Тарисиль Селлуг

Бильбо, хлюпая носом, сидел у постели Торина. Хорошо, что эльфийской целительнице удалось остановить кровотечение. Но в сознание Король-Под-Горой не приходил, несмотря на все старания лекарей. Инголиэн хмурился, вздыхал, пробовал то одно, то другое средство, но потом в полном отчаянии посмотрел на Бильбо и Балина, бессменно дежуривших в покоях Короля: - Ничего не понимаю… У Торина жар, лекарства не помогают, но внутренних повреждений или кровотечения нет – Сильвин уверена в этом. Ему крепко досталось, но смертельных ран больше нет. И, тем не менее, если к утру он не придет в себя, то исход будет печальный... Старый гном посмотрел на лекаря: - Неужели нет никакого способа, чтобы вернуть его к жизни? - У меня такое ощущение, что он сам этого не хочет. Или кто-то не отпускает его, – вздохнул Инголиэн. – Вот что, Бильбо, подежурь-ка здесь. А ты, Балин, идем со мной. Я хочу посоветоваться с Ируфь и прочими лекарями. Балин вздохнул, бросил взгляд на неподвижно лежащего Торина и вышел следом за Инголиэном. Бильбо некоторое время сидел, размышляя о том, как глупо и бестолково все получилось. Хотел избежать войны, а вышла жуткая битва. Правда, не по его вине. И предателя еще не нашел… Ну, если честно, пока и не искал. Даже Гэндальфу не рассказал о том, чему стал свидетелем. А надо бы. И Кристэль не приходит в себя… Кристэль. Внезапно хоббит поднял голову и уставился на Торина. Ну да. Их ведь нашли лежащими рядом. Уж не уверенность ли Торина в том, что Кристэль нет в живых, не дает ему вернуться назад? Бильбо подскочил и подошел к изголовью кровати: - Торин, государь… не знаю, слышишь ли ты меня, но мне кажется, что слышишь. Наверное, я был не прав. Ну, я про Аркенстон. Хотя и хотел, как лучше. Но я не о том. Я хотел сказать о Кристэль. Ей сейчас плохо, но она борется за жизнь ради тебя. Слышишь? Не будь эгоистом, Торин! Без тебя она не будет жить, понимаешь? Бильбо говорил долго, порой повторяя одно и то же, как маленькому ребенку. Он уже начал приходить в отчаяние, когда веки Торина неожиданно дрогнули. Король-Под-Горой открыл глаза, с какой-то тоской посмотрел по сторонам и тихо позвал: - Кристэль… - Жива она, жива! Да и ты… тоже, – Бильбо шмыгнул носом и вытер глаза рукавом. - А, вороватый хоббит, – нахмурился Торин. – И у тебя хватает наглости говорить со мной? – впрочем, губы гнома тронула еле заметная улыбка. - Хватает. Я ж как лучше хотел... Кристэль ранена, но жива. Торин устремил на хоббита взгляд, полный недоверия и надежды. - Я слышал чей-то голос, говоривший, что Кристэль жива. Но не поверил… - Тем не менее, это так. И она пришла в себя, государь, – в комнату, где лежал гном, зашла высокая пепельноволосая эльфийка. - Кто вы? - Линдаен. Кристэль – моя единственная внучка, и мне бы хотелось, чтобы она осталась жива. А это произойдет, только если вы тоже будете жить. - Я могу увидеть ее? - Пока нет. Ваши раны очень серьезны. Я хотела поблагодарить вас за отвагу, Торин. Если бы не вы, Кристэль погибла бы. А ее отец… даже боюсь подумать, что с ним тогда было бы. И со всеми нами. - Я не мог поступить иначе, – Торин прикрыл глаза. Эльфийка задумчиво улыбнулась: - Поправляйтесь, Торин. Ваше королевство нуждается в вас, – с этими словами Линдаен покинула покои Короля и вернулась к Кристэль, чтобы порадовать ее новостями. Прошло несколько часов, прежде чем Торин снова проснулся. Бильбо все еще сидел рядом. - Я хотел бы взять назад свои слова, Бильбо Бэггинс, – проговорил Король-Под-Горой. – Хоть ты и сделал глупость, но из благих побуждений. Я даже готов извиниться перед этим старым пройдохой Гэндальфом. Теперь понимаю, зачем ему все это понадобилось… - Извинения приняты, Торин Дубощит, – раздался ворчливый голос мага. – Как бы то ни было, а я рад, что ты жив. Торин усмехнулся, затем снова посмотрел на хоббита: - Я слышал твой голос во время битвы или мне почудилось? - Ээмм… Нет. Не почудилось, – осторожно проговорил Бильбо, не зная, стоит ли сейчас рассказывать Торину о том, что его пытался убить один из сородичей. – Знаешь, тебе еще вредно много разговаривать, и… - Ты кричал об опасности, – Торин нахмурился. – Но я и так видел, что вокруг полно орков. Не о них же ты меня хотел предупредить. - Не о них, – Бильбо вздохнул. – Может, поговорим об этом потом? - Выкладывай, Бильбо Бэггинс, что еще за тайны? – Гэндальф подошел ближе. Хоббит снова тяжело вздохнул и начал свой рассказ… - Нет, Дейн не может быть предателем! – от возмущения Торин даже попытался сесть, но сморщился и зашипел от боли. - А ну, ляг, не то привяжу тебя к кровати! – нахмурился Гэндальф. – Я тоже не верю в предательство Дейна, – подумав, проговорил он. Бильбо помолчал, потом осторожно сказал: - Но ведь помогать вам в этом деле Дейн сперва отказался. Торин сам об этом говорил, еще тогда, у меня в доме. А тут на зов сразу примчался, когда решил, что Смауга больше нет. Все трое переглянулись. - Та гномка, Ардис, ни на шаг не отходит от Фили. Лекарства ему дает только те, что Инголиэн или Ируфь делают при