***
Символ горел. Себастьян уставился на него, разрываясь между желанием броситься в комнату мальчика и глубоко укоренившейся потребностью оставаться на месте. Он действительно горел? Учитывая, как подозрительно вело себя его тело, он не удивился бы, если бы ему это показалось. Может быть, ему нужен был предлог, чтобы вернуться и проверить самый неприятный контракт в его жизни. Еще один укол неуверенности пронзил его, нерешительность заставляла его слегка пошатываться на ногах, задаваясь вопросом, что делать. Но все мысли исчезли, когда до него донеслось безошибочное шипение его господина. "Себастьян. Иди сюда. Немедленно." Через мгновение он уже был наверху и толкнул дверь. - Молодой господин? - позвал он более настойчиво, чем хотел бы. Мальчик ничего не сказал. Он все еще лежал в своей постели, плотно закутанный в одеяло, и трясся так сильно, что Себастьян мог слышать стук его зубов. Если бы не смертоносный взгляд, направленный в его сторону, он был уверен, что паника в груди снова помешала бы ему дышать. Нахмурившись, Себастьян пересек расстояние и коснулся лба мальчика. Горячий — слишком горячий. — У вас лихорадка, — пробормотал он. Его разум закружился, пытаясь построить картину того, как это могло произойти. Его господин мог заболеть, но последние шесть дней он провел в поместье, сочиняя бесконечные письма и читая все возрастающее количество корреспонденции. Его комнаты были достаточно теплыми, чтобы защитить его от холода. “Ты что-то сделал!” Обвинение было хриплым, но твердым, и Себастьян чуть не отступил под его силой. Могло ли это быть на самом деле?.. Нет. Это был просто лекарственный препарат. Даже если бы он добавил слишком много, лихорадки не могло бы быть в результате, эти штуки должны были работать не так. Он также посоветовался с Лау - это было его предложение, и он, конечно, не осмелился бы дать ему яд? Он пытался сказать это, но его господин не казался ни успокоенным, ни благодарным. Во всяком случае, его глаза сузились, как только он услышал имя Лау, его лицо приобрело зловещее выражение, которое сразу же заставило Себастьяна насторожиться. Больной ребенок мало что мог сделать в этой ситуации. Мальчик был изобретательным, но он... В следующий момент поток полупереваренного ужина столкнулся с брюками Себастьяна, стекая вниз и пачкая его ботинки. Шок и унижение этого были настолько поразительны, что он замер, не в силах осознать это. — еще мог бы что-нибудь придумать. Себастьян бывал во многих ситуациях. Люди пускали на него кровь, пускали слюни на него, плакали на него, но никого никогда, никогда не тошнило. Это была дерзость, на которую никогда не отважились бы даже самые упрямые из его контрактников. - Убери это, - приказал молодой господин. Его голос был приглушенным и скрипучим, но не менее властным. “И переоденься. Ты воняешь.” Шок прошел, освободив место для резкого приступа гнева. Как кто-то такой маленький и хрупкий мог так бесить? Десять секунд назад Себастьян боролся с ненавистным чувством сожаления. Теперь все, чего он хотел, это обхватить руками горло мальчика и душить его, пока его глаза не начали отражать страх, пока он не понял, как глупо насмехаться над демоном, который может покончить с ним в любой момент, когда он пожелает. Насилие дрожало в нем, задерживаясь на кончиках пальцев, но Себастьян с усилием заставил себя кивнуть. Он ушел, думая, что скорее сожжет этот наряд, чем наденет его снова, каким бы чистым он ни был; вернувшись, он убрал с ковра следы рвоты. По крайней мере, он был достаточно чистым и не оставит необратимых повреждений — чистить его оказалось проще, чем он думал. Но прежде чем он позволил этой мысли поднять себе настроение, его господин снова наклонился вперед, и на этот раз Себастьян едва сдержался, чтобы не сорваться на него. Однако его ярость рассеялась, как только он заметил жалкое выражение лица мальчика, и именно так гнев снова превратился в беспокойство. Нормально ли для человека носить в себе столько дурацкой жидкости? Что это значит? Он и раньше видел, как многие люди опустошали свои желудки, но почему-то то, что происходило с его господином, казалось куда более чрезмерным. - У Лау могут быть ответы, - пробормотал он себе под нос. Но посетить его теперь означало оставить его господина одного, на милость их некомпетентных слуг. Он не мог этого сделать. Одна только эта мысль беспокоила его, поэтому Себастьян попытался игнорировать ее, сосредоточившись на более насущных проблемах. Очистить все. Принести ведро. Измерить лихорадку молодого господина и приложить ледяную повязку к его лбу, чтобы попытаться снизить температуру. Маленькие, механические вещи, которые не давали его разуму блуждать в опасных местах, которых Себастьян предпочитал избегать. Он не привык чувствовать себя таким потерянным. В данный момент было слишком много эмоций, слишком много путаницы, и он не мог начать понимать, как начать распутывать все это. Что бы ни происходило с его господином, это его вина. Было бы приятно, если бы он планировал это, но он ожидал противоположного эффекта. Он хотел помочь, а не навредить для разнообразия, но все шло ужасно неправильно, и он понятия не имел, как исправить ситуацию. Он предположил, что люди называют это странное сочетание мыслей и чувств виной. Потом появилось беспокойство, ощущение, которое он начал узнавать на этом этапе. Он не был уверен, насколько опасным было нынешнее состояние его господина и как долго оно продлится — беспомощность тоже была частью этого, и эта разочаровывающая смесь заставляла тело Себастьяна двигаться самыми неожиданными и необъяснимыми способами. Его руки постоянно дергались, пытаясь поправить подушку, расправить одеяло или коснуться лба мальчика в двадцатый раз. Его ноги ерзали, как будто у них был собственный разум, и они стремились выполнить цель, о которой Себастьян ничего не знал. Неуверенность исходила от его неспособности принять решение: ехать к Лау или остаться в поместье? Попросить кого-нибудь из слуг присмотреть за молодым господином или держать его взаперти здесь, подальше от других людей, которые могут только усугубить его состояние? Остальные эмоции были настолько бурными и сбивающими с толку, что Себастьян не мог дать им названия. Он тоже не был заинтересован в том, чтобы обдумывать что-то подобное. После того, как молодой господина стошнило в четвертый раз, его решимость укрепилась. Сидеть здесь и ничего не делать не получалось, так что пришло время рискнуть. - Думаю, мне следует нанести визит Лау, - мрачно сказал Себастьян. Несмотря на его состояние, господин смог на него нахмуриться. - Посреди ночи? - спросил он скептически. Совершенно неожиданно на кончике его языка закрутился ряд ругательств сразу на нескольких языках. Каким бы ни было то зелье, которое приготовил Лау, оно отравило его господина и разрушило триумфальную ночь Себастьяна. Любые социальные любезности, придуманные людьми, были здесь неуместны. Лау повезет, если он проснется со всеми своими конечностями, все еще прикрепленными к его телу. Проглотив проклятия, Себастьян пожал плечами. - Он дал мне это, - нейтрально заметил он. “ Он должен знать его побочные эффекты” . Мальчик на мгновение нахмурился, но потом кивнул, и его лицо исказилось в очередной болезненной гримасе. - Хорошо, - выдохнул он. “Ты можешь идти. Но больше никого ко мне не посылай. Все будет хорошо." Хотя этот сценарий он сам находил предпочтительным, Себастьян колебался. Мальчику нравилось повторять слово «хорошо». Из его уст это ничего не значило - на самом деле, скорее всего, означало обратное. Сейчас он был не в порядке, и он не мог знать, будет ли ему комфортно без Себастьяна. Мысль о том, чтобы оставить его с кем-то еще, даже на короткое время, была ненавистна. Мысль о том, чтобы оставить его одного, вызывала тревогу, и Себастьян не мог сразу выбрать между ними. - Молодой господин… - начал он. "Заткнись!" Слова были такими сильными, что он автоматически замер. Мгновение спустя просочилось раздражение, но он знал, что лучше не говорить, особенно когда мальчик бросил на него такой ледяной взгляд, что Себастьян почти почувствовал укус его мороза. - Ты не имеешь права оспаривать мои приказы, - прошипел его лорд. Даже несмотря на то, что его тело подвело его самым унизительным образом, ему удавалось звучать авторитетно. Себастьян мог бы восхищаться этим, если бы каждое слово не было более колючим, чем предыдущее. "Мне надоело твое непослушание. Упасть так низко, прислушиваясь к совету человека? Выдавать личные дела своего господина посторонним? У меня есть соблазн разорвать с тобой контракт прямо сейчас, и я сделаю это, если ты когда-нибудь снова сделаешь что-то подобное." Угроза была напрасной. Так должно было быть. И все же от этого его сердце бешено колотилось, а кровь кипела так, как ни одно человеческое тело не могло выдержать. Мир вспыхнул ярче в ответ на что-то темное и демоническое, поднимающееся внутри него, и Себастьяну потребовалось значительное усилие, чтобы подавить это обратно. - Если вы это сделаете, вам не отомстить, - холодно сказал он. "И это не спасет вам жизнь." - Это эвфемизм для «Я тебя убью»? Пожалуйста, - усмехнулся мальчик, его руки сжались в кулаки. "Как будто я этого еще не знал. Но продолжай так злоупотреблять моим доверием, и это не будет иметь значения для меня. Я не прощаю предательства, Себастьян. Меня не волнует, что тобой двигало — ты не имел на это права. Повтори эту ошибку, и заставить тебя заплатить может показаться мне более удовлетворительным, чем исполнение моего первоначального желания. Ты понимаешь?" Он хотел ответить тысячей вещей. Еще тысячу он хотел сделать. Насилие танцевало под его кожей, в одном дыхании от того, чтобы освободиться и броситься на мальчика — приводящего в бешенство, разъяренного мальчика, который продолжал давить Себастьяна на ограничители и только смеялся, когда они лопались. Но не это было самым важным. Желание убить своих хозяев не было особенно редким опытом. Проблема была в том, что если он выпустит этот мощный темный поток энергии, Себастьян не знал, что он сделает. Ожидаемым и незамедлительным ответом было бы то, что он убьет мальчика, сотрет его в пыль, или обескровит, или что-то еще, что он предпочел бы в этот конкретный момент. Тем не менее, он также мог цепляться за него, пока его токсичность не смешалась с собственной тьмой мальчика, превратив его в физическую, дышащую часть Себастьяна. Импульс был, он чувствовал его. И это одновременно пугало и радовало. - Да, господин, - ответил он запоздало. Слова звучали более благоговейно, чем ему хотелось бы. "Могу я уйти прямо сейчас?" - Можешь, - сказал мальчик. Он высоко поднял подбородок, продолжая смотреть на него сверху вниз, и волна внезапного желания захлестнула его так быстро, что Себастьян чуть не покачнулся под ее тяжестью. Желание чего, он не знал. Возможно, что-то конкретное, например, душа мальчика, ставшая воплощением всего, чего он когда-либо хотел, самое восхитительное, что ему довелось съесть за все время своего существования. Но, возможно, это было нечто большее. Очарование, которым обладал его господин, было совершенно захватывающим - оно постоянно нашептывало ему, соблазняя ближе, и если Себастьян когда-либо подчинится, он не знает, к чему это приведет. Опыт был бы головокружительным, подавляющим, но кроме этого… Он чего- то жаждал . Душа, тело, разум — это могло быть что угодно, и у него было ощущение, что он не узнает наверняка, пока не возьмется за это своими руками и зубами. И это было опасно. Для мальчика. Для их контракта. Для себя. Себастьян силой обуздал нетерпеливую тьму. Склонив голову, он вышел из комнаты, а через мгновение уже был снаружи, намереваясь добраться до места назначения в кратчайшие сроки.***
Когда он попытался проникнуть в личные покои Лау, его встретило небольшое сопротивление. Какая-то энергия сдерживала его, пытаясь отогнать, и это было настолько увлекательно, что Себастьян остановился, наблюдая за зданием с напряженным интересом, который обычно присущ его господину. Его взгляд остановился на серии символов, нарисованных на одном из окон, и его губы изогнулись в веселой улыбке. Древняя защита от демонов. Неожиданно и интригующе. Подозревал ли Лау, кто он такой, или он просто скрывался? Здесь были и другие символы - некоторые Себастьян узнал, но другие были слишком искажены, чтобы иметь смысл. Хотя Лау знал основы, его общих знаний явно не хватало. Неудивительно, учитывая, что прошло более тысячи лет с тех пор, как информация об оберегах была утеряна. Впечатляло, что смертному удалось найти даже это. По иронии судьбы, защита от демонов была в основном точной, но недостаточно сильной, чтобы остановить его. Это не пускало бы младших демонов, так что это было не совсем бесполезно, но Себастьяну понадобилось лишь взмахнуть рукой, чтобы сломить сопротивление и шагнуть внутрь. Лау спал на полу, укрывшись горой одеял, которым позавидовал бы даже молодой господин. Ран-Мао прилегла отдохнуть неподалеку, но она была ближе к двери, и Себастьян остановился рядом с ней, изучая ее ровное выражение лица. Безмятежно. Ненадолго. Давненько он не использовал демонические заклинания такого рода. Его губы сложили слова, и красноватый свет вспыхнул вокруг девушки, прежде чем ее лицо исказилось в панической, испуганной гримасе. Она застонала, ее тело дернулось в попытке разбудить ее - безрезультатно. Впереди у нее было несколько интересных часов, и это лишь малая часть того, что она получит, если Лау откажется сотрудничать. Улыбаясь, Себастьян сам подошел к мужчине и был встречен расчетливым, внимательным взглядом, направленным на него. Значит, он проснулся. Хорошо. - Что ты с ней сделал? - спросил Лау. Его голос был любопытным, разговорчивым, но в нем была нотка напряжения - и, о да, был страх. Себастьян мельком видел его время от времени, но никогда так явно. Было приятно узнать, что Лау, в конце концов, не так уж сильно отличался от других людей. Только его господин имел такую честь. - Ничего неизменного, - ответил он тем же тоном и оттенком голоса. "Будет хуже, если ты не скажешь мне, какое зелье ты мне дал." Лау не пытался пошевелиться - он все еще смотрел на него со своих подушек странной формы. "Я дал тебе то, что ты просил. Эликсир, который помогает от плохих снов." - Этот эликсир ничего подобного не сделал, - сказал Себастьян, и злость, которая ждала этого момента, скользнула вперед, вновь нагревая его кровь. "Все, что он сделал, это вызвал у моего господина лихорадку и довел его до бесконечных приступов рвоты. Я хочу знать, что в нем было и как убрать его последствия." Некоторое время Лау молчал, но затем склонил голову, наблюдая за Себастьяном из-под ресниц. "Сколько ты ему дал?" Это был простой вопрос, заданный не обвиняющим тоном, но Себастьян напрягся. - Половина бутылки, - коротко сказал он. На губах Лау мелькнула тень улыбки. "Я же говорил тебе, что немного будет достаточно. Половина бутылки — это вряд ли мало." "Ты хочешь сказать, что я довел его до такого состояния?" Смертоносности его слов было достаточно, чтобы немедленно погасить улыбку Лау. Его тело напряглось, словно готовясь к бегству, хотя он и не пытался сделать ни одного движения. - У людей есть внутреннее понимание дозировок, - сказал он. "Приблизительно, каким бы оно ни было. Похоже, что у тебя нет." Было ли это испытанием? В любой другой ситуации Себастьян восхитился бы его усилиями. Это было хитро. Это было бы умно... если бы не задействовало Сиэля Фантомхайва и не подвергло бы его опасности. Себастьян подошел ближе к Лау, прижав один острый ноготь к его шее, его собственная улыбка расцвела на лице и обнажила зубы. Лау побледнел. На лбу Лау выступили первые блестящие капли пота, и Себастьян улыбнулся шире, как он знал, явно не по-человечески. - Ты сомневаешься в моей человечности? - промурлыкал он. "Мне обижаться на это?" Несмотря на явно растущую панику в его теле, голос Лау оставался ровным. - У меня нет никаких убеждений относительно того, что ты собой представляешь, — сказал он. "Больше нет, с тех пор как ты смог проникнуть внутрь." Себастьян хмыкнул, волоча ноготь. Он оставил за собой кровавый след, но Лау даже не вздрогнул. Он был любопытным человеком, в этом нет никаких сомнений. Если бы не его господин, Себастьян был бы заинтересован в заключении с ним контракта - его душа была одним из самых интригующих приемов пищи, которые он когда-либо видел. К сожалению, это все еще была бледная тень настоящего трофея, ради которого работал Себастьян. Приз, который в данный момент был отделен от него, застрял в постели, изрыгая его внутренности. Его ноготь превратился в коготь. Себастьян позволил адскому огню вспыхнуть на его кончике, прожигая маленькую дыру в коже Лау, и то, как сбилось его дыхание и забилось сердце, резко контрастировало с его ранее контролируемым поведением. - Если тебе нужна была более точная дозировка, ты должен был уточнить, - поспешно сказал Лау. Паника искажала его слова, делая их несколько невнятными. Значит, огонь и горение - вот что его пугало. Это была полезная информация. "Эликсир безопасен, но у него могут быть побочные эффекты, особенно если принять слишком много. Дай ему время, твой лорд должен быть в порядке к утру. Что тебе нужно сделать, так это снабдить его водой, потому что рвота приводит к обезвоживанию… У меня такое чувство, что это еще одна вещь, которая могла ускользнуть от твоего внимания". Себастьян не знал, что делало его лицо, но Лау расслабился при виде этого, его выражение снова стало смелее. - Не расстраивайтесь из-за того, что не знаете, - добавил он. "В конце концов, ты всего лишь человек. Люди совершают всевозможные ошибки". В этом странном человеке было мало смысла. Себастьян отошел от его кровати, наколдовав перчатку на все еще когтистой руке. - Ради вас, надеюсь, ваша оценка верна, — любезно заметил он. "Если моему господину не станет лучше к утру, я нанесу вам и прекрасной Ран-Мао еще один визит". Лау слегка кивнул, хотя его глаза потемнели. Удовлетворенный, Себастьян направился к двери, не обращая внимания на жалобные всхлипы девушки, которая продолжала дергаться на полу, сражаясь с демонами, которых она никогда не могла победить. Ее слабость не вызывала в нем ничего, кроме отвращения, и он с радостью покончил бы с ней прямо сейчас, чтобы заставить ее замолчать навсегда. Но молодому господину был нужен Лау, а Себастьян недостаточно знал о его взаимоотношениях с Ран-Мао, чтобы рисковать превратить его в своего врага. С этим придется подождать. И все же что-то удерживало его от немедленного ухода. Затянувшееся чувство беспокойства, беспокойства настолько человеческого, что ему не место роиться в демоне. — Если мой господин когда-нибудь снова пострадает из-за тебя, будут последствия, — медленно сказал Себастьян. Он не был уверен, что такое предупреждение необходимо, но он не мог уйти, не дав понять. Лау рассматривал его своим непостижимым взглядом. Наконец, его губы дернулись. - Раньше я думал, что он твой пленник, - пробормотал он. "Но теперь я думаю, что ошибся. Все наоборот". Себастьян ощетинился при этих словах, но тревожное прикосновение его печати вытолкнуло его за дверь в следующую же секунду. Его гоподину снова стало плохо, и даже если зелье не было смертельным, Себастьян должен был быть рядом, чтобы следить за ситуацией. Оглядываясь назад, он должен был принять во внимание важность правильной дозировки. Раньше он сам варил зелья; он не раз исцелял своего приводящего в ярость господина, основываясь исключительно на своих знаниях в области человеческой медицины. Но успокаивающие лекарства? Наркотики, направленные на борьбу с кошмарами? Это было впервые. Ни у кого из его предыдущих хозяев не было такой проблемы, а даже если бы и были, идея поиска чего-то, что успокоило бы их страхи, была просто смехотворной. Если бы кто-то из них превратил это в приказ, Себастьян вырубил бы их, чтобы погрузить в свободную от кошмаров тьму, вот и все. Просто и эффективно, и не является прямым нарушением порядка. Сиэль Фантомхайв никогда не просил его помочь с плохими снами, и все же тело Себастьяна горело от потребности найти решение. Нокаутировать его, вероятно, сработало бы, но это не стоило последствий. Последнее, чего хотел Себастьян, так это увидеть, какое наказание придумает его господин в отместку. Это никогда не было бы чем-то таким легким и лишенным воображения, как избиение - это была бы худшая работа по дому, которую приказывали делать по-человечески, публичное унижение, которое никогда не прекращало заставлять кровь Себастьяна кипеть, или что-то подобное надоедливое. Более того, в этот момент он не был уверен, что способен поднять руку на своего господина таким физическим образом. В его памяти еще остались последние переживания, сломанный зуб мальчика лежал в его комнате, на дне одного из ящиков. Оставались несколько, только на этот раз он не получал их от Лау. Может быть, он мог бы научиться делать некоторые сам... но как их проверить? Он не мог рисковать снова экспериментировать со своим господином. Это требовало большего планирования.***
