Back In the City, I'm Just Another Guy In a Sweater

Тэхён был всем, что Джин мог бы хотеть от старшего брата. Он был умён, добр и терпелив. По крайней мере, настолько терпелив, насколько это можно ожидать от кого-то его возраста в доме, полном буйных мальчишек. Тэхён заметно изменился с того дня, как появился Чонгук. Он принял статус хёна как знак почёта и делал всё возможное, чтобы быть хорошим старшим братом. От глубоких раскопок в коробке с игрушками в поисках куклы, подходящей ожиданиям Чонгука, до чтения историй, несмотря на то, что он с трудом понимал слова. Никогда не возникало сомнений в том, что Тэхён делал всё возможное, чтобы Чонгук был в комфорте, безопасности, и чтобы его любили. Но Тэхён всё ещё был самодостаточной личностью. Так же, как и Юнги, ему нравилось личное пространство. До появления Чонгука он проводил приличное количество времени в кабинете своего отца, прячась в укромном уголке у окна, чтобы иметь возможность воплощать свои творческие идеи на бумаге для принтера, не беспокоясь ни о ком другом. Хотя то, что он впервые стал старшим братом, немного изменило эту привычку, были времена, когда Тэхён становился предсказуемо вспыльчив, потому что не мог уйти. Джин мог чувствовать, когда его малыш был на взводе. Это происходило в течение целого дня, часто начинаясь с того, что Тэхён прижимался к нему на кухне, прежде чем один из его братьев (кроме Юнги) мог проснуться. Тэхён был раздражительным, жаловался в течение дня, что он ничего не хочет делать, и спрашивал, может ли он прокрасться в папин кабинет, чтобы поиграть. Обычно Джин гладил его по спине и говорил: — Конечно. Только сначала обязательно спроси у папы, хорошо? Но бывали такие выходные, как эти, когда Намджуну нужно было присутствовать на важных встречах, и он не мог рисковать, держа в кабинете ребёнка, открывающего и закрывающего дверь, напевающего или царапающего что-то на бумаге, пока он говорил о делах. В такие выходные Тэхён был словно заперт в местах, доступных его братьям. Это изматывало его: не иметь места, куда можно было сбежать. Тэхёну не нужна была тишина каждый день, и он был более чем счастлив поддерживать своих братьев, когда ситуация требовала этого, но должен был быть период перезарядки, иначе они оказывались в такой ситуации, как эта. С Тэхёном, прибегающим на кухню в середине дня с таким выражением лица. Удручённым. Раздражённым. Не прошло и минуты, как послышались громкие, неровные шаги, следующие тем же маршрутом. Чонгук выскочил из-за угла с раскинутыми руками, хихикая, пока он гнался за своим старшим братом. Джин отметил нужное место в своей книге и выглянул поверх неё, чтобы посмотреть. — Хён! — воскликнул Чонгук. — Нет! Гук! Прекрати преследовать меня, я же сказал тебе, что проголодался. — Хорошо, я тоже, — пропел Чонгук. Тэхён вздохнул и закатил глаза, протопал к холодильнику и распахнул дверцу. — Нет, это не так. Ты говоришь это просто потому, что я так говорю. — Не-а! Джин прочистил горло. В попытке пресечь назревающий спор, он мягко перебил: — Могу я предложить своим малышам что-нибудь поесть? Тэхён-а, в холодильнике не так много всего. Папа может что-нибудь приготовить для тебя. — Нет, всё в порядке, — коротко сказал Тэхён. — А для нашего Чонгуки? — попытался Джин. — Нет, всё в порядке, — как попугай повторил Чонгук. Тэхён недоверчиво оглянулся через плечо. Сначала он посмотрел на Джина. Затем его глаза переместились на Чонгука, сердито сузившись. — Не копируй меня. — Не копируй меня! — Чонгук захихикал, его взволнованный голос был таким же громким, как сигнализация. — Чонгук, — предупредил Тэхён. — Прекрати копировать меня. Ты действуешь мне на нервы. Я уже сказал тебе оставить меня в покое! Джин глубоко вздохнул и, закрыв книгу, положил её на кухонный стол. В висках пульсировало, головная боль ждала своего часа. Он должен был предвидеть это с того момента, как Тэхён присоединился к нему на кухне за утренней чашкой кофе. Это было оплошностью, что он не затронул этот вопрос тогда. Но часто бывали такие дни, когда Намджун и Джин были перегружены школьной работой и встречами, и когда дети были предоставлены сами себе. Потребовалось всего мгновение, чтобы всё вышло из-под контроля. Чонгук топнул ногами, надув щёки так, что они покраснели, прежде чем закричать: — Я сказал тебе оставить меня в покое! — Ты такой раздражающий. Ты знаешь это, Чонгук? Иногда ты