстро бьётся сердце, щёки начинают гореть, в груди разливается тепло и томление от предстоящей встречи. Самое интересное, что при этом она совершенно ни о ком не думала, никого не представляла. Могло ли такое быть? А почему нет?       —Да. — кивнула Лань Хайтан, наблюдая шок на лицах младшего брата и Юй Дун Фэна. — Только мне кажется, я ещё не встретила этого человека, хоть моё сердце уже и принадлежит ему.       —Это как? — Лань Лэй чуть склонил голову и нахмурился, не понимая, как можно любить ещё не встреченного человека.       —Не заморачивайте пока себе головы.       Лань Хайтан покачала головой и встала из-за столика, направляясь к террасе. К её домику шли Лань Ань, госпожа Лань, двое её шиди и саньжэнь Баошань. Главы ордена не было больше недели из-за небольших волнений на границе и вернуться он должен был не раньше завтрашнего утра, но… В его глазах отражалась безграничная любовь к своим детям, ради которых он был готов пойти на всё, что уж там гнать свой меч, вкладывая больше духовных сил, чтобы он летел быстрее к дому, в котором его ждёт семья и именинница.       Воспоминания, наполненные теплом. Просто наблюдая со стороны, заклинатели ощущали нежность в сердце, но и вместе с тем нехорошее, тяжёлое предчувствие. В «Соприсутствии» они не только видели воспоминания духа, но и могли частично ощущать его самые яркие эмоции. И прямо сейчас чувство в груди Хангуан-цзюня и Вэй Усяня принадлежало Луань Цзан и походило на… Неизбежность. Они продолжали смотреть и слушать, пока в поле зрения не мелькнули две иглы, которые были им знакомы. Прямо сейчас одна из этих игл находилась в рукаве девушки, а вторая куда-то пропала. Теперь сомневаться в том, кому иглы принадлежали, не приходилось. Это был заговорённый Баошань саньжэнь амулет, подаренный подруге, чтобы уберечь её от дурного. Вэй Ин наблюдал за великой Бессмертной с замиранием сердца, глубоко внутри души он всегда мечтал встретиться с ней, поговорить о своей матушке, но никто не знал, где живёт Баошань саньжэнь, а спросить у Сяо Син Чэня в кутерьме далёких событий не было времени, а потом и возможности. Конечно, он мог попытать счастье сейчас, ведь даочжан Сяо тоже помнил свою прошлую жизнь и наставницу, но зачем интересоваться теперь? На дворе двадцать первый век, минуло более восемнадцати столетий, заклинатели для многих теперь лишь сказка, а вероятность того, что Бессмертная всё ещё жива, слишком мала. Нельзя жить прошлым вечно.       Как и Вэй Усянь, Лань Ван Цзи также пристально наблюдал за происходящими перед ним событиями, но совершенно по иной причине — Лань Ань играл на гуцине. Подарком, что он сделал Лань Хайтан, оказалась мелодия, в которой Лань Чжань узнал «Пьяный сон». Выходит, легенда об этой мелодии была правдива, только все имена, кроме основателя, были стёрты. Радость и счастье медленно растворялись, словно дымок из курильницы, и вместо мелодии в ушах звенел плеск воды.       К Пристани Лотоса приближалась лодка, в которой сидели молодая госпожа Лань и второй молодой господин Лань. Несмотря на почти что зиму вид на резиденцию ордена Юньмэн Цзян открывался завораживающий. Присмотревшись, можно было увидеть работников, возводивших башню, среди коих был и сам глава ордена, орудовавший молотком не хуже, чем мечом, а рядом его друг. Глава клана Мэйшань Юй. На пристани прибывших встречала Цзян Гуйхуа и Юй Сун, кинувшийся к Лань Лэю, стоило только лодке причалить. Юный заклинатель отошёл в сторону, и Юй Дун Фэн, не успев остановиться, угодил в прохладную воду. Лань Тянь Сюэ поджал губы, чувствуя вину, и протянул руку, чтобы помочь Юй Суну выбраться, но тот, ухватившись за протянутую ладонь, утащил адепта Гусу Лань вслед за собой и обнял со спины, когда тот всплыл с прилипшими к лицу прядями хвоста. Девушки упёрли руки в бока, смотря на мокрых шиди суровым взглядом. Веселье-весельем, но на улице далеко не лето! Не церемонясь, Цзян Гуйхуа вытянула младшего братишку жениха из озера за ухо, а Лань Хайтан достала Лань Лэя за руку.       Вечером, когда семейства Цзян и Юй ужинали вместе с гостями из Облачных Глубин, Цзян Чи предложил провести небольшую совместную охоту, на которую все сразу согласились. Трапеза проходила в спокойной, непринуждённой атмосфере. Так как завтра глава ордена Цзян должен был отбыть на день в соседнюю деревню, Юй Сун предложил адептам Гусу Лань показать город, взглядом подмечая безмолвствие Лань Хайтан. Молодой человек свёл брови и повернулся к Лань Тянь Сюэ, но тот ответил ему тяжёлым взглядом, говорившись, что и он не в курсе странного состояния шицзе, которое не прошло и к следующему утру. Казалось, чем больше они гуляют по кипевшему жизнью городку, тем хмурее становится заклинательница. В какой-то момент это стало казаться подозрительным даже наблюдавшим со стороны Лань Ван Цзи и Вэй Усяню. Дожидаться ответов от духа было сродни ждать улыбки Лань Цижэня в сторону Вэй Ина, поэтому заклинатели стали присматриваться и прислушиваться к окружающей обстановке, пока группка странствующих заклинателей, сидевшая у чайного домика, тихо не заговорила. А разговор касался… Тёмного железа. Теперь не замечать перешёптываний, раздававшихся чуть ли не отовсюду, стало невозможным. Каждый, независимо от пола и ранга, болтал о могущественном артефакте, но сразу же затыкал рот, завидев одежды двух великих орденов. Главными темами в разговоре были «интересно: на сколько осколков ордена раскололи Тёмное железо, и где те спрятали?». Мол, понятное дело, искать или трогать эту штуку они не собираются, но всё равно же интересно, тем более разговоры водить никто не запрещал.       —Хайтан. — вечером того же дня Цзян Гуйхуа зашла в гостевые покои подруги.       —Гуйхуа? — заклинательница оторвалась от игры на гуцине и осмотрелась. —Что-то случилось?       —Случилась твоя физиономия живого мертвеца. — молодая госпожа Цзян закрыла двери и села за стол напротив Лань Хайтан. — Хайтан, что тебя тревожит? Ты сама не своя с самого приезда. А-Сун и Лань Тянь Сюэ тоже это заметили. Это как-то касается твоего ордена, или что?       Лань Хайтан свела брови и опустила взгляд на свои пальцы, лежавшие на струнах интсрумента. Она ещё никому не высказывала свои опасения. Поджав губы, девушка некоторое время молчала, а потом подняла серьёзный взгляд.       —Гуйхуа, как думаешь, осколки Тёмного железа спрятаны хорошо?       —А? — опешила та и задумалась, давая ответ спустя время. — Думаю, да. Никто, кроме глав пяти орденов, не знает об их количестве и месте расположения. Они раскололи Иньскую печать и запечатали осколки в местах с высокой духовной энергией, а таких мест в каждом ордене полно. Они условились, что никогда и никому не расскажут о местах их нахождения.       —Да только молва о Тёмном железе не утихает. Неважно: странствующий заклинатель или адепты орденов и кланов — все болтают. Стыдно признавать, но даже в Облачных Глубинах я однажды услышала разговор о тёмном железе среди младших учеников.       —Неужели… — Цзян Гуйхуа прищурилась, понимая, к чему ведёт девушка. — Ты думаешь, что кто-то попытается отыскать осколки и собрать их воедино? Хайтан, ты слишком много надумываешь! Все видели, к чему привело использование Иньской печати, поэтому её и разделили. Главы орденов заберут тайну нахождения осколков с собой в могилы, а там все и забудут об их существовании.       —И всё же, пока Тёмное железо существует, не будет в мире заклинателей покоя. — выдохнула Лань Хайтан, показывая, что разговор окончен. На самом деле, она догадывалась, что её опасений никто не поймёт, поэтому в Облачные Глубины она возвращалась со смешанными чувствами.       Внутри всё буквально трубило о беде, но стоило ей хотя бы попытаться завести разговор о Тёмном железе, как старейшины и учителя Гусу Лань приходили в ярость, скрываю с огромным трудом, и назначали суровые наказания, дабы выбить из головы неподобающие мысли. И чем дальше шло время, тех хуже становились отношения Лань Хайтан со старейшинами, сгладить углы теперь не удавалось даже Лань Аню.       