Человеку постоянно твердят: «Старайся, трудись — и ты будешь счастлив, как все нормальные люди». Но так не бывает. Даже если человек решил жить как все, это не всегда получается. Аяко Соно. Синева небес.
По пути к ведьмаку Иорвет вспомнил о сосуде, так нужном для сдерживания гения воздуха. Травница указала командиру дорогу, по которой он мог дойти до таверны быстрее и привлекая как можно меньше внимания. Сама она вернулась на площадь Рундурина, нашла фургончик чародейки и проследовала к нему. — Добрый день, Фелиция, — женщина приветливо склонила голову. Девушка с чалмой на голове высунулась из-под прилавка и, вытирая руки о подол чёрно-красного платья, вышла на брусчатку и дружелюбно улыбнулась. — Здравствуй, Травница! Ты редко появляешься здесь. Что привело тебя в город на этот раз? — Мне нужна твоя помощь в одном деликатном вопросе, — Алиссия заговорчески приблизилась к адептке и подхватила за локоть, уводя от глаз заинтересованных краснолюдок, выбирающих батат у соседнего прилавка. Фелиция быстро перебирала ногами, непонимающе поглядывая на женщину. — Скажи, — она тряханула чародейку за плечи и слегка задела корзинкой её руку, — у тебя есть какая-нибудь магическая тара, в которой можно запечатать гения? — Гения? — брови Кори поползли куда-то под скосившийся головной убор. — Ты что, помогаешь ведьмаку в поимке гения? Неожиданно лицо Фелиции озарилось и она вскочила, от радости чуть не захлопав в ладоши. Выжидающе сложила руки под грудью и горящими от нетерпения глазами уставилась на лекарку. — Хм-м, да... И Геральту втайне от Филиппы нужно поймать джинна в устье Гаруни. Как можно скорее. Так что если у тебя что найдется... — Да, разумеется! — чародейка сорвалась с места и оживлённо стала рыться в своих котомках и сундуках, выкидывая в воздух куски дорогих тканей, пустые кошели и свитки. Травница терпеливо ждала, прислонясь к стене. — Ты аккуратнее, — Алиссия свободной рукой перехватила летящую в её сторону книгу и прочитала название: «Гаргульи и сливы. Руководство по эксплуатации», — не убей меня или себя. — Извини-и-и! — девушка на мгновение высунула голову из кованого сундука и пожала плечами. — Вот оно. — Этот кувшин точно сдержит гения? Просто я не уверена, что в нём и воду-то можно удержать, — Травница оглянула чёрное глиняное изваяние, заткнутое печатью с изображением пентакля. Она прикоснулась к нему пальцами и почувствовала магическую ауру артефакта. — Он был сделан в Тир Тохаире и попал ко мне несколько лет назад — тогда я обменяла его на что-то у гнома Барнабы Беккенбауэра в Оксенфурте. Мне не довелось использовать его по назначению, но Филиппа как-то обмолвилась, что на него наложено сильное сдерживающее заклинание и стоит приберечь кувшин до тёмных времён... Но она уже забыла об этом. Так что забирай и используй по назначению. — Сколько с меня? — женщина аккуратно перехватила сосуд одной рукой и уложила его средь трав, прикрыв тканью. — Сколько? Я не возьму с тебя денег, нет! И не скажу Филиппе. Не то, чтобы она интересовалась моими товарами, — щёки чародейки побагровели и она чуть замявшись, продолжила: — Это приветственный подарок Белому Волку. Можешь передать ему, что я буду рада ждать его в своей лавке? И мне нужна будет его помощь в практике по фетишам и эликсирам. — Я передам ему, благодарю. Всего хорошего, Фелиция. — И вам удачи с гением! — чародейка помахала удаляющейся травнице рукой и вновь встала за прилавок, улыбаясь своим девичьим мыслям.***