действуешь мне на нервы. — Ты нехороший… ты злой… — пробормотал Чонгук. Щёки Тэхёна на мгновение порозовели, прежде чем он вскричал: — БОЖЕ! ПРОСТО УЙДИ!!! Джин представил душераздирающий образ Намджуна, делающего паузу в середине собрания в другой комнате. Если мужчина слышал шум, а Джин не вмешается, он выйдет из своего кабинета, чтобы посмотреть, что происходит. Джин сжал зубы и отодвинулся от стола, ножки стула громко царапнули кухонную плитку при его движении. Чонгук и Тэхён немедленно закрыли рты и посмотрели на него. Понизив голос и раздражённо прищурившись, Джин сказал: — Я хочу, чтобы вы оба прекратили. Немедленно. Тэхён, повышать голос подобным образом недопустимо. Ты находишь не лучший способ выразить своё разочарование в собственном брате. Чонгук, когда кто-то просит тебя прекратить копировать его, ты останавливаешься. Не продолжаешь. Глаза Чонгука расширились, а его нижняя губа задрожала. Он со стыдом подошёл к Джину и обвил его ноги руками, в смущении уткнувшись лицом в штаны мужчины. — Тэхён, я хочу, чтобы ты извинился за то, что так накричал на своего брата. Тэхён задохнулся, оскорблённый. Он захлопнул дверцу холодильника, и стеклянные бутылки внутри так громко звякнули, что всё помещение содрогнулось. Конечно, Намджун слышал это. Его кабинет находился по другую сторону стены. — Это не моя вина, что он следит за мной и копирует меня! Он не оставляет меня в покое. Джин медленно снял очки для чтения. Он просунул одну из дужек в вырез рубашки и зацепил её, затем чётко произнес: — Ты правильно закроешь дверцу холодильника. — Но она уже закрыта! — Тогда открой её, Тэхён. Я понимаю, что ты расстроен, но ты знаешь, что лучше так себя не вести. Открой её, а затем закрой правильно. Сейчас. Тэхёна нахмурился. Его глаза медленно остекленели, и он сделал глубокий, прерывистый вдох. Тем не менее, он открыл дверцу холодильника, а затем осторожно закрыл её. На этот раз из-за двери не донеслось ни звука. Тэхён отпустил ручку и поправил рубашку, заправляя волосы за ухо, прежде чем быстро выйти из кухни. Инстинктом Джина было позвать его обратно, чтобы они могли поговорить, но он знал, что Тэхёну нужно немного пространства. Это то, что вызвало всё это в первую очередь, и, чёрт возьми, Джину тоже нужно было немного пространства. Разочарование из-за вспыльчивости его детей, пока он играл в догонялки с профессиональным развитием, обеспокоило его больше, чем обычно. Джин хотел подать пример. Не было ничего плохого в том, чтобы взять себя в руки. Джин пойдёт и найдёт Тэхена, как только позаботится о малыше, который всё ещё держится за его ноги. Глядя сверху вниз на своего младшенького, Джин спросил: — Чонгуки, почему ты копируешь Тэхёна? — Потому что я так хочу. — И почему ты так хочешь? Чонгук пожал плечами и отказался уточнять. Джин вздохнул, запустив пальцы в волосы Чонгука. Они становились длиннее, по-прежнему густые и красивые. — Хм. Может быть, потому, что он крутой? Потому, что он умный? Потому что у нашего Тэхёни так много хороших идей, верно? Но Чонгуки тоже обладает всеми этими качествами. И когда Чонгук говорит, папа хочет услышать мысли Чонгука. Я так рад услышать о том, что все вы думаете, поэтому мы позволим Тэхёну поделиться с нами идеями Тэхёна, а Чонгук поделится с нами идеями Чонгука. Давай больше не будем его копировать. Чонгук застонал, драматично плюхнувшись на ноги Джина. Джин наклонился и обхватил Чонгука за плечи, чтобы успокоить его, вздрогнув, когда Чонгук подпрыгнул на одной из его ног. — Спокойно. — Тэ-хён не будет играть со мной в Go Fish! — Гук, любовь моя, иногда Тэхёну нужно побыть одному. Это нормально. Когда Тэхён не хочет играть, у тебя есть трое других счастливых и здоровых братьев, которые могут заменить его. Что плохого в том, чтобы поиграть с Хоби? Или с Чимини? Или с Юнги? — Они все старые, — проворчал Чонгук. — О, боже. Старые. Это что-то новенькое, — усмехнулся Джин. Он погладил Чонгука по спине, а затем наклонился, чтобы поцеловать его в лоб. — Я хочу, чтобы ты пошёл, нашёл этих пожилых людей и провёл с ними некоторое время. Больше не беспокой Тэхёна сегодня, хорошо? Чонгук пожал плечами и соскользнул с ноги Джина с легким «хорошо», пританцовывая на пути к выходу, прежде чем Джин смог дать ему ещё какие-либо указания. Джин тихо рассмеялся про себя, потирая виски в попытке унять пульсацию. Столько хаоса в таком маленьком теле.

