Тэн давно так сильно не злился. Его буквально трясло от ненависти к мракоборцу Лукасу Вону, который мало того, что какого-то черта вился вокруг Сычена, так теперь еще и Вивиан стал жертвой его заинтересованности. И именно это выбило Тэна из колеи. Он ревновал, безумно ревновал Сычена, их дружбу, злился, что не может рассказать, кто такой Лукас Вон на самом деле. Но Сычен был взрослым человеком, отличным волшебником и мог за себя постоять в случае чего. К тому же, мракоборец — не Пожиратель смерти, а Сычен не преступник, так что ему ничего не угрожало. В отличие от Тэна. И Вивиана.
Тэну становилось тяжело дышать, стоило подумать, что Лукас Вон что-то прознал и теперь подбирается к нему через крестника. Это было низко. Это было мерзко. Тэн надеялся, что это не так, потому что при первой встрече Лукас хоть и взбесил его, но не показался скверным типом. Да только кто его знает. Кто знает, что задумало Министерство? Кто знает, насколько хорошим актером был Лукас Вон и как сильно он успел втереться в доверие мальчика? Ведь Вивиан был добрым, очень открытым. Тэн из-за этого переживал, потому что пусть у него и была защита Сычена, но ребенок из мира маглов, да еще и на Слизерине… Тэну в свое время из-за этого досталось — далеко не все в то время относились к маглорожденным хорошо, и приходилось доказывать, что свое место на Слизерине он заслужил. И какая разница, что за кровь течет у него в жилах? Ко второму курсу однокурсники поуспокоились, и жить стало гораздо приятнее. Но и Тэн был не промах, и мог ответить обидчикам. Вивиан же был… Вивиан. Он был слишком светлым ребенком и во всем и всех старался видеть только хорошее. С одной стороны, Тэн гордился, что воспитал его таким. С другой — корил себя, что не подготовил Вивиана к возможным жизненным трудностям.
А стоило бы. Тэн должен был рассказать, что доверять людям надо с осторожностью, даже если эти люди — любимые преподаватели, за масками которых скрываются чертовы мракоборцы. Тэн шарахнул кулаком по столу. Письмо от Сычена скатилось на пол, и Тэн наступил на него. Пергамент захрустел под ногой, и Тэн услышал в этом звук ломающихся костей. Он никогда не был настолько зол. И сидеть дома тоже не мог. Потому с самого утра он отправился в Хогвартс. В этот раз решил не трансгрессировать, а воспользоваться Хогвартс-Экспрессом. За время поездки Тэн надеялся хоть немного успокоиться, а заодно все хорошенько обдумать.
Платформа в это время была практически пуста — только редкие волшебники и волшебницы сновали туда-сюда в ожидании поезда, который отправлялся ровно в одиннадцать. Тэн немного заскучал — он прибыл намного раньше положенного времени. Но ему здесь нравилось. Он любил ездить на Хогвартс-Экспрессе, это навевало приятные воспоминания о школьных годах. Его размышления прервал гудок. Выпуская в небо густые клубы дыма, к станции подъехал поезд. Тэн зашел в первый же вагон и занял свободное купе, коих было множество. Когда не надо было возить учеников, Хогвартс-Экспресс выходил на рельсы пару раз в неделю четко по расписанию, давая возможность волшебникам добираться до Хогсмида размеренным и приятным путем.
Полненькая волшебница, которую Тэн помнил еще сосамой первой своей поездки в Хогвартс, постучала в дверь и спросила, не желает ли он чего. Тэн бы с удовольствием сжевал пару шоколадных лягушек, но желудок, не получивший завтрака, просил сейчас забросить в него что-то посущественнее. Прикупив пару сэндвичей с индейкой и кофе, Тэн устроился у окна — пейзажи за окном открывались поистине волшебные. Они успокаивали. Тэн чувствовал, как его ярость потихоньку уходила. Она не исчезла совсем, нет. Но Тэну уже капельку меньше хотелось свернуть Лукасу Вону шею. Это было хорошим знаком. Тэн никогда не позволял себе быть на людях чрезмерно эмоциональным — не хотел случайно выказать какие-либо из своих слабых сторон.