Теперь, когда он знал, что молодому господину не угрожает непосредственная опасность, Себастьян позволил себе получить некоторое удовольствие от ситуации. Страдание и смущение наполняли комнату, наполняя ее почти непреодолимым ароматом, и он то и дело наклонялся, чтобы вдохнуть его прямо с кожи мальчика. Оно было горячим и мокрым от пота, но если раньше это вызывало у него тревогу, то теперь он мог оценить его привлекательность. Его господин всегда был бледен. В этот момент его лицо заливал румянец, от которого от запаха его крови кружилась голова. Он трясся от холода, сколько бы одеял Себастьян ни принес для него, и это подчеркивало неземную хрупкость, которую он временно носил. Несмотря на его жалобы, мальчик нуждался в нем больше, чем обычно. Себастьян был единственной надежной сущностью, способной позаботиться о нем, и самодовольное собственничество, вызванное знанием, вспыхивало ярче, чем больше он наблюдал, как он борется с тем же осознанием. Это было прекрасно, и к утру Себастьян почти пожалел, что лихорадка начала спадать. По общему признанию, это было менее приятно, когда он несколько часов спустя стоял в кабинете мальчика, глядя на его бесстрастное лицо и ощущая силу его злобного взгляда. - Злые дворяне? - он попытался вежливо осведомиться. Может быть, упоминание о расследовании отвлечет его господина от гнева. "Значит, вы определились с личностью крысы?" …А может и нет. - Не твое дело, - сказал ему молодой господин. Он явно наслаждался каждым словом. "Я собираюсь довести это дело до конца сам. Я же говорил тебе, мне не нужна помощь того, кому я не могу доверять." То, что Бардрой был назначен поваром вместо него, уже было неприятно, но, в конечном счете, больше всего от этого пострадает его господин. Не то чтобы Себастьян принимал человеческую пищу, и если упрямый ребенок хотел получить пищевое отравление, это была его собственная вина. Не то чтобы Себастьян позволил этому случиться. Ему придется особенно внимательно следить за Бардом. Но быть лишенным возможности закончить свое расследование? Это оскорбление шевельнуло что-то темное и обидное в его груди. - При всем уважении, господин, вы не сможете раскрыть это дело в одиночку, - сказал он. Он ожидал возмездия, было бы глупо этого не делать, но это? Это было неприемлемо. Это было гораздо более раздражающим, чем любые сценарии, которые он представлял себе по пути сюда. "Слишком много тонкостей в торговле наркотиками. Даже самая маленькая ошибка может привести к вашей смерти". Как всегда, он взывал к разуму, и как всегда мальчик отвергал этот призыв. - Ты закончил? - спросил он холодно. Он выглядел спокойным, умиротворенным, непогрешимым — как будто он не дрожал под грудой одеял всего четырнадцать часов назад. Как будто он мог бороться с наркобаронами в одиночку, без помощи Себастьяна, единственного оружия, которое у него было. Была храбрость и глупость, и он не мог сдержать раздраженного шипения. К его недоверию, это, казалось, успокоило мальчика, потому что он прислонился к стулу, и на его губах играла забавная ухмылка. — О, и пока мы этим занимаемся, я хочу, чтобы ты отдал ключ от склада Лау, — добавил он тошнотворно сладким голосом. "Он может оставить его себе, пока он мне не понадобится." Лау. Человек, который на самом деле поставил зелье, не дав ему соответствующих инструкций. И он должен был держать ключ, от чего зависело все это расследование? Каким-то образом он заслуживал большего доверия, чем Себастьян? Ярость, которая медленно кипела где-то в глубине его желудка, устремилась вперед, обжигая горло своей огненной горечью. Образы вгрызающихся в мальчика когтями и зубами промелькнули перед его глазами, и их кровавое очарование подпитывало чувство, которое он пока не мог назвать, - гибкое существо, которое обвивало его кости, крепче сжимая их каждый день, проведенный с ним. - Уходи, - скомандовал мальчик пренебрежительным голосом, а взгляд светился весельем. Развлечение. Как он мог веселиться, когда демоническое ядро Себастьяна пульсировало энергией, достаточно ядовитой, чтобы отравить его? Он не чувствовал этого? Или у него выработался иммунитет? Каким-то образом Себастьяну удалось поклониться, и, когда он ушел, его мысли охватили тысячи направлений. Планы, идеи и возможности накладываются друг на друга, прежде чем рассеяться, освобождая место для новых идей. Его господин хотел поиграть и продемонстрировать свою мнимую независимость? Как мог Себастьян не помочь с этим? С другой стороны, он его подвел. Хотя его намерения полностью соответствовали их контракту, результат можно было считать нарушением. Признание этого было последним, что он хотел сделать, но как демон, принадлежащий своему господину, он заслуживал наказания. И все же… Терпеть жалкие попытки Бардроя готовить для господина - это одно, но не участвовать в расследовании? Наверняка мальчик передумает? Это был не простой случай, опасность была слишком реальной. Возможно, его показ продлится до сегодняшнего дня, но не более того. Он хотел бы, чтобы Себастьян рано или поздно участвовал, с его стороны было абсурдно думать, что он сможет добиться успеха в одиночку. Хотя, возможно, ему нужен был небольшой толчок. Какой-то жест подтверждения со стороны Себастьяна, какое-то доказательство того, что он готов загладить свою вину. Быть хорошим дворецким означало признать свою неправоту, и неважно, как мальчику удалось вывести его из себя менее чем за день, Себастьян был достаточно профессионален, чтобы взять на себя ответственность за свою ошибку. Как он должен это сделать? Он рассматривал несколько вариантов, доставляя письма, которые дал ему молодой господин. Их было четыре: достаточно, чтобы занять его, но недостаточно, чтобы придумать достаточно грандиозный жест, чтобы вернуть благосклонность своего господина. Барон Дидрих был первым получателем. Он был добродушным и скучным и отчаянно нуждался в компании, судя по его попыткам пригласить Себастьяна внутрь. Аззурро Ванель побледнел так по-зимнему при виде своего письма, что Себастьян едва устоял перед искушением заглянуть и посмотреть, что написал молодой господин. Или, возможно, приглашение от него было достаточно мощным, чтобы напугать слабоумного дурака вроде Ванеля. Если так, то, скорее всего, он и был преступником, которого они искали. Жалко. Он не продержался бы и десяти минут в комнате с господином, прежде чем его прикрытие было бы раскрыто. Доставка письма Лау оставила у него кислый привкус во рту. Единственной компенсацией было то, что Лау еще больше не любил его визит. Он пытался казаться небрежным, но его лицевые мускулы продолжали подергиваться, и, конечно же, Ран-Мао нигде не было видно. - Надеюсь, вы хорошо выспались, - протянул Себастьян. Лау вежливо улыбнулся. "Я так и сделал. Спасибо за вопрос." Как и Ванель, он сразу открыл письмо, внимательно изучая текст. Задумчивый звук, который он издал, вызвал новую волну негодования по венам Себастьяна. Он понятия не имел, что написал его господин, но в этот момент он вдруг пожалел, что не прочитал это, когда у него еще был шанс. Лау не заслуживал знать о планах мальчика больше, чем Себастьян - ни один из идиотов, которым он доставлял эти письма, этого не знал. - Так где же ключ? - резко спросил Лау. "Он сказал, что ты должен отдать его мне." Недовольство усилилось. Предоставьте молодому господину продолжать свои поиски сводящего с ума, даже когда его физически здесь не было. Какой приказ он отдал? Глаза Себастьяна сузились, когда его память послушно выдвинула нужный момент на передний план его разума, проливая туда ясный, злобный голос его господина. "Я хочу, чтобы ты отдал ключ от склада Лау. Он может держать его у себя, пока он мне не понадобится." Ни слова о сроках. Никаких подробностей. Себастьян мог передать ключ Лау сегодня или после завершения расследования — когда деталей не хватало, он мог заполнить пробелы любым удобным для него способом. Здесь нечего было даже думать. Он не стал бы делиться с посторонним важным доказательством, от которого зависела безопасность его господина. - Ключ мой, - мягко сказал он. Лау вздрогнул, вероятно, услышав рычание под мурлыканьем. Он наклонил голову, пряча лицо и его выражение. - Скажи своему господину, что я буду там, - произнес он. Себастьян отвернулся, но прежде чем он успел уйти, Лау снова заговорил. "Дворецкий. Я тебе не враг". Заинтригованный, Себастьян оглянулся. Он не мог много узнать, учитывая, что глаза Лау были плотно закрыты, но каким-то образом это утверждение казалось искренним. - Я не претендую ни на что твое, - продолжил мужчина. "Но если ты снова коснешься того, что принадлежит мне, у нас возникнут проблемы. Может, я и не представляю для тебя реальной угрозы, но могу быть удивительно неприятным, когда на меня давят. Я бы не хотел, чтобы мы пересекли эту линию". И снова предупреждение казалось подлинным. Это было забавно - каким бы любопытным ни был Лау для человека, он не мог с ним соперничать. Если Себастьян хотел, чтобы он ушел, он мог превратить его в пыль, даже пальцем не пошевелив. Но что-то в его поведении и манере держаться было примечательно, и Себастьян обнаружил, что странно не хочет прибегать к таким мерам. - Не будем, - согласился он. Он мог отказаться от своего согласия в любое время, но сейчас в этом не было необходимости. Лау мог снова оказаться полезным, если в его играх не участвовал молодой господин. Тишина, которую они разделили, была почти комфортной. Кратко кивнув, Себастьян исчез из поля зрения, не удосужившись идти человеческим путем.***
Лицо лорда Рэндалла выглядело еще более угрюмым, чем лицо Ванела, когда Себастьян передал ему письмо. Его тонкие губы сжались в раздражении, когда он просматривал его, а затем разорвал его на куски с гневным взглядом. - Значит, теперь я должен посетить вечеринку, которую устраивает этот сопляк? - проворчал он. "У него есть работа. Зачем ему мое присутствие там?" Иногда Себастьян находил резкость Рэндалла забавной. Прямо сейчас это заставило его ощетиниться. В конце концов, хорошему дворецкому не подобает молчать, когда его господина оскорбляют. - Разве не вы просили об услуге графа Фантомхайва? - спросил он с легкой улыбкой. "Снова." Яростный взгляд Рэндалла метнулся к нему. - Я хорошо плачу ему за помощь, - прорычал он. "Если бы у этого маленького монстра была хоть капля чести в крови, он бы ничего не требовал. Это должно быть его работой". - Не совсем. - Себастьян немного расширил свою улыбку, позволив показать кончики своих клыков. Рэндалл моргнул. Потом снова моргнул. Затем, вероятно, поняв, что он пялится, испуганно нахмурившись, вскинул голову. - Не совсем? - повторил он. Себастьян пожал плечами. - Думаю, все дело в том, что это ваша работа, и вы с ней не справляетесь, - протянул он. "Мой господин был достаточно великодушен, чтобы посвятить свое время вашим делам. Меньшее, что вы можете сделать, - это больше ценить его усилия". Громкий смех был ему ответом. - Его здесь нет, ты знаешь? - произнес Рэндалл. "Тебе не нужно притворяться верным. Ты кажешься способным, так почему же ты остаешься на службе у кого-то вроде…" - Тщательно подбирайте слова, - предупредил Себастьян, вся притворная вежливость испарилась из его тона. Рэндалл уже давно преступил свои границы, с тех пор, как начал бормотать угрозы в адрес господина себе под нос. Они ничего не значили, но Себастьян все меньше и меньше хотел мириться с его поведением, особенно сейчас, когда он был не в настроении бороться с вредителями. - У меня есть миллионы возможностей трудоустройства, - мягко добавил он. "Так что будьте уверены, я нахожусь именно там, где хочу быть. Нет другого места, где я бы предпочел быть". Рэндалл уставился на него с таким недоверием, словно Себастьян говорил на языке, которого не понимал. Он начал что-то говорить, когда тень понимания промелькнула на его лице. Его глаза расширились, рот приоткрылся. - Ты!.. — пробормотал он. "Это просто…" Неверие исчезло, уступив место жалости и отвращению. " Бедняга", — сказал Рэндалл и покачал головой с тем же странным выражением лица. "Он прожует тебя и выплюнет, пока ничего не останется. Он дальше всего от человека в этом мире. Ты должны быть слепой, чтобы не видишь этого. Если только его токсичная натура не привлекает тебя. " Себастьян уставился на него, не зная, в каком направлении пошел этот разговор. Рэндалл говорил о нем или о его господине? Его слова не имели смысла. Его замешательство, должно быть, отразилось на его лице, потому что Рэндалл фыркнул и снова покачал головой, глядя на него как на воплощение всего разочарования, с которым он столкнулся в своей жизни. Не говоря больше ни слова, он захлопнул дверь, а Себастьян остался стоять, пытаясь найти хоть какой-то смысл в том, что только что услышал. Иногда слишком много людей одновременно сбивали с толку. Не было времени на это, не сегодня. Он должен был успокоить раздраженного господина.***
Идея пришла позже в тот же день, когда он с невозмутимым выражением лица наблюдал, как молодой господин пытается пить помои, которые Бардрой называл чаем. Он был очень хорошим актером, но Себастьян провел слишком много времени в его компании, чтобы купиться эту игру. У Сиэля Фантомхайва был самый изысканный и требовательный вкус из всех хозяев, которым он служил. Если бы Себастьян подал ему наполовину такой же плохой чай, он бы в мгновение ока выплеснул чашку ему в лицо. Мальчик очень ценил чай и требовал столь же убедительной презентации. Несмотря на его вежливую улыбку, он, должно быть, проклинает Бардроя и его способность портить даже самую простую еду. "Прекрати шпионить за мной." Себастьян замер, застигнутый врасплох. Он был спрятан в тени, никто не должен был его видеть. Он также не видел, как шевельнулись губы его господина, так что, может быть, ему это показалось? Но последовал разочарованный вздох и еще один комментарий: "У тебя нет гостей, которых можно отравить? Иди на кухню." Теперь, когда он ожидал этого, он мог заметить малейшие подергивания. Его господин говорил так тихо, что мадам Ред не могла его услышать, несмотря на то, что сидела за одним столом. Закатив глаза, Себастьян повиновался, но идея уже формировалась в его голове. Его господин любил чай. Он приказал ему найти чайный сервиз Haviland в цветах, которых, как был уверен Себастьян, не существует. Он перепробовал достаточно городов и стран, чтобы быть готовым признать свое поражение. Но, возможно, он мог бы перестать думать как человек и подойти к этой задаче как демон. Немного запугивания, несколько демонических уловок, и к завтрашнему дню чайный сервиз будет готов. Этого было бы достаточно, чтобы положить конец бесконечным едким замечаниям, которыми осыпал его господин. Похоже, сегодня вечером ему придется совершить еще одну незапланированную поездку.***
Первым шагом было путешествие во Францию. Второй шаг заключался в том, чтобы выследить основных сотрудников, вытащить их из постелей и собрать вместе в одном здании. - Мне нужен срочный чайный сервиз, - сказал им Себастьян, сохраняя легкость в голосе. "Вы можете использовать наполовину сделанные модели, переделать их или построить с нуля - для меня это не имеет значения. Единственное требование – набор должен быть в синем, золотом и белом цветах. И, конечно же, он должен соответствовать стандартам, которые поддерживает Haviland. У вас есть время до утра, чтобы выполнить это задание." Шесть пар испуганных глаз уставились на него в немом ужасе. Не похоже было, чтобы кто-то из этих людей понял его просьбу, и Себастьян точно знал, что проблема не в его французском. Он подавил вздох, выпрямился и позволил первым завиткам тьмы исходить от него. Проведя так много времени рядом со своим господином и в компании таких людей, как Лау и Гробовщик, он привык к более сложным противникам. Эти люди были такими жалкими, что он не стал бы их есть, даже если бы голодал. По крайней мере, они делали хорошие чашки. - Если мы это сделаем, ты отпустишь нас домой? - прошептала темноволосая женщина. Ее голос дрожал, но выражение ее глаз было почти твердым. Синий. Такой красивый цвет у его господина и такой неприятный оттенок у всех остальных. Возможно, он мог бы взять ее глаза и принести в поместье - это могло бы послужить дополнительным подарком. Что сказал бы на это Сиэль Фантомхайв? Найдет ли он это предложение отвратительным? Или моргнул бы от удивления, прежде чем улыбнуться своей кривой, насмешливой улыбкой, как будто он находил ее мрачно забавной? - Если комплект, который вы завершите, оправдает ожидания моего господина, я не буду вас здесь держать, - сказал он с опозданием. "Даю слово." И, конечно, эти насекомые не могли этого знать, но его слово чего-то стоило. Это понравилось некоторым из его собратьев-демонов и привело в ярость других. - Принимайтесь за работу, - добавил Себастьян, взглянув на часы. Двадцать минут до полуночи в Англии. Он мог бы остаться здесь до утра, но он не чувствовал себя комфортно, оставляя своего господина беззащитным так долго. Их слуги могли позаботиться о любых непрошенных гостях - они были ужасно некомпетентны в том, чтобы существовать как функциональные человеческие существа, но вполне способны убить несколько человек. Тем не менее дискомфорт сохранялся. Шли часы, он шевелился и рос, прижимаясь к его коже изнутри, пока Себастьян не почувствовал беспокойство. Он встал, сделав несколько бесцельных шагов к окну. Мальчик был в порядке. Почти наверняка он был в порядке - печать оставалась молчаливой и спокойной. Но иррациональная тоска быстро набирала силу, и чем больше он проводил здесь, тем сильнее скручивало желудок. Он хотел увидеть своего господина. Он нуждался в этом. Немедленно. - У вас есть все, что вам нужно? - резко спросил Себастьян. Кто-то застонал в ответ, но та же голубоглазая женщина нерешительно откашлялась. - Да, - сказала она. "После того, как Моррис выполнит свою часть работы, нам потребуется еще несколько часов, чтобы краска начала высыхать. Если бы вы могли ускорить этот процесс, то…" - Будет сделано, - прервал ее Себастьян. "Что-нибудь еще?" - Если ты так много можешь, почему ты сам не создал этот чайный сервиз? - рявкнул высокий мужчина. «Зачем заставлять нас работать над этим?» В тот момент, когда взгляд Себастьяна остановился на нем, он побледнел и попятился, воздев руки и сумев сделать вид еще более беспомощным. - Все, что я волшебным образом создаю, не имеет того качества, которое было бы у оригинала, - сказал Себастьян после паузы. Мужчина выдохнул, вероятно, радуясь, что его выходка осталась безнаказанной. Как будто Себастьян настолько заботился о таких тривиальных вещах, чтобы беспокоиться. "Чайный сервиз, сымитированный мной, разобьется под давлением, которое сможет выдержать настоящий. На свету он выглядел бы иначе, а его текстура была бы более грубой, чем допустимо." Четверо человек смотрели на него безучастно, как будто не понимали, почему он читает ему лекцию. Бледный мужчина, казалось, глубоко сожалел о том, что задал свой вопрос. Только женщина с недостойными голубыми глазами рискнула немного пожать плечами. - Твой господин такой требовательный? - спросила она. "Он действительно заметит все эти неточности?" Ее попытки вступить с ним в контакт и зарекомендовать себя как союзник были столь же очевидны, сколь и утомительны. Лишение ее глаз по-прежнему казалось разумной платой за оскорбление, которое она непреднамеренно нанесла, взяв этот цвет, но поскольку она затронула тему, которая его действительно интересовала… - Мой господин одним взглядом разнесет созданный набор и разнесет его вдребезги, - ответил Себастьян. Его голос был таким теплым, что он сделал паузу, ненадолго удивившись самому себе. "Если бы была сотня сходств и один-единственный недостаток, он бы это сразу понял", — добавил он. Он хотел, чтобы это звучало безразлично, но вместо этого его слова были покрыты самодовольством. Какой смысл это имело в данном контексте? Женщина, должно быть, думала так же. Она моргнула, вежливо кивнула и снова сосредоточилась на своей работе. Его человеческое тело все чаще давало сбои. Почему это произошло сейчас, он понятия не имел. Ему придется разобраться в этом, когда у него будет больше времени. - Мне нужно уйти, - объявил Себастьян, медленно и напряженно глядя на каждого человека. "Я вернусь утром, и если вы все сделаете правильно, я освобожу вас и никогда больше не свяжусь. Если что-то не так или даже кого-то из вас здесь нет… Скажем так, вы не будете наслаждаться последствиями. Я знаю, где вы живете, вы знаете, что я могу сделать. Делайте выводы". Лишь молчание ответило ему. Довольный собой, Себастьян позволил тьме развернуться, слиться с ней и направить ее из этого здания, из Парижа, из Франции. К своему господину.***