ней. Кормит тем, что сама приготовила. Кили, кстати, тоже. С чего вдруг? – прищурился Гэндальф. - У нее было видение, что братьев попробуют отравить. До этого все ее предсказания сбывались… и про битву, и про черного дракона, – припомнил хоббит. - Вот оно как, – Гэндальф нахмурился. – Значит, тут замешан не один «доброжелатель». Но доказать мы ничего не сможем. Это вы знаете, что Ардис можно верить. - А как же я?! – заволновался хоббит. - А ты, мой друг, не свидетель. Ты же был невидимым. И Дейн не поверит в твои слова. Нам бы поймать негодяя на деле... Но ты говоришь, что он ранен, значит, едва ли попытается пробраться к Торину. - Но могут найтись и другие, кто проберутся. - Могут, – задумался Гэндальф. – Значит, сделаем так: Торин, я расскажу всем о том, что тебе стало лучше, ты приходил в себя, но снова впал в беспамятство. - Создадим условия? – одними губами улыбнулся Торин. - Именно так. Когда Кристэль открыла глаза, рядом с ней сидел Инголиэн. - Заглянул тебя проведать, – улыбнулся он. – Вот уж не подозревал, что ты моя родственница. Внучатая племянница, так получается? - Да, – Кристэль улыбнулась и вздохнула: – Эта битва собрала вместе всю нашу семью. Жаль только, что мамы больше нет… Как там Торин? - Гэндальф сказал, что Король приходил в себя, но сейчас снова без сознания. - Ясно… Какая красивая фибула у тебя на плаще, – тихим, ровным голосом проговорила девушка, разглядывая застежку в форме причудливых цветов и бутонов, выполненных из золота и драгоценных камней. - Моя любимая, – улыбнулся целитель. – Нравится? - Наклонись, пожалуйста. Хочу рассмотреть поближе. Инголиэн выполнил просьбу девушки. - Удивительная работа, – тихо проговорила эльфийка, прикрывая глаза и чувствуя холод под сердцем: один бутон на фибуле был обломан. И Кристэль не сомневалась, что ее находка в деревне лесорубов идеально дополняет недостающий фрагмент. – Почему ты ее раньше не носил? - Она пропала, – признался лекарь. – А потом я случайно нашел ее на полу в своей комнате. Представляешь, почти одновременно с фибулой исчезли и мои любимые сапоги. - Кому нужны твои сапоги? – усмехнулась Кристэль. – Придумай что-нибудь другое. - Зачем придумывать? – пожал плечами лекарь. – Вообще у нас воровство – редкое явление. А тут кто-то просто взял и украл их. - Видимо, хорошие были сапоги. - Очень. Мне их Алкаральм в подарок принес, после того, как вернулся из странствия за Мглистыми горами. Я ему помог разобраться с одним заклинанием, и он принес их мне в знак благодарности. Сапоги были прочные, легкие, удобные. С узорчатыми змейками по голенищу и на подошве. - В самом деле, необычно. Только драгоценностей не хватает. - Ты не поверишь, но на подошве действительно был узор, как из драгоценных камней... Ладно, что-то мы о какой-то ерунде заговорили. Тауриэль пришла в себя. И младший племянник короля тоже. А эта забавная гномка, Ардис, днем и ночью дежурит в комнате принцев. По-моему, она даже не спит. - Видимо, на то есть причины. Какие еще новости в Эреборе? - Хьюрира похоронили. Ори, Бифур и Оин уже почти оправились от ран. Здесь повсюду гномы Дейна – государь Железных холмов объявил, что пока законный правитель и оба принца в тяжелом состоянии, он будет временно править в Эреборе. Губы Кристэль тронула кривая усмешка: - Даже так? - Не переживай. Здесь и Гэндальф, и Таурохтар со своими эльфами, так что опасаться нечего. - Надеюсь... Когда мне можно будет встать, Инголиэн? - Ты в своем уме? Едва открыла глаза – и уже вставать собралась?! Даже не думай. - Я хотела увидеть отца… - С ним все хорошо. Сильвин, младшая дочь Таурохтара, исцелила его. Знаешь, Смауг в бреду перепутал ее с твоей матерью, и теперь чувствует себя неловко. Кстати, Бард вернул амулеты… - Хвала Эру, – Кристэль вздохнула и прикрыла глаза. Инголиэн не стал больше утомлять ее разговорами, поднялся и направился к дверям. Когда лекарь вышел, Кристэль открыла глаза. Лицо ее словно окаменело, на душе было гадко. Значит, я нашла последнего из убийц... Но как же мне от этого паршиво! Ардис толком не спала уже несколько суток, неотлучно находясь рядом с принцами. Мирис, тоже уставшая и расстроенная гибелью отца, приносила младшей сестре поесть, уговаривала отдохнуть хоть немного. Но Ардис упрямо мотала головой: - Только когда они оба поправятся. Я не хочу, чтобы их убили. - Глупенькая! Кому это надо? - Мирис, ты не понимаешь. Я видела это. И Государь, и его племянники – помеха для тех, кому нужны богатства Эребора. Мирис только вздыхала. Если Ардис чувствовала, что ее силы на исходе, она запирала дверь изнутри и позволяла себе немного подремать. Еду братьям она готовила сама, опять же, запирая покои, чтобы никто туда не зашел в ее отсутствие. Инголиэн и Ируфь качали головами, но ничего не могли поделать с упрямой девушкой. - Я не дам им погибнуть, – только и твердила она на все их увещевания. На третьи сутки Мирис все же удалось выпроводить сестру в купальни, чтобы немного ополоснуться. - Это взбодрит тебя. А я посижу тут с ними. Иди, не