***

В отсутствие доступности уголка в кабинете Намджуна Тэхён, как правило, уходил в единственное другое (достаточно) тихое место в доме: ванную наверху. При всём желании не так уютно, как в уголке, но и далеко не так легко добраться, как до ванной внизу, и всё же подходящая альтернатива, когда безопасное пространство Тэхёна было недоступно. Джин знал бы, где его найти, даже если бы тапочки мальчика не были оставлены за дверью. Джин осторожно постучал костяшками пальцев по закрытой двери ванной и приложил ухо к дереву. Через мгновение Тэхён заворчал на него. Джин позвал: — Я хотел бы с тобой поговорить. Могу я войти? Пауза, а затем приглушённый голос Тэхёна ответил: — Да. Я полагаю. Джин осторожно вошёл в ванную. Обычно его дети располагались довольно неудобно, и он расшиб немало голов, распахивая дверь в комнату, где жили дети. Но вместо того, чтобы лежать на полу, Тэхён растянулся в ванне и тупо уставился в потолок. Его пальцы были сплетены на животе, грудь медленно поднималась и опускалась, пока он расслаблялся в керамике. Джин попытался не рассмеяться. В напряжённом ребёнке было не так уж много смешного. Просто Тэхён выглядел таким суровым в окружении шампуней и бомбочек для ванн. Это был Тэхён, который справлялся со своим характером и решал свои проблемы, и Джин так гордился им. Им всё ещё нужно было поговорить, но Тэхён всегда был особенно хорош в том, чтобы справляться со своими обидами после. Джин закрыл за собой дверь ванной. Щелчок замка прозвучал громко в тишине комнаты. — Тэхён-а, — прошептал Джин. — Ты готов поговорить? Тэхён несколько раз моргнул, а затем рассеянно указал на пустое сиденье унитаза напротив ванны. Джин осторожно сел. В этой позе он чувствовал себя немного как отруганный ребёнок. Он закинул одну ногу на другую и наклонился вперёд, стараясь не слишком сильно думать о том, как Тэхён отказывается смотреть на него. — Я знаю, у тебя был тяжёлый день, детка, — начал Джин. — Я начну с этого. Ты не ошибаешься в том, что расстраиваешься, Тэхён. Ты никогда не будешь ошибаться в том, что испытываешь эмоции, понимаешь? — Я знаю, — сказал Тэхён. — Хорошо. Тогда, учитывая сказанное, я хочу, чтобы ты подумал о том, как ты разговаривал с Чонгуком сегодня. Вспышки гнева естественны, но мы не можем кричать на него. Чонгуки молод. Требуется много терпения, чтобы научить человека. Есть вещи, которые он изучает, вещи, которых он ещё не понимает, и мы должны учить его по ходу дела. Я знаю, что ты любишь его, Тэхён. Если тебе нужен перерыв, ты должен сказать мне. Приходи к папе, и он найдёт тебе другое место, где можно спрятаться. Тэхён вздохнул и сел, откидываясь назад и подтягивая колени к груди. — Иногда мне не хочется с ним играть. — Я знаю, — сказал Джин. — И он меня не слушает. Он просто следует за мной и копирует меня, даже если я говорю ему остановиться. Я не хочу этого всё время! — Я знаю, — повторил Джин. — Я не виню тебя. Нам всем нужно время для самих себя. Мы просто должны набраться терпения, пока Чонгуки не усвоит это. Не кричи на него и не хлопай дверями. Поговори с ним. Если ты не можешь поговорить с ним, приди и найди меня. Я поговорю с ним. Тэхён открыл рот, чтобы ответить, но остановился, когда раздался ещё один тихий стук в дверь. И Тэхён, и Джин замерли, обернувшись на звук. — Кто там? — позвал Джин. — Это я, — ответил Намджун. Глаза Тэхёна расширились, сверкая