Травница зашла в таверну и сразу же начала сухо кашлять от обилия смешавшихся ароматов грибной похлёбки, спиртовой отдушки и рвотных горшков. Ей не впервой было посещать харчевни, где заседали краснолюды: в Махакаме в таких заведениях коротали всё свободное время её друзья и Алиссия, старающаяся поддержать заводную компанию Золтана, Ярпена и Шелдона, тоже пропускала пинту ривийского хереса — совсем не ощущаемого пивного напитка из черешни, оставляющего на губах сладкий привкус. Тогда она могла на мгновение прогнать из головы все дурные мысли и просто слушать нескончаемые похабные шутки, наблюдать за игрой в кости, подначивая Золтана на новые свершения. Женщина вспоминала это с тёплой улыбкой, но поддаваться воспоминаниям сейчас было совсем не ко времени и месту. — Алиссия, — ведьмак взмахнул рукой, приглашая женщину к столу. Травница обернулась и приветливо кивнула. За столом, стоящим в самом тёмном и отдалённом от камина углу, расположились Геральт и Иорвет. Ведьмак пил медовуху, что женщина определила по тягучему терпкому аромату. У него было спокойное, не выражающее эмоций лицо, и лишь томный вздох выдавал в нём нетерпимость ко всему происходящему вокруг. Густой бульон колыхался от прикосновений деревянной ложки, которою он изредка подносил ко рту, кривясь от горечи грибного супа на языке. Иорвет сидел, прислонившись к стене и вытянув ноги вперёд. Он хотел было закурить трубку, но передумал, откладывая ту на стол. Алиссия опасливо посмотрела на эльфа и села рядом с ведьмаком, опуская корзинку на пол. — Говори, Gwynbleidd, — Иорвет сухо высказался в его сторону, — всё, что узнал. Геральт поднял голову, оторвавшись от похлёбки. Двинул тарелку в сторону и выпрямился, кладя руки на стол. — Я поговорил со Стеннисом — он ясно дал понять, что его крови нам не видать. — Bloede dh'oine, — злобно выплюнул Иорвет даже не повышая голос. — Я не сомневался, что он не ставит интересы Саскии и города ни во что. Я убью его и тогда у нас будет королевская кровь, — подтверждая свои слова он вдарил кулаком по стене, что в общем шуме басистых голосов посетителей осталось незамеченным. — Умерь пыл, — Геральт глотнул из кружки пива и ей же махая перед носом эльфа, продолжил, — у нас остаётся ещё Хенсельт. Думаю, что если пройти через Мглу и предложить ему снять проклятие, взамен он может дать несколько капель. — Для того, чтобы добыть кровь принца, далеко идти не надо, — эльф оскалился и почти шипя наклонился к ведьмаку. — Я наведаюсь к нему. Может, мои аргументы прозвучат убедительнее твоих. — Ты никуда наведываться не будешь, Иорвет, — ведьмак опустил кружку, — ибо ты его можешь просто зарубить. Я не думаю, что Саския хотела бы исцелиться за счёт чьей-либо жизни. — Геральт прав, — подала голос травница. — Но давайте вернёмся к принцу позже. Что удалось выяснить про проклятие? — Мы имеем дело с проклятием крови четвёртой степени, называемым также «Проклятием архимагистры». Проблема в том, что до сих пор я думал, что это сказка. Что такое проклятие наложить невозможно. Но Филиппа рассказала мне интересную историю о том, что какой-то там Пурпурный маг наложил его на ковирскую королевскую династию. И угадайте, кто был в составе группы чародеев, которым удалось его снять? — Сабрина Глевиссиг, — Алиссия чётко проговорила имя чародейки и ведьмак кивнул. Не сложно было догадаться: в округе бродило не так много чародеек, тем более тех, у кого был конфликт с одной из враждующих сторон. Хенсельт прибил Сабрину к колесу от телеги и сжёг — эта история порадовала вергенцев после битвы, где чародейка испепелила огненными шарами добрую половину обоих войск, но явно не доставила удовольствия ей самой. — Как тесен мир, — выразился эльф, хитро прищуривая глаза. — И что нужно сделать, чтобы снять проклятие? Созвать свой Капитул? — травница опёрлась