бойся. - Мирис, пожалуйста, последи, чтобы они ничего не ели и не пили без меня! – девушка жалобно посмотрела на нее. - Хорошо, – Мирис вздохнула, глядя на младшую сестренку. И без того красотой похвастать не могла, а теперь и вовсе стала на тень похожа. Осунулась, побледнела, круги под глазами... Выпроводив ее, Мирис поправила братьям подушки и села возле постелей с шитьем. Ардис примчалась назад через четверть часа, мокрая, кое-как одетая, и тут же с гневным воплем бросилась к Фили, выхватила у него из рук кружку, а потом метнулась к Кили, рядом с которым сидел посетитель, и оттолкнула руку Мирис, подносившую принцу вторую кружку с отваром. - Нет! – закричала она. – Кили, не смей это пить! - Ардис, приди в себя! – Мирис покраснела и виновато посмотрела на гнома. – Простите ее, господин, она очень переживает за племянников государя. - Я же просила тебя! Сколько они выпили?! Дай сюда! – девушка вырвала кружку из рук сестры. Часть отвара расплескалась. - Совсем с ума сошла? – рассердилась Мирис. – Господин Фенрир пришел навестить Фили и Кили, принес им отвар из трав, который только что сделал Инголиэн… Фили посмотрел на девушку и вздохнул: - Все хорошо, Ардис. Уж слишком ты подозрительна. - Мы еще ничего не выпили, – проговорил Кили. Советник Дейна с недоумением уставился на юную гномку: - Простите, юная мисс, вы меня в чем-то обвиняете? – наконец, удивленно спросил он. - Что вы, господин! Не обращайте на нее внимания! – забеспокоилась Мирис. Но Ардис только прищурила глаза и поинтересовалась: - В этих кружках отвар, который делал Инголиэн? - Да, – ответил гном. - И там нет никаких лишних добавок? - Конечно же, нет! В этот момент Мирис взглянула на советника и вдруг ахнула, широко раскрыв глаза. - Хорошо, – неожиданно твердо проговорила Ардис, не давая сестре сказать ни слова. – Тогда успокойте меня и выпейте этот отвар сами. - Милая девушка, вам самой нужен лекарь! Вы подозреваете меня, третьего советника Государя Дейна, в том, что я пытаюсь отравить принцев?! - А вы не пытаетесь? - Ну, разумеется, нет! - От травяного настоя с вами ничего не случится, – заметила Мирис. - Я не болен, чтобы пить лекарства! Ардис усмехнулась. Фили приподнял голову, посмотрел на сестер, на советника и тоже прищурил глаза: - Что страшного в том, чтобы выпить обычный настой из трав? - У меня непереносимость... И я буду вынужден доложить государю Дейну… - Интересно, о чем? – в покои вошел Бард в сопровождении Гэндальфа и нескольких рослых воинов. Фенрир оказался в кольце стражи. - Будьте любезны, Фенрир, покажите мне ваш перстень, – маг протянул руку. - Нет! – отрезал гном. – Это произвол и провокация! Не люди и маги распоряжаются в Эреборе! Здесь правит государь Дейн – до тех пор, пока государь Торин… - Хорошо, – Бард повернулся к магу: – Предлагаю позвать сюда государя Дейна. После чего в его же присутствии как следует изучим перстень и напитки. Почему-то мне кажется, что в перстне неожиданно обнаружится потайное пространство... в котором легко обнаружить остатки яда. И я уверен, что его же мы найдем как минимум в одной из кружек. - Мне их дал эльф Инголиэн! - Что здесь происходит? – услышали они голос Дейна. – Почему мой советник взят под стражу? - Ваш советник пытался отравить принцев Эребора, – холодно проговорил Бард. - Да как вы смеете бросаться подобными обвинениями?! – Дейн сжал рукоять боевого топора. - Смею, государь. Еще в лагере на берегу Долгого озера этот господин весьма недвусмысленно намекал на скорую смену власти в Эреборе и на то, что вы не забываете ни оказанных услуг, ни лояльного отношения… - Ложь! – Фенрир задохнулся от гнева. – Ложь от первого до последнего слова! Не верьте им, государь! Фили, стиснув зубы, приподнялся на локте: - Если это ложь, возьми отвар и пей! – рявкнул молодой гном. Несколько мгновений Фенрир стоял молча, потом пожал плечами и выпил сперва содержимое одной кружки, потом другой. - Ну? – насмешливо произнес он. – Я могу быть свободен? - Можете, Фенрир, – Дейн свирепо посмотрел на Гэндальфа: – Полагаю, я получу от вас вразумительные объяснения? - Получите, – кивнул Гэндальф. – И скорее, чем вы думаете, государь. Полагаю, братья не должны были умереть немедленно. Скорее всего, через несколько часов. Но ваш советник выпил двойную дозу. Поэтому посидим здесь и подождем. А вы, Фенрир, останетесь с нами – на всякий случай… Вдруг у вас имеется противоядие? – по знаку мага Ардис заперла дверь. Фенрир побледнел: - Государь, это заговор! Посягательство на ваше право… - Не беспокойтесь, господин советник, – Дейн сел в кресло. – Мы подождем. А потом я сурово разберусь с теми, кто устраивает заговоры. Садитесь. Они просидели в полном молчании около часа. Затем Дейн поднялся. - Полагаю, этого достаточно? Теперь я жду объяснений. Фенрир, вы свободны… Фенрир? Советник не ответил, глядя перед собой остекленевшими глазами. Гэндальф тронул его посохом. Тело Фенрира качнулось и с глухим стуком упало на пол. Дейн с неподдельным ужасом уставился на него. - Увы, государь, – негромко, но жестко