И все же, что Лукас Вон забыл в Хогвартсе? Если допустить мысль, что это не имело никакого отношения к нему и Вивиану, то что происходило? Министерство никогда не засылало своих работников в Хогвартс, если не считать Долорес Амбридж. Но тогда и Министром Магии был Корнелиус Фадж, а он, хоть и казался рассудительным, на деле оказался полнейшим идиотом. Он в последний год своего правления вполне мог и с троллями посоревноваться за логичность совершенных поступков. А теперь в Хогвартсе находился мракоборец. Тэн глубоко задумался. Он вспоминал все произошедшие в мире волшебников события и не находил ничего подозрительного. Кроме, конечно, выходки отпрысков Поттера и Малфоя да Дельфини Лестрейндж, но после этого все было тихо.
Возможно, что-то происходило непосредственно в Хогвартсе. Кто ж знает, сколько еще василисков мог понатыкать в водопроводные трубы Волан-де-Морт? Но Сычен ему ничего не говорил, значит, все спокойно. В противном случае Тэна он бы в известность поставил. Да и Вивиан наверняка написал бы, если бы в школе случилось что-то опасное или подозрительное. Тэн застонал и сжал виски — голову от размышлений рвало нещадно, а клубок с вопросами запутывался лишь сильнее.
— Можно? — дверь купе с тихим шорохом скользнула, открываясь.
Тэн развернулся к вошедшему и замер: Родольфус Лестрейндж был последним человеком, которого он ожидал увидеть. Посреди белого дня. В Хогвартс-Экспрессе, который направлялся в Хогсмид. Родольфус Лестрейндж был тем человеком, о котором Тэн предпочел бы никогда больше и не слышать. Разве что не отказался бы почитать некролог в “Пророке”. Если бы было кому его написать.
Родольфус закрыл за собой дверь и сел напротив Тэна. Протянул ему руку, но Тэн на нее даже не посмотрел — не то что не пожал.
— Давно не виделись, Тэмсин. — Голос Родольфуса звучал спокойно и даже слегка насмешливо. Знал, какие эмоции вызывал в Тэне.
— Давно. — Тэн прокашлялся — голос предательски дрожал. Он не мог сказать, что боялся Родольфуса, но опасался точно. Глупо недооценивать человека, который был одним из вернейших слуг Волан-де-Морта. — Что ты здесь делаешь?
— То же, что и все — еду в Хогсмид.
— Посреди бела дня?
— А что мне мешает? Из Азкабана-то меня выпустило Министерство. Срок истек, и вот я свободный и честный человек.
Тэн окинул его откровенно скептическим взглядом: уж кого-кого, а Родольфуса Лестрейнджа даже под Круциатусом язык не повернется назвать добропорядочным волшебником.
— Так что хожу, где хочу. И делаю, что хочу. Вот сейчас захотел проехать на Хогвартс-Экспрессе. Ностальгия, знаешь ли.
— А потосковать по прошлому захотелось именно тогда, когда в поезде еду я? — уточнил Тэн, которого уже мутило от откровенной насмешки Родольфуса.
— Всего лишь удачное совпадение. — Родольфус пожал плечами и лениво откинулся на спинку сидения. Посмотрел в окно и задумчиво проговорил: — Но ты ведь тоже часть моего прошлого.
Тэна трухануло. Родольфус заметил это и подмигнул. Он всегда был омерзеннейшим человеком, и годы в Азкабане лучше его не сделали. — Ты чего такой напряженный, а, Тэмсин? Или видеть меня не рад? Так я и уйти могу: купе-то свободных считай весь поезд.
— Было бы неплохо.
Родольфус криво усмехнулся. Просверлил Тэна взглядом, но Тэн не отреагировал. Он словно застыл весь — и изнутри тоже. Единственное, чего он хотел — чтобы Родольфус ушел. Тэн надеялся, что это действительно чертово совпадение, хоть и не мог поверить в него до конца. И правильно делал. Потому что Родольфус, собравшийся было уходить, вдруг передумал и вернулся на место.
— Да ладно тебе, Тэмсин. Не чужие же люди. Я вот что хотел спросить. Слышал, твой крестник… как его? Вивиан, кажется? в этом году в Хогвартс поступил. И как ему? Нравится?
Внутренности Тэна скрутило чьей-то холодной рукой. Затошнило. Страх подкатил к горлу и сжал его удавкой, не давая дышать. Он сложил руки на груди, чтобы спрятать затрясшиеся ладони.