Когда он приехал, на улице было еще темно. Поместье выглядело умиротворенным, и из него вырвалось некоторое напряжение, позволившее ему наконец расслабиться. Сердцебиение Сиэля Фантомхайва было самым громким звуком, прорвавшимся сквозь ночь, и Себастьян последовал за ним, не удосужившись окончательно принять свой человеческий облик. Судя по ритму его дыхания, мальчик спал, поэтому то, как он выглядел, не имело значения. Себастьян вышел в коридор… и застыл. Кто-то стоял рядом с дверью, ведущей в спальню его господина. Высокая темная фигура с явно нечеловеческим видом вокруг нее. В мгновение ока он оказался там, заблокировал дверь и оскалил зубы в рычании. Его сердце сильно колотилось, шок преследовал его, подгоняемый липким ощущением страха. Как это произошло? Как мог кто-то проникнуть незамеченным Бардом или Мей-Рин? Самое главное, как он мог ничего не почувствовать, как только вошел в дом? Что было бы, если бы он остался во Франции, если бы прибыл на десять минут позже? Паника разгорелась еще ярче. Оно проделало дыру прямо в его желудке, наполнив его чуждой, отвратительной беспомощностью. Он был демоном, Принцем Ада, способным командовать легионами низших адских существ. И все же, несмотря на степень своей силы, он, казалось, был не в состоянии защитить своего нынешнего и самого важного господина так полно, как от него ожидали. Опасность постоянно проскальзывала внутрь, как будто мальчик сам ее втягивал. Сегодня он успел вовремя, а что будет завтра? А через неделю? Что он должен был сделать, чтобы никто и ничто даже не подумало приблизиться к этой конкретной человеческой душе? - Ой! Привет! — воскликнул злоумышленник. Губы Себастьяна скривились еще сильнее, его когти полыхнули энергией, которую мог дать только ад. Он хотел было броситься, но тут же посмотрел в глаза этой непрошенной угрозе и снова застыл. Эти зеленовато-желтые глаза. Эти очки. Мрачный Жнец. Мрачный жнец в их поместье. Это было совсем не то, что он себе представлял. Откуда он взялся? Себастьян никогда не видел ни одного в человеческом мире. Иногда в аду, но каждый демон знал, насколько собственническими и нетерпимыми были эти существа, поэтому Себастьян предпочитал избегать их. Увидеть его здесь, в такой близости… Затем зафиксировалась вторая часть его осознания, и он напрягся, новый вид рычания вырвался из его горла. Мрачный жнец в их поместье. Собирается войти в спальню его господина. Это могло означать только одно. - Его время еще не пришло, - прошипел Себастьян, ярость в его голосе была достаточно жесткой, чтобы заставить дрогнуть даже демонов. Какая бы другая угроза ни скрывалась здесь, планируя убить Сиэля Фантомхайва, с ней быстро разберутся. "Уходи туда, откуда ты прибыл, потому что ты не получишь его душу. Ни сейчас, ни когда-либо". Щеки жнеца порозовели, и он хихикнул, проводя ногтем по губам. - Какой вы напористый дворецкий! — произнес он. "Мне нравится это в мужчинах. Не волнуйся, мне не нужна душа этого мальчика. Я просто хотел посмотреть". И что это за взгляд, — эфирный взгляд жнеца задержался на нем, и если бы Себастьян не был так озадачен, он бы ощетинился. - Зачем жнецу смотреть на человеческого мальчика? - осторожно спросил он. Он не расслабился - он понятия не имел, во что играет это существо, но даже если то, что он говорил, было правдой, это не означало, что Себастьян просто впустит его. Никто, обладающий властью забрать его господина, не стал бы смотреть на него. На его душе была метка Себастьяна, и Себастьян не стал бы рисковать своим правом на нее, даже если бы ему пришлось сражаться со жнецом. В некотором смысле это может быть интересно. Он был вполне уверен, что сможет победить, но бой, скорее всего, будет освежающим и интересным. - Да ведь он милый племянник моей госпожи! - жнец с энтузиазмом указал куда-то. "Я ее верный слуга, Грелль Сатклифф. К вашим услугам!" - Тебе обязательно кричать? Мой господин спит, - машинально сказал Себастьян, хотя его мысли кружились, пытаясь сложить кусочки воедино. Это был слуга мадам Ред? Жнец? Это не имело смысла. С каких это пор люди стали нанимать жнецов? И с каких это пор мадам Ред что-нибудь знает об их мире? - О, кого волнует этот паршивец, - махнул рукой Грелль, все еще изучающий его с острым интересом. " Должен сказать, ты выглядишь лихо в этом костюме. Ты дворецкий, о котором я так много слышал?" - Я дворецкий Фантомхайвов, - лаконично сказал Себастьян. Жнец мог солгать, но не видел в этом смысла. Если он действительно работал на мадам Ред, то не на него нужно было обращать внимание — по крайней мере, сейчас. — Я здесь по приказу моей госпожи. Я должен был прийти раньше, но было так много дел. Леди никогда не должна торопиться, верно? - Грелль усмехнулся, высунув неестественные зубы. "Нет, если она хочет хорошо выглядеть." - Я понятия не имею, о чем ты говоришь, - безучастно произнес Себастьян. Неужели все жнецы были такими сумасшедшими? В этом было что-то очень неправильное, и хотя он мог бы чувствовать себя обязанным узнать больше при других обстоятельствах, сейчас он не мог этого сделать. Он не отойдет от этой двери, пока не будет устранена даже потенциальная опасность. Грелль оживился, повернув голову в сторону какого-то звука. Себастьян был настолько сосредоточен на своем непосредственном окружении, что ничего не слышал. - Я должен идти, - сказал ему Грелль. "К сожалению, утреннее солнце отделит нас от того, кто мы есть, но это ненадолго. Мы скоро встретимся снова, дворецкий!" Подмигнув, жнец исчез. Себастьян еще некоторое время стоял, прислушиваясь к любым звукам, но ничего не было. Только ровное дыхание его господина из-за двери. Вскоре ему придется вернуться во Францию за чайным сервизом, но он не мог оставить мальчика одного. Он также не мог взять его с собой в эту поездку — это испортило бы сюрприз, да и его господин вряд ли обрадуется тому, что его разбудили и повезли через всю страну. Однако у них были слуги… Может, они и не подходили бы жнецу, но они были достаточно сильны, чтобы охранять мальчика до возвращения Себастьяна. И он вернется. Малейшее движение метки, и он вернется, к черту расстояние. В конце концов, он был дьявольским дворецким. Образ хмурого взгляда, который появлялся у его господина всякий раз, когда он слышал эту маленькую шутку, заставил Себастьяна улыбнуться. Он все еще улыбался, когда вышел из поместья, оставив сонных Барда, Финни и Мей-Рин охранять дверь.***
Набор выглядел красиво и царственно и идеально подходил для его господина. Себастьян одобрительно кивнул, собирая его, не обращая внимания на встревоженные взгляды, следившие за каждым его движением, и позволил себе искреннюю улыбку. Мальчик никогда не ожидал, что он действительно доставит этот набор. Это был вызов, который Себастьян должен был потерпеть неудачу. Подтверждение его силы и его творчества было хорошим способом искупить его досадную ошибку, и как бы ни был раздражен его господин, даже он должен был это оценить. - Вы можете уйти, - сказал Себастьян рабочим, но никто не двинулся с места. Даже женщина с оскорбительными глазами была как вкопанная, наблюдая за ним так, словно думала, что он собирается взять свои слова назад и напасть на них всех. - Или вы можете остаться, - добавил он, бережно заправляя комплект под пальто и добавляя к нему несколько слоев защиты. "Мне все равно. Я собираюсь доставить вашу работу моему господину. Возможно, вскоре он захочет нанести вам визит, чтобы лично выразить свою благодарность." Это, по крайней мере, казалось, вдохнуло сознание обратно в женщину. - Это было бы честью, - сказала она дрожащим голосом, "Но мы не требуем благодарности. Удовлетворение вашего господина уже является достаточной наградой." - Да, - вмешался один из мужчин. "Мы уже встречались с тобой, и, если быть до конца честным, мы не настроены на встречу с Дьяволом." - Дьявол? - Себастьян поднял бровь. К его удивлению, ответила женщина — в отличие от него, она, казалось, понимала, что имеет в виду ее коллега. - Сначала мы подумали , что вы Дьявол, - осторожно пробормотала она. "Но потом вы упомянули, что у вас есть господин, и если это так, он должен быть выше вас по рангу. Поэтому мы решили…" - Он не выше меня по рангу, - раздраженно прервал ее Себастьян. Иногда человеческий разум работал самым странным образом. "Зачем Дьяволу чайный сервиз Haviland?" - Ну, кто еще? - женщина выглядела еще более неуверенной. "И если этот кто-то послал вас забрать его, это не может быть нормальный человек. Может это? Не то чтобы вы ненормальный! Или человек. Я просто имел в виду…" - Боюсь, я достиг предела своих страданий из-за бессмысленных разговоров, - прямо сказал Себастьян. Каждая потерянная здесь минута была минутой, проведенной вдали от усадьбы, где его господин ночевал под одной крышей со жнецом. "Хорошего вам дня." Не дожидаясь очередного бессмысленного ответа, он ушел. Он надеялся, что доберется до места назначения до рассвета. Он смог. Его господин еще спал, когда он пришел, дом еще стоял, и слугам удалось ничего не испортить поблизости. Теперь ему оставалось только дождаться подходящего момента, чтобы представить комплект.***
Он подошел в конце завтрака, после того как мадам Ред и Лау ушли, чтобы вместе сеять хаос. Жнеца нигде не было видно, а его господин боролся с чашей с самой отвратительно пахнущей жидкостью, которую Себастьян видел за многие годы. Лучшего открытия и быть не могло, и такой требовательный мальчик не смог бы устоять перед шансом наконец-то выпить что-то достойное его вкуса. - Господин, - промурлыкал Себастьян. Он стоял далеко позади, в месте, где его не было видно, но мальчик даже не вздрогнул, словно ждал его. Стал ли он предсказуемым? - Тебе что-то нужно? - холодно спросил его господин. Значит, все еще раздражен. Может быть, его подарок, наконец, поднимет ему настроение. Себастьян уже поставил набор на поднос, каждая крошечная чашечка на своем законном месте. Сейчас он продемонстрировал это, и что-то похожее на гордость толкнуло его, заставив уголки губ скривиться. Молодой господин смотрел. Первым выражением на его лице было нескрываемое удивление, и Себастьян впитывал его, пока мог. В следующий момент оно исчезло, сменившись знакомой маской спокойствия. - Ты нашел набор Haviland, - прокомментировал мальчик. Потом он замолчал, внимательно его рассматривая. Что-то вспыхнуло в его глазах, эмоция, которую Себастьян не надеялся прочесть. - Хорошо, - неохотно сказал он, как будто ему было больно признавать это. На этот раз Себастьян открыто ухмыльнулся, удовольствие нахлынуло на него необычайно новым способом. Он никогда бы не подумал, что выполнение заказа может доставить такое удовольствие. - Хотите чаю? - он спросил. Наверняка его дара было достаточно, чтобы растопить часть враждебности, и на этот раз мальчик не откажется от настоящей напитка? Его господин колебался. Какую бы внутреннюю борьбу он ни испытывал, она быстро прошла, и поэтому он кивнул. - Хорошо, - царственно согласился он. "Но поторопись. У меня еще есть дела". Поклонившись, Себастьян вышел из комнаты с подносом, то же самое странное чувство радости разгоралось ярче в его груди. Его поездка во Францию не прошла даром. Молодой господин принял набор и согласился на чай… Через день, а то и меньше, они смогут оставить позади досадный инцидент с отравлением и продолжить расследование. - Вам помочь? - спросил голос. Себастьян повернулся вполоборота, автоматически отодвигая чашки. Жнец. Проблема, за которой ему придется внимательно следить, каким бы бесполезным и безобидным он ни казался. - Нет, спасибо, - миролюбиво ответил он. "Я вполне способен приготовить чай для своего господина." Грелль ухмыльнулся, откидываясь на стол. От резкого движения тарелка Барда разбилась о землю, а Грелль подпрыгнул, мгновенно превратившись в серьезного, неуклюжего дурака. - Мне очень жаль! - выпалил он. "Я не хотел испортить ужин твоему господину!" Его первое впечатление было правильным. Грелль-жнец сошел с ума. - Это ужин не для моего господина, так что можете его испортить, - сказал Себастьян. Затем он продолжил игнорировать идиота, сосредоточившись на приготовлении самого вкусного чая, который только мог придумать прямо сейчас. Грелль и мадам Ред были потенциальными осложнениями. Ему придется внимательно наблюдать за обоими и найти основную причину происходящего. Но, что удивительно, он не мог сделать это своим приоритетом. Устранение разрыва между ним и его господином, а также их расследование почему-то казалось более важным. Сделать это в первую очередь. Далее разобраться со жнецом. Кому какое дело, если этот порядок не был рациональным? Он был демоном, а это означало, что он мог делать все, что хотел, не утруждая себя ненужными подробностями.***
Встреча юного господина с представителями преступного мира затянулась. Себастьян поймал немного, когда работал над кренделем с тремя разными видами шоколада, но ни один из них не имел смысла. Он бы услышал больше, если бы Бардрой и Финниан не заглушали его своими постоянными спорами. Независимо от того. Как только собрание заканчивалось, он поднимался наверх и скармливал это новейшее творение своему господин. Затем он осведомит о своих наблюдениях и подозрениях, и, если повезет, к завтрашнему дню их дело будет раскрыто. Теоретически это был идеальный план. На практике оказалось совсем не так. Его господин принял чай и десерт. Он даже подарил ему свою первую за несколько дней настоящую улыбку - такую, которая придавала его лицу уникальное неземное сияние, от которого Себастьян не мог отвести взгляд. Но после этого все пошло под откос, и все остатки сожаления, которые были у Себастьяна, были поглощены черной волной ярости. "Это тебя не касается. Я уже разгадал загадку и поставил ловушку без твоего участия." Он был не прав. Мальчик был слишком злобным, чтобы позволить ему вернуться к расследованию, несмотря на то, что без него он никогда не смог бы завершить его должным образом. Злость прожигала каждую черточку его тела. Себастьяну пришлось закрыть глаза и замереть, чтобы успокоить ревущий в ушах огонь. "Самая важная часть задачи уже сделана мной в одиночку". За исключением того, что самой важной частью было не просто установление личности крысы. Это ловить его. И хотя Сиэль Фантомхайв мог выпотрошить людей одним лишь фактом своего присутствия, он был неспособен применить грубую силу, когда это было необходимо. У него ее не было. Без Себастьяна крыса убила бы его менее чем за две секунды. "Те, кто верен мне, защитят меня физически". Это, несомненно, отсылка к Барду, Финни и Мей-Рин. Мальчик подумал, что когда злоумышленник ворвется в дом с намерением причинить ему вред, их слуги будут достаточно наблюдательны, чтобы пресечь это и помочь ему задержать всех нападавших. Нелепо. Эти слуги были для защиты имущества, а не его господина.Они никогда не смогут услышать чье-либо присутствие, особенно если это произойдет днем, и они не будут достаточно быстры или сообразительны, чтобы знать, что делать. Ярость все еще пыталась разрастись, и на этот раз потребовалось больше усилий, чтобы сдержать ее. Мальчик хотел попытать счастья, полагаясь на кого-то, кроме Себастьяна? Отлично. Позволь ему. Себастьян с удовольствием отсчитал бы секунды, которые потребовались ему, чтобы передумать и позвать на помощь после того, как один из преступников устроил ему засаду. Кроме того, им нужен был ключ от склада. Молодой господин не знал, что у Лау его не было -вместо этого он был у Себастьяна. Это сделало бы дело интересным и его участие неизбежным. Это была игра, в которой его лорд не выиграл бы.***