проговорил Гэндальф, – вы слишком доверяли своим советникам, поэтому за вашей спиной и сплели заговор. Торина пытались убить во время битвы и нанесли бы ему смертельную рану, если бы не хоббит. Еще один предатель задержан этой ночью при попытке покушения на государя и помещен в темницу… Лицо Дейна покрыла бледность, затем гном побагровел: - Клянусь именем Дурина, я ничего не знал об этом! – прорычал он. - Это правда, – тихо проговорила Мирис. - В этом никто и не сомневается, – Гэндальф устало вздохнул. – Но как поступить с предателями, решать будет Торин. Благо, его жизни уже ничто не угрожает. Дейн хотел было что-то спросить, но тут раздался громкий, полный боли вопль из комнаты, где лежала Кристэль. Кристэль чувствовала себя лучше, благодаря заботам Линдаен и целебным настоям Инголиэна. Но на душе у нее было тяжело. Впрочем, от заглянувшей к ней Ируфь девушка постаралась это скрыть. Знахарка поправила ей подушку и расчесала волосы. - Какие новости? – спросила у нее Кристэль. - Гэндальф сказал, что государь Торин приходил в себя. Сильвин остановила кровотечение, и его состояние улучшилось, но Инголиэн говорит, что радоваться еще рано. У государя все еще жар. Но ты не беспокойся, мы не дадим ему умереть. - Спасибо, – улыбнулась Кристэль. – Как там мастер Дори? - Хвала небесам, хорошо, – с чувством проговорила знахарка. – Без его помощи я бы не справилась. Выпей-ка вот. Девушка осторожно взяла чашку, принюхалась: - Как вкусно пахнет... Что это? - Инголиэн сделал настой из укрепляющих трав. Целый день он только этим и занимается. Хорошо, помощников хоть отбавляй: и Линдаен, и Алкаральм, и другие эльфы и люди. Даже советник государя Дейна вызвался помогать: самолично отнес отвары для Фили и Кили. Кристэль улыбнулась: - Хорошо... Ируфь, будь добра, дай мне книгу. Она там, на столике… самая нижняя… - Конечно, девочка. Вот, возьми. - Спасибо, – Кристэль протянула знахарке пустую чашку. – Необычный вкус у отвара, приятный. Я почитаю немного и потом подремлю. - Отдыхай и поправляйся скорее. Гномы хотят тебя навестить, но Инголиэн никого не пускает. Кристэль улыбнулась ей и открыла книгу. Ируфь поставила рядом с кроватью кружку воды и вышла. Эльфийка некоторое время читала, затем устало опустила книгу на одеяло. Дверь осторожно приоткрылась, и внутрь заглянул Алкаральм. - Здравствуй, Кристэль. Можно войти? – шепотом спросил он. - Можно, – улыбнулась девушка. – А почему тайком? - Потому, что во вражескую крепость пробраться проще, чем к тебе! – тихо рассмеялся эльф, заходя в комнату и закрывая за собой дверь. – Что ж, для раненой ты неплохо выглядишь, – он сел рядом с кроватью и склонил голову набок, разглядывая Кристэль. - Спасибо. Это благодаря нашим целителям. - Ну и сюрприз ты нам преподнесла! – Алкаральм покачал головой. – Я чуть замертво не упал, когда увидел тебя в драконьей шкуре. - Да уж. Главное, все обошлось, – голос у девушки внезапно сел, она прокашлялась. - Я, конечно, подозревал, что ты не простая эльфийка, но чтобы до такой степени… - Давай не будем об этом, – Кристэль принюхалась. – Какой прекрасный запах. Что-то он мне напоминает. Какие-то цветы… Что же такое с голосом? – шепотом проворчала она, пытаясь откашляться. - Пройдет, – отмахнулся Алкаральм. – Это серебряные звезды. Люблю это удивительное растение. - Ну да, точно. Ты принес мне букет в Озерном… Как там Тауриэль? – голос девушки опять сорвался на шепот, глаза словно сами собой стали закрываться, и Кристэль с усилием открыла их. - Хорошо. Пока хорошо. - В смысле?.. Да что же это такое? – сердито прошептала эльфийка. – Позови Инголиэна, пожалуйста. - Зачем? – улыбнулся следопыт. - Мой голос… - Не волнуйся. Еще чуть-чуть – и он полностью пропадет. Глаза девушки широко раскрылись: - Что?! - Увы, Кристэль. Не пытайся дергаться, это бесполезно. Ты уже и книгу не можешь удержать в руках, не то что встать. - Алкаральм… – дыхание эльфийки стало тяжелым. Она с трудом потерла горло и покосилась на дверь. – Неужели… это был… ты? Но… как… - Не смотри туда, дверь я предусмотрительно закрыл. Чтобы нам никто не мешал. В конце концов, ты всегда мне нравилась. Могу я побыть с тобой наедине эти последние мгновения? Кристэль сжала руку в кулак: - За что?! - Ты оказалась очень способной ученицей. Слишком внимательной и весьма неглупой. Ведь ты не поверила, что в деревне был Инголиэн. Но теперь все улики будут против него. Я говорил Саурону, что тебя не переделать. Он не поверил. Глупец! Впрочем, я оказался не намного умнее. Потому, что если бы действительно был умен, то не поддался бы на уговоры тех жалких гномов и убил бы тебя еще тогда, в пещере, вместе с твоей семьей. Лицо Кристэль исказила яростная судорога. - Да, да, это был я. Почему бы не сделать тебе прощальный подарок и не ответить на давно мучающий тебя вопрос? Ты оказалась изрядной занозой, Кристэль. С самой первой встречи разрушала все мои, да и не только мои планы. Сначала я пытался передать тебя Саурону, как он и требовал. Пришлось повозиться, выводя из строя магическую