— Нравится, — выдавил из себя Тэн. На Родольфуса он смотрел с неприкрытой ненавистью. Он ожидал от него чего угодно, но только не того, что он повернет разговор в подобное русло, выбивая у Тэна почву из-под ног. Родольфус знал, что Вивиан — Тэново слабое место, и пользовался этим. Потешался над ним.
— И не одиноко ему там самому? Он же маглорожденный, как я слышал, а на Слизерин поступил. Ничего ему там жить не мешает? Как тебе, например? — Родольфус усмехнулся, но это не скрыло презрения и отвращения в его взгляде. Еще бы: маглорожденный ублюдок учился на факультете великого Салазара Слизерина.
— Времена, когда люди кичились чистотой крови, прошли.
Родольфус расхохотался противным, леденящим кровь смехом.
— А ты наивнее, чем я полагал, Тэмсин. Думал, что знаю тебя, но ты умеешь удивлять. Спасибо, повеселил.
— Пожалуйста. А теперь я попросил бы тебя уйти.
— Некрасиво, Тэмсин. Ты же мне на вопрос-то не ответил. Как, говоришь, мальчик поживает? Не скучает по тебе? Домой не рвется?
— С ним все прекрасно.
— И друзья у него есть? Ну такие, которые и в огонь, и в воду, и в Тайную Комнату? Как у Гарри Поттера?
Тэну свело челюсти.
— О Вивиане есть кому позаботиться в Хогвартсе.
— Даже так, — удивился Родольфус. — Хорошо, что ты в это веришь. Значит, говоришь, у мальчика все отлично? Что ж, я рад, очень рад. Ну знаешь, я, пожалуй, пойду, а то ты какой-то напряженный. Привет Вивиану передавай от дяди Родольфуса. — И Родольфус ушел, оставив Тэна в полнейшем смятении и панике.
До Хогвартса Тэн едва доехал. Его трясло всю дорогу, а второй сэндвич отправился в мусорку — кусок в горло больше не лез. Вопросы Родольфуса, слова, в которых Тэн читал неприкрытые намеки, пугали еще больше, чем появившийся непонятно зачем мракоборец. Тот хоть и ошивался возле Вивиана, но зла ему точно не желал. В отличие от Родольфуса Лестрейнджа. Тэн ни за что бы не поверил, что он интересуется Вивианом из благих намерений. И пусть Родольфус не сказал ничего, что можно было воспринять, как угрозу, но его взгляд, жесты, тон голоса — все говорило о том, что не из праздного любопытства он о Вивиане заговорил.
Тэну было откровенно страшно. Как только поезд остановился на станции “Хогсмид”, он выбежал из поезда и направился к Хогвартсу. Та часть его, что не поддалась панике, логично рассуждала, что с Вивианом все в порядке — с Родольфусом они ехали в одном поезде, на территорию Хогвартса трансгрессировать нельзя, а пропустить в школу бывшего Пожирателя никому даже в голову не придет. Но другая часть, подхлестываемая ужасом, не соглашалась, и Тэн откровенно сходил с ума. Вивиан был его всем. Вивиан был ему как родной сын, и если с ним что-то случится… “Нет! — Тэн замотал головой. — С Вивианом ничего не случится, ничего”.
Дежурный волшебник на воротах Хогвартса знал его очень хорошо, и хоть вопросов о причине визита — спасибо Сычену — не задавал, но проверить все равно проверил. Тэн нетерпеливо вручил ему палочку, а потом бегом ринулся через полосу защитных от врагов заклинаний к кабинету Сычена. Стрелка часов едва переползла за отметку полудня, и Тэн надеялся, что Сычен уже пообедал и вернулся к себе. Носиться по Хогвартсу ему не хотелось, но и спокойно ждать Сычена под дверью кабинета Тэн бы не смог. На его счастье Сычен оказался на месте.
— Сычен! — Тэн ворвался в кабинет ураганом, забыв даже поздороваться — не до церемоний сейчас было. Дверь за ним закрылась с громким хлопком.
— Прежде, чем ты начнешь орать, остынь. — Сычен указал на стул, и Тэн рухнул на него, тяжело дыша. Сердце колотилось где-то в глотке, и только сейчас, находясь в кабинете Сычена, видя его спокойное, не укрытое волнением лицо, Тэн понял, как он морально вымотался за те несколько часов, что заняла дорога до Хогвартса.