Это случилось на следующий день, вскоре после завтрака. Лау, Мадам Ред и Грелль продолжали отвлекать юного господина своей чепухой; слуги были слишком заняты погоней за настоящими крысами, и никто из них не слышал, как в усадьбе разбилось одно из окон. Себастьян слегка повернулся в этом направлении, пытаясь определить, из какой комнаты он исходил. Еще один звук, более тихий - незваный гость шагнул внутрь. Кабинет господина. Хороший выбор для неожиданной атаки. Себастьян был так сосредоточен, прислушиваясь к ритму шагов, что открытие двери испугало его. Он дернулся, его взгляд остановился на мальчике, который стоял на пороге с отсутствующим взглядом. Он был бледнее обычного, выражение его лица было таким напряженным и несчастным, что что-то дернулось в груди Себастьяна. - Молодой господин? - осторожно позвал он. Не было никакой реакции, как будто его присутствие даже не ощущалось, как будто его здесь вообще не было, и вспышка беспокойства исчезла, сменившись потоком хладнокровного, контролируемого гнева. Что бы ни расстроило его господина во время разговора с мадам Ред и Лау, это не его дело. Не он начал эту игру, поэтому все, что он собирался делать, это наблюдать и ждать, пока мальчик признает свое поражение. Может быть, это научит его не принимать предложение Себастьяна о помощи как должное. В следующую напряженную минуту не произошло никаких изменений. Его господин еще не добрался до своего кабинета, поэтому Себастьян последовал за ним, его любопытство и раздражение боролись за господство. Мальчик стоял посреди коридора, прижимая тонкие пальцы к голове. Головная боль? Неудачно, учитывая то, во что он собирался вляпаться. Или он думал о том, чтобы снова присоединиться к Мадам Рэд? Себастьян был вполне уверен, что не испытывает к ней чрезмерной нежности, но заботился о приличиях. Возможно, он передумал о столь внезапном уходе, всего через пять минут после того, как они собрались в комнате. Тогда Себастьяну придется взять дело в свои руки. Опять таки. - Молодой господин, - мягко сказал он. Мальчик быстро повернулся к нему, его удивленный взгляд только сжал темную спираль мстительности в груди Себастьяна. Значит, он действительно не заметил его присутствия. Отлично. Они увидят, что он думает об этом через несколько минут, когда он осознает степень своей беспомощности. - Я приготовил для вас пирог с яблоками и изюмом, - почтительно сказал Себастьян. Идеальное сочетание для этого дня: яблоко как символ осени; изюм как символ потери жизненных сил. Сиэль Фантомхайв хотел притвориться неприкасаемым, забыв, что именно Себастьян сделал его таким. За это он увидит, как мальчика сбросят с трона, а его уверенность иссякнет и увянет. Временно. Ровно до тех пор, пока он не узнал, что без Себастьяна он был полной противоположностью грозного противника для любого, кто достаточно силен, чтобы свернуть ему шею. - Он почти готов, так что, пожалуйста, оставайтесь с другими гостями, - добавил Себастьян с легкой ободряющей улыбкой. Он достаточно хорошо знал своего господина, чтобы предсказать его реакцию. Даже если он и лелеял мысли вернуться в комнату с мадам Ред, сейчас он передумает. Он предпочитал есть в тишине и был слишком собственническим, чтобы делиться своим десертом с кем-либо, если только не было другого выхода. Мальчик нахмурился, с подозрением глядя на него. - Принеси его в мой кабинет, - наконец скомандовал он, повернувшись к нему спиной. "С меня достаточно общения". Себастьян уставился на него, направляясь к двери, энергия внутри него шипела от возбужденного предвкушения. - Как пожелаете, - сказал он. Он был хорошим дворецким, выполнявшим приказы своего господина. Если его господин считал себя способным обращаться с преступниками, то кто он такой, чтобы убеждать его в обратном? Раздался громкий крик, и пульс Себастьяна участился, прежде чем снова замедлиться. Его господин так не кричал. Нет, это был совместный крик Барда, Мей-Рин и Финни, которые все еще гонялись за крысами и теперь бежали в сторону офиса мальчика. Они идиоты, но даже они услышат, что что-то происходит в такой близости от двери. Они будут вмешиваться, доказывая, что его господин прав, а это… Себастьян не хотел этого терпеть. Молниеносно он бросился вперед, а затем снова назад, бросая ослепленных крыс в ловчие сети Танаки. - Хватит тратить время понапрасну и возвращайся к своей работе, — сказал он, и его голос заморозил любые аргументы, которые собирались выдвинуть эти идиоты. С убитыми горем взглядами и неохотным бормотанием они удалились. Вскоре они совсем исчезли из коридора, а губ Себастьяна тронула темная довольная улыбка. Совершенно вовремя. Раздался громкий звук, хрюканье и незнакомый голос, рычащий: "Молчи, сопляк. Где ключ?" Напряжение вспыхнуло в его теле, словно пружина, заливая его волнами бездыханного адреналина, прежде чем он успел остановить это. Себастьян стиснул зубы, заставляя себя оставаться на месте. Текли секунды, наполненные ничем, кроме тишины, которая быстро становилась угнетающей. - Где ключ? - снова спросил мужчина, на этот раз более настойчиво. На мгновение снова ничего не было, но затем паузу прервал насмешливый смех молодого господина. Это было холодно и высокомерно, и если бы это было адресовано ему, Себастьян знал, что он хотел бы сделать. Злоумышленник, видимо, почувствовал тот же импульс. Последовал безошибочный звук удара, и Себастьян оказался возле двери, прежде чем понял, что его тело двигалось без его разрешения. Опять таки. Это беспокоило. Инстинкт защищать мальчика был слишком силен - казалось, он укоренился в его душе, и демоны не должны были его развивать. После этого не было ни смеха, ни звуков вообще, по крайней мере, не от его господина. Печать постоянно горела, но Себастьян с усилием проигнорировал ее. Он не нарушал их контракт, не в техническом смысле этой фразы. Его господин сказал ему, что он справится со всем сам и что ему не нужна его помощь, так что у Себастьяна было полное демоническое право ничего не делать, пока его приказы не изменятся… или пока он не захочет вмешаться. Чего он не сделал бы. Потому что, как бы громко ни визжали его инстинкты, подталкивая его ворваться в комнату и разорвать незваного гостя, победа в этой игре была важнее. Он не был тем, кто начал это, и не он будет тем, кто закончит это. Теперь все было в руках его господина. Медленно Себастьян заставил себя отвернуться от кабинета. Его ноги отяжелели, как будто они тоже сопротивлялись идее уйти, поэтому он просто принял свою настоящую форму и удалился из коридора. Там он восстановил свою форму и продолжил свой неуклюжий путь на кухню. Он закончит делать пирог. Он придет в кабинет господина, как будто ничего не произошло, и увидит ущерб, как мог бы настоящий невежественный слуга. Он не будет действовать в соответствии со своими способностями, пока не услышит свое имя из уст мальчика. Чем больше он повторял это, тем более правдоподобным это казалось.***
Выпекать пирог еще никогда не было так мучительно. Себастьян стоял на кухне, его глаза были прикованы к стене, а секунды и минуты бежали. Еще одна минута для пирога; затем десять минут, чтобы дать ему немного остыть. Через три минуты он начнет заваривать чай, потому что так поступил бы каждый хороший дворецкий. Не может быть пирога без напитка, смягчающего процесс пищеварения. Никто не стал бы есть этот пирог и пить этот чай, но Себастьян старательно отгонял эти мысли. Прямо сейчас он был человеком, а не демоном. Простой человек-дворецкий, который не знал, что его господин ушел, его с каждым мгновением уводили все дальше от поместья, угрожали или избивали, или еще что, и все из-за… Не останавливайся. Себастьян достал пирог из духовки и начал его украшать. Как только это было сделано, он сосредоточился на приготовлении чая, его движения были постепенными и механическими, его голова была искусственно пуста. Мысли и чувства назревали где-то под поверхностью - бушевали и бесновались, но его вынужденное спокойствие не давало им прорваться. Часы пробили двенадцать, и Себастьян тонко улыбнулся. - Хорошее время для обеда, - пробормотал он. "Я уверен, что молодому господину понравится пирог". Его печать резко вспыхнула, но не силой приказа. Что бы ни происходило, мальчик был глубоко огорчен, а Себастьян тупо уставился на чайный сервиз, сжимая одну из чашек. Чудом ему удалось ни о чем не думать, и вскоре жжение прекратилось — только чтобы снова вспыхнуть, на этот раз отдаваясь физической болью. Кто-то причинял боль его лорду прямо сейчас. Достаточно больно, чтобы печать отреагировала вот так. И все же никаких приказов не последовало - во всяком случае, притяжение между ними стало слабее, как будто его господин не хотел, чтобы его нашли. Себастьяну придется постараться, если он хочет найти его сейчас. Это было абсурдно. В этом не было смысла - кто в здравом уме стал бы терпеть боль и все же отказываться взывать о спасении? Горение стало ярче. Чашка треснула, и Себастьян посмотрел вниз, с удивлением увидев, что его возбужденная энергия прожгла перчатки и теперь сжигала фарфор. Его демоническая сторона не хотела оставаться в цепях. Она выползала из каждого выхода, какой только могла найти, разъяренная и обиженная, и Себастьяну потребовалось несколько минут, чтобы ее сбить. Ощущение прекратилось, и он вдруг вспомнил, что уже некоторое время не дышал. Слишком долго для человека. С усилием он закончил свою презентацию, схватил поднос и понес его наверх. Каждый шаг отдавался в его голове гудящим звуком, звуком, который разбивался о беспечные барьеры, которые он построил там, и требовалась каждая унция энергии, чтобы поддерживать их. Кабинет был разгромлен даже больше, чем он ожидал. Удивление и тревога почти исказили его черты, но Себастьян отодвинул их, бесстрастно наблюдая за происходящим перед ним. - Какое затруднительное положение, - сказал он ровно, его голос был неузнаваем даже для него самого. "Теперь весь чай пропадет." Печать снова сгорела. Себастьян поджал губы, глотая готовое вырваться рычание. Поднос вдруг стал невыносимо тяжелым, и, не успев удержаться, он яростно сбил с него чашки и чайник. Они перелетели через всю комнату и врезались в стену, и Себастьян тупо смотрел, как жужжание в его голове стало громче. Он не знал, сколько времени он простоял вот так. Он едва заметил, как повернулся и вышел из кабинета. Идти теперь было еще труднее — каждый человеческий шаг требовал мучительных усилий. Он двигался как робот, и если бы кто-то его увидел, то, скорее всего, сразу бы понял, что что-то не так. - Интересно, куда увезли молодого господина, - сказал себе Себастьян. Это то, что спросил бы нормальный дворецкий, не так ли? Они попытаются найти мальчика, полагаясь на свои тупые человеческие чувства и увядший интеллект. Возможно, Себастьян мог бы сделать то же самое. На самом деле, это казалось самым оптимальным выбором, потому что связь между ним и Сиэлем Фантомхайвом становилась все тусклее с каждой минутой. Раньше он не ошибался, его разъяренный господин не собирался звать его. Наоборот, он разорвал их связь, и даже если Себастьян сбросит свою человеческую кожу, пройдет некоторое время, прежде чем он его найдет. Время, которого у него может не быть. Однажды, много лет назад, его господин вызвал его, чтобы загадать желание. Но если бы этому старшему, более извращенному мальчику дали такой же шанс? Себастьян сомневался, что он примет такое же решение. Он будет страдать в гордом молчании; он умрет от гордыни. Может быть, именно это он и делал в этот самый момент — терял конечности, кровь, достоинство, приближался к краю смерти и все еще отказывался звать его. Эта мысль была настолько ошеломляющей, что Себастьян остановился. Его человеческие легкие сжались, внезапно ему стало не хватать воздуха, и где-то в желудке развернулось чувство ужаса. У него не было времени осознать это, потому что крик Мей-Рин взорвал тишину вокруг него, вернув его к реальности. Моргая, он взглянул на нее и увидел письмо в ее руках. - Это только что прибыло! - воскликнула Мэй-Рин. Она спотыкалась в своих попытках связаться с ним быстрее, так что, по-видимому, письмо было важным. - Для кого? - спросил Себастьян. "Это для «слуги Сиэля Фантомхайва»." Как только Мей-Рин сказала это, сразу произошло несколько вещей. Из-за окна раздался безошибочный звук того, как кто-то готовил винтовку. Себастьян склонил голову в этом направлении, и тут же последовали два вздоха. Один был чужим - он исходил от злоумышленника, которому, по-видимому, было поручено убить его. Другой был раздражающе знакомым. Мей-Рин в спешке споткнулась и теперь летела к нему, как раз в тот момент, когда пуля начала свое смертоносное путешествие. Она была частью семьи, и обычно Себастьян защитил бы ее, если бы до этого дошло. Но сейчас он и его господин играли в игру. Себастьян не спас его и не вмешивался, когда на него напали, так зачем ему помогать кому-то еще? У него была роль человека, а люди не тянули время, чтобы прыгать под пулями. Если Мей-Рин умрет сегодня, так тому и быть. Однако, похоже, у судьбы были другие планы. Мей-Рин столкнулась с ним как раз вовремя, отбросив его с жалобным стоном. Пуля просвистела мимо них, и Себастьян пустым взглядом уставился в потолок, его мысли были далеко. Он не был уверен, что ему нравится этот опыт. Человеческие тела не были созданы, чтобы противостоять потоку демонической энергии, и прямо сейчас она бурлила и шипела под его кожей, пробуждая жажду мести — жажду разрушения. Он быстро приходил к выводу, что ему нужно вернуть своего господина. Любыми средствами. Пирог, улетевший в тот момент, когда Мей-Рин врезалась в него, завершил свой спуск. Себастьян поймал его, даже не глядя. - Мей-Рин, дай мне письмо, - приказал он. Она подчинилась, и он поднялся на ноги, не обращая внимания на ее задумчивый вздох. Если ты хочешь благополучно вернуть своего господина, приезжай в Нова Гарден Бетнал Грин как можно скорее. Если ты не придешь до захода солнца, мы один за другим отрежем палец твоему господину и отправим их тебе. Это не подлежит обсуждению. Не испытывай удачу. Принеси предмет — ты понимаешь, о чем я. - Какое грубое приглашение, - сказал Себастьян. Его слова были низкими и хриплыми, и на этот раз, когда ярость попыталась настигнуть его, он не сопротивлялся. Этого было достаточно. Он не остановил бы игру, но он был демоном. Демона обманули. Это плохо написанное письмо было бессмысленным, он никогда не будет следовать его требованиям, и в любом случае это была ловушка, учитывая, что всего секунду назад его чуть не застрелили. Но злоумышленники? Они все еще были здесь, пытаясь бежать. С их помощью выследить господина не составит труда даже человеку, а если Себастьян прибавит к этому демоническую скорость… Прибежали Бард, Финни, Мадам Ред, Лау и Ран-Мао, а сумасшедший жнец плелся позади. Все, кроме последнего, выглядели обеспокоенными, и это было последнее, что нужно Себастьяну. - Прошу прощения за шум. Ничего не произошло, так что не стоит беспокоиться, - заверил он их, фальшивая улыбка растянула губы. Ран-Мао внимательно посмотрела на него, но он избегал смотреть на нее. Это было не время. - Мне жаль вас об этом просить, но не могли бы вы позаботиться об уборке? - добавил он, повернувшись к слугам. Бард принял от него пирог, растерянно глядя на него. Сто шагов. Именно столько ему нужно было прикрыть, чтобы выйти из коридора по-человечески. Это было не так уж много, это заняло бы всего минуту. Один. Два. Три. Четыре… Печать вспыхнула от боли, и следующее, что осознал Себастьян, это то, что он был снаружи, его тело растворялось в форме, более близкой к его истинной форме. Ну что ж. Объяснение этим дуракам он найдет позже. У него был господин, которого нужно было спасти.***
Нападение на движущуюся машину было довольно новым опытом, и Себастьян наслаждался каждым его моментом. Двое убийц внутри закричали, когда увидели его, и они закричали еще громче, когда Себастьян схватил машину и потащил ее через лес, столкнув на полпути вниз со скалы. Их лица были полны первобытного ужаса, и он милостиво улыбался им, сжимая в руках их странного вида телефон. Они позвонили кому-то, как только его заметили - скорее всего, говоривший на другом конце был как раз тем человеком, который ему был нужен. - Добрый день, - промурлыкал Себастьян. Его встретила только тишина, но он слышал чье-то тяжелое дыхание. Тот, кто забрал мальчика, слушал, и это было все, что имело значение. "Я один из слуг Фантомхайва. Может быть, мой господин окажется там?" Тишина. Похоже, их крыса была не очень разговорчивой. Как жаль. "Алло? Вы слышите? Здравствуйте?" На этот раз говорящий сглотнул. Если бы Себастьян знал, кто эта крыса и где она живет, он бы не тратил столько времени на бессмысленные разговоры. Каждая секунда была жизненно важна — он понятия не имел, в каком состоянии находится его упрямый господин, нужна ли ему срочная помощь или можно подождать, пока игра будет завершена. Он даже не знал, с тем ли человеком разговаривает. Он ничего не знал , и это сводило с ума. Гнев продолжал нарастать, нарастать, нарастать, нарастать, пока не заполнил его до краев. Он туго натягивал ему кожу - малейшее движение, малейшая провокация, и он вырывался наружу, заливая этот лес, Лондон, а может быть, и все остальное, превращая эти оживленные места в пустыни небытия, кроме руин. А потом звук. «Гав». Тихий, сдержанный, но игривый. Говоря таким знакомым голосом, Себастьян вздрогнул, прижав телефон ближе к уху, внезапно потеряв сознание от абсурдного прилива чистой тоски. Его господин. Это говорил его господин. Он был на правильном пути. Они оба будут дома до ужина. - Я понимаю, - благоговейно пробормотал он. Его сердце билось с угрожающе быстрой скоростью. "Я буду там, чтобы забрать вас за мгновение". Разорвать связь было последним, чего он хотел, но все же сделал это, перерезав провод, но все еще держа телефон в руках. Отпустить его означало бы отказаться от того, что только что дало ему долгожданный контакт с мальчиком, а он не мог этого сделать. Не сразу. Пока не закончился допрос. - Спасибо, что позволили мне одолжить это, - любезно произнес Себастьян. Двое мужчин уставились на него испуганными, безнадежными глазами. "А теперь я задам вам несколько вопросов, если вы не возражаете. Во-первых, я хотел бы знать, на кого вы работаете."***
Аззурро Ванель поселился в северной части Восточного Лондона. У него было большое поместье и большая группа мужчин, и захламлять залы их изломанными трупами было очень забавно. Себастьян не съел ни души за то, что казалось вечностью, но кровь и смерть служили достаточной пищей, чтобы уберечь его от полной голодной смерти. Со своим лордом ему приходилось убивать постоянно, но делать это в таких количествах было редким и желанным даром. Его грудь была приятно наполнена, когда он шел на звук сердцебиения своего господина. Он был здесь, в этом здании, оглушительно знакомом. Тем не менее, его темп был сбит. Именно так это звучало, когда Сиэль Фантомхайв был ранен, и что-то темное скрутило Себастьяна, что-то, что вызвало поток насилия до самых кончиков его пальцев. К тому времени, когда он открыл дверь, он едва контролировал свое выражение лица. Дуло пистолета Ванеля угрожающе приветствовало его, но он не обратил на это внимания — все его внимание мгновенно переключилось на его господина. Он лежал на боку, спиной к двери. Тугие ремни были обмотаны вокруг его тела, рук и ног — Ванель явно переборщил в своих попытках убедиться, что его пленник не сбежит. На самом деле, связанный вот так, он чем-то напоминал… Что-то, что заставляло сердце Себастьяна учащенно биться, хотя он не мог понять причину. Мальчик не двигался, но проснулся. Себастьян знал это. Он также знал, что ему больно: он казался спокойным и неподвижным, но его руки были сжаты в кулаки, плечи напряглись, а ноги он держал так, чтобы минимизировать их давление друг на друга. Темное чувство усилилось, и прошло несколько секунд, прежде чем Себастьян стряхнул его. Он был здесь сейчас. Его господин был в безопасности, так что игра могла продолжаться. Его не было шесть часов и семь минут: надеюсь, этого было достаточно, чтобы преподать ему урок или хотя бы его подобие. Себастьян поклонился, прижав руку к сердцу. - Я пришел забрать моего господина, - объявил он. Ванель усмехнулся и немного опустил пистолет. - Я удивлен, - презрительно сказал он. "Вот мне интересно, что за чудовище вот-вот появится, а это просто Ромео во фраке?" Ромео? Конечно, его человеческая форма не выглядела подростком. "Кто ты? Ты не просто дворецкий, я прав?" Его господин раздраженно вздохнул, а губы Себастьяна дернулись в ухмылке. - Нет, - безмятежно ответил он. "Я дьявольски хороший дворецкий. всего лишь." Еще один вздох, на этот раз еще более раздраженный. Мальчик не мог быть слишком обижен, если он все еще был способен злиться на него. - Да, верно, - фыркнул Ванель. "Во всяком случае, я не собираюсь с тобой воевать." Прежде чем Себастьян успел среагировать, Ванель схватил его господина за волосы и резко потянул вверх. Мальчик ахнул, и Себастьян замер. Ярость, которая взорвалась в нем, когда он увидел, как кто-то грубо схватил Сиэля Фантомхайва прямо перед ним, была не похожа ни на что, что он когда-либо знал — она обрушилась на него одной непреодолимой волной, наполняя его голову статикой, а его тело все той же ужасающей жаждой разрушения и разрушения. Хаос, который привел его сюда. Вблизи он мог видеть кровь на лице своего господина. У него текла кровь из носа, рта, лба — если это было так плохо на обнаженных частях тела, то как выглядели остальные? Какому слабаку понравится нападать на кого-то, кто полностью связал это? - Ты принес? - спросил Ванель. Его пистолет был прижат к виску мальчика, и Себастьян чуть не дрожал в предвкушении вонзить свои когти в этого жалкого представителя семьи Ферро. Им предстояло так весело провести время вместе. - Да, - ответил он. За зеркалом было четыре удара сердца - потайная дверь? Скорее всего. Он вообразил, что люди Ванеля ждали подтверждения, прежде чем устроить ему засаду. Пусть попробуют. Играть с людьми никогда не надоедает, особенно когда его господин смотрит. В тот момент, когда Себастьян вынул ключ из кармана, пуля прошла сквозь его голову. Это был точный выстрел, и он театрально расширил глаза, прежде чем начать свое грациозное падение на землю, его рот был открыт в искусственном шоке. Молодой господин дернулся в хватке Ванеля. — Себа… — выдавил он, затем резко оборвал себя. Посыпались новые пули, оставив дыры в его одежде и в теле, но Себастьян почти этого не заметил. Его мысли были сосредоточены на разгадке этой новой неожиданной загадки. Его первым побуждением было то, что мальчик подыгрывает. Ему нравилось сеять безумие среди людей не меньше, чем Себастьяну, и он был превосходным актером. Но его сердце не лгало. Оно спотыкалось и дико дергалось… что могло означать только одно. Его господин не играл. Его ужас был искренним - по крайней мере, так было несколько секунд, прежде чем разум взял верх. Но это не имело значения: он отреагировал точно так же, как во время маленькой