защиту. Кстати, с ней мне помог мне разобраться твой драгоценный Инголиэн… А потом… Да, я пытался убить тебя. И ближе всего к цели был, когда прощался с тобой в последний раз. И если бы не твой проклятый конь… - Когда ты хотел обнять меня? – прошептала девушка. - Да. Небольшой укол вот этой штукой, – эльф вынул из чехла нечто, похожее на маленькое веретено, заканчивающееся тончайшей иглой, – и через несколько часов ты была бы мертва. Но, увы. Не получилось. - Тауриэль… тоже ты? - Да, я. Мало того, что она сунула свой нос куда не следует, так еще и подобралась ко мне слишком близко, чтобы оставлять ее в живых. Так что скоро я пойду навещу и ее. Еще немного – и ты впадешь в забытье, а потом мирно умрешь во сне. На этот раз я не ошибусь. Прощай, Кристэль. Мне будет тебя не хватать. Движение Алкаральма было быстрым, как бросок гадюки. Чего он не мог ожидать, так это того, что Кристэль не только увернется, но и пригвоздит его руку к спинке кровати длинным кинжалом, когда-то подаренным Леголасом. От боли Алкаральм дико закричал. Кристэль схватила со столика кружку и огрела ею эльфа по голове. В коридоре раздался топот ног, в дверь застучали. - Бильбо, дружище, открой им! – попросила Кристэль, заворачиваясь в покрывало. Невидимый до сих пор хоббит снял кольцо и щелкнул задвижкой на двери. Внутрь ввалились Бард, Гэндальф, Дейн, Мирис, Двалин, Ори, Леголас и Инголиэн. В полном недоумении они уставились на открывшуюся им картину. Первым опомнился Гэндальф. Маг подошел к Алкаральму и поднял с подушки веретенце: - Это еще что?! - Вот этим была отравлена эльфийка Тауриэль, – раздался с порога голос Таурохтара. – Будь осторожен, Митрандир. - Ох, девочка, – Инголиэн сокрушенно покачал головой, – про тебя-то мы и не подумали. В том смысле, что на тебя тоже могут напасть… - Зато я была уверена этом, и потому попросила Сильвин основательно подлечить меня, но так, чтобы никто не видел. Поэтому я не волновалась. Да и Бильбо все время был рядом. Леголас выдернул кинжал из спинки кровати и руки эльфа. Лицо царевича было бледным от ярости. Инголиэн перетянул рану Алкаральма, глаза которого были полны непримиримой ненависти. - Как? – выдавил он одно-единственное слово. - Ты просчитался, – в голосе Кристэль скользнула насмешка. – Во-первых, я сразу узнала запах отвара, а о свойствах серебряных звезд я наслышана. Во-вторых, Бильбо предупредил меня, что ты что-то подлил в настой. В-третьих, после разговора с Инголиэном я окончательно поняла, что предатель и убийца – ты. Это ты со своими дружками вынудил фермеров отравить предназначенное драконам мясо, а потом хладнокровно разделался с ними. Это ты привел в горы отряд, чтобы убить мою семью. Спустя много лет, именно ты предал лесорубов и застрелил Нимрэйн, девочку, верившую тебе и искавшую у тебя защиты. И это ты выдал нас с Кили Азогу, – при этих словах Двалин выхватил секиру и с рычанием бросился к Алкаральму. Бард и Дейн повисли на плечах гнома, а Гэндальф закрыл эльфа собой. - Двалин, мой добрый Двалин, этот верный слуга Саурона – мой, – Кристэль устало опустилась в кресло. – Хотя и у Трандуила есть полное право разобраться с ним. Он ведь не только его подданный, но и тот, кто очень постарался, чтобы драконья болезнь полностью захватила твоего отца, Леголас. С помощью Саурона Алкаральм сумел сделать его одержимым. - Увести его! – сквозь зубы бросил Леголас, ободряюще сжал плечо Кристэль и вышел следом за Бардом и стражниками. – Вот все и раскрылось, – задумчиво проговорил Гэндальф. – Отдыхай, Кристэль. Скоро ты снова сможешь летать над горными вершинами, Тарисиль Селлуг, сказка, обернувшаяся былью. Лицо девушки стало печальным: - Я больше никогда не смогу оборачиваться, Гэндальф. Никогда. Но не жалею об этом. Таурохтар внимательно посмотрел на внучку: - Откуда ты знаешь? - Просто знаю. Король тауравани поцеловал девушку в лоб: - Не печалься. Линдаен сейчас придет, посидит рядом. Идемте. После всего пережитого Кристэль нужно отдохнуть. Уже за дверями Гэндальф остановился и посмотрел на короля Авари: - Тот, кто обладает Даром, не может просто так потерять его. Думаю, она отказалась от него в обмен на… что-то гораздо более ценное. - Вероятно, так и было, – кивнул Таурохтар. – Но на что? Маг прищурился. Потом усмехнулся: - Торин не ошибся с выбором телохранительницы, если даже на пороге Последнего Чертога она сумела спасти его. Время не пошло – помчалось. Те, кто был ранен, постепенно выздоравливали. Государь Дейн и эльфийский король окончательно разобрались с заговорщиками, проведя не один десяток допросов в присутствии Мирис, чтобы выявить всех, кто мог иметь отношение к заговору. В результате были найдены и посажены в темницу еще несколько сообщников Алкаральма и Фенрира. Первым распоряжением выздоравливающего Короля-Под-Горой стал приказ о восстановлении Эребора и помощи людям из Дейла. Перед этим король тауравани долго беседовал с Торином, и когда он покинул комнату, на груди гнома мягко сиял один из трех амулетов Хранителей. И на следующий же день