Сычен направил палочку в сторону камина, и огонь заплясал веселее.
— Чай будешь?
Тэн кивнул. Горло по-прежнему сжимала удавка страха, и говорить он не мог. Сычен посмотрел на него с подозрением, но промолчал. Заварил чай и поставил перед Тэном чашку горячего, ароматно пахнущим мелиссой и чабрецом напитка. Тэн взял чашку в руки — она обжигала, но он этого не чувствовал.
— Вивиан хочет летать.
Тэн вздрогнул и с непониманием посмотрел на Сычена.
— Прости?
— Слизеринская сборная, Тэн? Вивиан? Полеты? Я тебе письмо отправлял. Ты же здесь за этим?
— А, да… Прости, я просто задумался.
— Все в порядке? — Сычен смотрел на него с прищуром. Смотрел цепко, не отпускал взгляда, проникал в самую душу, чтобы узнать, что Тэн в ней скрывает. И Тэна ломало. Он хотел — Мерлин свидетель — рассказать Сычену всю правду, но не мог. Сычен не поймет. Его это оттолкнет. Но Вивиан…
— Все в порядке, — бесцветным голосом отозвался Тэн. — Я не хочу, чтобы он летал.
— Зря.
— Прости?
— Говорю, что зря.
— Это опасно, Сычен. Ты хочешь, чтобы Вивиан свернул себе шею?
— Он не свернул ее, вскочив на метлу, которую можно найти у профессиональных сборных по квиддичу. На метлу, которую держал всего пару раз в жизни и на которой ни разу еще не летал. Он выхватил снитч у ловца Слизерина из-под носа — отличного ловца, хочу заметить, хоть Лукас и ворчит на него порой. Черные полосы у всех бывают.
— Что ему надо? — Тэн с грохотом поставил чашку на стол. — Что им всем надо? Почему нельзя просто оставить нас в покое?
— Кому “им”, Тэн? — мягко спросил Сычен, и Тэн понял, что перешагнул черту сдержанности. Но в нем кипели злость и страх, и их было так много, что они бесконтрольно выплескивались наружу.
— Я не доверяю Вону.
— Ты ревнуешь, Тэн, — заметил Сычен.
— Я знаю, что чувствую, Сычен. И сейчас это не ревность. Ревновал я тебя в “Трех метлах”. Сейчас же я переживаю за Вивиана.
— А есть повод?
— Сычен, пожалуйста.
— Что “пожалуйста”, Тэн?
— Не спрашивай ни о чем. Пообещай. Что не будешь задавать вопросов.
— Каких вопросов, Тэн? — Сычен нахмурился. Губы его сжались в полоску, демонстрируя его раздражение.
— Любых. Пообещай.
— Обещаю.
— Защищай Вивиана.
На какое-то время в кабинете воцарилась тяжелая, гнетущая тишина. Сычен смотрел на Тэна и явно не верил в то, что услышал. Тэн судорожно вздохнул. Он был на грани.
— Защищать от чего, Тэн?
— Ты пообещал не задавать вопросов.
— Ты врываешься в мой кабинет весь бледный, словно увидел воскресшего Волан-де-Морта, и когда я готов слушать твое недовольство по поводу того, что Вивиана хотят взять в сборную…
— Это я тебе говорил. Могу повторить.
— … ты просишь ничего не спрашивать и просишь защитить Вивиана. Тебе не кажется, что ты должен мне что-то объяснить? Или я не имею права знать? Вивиану что-то грозит? Если да, то что? Мне надо знать, от чего или от кого его защищать.
— Я боюсь, что ему грозит опасность. — Голос Тэна предательски надломился. Скрывать свои чувства от Сычена было выше его сил.
— От Лукаса? — уточнил Сычен.
Тэн нервно кивнул.
— И от него тоже.
— От кого тогда еще?
Тэн покачал головой и прошептал “Не проси”. “Не расскажу, не могу, ты не поймешь”, — билось в голове, но с языка так и не сорвалось. Тэн только с мольбой смотрел на ничего не понимающего Сычена.
— Я не знаю, кого еще ты боишься, Тэн, но могу тебя уверить: Лукас — последний человек, которого стоит опасаться. Он в Вивиане души не чает.
— Это и подозрительно.
— Подозрительно, что тренер по квиддичу горой стоит за талантливого мальчишку?
