Over time

Момент отправки в Роял Крэйпс настал слишком быстро. Гарри постоянно дёргал богатое украшение под горлом, часто оглядываясь на Сириуса. Вот кому было абсолютно по барабану. Блэк был просто великолепен, но стоял с таким лицом, будто его заставили спать с молодым корнем мандрагоры. Сам Поттер не мог перестать волноваться, ведь наследник Принцев — это … Каждый раз, как мысли парнишки доходили до этого, он весь вздрагивал, пунцовея щеками. С того поцелуя уже прошло достаточно времени, но Гарри постоянно обдумывал собственный поступок в голове, в итоге накрутив себя самого. Сириус раздавил в руке хрупкий пузырёк, служащий порталом. Воронка перемещения раскрутилась мгновенно, так же резко схлопываясь. Парень был несусветно рад, что крёстный находился рядом, ибо слабость перед подобными перемещениями никуда не делась. Он буквально повис на Сириусе, стараясь выровнять дыхание. — Эй, Снитч, всё хорошо?! — взволнованным шёпотом заговорил мужчина, крепко прижимая к боку своего ребёнка. — Да, нормально, — тускло заверил парень, чуть отстраняясь и проверяя родные ноги на прочность. Только лишь после этого до него дошло, что они в гостях. Поттер тут же спохватился, выпрямляясь и поднимая глаза. Однако хозяев не было, лишь уютное, освещённое помещение. «Каминная» — осознал Гарри, снова начиная теребить брошь. Сириус не медлит, чеканя шаг, покидает место прибытия. Уже отдалившись, Гарри слышит новый шум пламени, он готов поклясться, что это тётушка Цисси с родными. В прилегающей небольшой гостиной их уже ждёт домовой эльф в интересной атласной повязке, завязанной на манер тоги. — Приветствую дорогих гостей. Позвольте провести вас в восточную гостиную. До окончания речи ушастика семья Малфоев тоже подтягивается. Гарри как-то выпадает из происходящего, слушая тихие голоса разговаривающих Сириуса и Люциуса. Они все сидят за шикарным дубовым столом, ожидая хозяев. На недоуменный взгляд Драко его отец пояснил, что Принцы никогда не придерживались правил этикета, говорящего, что хозяева обязаны привечать гостей у самой двери. Поттер теребит драгоценные запонки на белоснежных рукавах, маясь от скуки. Поэтому чёткие шаги из коридора заставляют всех прибывших радостно выдохнуть. Двери в залу распахиваются от магического потока, и в комнату входит Северус Снейп. — Приветствую дорогих гостей, — сухо кидает мужчина, проходя во главу стола, где вальяжно располагается в кресле. Он поразил всех присутствующих: нет, не появлением — своим внешним видом. Чёрные сапоги до колена, чёрные штаны, чуть свободная тёмно-зелёная рубашка, на которую был небрежно накинут пиджак с эполетами. Гарри этот наряд напомнил форму гвардейцев Букингемского дворца, хотя у них она в бело-красных тонах. Через пару мгновений дверь хлопнула ещё раз, впуская нового и последнего участника праздника. — Дорогие гости, просим прощения за задержку. Старший Принц прошёл и сел по правую руку от внука. Первым поднялся Люциус. — Я бесконечно благодарен вам за приглашение, Лорд Принц, и спешу поздравить с принятием титула. Гарри по виду профессора понял, что тот крайне не доволен «принятием титула». — Благодарю, лорд Малфой, — благосклонно кивнул мужчина. Следом поднимались все остальные взрослые, оставив их с Драко на десерт. Встав, чтобы произнести речь, Гарри подавился словами, наконец рассмотрев дела своего профессора. Они оба вылупились друг на друга, но Поттер смог неловко закончить, рухнув обратно на стул. После были поданы блюда, и парень признал, что они очень вкусные. — Так вы знакомы? — вопрошал Сириус, когда все покинули обеденный стол и разговаривали с хозяевами поместья. Тибериус кивнул, одаривая и мужчину, и парня нахальным взглядом. — Так это ваш отец, юноша, разрешение которого я должен просить. Гарри позорно зажмуривает глаза, но не может подавить улыбку. А после слушает добродушную беседу своего крёстного и несостоявшегося парня. Вечер проходит без сучка без задоринки, ровно до момента, когда именинник и Поттер сталкиваются, вынужденные вести беседу. — Поздравляю, лорд Принц, — тихо говорит Гарри, стараясь избежать прямого визуального контакта. Собеседник тяжело выдыхает, одёргивая манжеты рукавов. — Благодарю, наследник Поттер. Они чуть отходят к окну. Лицо Снейпа кажется мрачным и настороженным. — Вы же понимаете, что сидите в яме? — если бы Гарри не стоял так близко, он бы не услышал и звука. — А уровень земли скоро перекроет кислород. Мужчина шептал что-то ещё, пока неожиданно не встрепенулся. Он оставил удивлённого гостя и поспешил к деду, сказал ему пару слов и исчез. Торжество Тибериус после срочно свернул, поблагодарил за подарки и откланялся. Уже вернувшись в Блэк-хаус Гарри решился всё-таки спросить крёстного. — Сириус, мне всегда казалось, что дни рождения аристократов проходят несколько иначе… более помпезно и торжественно что ли? Бродяга усмехнулся, избавляясь от пиджака парадного костюма. Портрет Вальбурги спал, тихо посапывая. Кикимер шуршал чем-то на третьем этаже, возможно, воевал с Клювокрылом. — А они именно так и проходят, просто Принцы всегда отличались крайней аскетичностью, — мужчина настороженно выдохнул, чем несколько напугал племянника. — Хотя у Тибериуса есть для этого повод. Поттер приподнял брови, ослабляя застёжку белоснежного