Прошла зима, за ней весна. Наступило лето. После очередной ссоры со старейшинами, обернувшейся для Лань Хайтан четырьмя часами стояния на коленях у Стены послушания, старейшины отправили её в одиночку разбираться с делом на удалённой, недавно присоединённой, территории, совершенно не слушая госпожу Лань. Пока главы ордена не было в резиденции, всем заправляли старейшины. К удивлению, Лань Хайтан спокойно собрала необходимое для долгой дороги и выдвинулась в путь, но прежде завернула к покоям наследника Гусу Лань, Лань Хуая. Ожидаемо, его она там не обнаружила, зато смогла выловить у библиотеки. За последние годы Лань Хуай сильно вытянулся, превратившись из загадочного подростка в статного притягательного мужчину, которому Хайтан дышала в плечо. Куда, а точнее к кому, направлялся её шиди, догадаться было несложно. В последнее время он часто вступал в споры со старейшинами из-за неё, особенно в отсутствие Лань Аня, что могло плохо сказаться на его репутации. Времени на то, чтобы отговорить его от не самой лучшей затеи, ушло много, и всё равно Лань Хайтан чувствовала: покинь она пределы Облачных Глубин, младший брат либо пойдёт за ней, либо нанесёт визит старейшинам. И ещё не ясно, что из этого было хуже. По крайней мере, в этой ситуации радовало одно — Лань Лэя и Лань Хэ Ляня сейчас не было в резиденции. второй молодой господин Лань истреблял нечисть вместе с Юй Суном на территориях между их орденами, а Лань Хэ Лянь ушёл вместе с другими учениками на задание. Будь они сейчас здесь, пришлось бы тяжко. Дружба с Юй Дун Фэном сделала Лань Лэя упрямее, чем он был, а Хэ Лянь рос слишком справедливым и добросердечным. Пообещав, что с ней ничего не случится, Лань Хайтан покинула Облачные Глубины, а Лань Хуай ещё долго смотрел ей в спину.       Большей проблемой оказалось добраться до нужного поселения, чем разобраться с призраком монаха, пугавшим городок из-за того, что жители совершали кое-какое святотатство около его храма. Заклинательница старалась улыбаться, принимая благодарности, но внутри желала надавать по голове гуцинем некоторым людям за их дела. Останавливало её только то, что нельзя обращаться столь кощунственным образом с величественным музыкальным инструментом.       Возвращаться в Облачные Глубины Лань Хайтан пока не хотела, зная, какими взглядами встретят её старейшины. Она уже ходила по тонкому льду, находясь в шаге от того, чтобы к ней применили строгие меры. На свой счёт девушка не сильно волновалась, но Хайтан не желала неприятностям главе и его семье, а те будут заступаться за неё. Правда, и молчать она не могла — разговоры о Тёмном железе не утихали, а недавно до Цайи дошёл слух, что кто-то из заклинателей, обратившись к Тёмному пути, попытался найти записи Сюэ Чунхая на Луань Цзан. К тому моменту, когда заклинатели прибыли в Илин, тот несчастный был уже мёртв, будучи убитым отрицательной энергией, затопившей гору.       Лань Хайтан парила на мече, пролетая над утопающим в зелени лесом, когда ощутила что-то странное. Слабые волны отрицательной энергии исходили словно от самой пещеры, видневшейся сквозь листву. Молодая госпожа Лань опустилась на землю и осмотрелась.       —Как обычно, меня занесло куда-то не туда… — вздохнула девушка. Из-за нежелания возвращаться она оказалась на территории ордена Цишань Вэнь. Сталкиваться с его адептами или ввязываться в передряги она не желала, всего-навсего собиралась побродить в округе, но в итоге наткнулась на место, о котором только слышала.       Поговаривали, что Черепаху-Губительницу усмирили, спрятав в одной глубокой пещере в землях Цишань Вэнь, не слишком далеко, но и не слишком близко к Безночному Городу. И, если она не ошибалась, это была та самая пещера. Но странным было другое: находясь на высоте, Лань Хайтан ощущала слабые, но волны тёмной энергии, а теперь в округе стояла тишь да гладь, будто на земле что-то блокировало тёмную ци. Рядом находился какой-то мощный источник духовной энергии, и силы его хватало для очищения почти всего леса. Заинтересовавшись, Лань Хайтан достала из-за спины гуцинь и легко прошлась кончиками пальцев по его струнам. Духовная энергия откликнулась на чистую мелодию, и та указала путь.       Извилистая тропинка вскоре вывела заклинательницу к реке с поразительно чистой водой, окружённой горами и лесом. Вода несла в себе светлую ци, поэтому Лань Хайтан начала подниматься вверх по течению, пока то не вывело её к небольшому роднику, впадавшему в реку. Родник спускался с гор, падая своеобразным водопадом, за водной пеленой которого что-то находилась. Девушка легко запрыгнула на камни — на некоторых источниках в Облачных Глубинах было опаснее с непривычки — и подошла ближе. Родник оказался непростым, а зачарованным. Вода служила барьером, скрывая за своим щитом какую-то тайну. Ожидаемо, барьер не пропустил её руку, но она и не с такими сладить умудрялась. Пришлось потратить несколько часов, играя на гуцине, но в итоге это того стоило — на ладонь лёг холодный металл, от которого исходила мощнейшая энергия Инь.       Вытащив руку, Лань Хайтан вздрогнула. Даже не зная наверняка, что это такое, она понимала — какой артефакт может обладать подобной тёмной силой и жаждой крови и человеческих душ. Молодая госпожа Лань совершенно не грациозно упала на попу, удерживая в дрожащих руках осколок Тёмного железа. Помимо барьера, на Иньской печати было удерживающее заклинание. Не замечая ничего вокруг себя, Лань Хайтан отползла в сторону и облокотилась на дерево, но пальцев на осколке не разжала. Если она смогла совершенно случайно обнаружить осколок, что мешает другим найти его преднамеренно? А потом и вовсе собрать все их воедино, и тогда мир вновь утопнет в хаосе. Лань Хайтан притянула к себе ноги и, уткнувшись в коленки лицом, обняла их руками. Она не считала, сколько прошло часов или дней. Снять сдерживающее заклятье означало высвободить силу осколка, а потом…Что потом? Перепрятать его? Если это произойдёт, старейшины незамедлительно приговорят её к ударам дисциплинарного кнута, после которых не факт, что она выживет. На неё обрушат свой гнев не только Гусу Лань, но и остальные четыре великих ордена. Но теперь просто сделать вид, что ничего не было, она не могла. Пока Иньская печать есть где-то в этом мире, всегда найдётся смельчак, что попытается её собрать. О подобном так просто не забывают… Вот была бы возможность избавиться хотя бы от одного осколка, тогда Тёмное железо никогда не сможет быть собрано до конца, а у заклинателей появится надежда, шанс уничтожить его.       —Баошань говорила, что уничтожить Тёмное железо сейчас не возможно из-за его мощи, что потребуются поколения, дабы оно ослабло, но… — размышляла Хайтан вслух, не отводя взора от осколка тёмного металла. — Разбитое на осколки, оно уже значительно потеряло в силе, и, если прекратить существование всего одного, остальные станут ещё слабее. Всего одного…       Вдруг картинка перед глазами Вэй Усяня и Лань Ван Цзи резко смазалась, а внутри всё сковало до боли знакомым Старейшине Илина холодом. Лань Чжань сжал его ладонь в своей и попытался передать немного энергии, но, как в самый первый раз, всё постепенно восстановилось. Подобные скачки говорили о том, что для духа данные воспоминания играют невероятно важную роль, и в следующую секунду они поняли — почему. Лань Хайтан отчиталась перед главой ордена и старейшинами о проделанной работе и покинула зал советов, но во взгляде её больше не летали весёлые бабочки, в нём застыли узоры мороза. Заклинательница приветствовала учеников улыбкой и, ссылаясь на усталость с невероятно длинной дороги, спешила к себе, чтобы спрятать в тайнике под полом мешочек цянькунь с осколком Тёмного железа. Ей требовалось выждать время и найти подходящее место, чтобы никто ничего не заподозрил. Но через пару месяцев в Безночном Городе неожиданно для всех состоялось собрание глав орденов, на котором присутствовали и их приближённые. Созывая совет, Вэнь Мао почти ничего не объяснил, но одно его «это очень срочно» уже наводило на нехорошие мысли.       Делегация от Гусу Лань восседала рядом с делегацией Юньмэн Цзян, и оба ордена лишь молча ожидали Вэнь Мао, пока Ланьлин Цзинь и Цинхэ Не переговаривались о причине их встречи.       