— У меня… Есть причины, Сычен. Пожалуйста. Но я не могу ему доверять.
— Но Чону ты хоть доверяешь?
— Причем здесь Чону?
— При том, что метлу подарил, напомню, он. Уж не думаешь ли ты, что Чону затевает против Вивиана что-то дурное? Или думаешь? Тэмсин?
Тэн сорвался со стула и в одно мгновение оказался перед Сыченом. Схватил его за плечи, сжал так, что наверняка сделал больно. Его трясло.
— Ты пообещал. Или… Я не хочу об этом просить. Не хочу… Просто пообещай. Потому что Непреложный Обет… Я не могу так с тобой, Сычен. Но Вивиан…
Сычен обхватил лицо Тэна ладонями и заставил посмотреть на себя. Теперь в его глазах Тэн отчетливо видел тревогу и ненавидел себя за это.
— Кто угрожает Вивиану, Тэн? Насколько все серьезно, что ты готов даже потребовать с меня принести Обет?
— Я не знаю. Не знаю, насколько, но боюсь за него. Пожалуйста, поверь мне.
— Я верю, Тэн. Верю. И сделаю все, чтобы с Вивианом ничего не случилось. Обещаю. Ты же знаешь, как я его люблю.
Тэн не выдержал — подался к Сычену и благодарно его поцеловал. Сычен не оттолкнул. Тэну стало легче дышать.
— Спасибо, — прошептал он в губы Сычена и мягко отстранился. Теперь, когда он знал, что Вивиан под надежной защитой, мог волноваться немного меньше. Он посмотрел на часы. Стрелка ползла по циферблату слишком лениво, но Тэну это было на руку. Ему предстоял долгий путь. — Мне надо идти.
— Не хочешь увидеть Вивиана?
— Не думаю, что сейчас это будет хорошая идея. Я немного… не в состоянии.
— Куда ты идешь, Тэн?
Тэн покачал головой.
— То есть, ты предлагаешь мне еще и за тебя волноваться?
— Со мной ничего не случится.
— Откуда такая уверенность?
— Просто верь мне, хорошо?
— Я этим и занимаюсь, — напомнил Сычен. — Пришли сову, как будешь дома.
— Хорошо. И… Спасибо, Сычен.
— Ради вас с Вивианом — что угодно.
Тэну потеплело на сердце. Он кивнул и покинул кабинет Сычена, но еще долго чувствовал затылком его взгляд, который не оставлял попыток докопаться до истины и того, что так отчаянно скрывал Тэн.
***
В Хогсмиде Тэн сразу же направился в “Кабанью голову”. У Аберфорта он всегда чувствовал себя в большей безопасности, чем во всех остальных заведениях, а теперь и подавно. Сычен хоть и пообещал защищать Вивиана, но облегчения Тэн не чувствовал. Он не знал, зачем Родольфус задавал все эти вопросы и насколько безопасно оставлять Вивиана в Хогвартсе. Один раз Пожиратели уже проникли в школу. Кто знает, вдруг и сейчас есть такая возможность? Тэн уронил голову на стол. Ему надо было дождаться темноты.
Когда землю окутала кромешная тьма, Тэн вышел из “Кабаньей головы” и трансгрессировал. Он уже бывал здесь, знал, в какое место стоить аппарировать и какими ходами пробраться к камере. В свое время научили, не оставив, собственно, и выбора. Тэн встал на четвереньки, и через мгновение, обернувшись черным котом, нырнул под узкую щель под воротами Азкабана.
Ничего не изменилось с того дня, когда он был здесь в последний раз. Это случилось пять лет назад, но Тэн помнил так отчетливо, словно это было вчера. Азкабан — не то место, которое легко стереть из памяти. Он проникал под кожу, въедался в клетки, смешивался с кровью, чтобы потом еще несколько ночей преследовать в снах, пугать, заманивать, снова отталкивать и снова звать. Дементоров Тэн в кошачьей личине не почувствовал, как и они его, и это было его спасением и его проклятием. Возможно, не будь он анимагом, всего этого можно было бы избежать. Но тогда у тебя не было бы Вивиана, напомнил внутренний голос, и этот аргумент перечеркивал разом все неприятные события прошлого. Вивиан был Тэновым благословением, которое он не заслужил, но которое ему даровали.