игры Себастьяна с Бенджамином Рассфордом. Часть его искренне верила, что демонов можно убить пулями. Это было забавно и лестно, и подняло Себастьяну отличное настроение. Гнев все еще был там, ожидая своего момента, но самодовольная радость в настоящее время взяла верх. Возможно, он и сжульничал в некоторых моментах этой игры, но победа, несомненно, была за ним. Его господин проиграл почти во всех отношениях, которые считались важными. Ему удалось опознать крысу, но задержать ее не удалось; он не смог справиться с ситуацией должным образом, ему не удалось сохранить себя невредимым, и он не смог помешать своим эмоциям предать его. Это неудивительно. Он мог быть достойным противником, но все же оставался человеком со своими человеческими слабостями и недостатками. Он был склонен к эмоциональным вспышкам, и это приводило к неумению объективно смотреть на ситуацию. Себастьяну еще не приходилось встречать человека, который не страдал бы такими слабостями. Ванель разразился истерическим смехом. - Прости, Ромео! - прокукарекал он. "Кажется, я выиграл эту игру! Я ни за что не пойду против Фантомхайва, властелина игр, без туза в рукаве". Губы Себастьяна чуть не шевельнулись в невольной улыбке. У его господина определенно была впечатляющая репутация, если ему удалось превратить лидера одной из известных семей преступного мира в жалкую, параноидальную развалину, подобную этой. Ванель перехватил мальчика, снова схватив его за волосы. - Кажется, я немного повредил товар, - пробормотал он. "Но все в порядке. Я уверен, что даже в таком состоянии ты получишь хорошую цену." Ой? Значит, Ванель не собирался его убивать, он собирался продать его? Зверь, который туго свернулся у него в груди, возмущенно зашипел, но Себастьян зашипел. Ванелю никогда не удастся этого сделать - он перестанет быть живым в течение следующего часа. Хотя сама угроза была идеальной. Если что-то и могло смутить его господина, так это одно — еще один способ доказать, что без Себастьяна он совершенно беспомощен. Повязка на глаз попала под прицел Ванела, но его лорд отказался открыть второй глаз. Он тоже отказался что-либо говорить, и Себастьян подавил разочарованный вздох. Похищения было недостаточно, чтобы заставить мальчика отказаться от упрямства и позвать на помощь. Избиение тоже не помогло. А теперь даже такая угроза оставила его равнодушным? Что с ним не так? Он действительно предпочел бы умереть вместо того, чтобы смириться со своим поражением? Потому что это можно было устроить. Себастьян мог бы остаться здесь, играя в человека еще несколько часов. Что бы он сделал тогда? - Не волнуйся, - пробормотал Ванель. "У тебя так много врагов, что я сомневаюсь, что ты проживешь так долго". Себастьян презирал людей, которые так много болтали. Похоже, его господин тоже, потому что он наконец поднял голову. "Эй, - резко произнес он, - долго ты собираешься баловаться? Как долго ты собираешься притворяться, что спишь там?" Наконец хоть какая-то реакция. Это заняло у него всего шесть часов и одиннадцать минут. - Ох, итак, - протянул Себастьян, лениво потягиваясь. Испуганный шок на лице Ванеля был так же прекрасен, как и его бессвязное бормотание. "Современное оружие действительно улучшилось". Ему не нужно было смотреть на своего господина, чтобы услышать, как закатил глаза, и по какой-то причине эта маленькая деталь вызвала у него головокружение. Себастьян напрягся, позволяя своей энергии собрать каждую пулю и донести ее до горла. С довольной ухмылкой он выплюнул их и с любопытством изучил. Они действительно были лучше, чем он привык. Почти так же хороши, как пули, которые Бард накапливал в поместье в пугающих количествах. - Чего же вы ждете! Убейте его! - взревел Ванель. Прежде чем его люди смогли снова нажать на спусковые крючки, Себастьян направил в них пули, направляя каждую в сторону пистолета, из которого она выстрелила. Все закончилось, даже не начавшись, и вместо этого он посмотрел на свое пальто. Столько дыр. Оно почти напоминало платье. Он, должно быть, сказал что-то вслух, потому что его господин усмехнулся. - Это потому, что ты баловался, идиот, - проворчал он. Обращение к нему никогда не вызывало такого волнения - вероятно, потому, что это было словесное признание его поражения. "Молодой господин, - пропел Себастьян. - Похоже, они не очень хорошо к вам относились." Мальчик ничего не сказал, только посмотрел на него. Это было достаточно забавно, чтобы подтолкнуть Себастьяна к ходьбе. "Вы похожи на гусеницу, - заметил он, - и отвратительна, и великолепна одновременно". Как только он сказал это, осознание пронеслось в его голове. Конечно. Гусеница — вот ассоциация, которая у него была, но он не смог ее назвать. Невзрачная гробница, которой суждено родить прекрасное хрупкое существо. Конечно, его господин выглядел далеко не просто, но он был способен стать больше, чем был сейчас. А потом, с крыльями… кто знал, каких высот он может достичь? По какой-то причине эта мысль нервировала его, и Себастьян попытался от нее избавиться. - Это подходит такому маленькому, хрупкому созданию, как вы, - рассеянно добавил он. Его ноги поднесли его ближе, и он остановился только тогда, когда Ванель крепче сжал свой пистолет. - Если ты подойдешь ближе, я пристрелю его! - он закричал. - Поторопись, - нетерпеливо возразил молодой господин. «Его дыхание воняет». Ах. Так что он все еще не хотел признавать свое поражение в полной мере. Он думал, что Себастьян спасет его без приказа, что он просто откажется от предыдущих приказов и не будет вмешиваться в это расследование. Он был не прав. - Если я подойду ближе, вас убьют, - невинно объяснил Себастьян. Гримаса ярости исказила лицо его господина. - Ты ублюдок, - выплюнул он. "Ты пытаешься разорвать контракт?" Как будто это было даже в области возможного. - Ни в коем случае, - насмешливо склонил голову Себастьян. "В конце концов, я ваш верный слуга. И верные слуги сделали то, что им сказали. Они подчинились приказу ничего не делать; если молодой господин пожалеет о своем оскорбительном приказе и решит, что ему нужна помощь, в конце концов, ему придется сказать это прямо, а не прятаться за подтекстом. - О чем, черт возьми, вы двое говорите? - Ванель закричал. Он обильно потел, и Себастьяну очень хотелось увести своего господина как можно дальше отсюда, и чем скорее, тем лучше. Некоторые люди были слишком неприятны, чтобы даже существовать рядом с кем-то вроде Сиэля Фантомхайва. - Молодой господин, - пробормотал Себастьян. Он наклонился вперед, его губы застыли в терпеливой улыбке. "Вы знаете, что вам нужно делать. Просто скажите слова". На этот раз он не хотел ничего меньшего, чем полная победа. Мальчик поджал губы. Удивительно, как даже в такой ужасной ситуации он не хотел сдаваться. Себастьяну пришлось прибегнуть к прямому изложению своих условий, чтобы получить от него хоть что-нибудь - это было непостижимо и прекрасно в самых загадочных отношениях. Его лорд вскинул голову, бросив на него еще один горький взгляд. Его правый глаз распахнулся. - Это приказ! - прорычал он. "Спаси меня сейчас же!" У Себастьяна перехватило дыхание при виде мигающей фиолетовой метки. Он начал улыбаться, но тут Ванель взревел и нажал на курок. Времени на раздумья не было. Вся его демоническая сущность бросила его вперед, растворившись в жидкой форме, которая обернулась вокруг пули, прежде чем она успела даже задеть кожу его господина. Мальчик, к его чести, даже не вздрогнул. Когда Ванель заикался, он спокойно поворачивался, чтобы посмотреть на него, его глаза были серьезными и холодными, и такими красивыми, когда один из них не был спрятан за повязкой. - Это то, что вы ищете? - спросил Себастьян. Ванель замер, не смея пошевелиться, его рука все еще сжимала грудь юного господина. Неприемлемо. "Я верну это вам." Он выпустил пулю, которая была достаточно дерзкой, чтобы попытаться покончить с жизнью Сиэля Фантомхайва, в передний карман Ванеля. Когда мужчина испуганно ахнул, Себастьян немного пошевелил указательным пальцем и увидел, как наступательная конечность, удерживающая его господина, лопнула, скрутившись в четыре петли. Ванель вскрикнул от боли. Когда он врезался в пол с дрожащими вздохами, Себастьян ухмыльнулся, резко и дико. Однако его веселье длилось недолго, потому что у него были гораздо более важные дела. Его господин все еще был связан, поэтому он осторожно обнял его и поднял с пола. Знакомый запах и прикосновение творили чудеса с той его частью, которая раньше жадно рычала, требуя возмездия: теперь она успокоилась, умиротворенная такой близостью. — На этот раз игра была не такой уж веселой, — тихо сказал мальчик, и Себастьян промычал. Конечно, это не так. Его господину никогда не понравится то, что заставит его проиграть. Очень осторожно он отнес мальчика к стулу и усадил его, стараясь не слишком сильно надавливать на его кожу. Ему придется составить каталог всех синяков и решить, какую мазь использовать сегодня вечером. Ему также пришлось бы отрезать Ванелю пальцы за прикосновение к тому, что ему никогда не принадлежало. Он не убил женщину во Франции раньше, но, может быть, он мог бы принести еще один подарок своему господину. Пальцы хорошо сработают. - Эй, ты! Подожди! - Ванель, идиот, который вот-вот лишится пальцев, попытался ползти за ним. "Приходи и будь моим телохранителем! Я заплачу тебе в пять — нет, в десять раз больше, чем он! И я дам тебе столько женщин и алкоголя, сколько ты захочешь!" Себастьян закатил глаза, разрывая ремни, обвивающие его господина. Люди… Такие примитивные и предсказуемые. Как будто он когда-нибудь обменял бы уникальный контракт с Сиэлем Фантомхайвом на что-то, что мог предложить этот или любой другой мир. "Извините, мистер Ванель, - сказал он, - но меня не интересуют такие материалистические вещи". Последний ремешок исчез, и Себастьян снова выпрямился перед жалким червем. На этот раз у него не было возможности улыбнуться. Он пристально смотрел на Ванеля, позволяя адскому красному свету осветить его глаза. "В конце концов… я дьявольски хороший дворецкий". Его господин испустил многострадальный вздох. Ванель побледнел — казалось, он наконец начал понимать, какие силы есть на его стороне. - Дьявольски? — пробормотал он. Упало перо, за ним быстро последовали десятки других. Достаточно скоро комната погрузилась во тьму, и Себастьян ослабил хватку на своем человеческом лице, расплываясь в более знакомых тенях. Его господин, возможно, и проиграл, но он все равно заслужил награду за то, что опознал Ванеля и достойно выдержал сегодняшнюю пытку. И кто такой Себастьян, чтобы отказываться от наград, когда они были положены? Он шагнул вперед, и началось веселье.***
Когда они вернулись в поместье, закат окрасил небо в ярко-оранжевый цвет. Себастьян прижимал к себе своего господина, не понимая, зачем ему так нужен физический контакт, но не настолько озабоченный, чтобы задумываться об этом. Когда слуги приветствовали их, а мальчик отругал их за такое поведение, Себастьян упал на колено. - Молодой господин, - позвал он. Теперь, когда игра закончилась, они могли вернуться к своей рутине… пока не появился новый случай. "Приношу свои извинения. Я совершил ошибку, неподобающую дворецкому Фантомхайва. Как мне покаяться?" Он надеялся, что его безупречное послушание станет приемлемым утешительным призом. Пока его господин не уклонялся от признания того, что он ему нужен, у них могла быть совершенно функциональная связь. Надеюсь, такие сложные ситуации, как сегодняшняя, больше не возникнут. Мальчик, похоже, согласился с ним. Он выглядел полным надежды и более чем готовым принять эту оливковую ветвь, поэтому Себастьян продолжил: "Я ни в малейшей степени не подготовился к сегодняшнему ужину". Сегодня они будут есть поздно, но иногда могут быть сделаны исключения. Он обязательно приготовит любимое блюдо своего господина. Но что-то было не так. Вместо улыбки, которую он ожидал, на его лице отразилась такая глубокая боль, что у него пересохло во рту. - Молодой господин? - осторожно спросил он, но было уже слишком поздно. Мальчик, коротко кивнув ему, уже шел к дому - на самом деле полубегом, как будто компания Себастьяна была ему невыносима. Что это было? Его господин никогда раньше не смотрел на него так. Он вообще редко показывал свои чувства, но такая обида? Себастьян был уверен, что никогда раньше не видел этого - он это запомнит. Может быть, его травмы причиняли ему больше боли, чем он показывал? Обеспокоенный, он последовал внутрь. Мальчик уже пересек коридор и теперь поднимался по лестнице, осторожно прижимая руку к несомненно ушибленным ребрам. - Вы в порядке? - спросил Себастьян. "Я мог бы-" Молодой господин резко обернулся. - Оставь меня в покое! — прорычал он. Себастьян остановился как вкопанный. Беспокойство сменилось удивлением, а удивление сменилось раздражением. Так что его оливковая ветвь была отвергнута. Его господин все еще не мог смириться с поражением. Как некрасиво с его стороны. Возможно, он дулся, когда это случалось раньше, но ему всегда удавалось поддерживать приличия и вести себя более любезно. Значит, сегодня вечером ему не понадобится его любимая еда. И как бы долго ни длилась его истерика, он не смог бы вести себя по ночам. После угрозы Ванеля продать его и похищения его наверняка будут мучить кошмары. А это означало, что ему понадобится помощь Себастьяна, чтобы успокоиться. Он уже с нетерпением ждал этого.***
Горький гнев его лорда не уменьшился к тому времени, когда он должен был лечь спать. Вместо того, чтобы позволить Себастьяну раздеть себя и позаботиться о любых синяках, он позвал Барда из всех людей, и этого было достаточно, чтобы разрушить всякое сочувствие, которое Себастьян мог испытывать к своему испытанию. Очень хорошо. Пусть Бард залечит его раны - человек, который думал, что синяки сойдут, если их потереть достаточно сильно. Он был полезен в бою, но бесполезен почти во всем остальном. И если мальчик проснется с криком, его услышит не Бард. Все было именно так, как и думал Себастьян. Ночью сердце господина закатывало целый спектакль: дергалось, замедлялось, ускорялось, билось и заикалось. Он тоже бормотал во сне — большинство слов было неразборчиво, они были слишком искажены тем миром снов, который держал его в плену, но Себастьяну удалось узнать «крысу», «Лау» и собственное имя. Забавно, что даже во сне молодой господин отказался почтить Ванеля, дав ему имя. Зов Себастьяну был ожидаем, но что Лау делал в его снах? Это был аспект, который он не понимал и не любил. Часы продолжали сменять друг друга, и Себастьян бодрствовал у спальни господина, ожидая неминуемого панического пробуждения. Когда это случилось, часы показывали четыре утра. Мальчик проснулся от тяжелого дыхания, его сдавленное, дрожащее дыхание резонировало в мрачной тишине. Прошла минута, в течение которой ему удалось успокоить свое бешеное сердцебиение, и вот, наконец, долгожданное слово сорвалось с его губ. "Себастьян." Изначально он планировал подождать, прежде чем войти в комнату - его отсутствие, несомненно, вызовет у мальчика еще большую тревогу, подпитывая его нелепые страхи и повышая его уязвимость. Но снова его тело не подчинилось. Привлеченный голосом, который произнес его имя как команду, даже если это должно было быть мольбой, он немедленно вошел внутрь, снисходительная, довольная улыбка уже искривила его губы. "Молодой господин." Мальчик измерил его усталым взглядом, прежде чем вздохнуть. - Отправь письмо Рэндаллу, - ровным голосом произнес он. "Скажи ему, чтобы опубликовал в газетах официальное заявление о том, что произошло в доме Ванела. О нашем участии можно не упоминать — преступный мир узнает, кто всех убил. Этого будет достаточно." Послать письмо… Это его беспокоило? Технические подробности их расследования? Себастьян моргнул. Снова моргнул. Что бы он ни ожидал услышать от своего господина, это было не это. Всю ночь ему снились кошмары - Себастьян знал, потому что внимательно слушал. И все же комфорт, казалось, был последним, чего он хотел сейчас. Даже сразу после сна он выглядел острым и собранным, мысли его уже были заняты работой. Как странно. Как увлекательно. - Будет сделано, - заверил Себастьян. Его голос был странной комбинацией впечатленного и нетерпеливого. "Что-нибудь еще?" "Нет. Немедленно приступай к написанию письма, я хочу, чтобы Рэндалл принял меры с самого утра". Себастьян машинально поклонился, но задержался в комнате. Это не может быть все, не так ли? Почему мысли о Рэндалле должны быть первыми мыслями его господина после ночного кошмара? Возможно, это был способ отвлечься, но тогда он наверняка хотел бы, чтобы Себастьян остался с ним в комнате, продолжая находить предлоги для разговоров - все, что угодно, лишь бы избежать теней, которые опустились на него с наступлением ночи. Мальчик не смотрел на него. Он отвернулся, завернувшись в одеяло. - Выходя, закрой дверь, - тихо добавил он. Даже с приказом Себастьян колебался. Вещи не имели смысла, и ему это не нравилось. Тот факт, что он не мог понять, что происходит, раздражал еще больше. Медленно он вышел и направился к своей комнате, его мысли путались в беспорядке. Не может быть, чтобы все из-за поражения в игре… не так ли? Его господин мог многое - если бы Себастьян перечислил их все, в этом мире закончились бы свитки бумаги, но это? Это было необъяснимо. Как будто он не хотел находиться в присутствии Себастьяна дольше, чем это было абсолютно необходимо. В нем зашевелилось темное ощущение, которое отказывалось отодвигать в сторону. Себастьян все равно пытался игнорировать это и вместо этого сосредоточиться на своем последнем задании. Возможно, его лорду просто нужно было больше времени, чтобы смириться с реальностью проигрыша. Или, возможно, виноват был Ванель - в конце концов, Себастьян понятия не имел, что он мог сделать или сказать за те часы, что они провели в разлуке. Что, если он способствовал нынешнему психическому состоянию мальчика? Что, если он… Рука Себастьяна замерла. Он не мог, не давал своему разуму закончить эту мысль. Потому что мысль о том, что Сиэля Фантомхайва изнасилуют так же, как он был до их контракта, могла показаться забавной когда-то, но теперь все, что она делала, это наполняла его черной, раскаленной яростью. Он бы никогда не позволил этому случиться. И его господин тоже не позволил бы. Если бы он оказался в подобной ситуации, он бы позвал его, проклиная его гордость и отдавая приоритет здравомыслию. Так что нет, что бы ни сделал Ванель, это было не это. Это вернуло его к первому впечатлению: мальчик был слишком расстроен проигрышем. И с этим ничего не поделаешь — в следующий раз ему придется стараться больше и не отдавать глупых приказов. Себастьяну просто нужно набраться терпения. Возможно, утром его господин будет более благоразумен, и они, наконец, смогут двигаться дальше.***