на локоть и склонила голову к ладони, потирая щёку. — Нужно будет пережить битву, а в определённый момент изменить её ход. Но никто не знает, когда будет этот переломный момент, — Геральт с какой-то грустью взглянул на пиво, оставшееся на дне кружки, и решил пригубить его до конца. — Много же на тебя свалилось, Геральт, — лекарка почесала подбородок двумя пальцами. — Если нужна будет какая-то помощь, только скажи. Я участвовала в битве и могу попытаться вспомнить что-то важное для снятия проклятия. — Я займусь этим завтра. Мне нужно переварить, что придётся лезть в разборки взбешённых призраков без какой-либо магической защиты. — Ты узнал что-нибудь о Трисс? И можешь мне объяснить, как так вышло, что она оказалась под Вергеном до тебя? — Лето заставил её телепортироваться в окрестности города, — теперь на ведьмаке и вовсе не было лица. — Лето? — Он ведьмак, убийца Фольтеста и, возможно, Демавенда. Трисс связывалась с Эйльхарт по мегаскопу из Флотзама, но с его помощью отыскать её не получится. Нужна какая-то вещь, принадлежащая ей. — И у тебя ничего нет? — ведьмаку не пришлось отвечать на этот вопрос: травница поняла все по взгляду. — Это печально, но возможно я знаю, как её найти. Я же сказала, что почувствовала магический импульс где-то в лесу? Возможно её личная вещь действительно упростила бы поиск... Я могу лишь предположить, кто мог её видеть. — Холера, я даже не уверен, что это была она. Филиппа сказала, что какой-то местный забулдыга где-то здесь кричит о том, что видел рыжую женщину, которая упала с неба. Но что-то я не наблюдая этого пьянчугу, — Геральт немного остудил пыл, взяв в рот ещё одну ложку супа. Травница с грустной ухмылкой посмотрела на Иорвета. Тот наблюдал за тем, как ведьмак пережёвывает недоваренные грибы. — Не думаю, что кто-то осмелится подойти к этому столу. Я помогала Трисс во время Соддена: пыталась ослабить боль от ожога, но другие чародеи выхватили её прямо у меня из рук. Я знаю, какова её магия и чувствую, что она была здесь. Осталось переговорить с троллем, думаю, он мог что-то видеть. Обычно он падок на красивых женщин и в целом на людей. Геральт еле сдержал зеленоватую массу у себя во рту, с полными щеками переведя взгляд на травницу и стараясь не моргать. Та с абсолютной серьёзностью смотрела куда-то в стену и задумчиво покручивала прядь у виска. Иорвет же не никак не отреагировал на известие об обитающем в округе тролле, так и продолжая делать безучастный вид по отношению ко всему происходящему. Но Травница чувствовала, что эльф безмолвно сидел только до тех пор, пока она не заговорит о виночерпии и он грациозно не вытворит из-под своего пояса свиток с доказательством причастности к отравлению Ольшана. — Тролль? — ведьмак выпрямился и с крайним сосредоточением постарался сдержать смешок. — Ты предлагаешь пойти на переговоры с троллем? У вас здесь предусмотрено равенство и для монстров, я полагаю? — Только для тех, кто занимается каннибализмом, — женщина с улыбкой отмахнулась и тоже села прямо, в пол оборота повернувшись к Геральту. — Тролля зовут Крегг. Местные его не любят и стараются не лезть к нему в ущелья, но я иногда хожу к нему за травами, до которых мне не добраться физически. Он достаточно смышлёный и может оказать нам услугу, только вот несколько месяцев назад он обзавёлся женой. Она как раз-таки может быть не рада нашему приходу, а тем более ведьмаку с двумя мечами за спиной. Будет лучше, если его навещу я одна. Он меня знает и не тронет. — Семья троллей? Это интересно, — на лице ведьмака проступила улыбка, — я сопровожу тебя, но говорить будешь сама. Заодно загляну в старую каменоломню. Она