Тэн крался вдоль стены, держась тени, хотя сложно было сказать, кто мог его тут заметить. Дементоры на животных не обращали никакого внимания, а желающих проведать узников как-то не находилось. Единственным посетителем за всю историю был Барти Крауч с женой, да и то только благодаря занимаемой должности в Министерстве. Но Тэн все равно не хотел рисковать — пусть Азкабан на первый взгляд и не изменился, нельзя было знать наверняка, что ни на кого не натолкнешься.
И все же, до камеры Тэн добрался без приключений. Скользнул меж прутьями решетки и оказался внутри. Дельфини Лестрейндж сидела на полу у стены напротив решетки и смотрела прямо на него. Она словно бы знала, что он придет, и на ее губах блуждала по-сумасшедшему счастливая улыбка. Тэн выпустил когти. Ему хотелось рвануть к ней и расцарапать лицо, выдрать глаза, разодрать в клочья губы, чтобы они больше не растягивались в этом мерзком оскале.
— Я ждала, что ты придешь. Рано или поздно, но придешь. Давненько не виделись, Тэн, — тихо произнесла Дельфи и улыбнулась еще шире. Тэн зашипел. Дельфи встала на четвереньки и поползла к нему. — Что? Будем общаться так? По-кошачьи? С каких пор, Тэн? Я же знаю, ты можешь. Мы же уже так делали. Ну же, поговори со мной. Что ты рычишь? Или кошачья натура верх взяла? Никогда не поверю. Ты всегда был очень талантливым к магии мальчиком.
— Я задам тебе всего один вопрос.
— Наконец-то заговорил, — сказала Дельфи, но губы ее не шевелились. Тэн подключил ее к мыслепотоку — этому фокусу он научился после школы, когда осознал неудобство быть анимагом и при этом не иметь возможности говорить в обличье животного. Было сложно — почти так же, как и научиться анимагии, — но Тэн был настойчивым и на самом деле одаренным волшебником, потому смог. А когда научился, пожалел обо всем: и о своих способностях к анимагии, и об умении общаться мысленно.
Дельфи поднялась с колен и вернулась на прежнее место. Склонила голову набок и с интересом смотрела на Тэна.
— Какого черта Родольфус спрашивал о Вивиане? Что вам от него надо?
— А ты стал дерзким, Тэн. Смелости набрался?
— И мозгов.
— А вот это вряд ли. Был бы умнее, понимал бы, с кем и как разговариваешь.
— Это мне говорит человек, который связался с Альбусом Поттером и Скорпиусом Малфоем.
Дельфи поморщилась.
— Согласна, здесь я промахнулась. Доверять детишкам, которые не привыкли слушаться взрослых, было глупо. Хотя все могло бы и получиться, если бы этот чертов Поттер не вмешался, Салазар его побери.
— Но теперь Маховика нет, а ты в Азкабане. И я спрашиваю еще раз: какого черта Родольфусу нужно от Вивиана? Что он вынюхивает? Что вы уже задумали?
— Нам ничего от него не надо. Дядюшка Родольфус просто интересовался здравием Вивиана. Разве ж это преступление? — По голосу Дельфи и сказать было нельзя, что она что-то замышляет. Само невинное очарование.
— Держитесь от нас подальше. Я сделал все, что просила Гея. Больше мне проблем не надо.
— И именно потому ты пришел сюда? Спустя только лет? Потому что не ищешь проблем?
— Я пришел за ответами.
— Так почему же не спросил Родольфуса?
— Я спрашивал.
— И он не ответил? Никогда не поверю. Дядюшка Родольфус всегда был охоч поболтать.
— Дельфи! — Тэн прижал уши и зарычал. Дельфи залилась издевательским смехом.
— Боишься. Вижу же, что боишься. — В голосе Дельфи звучали победные нотки. Она чувствовала свою силу, свое преимущество перед Тэном, ведь даже будучи в Азкабане она заставляла Тэна нервничать. Настолько, что он даже рискнул прийти к ней. Тэн ее за это ненавидел всей душой.
Дельфи лениво смотрела на Тэна, на то, как он наматывал круги, не сводя с нее глаз, как подрагивали его усы. Тэн готов был в любую секунду вцепиться в ее лицо, сорвать с него это отвратительное выражение победы.
— Боишься за этого мальчишку. Глупый, глупый Тэмсин.