Дейн получил от Торина официальное разрешение на изъятие из сокровищницы необходимой суммы денег, чтобы люди могли добраться до ближайших городов и закупить то, что было необходимо им в первую очередь: продукты, теплые вещи, лекарства. Гэндальф целыми днями пропадал то в библиотеке Эребора, то у дракона, забрасывая Смауга вопросами и жадно слушая все, что тот считал нужным рассказать. Сильвин чаще всего в это время сидела рядом – в отличие от Кристэль, наследственной памяти у нее не было, зато был живой пытливый ум и горячее желание узнать как можно больше об окружающем мире. Сперва Смауг разговаривал с ней дружелюбно, но немного отстраненно и снисходительно – с высоты прожитых лет юная эльфийка казалась ему глупым ребенком. К тому же, дракон все еще чувствовал себя неловко от того, что перепутал девушку с ее старшей сестрой. Однако вскоре его отношение к ней изменилось: Сильвин оказалась достойной собеседницей. Пусть она знала не так уж много, но зато рассуждала здраво и мудро, а ее нежность и внутренний свет настолько очаровали Смауга, что дракон начал чувствовать себя неуютно, если девушки не было рядом. Хоть он и старался не показывать этого. В один из дней постепенно выздоравливающих Неразлучников навестила Тауриэль. Девушка была еще немного бледна, под глазами залегли тени, но Кили она показалась необыкновенно красивой. - Если бы не ты, мы бы погибли, – после обмена приветствиями проговорил юноша. - Вас спасла Кристэль, – улыбнулась Тауриэль, садясь рядом с ним. - Если бы не ты, она сама не выжила бы, – отозвался молодой гном. – Рад, что у тебя все хорошо. Скажи… ты собираешься вернуться назад, в Лихолесье? - А у меня есть выбор? – Тауриэль пожала плечами. – Я не странница. Это не мое призвание. - Тогда почему бы тебе не остаться в Эреборе? Кристэль же осталась. Найдется дело и для тебя, – выпалил Кили. Тауриэль удивленно посмотрела на него: - В Эреборе? - Не отказывайся. Скоро я смогу ходить и покажу тебе наше королевство. Тогда и решишь… Фили только улыбнулся, глядя на младшего брата и эльфийку. - В самом деле, оставайся! – подала голос Ардис. – Тебе здесь понравится. - Но чем я буду тут заниматься? – пожала плечами Тауриэль. - Вот Торин поправится и решим. Эльфийка покраснела: - Едва ли он захочет говорить со мной после того, как… – Тауриэль отвернулась. Кили осторожно коснулся ее руки: - Не бойся. Он даже Бильбо простил. И тебя простит, вот увидишь. Торин лежал, прикрыв глаза. Спать уже не было сил, а вставать категорически запрещали лекари. Пожалуй, для Короля, не привыкшего валяться без дела, наступил ужасный период, но Инголиэн был неумолим. Как легко догадаться, настроение по этому поводу у Короля-Под-Горой было не самое лучшее, впрочем, он старался хоть как-то улучшить его и думал о том, что с ними всеми случилось самое удивительное чудо, которое они непонятно чем заслужили – им удалось пройти по краю бездны и уцелеть. Еле слышно скрипнула дверь. Эти легкие шаги Торин узнал бы из тысячи, но не открыл глаза, лишь чуть-чуть приподнял ресницы. Кристэль опустилась на край кровати. Девушка двигалась очень осторожно и, как полагал Торин, встала без разрешения строгих целителей. Некоторое время она молча смотрела на него. Затем ласковые пальцы еле ощутимо коснулись щеки Торина. Гном повернул голову и поцеловал их. - Не спишь? – тихо спросила Кристэль, склоняясь над гномом. - Сплю, – отозвался Торин. – И вижу самый прекрасный сон на свете: ты снова рядом со мной. - И буду рядом, пока ты меня не прогонишь… - Ну, что за глупости? Ты моя. И я никому тебя не отдам, – широкая ладонь погладила волосы девушки. Кристэль потерлась о нее щекой. В этот момент вновь скрипнула дверь, и Кристэль мгновенно выпрямилась, поймала руку Торина и прижалась к ней губами. Так их и застал Дейн. - Какое счастье, что вы живы, Ваше Величество, – проговорила девушка. Спокойное, усталое лицо Торина осветила легкая улыбка: - Благодаря тебе, моя верная Кристэль. Я никогда не забуду того, что ты сделала для меня. Но ты все же зря так рано поднялась с постели. - Я должна была убедиться, что с вами все в порядке, государь. Она хотела было встать навстречу Дейну, но тот замахал руками: - Сидите, сидите, Серебряная госпожа! Я поражен тем, сколько в вас благородства и преданности. Торин, тебе повезло. И ты принял верное решение, хотя… эльфийка -телохранительница короля гномов – это как-то уж очень необычно... и не по нашим правилам. Но вынужден признать, что вы – исключение из всех возможных правил. Кристэль склонила голову. - Так и есть, – подтвердил Торин, нехотя опуская руку. – Ты снова по делу или просто так, Дейн? - По делу. Собственно, я уже говорил, что собираюсь отправить отряд за Венс, моей дочерью, если ты не против. Я обещал ей, что если все закончится благополучно, то… эээ… я привезу ее сюда и познакомлю с тобой. Нехорошо нарушать обещания. - Я не возражаю, Дейн. Нам найдется что отпраздновать. Тем более я никогда не видел твою дочь. - Она у меня красавица, – с гордостью проговорил Дейн. – И я