ворота. — Что заставило … стало причиной отчуждённости этого рода? Гарри успел заметить некую отдалённость всего семейства Принцев при единичном посещении. — Знаешь, Снитч, я советую тебе опасаться Тибериуса. Он далеко не тот человек, который способен быть снисходительным и благодушным. Поттер задумался, всё-таки старший Принц ему ещё ничего плохого не сделал. — Тибериус Принц — жёсткий и жестокий человек, который собственноручно проклял своего внука. Сириус глотнул воздуха, чуть настороженно сжимая руки в кулаки. — Понимаешь, его отчуждение началось после свержения Геллерта Гриндевальда. На тот момент ещё молодой Альбус Дамблдор собрал глав великих родов, дабы обсудить одно новшество. Дамблдор предлагал упростить программу подготовки юных волшебников, аргументируя это неспособностью полукровок и маглокровок располагать таким же мощным магическим ядром как и у чистокровных. Ему видно это было известно, так сказать, из личного опыта, ведь «глубокоуважаемый» директор — полукровка. По большей части Принцы всегда придерживались нейтралитета, однако в тот раз Тибериус поднялся первым, игнорируя речь победителя Гриндевальда и покидая зал. Когда же Альбус его окрикнул, то мужчина поведал всё, что думает об этом предложении. Мой отец тогда стал молодым главой дома Блэков и присутствовал на этих дебатах. — Лорд Принц, постойте! Я ещё хотел сказать… Молодого мужчину прервали взмахом руки. — Мне понятны ваши дальнейшие слова, однако слушать подобный бред выше моего достоинства. Если вы хотите упростить программу полукровок и маглокровок, то разделите детей на группы, соберите чистокровных отдельно и вам никто слова не скажет. Тибериус Принц лихо развернулся, взметая полы мантии в воздух. — Так нельзя! Дети будут чувствовать свои различия и огорчаться. Это ведь получится буквально лестница сословий! Прищуренные глаза лорда Принца явно демонстрировали презрение. — Мы и так живем в обществе, разделённом на сословия, мальчик. Окатив всех собравшихся взглядом полным презрения, мужчина удалился. Зал тут же загомонил, перетирая вероятности. Сириус приманил чашку с чаем и продолжил явно скверный рассказ. — Как ты понимаешь, наш «великий и светлый» не мог простить такого пренебрежения к себе любимому. Потому вскоре в сторону рода Принц полетели нелицеприятные слухи. Альбус генерировал проблемы этому роду со скоростью пулеметной очереди, настраивая другие нейтральные дома выступить против «жестоких маглоненавистников». В тот момент миссис Принц была беременна, она редко покидала поместье, а потому пришла в ужас, когда выяснила какой масштаб приняла проблема. Она волновалась об их будущем ребенке, это у Тибериуса такой статус, который хрен раскачаешь, но не у новорождённого малыша. Потому миссис Принц убедила мужа закрыть поместье. До рождения Эйлин Принц они ни разу не показались на публике, после же их визиты можно было перечесть по пальцам одной руки. Бродяга постучал пальцами по подлокотнику, чуть хмуря брови. — Всё могло закончиться на терпимой ноте, однако произошел катаклизм. Альбус Дамблдор смог убедить своих маглорождённых последователей в опасности рода Принц. Он на протяжении девяти лет генерировал всё более черную информацию о них и добился своего. Взбешённые низким отношением чистокровной семьи маглорождённые подожгли особняк Адским пламенем. Тибериуса заперли в министерстве, перед этим вызвав в палату лордов. Вся защита дома же зациклилась на маленькой наследнице, стараясь сохранить ей жизнь. Катарина Принц сгорела заживо, оставив девятилетней дочери пару флаконов с воспоминаниями. Конечно, Тибериус прорвался домой, но, как понимаешь, было поздно. Он узнал, кто это сделал и почему. С той поры его ненависть к маглорождённым лишь возрастает. После смерти Катарины он запечатал особняк, скрыв свою дочь от всего мира, а когда она ушла с возлюбленным в другой мир, навесил на неё проклятье, которое должно было запечатать магическое ядро её ребенка. Однако что-то пошло не так. В итоге ядро Северуса Снейпа не было запечатано, зато проклятье отделило от него его вторую сущность. Вот такие пироги. Сириус сморщил нос, почти отшвыривая стакан прочь. — А лорд Принц, в смысле бывший лорд, он знает, кто за всем этим стоял? — тихо проговорил Гарри, стискивая кулаки до боли. Он не мог понять, для чего директору столько власти, для чего он уничтожает все магические рода, которые удерживают барьер между мирами? Неужели этот старый маразматик желает нового холокоста, этой проклятой инквизиции. — Конечно, милый, именно поэтому его отношение к Альбусу Дамблдору готово лишиться хоть малейшей человечности, — голос Вальбурги был звенящим и холодным, она нервно сжимала пальцы, хмуро разглядывая подол собственного платья. — И я считаю его правым, — горько закончила бабушка, сверкнув глазами, — этого паука давно необходимо убрать из мира, пока кокон над нашими головами не сомкнулся, лишая кислорода. Гарри выдохнул сквозь зубы, в ярости сжимая кулаки. — Кто способен его остановить? — в бессильной злобе рыкнул он, опуская голову. — Один старый враг, — насмешливо бросил Сириус, — которого Дамблдор считает давно недееспособным, — ядовито продолжила Вальбурга. Мать с сыном покосились друг на друга, в один голос вынося вердикт. — Геллерт Гриндевальд.