Тэн больше не мог сдерживаться. Он без единого звука черной молнией метнулся к Дельфи, а в следующую секунду на ее руке красовалась глубокая кровоточащая царапина. Тэн отскочил в сторону: в конце концов, он был всего лишь котом. Он так хотел обернуться и ударить Дельфи Авадой, чтобы наверняка. Чтобы знать, что хотя бы от нее он Вивиана защитил. Но его тут же почувствовали бы дементоры, и прежде, чем он смог что-либо предпринять, — вытянули бы из него душу. Потому все, что ему сейчас оставалось, — лишь выпускать когти.
— Если ты тронешь Вивиана, то Поцелуй дементора тебе понравится куда больше, чем то, что я с тобой сделаю.
— Ты мне угрожаешь? — Дельфи презрительно скривилась. — Ты же понимаешь, Тэн? Понимаешь, что я же могу тебя сдать? Даже такому ублюдку, как Игорь Каркаров, уменьшили срок, когда он сдал парочку Пожирателей. А его преступления были куда серьезнее моего. Подумаешь, хотела возродить Волан-де-Морта. Может, я была на эмоциях? Отца хотела вернуть. Сентиментальность разыгралась, понимаешь ли. — Дельфи фыркнула.
— Они тебе не поверят. — Тэн был рад, что они сейчас общаются мысленно. В противном случае он просто не смог бы себя контролировать — к горлу подступил ком, мешавший и дышать, и говорить. — В Министерстве работают не идиоты. И если они узнают о пепле…
Дельфи равнодушно пожала плечами.
— Еще один приступ сентиментальности. Даже если так. Пускай меня и не выпустят. Но ведь и тебе придется несладко. Или думаешь, что Министерские шавки не вцепятся тебе в глотку? Ошибаешься. Будем сидеть в соседних камерах и предаваться воспоминаниям. Только вот что будет с Вивианом? — Дельфи сочувствующе вздохнула и покачала головой. — Бедный мальчик. У него ведь совсем никого не останется. Один-одинешенек в целом мире. Бедная сиротка, новый Гарри Поттер. Хотя что это я? У него же останется дядюшка Родольфус. Он сможет о нем позаботиться.
— Ему его не отдадут!
— А вот тут ты не прав. Я могу подать в суд, и даже Министерство не посмеет пойти против кровных уз. Ты Вивиану никто. А я его тетя и имею полное право требовать, чтобы опекуном стал Родольфус.
— Так он за этим приходил? Вы хотите забрать у меня Вивиана?
Дельфи только улыбнулась. Рассказывать Тэну что-либо она явно не собиралась.
— Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал, Тэн.
— Я не буду ничего делать!
— Ты не в том положении, чтобы мне отказывать, Тэн! Чего тебе стоит мне помочь? Одна маленькая услуга. Моей сестре ты их с радостью оказывал. Так помоги и мне. По старой дружбе, Тэн.
— Нет. Пусть всеми твоими делами занимается Родольфус. Оставь меня в покое, Дельфи. Я уже достаточно сделал.
— А я так не думаю. Или помогаешь, или составляешь мне компанию в Азкабане, а мальчик переезжает жить к любящему дядюшке.
Тэн прижался к полу, готовый прыгнуть на Дельфи снова. Она угрожала. Она открыто угрожала, не оставляя Тэну выбора. Он знал эту семейку достаточно, чтобы понять: за словом Дельфи в карман не полезет. Если она говорит, что сдаст его, она это сделает. Ей терять нечего. Она это знала и этим пользовалась.
— Что тебе надо? — спросил Тэн. Он не собирался выполнять ее требований, но и знать, что Дельфи задумала, ему было необходимо. Возможно, это подскажет, что делать дальше. Возможно, он найдет способ защитить Вивиана и себя.
— Другой разговор, Тэн, — одобрительно кивнула Дельфи. — Ты же знаешь, что у Дамблдора была чудесная певчая птичка? Феникс, кажется. Так вот я хочу, чтобы ты его для меня нашел.
— Зачем?
Дельфи холодно на него посмотрела.
— А вот это тебя уже не касается. Посажу в клетку и буду радоваться ее пению.
— Если ты думаешь, что я буду что-то для тебя делать без объяснений, то ошибаешься. Зачем тебе феникс?
— Нет, Тэн, это ты ошибаешься. Ты найдешь мне эту чертову птицу, или Вивиан останется сиротой. Снова. А может, и отправится следом за тобой.