Его господин не стал более разумным утром. Во всяком случае, ему стало хуже. Он игнорировал утренний распорядок, который они установили много лет назад. Он не разговаривал без крайней необходимости, он не комментировал качество и состав своего завтрака, он ни о чем не просил и любой ценой избегал Себастьяна. Единственным утешением было то, что сегодня утром он позволил ему одеть себя вместо того, чтобы снова попросить Барда, и Себастьян получил возможность наблюдать и оценивать каждый синяк и царапину на его теле. Они были чрезмерны. Было легче сосчитать безупречные участки на его коже, и этот факт странно обеспокоил Себастьяна. Ему не нравилось это видеть. Это было доказательством недальновидности его господина, знаком победы Себастьяна, и все же от взгляда на него почему-то у него во рту остался неприятный привкус. Если бы Ванель был еще жив, Себастьяну хотелось бы снова заполучить его, и на этот раз их веселье не закончится так быстро. Он намазал каждый синяк специальной травяной мазью, которую держал в запасе, его прикосновения были легкими и нежными. Он особенно тщательно выбирал одежду своего господина и застегивал рубашку, следя за тем, чтобы она не натирала его раны. Но даже эти усилия не были оценены по достоинству. Мальчик едва взглянул на него и при первой же возможности отослал его, сказав вместо этого сопровождать его тетю. Это постепенно переставало сбивать с толку, вместо этого переходя на территорию суматохи. Были периоды, когда юный господин злился на него и выбирал в качестве наказания молчание, но в большинстве случаев Себастьян имел представление о том, в чем он может быть виновен. Здесь он вообще ничего не мог сказать. Было ли это следствием отравления? Все еще? Он продолжал думать об этом, пока стучал в дверь мадам Ред. Предложить ей свою компанию было последним, чего он хотел, но он полагал, что лучше не раздражать господина еще больше, находя способ избежать выполнения его приказа. Почти через минуту дверь открылась. Мадам Ред уставилась на него, и Себастьян посмотрел в ответ, слова приветствия замерли на кончике его языка. На ее душу никогда не было приятно смотреть. Она была унылой и тусклой, с несколькими гнилыми пятнами, такой контраст с ее яркой личностью. А сейчас? Теперь она была огненно-красной, и количество гнили увеличилось до относительной степени. Что бы она ни сделала этой ночью, это должно было быть что-то впечатляющее. Что-то, что гарантировало ей пребывание в одном из владений ада после ее смерти. - Что такое, Себастьян? - она спросила. В ее голосе не было обычного кокетливого оттенка. - Молодой господин велел мне узнать о ваших предпочтениях в отношении завтрака, — ответил он. Новые водовороты ее души привлекали внимание, какими бы неприятными они не казались Себастьяну, поэтому ему было трудно удерживать взгляд на ее лице. "После этого я должен сопровождать вас, куда бы вы ни пожелали." - Ой. - Она смотрела на него пустыми глазами, и Себастьян наклонил голову, заинтригованный этой новой загадкой. Жнец должен был быть каким-то образом связан с этим, чем бы это ни было. Связь между ними с каждым днем становилась все интереснее, и, возможно, пришло время как следует ее исследовать. С другой стороны, эта возможность потеряла часть своей привлекательности, когда Себастьян вспомнил, зачем он вообще здесь. Его господин не хотел его видеть - он был раздражен по какой-то необъяснимой причине и сослал его, чтобы он составил компанию его тете. Его расследованию придется подождать. Себастьяну было неудобно сосредотачиваться на этом, когда у него были более насущные проблемы. - Я сегодня никуда не пойду, - наконец сказала мадам Ред. Она странно посмотрела на него, и Себастьян откашлялся, недовольный собой. Хорошему дворецкому не подобает так легко терять концентрацию. - Значит, моя помощь вам не понадобится? - он уточнил. На ее губах появилась слабая улыбка. "Нет. И я полагаю, вы не будете слишком расстроены из-за этого, учитывая, кому обычно принадлежит ваше внимание." "Извините меня пожалуйста?" Мадам Ред апатично пожала плечами, опустив глаза, чтобы осмотреть свои ногти. - Все в порядке, - сказала она. "Все всегда выбирают его, точно так же, как всегда выбирали мою сестру. Я привыкла к этому. Меня это больше не беспокоит". Что-то было не так, но Себастьян не мог вмешиваться. Он поклонился и отступил, и, хотя часть его интересовалась этой разворачивающейся драмой, большая часть его мыслей снова сосредоточилась на своем господине. Сначала он решит эту проблему. Потом он будет возиться со всем остальным.***
На следующий день ситуация не улучшилась. Что изменилось, так это реакция Себастьяна на это. Вчера он был сбит с толку и обеспокоен. Сегодня все его существо было поглощено темной, голодной тоской. Мальчик по-прежнему не обращал на него внимания. Он не предпринимал никаких попыток заговорить, не реагировал на уколы - держался в стороне, и скорость, с которой такое поведение становилось невыносимым, поражала. Себастьян жаждал… чего-то. Это было не то, что он мог определить, и неспособность сформулировать и понять свои собственные желания беспокоила его все сильнее. Все, что он знал, это то, что внутри него широко открывалась пропасть, всасывающая все мысли и чувства, не связанные с его господином, и чем больше времени они проводили порознь, тем злее и голоднее она становилась. Себастьян все больше и больше полагался на свое демоническое ядро, чтобы выполнять бессмысленные приказы, которые отдавал ему его господин. Это позволило ему поддаться пристрастию и вернуться к мальчику раньше, ожидая других указаний и шанса на этот раз получить что-то большее. Замечание, которое было бы насмешкой, но в более добродушной форме; взгляд, не похожий на то, что в нем заключен весь лед мира; улыбка, наверное. Хотя бы краткая. Но ничего не было, просто очередной пустой приказ пойти и заняться чем-нибудь на кухне или в саду. Каждый отказ вгрызался в него, и каждый оставлял отпечаток медленно растущего гнева. Он не мог рисковать и обрушить его на своего господина, хотя его руки дернулись в знакомом порыве обхватить его за шею, так что Бард, Мей-Рин и Финни несли его раздражения. - Это жалко, - ровно сказал Себастьян, глядя на увядшие розы. Белые розы. Любимые мальчика. "Я не знал, что над твоим мозгом тоже ставили эксперименты. Удалили ли они какие-либо следы интеллекта, чтобы усилить вашу силу? Это ли объясняет вашу абсолютную неспособность учиться, даже после того, как вы много раз слышали точные инструкции?» Финни моргнул, глядя на него с ошеломленным и обиженным выражением лица. От этого выражения у Себастьяна побежали мурашки по коже, когда он исходил от его господина, но на Финни оно выглядело волнующим. Радостное удовольствие расцвело в его груди, немного смягчив неудовлетворенный гнев. - Если бы я знал, насколько ты бесполезен, я бы никогда не оскорбил моего лорда, приведя тебя в его дом, - протянул он. На этот раз Финни расплакался, и его искренняя душевная боль наполнила голодную пропасть внутри Себастьяна мощной энергией. Сбивающая с толку неустойчивость исчезла, и впервые за день он расслабился. Улучшившееся настроение привело его в кабинет господина. Мальчик что-то делал, лицо его было напряженным и суровым, и он даже не удосужился взглянуть на него. - Я пришел почистить шторы, - объявил Себастьян. Тихое фырканье, которое он заслужил в ответ, заставило его сердце учащенно биться. - Как ты чистишь шторы, я думал, их надо стирать, - пробормотал себе под нос молодой господин. "И разве Мей-Рин не ответственна за это?" "Они довольно тяжелые, поэтому я решил позаботиться об этом лично". "Верно. Потому что демоны такие заботливые". Это был их первый полунормальный обмен за несколько недель. С ухмылкой Себастьян подошел к шторам и начал их опускать. Это заняло у него около десяти минут - это было максимальное количество времени, которое он мог притвориться, что посвятил такой задаче, но его господин больше не произнес ни слова. Ощущение беспокойства вернулось в его желудок, и он решил попробовать еще раз. - Что бы вы подумали, если бы вам подарили пару человеческих глаз? - он спросил. "Гипотетически говоря". Его господин поднял голову, глядя на него в замешательстве. Это было значительное улучшение по сравнению с тем закрытым выражением лица, которое было у него до сих пор, и сердце Себастьяна немного подпрыгнуло. - Что бы я сделал с парой человеческих глаз? - удивился мальчик. Это был хороший вопрос. "Я не знаю. Что вы обычно делаете с подарками?" "Подарками или частями тела?" "Они не должны быть взаимоисключающими". Его господин нахмурился, вероятно, обдумывая это заявление. - Какого цвета должны быть эти глаза? — наконец спросил он. "Гипотетически говоря". — Синий, — немедленно сказал Себастьян. При этом взгляд молодого господина сузился. - Ты говоришь не о моих глазах, не так ли? - подозрительно спросил он. "Потому что, если ты думаешь, что вырвать их и отдать мне в отсоединенном состоянии — это подарок…" Почему-то эта идея была более ужасающей, чем должна была быть, и поэтому Себастьян прошипел: "Нет!" Хмурый взгляд мальчика усилился. - Что ж, это облегчение, - саркастически протянул он. "Хотя на данном этапе меня это не удивило бы. Что, если я когда-нибудь скажу что-то вроде «Я не хочу этого видеть», а ты воспримешь это как приказ ослепить меня? Это похоже на то, что ты бы сделал." - Нет, я… - Себастьян растерянно покачал головой. Этот разговор пошел не так, как он планировал. "Я бы не стал этого делать. Не для вас." Он не собирался добавлять последнюю часть. Но он это сделал, и теперь Сиэль Фантомхайв смотрел на него так, словно мог видеть сквозь него, его взгляд был острым и умным. Это было странно, отчуждающе и странно возбуждающе. Себастьян снова покачал головой, с силой возвращая мысли в исходное русло. - Я говорил не о ваших глазах, - настаивал он. Его господин фыркнул. "Меня не волнуют глаза. Почему мы вообще говорим о глазах? Тебе кто-то так понравился, что ты хочешь их украсть?" Челюсть Себастьяна от удивления отвисла. Затем испуганный смех сорвался с его губ, и ему пришлось прижать к ним руку, чтобы остановить его. Молодой господин не разделял его веселья. Его собственные губы сжались, явный признак неудовлетворенности, и его голос стал холоднее, когда он спросил: «Правда?» Какой бесконечно загадочный мальчик. Даже если Себастьян сделал что-то настолько непостижимое, как ему понравились чьи-то глаза настолько, что он захотел их собрать, почему это должно вызывать недовольство его господина? - Я этого не делал, - заверил его Себастьян. "Ничей взгляд не заинтриговал меня настолько, чтобы побудить сохранить их. За исключением, пожалуй…" — его голос затих, когда он уставился на мальчика, изучая яркую голубизну его радужной оболочки, многочисленные слои тени за тенью. Если бы у него была возможность посмотреть поближе, не прерываясь, подержать его в руках… Его господин издал возмущенный вздох. - Ты только что сказал, что говоришь не обо мне! - возмутился он. Себастьян пожал плечами, не чувствуя особой вины. "Я не говорил, - сказал он. - По крайней мере, в тот момент." Мальчик зарычал. "Убирайся!" - отрезал он. - И не приноси мне ничьих глаз, я их не хочу!" Вот вам и установление перемирия. Раздраженный, Себастьян выполнил приказ, неся ненужные шторы. Чем дальше он уходил, тем шире становилась бездна внутри него. На этот раз доведение слуг до слез ничем не помогло.***
К ночи Себастьян почувствовал себя напуганным. Он не мог найти место или занятие, которое бы его достаточно отвлекло. Он едва мог сосредоточиться на Мадам Ред и Грелле, хотя они явно были заняты чем-то потенциально опасным: инстинкт следовать за Сиэлем Фантомхайв преобладал над всем остальным. У них не было ни одного разговора, подобного тому, что был днем, и этот факт начал отравлять не только его разум, но и его тело. Когда Себастьян посмотрел на свои руки, он едва мог разглядеть их очертания. Энергия, которая помогала поддерживать его человеческий облик, ускользала вместе с его способностью концентрироваться, и если бы кто-нибудь увидел его, то сразу бы понял, что что-то не так. Проблема была в том, что с каждым мгновением он заботился об этом все меньше и меньше. Его рациональность и интеллект испарялись, как дым, уступая место более примитивным ощущениям. Их место занял бездумный голод, и в этот момент он стал по-настоящему тревожным. Он не знал, что с ним происходит. Это был не первый раз, когда он и его господин были в разногласиях друг с другом, но он никогда раньше не испытывал такой сильной неконтролируемой реакции. Он понятия не имел, что делать и насколько хуже может быть. В последний раз, когда он чувствовал такой голод, он был смущающе молод. Это было много тысячелетий назад, и это чувство было типичным, потому что его испытывал каждый демон. Это был голод по душам, по топливу, которое могло бы вдохнуть в него прилив опьяняющей силы. Но это, сейчас? Дело было не в жажде души. Это была потребность в чем-то другом, в чем-то более глубоком, и Себастьян был встревожен настолько же, насколько и очарован. Когда его господин заснул, он подошел к его кровати, пристально глядя на его хмурое лицо. Так близко, голод немного утих. Ужасное беспокойство внутри него утихло, и его человеческое тело обрело свою форму. Тем не менее, пропасть была там, искривляя его внутренности от тоски по вещам, которые он не мог определить. Озадаченный самим собой, Себастьян наклонился ближе, пытаясь понять, чего он хочет. Он осторожно снял перчатку и провел пальцем по гладкой щеке мальчика. Когда его тело неудержимо содрогнулось, он остановился. Интересно. Что это было и почему он почувствовал это сейчас? Он повторил свои легкие ласки несколько раз, не удивившись, когда его ногти превратились в когти. Каждое прикосновение вызывало мурашки по его коже, и ощущение было настолько уникальным, что Себастьян мгновенно был очарован. Он и раньше был свидетелем того, как у людей покрывались мурашки по коже, но сам никогда этого не чувствовал. Он был не в состоянии представить это ощущение или объяснить его явление. Сейчас он тоже не мог этого объяснить, но, по крайней мере, он что-то чувствовал , и это было так ново, что он никогда не хотел, чтобы это заканчивалось. Но этого было недостаточно. Себастьян на мгновение задумался, пытаясь прислушаться к себе и понять, к чему так нетерпелив его разум. Нет ясности. Тогда, может быть… может быть, его человеческая часть могла бы помочь? Это был подход, который он не пробовал. Его тело уже давно давало сбои, так что, возможно, если он прислушается к его желаниям, оно, наконец, начнёт слушаться его должным образом. Удовлетворенный своим внезапным озарением, Себастьян попытался сосредоточиться на новой цели. Он закрыл глаза и постепенно отключил все источники своей истинной сущности, разорвав контакт со своей демонической энергией настолько полностью, насколько это было возможно физически. В таком состоянии его человеческое жилище чувствовало себя уязвимым и незащищенным. Но, очевидно, у него были свои собственные инстинкты, потому что Себастьян обнаружил, что наклоняется еще ближе и прижимается носом к волосам мальчика, вдыхая их запах. Мгновенно на него нахлынуло головокружительное счастье. Чувство было еще более сбивающим с толку, чем то, что он испытывал раньше, но в своем почти слепом бессознательном состоянии Себастьян не был заинтересован в том, чтобы анализировать его - он хотел только наслаждаться им. Он снова вдохнул, на этот раз жадно, позволяя запаху мальчика окутать его. Он дышал и дышал еще, пока весь воздух в его легких не приобрел вкус Сиэля Фантомхайва. Пропасть закрылась. Остатки беспокойства улеглись, и Себастьян купался в этом долгожданном покое, чувствуя, как оживает под его влиянием каждая частичка его самого. Какая-то отдаленная часть его думала, что то, что он делает сейчас, ужаснет и оттолкнет его позже. Что это заставит его бежать из комнаты и быть слишком огорченным, чтобы даже смотреть утром в сторону своего господина. Впрочем, в основном ему было все равно. Он наслаждался этим конкретным моментом, и что бы ни последовало за ним, не имело значения. Это глубокое погружение в самый умиротворяющий и манящий аромат, этот поток удовольствия, протекающий сквозь него, - Себастьян не мог представить, что сожалеет о собственной снисходительности. Ни сейчас, ни позже.***
Он не пожалел об этом. Когда наступило утро, он чувствовал себя стабильным и полным энергии, как будто он провел ночь, питаясь душами, кровью и болью, а не чем-то таким невинным, как запах своего господина. Даже холодных взглядов и равнодушия было недостаточно, чтобы смутить его и испортить его приподнятое настроение. Он был приятно удивлен, когда мальчик охотно начал их первый настоящий разговор. - Что ты думаешь о Лау? - он спросил. Его взгляд все еще был отстраненным, но он говорил, и Себастьян ухватился за его вопрос с неоправданной интенсивностью. - Он хороший союзник, - медленно сказал он. "У него есть связи почти со всеми в преступном мире, и он достаточно умен, чтобы понимать, что он может извлечь выгоду из работы с вами, а не против вас. Он заинтригован вами, и это гарантирует его лояльность в обозримом будущем." - Заинтригован, - повторил молодой господин. Он почти нервно потер плечи, словно не знал, как отреагировать на оценку Себастьяна. "Что-то не так? У вас есть причины не доверять Лау?" - Нет. Не совсем. Просто иногда… - голос мальчика затих, и Себастьян сузил глаза, его спина напряглась. После последнего разговора с Лау он не удосужился внимательно за ним понаблюдать. Но Лау временно поселился в поместье, чтобы составить компанию мадам Ред, — он уехал только сегодня, и если его господин заметит, что что-то не так… Себастьян испытывал к этому человеку преимущественно положительные чувства. Он был достаточно уникален, чтобы быть интригующим, и наблюдать за ним было любопытно само по себе. Тем не менее, если бы он играл в какую-то игру против Сиэля Фантомхайва за спиной Себастьяна, он бы, не колеблясь, зарубил его, пока тот еще больше не вышел из-под контроля. - Иногда он меня нервирует, - резко сказал мальчик. Признание, исходившее от него, было ошеломляющим, но прежде чем Себастьян успел среагировать, он покачал головой. - Забудь, - проворчал он. "Вряд ли я могу жаловаться на Лау, когда среди моих других союзников безумный гробовщик, некомпетентные слуги и демон. Разве тебе негде быть?" Ах, так он вернулся к холоду. Отлично. Этот короткий разговор натолкнул Себастьяна на мысль, и он был уверен, что после него все, наконец, вернется на круги своя. Какие бы обиды его господин ни питал к нему, они не имели бы значения, если бы им пришлось расследовать другое дело. А если бы не было... Себастьян сам придумал бы.***
Несмотря на опасения своего господина, Лау был ближайшим союзником, которого Себастьян мог найти для того, чтобы этот конкретный план сработал. Тем не менее, это не означало, что он не собирался включать предупреждение в свою записку. Я хочу, чтобы ты связался с семьей Ферро и сообщил им, что мой господин убил Аззурро Ванеля. Сообщите им, что он будет в Лондоне завтра около полудня на случай, если они захотят отомстить. Тогда мне нужно, чтобы вы связались с моим господином. Отправьте ему письмо и попросите о полуденной встрече в Лондоне. Когда он прибудет, скажите ему, что другие члены семьи Ферро недовольны его участием в смерти Ванеля и стремятся навредить ему. Будьте осторожны при общении с милордом. Я не хотел бы получать какие-либо жалобы и быть вынужденным нанести вам еще один визит. С. Тот факт, что имя, которое дал ему господином, и его настоящее имя начинались с одной и той же буквы, никогда не переставал его забавлять. Лау не смог бы оценить этот маленький намек, но это едва ли имело значение. Завтра у него и его господина, наконец, будет чем заняться - чем-то, что позволит им покинуть поместье и вернуться к следственной рутине. Вечером того же дня Лау отправил сразу два письма. Один был для молодого господина с приглашением встретиться. Еще одно было адресовано Себастьяну. Мой дорогой дворецкий, Теперь мы играем за обе стороны, не так ли? Формально я работаю на Графа Фантомхайва, так что, возможно, мне следует предупредить его о вашем маленьком плане. Но тебе повезло. Мне официально любопытно посмотреть, чем ты занимаешься. Все сделано, семья Ферро предупреждена. Я практически не сомневаюсь, что они нападут на вашего мальчика завтра в Лондоне. Я полагаю, вы будете сопровождать его? Это будет весело. Не нужно навещать меня. Я буду вести себя наилучшим образом. А потом посмотрим. После этой последней загадочной строки ничего не было, и Себастьян весело фыркнул. Лау, казалось, не мог с собой поделать - его потребность подкалывать других и смотреть, как они реагируют, взяла верх над его инстинктом самосохранения. Возможно, он станет подходящим господином в будущем, когда Сиэль Фантомхайв будет мертв, а Себастьян будет искать следующий контракт. Эта мысль казалась странной, поэтому он с готовностью отбросил ее. У него было много планов.***