хотел попросить, чтобы посланный за ней отряд возглавил Двалин. Он воин опытный, и я буду спокоен за судьбу моей дочери. - Хорошо. Позови Двалина, Дейн, и я дам ему распоряжения... Кристэль, задержись немного. У меня есть пара вопросов. - Да, государь, – девушка слегка склонила голову. Едва правитель Железных Холмов вышел за дверь, Кристэль удивленно посмотрела на Торина: - Какие еще вопросы? Вместо ответа Торин поманил ее к себе. Кристэль наклонилась. - Хотел узнать, не согласишься ли ты поцеловать раненного героя, Ninanirael, – улыбнулся Торин. - Не откажусь, – отозвалась эльфийка. И коснулась губами губ Короля... Когда Кристэль встретилась с Тауриэль, они обе долго молчали, не зная, как начать разговор. Наконец, Кристэль сказала: - Спасибо за меч, Тауриэль. - Ну что ты! – отмахнулась эльфийка. – Это тебе спасибо. Если бы не ты и твой отец, у нас не было бы шансов. Кристэль покачала головой: - У нас тоже не было бы шансов, если бы не ваша помощь. В этой битве нет одного героя-спасителя. Мы победили потому, что все сражались все вместе и друг за друга. Скажи… тебе здорово досталось после моего побега? Тауриэль задумчиво улыбнулась: - Это как посмотреть. Но все, что ни делается, к лучшему. - Чем ты теперь намерена заниматься? - Не знаю. Возможно, вернусь с Леголасом в Лихолесье. Хотя… Кили предложил мне остаться в Эреборе. Но это как-то… - Оставайся. Гномы замечательный народ. Несколько грубоватый и безбашенный, но в большинстве своем трудолюбивый, верный и очень веселый. Кили хорошо относится к тебе, и Торин не станет возражать, чтобы… Тауриэль вздохнула. Кристэль внимательно посмотрела на нее: - Да, у Торина тяжелый и вспыльчивый характер, и он не забывает обид. Но, поверь, у него великодушное и благородное сердце. И я попрошу за тебя, если хочешь. - Скажи, Кристэль… Ты… Ты его любишь? - Да. Я люблю Торина, Тауриэль, – просто ответила девушка. – И он любит меня. Только об этом не стоит всем рассказывать. Пока я всего лишь его телохранительница, а уж там как сложится. Тауриэль кивнула. Кристэль улыбнулась: - Знаешь, с ним я чувствую себя совсем иначе. Я могу быть слабой и беззащитной, потому что мне нечего бояться, когда Торин рядом. Иногда я могу быть сильной, и он не будет пытаться сломить меня, чтобы что-то доказать. Я знаю, разница в росте… но это такая глупость и мелочь, поверь мне! Тауриэль помолчала. Потом вдруг вспомнила: - Я слышала, государь Дейн послал отряд в Железные холмы за своей дочерью. С чего вдруг такая спешка? Кристэль усмехнулась: - Думаю, он хочет поговорить с Торином о свадьбе. - О сва… А как же?.. – Тауриэль осеклась и тревожно посмотрела на Кристэль. Но та только улыбнулась: - Невозможно заставить Торина сделать что-то против его воли. И потому в данном случае у меня нет повода для опасений. Через неделю Торину и его племянникам разрешили вставать и выходить из покоев. Все трое были еще очень слабы, но, учитывая природную выносливость гномов, можно было не сомневаться в том, что они быстро восстановят силы. При первом же удобном случае Кили и Кристэль поговорили с Торином по поводу Тауриэль. Эльфийка принесла Королю-Под-Горой извинения за свое поведение в Лихолесье, и гном выслушал ее и сказал, что все забыто. Возражать против того, чтобы Тауриэль осталась во дворце, он не стал и даже обещал подумать, чем девушка сможет заниматься, поскольку сидеть без дела Тауриэль не привыкла. А забот сейчас хватало всем. Днем Торин занимался делами, слушал отчеты и давал распоряжения, а ближе к вечеру возвращался в свои покои. Спать он ложился поздно – из-под дверей до глубокой ночи пробивалась полоска света. Читал ли гном, или был занят чем-то другим, оставалось тайной. В один из дней Король-Под-Горой явился сокровищницу к Смаугу, и оба искренне обрадовались встрече. Тогда-то, впервые за все эти дни, дракон вернул себе эльфийский облик, и изрядная разница в росте не помешала Королю гномов и Золотому дракону крепко обняться. - Сильно же тебя потрепало, – Торин отступил на шаг, разглядывая погнутый, местами пробитый и лишившийся части драгоценных камней доспех Лаурэгила. - Ничего страшного. При первой же возможности переделаю, – усмехнулся тот. - Кстати, я не поблагодарил тебя за мой доспех. Если бы не он… - Хорошо, что все хорошо закончилось, – философски изрек Лаурэгил и крепко обнял Кристэль: - Хвала Эру, ты жива! - И ты жив, – Кристэль расцеловала отца. – Благодаря нашим целителям, особенно Сильвин… Лаурэгил неожиданно посерьезнел, отпустил дочь и подошел к стоявшей неподалеку синеглазой эльфийке: - Я помню, Элентиэль говорила о тебе, как о маленькой девочке. А теперь ты – прекрасная девушка. Целительница, которой мы обязаны жизнями. Спасибо тебе, Сильвин, – Лаурэгил взял ее руки в свои и поднес их к губам. Кристэль заметила, как смутилась девушка, как отвела взгляд, говоря, что благодарить надо вала Эсте, а не ее. И как смотрит на эльфийку отец, вовсе не спеша ее отпускать. В этот же день гномы собрались, чтобы обсудить все, что касалось сокровищ Эребора. Лаурэгил