находится где-то рядом с ущельями, да? — Чуть дальше. Зачем тебе туда? — Получил заказ от одного кузнеца. Он разбирал мастерскую своего наставника и нашёл заметку с зашифрованным местом, где находятся чертежи глифов и рун. Пообещал хорошее вознаграждение, да и моим мечам не повредит улучшение, — Иорвет отвлёкся от разглядывания каменной стены и перевёл взгляд на ведьмака. Он догадался, о каком кузнеце шла речь. Травница тоже поняла, посмотрела на эльфа и, увидев в его взгляде полное равнодушие, немного насторожилась. Сейчас мстительный скоя'таэль был похож на пороховую бочку, а не вовремя поджёгший её ведьмак оказывался в самом скверном положении. Алиссия решила, что любыми силами должна удержать эльфа от вмешательства в судьбу краснолюда. Хоть и не могла отрицать, что если бы поиски чертежей не увенчались успехом, она была бы крайне довольна этим известием. — Что узнали вы? — Геральт посмотрел на лекарку. Он заметил, что после слов о заказе они с Иорветом будто забыли про эмоции. Нрав Торака ему тоже пришёлся не по душе, но ведьмакам работу выбирать не приходилось, а лишние деньги и прилагающееся к ним расположение кузнеца не было лишним. Особенно в связи с приближающимися битвами. — Мы поговорили с виночерпием. Саскию отравил жрец Ольшан, — женщина подвинулась ближе к Геральту и стала говорить чуть тише, — а Стеннис был с этим как-то связан. Рискну предположить, что именно он был заинтересован в устранении Девы. На этих словах Иорвет резко опустил на стол свиток с чертежом и дёрнул щекой, чуть оскалив зубы. Он проникся недоверием к принцу с самой первой встречи, когда тот только трусливо уползал от гнева призраков и цеплялся за раненую Саскию. Стеннис был нужен ей для поддержки аэдирнского дворянства, без которого ей не удастся ни отбиться от войска Хенсельта, ни получить уважение и признание других правителей. Но она только вставляла ему палки в колёса: кому из правителей понравится, когда его крестьяне воспевают подвиги какой-то девки, а не законного владыки? Гордость принца вышла ему боком только сейчас. Было очень опрометчиво травить того, кто поддерживал его власть в Аэдирне и всячески старался доказать свою верность. Ведь если Саския не очнётся, то все нелюди выступят против него. А это чревато началом гражданской войны и ослаблением границы, к которой так отчаянно подбирается Единорог со своей армией. Разве Стеннис со своей кучкой дворян сможет противостоять подготовленной армии? Навряд ли. — Поэтому хотела, чтобы ведьмак был рядом, derwydd? Боялась, что я порешаю этого bloede d'hoine? — Лис перевёл взгляд с Геральта на лекарку, неприязненно поведя желваками на скулах. Он привстал, опираясь на руки, и наклонился через стол. Алиссия не моргала, стараясь не сводить глаз с ведьмака, который хмуро рассматривал чертёж. Геральт раздосадованно вздохнул и, положив бумагу обратно, встал. Выставил руку вперёд, чуть отводя эльфа в сторону его места. — Правильно сделала, сядь на место. Ты ничего не изменишь, если пойдёшь и убьёшь его, — эльф не сдвинулся, лишь сместился к ведьмаку, позволяя травнице успокоить колотящееся сердце. — И из доказательств у вас только эта бумажка и слова какого-то слуги, который мог и наврать, если ему хорошо заплатили. Я, поверьте, тоже не пышу доверием к Стеннису, но нужно что-то более весомое, чтобы обвинить наследника престола в преступлении. — Он не врал, — Алиссия прервала ведьмака и резко вскочила, не рассчитав силу чуть отодвинув скамью ногой. Геральт перевёл по-отечески обеспокоенный взгляд на неё, будто предостерегая о том, что вмешиваться в разговор двух взрослых мужчин ей не стоит. Тем временем посетители