ликованием, когда он прошептал: — Это папочка. — Это папочка, — прошептал в ответ Джин с такой же широкой улыбкой на лице. — Входи! Дверь медленно открылась, и голова Намджуна выглянула из-за угла. Джин не мог видеть его рта, но улыбка была в его глазах, прищуренных, пока он смотрел на Тэхёна в ванне. Мужчина, вероятно, также любил драматизм своего сына. Образ Тэхёна, дующегося в ванне, не был особенно новым, но он всегда вызывал исключительную симпатию у Намджуна. — Привет, Тэ, — сказал Намджун. — Что ты делаешь в ванне? — Прячусь, — признался Тэхён. Словно по какому-то таймеру для комедийного эффекта, по коридору эхом разнесся шум. Мало того, что Чонгука потянуло на второй этаж без ведома Джина, судя по всему, он нашёл своих более возбудимых старых хёнов. Для Джина не было ничего более узнаваемого, чем взбудораженный крик Чимина. К счастью, это означало, что у Джина было несколько минут, чтобы разобраться с Тэхёном, прежде чем отправиться проверять, не делают ли они ничего ужасно опасного. — Ну, я пришёл проверить, что с моей маленькой любовью всё в порядке, — сказал Намджун. — Твоя встреча закончена? — с надеждой спросил Тэхён. — Могу я пойти с тобой? — Она закончена. Я приготовил для тебя укромный уголок. Тэхён завибрировал, выбираясь из ванны. Намджун проскользнул в ванную и подкрался к Тэхёну, наклонившись и легко подняв его. Что было забавно, потому что Тэхён был просто определённо слишком большим для Джина, чтобы нести его должным образом. Недавно у него произошёл резкий скачок роста, и рост Джина больше не выдерживал этого. Намджун был намного шире, у него было немного больше мускулов, чтобы справляться со своими детьми, и он никогда не выглядел неловко, поднимая их на руки. Он приспособился, и Тэхён рассмеялся и обвил руками шею мужчины, когда Намджун понёс его обратно к двери как маленькую обезьянку на дереве. Джин улыбнулся им обоим. — Папа спешит на помощь, — пропел Джин. — Спрячь его хорошенько, Намджун. Намджун атаковал Тэхёна поцелуями, легкими клевками в его щёки и лоб, пока Тэхён не начал смеяться и отмахиваться от него. Джин встал с унитаза и подошёл ближе, чтобы тоже оставить свой след. Тэхён принимал поцелуи Джина гораздо охотнее, чем Намджуна, но всё равно с неприязнью поморщился, когда Джин наклонился над ним, чтобы поцеловать Намджуна для пущей убедительности. — Тогда вы, ребята, идите в свой кабинет, — вздохнул Джин. — Я собираюсь пойти разбираться с монстрами. Когда Джин отошёл, Тэхён протянул руку и схватил его за рубашку, удерживая на мгновение. — Прости, папа, — сказал он, наклоняясь вперёд. Джин склонился и позволил Тэхёну обнять его, Намджун поддержал мальчика, чтобы тот не свалился в сторону. Так всё и происходит, верно? Перспектива свободного времени, возможность почувствовать себя лучше — это всегда проясняло разум. И Тэхён был готов пойти на компромисс теперь, когда у него появилась возможность спрятаться. Теперь, когда настоящее было спокойным, а будущее светлым. Джин понимал всё это слишком хорошо. Он обнял Тэхёна в ответ, поцеловав сына в подбородок в последний раз для пущей убедительности, прежде чем отпустить его. — Тебе не за что передо мной извиняться. Но ты ведь поговоришь с Гуком позже, верно? Тэхён кивнул. Конечно, он бы так и сделал. Это был Тэхён Джина — любящий, резкий и иногда нуждающийся в небольшом пространстве. — Хорошо, папа. Я так и сделаю.