запечатал сокровищницу, велел стражам никого близко не подпускать, и поднялся наверх. Явление перевоплощенного дракона было не менее эффектным, чем его вылет из Одинокой горы во время битвы. Гэндальф только головой покачал. Старый маг, похоже, уже устал удивляться тому, сколько вещей стерлось из его памяти после воплощения в человеческом теле. Лаурэгил покосился на него и усмехнулся: - Не переживай, Олорин. У тебя свой путь, и ты пройдешь его с честью. А то, что ты помнишь не все… думаю, это часть испытания. - Ты прав, Золотой дракон, – вздохнул маг. – Что ж, сюрприз оказался приятным, хотя на свет выплыло множество страшных вещей. Значит, Саурон давно плел интриги? - Разумеется. Не зря же его прозвали Отцом Лжи. Гэндальф, ты должен знать: я почуял Саурона в Наурготморге и сумел запереть его дух в теле дракона, пока Кристэль не нанесла удар. Но не надейся, что он погиб. Хотя Силу потерял изрядно, так что сейчас самое время очистить Дол Гулдур. - Я тоже так думаю. Теперь Совету не отвертеться... Кстати, Смауг, нет ли у тебя желания... - Нет, – усмехнулся дракон. – Это не моя битва. И не трать время на уговоры, маг. Я не Торин, и не хоббит. Ничего не выйдет. И еще, – дракон прищурился: – Не трогай ни Кристэль, ни Торина. Это уже не их война. У дракона проблем с памятью не было: Лаурэгил с ходу перечислил все, что перекочевало в сокровищницу из Дейла, и Балин внес упомянутые драгоценности в особый реестр. Фили и Кили тут же сделали копии списков. По ходу дела Торин со Смаугом обсудили способы возвращения гномов в Эребор, благо Мглистые Горы были очищены от орков и гоблинов. Часть людей и эльфов вернулась в Озерный, помогать людям строить дома. Те, кто остались, помогали Кристэль приводить в порядок Эребор. Гномы провели ревизию в кладовых, встали к наковальням. Дейн сперва ворчал, что Торину не следовало давать такую волю эльфийке, потом признал, что с хозяйственной частью Кристэль справилась мастерски. Трандуил в Эреборе не показывался. Бард, узнавший всю историю Смауга, тоже чувствовал себя неловко. Собственно, по этой причине он и предложил Трандуилу с отрядом людей и эльфов отправиться в Озерный город и заодно встретить тех, кого по реке отправили в соседние города за покупками. С ними направился и Инголиэн – лекарь хотел проверить, как там дела, тем более что Торин предложил Барду перевезти на зиму в подгорное Королевство детей и стариков. Все равно в Эреборе было довольно пусто и места хватило бы всем. Зима же обещала быть суровой. Это предложение окончательно смутило бывшего капитана лучников, и перед отъездом он пришел к Королю гномов, чтобы вернуть Аркенстон. - Ты даже не будешь дожидаться выкупа, Бард? – удивился Торин. - Благородство присуще не только гномам, – буркнул тот. – Я верю, что твоя честь не позволит тебе поступить недостойно. - Что ж, Бард, полагаю, лучше забыть прошлое и начать все сначала. Нам нужны верные друзья и добрые соседи. Отправляйтесь в путь. Когда вернетесь, мы уже управимся с подсчетами. Пока же возьми часть казны, которая оставалась в Дейле. - Откуда ты знаешь, что и в каком количестве там оставалось? - Я не знаю. Но Смауг все помнит. До последней монетки. По приказу Торина в Эреборе приготовили места для беженцев. Часть гномов обходила окрестности, уничтожая недобитых орков и гоблинов, у которых не хватило ума убраться подальше. Кристэль почти все время находилась при Торине, выполняя не только роль телохранительницы, но и разнообразные поручения. Вскоре эльфийка обзавелась огромным количеством новых знакомств, часть из которых неминуемо должна была перерасти в дружбу. Даже гномы говорили о ней с уважением. Отношения между Торином и Кристэль были настолько спокойно-деловыми, что никто из посторонних ни о чем не догадывался. Лишь вечером они позволяли себе обменяться прикосновением или поцелуем, да и то если получалось. Через некоторое время вернулись люди и эльфы, уходившие в Озерный город. С ними пришли те, кто вряд ли пережил бы зиму – дети, женщины, старики. Ори, встретив свою Мию, так обрадовался, что сразу не заметил, что гномка передвигается с трудом – ей сильно досталось во время нападения дракона. Семья ее погибла, и девушка чувствовала себя подавленной и одинокой. Но теперь Ори не отходил от нее ни на шаг и сразу же отвел гномку к целителям. Сильвин и Линдаен сумели помочь девушке, правда, как Сильвин призналась Кристэль, их помощь пришла слишком поздно. - Я не знаю, сколько она проживет. В любом случае меньше, чем живут гномы. - Это лучше, чем быть мертвой. Только Ори об этом не говори, – вздохнула Кристэль. Вернувшиеся в Эребор эльфы и люди привезли кое-какие припасы. Бард сказал, что передал бургомистру почти все взятые им с собой деньги, и тот обещал в ближайшее время доставить все, что нужно беженцам. Но на этом хорошие новости закончились. С опозданием на несколько дней вернулся отряд, который Дейн посылал за своей дочерью. Точнее, только половина отряда, и к тому же порядком потрепанная. И ни Двалина, ни Венс среди них не было…