Вэнь Мао был старше Лань Аня на пятнадцать лет, но несмотря на это двигался вполне себе свободно и очень размашисто. Вокруг главы Цишань Вэнь разве что лава не плескалась, настолько тот был в ярости. Тяжело прошагав к своему месту, основатель Безночного Города мрачно взглянул на собравшихся и заговорил.       —Перейду сразу к делу. Один из осколков Тёмного железа пропал.       —Что? — глава Ланьлин Цзинь резко повернул голову и выпучил глаза. — Как это могло произойти?! У кого на подобное вообще хватило… — мужчина не мог подобрать слов.       —Не знаю, но я обнаружил пропажу несколько дней назад, когда решил проверить осколок.       —На всех осколках стоит защита. Кем бы ни был человек, укравший его, для него это не должно было пройти бесследно. Однако, если осколок был похищен уже давно, учитывая небывалый разгул следующих Пути тьмы, стоит опасаться появления кого-то как Сюэ Чунхай. — Лань Ань покачал головой и коротко посмотрел на свою приёмную дочь. А ведь она говорила о чём-то подобном.       Посмотрела на Лань Хайтан и Цзян Гуйхуа, приехавшая вместе с братом и женихом. Кто-кто, а она очень хорошо знала об опасениях подруги, потому что та поделилась ими с нею, но они не придали этому значения.       —Глава Лань, — обратился глава Ланьлин Цзинь. — Думаю, бояться следует того, что этот «кто-то» может легко появиться среди нас. Никто, кроме глав орденов, не знает о местонахождении осколков, и, чтобы добраться до них, необходимо сильно постараться. Давайте все признаем: человек, бросивший вызов пяти орденам, не простой заклинатель. Не собираюсь никого оскорблять, но вряд ли странствующий заклинатель снял бы все барьеры. Да и как бы он нашёл дорогу? Тот, кто сделал это, определённо принадлежит к одному из наших орденов.       —Глава Цзинь, поумерьте немного пыл, а-то так недолго подумать, что вы пытаетесь обвинить орден Гусу Лань. — ухмыльнулся Цзян Чи.       —Я никого не обвиняю, глава Цзян, просто до Башни Кои доходили слухи, что молодая госпожа Лань беспокоилась о сохранности осколков.       —Глава Цзинь, до Облачных Глубин тоже доходит много слухов, но правды в них зачастую не больше одной песчинки. — нахмурился Лань Хуай, пускаясь в защиту Лань Хайтан.       —Да даже если всё это и так, — вдруг заговорил молчавший до этого глава Не. — Это свидетельствует лишь о дальновидности девы Лань. Когда мы не предполагали подобного исхода, она без сомнений высказала свои подозрения и, как мы теперь все видим, оказалась права.       —Всё это так, но подозрения не берутся на пустом месте, да, дева Лань?       —Вы правы, глава Цзинь. — со спокойным выражением лица кивнула Лань Хайтан. — Подозрения были не на пустом месте. Вам достаточно лишь спросить своих учеников, о чём они болтали, гоняя чаи в чайных. Жаль, только без должных мер они не сознаются.       —Как бы там ни было, — прервал всех Вэнь Мао. — В словах главы ордена Ланьлин Цзинь есть здравое зерно. Это тайна, которая известна только пяти орденам, значит и искать надо начинать внутри орденов.       На лице Лань Хайтан при этих словах не дрогнул даже мускул. Она сохраняла контроль над собой и хладнокровие, хотя внутри сердце чуть ли не пробивало грудную клетку. Теперь лишь вопрос времени, когда внутри орденов начнётся полноценный обыск, поэтому ей нужно было на время притихнуть, отвести подозрения от себя ещё в глубоком зародыше. И такая возможность ей представилась быстро.       Несколько водных гулей вновь спустились с территории ордена Юньмэн Цзян в их владения. Получив от людей просьбу о помощи, Лань Ань собрал небольшую группу учеников, во главе которой поставил Лань Хайтан. Девушка волновалось, что в её отсутствие что-то пойдёт не так, и мешочек цянькунь обнаружат вместе с тайником, но потом успокаивала себя — вряд ли они полезут в полный сосуд вина, так как никто в Облачных Глубинах и вообще всём ордене не опустится до того, чтобы прятать мешочек-ловушку в алкоголе.       Из-за пропажи осколка Тёмного Железа всех входящих и выходящих адептов проверяли, заставляя показать содержимое своих мешочков цянькунь. Вот этого Лань Хайтан не боялась совсем, поэтому легко повесила тот на пояс и пошла к дверям дома, но выйти не смогла. В проходе её встретили несколько старейшин и старшие ученики.       —Старейшина Ло, это просто немыслимо. — Лань Ань появился словно из ниоткуда и заслонил собой дочь. — Вы действительно думаете, что Хайтан могла украсть Тёмное железо? Старейшина Ло, старейшина Е, вы сами видели этот артефакт и знаете его силу. Неужели вы больше верите словам неизвестных, чем девушке, которая выросла на ваших руках?       —Адептам ордена Цишань Вэнь незачем нам лгать. — старейшина Ло кашлянул в кулак и убрал руку за спину. — Глава Вэнь сурово наказывает их, поэтому ради своего же блага они не станут перекидывать вину, зная, что с ними будет, когда всё всплывёт. Они сказали, что видели Лань Хайтан недалеко от той пещеры, когда возвращались с ночной охоты. — теперь, когда осколок Иньской печати был украден, его бывшее местонахождение не скрывалось, что, предположительно, должно было облегчить поиски.       —Глава ордена, не нужно. — улыбнулась Хайтан, не давая Лань Аню снова вступиться за неё. — Если старейшины жаждут обыскать моё скромное обиталище и меня саму — прошу. Мне нечего скрывать.       Ещё никогда, нарушая правила ордена, она не чувствовала себя так мерзко. Заклинательница отошла в сторону, пропуская старших учеников внутрь, но старейшины остались снаружи, глядя на неё как на преступницу. Внутри девушки зашевелился червячок сомнений. Что-то было не так, а выражения лица Лань Аня и его тёплая рука, лежавшая на её плече в защищающем жесте, только подтверждали это.       —Хорошо, что ты понимаешь своё положение, Лань Хайтан. В таком случае, ты поймёшь и примешь наше решение: до выяснения личности похитителя и его поимки, а также возвращения осколка Тёмного железа, тебе запрещено покидать этот дом. Во избежание неприятных инцидентов, твои меч и гуцинь будут временно храниться у нас, а у дверей будет стоять стража. Тебе запрещается видеться с кем-либо, помимо главы ордена и старейшин.       —Старейшина Ло! — гаркнул Лань Ань, впервые на памяти всех присутствующих теряя своё самообладание. — Вы непомерно суровы к Хайтан! Старейшины ведут себя так, словно вина моей дочери не подлежащий оспариванию факт! — основатель Гусу Лань бросил на выходящих из дома учеников, в руках которых были меч и гуцинь его дочери, убийственный взгляд, и те пожелали слиться с воздухом. — Как вы сами можете наблюдать, среди её вещей ничего не обнаружили, а адепты Цишань Вэнь могли обознаться.       —Всё в порядке. — бесцветным тоном произнесла девушка, сжимая кулаки. Лань Ань смотрел на неё с безмерной отеческой любовью и переживанием. —Коли достопочтенным старейшинам ордена Гусу Лань так не терпится запереть меня, о чём они, видимо, мечтают уже очень давно, да только шанса подходящего не представлялось, великолепно. Пусть так и будет. — Лань Хайтан отступила на шаг назад, оказавшись в комнате, и с грохотом захлопнула двери.       —Как ты смеешь себя так вести со старейшинами? — старейшина Е смотрел на закрытые двери, не веря своим глазам. — Вот уж верно, кровь не вода.       —Ещё одно слово в адрес моей дочери, и старейшинам придётся нести ответственность за свои языки. — угрожающе произнёс глава Лань и направился к основным строениям, понимая, что трогать Хайтан сейчас не стоит. Старейшины покачали головами и пошли к себе, а двое старших адептов заступили на пост перед дверьми своей шицзе.       Дни для Лань Хайтан потянулись бесконечно вереницей заточения. Единственным её посетителем стал Лань Ань, приходивший каждые три дня. Охранники с ней не разговаривали, да и она сама не горела желанием, а приносившие еду ученики оставляли её у дверей. Когда листья на деревьях покраснели, опали, а потом землю укрыло снегом, глава Гусу Лань сообщил Лань Хайтан далеко не самые приятные вести: ни Тёмного железа, ни предполагаемого вора они так и не нашли, поэтому подозрения окончательно пали на молодую госпожу Лань. По этой причине в Облачных Глубинах планировали созвать совет, на котором должны были решить её судьбу. Взяв руки девушки в свои, Лань Ань обнял её и, поглаживая по голове и волосам, поклялся, что они будут защищать её до самого конца.       —Глава Цзян, его сестра, глава клана Мэйшань Юй, его младший брат и госпожа Цзинь также верят в твою невиновность. К тому же на собрание прибудет и саньжэнь Баошань. Мы обязательно докажем твою непричастность.       Лань Хайтан смотрела в глаза приёмного отца и видела в них сильную усталость. Они верили ей, но правда была в том, что это действительно она взяла осколок, который прямо сейчас находился под полом соседней комнаты. Когда за приёмным отцом закрылась дверь, Хайтан почувствовала дикую боль в груди, а на глаза навернулись слёзы, однако отступать ей было уже поздно и некуда.       О дне проведения совета она узнала, подслушав разговор своих надзирателей. Пусть они забрали её оружие и инструмент, силы всё ещё были при ней. Достав из книжки бумажного человечка, заклинательница напитала его своей энергией и незаметно выпустила на террасе, делая вид, что отряхивает что-то с сапога. Вернувшись в комнату, Лань Хайтан села за стол и сосредоточилась на талисмане, ведя его к залу советов. В суматохе на маленький клочок бумаги, конечно же, никто не обратил внимания.       В зале сидели делегации от пяти великих орденов и нескольких более-менее сильных кланов, сохранявших самостоятельность. В глаза сразу же бросились её младшие братья, сжимавшие под столами свои мечи. Не отличался от них и Юй Дун Фэн, а Цзян Чи не сводил гневного взгляда со старейшин Гусу Лань.       —Всё происходящее кажется слишком подозрительным. — заговорил глава какого-то клана, потирая седую бороду. — После того, как Лань Хайтан была заключена в её доме, больше не было известий о пропаже других осколков. Думаю, над этим стоит задуматься.       —Среди вещей шицзе не было обнаружено осколка, глава клана И. Ваши обвинения голословны. — припечатал Лань Лэй.       —Тогда почему все улики указывают именно на неё? — вздохнул глава Цзинь, будто очень-очень устал. — Её видели у пещеры Черепахи-Губительницы, а спустя несколько дней она появилась в деревне недалеко от того леса. До этого именно Лань Хайтан беспокоилась, что кто-то может попытаться собрать Тёмное железо.       —При всём моём уважении, глава Цзинь, вы забываете, что это только слова. Прямых доказательств вины Лань Хайтан нет.       —Глава Цзян, ученикам ордена Цишань Вэнь нет смысла клеветать на Лань Хайтан. — отмахнулся глава клана И. — Возможно, она где-то спрятала осколок, но в таком случае, как не прискорбно, это означает, что она ступила на Тёмный путь, пошла по стопам Сюэ Чунхая.       —Глава клана И. — госпожа Лань подняла тяжёлый взгляд и буквально зашипела. — Не забывайте, что вы сейчас говорите о моей дочери.       —Госпожа Лань, успокойтесь. — переглянулись старейшины. — Вы не должны отрицать правоту главы клана И.       —Вы обвиняете, но не можете доказать! — в унисон выкрикнули Лань Хуай и Юй Сун.       Ситуация стремительно обострялась, и самое ужасное в ней заключалось в том, что старейшины и наследники одного ордена были готовы наставить мечи друг на друга. Ссора внутри ордена порождала разлад между всеми остальными орденами, что в итоге могло вылиться в неприязнь. Случись после этого беда, ордена не придут друг другу на выручку, не сплотятся, как сплотились перед Сюэ Чунхаем.       Лань Хайтан разорвала связь с талисманом. Её спина походила на натянутую струну, итог вырисовывался ужаснейший, грозивший настоящей катастрофой. Не для неё, но для близких ей людей. Если сделав это, она обезопасит дорогих для неё людей и будущие поколения, то она готова заплатить эту цену. Женская фигурка, облачённая в бело-голубые одежды, плавно поднялась из-за стола и скинула с себя верхние одеяния, туманом и облаками упавшие к ногам, а потом белые пальцы развязали узел на клановой ленте и вынули шпильку из волос. Чёрные пряди рассыпались по спине и плечам, упали на грудь, предавая застывшему лицу неживой оттенок. Лань Хайтан прошла в соседнюю комнату и сняла заклинания с тайника. Поразительно, что его так и не нашли… Доска отъехала в сторону, и заклинательница достала тёмную одежду, которую использовала когда-то, чтобы ночью сбегать из Облачных Глубин в Цайи, и широкополую шляпу с вуалью, закрывающей лицо. Простая серая лента обхватила небольшой пучок волос пониже макушки, а вуаль скрыла лицо. На ладони заклинательницы лежал мешочек цянькунь без каких-либо опознавательных знаков. Повесив его на пояс, Лань Хайтан ветром подошла к дверям и бесшумно открыла их. Не успели стражники повернуться, как две иглы, воткнутые в акупунктурные точки, вырубили их. Нужно было уходить, пока не пришла смена спавших адептов, но, прежде, молодая госпожа Лань направилась к библиотеке, скрываясь в тени деревьев и выбирая окольные тропы. Убедившись, что библиотека пуста, она проникла внутрь и направилась в тайное отделение, прекрасно знакомое Лань Чжаню и Вэй Ину. Она не осматривалась по сторонам, не рыскала глазами, а шла упрямо вперёд к дальним стеллажам. Вэй Усяню стало очень интересно, что такого там находится. На его памяти в дальнем углу хранились свитки с древними техниками. Он собрался уже спросить об этом у Лань Ван Цзи, так как Луань Цзан, кажется, вознамерилась поставить их в игнор, но Хангуан-цзюнь, не веря глазам, стоял слишком поражённый. Подобное состояние у второго Нефрита Старейшина Илина видел крайне редко.       Услышав шорох страниц, заклинатель обернулся и понял, что так поразило Лань Чжаня. Стоило признать, для самого Вэй Ина поступок девушки стал не меньшим шоком. Немногие, даже отрекаясь от всего и всех, решаются собственными руками уничтожить своё имя из родовой книги, тем самым самолично стереть себя из памяти, вычеркнуть из истории.       Девушка смотрела на записи в родовой книги клана Лань, в которой у господина и госпожи Лань значились теперь только три сына. Прикусив губу, чтобы не заплакать, она вернула книгу на место и направилась решительно прочь, да на выходе из библиотеки столкнулась с несколькими адептами, не ожидавшие увидеть опальную молодую госпожу. Толком не понимая, что делать, они схватились за мечи, но заклинательница оказалась быстрее. Несколько талисманов полетели к ногам учеников и взорвались. Пока юноши приходили в себя от грохота, пыли и дыма, Хайтан нырнула в проход меж двух домов и скрылась в лесу. Через дальнюю сторону горы она могла спуститься без преследований.       Раздавшийся взрыв в одно мгновение перевернул Облачные Глубины с ног на голову. дело времени, когда отряды нагрянут по её душу. Изначально она планировала скрыться на Луань Цзан, но туда ордена нагрянут, вероятнее всего, в первую очередь, а уже потом попытаются искать у пещеры Черепахи-Губительницы, что займёт какое-то время. Этого должно было хватить, чтобы переждать и уничтожить осколок, а потом скрыться. Поэтому девушка решила идти в лес около злосчастной пещеры, однако всё просто не могло быть гладко. Отряды заклинателей уже покидали ворота Облачных Глубин, а дорогу Луань Цзан преграждала Баошань саньжэнь.       —Так это и правда была ты… — прошептала заклинательница, отводя взгляд, но довольно быстро вернула его обратно, колко впившись в подругу глазами. — Одумайся, Хайтан. Вернись, пока ещё не поздно. Ты прекрасно видела, что стало с Сюэ Чунхаем: Тёмное железо свело его с ума.       —Одуматься? Вернуться? А куда возвращаться, Баошань? В Облачные Глубины, где мне снесут голову, не дав и порога переступить? — Хайтан покачала головой. — Когда я пыталась предупредить их, мне затыкали рот. А когда всё произошло, они зашевелились. А знаешь, что самое интересное? За один щелчок пальцев они забыли все мои благие поступки, похоронили все мои добродетели, окрестив заклинательницей Пути тьмы, хотя до сего момента я ни разу не обратилась к Тёмному искусству!       —Хайтан, — вновь попыталась Баошань. — Я понимаю твою злость. Ордена были не правы, не желая слушать тебя и теперь обвиняя в отступничестве, но ты и ты не права, идя против них. Если сейчас ты сбежишь с Иньской печатью, то оправдаешь все их слова.       —Так вот, что вы все думаете на самом деле…       —Лань Хайтан! Ты жестоко поплатишься за своё решение! Сюэ Чунхай обратился к Тьме и был уничтожен. Думаешь, кто-то до него закончил иначе? Тьма поглотит тебя: душу, сердце, тело, ядро!       —Даже без ядра я буду сильнее, чем многие из них. — прошипела заклинательница. — Вы называете меня отступницей, даже не ведая, что я собираюсь сделать.       —Лань Хайтан!       —Не смей называть меня так! — рявкнула заклинательница совершенно не по-женски, сжав кулаки до кровавых следов от ногтей. — Я не имею отношения ни к ордену Гусу Лань, ни к Облачным Глубинам, ни к клану Лань! Все, кому не лень, с детства указывали мне на то, что я приёмная, что в моих жилах не течёт кровь Лань!       —Ни Лань Ань, ни госпожа Лань, ни твои братья никогда не считали тебя приёмной!       —Баошань, я не слепая и не несведущая в чувствах, как многие думают. — горько усмехнулась Хайтан. — Я прекрасно знаю отношения шиди ко мне. Хватит! — прервала она подругу до того, как та снова открыла бы рот. — Я приняла решение, а если оно кому-то не нравится — не мои заботы.       Луань Цзан достала из рукава талисман для перемещений и использовала его прежде, чем Баошань саньжэнь схватила её, а отряды заклинателей наставили мечи на её спину. Лань Ван Цзи и Вэй Усянь почувствовали дурноту, ощущая, как их буквально выбрасывает в другое воспоминание. От слишком резкого переброса перед глазами плавали чёрные пятна, не позволяя сконцентрироваться на происходящем. Будь это «Сопережевание» их бы уже давно выкинуло из воспоминаний, но так как это было «Соприсутствие» приходилось терпеть. Заклинатели даже немного обрадовались, что дух предложила другую технику, потому что в противном случае они рисковали не узнать всю историю. А картинка тем временем обрела чёткость и перестала вальсировать, являя им знакомый лес у пещеры Сюань-У. Небо заволокли тучи, плакавшие пока ещё мелкими-мелкими слезами. Снега практически не было, и от этого голые деревья выглядели ещё более удручающе. Будь лес темнее, его можно было бы спутать с подножьем Луань Цзан.       Привалившись спиной к пещере, стояла Луань Цзан. Она сняла шляпу и подставляла лицо под капли, словно просила у Небес смелости. Резко оттолкнувшись, она развязала мешочек и достала осколок, тот выжидающе парил над её рукой. Только сейчас заклинатели заметили, что девушку окружал барьер, не позволявший вырваться тёмной энергии. Неожиданно пальцы на металле сжались, и через них в осколок хлынул мощный поток духовной энергии. Отрицательная ци заклубилась внутри барьера, трепля волосы и одежду Луань Цзан. Заклинательница изменилась в лице, почувствовав отпор, но не отступила, наоборот — ещё сильнее и активнее начала вливать свою энергию, стремясь, если не расколоть осколок, превратить его в то, что было бы непригодно для воссоединения Тёмного железа. Клубы противоположных энергий сталкивались друг с другом, порождая уничтожающий вихрь. Они разлетались в стороны, бились о барьер, и очередной такой удар привёл к трещине, одновременно с появлением которой осколок Тёмного железа начал меняться. Он вытягивался в длину, менял свою форму, и в руках Луань Цзан был уже не металл, а рукоять меча, за которую она схватилась, ударяя новой волной энергии. По Тёмному мечу прошла серебристо-голубая волна цвета и остановилась на кончике клинка. Энергии перестали метаться в бешенстве, а девушка упала на колени, удерживая себя за счёт меча. Она тяжело дышала, и её всю трусило, локти подгибались. И тут серебристое сияние на кончике меча окрасилось в кроваво-алый и стремительно побежало обратно, впиваясь в руку заклинательницы, в её меридианы, добираясь до ядра.       Луань Цзан распахнула глаза и попыталась вдохнуть, но горло пережало невидимыми тисками. Она выронила меч и заскребла ногтями по холодной земле, оставляя после себя кровавые следы. Из открытого рта выходил немой крик. По коже катились крупные градины ледяного пота. Не выдержав, Луань Цзан уткнулась лбом в локоть и сжала одежду в области, где находилось золотое ядро. Выглядело так, будто заклинательница пыталась проткнуть грудную клетку пальцами. Трясучка нарастала, и девушку уже не трясло, а буквально колошматило. Тёмная дымка начала виться вокруг её тела, прикасаясь то к рукам, то к ногам, а потом Луань Цзан вырвало кровью. Она откашливала один кровавый сгусток за другим. Вскоре под ней образовалась кровавая лужа, но даже тогда кровь продолжала выходить из неё, пока после очередного кровавого кашля она не повалилась в собственную кровь без сознания. Бледные пальцы упали на рукоять Тёмного меча, а с выцветших губ тянулась багряная ниточка.       Накрапывавший дождь превратился в снежинки, а те в хлопья. Будто желая скрыть совершенное святотатство, снег белоснежным одеялом укрывал всё, говорил «ничего не было». Он шёл и шёл, пока полностью не укрыл собой девушку, и только кровавую лужу скрыть не удавалось. Через несколько часов снегопад закончился и, как в насмешку, выглянуло солнце. Только на земле никто не двигался. Не двинулась Луань Цзан и на следующий, и на после следующий день. Однако, когда снег начал таять, бледные пальцы дрогнули и сжались на рукояти, подтягивая меч ближе. Тёмный силуэт кое-как поднялся и облокотился на камень. Девушка выглядела очень болезненной и тяжело дышала. Она поднесла дрожащую ладонь к лицу и вдруг как-то странно захрипела, словно смеялась. Хрип нарастал, а потом превратился в ужасающий глухой истерический хохот. По фарфоровым щекам текли горячие слёзы, забиравшие с собой смех, превращая тот во всхлипы. Сжав губы, Луань Цзан прижала руку к груди, ничего в ней не чувствуя, кроме сердца. Её золотого ядра больше не было. Тёмный меч уничтожил его.       Просидев до глубокой ночи, Луань Цзан оторвала кусок ткани от нижних одеяний и замотала в них меч. Нужно было убираться отсюда, пока по её душу не нагрянули достопочтенные заклинатели, а те определённо были уже на хвосте. Кое-как опираясь на меч, девушка заковыляла прочь. Ходить было тяжело, но она заставляла себя передвигать ноги.       Подувший ветер унёс песок воспоминаний, рассыпав его под ногами и воссоздав из того следующий момент жизни. Старейшина Илина с Хангуан-цзюнем сразу же узнали Луань Цзан, только выглядела гора сейчас не так запущено, какой была уже при жизни Вэй Усяня. Остатки храма, в котором когда-то жил Сюэ Чунхай, стояли с трудом и опасно шатались при сильном ветре, но сидевшую в дальнем углу девушку это совсем не пугало. В окружении свечей и парочки стареньких фонарей она читала полусгоревшие записи. Вэй Ин с Лань Чжанем взглянули через плечо Луань Цзан. Исходя из отрывка, это были записи Сюэ Чунхая. Вэй Усянь закашлял, поперхнувшись воздухом. Он узнал этот отрывок! Оказавшись много лет тому назад на Луань Цзан, среди немногих найденных записей он видел и эти.       Вздохнув, Луань Цзан аккуратно, чтобы не повредить, свернула свиток и отложила его в сторону. Место на столике заняла книга. Девушка взяла кисточку и принялась делать записи. И только теперь заклинатели заметили изменения в облике Луань Цзан — она выглядела такой, каким её дух стоял рядом с ними, только одежда отличалась и не было шляпы с вуалью. Отстранённая, в глазах неуходящая печаль, с лица слетели лепестки юности. Это была красивая, но одинокая женщина. Рядом со столом лежал чёрный гуцинь, на котором был вырезан узор из цветов азалии. Лань Ван Цзи присмотрелся к инструменту, предполагая, что Луань Цзан сделала его сама. Как ни странно, но в Облачных Глубинах учили не только играть на гуцине, но и делать их. При ордене всегда была своя мастерская.       В противоположном углу, укутанный печатями и талисманами, лежал Тёмный меч, а между ним и столиком — шкуры животных и потрёпанная подушка из трав. Больше не было ничего, словно жилец нечасто здесь бывает и большую часть времени кочует с места на место. Пустынно, холодно, одиноко. Во всём этом свете узор азалий вдруг обрёл смысл. Вэй Ин взглянул на духа и подошёл ближе к столу, вновь заглядывая в записи, которые принадлежали уже самой Луань Цзан. От увиденного молодой человек чудом не поперхнулся во второй раз.       —Эти слова… — прошептал Вэй Усянь, и Лань Ван Цзи поспешил посмотреть, что такого написала Луань Цзан.       —Тёмный путь разрушает тело и душу. — прочитал Хангуан-цзюнь и нахмурился. Моргнув, он прочитал всё написанное на видимых страницах и застыл. — Эта книга хранилась в тайной библиотеке.       «Знаю, — кивнула дух, тихо заговорив. — Только не ведаю, как она туда попала, как собственно и несколько других моих работ. Господин Вэй, Хангуан-цзюнь, что означала эта фраза в ваше время?»       —Тёмный путь развращает душу, затмевает разум, поглощает человека и в итоге убивает его тело. — произнёс Лань Ван Цзи, будто только вчера прочитал.       «Стоило предполагать, что от первоначального смысла ничего не осталось».       —Первоначального? — переспросили заклинатели, не смея поверить в услышанное. Какой другой смысл мог быть у этой фразы?       «Путь тьмы действительно может привести к разрушению, но не всегда. Если к тьме обращается заклинатель с хорошо развитым золотым ядром, он кончит плохо, как я или Сюэ Чунхай. Да, когда ордена пошли войной на Сюэ Чунхая, его золотого ядра уже не существовало, оно было уничтожено Тёмным железом. После потери ядра из-за отрицательной энергии человек может обезуметь и умереть, но опять же высок шанс и выжить. Вот какой смысл я вкладывала в эти строки. — Луань Цзан обернулась к Вэй Усяню. — Но для тех, кто приходит на эту дорогу уже без ядра, Тёмный путь безвреден при условии частых медитаций. Медитируя, подчиняя эмоции контролю и не давая захлестнуть себя отрицательным чувствам, можно спокойно жить и пользоваться энергией Инь. Однако, если дать слабину, можно и поплатиться. Всё же, хоть светлая, хоть тёмная энергия остаётся энергией, с которой нужно научиться работать»       —Как мы поняли, твоей целью было не допустить воссоединения Тёмного железа в цельный артефакт, и, перековав осколок в меч, ты добилась этого. Почему в итоге ты встала на Тёмный путь, а не спрятала меч и не начала жизнь простого человека? Уйди ты далеко-далеко, и ордена никогда не нашли бы тебя, а так ты была под постоянным прицелом. — Вэй Усянь не особо обращал внимание на опять сменяющееся воспоминание, в отличии от Лань Ван Цзи, пристально наблюдавшим за призраком памяти, идущим на странный знакомый вой.       «Господин Вэй, хоть я и достигла своей цели, внутри меня с каждым днём крепла уверенность, что история на этом не закончится. Рано или поздно Тёмное железо вновь явило бы себя миру. Представляя, с чем пришлось бы столкнуться заклинателям, я решила оставить предупреждение и все свои знания, а также записи самого Сюэ Чунхая. — дух, услышав вой, тоже повернулась в сторону, куда смотрел Лань Чжань. — Я хотела предостеречь будущие поколения, рассказать им о подводных камнях и оставить немного наставлений на тот случай, если бы беда с золотыми ядрами всё-таки б случилась, поэтому и начала изучать Путь тьмы. Сначала по чудом уцелевшим записям Сюэ Чунхая, а потом и сама. Однако, помня силу Иньской печати, я старалась не работать с мертвецами» — Луань Цзан кивнула в сторону, указывая на оживших мертвецов около подножья мёртвой горы.       Несколько мертвецов, привлечённые отрицательной энергией, пытались пробраться на верх, к её источнику, чего Луань Цзан не могла допустить. К тому же, кажется, именно об этих мертвецах, пугающих всю округу, ходили слухи в Илине. Она и сама слышала вой по ночам, но не думала, что те заявятся сюда. Сев у длинного плоского камня, девушка пристроила на нём свой гуцинь и оградилась барьером. Тонкие пальцы пробежались по струнам раз, затем второй, рождая мелодию. Из-под земли стали появляться тёмные тени, некоторые из них отделялись от высохших деревьев или выходили прямо из воздуха — души людей, умерших в округе. Они вставали перед исполнительницей и ждали только одного приказа, и тот прозвучал, заставив Вэй Ина с Лань Чжанем в немом вопросе уставиться на Луань Цзан. Мелодия была прекрасно им известна, так как сталкивались они с ней в обеих жизнях. Это была мелодия из «Собрание смятения», которой воспользовался Цзинь Гуань Яо, чтобы убить Не Минцзюэ. Заклинатели смотрели на то, как души налетают на мертвецов и разрывают их своей силой, а позже, получив одобрение от Луань Цзан, уходят. Последнее Старейшину Илина и Хангуан-цзюня не волновало уже совершенно, потому что в их головах крутился вопрос иной.       —Как такое возможно? — нахмурился Лань Чжань, подходя к духу.       «Очень просто. Это я составитель «Собрания смятения», и я понимаю, к чему вы клоните», — Луань Цзан приложила палец к губам, задумавшись.       —Но как в таком случае появилась легенда о том, что один из заклинателей Гусу Лань добрался до дальних берегов, странствуя по землям Дунъин, и составил этот сборник тёмных мелодий?       «Мне и самой это интересно, Хангуан-цзюнь. Я не работала с мертвецами, только с человеческими душами: живыми и мёртвыми. Мне удалось научиться воздействовать на них с помощью мелодий, подчиняя своей воле и вызывая в них нужные мне чувства и эмоции. — Луань Цзан чуть наклонила голову, пытаясь что-то вспомнить. — Как этот сборник оказался в Облачных Глубинах, как и некоторые другие мои работы, да ещё и в потайной библиотеке для меня является загадкой, потому что всё это было спрятано в тайнике. В одном я уверена наверняка, человек, принёсший это в Облачные Глубины, сам был оттуда или имел в сопровождении кого-то из Гусу Лань».       Лань Чжань поджал губы: сколько же ещё тайн хранил его орден? Поэтому не сразу понял, что Вэй Ин сжимает его ладонь в своих, пытаясь привлечь внимание. Моргнув, второй господин Лань оглянулся. Они находились посреди невероятно оживлённого города. Цветущие деревья роняли на дорогу свои лепестки, расстилая шёлковый ковёр. Люди шли кто-куда. Кто-то просто разговаривал со знакомыми, кто-то пытался продать свой товар, кто-то придирчиво осматривал предложенный ассортимент, кто-то бежал в чайную, а кто-то шёл домой. Луань Цзан пробиралась сквозь эту толпу, стараясь не привлекать внимания. Гуцинь, укутанный в ткань, виднелся из-за спины, на поясе висел мешочек цянькунь, в котором, без сомнений, прятался Тёмный меч. Чтобы не выделяться среди ярких красок, девушка сменила чёрные одеяния на серо-синие с вышивкой всё тех же азалий. Вместо шляпы лицо её от глаз и ниже скрывала синяя вуаль с парой украшений, а волосы держала деревянная шпилька. Со стороны Луань Цзан можно было запросто принять за исполнительницу из какого-нибудь чайного домика.       —Шицзе..? — раздалось за спиной девушки, заставив её остановиться и, сглотнув и затаив дыхание, обернуться. — Шицзе…       Перед Луань Цзан стояли два красивых молодых человека, один из которых принадлежал к ордену Гусу Лань, а другой — к ордену Юньмэн Цзян. Их глаза блестели от слёз, а губы дрожали. Высокие, статные, благородные, они, словно маленькие дети, побежали к ней и чуть не сбили, сграбастывая в объятья. Поражённая толпа расступилась, но почти сразу же забыла этот инцидент и вновь потекла в своём темпе, а Луань Цзан чувствовала горячие слёзы на своих щеках и не знала: кому они принадлежат? Это плакала она или Лань Лэй с Юй Суном? А может они плакали вместе?       —Ну-у..! Вы уже взрослые мужчины, а ведёте себя подобно пятилетним детям. — девушка отстранила от себя шиди и погладила их по щекам.       —Шицзе, где ты была все эти шесть лет? — Лань Лэй посмотрел ей прямо в глаза, и, не будь она его шицзе и не знай с рождения, сердце бы дрогнуло не в том порыве.       —Мне нужно было кое-что сделать…Давайте, поговорим в другом месте?       Молодые люди кивнули и, пристроившись по бокам от Луань Цзан, пошли вперёд. По пути они купили небольшой перекус, так как никто из них не ел со вчерашнего дня. Заходить в чайные и ресторанчики они не хотели, потому что там часто отдыхали заклинатели, что за эти шесть лет так и не успокоились. Подходящее место нашлось за городом в тени старого магнолиевого дерева. Его нежные бело-розовые цветы опадали на землю, напоминая Небесные сады. Луань Цзан и Лань Лэй сняли гуцини и положили их рядом, совсем как когда-то в теперь таком далёком прошлом. Молодые люди жадно всматривались в шицзе, снявшую вуаль и подставившую лицо ветру, а девушка не могла наглядеться на близких людей, гадая: сколько девичьих сердец они уже украли. Если они, конечно, крали сердца девушек, а не… Луань Цзан заметила странный след на шее Лань Тянь Сюэ, выглядывавший из-за ворота, но не стала придавать этому значению. Кто она, чтобы допытываться до чужого счастья?       