Третий отряд

— Наконец-то кондиционер! На следующий день в самую жару, отряды, все в панамках без исключения, поехали к морю купаться. Войдя в автобус дети и взрослые с облегчением выдохнули, подставляясь под холодные потоки воздуха из кондиционера. Юри был рад этому особенно, потому что его голова уже не выдерживала такой высокой температуры, и мозги в ней рисковали свариться вкрутую. Даже ночью не наступало долгожданной прохлады, Кацуки, прильнув к москитной сетке, пытался уловить хоть какое-то дуновение ветерка, но все тщетно. Приходилось идти в ледяной душ, чтобы как-то охладиться. Но вот автобус, зарычав двигателем тронулся в путь. Мимо проплывали кипарисы, невысокие дома и куча дорожной пыли. Несмотря на жару и пыль, японцу все равно полюбился этот город. Наверное своими виноградниками и запахом хвои, миниатюрными домиками и рыжими белками, снующими туда-сюда (и как они в такой жаре живут). Впереди показалось море, почувствовался в воздухе запах соли и водорослей, многие девочки восторженно воскликнули и прилипли к стеклу. Юра тоже прильнул к окну, глядя на приближающуюся синюю гладь воды, а справа от него сидел Отабек, внимательно следящий за зеленоглазым кошатником, изредка потирая отбитые костяшки на пальцах. Изабелла и Леруа похоже нашли общий язык и мило ворковали, сидя на самых первых сидениях. Нечего говорить и про Хуанхонга с Иглесиа и Минами с Сынгылем. Эти уже две парочки постоянно вместе, так что неудивительно, что они сидят вместе на задних сидениях. Юри поглядывал на краснеющего Пхичита, который сидел с их вожатым Крисом, что-то постоянно шепчущий тайцу и явно неприличное. Кацуки был вроде как рад за друга, но с другой стороны он сидел совсем один. Не то чтобы ему было очень одиноко, просто непривычно без веселого голоса лучшего друга. Вдруг он почувствовал, что соседнее сидение прогнулось под чьим-то весом. — Ничего если я здесь сяду? Черноволосый лениво покачал головой, вновь уставившись в окно. Юри до сих помнил, как проснувшись вчера во второй раз, он заметил очередной укус на своей шее. После чего, у них с Пхичитом состоял разговор, в ходе которого они пришли к выводу, что все это не просто так и этому Никифорову что-то надо. И пора бы заканчивать с этими кошками-мышками. Так что сегодня, Кацуки решил все прояснить, когда они останутся наедине. Платиноволосый, глядя на хмурившееся лицо японца, погруженного в мысли, прикинул в голове некоторый план действий. — Ну что, Юри, готов к морю. Взял плавки? — Угу. — Ты чего такой угрюмый? За что-то злишься? — Нет… Д-давай позже поговорим. Виктор вновь кивнул своим мыслям и всю оставшуюся дорогу они ехали в молчании. Кацуки смотрел в окошко, Никифоров на Кацуки. Ничего нового. Море встретило их лазурного цвета волнами, раскаленной галькой и криками чаек. Джей-Джей поспешил оголить свой торс перед другими детьми, но в основном перед Изабеллой. Юра с Бекой с веселым заливистым смехом начали бросаться друг в друга песком. Девчонки поспешили переодеться и окунуться в прохладную водичку. Пхичит созвал всех остальных для селфи, Юри же поспешил пойти в тенёк. Только он успел расслабиться, как услышал знакомый голос с акцентом, который делал его только привлекательнее. — Хээй~ Ты чего это не купаешься? — М-может позже. — Нет-нет-нет. Так не пойдет, ты же можешь получить солнечный или тепловой удар! Никифоров в один прыжок уместился рядом с Кацуки, начиная стягивать с него шорты, как бы случайно вместе с плавками, уже начиная оголять его бедра. — Нет! Ты что творишь?! — А что? — Виктор изобразил искреннее удивление, но глаза со своим хищным взглядом с хитринками все выдавали. — Ты это специально? Ты всегда себя вот так ведешь! Почему?! — Да потому что, — Никифоров все более сокращал расстояние между ними, — Ты мне нравишься, глупыш. Разве я тебе не говорил? — платиноволосый пробежался пальцами по оголённому прессу Кацуки, — Ну, даже если и говорил скажу еще раз, — тут русский совсем приблизился к изрядно покрасневшему ушку бедного япошки, — Ты мне нравишься, солнышко.