Идея была проста. Мальчик не рискнул бы отправиться в Лондон в одиночку — какая бы напряженность ни существовала между ними, он проигнорирует ее, чтобы обеспечить свою безопасность. Он все еще не полностью оправился от своего опыта с Ванель, поэтому он попросит Себастьяна сопровождать его. Они встретятся с Лау, и Лау расскажет им об угрозе, исходящей от семьи Ферро. Некоторое время спустя на юного господина нападут, и Себастьян поможет ему, прежде чем кто-либо успеет прикоснуться к нему. Это было бы доказательством непосредственности опасности, и над устранением ее надо было бы работать вместе. К концу этого мальчик, надеюсь, оправится от своего необъяснимого угрюмого состояния, и все вернется на круги своя. Возможность выследить целую группу людей и убить их тоже была заманчивым бонусом. Себастьян тщательно подготовился. Поскольку Финни избегал его как чумы, ему удалось спасти оставшиеся белые розы, и он украсил ими дом, надеясь, что это поднимет настроение его господину с раннего утра. Казалось, все идет по плану. Проснувшись, мальчик вел себя несколько теплее. Когда он заметил розы, он закатил глаза, но не раньше, чем у Себастьяна мельком мелькнула улыбка на его губах. Он не задавал никаких вопросов о письме, которое ему дали, молча принимая и читая его, и когда он, наконец, открыл рот, Себастьян знал, что он собирается сказать слово в слово. Готовь карету — краткий и лаконичный приказ, столь характерный для его господина. - Готовь карету, - громко повторил мальчик. Глубокое удовольствие закружилось в Себастьяне, и ему представились следующие слова: « Я еду в Лондон » . Всегда прямо к делу: упомянул местонахождение и самого себя только потому, что считал Себастьяна наемным продолжением себя, не заслуживающим отдельного упоминания. — Я еду в Лондон, — подтвердил молодой господин. Следующей фразой будет "Будь готов через семь минут" . Потому что ему нравились нечетные числа, и он был существом глубоко расчетливым. Пяти минут будет недостаточно, десяти минут будет слишком много. "Попроси Финни оставить то, что он делает — он будет сопровождать меня". Он был так сосредоточен на том, что, как он был уверен, скажет молодой господин, что, когда он заговорил, Себастьян даже не услышал его голос, потому что он произнес не те слова, которые должен был произнести. Когда до него наконец дошел их смысл, он напрягся. Новый вид тьмы ожил в его теле, и жгучие отпечатки, которые она оставила на его внутренностях, были более чем надоедливыми. - Есть какая-то особая причина, по которой ты все еще стоишь здесь? - спросил его мальчик. Тьма зашипела, и Себастьяну понадобилось несколько секунд, чтобы снова взять ее под контроль. - Вы хотите, чтобы Финни сопровождал вас? - повторил он. Возможно, он ослышался. Его господин не мог совершить одну и ту же ошибку дважды подряд. Но, видимо, мог, потому что выражение его лица не изменилось даже тогда, когда он пожал плечами, откладывая письмо в сторону. "Это то, что я сказал." Это было абсурдно. С каких это пор он взял с собой Финни? Как долго он собирался продолжать эту утомительную, бессмысленную игру, которую Себастьян понимал все меньше и меньше? - Вы уверены, что это безопасно? - спросил он. Он попытался подобрать свой тон к тону своего господина, но вышло не совсем так. "Наши слуги могут защищать дом, когда это необходимо, но как личные телохранители они бесполезны. Их подготовка недостаточна". Взгляд, который он получил, был таким честным и яростным, что он ошеломлен. - Их обучение может быть недостаточным, но их лояльность на месте, - сказал его лорд. На его лице было больше эмоций, чем за последние дни, и Себастьян приветствовал бы это изменение, если бы оно не было столь явно негативным. "Если со мной что-то случится, они попытаются спасти меня любым возможным способом. Ты, с другой стороны, будешь стоять там, пока моя жизнь не окажется в непосредственной опасности. Я уверен, что ты бы с радостью посмотрел, как Ванель продает меня тем людям, о которых он говорил, и вмешался бы, только если бы я умолял тебя об этом." Горечь обвинения заставила Себастьяна отшатнуться. Он уставился на мальчика, зная, что его глаза теперь были невероятно широко раскрыты, чувствуя, как изумление охватило и исказило его черты. Те, кто верен мне, защитят меня физически. Именно это сказал молодой господин за день до нападения Ванеля. Себастьян предположил, что он имел в виду других слуг, но что, если это касается и его самого? Но, конечно, получилось. Это был стимул, который ускользнул от его внимания. Его господин первым предложил ему оливковую ветвь, но Себастьян проигнорировал ее. Осознание того, что было проблемой все это время, обвивало его горло, сжимая его до такой степени, что он не мог глотать. Чувство вины оставалось чужим, но за последний месяц он испытывал его чаще, чем хотел признать. Это было неприятно и удушающе - оно щипало его, скручивало его желудок узлами и тянуло различные органы в произвольном порядке. Как люди могли выдержать это? И какой был лучший способ облегчить это? Может быть, он мог бы попытаться объяснить. "Я бы никогда не позволил ему продать вас, - осторожно произнес он. - Это противоречило бы…" - Ты коверкаешь договор как хочешь, - резко перебил его мальчик. Его взгляд был ледяным, но его слова были наполнены горячей яростью. "Не притворяйся, что это остановило бы тебя. Ты позволил забрать меня из моего дома. Ты позволил мне пострадать. Ты ни в малейшей степени не соблюдаешь наш контракт, пока он не принесет тебе пользу. И это нормально. Я определенно не ожидал лояльности от демона. Но я надеюсь, что достаточно ясно объяснил, почему я решил взять с собой Финни. Ты…" - Он сделал паузу, его рот скривился в отвращенной усмешке. "Ты меня утомляешь. Я запрещаю тебе даже появляться в моем присутствии, пока я не позову тебя. А теперь иди и предупреди Финни. Я хочу уйти в течение получаса". Полчаса, а не семь минут. Потому что его лорд берет с собой Финниана, а Финниан не сможет собраться так же быстро, как Себастьян. Он не знал, как долго простоял, как вкопанный. Когда он двигался, это было автоматически - независимо от его личных чувств по этому поводу, у него был приказ следовать. Как и ожидалось, Финниан был на седьмом небе от счастья, когда у него появилась возможность отправиться куда-нибудь со своим господином. Как только он побежал переодеваться, Себастьян удалился в свою комнату. Он должен был подумать. Молчание мальчика, его холодность и гнев - теперь все это имело смысл. Каким-то образом он ожидал, что Себастьян защитит его от нападения Ванела, несмотря на его прежние слова о том, что он справится с ситуацией самостоятельно. Игра была , но по другим правилам. Эти слова о верности были проверкой: его господин хотел увидеть, выполнит ли Себастьян контракт , несмотря на то, что его отстранили от расследования. Откуда он должен был это знать? Хотя в ретроспективе заявление о лояльности было ясным, в то время это было не чем иным, как тончайшим намеком. А может, в этом и был смысл. Может, Себастьяну и не полагалось ничего знать, но от него все же ожидали, что он будет действовать так, как хочет его господин. Как излишне сложно. С тихим рычанием он сжал переносицу и ненадолго закрыл глаза. Он никогда раньше не играл со своими хозяевами в такие буквальные игры. Если и имел, то односторонний - никто не удосужился с ним побороться за победу. Раньше он точно никогда не проигрывал, а теперь? Он оказался в странном положении, когда уже не знал, кто победил. С одной стороны, ему удалось доказать, что Сиэлю Фантомхайву он нужен в любом расследовании. С другой стороны, можно ли считать победой синяки на его теле и новый натиск его кошмаров? Внезапно мне показалось, что это не так. Внезапно это показалось ему самым большим поражением, и Себастьян вздрогнул, его сердце неловко сжалось при этой мысли. Нынешняя разворачивающаяся ситуация поэтически отражала ситуацию с Ванелем. Вот они снова — молодой господин направляется прямо к опасности после того, как запретил Себастьяну участвовать или даже появляться в его присутствии. Что ему теперь делать? Все равно следовать за господином? Вмешаться на случай, если Финни не защитит господина, что вполне вероятно? На мгновение Себастьян заколебался. У него было полное право выбирать, какому приказу он предпочел бы следовать, как он сделал это с Ванелем. Его господин официально ограничил его участие - это означало, что он мог подчиняться и ничего не делать, даже если кто-то напал на него. Это был подход, который он выбрал несколько дней назад. Но контракт требовал, чтобы он защищал своего лорда от угроз, несмотря ни на что, а это означало, что он мог иметь приоритет над любым другим приказом. Идея игнорировать нападение и смотреть, как молодому господину причиняют боль, обладала неоспоримой привлекательностью. Он все еще выздоравливал от Ванеля, поэтому Себастьян мог только представить, насколько слаще будет его боль на вкус, как прекрасно будут выглядеть его затравленные глаза; синяки, украшающие его кожу, усиливали и разнообразили свои цвета, образуя интригующую мозаику. С другой стороны… он все еще выздоравливал от Ванеля. Если нападут снова, ему будет больно. Его будут преследовать еще более ужасные кошмары, и на его теле не останется ни одной целой части тела. Казалось, что у обоих вариантов были одни и те же аргументы на их стороне. Несчастье. Как это поможет ему выбрать? Себастьян игнорировал ход времени. Потребовалось, чтобы его печать начала гореть, чтобы он вскочил и вскочил на ноги, его разум принял решение еще до того, как рациональная часть его даже осознала это. Это не его господин совершил вторую ошибку подряд, запретив ему сопровождать его. Это был Себастьян, который сидел здесь и думал о том, чтобы доказать правоту обвинений своего господина. Он был верен. В настоящее время. И теперь, когда он знал, что было не так, он мог, наконец, начать как следует загладить свою вину.***
Он прибыл как раз вовремя. Финни бесцельно задыхался, пытаясь догнать карету, а его господин был внутри - с завязанными глазами, с кляпом во рту, со связанными за спиной руками, но в остальном невредимым. Примечательно, что он не пытался позвать Себастьяна - даже когда один из нападавших грубо прижал лезвие к его щеке. Он не знал, что взбесило его больше. К счастью, думать не требовалось, поэтому он бросился в атаку, собрав всю энергию, которую он держал, и покрыв ее собой. Кучеру повезло - Себастьян успел только свернуть ему шею, а вот двое мужчин в карете заслуживали более тщательного обращения. Они не видели, как он приближался. Они потратили несколько секунд на то, чтобы понять, что их пальцы внезапно исчезли - стандартное наказание для тех, кто прикоснулся к тому, что им не принадлежало. К тому моменту, когда их пронзила боль и они начали визжать от ужаса, Себастьян погрузил свои когтистые руки в их мягкие животы, сминая все, до чего мог дотянуться изнутри. Это должно было стать началом нового дела. Однако каким-то образом это превратилось в месть, чистую и простую. Эти люди, возможно, и не причинили никакого вреда его господину, но они были связаны с Ванелем, а Ванель был насекомым, которое не должно было умереть так быстро, как он. Если бы Себастьян знал, сколько неприятностей он причинит, он бы продлил пытки на дни, а не на минуты. Этих заменителей должно хватить. Жаль, что он тоже не мог поиграть с ними - Финниан уже собирался добраться до кареты, а его господин… кто знает, о чем он думает? Он сидел застывший, запрокинув голову, прислушиваясь к крикам. Он должен был знать, что Себастьян здесь, но если и знал, то не подавал виду. Себастьян сломал оставшиеся кости, затем сжал их в кулаках. Когда он снова открыл их, его встретила сероватая куча пыли. Некоторые куски тел были разбросаны хаотично, но в основном остались только кровь и пепел. Не хорошо, что была кровь. Его господин ненавидел это зрелище. Глядя на него сейчас, с его гордой спиной и ровным дыханием, Себастьян не мог нарадоваться. Импульсивно, он потянулся, стянул тряпку изо рта и провел своими все еще демоническими пальцами по щеке. Он не стал снимать повязку. Пока его господин не оказался снаружи, подальше от крови. Но его руки… Себастьян хотел развязать их, но дверца кареты внезапно открылась. Все, что он мог сделать, это бросить на мальчика с сожалением взгляд и исчезнуть, используя близлежащие тени как свое убежище. Он не знал, зачем он это сделал. Разве он не должен был сообщить своему господину, кто его спас? Если он хочет загладить свою вину, как поможет сокрытие его помощи? Но каким-то образом сделать это таким образом казалось правильным решением. Возможно, это было человеческим делом, один Себастьян не надеялся понять. Это было почти как… объявить о его присутствии было бы хвастовством. Втирая бездумные приказы своего лорда ему в лицо. Обычно он радовался бы такой возможности, но сейчас у него не было причин хвастаться чем-либо. Он допустил ошибку с Ванелем — теперь он исправлял ее. Больше ничего. Это все еще не имело особого смысла, поэтому Себастьян покачал головой и вместо этого сосредоточился на наблюдении за каретой. Он позаботится о том, чтобы его господин благополучно вернулся домой. А потом, если придется, он сам убьет оставшихся членов семьи Ферро. Сиэлю Фантомхайву не нужен был новый кейс. Ему нужна была верность, и именно ее Себастьян мог ему дать. Пока это тоже не стало делом прошлого.***
Его первый инстинкт подсказал ему организовать что-то грандиозное. Ситуация, когда у его господина не было бы другого выбора, кроме как оценить преданность, которую он продемонстрировал. Но после недолгих размышлений Себастьян отказался от этой идеи. Один большой жест не мог отменить нарушение доверия, в котором его обвиняли. Он только что спас мальчика, несмотря на возможность проигнорировать нападение - это было достаточно актуально, но не принесло ощутимых сдвигов. Молодой господин по-прежнему в основном молчал, хотя теперь стал чаще смотреть на него. Это было только начало, но предстояло еще многое сделать. Так что Себастьян остановился на мелочах. Найти человека, который мог бы превратить только что сломанную трость его лорда в другую, лучшее, что мог предложить Лондон. Готовит свою любимую закуску, даже если это не было запланировано. Достать самое мягкое новое постельное белье для его кровати; выбирая одежду, которую он считал наиболее удобной, даже если он никогда не заботился о том, чтобы комментировать это вслух. Приезд леди Элизабет был источником одновременно раздражения и радости. С одной стороны, ее бесконечные пронзительные требования начали действовать Себастьяну на нервы уже после первых десяти минут, проведенных в ее обществе. То, как она надела ему на голову розовую шляпу, тоже не вызывало у него симпатии. С другой стороны, наблюдать за тем, как она взволновала его мрачного господина, было забавно, и Себастьян был почти уверен, что сможет повернуть всю эту ситуацию в свою пользу - это может стать его окончательной победой в этой последней игре по восстановлению доверия Сиэля Фантомхайва. Он просто должен был решить, что делать и когда.***
Танцы никогда не должны были быть частью этого. Правда, Себастьян провел много ночей в этом человеческом царстве, кружа своих бесчисленных хозяев и любовниц под звуки музыки - он был в этом чрезвычайно хорош, но это никогда не было тем занятием, которое ему особенно нравилось. Вот почему его собственные слова, говорящие: « С вашего позволения, я буду вашим учителем танцев », лишили его дара речи, как и его господина. - Не будь смешным! - наконец воскликнул мальчик, его лицо покраснело от возмущения. "Как будто я могу танцевать с таким высоким мужчиной, как ты!" Разница в росте здесь не играла роли - Себастьяна больше волновал интерес, внезапно вспыхнувший в его груди. Он никогда раньше не хотел танцевать. Танцы могли быть развлечением, но по большей части они оставляли его равнодушным. Теперь, однако, возбужденное ожидание нарастало, и, как он ни старался, он не мог себе этого объяснить. "Кроме того, ты все равно не умеешь танцевать." Слова господина вырвали его из спутанных мыслей. Слегка покачав головой, Себастьян улыбнулся. - Если это Венский вальс, то оставьте все это мне, - заявил он. "Я был частым гостем во дворце Шёнбрунн". Цвета на лице его лорда так быстро меняли оттенки, что он едва успевал перечислять их все. Он казался смущенным, довольным, испуганным и нервным одновременно, и это подтолкнуло Себастьяна вперед. Он протянул руку - она почему-то уже покалывала. - Могу ли я иметь честь участвовать в этом танце, милорд? - спросил он шелковисто. К его удовольствию, щеки мальчика залил новый оттенок румянца. Он заерзал, с опаской поглядывая на свою руку, затем сделал серию панических жестов собственными руками. Себастьян какое-то время наблюдал с любопытством, но, похоже, это никуда не шло. Если бы он хотел, чтобы они начали, ему пришлось бы буквально тащить своего господина в центр. - Все довольно просто, - сказал он ему, успокаивающая мягкость его голоса противоречила крепкой хватке мальчика за руку. "Поскольку вы собираетесь вести за собой даму, я займу женскую позицию. И женский, и мужской шаги похожи, но в то же время требуется идеальная синхронность". В этот момент он едва осознавал собственные слова. Странное возбуждение продолжало нарастать, и его нетерпение утихло только тогда, когда Себастьян поднес руку своего господина к своей талии и осторожно сжал его плечо. Стоя вот так, когда их тела были соединены сразу под тремя углами, он чувствовал пульсацию энергии. Это была странная и притягательная сила, которая проникла в его сознание и поглотила его рациональные мысли. Себастьян смутно осознавал, что он все еще говорит, все еще показывая мальчику правильную последовательность шагов, но его внимание было сосредоточено на другом - его глаза закрылись, когда он отдался ощущению. Это была электрическая энергия. Это было похоже на жидкое пламя, у которого был собственный разум - оно продолжало разгораться, танцуя вокруг них и между ними ленивыми кругами. Кожа Себастьяна была странно теплой, и на мгновение ему показалось, что его человеческое тело может раствориться в ее жаре. Но затем молодой господин пнул его, его голова случайно врезалась в грудь Себастьяна, и глаза Себастьяна распахнулись. Возвращение в реальный мир было холодным и поразительным. Энергия рассеялась, как будто ее никогда и не было, и он удивленно взглянул на мальчика, размышляя, не испытал ли он то же самое. Это не выглядело так. У его господина было угрюмое выражение лица, которое едва скрывало чувство вины - что, по общему признанию, было необычно, но не то, чего Себастьян мог бы ожидать от того, кто ощутил вкус энергии, которую он испытал. Это нервировало. Последнее, что ему было нужно, так это еще один источник сбивающего с толку отвлечения. - Ваши природные способности к танцам не столько недостаточны, сколько отсутствуют, юный господин, - упрекнул он. Твердость его голоса придавала некоторую стабильность, которую он искал. "Вы не должны просто болтаться на мне." Как и следовало ожидать, это заставило мальчика ахнуть. - Это ты виноват, что слишком высокий! - запротестовал он. С ухмылкой Себастьян начал отстраняться, но молодой господин держался, его пальцы цеплялись за него, не желая отпускать руку. Это длилось всего долю секунды, но этого хватило, чтобы энергия снова затрещала. Непреодолимая потребность прикоснуться к мальчику и инстинкт бегства столкнулись в ожесточенной битве, и первое быстро одержало верх. - Но прежде всего вы должны стереть с лица это кислое выражение, - пробормотал Себастьян. "Было бы невежливо показывать это даме." Слова не имели значения — важно было то, что его руки легли на щеки его господина. На этот раз его хватка была неосторожной. Оно было твердым и грубым, собственническим и интенсивным, и оно передавало глубокое блаженство прямо в его тело. Себастьян вздрогнул, у него чуть не закружилась голова от удовольствия от прикосновения, выходящего за рамки допустимого, но прежде чем чувство настигло его, его господин резко оттолкнул его руки. - Отпусти меня! - рявкнул он. Без слов Себастьян повиновался. Его сердце сильно билось, и теперь, когда связь снова прервалась, он мог признать, что был напуган. Все, что происходило, не должно было произойти. Он так много знал. Он не мог начать объяснять свою реакцию, и его господин имел полное