Им хотелось так много всего сказать, но слова, как назло, вылетели из головы, оставив в ней только желание смотреть на важного человека и вдыхать лёгкий травяной аромат, полюбившийся ещё в детстве и юности.       —Чего молчите? — Луань Цзан сложила руки на груди, придавая своему образу грозности. — Говорите, что вы тут делаете.       Юй Дун Фэн и Лань Тянь Сюэ переглянулись. Их шицзе осталась всё той же.       —А что мы можем делать? — притворно вздохнул Юй Сун. — Истребляем нечистую силу, помогаем людям, время от времени гоняем бандитов. В общем, всё как и всегда.       —Он вляпывается в неприятности. Я его вытаскиваю. И всё по кругу. — пояснил Лань Лэй более понятным языком. Луань Цзан усмехнулась и покачала головой, понимая, что годы идут, а люди не меняются. Юй Сун же, коварно улыбнулся, и вплотную подсел к второму молодому господину Ланю, касаясь его бедра своим. Острый подбородок пристроился на белоснежном плече, заставив Лань Тянь Сюэ покраснеть и сжать кулаки, чтобы не опустить это наглое лицо в землю, а Юй Сун упивался своей маленькой местью.       —Охотно верю, что всё так и есть. — Луань Цзан кашлянула в кулак и улыбнулась. По спинам молодых заклинателей побежали мурашки, и они отлипли друг от друга, сев на приличном расстоянии. Девушка одобрительно кивнула. — Что же интересного произошло за эти годы? Поведаете мне?       —Шицзе… — Лань Лэй поддался вперёд, желая задать все свои вопросы разом, но потом одёрнул себя и кивнул. — В ордене стало на полтысячи правил больше. Цзян Гуйхуа вышла замуж за главу клана Мэйшань Юй, а госпожа Цзинь, поговаривают, разругалась с главой ордена Ланьлин Цзинь.       На словах о замужестве девы Цзян Луань Цзан опустила руку на мешочек цянькунь, в котором лежал так и не законченный Цзыдянь. Лишившись золотого ядра, она потеряла возможность завершить свой подарок, а теперь Цзян Гуйхуа уже была замужем…       —Да уверен, что так оно и есть. — Юй Дун Фэн сложил руки на груди. — После того совета в Облачных Глубинах она с ним почти не разговаривала. Все эти шесть лет мы искали тебя, шицзе. Глава ордена Лань вместе с госпожой поругались со старейшинами и перевернули все территории, находящиеся в подчинении Гусу Лань. Глава ордена Цзян тоже искал тебя. Он до сих пор на всех ночных охотах под каждый кустик заглядывает.       —Понятно… — девушка опустила голову и случайно прошлась взглядом по рукам Лань Лэя. Сначала она подумала, что ей показалось, но, приглядевшись, схватила шиди за запястье и стянула наручи с того. По белой коже шёл неровной тропинкой шрам. — Что это? — строго спросила она, но Лань Тянь Сюэ отвёл взгляд. — Я спрашиваю, что это такое, Лань Тянь Сюэ?!       Имя в быту из уст шицзе подействовало как отрезвляющий отвар, но Лань Лэй всё равно не спешил говорить, только губы поджимал. Тогда, не выдержав, заговорил Юй Дун Фэн.       —Шицзе, когда ты ушла, в Облачных Глубинах начался переполох. Ордена послали за тобой погоню. Мы понимали, чем это закончится, поэтому попытались задержать их… Но попались старейшинам. Меня наказать не позволили орден Юньмэн Цзян и брат, а Лань Лэю ваши чёртовы старейшины назначили девять ударов дисциплинарным кнутом. — видя ужас на лице Луань Цзан, Юй Сун заговорил быстрее. — Глава Лань воспротивился! Он чем-то смог надавить на старейшин. Полностью снять наказание было нельзя, но глава Лань смог убавить его до двух ударов. Я не мог оставить Лань Лэя, поэтому добровольно принял удары, но на втором ударе кнут зацепился за плечо и прошёлся по руке Лань Лэя.       —Не волнуйся, шицзе. — улыбнулся Лань Тянь Сюэ. — Плечо смягчило удар, поэтому кнут лишь немного вспорол кожу. Ни в бою, ни в обычной жизни шрам на руке не доставляет мне проблем, наоборот. Я рад ему. Он напоминание мне, что я поступил, слушая свои совесть и сердце.       —Какие же вы глупые. — она обняла двоих парней, прижимая их к себе. — Вы не должны заступаться за меня. Я добровольно ушла из ордена и вычеркнула своё имя тоже по своей воле, поэтому не стоит подвергать себя опасности из-за меня. Ведь именно по этой причине вы почти не возвращаетесь домой? И не надо отрицать, я на глаза не жалуюсь. А-Лэй, А-Сун, вы очень важны своим семьям, поэтому не стоит их бросать. Вам стоит вернуться и поговорить с родными. Лучше всего сделать это прямо сейчас.       —Но мы не хотим уходить, шицзе. — прошептал Лань Лэй. — Шицзе, старший брат ищет тебя и очень тоскует.       —Я тоже не хочу расставаться с вами, но, если нас увидят вместе, у вас будут большие проблемы. А А-Хуай… Я знала давно, но…Увы… А теперь ступайте, и я пойду.       Лань Лэй и Юй Сун отстранились от девушки и глубоко поклонились ей, незаметно смахивая слёзы.       —Мы ещё когда-нибудь увидимся? — осипшим голосом спросил Юй Дун Фэн.       —Не знаю. Будущее нам не ведомо. Но, даже если мы более никогда не свидимся, вы всегда будете в моём сердце, а я буду в ваших.       Им пришлось сжать кулаки, чтобы набраться сил и смелости отвернуться от человека, которого искали шесть лет. Им надо уйти, но как же это было больно. Каждый шаг врезался в память, а на спине чувствовался ласковый взгляд. Луань Цзан глубоко вдохнула и задержала дыхание, но предательские слёзы всё равно полились, только она до самого конца, пока два силуэта не исчезли из поля зрения, смотрела им вслед. Смотрела и радовалась, ведь они шли по своей дороге не просто рука об руку, а держась за руки. Жаль только, что счастье её было недолгим.       Когда Луань Цзан через несколько месяцев снова спустилась в город, чтобы пополнить запасы, до её ушей долетел странный разговор. Несколько торгашей шепотом переговаривались между собой, мол в Башне Кои скоро пройдёт совет глав орденов, а темой для обсуждения станет она сама. Оказывается, кто-то из заклинателей Цишань Вэнь видел её в Илине и даже собирался проследить за отступницей, но идти на Луань Цзан всё-таки побоялся, а та явно направлялась в строну горы. Как ни как, а осколок Тёмного железа по-прежнему находился у неё, а значит для мира заклинателей Луань Цзан представляла опасность.       Новости были не самыми приятными, но терпимыми. В худшем случае она могла просто покинуть на время гору, как уже делала раньше, и залечь на дно в какой-нибудь глуши. Однако следующие слова заставили девушку резко изменить свои планы. Один из торговцев кашлянул и покачал головой, сказав, что этот совет может оказаться тяжёлым для нынешнего главы ордена Гусу Лань, так как он занимает свой пост всего пару месяцев. Луань Цзан обомлела, не понимая, о чём толкуют мужчины. У ордена новый глава? А что тогда стало с Лань Анем? Но дальше разговор не продолжился, так как на горизонте появился отряд Цишань Вэнь, возвращавшийся с задания. Луань Цзан недовольно цыкнула и поспешно смешалась с толпой. В скором времени она планировала побывать в резиденции Ланьлин Цзинь.       На этом моменте воспоминание резко обрывалось и начиналось новое, связанное непосредственно с Башней Кои. Луань Цзан смогла пробраться внутрь, оставшись незамеченной. Спрятавшись в тёмном проходе меж двух каких-то строений, она искала представителей из Облачных Глубин, но не находила, пока не услышала голос Лань Хэ Ляня. Самый младший из трёх братьев остановился буквально в несколько шагов от её укрытия и совершенно спокойно без своей яркой улыбки, не сходившей с пухлых губ, поблагодарил госпожу Цзинь за предоставленные покои, затем поклонился ей, развернулся и ушёл, занимая место рядом с двумя старшими братьями. Их было всего трое… Ни Лань Аня, ни госпожи Лань, ни старейшин… Только три брата. Лань Хуай шёл во главе с непроницаемым лицом. Стоило представителям орденов и кланов зайти, Луань Цзан тут же отправила талисман, чтобы подслушать их разговор и понять происходящее.       Обвинения в свой адрес она удачно пропускала мимо ушей. Сполна наслушалась ещё в тот раз. Девушка отметила, что среди говорящих она не слышит голос Баошань. Значит, той не было на этом собрании? В принципе, этого следовало ожидать. Тогда, в Облачных Глубинах, Баошань саньжэнь наверняка пришла в ярость и разочаровалась не только в орденах, но и в ней самой. А ведь у них всегда был слишком разный взгляд на одни и те же вещи.       —Я считаю, что мы должны отправиться на Луань Цзан и избавиться от Хайтан до того, как она станет вторым Сюэ Чунхаем.       Луань Цзан на это только хмыкнула. Чем же она главе Цзинь-то так не угодила? Ладно, старейшины в Облачных Глубинах на неё точили не зуб, а обе челюсти, но этому-то она что сделала? Они ведь уже убедились, что Луань Цзан не планирует брать другие осколки. Так чего ордена никак не уймутся?!       —О ней ничего не известно уже более шести лет. — заговорил Лань Хуай. — За эти годы никто её ни разу не видел. Я не обвиняю ваших адептов в слепоте, глава Вэнь, но высока вероятность, что они ошиблись. А коли были правы, уважаемые главы правда считают, что она всё ещё там? Если она действительно собиралась пойти по стопам Сюэ Чунхая, почему до сих пор этого не сделала? Шести с половиной лет вполне достаточно, чтобы собрать все осколки и нанести удар, а мы до сих пор живём мирно. На вашем месте я бы уже забыл о ней.       —Я поддерживаю главу Лань. Орден Юньмэн Цзян так же считает, что это пустая трата времени.       —Насколько мне помнится, глава Цзян, — усмехнулся один из сыновей Вэнь Мао. — Ваша сестра состояла в дружеских отношениях с этой отступницей, да и вы были с ней близки. Теперь понятно, почему вы её защищаете. Но, глава Лань, вы от всего сердца желаете отступить и забыть? По вине этой женщины ваша матушка умерла, а ваш отец вернулся в храм и ушёл в уединение.       —Наша мать, — с опасной сталью подал голос нынешний глава Гусу Лань. — Долго болела и умерла именно от болезни. Её смерть и возвращение бывшего главы в храм никак не связаны с Хайтан.       —Не стоит быть столь категоричным. — не унимаясь, пропел глава Цзинь. — Всем здесь известно, что ваша матушка слегла из-за тоски по пригретой на груди змее.       —Глава Цзинь, а, может, вы просто признаете, что спите и видите этот проклятый осколок Иньской печати в своих руках?! — Гуйхуа вскочила с места, когда её брат ударил кулаком по столу, а в руках главы Гусу Лань фарфоровая чашечка превратилась в пыль. — Или это касается вас, глава Вэнь? Глава клана И? Или глава Не? А знаете что? Хайтан была права. Пока Тёмное железо существует в это мире, среди заклинателей не будет мира и лада! — шёлковые одежды хлопнули о воздух и госпожа Юй широкими шагами направилась к выходу из зала, не желая больше находиться среди этих гадов, что были не лучше водных гулей.       —А я говорила то же самое… — из-за колонны вышла госпожа Цзинь, бросившая на мужа убийственный взгляд, и поспешила догнать ушедшую госпожу Юй.       Следом ушёл и Цзян Чи вместе с кланом Мэйшань Юй, отказываясь принимать участие в облаве. Отказался от этой затеи и орден Гусу Лань, желающий просто вернуться в Облачные Глубины и закрыть те для всех. Оставшиеся ордена и кланы приняли решение выдвинуться в Илин, но до этого ещё раз «миротворно и без лишних свидетелей» поговорить с главами Лань и Цзян, что, говоря простым языком, означало «заставить их предоставить своих адептов».       Луань Цзан съехала по стене, земля просто исчезла из-под её ног. Она ведь всего несколько месяцев назад разговаривала с Лань Лэем и Юй Суном, и они ничего не говорили о состоянии госпожи Лань… А глава Лань? Он вернулся в храм и ушёл в уединение? Когда..? Это всё, на самом деле, произошло из-за неё? И теперь ордена хотят силой взять адептов у Гусу Лань и Юньмэн Цзян, чтобы убить её? И Из-за чего? Ведь Луань Цзан никого не трогала, она просто исчезла! Почему они просто не могут оставить её в покое?! Почему они не могут оставить в покое Облачные Глубины?!       Девушка уткнулась в ладони, давя в себе всхлипы. Если ордена и кланы вступят в Пристань Лотоса или Облачные Глубины, те откажут им, и начнётся бойня. Они снова будут плавать в океане крови. Но она хотела совсем не этого! Не этого… «Бряньк» — перед Луань Цзан стояла служанка, зажимавшая рот руками, из которых только что выпал поднос. Не ожидавшая встретить ту, кого все ищут уже кучу лет, девчушка перепугалась, а потом вспомнила разговоры учеников с главой и закричала, что здесь находится отступница. Пока она не наделала ещё больше шуму, Луань Цзан вырубила её с помощью иглы, но было поздно. К месту, где она пряталась, подбежали несколько старших учеников, а братья Лань, Цзян Чи с сестрой и госпожа Цзинь застыли на ступенях высокой лестницы, смотря вниз. Прямо на неё. Следующим на крик выбежали Юй Сун и оставшиеся внутри зала главы со своими делегациями. Все выходы из Башни Кои моментально заблокировали, а на неё наставили столько мечей, что из них можно было бы построить неплохих размеров беседку.       Однако Луань Цзан и взглядом не удостоила угрожавших ей учеников, обратив взор на глав пяти великих орденов. Неожиданно по её лицу расползлась ломаная улыбка, наполненная печалью и болью. Она в одно движение достала талисман перемещения и активировала его. После потери золотого ядра, Луань Цзан больше не могла пользоваться обычными талисманами, поэтому для быстрых перемещений ей пришлось придумать свои собственные. Её эксперименты увенчались успехом, только вот после использования таких талисманов она неделю не могла оторвать своё тело от шкур, заменявшим ей кровать. Поэтому Луань Цзан создала всего один талисман, привязав его к пещере, на глубине коей спала Черепаха-Губительница, и решила его использовать только в том случае, если у неё не останется выхода. Был ли выход сейчас? Она могла дать бой и убежать, но тогда армия орденов придёт в место, которое было её домом, устроит там погром, а позже пойдёт на неё. А ещё она могла исчезнуть без следа и тогда всё завершится. На какое-то время наступит покой. Что её держит в этом мире? Дорогим людям будет намного больнее, если она в живых останется. А-Лэй и А-Сун и так уже пострадали из-за неё.       Чёрный вихрь отрицательной энергии поглотил Луань Цзан и растворился. Заклинатели сразу же бросились за ней в погоню в Илин, кроме Лань Хуай, Лань Лэя и Юй Суна. Цзян Чи опустил голову, скрыв эмоции за упавшими волосами. Никого они на горе не найдут, потому что эта девушка была умна. Она наверняка ушла в другое место, на которое никто никогда не подумает.       И они оказались правы. Луань Цзан упала на землю в том же месте, где несколько лет назад лишилась своего ядра. Её ноги дрожали, но она заставила себя встать и пойти, по пути активируя несколько талисманов и устанавливая барьер на тот случай, если кто-то догадается где её искать. Опираясь на деревья и камни, девушка дошла до входа в пещеру и остановилась. Прежде, чем всё закончить, она должна была кое-что сделать. Может быть, никто и никогда сюда не придёт, но если А-Лэй или А-Сун всё-таки догадаются, пусть они завершат её работу. Луань Цзан знала — у них получится, поэтому и оставила незавершённый Цзыдянь и записи о нём у входа, накрыв ещё одним, совсем маленьким, барьером.       Неожиданно ноги подкосились, и заклинательница упала на колени, тяжело дыша. Рядом с ней, как и в тот день, лежал Тёмный меч. Губы снова тронула обречённая улыбка, и девушка провела пальцами по клинку. Так вот, каков её финал? Что же… Коли её смерть подарит несколько поколений мира, так тому и быть. Главное, чтобы близкие были в порядке. Да, они будут горевать, но время лечит. О ней обязательно забудут, и жизнь вновь забурлит.       Луань Цзан упёрла острие себе в грудь.       —А я так хотела встретить того человека, которому уже отдала своё сердце, даже не зная его.       Чёрный клинок вошёл в грудь девушки и вышел со спины. Тело превратилось в куклу и завалилось назад, падая в пещеру. Перед глазами всё заволокло дымкой, но до того, как взор бы её потух навеки, в голове Луань Цзан проскочило несколько мыслей: «Где же я ошиблась? Когда совершила роковую ошибку? Может, стоило остаться в Облачных Глубинах? Да, стоило… Мне стоило больше верить отцу, ведь вместе мы могли дать отпор всем. Я бы им всё рассказала… Простите, отец, матушка… Если бы мне только выпал второй шанс, всё было бы иначе…»       Ещё до того, как её тело коснулось острых камней, оно растворилось прямо в воздухе, рассыпавшись прахом из-за силы Тёмного меча. Перед глазами Хангуан-цзюня и Старейшины Илина всё погрузилось в мрак, как погрузилась в мрак душа Луань Цзан на многие-многие годы…