— Тронешь Вивиана, и, Салазаром клянусь, я тебя убью. Мне терять нечего.
И Тэн, разорвав мыслепоток, выскочил из камеры. В спину ему донесся гневный вопль Дельфини.
***
Тэн долго не мог прийти в себя после ночной вылазки. Он психовал. Он хотел в ту же секунду сорваться в Хогвартс, но путь из Азкабана был неблизким, и он много времени провел в виде кота. Тэн был вымотан и злился на себя. Злился на свое бессилие. Злился на то, что Дельфи, даже будучи в Азкабане, играла их жизнями как ей было угодно.
Тэна убивало то, что прямо сейчас он ничего для Вивиана сделать не мог. Забрать его и сбежать было бы верхом глупости. Может, Родольфус и не смог бы их найти, но побег все равно означал жизнь в постоянном страхе. Тэн не мог, не имел права так поступать с Вивианом. Кто бы что ни говорил, а Хогвартс всегда был и по-прежнему оставался самым надежным местом. В Хогвартсе был Сычен. Там был мракоборец Вон. Там были директор Ким и множество других преподавателей, которые достаточно сильны, чтобы справиться с одним бывшим Пожирателем. Тэн дико злился на Министерство. Он не представлял, как можно быть такими олухами, чтобы выпустить Пожирателя смерти из Азкабана, даже если вышел срок. Он готов был плюнуть в лицо тому идиоту, который верил, что Родольфус Лестрейндж изменился. Дельфи вот не изменилась, хотя отсидела без малого пять лет. Родольфус не изменился, просидев в Азкабане без малого сорок лет. Ничего не изменилось. Не бывает бывших Пожирателей смерти.
Тэн рухнул на кровать. В голове вертелись слова Дельфи о фениксе. Зачем он ей был нужен? Что она задумала на этот раз, зачем ей понадобилась птица Дамблдора? Не ради же ее целебных слез, в конце концов? Тэн понимал, что все гораздо сложнее, что здесь замешана темная магия. Тэн сталкивался с многими заклятиями и ритуалами, но никогда не слышал хоть об одном, в котором мог понадобиться феникс. Тэн ломал голову, но ни единой мысли о том, как Дельфи могла бы его использовать, в голову не приходило. Значит, надо будет искать. Тэн не знал, как много времени на это у него уйдет, но надеялся докопаться до истины раньше, чем с головы Вивиана упадет хоть один волос.
Тэн прикрыл глаза. Спать не хотелось, но ему необходимо было отдохнуть — предстояло много работы. Тэн знал, что самому будет сложно с этим справиться, но ему некому было довериться. Если Сычен узнает, во что Тэн ввязался, он от него отвернется. Вон автоматически отпадал. Можно было, конечно, пойти к директору Киму, но к нему у Тэна тоже очень много вопросов. Он полагал, что директор Ким прекрасно осведомлен, кто такой Лукас Вон на самом деле. И раз он принял его на работу, это говорило только об одном — они заодно. Тэн не знал, что именно задумал Вон, но подставлять себя лишний раз не собирался.
Как он заснул, Тэн не помнил. Когда проснулся, солнце уже стояло высоко, и яркий свет нещадно резал по уставшим глазам. Тэн тяжело поднялся с кровати и, жмурясь, побрел на кухню. Необходимо было выпить кофе и определиться с дальнейшим планом действий. Одно Тэн знал наверняка — ему вновь надо отправиться в Хогвартс, дабы убедиться, что за ночь ничего не произошло, и с Вивианом все в порядке. Хотя, если бы что-то было не так — Тэн вздрогнул лишь от одной мысли об этом, — Сычен бы его уже оповестил.
Тэн сидел за столом и допивал кофе, когда раздался настойчивый стук в окно. Тэн открыл его, и в комнату влетела, возбужденно вереща, небольшая сова. Тэн едва ее поймал. Министерские совы, разносящие “Пророк”, всегда были немного с придурью. Тэн кинул в мешочек пару кнатов, забрал газету, и сова выпорхнула в окно. Тэн развернул “Пророк”, но читать его уже не было смысла.
“Побег из Азкабана! Впервые за двадцать пять лет!”
С первой страницы на Тэна смотрела и хохотала Дельфини Лестрейндж.