таверны стали оглядывать их компанию, недобро указывая пальцами то ли на эльфа, то ли на ведьмака. Травница заметила это первой и вернулась на место, виновато закусив губу. Ведьмак в последний раз наградил Иорвета грозным взглядом и тоже осадился, отодвинув миску остывшей похлебки в сторону. Атаман ещё с минуту потешил местных забулдыг своей устрашающей физиономией и напряжённой спиной, но всё же сбавил натиск и, стараясь сохранять самообладание, упал на место, складывая руки на груди. — В любом случае, мы не можем обвинить его, — Геральт почесал затылок, — или линчевать его без прямых доказательств его причастности. А жреца мы тем более не сможем достать. Мёртвые не... — Слишком разговорчивы, да, — травница постучала ногтями по столу и вопросительно взглянула на Иорвета. Он плохо сдерживал свою злость и явно пытался подавить свои позывы свершить правосудие. Но ведьмак ведь был прав: они нашли только доказательства причастности жреца к отравлению. И хоть тот был известен своей падкостью на аэдирнскую монету и подтиранием принцевой задницы, трудно было связать его чертеж со Стеннисом. — И что вы предлагаете делать? — Иорвет с трудом процедил эти слова через сжатую до скрипа челюсть. — Пойдём копаться в белье этого d'hoine в жалких попытках найти доказательства, пока Саския находится при смерти? Или просто позволим этому ублюдку просиживать свою arse в королевских покоях? — Я удивлен, что ты всё ещё сидишь здесь, а не бежишь вершить скоя'таэльский суд, — Геральт выглядел растерянным, искренне жалея, что вновь ввязался в политические интриги. — Чтобы вы, люди, вновь прозвали меня убийцей? Этот dh'oine заслуживает смерти и рано или поздно она его настигнет. Вопрос только в том, от моего лука или от моего меча, — по лицу Иорвета не было понятно, действительно ли он собирается дать принцу отсрочку скорой кончины или же ждёт выплавки нового меча, чтобы испытать сталь в действии? — Грибы в супе были с душком или ты действительно хочешь в кои-то веки поступить не по совести, а по закону? — Геральт чуть приоткрыл рот и выгнул бровь, не сдерживая своего удивления. — Если закон скажет, что dh'oine виновен, то я лично устрою ему показательную казнь. — А если нет? То что, пойдёшь и убьёшь его? — с опаской спросила Алиссия, рассматривающая компанию краснолюдов поодаль: они уже который раз ударялись полными до краёв кружками, разгорячённо размахивали руками во время беседы и хлопали друг друга по плечу, хоть на дворе ещё светило дневное солнце. И ведь они даже не думали о том, что грозный эльф, Белый Волк и друидка за дальним столом строили планы по наказанию юродивого принца. Вергену явно требовалась обученная для опознания таких интриг разведка. Пока же посетители «Котла» не считали нужным вслушиваться в чужие разговоры. — С большим удовольствием, derwydd, — эльф одарил её садистской улыбкой, но лекарка сдержала томный истерический вдох. — Значит нам нужно, чтобы закон оказался на нашей стороне. Можно обратиться к старосте и поделиться тем, что мы нашли. Бурдон вроде порядочный блюститель закона и может помочь в поиске доказательств причастности принца. Я ему верю, — Геральт обвёл собеседников взглядом. — Или есть другие предложения? — Я на самом деле не думаю, что нам нужно искать улики против принца, — женщина сама не была до конца уверена, правильные ли слова сейчас скажет. Компания Иорвета явно не пошла ей на пользу и всё, о чём она могла сейчас думать — это как бы поскорее наказать Стенниса за его преступление. Пусть она не знала его лично, но могла понять его мотивы и то, какой путь он избрал для укрепления собственной власти. И не разделяла ничего