право рассердиться на него за то, что он переступил черту. Но мальчик отвернулся, словно смущенный, и Себастьян перевел дыхание. Что бы его ни расстроило, это не было нарушением приличия. Это было хорошо. У него было мало желания нести ответственность за что-то, что его смущало. - Я не могу! — сплюнул его господин. "Я… я давно разучился радостно улыбаться." Удивительно, как быстро человеческий голос мог переходить от резкости к тоскливому страданию. Хотя сами слова… они были менее чем вдохновляющими. Мальчик не помнил, когда улыбался от восторга? Потому что это сделал Себастьян. И этого воспоминания было достаточно, чтобы лед внутри него заострился, заморозив все странные эмоции, которые он не мог назвать. Совсем недавно его господин не просто улыбался — он смеялся от радости. Смеялся над какой-то бессмысленной историей, которую ему рассказывал Бард, оттого, что его присутствие успокаивало после очередного кошмара. Смеялся, как будто у него было какое-то право на это, как будто у Барда было какое-то право на него. Его глаза вспыхнули малиновым. Энергия, которая потрескивала на этот раз, была знакомой и ядовитой, и Себастьян впитал ее, позволив ей плотно обвиться вокруг него. Это было, когда мальчик снова повернулся к нему лицом, и его глаза расширились от всего, что он увидел. Всплеск страха от него был настолько пьянящим, что Себастьян облизнул губы, но, как всегда, погас с удивительной быстротой. - Почему ты стоишь там? - холодно спросил его господин. "Тебе это показалось удачной попыткой?" Себастьян склонил голову, и на одном дыхании кипящий гнев рассеялся. Это был урок танцев, и он выполнял свой долг. Больше ничего. Не имело значения, когда и почему его господин рассмеялся: они оба были здесь, в настоящем, и, надеюсь, разум Себастьяна теперь был ясен. Они могли легко продолжить. Никаких отвлекающих факторов. К сожалению, эта уверенность очень скоро пошатнулась. В тот момент, когда он снова притянул мальчика ближе, энергия между ними вспыхнула. Какое-то время это было терпимо - Себастьяну даже удавалось сосредоточиться, но когда он предложил поменяться ролями… Он сделал это из любопытства, а не из необходимости. Он не был уверен, чего ожидал, но определенно не для того, чтобы неопознанная сила утроила свою силу. Почему-то держать мальчика на руках в качестве партнера по танцам было хуже, чем быть ведомым им - огонь лизал его нервные окончания, усиливая каждое ощущение. Если бы он знал, что танцы могут быть такими, возможно, это стало бы его любимым занятием. Только это не может быть сам акт танца, не так ли? Только не с таким неумелым партнером, как его господин. Конечно, теперь, когда Себастьян взял на себя управление их танцем, он двигался намного лучше. Количество его ошибок уменьшилось, и он перестал все время смотреть себе под ноги. Интенсивность его голубого взгляда была сама по себе силой, и Себастьян обнаружил, что полностью захвачен им, почти задыхаясь от неузнаваемой потребности оставаться так близко, быть еще ближе. Его господин, который, по его собственному признанию, ненавидел танцы, был на удивление молчалив. Себастьян не мог понять, что творится у него в голове. Хотя он хотел бы. Он хотел бы взломать его череп, разорвать его руками и копаться в его содержимом, пока не найдет все ответы, которые хотел извлечь. Кровь его господина была удивительно опьяняющей сама по себе, но если бы он действительно погрузил в нее руки, почувствовал тепло его мозга, услышал хруст его кости… Себастьян вздрогнул, темный туман в его сознании сгустился. Его хватка на талии мальчика стала крепче, еще сильнее; когти вырвались из перчаток, сверкая собственнической остротой, и именно в этот момент нога молодого господина снова соскользнула. На секунду он прижался ближе к груди Себастьяна, а потом просто… остался там. Может быть, он был не единственным, кого затронули какие-то странные эффекты, которые их контракт оказывал на них, в конце концов. Осторожно, неохотно Себастьян отстранился. - Так было лучше, - сказал он, хотя его слова показались ему фальшивыми. Его рука продолжала сжимать руку мальчика, не желая отпускать, и это стало последней каплей. Исследование внезапной танцевальной связи было забавным, но на данный момент это зашло слишком далеко. - Вы максимально готовы к танцу с леди Элизабет, - добавил Себастьян. "Боюсь, если мы продолжим тренироваться, ваши ноги подкосятся до того, как вы успеете ее пригласить." Вызывает недоумение, что его господин так долго соглашался танцевать с ним, особенно учитывая его прежний вопиющий отказ. Продление этого момента на более длительный срок лишь усугубит и без того запутанную ситуацию. Пока Себастьян не узнал, почему их контракт начал действовать, возможно, им не стоит снова танцевать вместе. Неважно, насколько часть его уже жаждала этого.***
Наблюдать за тем, как его господин общается с леди Элизабет, всегда было интригующе. Двойственность его натуры никогда не проявлялась лучше, чем в компании этой конкретной девушки, и Себастьян был прикован к ней. Во многом мальчик презирал ее. Она была всем, чем он не был: громкой, шумной и легко возбудимой. Ее тянуло к солнечному свету, а он предпочитал сливаться с тенями; она хотела поделиться своим счастьем со всеми вокруг нее, в то время как он нес тьму с каждым своим шагом. И все же она была призраком из более счастливых и простых времен, и Сиэль Фантомхайв не мог заставить себя испортить это. Так что он был вежлив и услужлив, хотя Себастьян видел, как отчаянно он хотел отступить, и это привело его к вопросу: что нужно, чтобы маска мальчика разлетелась вдребезги? Могла ли леди Элизабет сделать что-нибудь, что превратило бы его натянутую улыбку в ту свирепую ухмылку, которую он так красиво носил? Чем больше Себастьян наблюдал, тем больше убеждался, что вот-вот узнает. - Попался! - Леди Элизабет ликовала. "Теперь он мой!" Она отпрыгнула в сторону с фамильным кольцом Фантомхайвов в руках, и вот оно. Его лорд побледнел, его глаза потемнели до более живого и подлинного цвета. - Лиззи, - сказал он предупреждающе. Там, где Себастьян слышал опасность, девушка ничего не слышала, потому что ее счастливое выражение не исчезало. - Оно слишком велико для тебя, - пробормотала она с широкой ухмылкой на губах. "То, что у меня есть, как раз подходит тебе по размеру, и…" "Отдай обратно!" Себастьян отвернулся, чтобы скрыть дергающуюся улыбку. Кто бы мог подумать? Наконец появился его настоящий господин. - Отдай это прямо сейчас, Элизабет, - повторил мальчик. Его голос стал тише и пугающе, и Себастьян наклонил голову, еще больше любопытствуя. Возможно, это была возможность, которую он ждал. Часы танцев заставили его центральный план отойти на задний план, но теперь, когда туман рассеялся, он снова стал ясным. Восстановление доверия. Он уже сделал ряд небольших действий - если у него будет шанс проявить себя более грандиозным образом… - Я ненавижу это кольцо! - Крик леди Элизабет был достаточно пронзительным, чтобы эхом прокатиться по всему залу. Она швырнула кольцо в молодого господина, и Себастьян среагировал мгновенно. Тихий щелчок его пальцев, и несколько кусков оторвались от кольца, рассыпавшись по полу разорванной массой. Выражение лица его лорда было бесценным. Его неверие на короткое время сразилось с яростью, и ярость победила. Он вздрогнул от этого, и когда он снова посмотрел на девушку, в его глазах не было ничего, кроме убийства. Какое захватывающее зрелище он представил. Себастьян не мог отвести взгляда, зачарованный и очарованный, и он чуть не пропустил секунду, когда мальчик шевельнулся. Его скорость была поразительной - не только для человека его возраста, но и для людей в целом. Даже Себастьян едва заметил, как он перешел от стояния у лестницы к тому, что возвышается над леди Элизабет, подняв руку для точного удара. Первоначальный план Себастьяна был очень прост: починить кольцо, которое он сломал, и принести его своему господину. Но это? Это было намного лучше. Он пролетел через комнату, перехватив своего господина за мгновение до того, как тот нанес удар. - Молодой господин, - пробормотал он спокойно, с намеком на предостережение. Мальчик повернул голову, и когда их взгляды встретились, его взгляд прояснился. - Вы забыли трость, ради которой мы потратили столько усилий, - продолжил Себастьян. Одним плавным движением он вложил трость в руку своего господина, что должно было повредить его репутации, и собственнически обхватил свою грудь рукой. Он не мог позволить своему прикосновению задержаться, не в этот раз. Одним прикосновением он отступил, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы напомнить своему господину, как осторожно он должен действовать. Увы, это, похоже, не сработало. Мальчик продолжал стоять замерев, широко раскрыв глаза, потрясенный и расстроенный. Итак, Себастьян встал перед ним, прикрывая его от леди Элизабет и сосредоточив на нем ее внимание. Она тихонько плакала, и, как ни утомительно это было, она заслуживала объяснения. - Это кольцо было чем-то невероятно важным для нашего господина, — мягко сказал он. В нем тоже была нотка радостного веселья, но он был уверен, что она ее не уловит. "Это передавалось из поколения в поколение глав семьи Фантомхайв. Оно действительно единственное в своем роде". Ее испуганный вздох был лучшим подарком, который он мог преподнести своему господину в таких условиях. Если бы она чувствовала себя виноватой, то никогда бы никому не рассказала о том, что почти произошло - репутация Фантомхайвов не пострадала бы, как того и хотел его лорд. - Пожалуйста, простите моего господина за грубость, - хрипло закончил Себастьян, хотя уже знал, что это излишество. У леди Элизабет была самая кроткая душа, и она, несомненно, винила бы себя прежде всего. - Это было так важно? - прошептала она. "И я-" Ее глаза наполнились свежими слезами. Она споткнулась, пытаясь поймать взгляд господина. "Сиэль, я…" Себастьян считал себя хорошо подготовленным к перипетиям, которые может придумать человечество, но когда мальчик подошел к окну и выбросил из него кольцо, у него отвисла челюсть. Это было… возможно, последнее, чего он ожидал. Его господин никогда не переставал удивлять его. - Сиэль, что ты делаешь? - Леди Элизабет вскрикнула. "Это не имеет значения. Это было не что иное, как старое кольцо." Опять же, не то, что он ожидал услышать. Себастьян моргнул и выпрямился, когда мальчик внезапно повернулся к нему с суровым выражением лица и уверенным взглядом. - Даже без этого я глава семьи Фантомхайв, - четко объявил он. Тихая свирепость его слов делала их еще более резкими. Он передал своего рода сообщение, и не всем - Себастьяну в частности. Он не разорвал зрительный контакт даже на мгновение. Себастьян медленно улыбнулся. Да. Да, он получил сообщение. Его господин эволюционировал в поистине грозное существо, у которого не было соперников. Возможно, раньше он цеплялся за физические атрибуты, доказывающие его статус, но теперь он перерос их. Ему не нужно было кольцо, чтобы стать главой рода Фантомхайв - все, что ему было нужно, это он сам. Теперь его личность говорила сама за себя, и в подземном мире не было человека, который бы этого не знал. Тем не менее… это кольцо было красивым. Голубой бриллиант дополнял глаза его господина, и Себастьяну нравилось, как он украшает его тонкий элегантный палец. Как только их гость уйдет, он найдет и починит его. И тогда, надеюсь, приз, к которому он стремился, будет его, и он и его господин, наконец, восстановят свой распорядок дня.***
Остаток вечера молодой господин вел себя превосходно. Он уделял леди Элизабет предельное внимание, и легкая улыбка не сходила с его лица в течение нескольких часов. Она была фальшивой, под которой скрывалась мрачность, но никто, кроме Себастьяна, не мог этого разглядеть. В какой-то момент он ускользнул, чтобы найти кольцо в темноте. Он лежал под одним из кустов, тускло поблескивая, и Себастьян сжал его кулаком, прежде чем призвать свою энергию. Создание вещей с демонической силой редко шло хорошо. Они были хрупкими и искривленными, иногда до неузнаваемости. Но чинить вещи, особенно те, которые сам сломал? Подражание свойствам, которые он мог видеть и чувствовать? Это было лучше. И вот, с некоторым усилием, круг кольца снова стал целым. Алмазу потребовалось больше времени, но, в конце концов, он тоже ответил, и голубой драгоценный камень вспыхнул во всей своей здоровой красе. Он был готов. После того, как Леди Элизабет ушла с Греллем, Себастьян возился со своим господином, готовя его ко сну. Теперь, когда необходимость притворяться исчезла, лицо мальчика было пустым, и каждый раз, когда он говорил, его голос звучал низким и усталым. Это было прекрасно. Отличный шанс выполнить задание и выиграть игру, о которой мальчик не подозревал. - Это важное напоминание для вас, не так ли? - спросил Себастьян, вставая на колени и обхватывая руки своего лорда. "И все же вы надели такой фасад перед леди Элизабет…" Юный господин моргнул, вероятно, сбитый с толку. Он даже не почувствовал вес кольца, которое Себастьян надел на палец, а когда почувствовал, его резкий вдох сказал все сам. Он поднял голову, широко раскрыв глаза, с таким искренним чувством, что Себастьян не мог не улыбнуться в ответ. - Вполне естественно, что дворецкий Фантомхайвов может это сделать, - тихо пробормотал он. Теперь в этом не было необходимости, но он все еще держал руку своего господина, странно не желая отпускать ее. "Это кольцо существует только для того, чтобы быть на вашем пальце. Пожалуйста, позаботьтесь об этом". Это был тихий и почти интимный момент - идеальное место для последнего шага в его поисках. Все, казалось, работало именно так, как он надеялся, потому что выражение лица мальчика было настолько бесхитростным и открытым, насколько это вообще возможно. - Верно, - сказал он тихо. Однако, вопреки ожиданиям Себастьяна, он не выглядел счастливым. В его голосе была странная меланхолия, и Себастьян в замешательстве отпустил его руку. О чем он мог думать сейчас? Отремонтированное кольцо было подарком. Это должно было вызвать на его лице улыбку, а не выражение безнадежной грусти. Когда он заговорил, стало еще мрачнее. - Это кольцо снова и снова становится свидетелем смерти своего хозяина. Моего деда, моего отца… - его господин сделал короткую паузу. Не понимая, почему он говорит о смерти, Себастьян снял повязку с глаза, но следующие слова заставили его замереть. "В конце концов, это кольцо тоже будет наблюдать за моей смертью". Это было… в каком-то смысле верно. Он никогда не рассматривал кольцо в этом контексте - даже сейчас оно казалось сбивающим с толку, но с точки зрения странного образа мыслей его господина это имело смысл. Символ Фантомхайвов мог означать славу, но он также означал неминуемую смерть. Все, кто носил его, в какой-то момент столкнулись со своим концом, и однажды Сиэль Фантомхайв тоже. Кольцо было безмолвным свидетелем десятков смертей его предков, и даже если бы он не заключил контракт с демоном, он все равно последовал бы их примеру. Это было ожидаемо. Это было логично. Это было желательно даже потому, что Себастьяну предстояло покончить с ним - день, когда это произойдет, станет днем, когда он отведает самую вкусную еду за всю свою жизнь. И все еще… И все же ему не нравилось об этом думать. Его тело напряглось от этого знания, его челюсти сжались сами по себе. И в аду, и в мире людей все было просто. Смерть означала питание. Это означало конец контракта и начало свободы, которая продлится столько, сколько он пожелает, пока и она не станет скучной, что подтолкнет его к поискам другого господина. Но когда он попытался представить это, ему не показалось, что он хотел свободы. Еще нет. Странно. Он провел годы с Сиэлем Фантомхайвом - это было дольше, чем продолжительность большинства демонических контрактов, но он оставался преданным ему, как и после того, как впервые почувствовал эту уникальную душу. На самом деле, вероятно, больше так сейчас. Эти мысли беспокоили его. Им было любопытно, и Себастьян находил любопытные вещи захватывающими, но он постепенно приходил к осознанию того, что, возможно, любопытства слишком много. Сейчас он предпочел бы, чтобы его реакции и мыслительные процессы вернулись к норме - ему хотелось чего-то знакомого, чего-то, что он мог бы объяснить самому себе. Не это, что бы это ни было. Он уложил своего господина, бормоча бессмысленные слова, взял канделябр и поспешил покинуть комнату. Однако прежде чем он достиг двери, голос мальчика остановил его. "Себастьян… Останься со мной. Пока я не засну". Нет. Это было не то, что он… Себастьян проглотил разочарованное рычание. Вчера он был бы рад, если бы его попросили остаться. Он победил, теперь это было очевидно - юный господин был готов снова довериться ему. Однако в данный конкретный момент это было последнее, что ему было нужно. Искал этого? Наверное. Но, возможно, то, что он хотел, и то, в чем он нуждался, были двумя очень разными вещами. - Боже, Боже, - насмешливо протянул Себастьян. "Вы показываете мне свою слабую сторону?" Мальчик вздрогнул, зарывшись глубже в подушку. - Это простой приказ, - пробормотал он. Если он так настаивал на том, чтобы не оставаться один, значит, план Себастьяна сработал даже лучше, чем он думал. И это… это дало ему силу. Его губы разошлись в ликующей улыбке, и он двинулся обратно к кровати, встав рядом с ней на колени. - Я буду рядом с вами, где бы вы ни были, - серьезно пообещал он. "До самого конца." Потому что да, конец придет. Себастьян передаст его своему господину в одиночку, и какое бы замешательство он ни встретил на своем пути, какие бы препятствия ни встретились на его пути, они будут временными. Ничто из этого не будет иметь значения, как только их контракт будет выполнен. Интригует это или нет, но Сиэль Фантомхайв был всего лишь человеком. Годы, проведенные с ним, могут быть яркими, но ярче будет момент пожирания его души. Именно к этому стремился Себастьян, и он обладал всей необходимой для этого силой. Его господин добровольно отдал его ему. Он не хотел думать о смерти этого мальчика, потому что его душа еще не была готова. Со временем он может стать намного привлекательнее. Это был идеальный ответ, который объяснял его необъяснимую реакцию. Себастьян держал эту мысль близко к сердцу, пока сидел там, ожидая, пока молодой господин заснет. Как только привычное сердцебиение замедлилось, он встал и вышел, тихо закрыв за собой дверь… а затем остановившись, все еще сжимая ручку. Он не хотел уходить. В нем было упрямое сопротивление, узел режущих эмоций, которые приковывали его к месту. Его господин отбрасывает свое кольцо, смотрит прямо на него и заявляет, что оно ему не нужно, чтобы быть главой Фантомхайвов. Сильный, уверенный и гордый. А его господин несколько часов спустя, крошечный в своей огромной постели, просит его остаться. Открытый, ранимый и готовый снова довериться. Такая загадка. Неудивительно, что Себастьян временами терял равновесие. Что его больше всего беспокоило, так это то, что он нашел оба изображения привлекательными в двух совершенно разных отношениях, и это даже не должно быть возможным. Слабость и уязвимость никогда и никого не привлекали. Но все еще… Вокруг никого не было. Никто не смотрел, и поэтому он колебался, закрыв лицо рукой и устало закрыв глаза, пытаясь сосредоточиться. Эта дикая смена эмоций утомляла. Он переходил от уверенности к неуверенности и обратно, и впервые за многие десятилетия он почувствовал почти непреодолимое желание уснуть. Но… Но ничего. Если что-то усложнялось, он просто должен был снова сделать их простыми. Он был демоном. Он служил господину. Как только их контракт закончится, он сокрушит его и поглотит его душу; затем он пойдет дальше, и через несколько столетий сегодняшняя неразбериха станет далеким забавным воспоминанием. Короткий смешок вырвался из его горла. Медленно Себастьян убрал руку, а когда выпрямился, то с удовлетворением отметил, что желание снова войти в комнату мальчика исчезло. Демон. Господин. Контракт с датой окончания. Больше ничего. Все может быть так просто, как он это сделал.