из этого. — Нужно найти того, кто сделал этот кубок для Ольшана. Вывести Вицека к народу и позволить ему рассказать то, что он слышал. Жители города отнюдь не глупы и поймут, что всё это ведёт к Стеннису. — Хочешь сунуть наследного принца прямо к разъярённой толпе? — Геральт развёл ладони в уточняющем жесте и склонил голову. — Я уж подумал, что ты более рассудительна, чем Иорвет. — Скоя'таэли защитят этого dh'oine, — эльф немного успокоил свой пыл и по-командирски представил свой вариант развития самосуда над Стеннисом, — а если кто из крестьян решит вздёрнуть его, то получит стрелу в лоб. И к виночерпию тоже отправится небольшой отряд — вдруг вельможи захотят заткнуть ему рот. Не хотелось бы терять единственного важного свидетеля. — Выведем Вицека к народу, туда же приведём Стенниса. Покажем чертеж и что ещё сможем добыть у кузнеца, сделавшего кубок, — травница спокойно продолжила план Иорвета и получила его одобрительный кивок. Ведьмак же с интересом вникал в возможное решение проблемы с принцем-отравителем и хотел было уточнить, как они заставят принца признаться или хотя бы выдать что-то, что помогло бы его обвинить в преступлении; но Алиссия будто прочитала этот вопрос в его глазах и продолжила: — Я могу надавить на совесть принца и он скажет правду, но для этого нужен телесный контакт. И магия, возможно, будет заметна для чужих глаз. — Это один из твоих трюков? Как тот, когда ты пыталась меня успокоить? — Иорвет недоверчиво посмотрел на неё, вспоминая тепло, исходящее от друидки, и потёр запястье. — Я не заметил никаких искр или сверкающих шаров. — Это не совсем то. Успокоение людей — это скорее врождённая способность, не зависящая от магии. Отличительный знак друидов, прямо как уши у эльфов или кошачьи зрачки у ведьмаков. Но для того, чтобы человек сказал правду, мне придётся задействовать магию. Я делала это с Вицеком, но он в целом человек слабый, не имеющий никаких стремлений или выдающихся черт — тут всё было легко. Стеннис же не просто крестьянин без гроша за пазухой и я не думаю, что он позволит мне докоснуться до себя и продержаться так некоторое время. Его горделивость также потребует больше магии, а это раскроет меня. — Мы не можем втягивать тебя в это, — Геральт аккуратно положил руку ей на плечо и развернул к себе, — ты и так сделала больше, чем кто-либо для спасения Саскии и нахождения преступников. Мы с Иорветом придумаем, как его разговорить, можешь не беспокоиться. — И как ты это сделаешь, Gwynbleidd? Отшлёпаешь его? — Иорвет с наигранной заинтересованностью подался вперёд, кладя ладони на стол. — Вергенцы знают и уважают её, не нас. И раскрытие того, что она друидка, стоит этого, — теперь он обращался к травнице: — Ты уже находишься в бегах, а скоро по твою душу придёт сумасшедший старец. Разве тебе есть, что терять, derwydd? — Это не касается её, Иорвет, — ведьмак искоса глянул на него и выставил руку, осаживая эльфа. — Она сделала достаточно и не должна жерт.... — Я согласна с Иорветом и сделаю, что требуется. Не думаю, что кто-то здесь станет относиться ко мне хуже от того, что я друидка. Всё же этот город тоже задолжал мне. — Верное решение, Aevellenna, — Иорвет еле заметно дёрнулся, принимая за должное тот факт, что травница согласилась с его мнением. Ещё день назад женщина не представляла, что раскроет себя людям. Что те, кто были ей столько далеки, узнают о её сущности таким образом — на представлении в честь обвинения принца в отравлении. А теперь она вновь жертвует своими тайнами ради справедливости — и пусть её решение принесёт пользу, а не станет лишь тщетной попыткой избавить этот мир от очередного монарха. Алиссия надеялась, что в этот раз ей не придётся бежать и всё закончится для неё здесь, в Вергене, в окружении старых друзей и новых приятелей. Она осознавала, что даже если нелюди примут её, то принц и знать не дадут ей спокойно жить. Но пока Саския находится без сознания, а в городе хозяйствует преступник, никакой спокойной жизни не будет ни у кого. И пусть женщина чувствовала себя героем баллад, который ради спасения девы из лап свирепого дракона готов броситься на него с одним только мечом, ей совсем не нравилось им быть. Всё в её жизни изменилось с приходом Иорвета в её лес, в её двор и в её голову, которая настойчиво пыталась стереть образ душегуба и запрятать страх перед одним его силуэтом куда-то в дальний угол. Она всегда старалась видеть всё в более светлых тонах, нежели другие. В её жизни было не так много хороших событий, поэтому они все откладывались в её памяти светлыми пятнами, продирающимися сквозь пелену войн, слёз и крови. И сейчас лекарка настойчиво старалась видеть в эльфе человека, не придавая значения его прошлым заслугам. Она не верила до встречи с ним, что шанс измениться есть у каждого — он есть только у того, кто этого действительно хочет. Просто нужно указать ему верное направление. Но с чего она взяла, что именно она должна стать проводником для Иорвета? Возможно, что она единственная в этом городе, кого терзали ужасающие воспоминания об эльфах со времён войны и, несмотря на это, ей удалось перебороть свой страх. Они все следовали своим приказам. Теперь она без опаски помогает скоя'таэлям, понимая, что действуют они по своей воле, а не по приказу какой-либо из сторон — это вызывает уважение и желание бороться за свою судьбу дальше. И за судьбу тех, кто ещё не обрёл веру в себя. — Уверена? — Геральт обеспокоенно посмотрел на неё и ослабил хватку на плече, стараясь не причинить ей боли. — Ты столкнёшься с последствиями, которые тебе могут не понравиться. И дражайшая Филиппа Эйльхарт может заинтересоваться тобой куда сильнее, чем принцем и Саскией. Готова предстать перед ней? — Я справлюсь. Будем надеяться, что у неё будут дела поважнее, чем разговоры со мной. — Тогда, хм-м, — Геральт выпрямился и чуть посветлел в лице, — разделим обязанности. Сначала сходим за джинном и троллем, заодно посмотрю, что там по заказу кузнеца. Потом можно заняться поиском мастера по подделке кубков, после и созывать народное собрание. Выдвигаемся? — Может, не сейчас? — травница словила удивлённый взгляд ведьмака и чуть угнетающий эльфа. — Не поймите меня неправильно, но я простой человек и у меня есть потребность в пище и воде. Да и всё, что мы собираемся сделать, требует много энергии. Стоит немного отдохнуть. Нам всем, — она подчёркнуто посмотрела на эльфа. Иорвет неопределённо хмыкнул. — Я всё равно должен дождаться заказа от кузнеца, так что будет тебе время на отдых. Ты устала. — Ты только что позаботился о ней и даже без угрозы? — на лице Геральта появилась ухмылка словно у мальчика, которому только что дали любимую сладость. Женщина одарила его более скромной улыбкой и с вызовом взглянула на эльфа. — Это не забота, — Иорвета же это всё совсем не развеселило — он всё ещё сидел с глубоко серьёзным выражением лица, — а наблюдение, Gwynbleidd. — Очень верное наблюдение, — травница кивнула и подняла руку, подзывая к себе разносчицу. Когда она попыталась выведать наиболее съестные блюда без каких-либо животных частей тела, дверь в «Котёл» в очередной раз распахнулась. На пороге во всей своей красе и в новом изумрудном камзоле стоял творец стиха и прозы Лютик. — Друзья мои, какой чудесный день! Не пропустить ли нам по пинте ривийского?