POV Анджу
Конвульсивные дерганья, фонтан крови, спазм мышц и хруст костей. Мертво. Снова. Невероятно, но факт – образец, чья выживаемость не подвергалась сомнению – издох. Исполинская туша, пройдя определённый порог накачки энергией от мира – совершила суицид. Очевидно порог мне выставили и мой новый проект придётся заморозить. Драконы, я давно хотел их создать и, с гордостью могу называть их своим шедевром. Девяносто девять (вообще-то сто, но… ситуация) прекрасных созданий имеющих в себе мощные магические и физические данные и практически неограниченный рост (всё по тем же параметрам). Хищная и вытянутая треугольная морда имела три пары глаз, что исключало слепую зону, а благодаря улучшению всей нервно ткани и мозга позволяло успешно обрабатывать информацию, поступающую с такого количества органов зрения. Улучшенный слух, который, однако, был лишь дополнением – глаза могли видеть ещё и в тепловом, и в магическом спектре. Массивные десятиметровые туши благодаря улучшенным нервам были пугающе быстры и проворны, а благодаря крайне гибкому и вытянутому телу – очень ловкими. Длинная шея позволяла им смотреть хоть куда и хоть как, а длинный, но мощный хвост служил как пятая конечность или грозное оружие (а так же благодаря перепонкам должен был стать прекрасным рулём для полётов). Передние лапы, более длинные, – они, благодаря особому строению ладонь, могли играть роль, как ног, так и рук, так что даже на земле, без крыльев, мои создания были грозной силой. Крылья – это тоже сказка. Огромные, мощные – каждое в полтора раза больше дракона (а что вы хотели – туша то большая) они были самыми бронированными, но в тоже время не слишком тяжелыми, хотя всё равно, значительная часть резерва уходила бы на поддержку этих созданий в воздухе. Плевались мои драконы далеко не огнём, а кислотой, но настолько сильной, что она очень походила на огонь, правда вот металлом и камнем, в отличие от огня, её не остановить – проплавит. По мелочи я сделал им максимально эффективную пищеварительную, кровеносную и прочие системы, соединив их с магией. Таким тушам это нужно в любом случае, дабы их собственный метаболизм не стал причиной их же гибели. В довесок шли многие иммунитеты к ядам, слабой магии, подавление их собственной магии, сопротивление выкачки магии и т.д. Увы, на этом всё и закончилось, именно эти свойства были видны при той напитке энергией, когда туша не умирала. Дальнейшие предполагаемые магические свойства так и остались предполагаемыми так как, удивительно, что говорю об этом, мир не мог воплотить таких созданий, банально не выдерживая их потенциальной мощи. Впрочем, не едиными драконами живы, хотя причины для выбивания «стекла» у меня стало больше, были продвижения во многих моих экспериментах, как старых, так и новых и самые первые – это кокатрисы. Довёл их до ума всем составом и отпустил на свободу не боевые единицы, пускай бегают, с самостоятельной выживаемостью у них проблем нет. Боевые же стали намного более мощными и опасными. Они потеряли в размере, но приобрели в скорости и крепости, а также их чешуя по своим свойствам стала больше соответствовать и тому, от кого у них взгляд (василиску), так же хорошо отражает слабые магические заклинания, правда не все, пущенный энергией земли камень, если те не убегут, размажет их тонким слоем, да и некоторые виды энергии (типа смерти и хаоса) губительны даже в не слишком больших дозах, впрочем как и для всего живого. Так же они научились сливаться с окружающей средой и бегать по воздуху (всего метров сто, но это уже делало из них прекрасных скрытных юнитов, для выкашивания всего живого), совместить в них тьму и гравитацию было самым тяжелым. Пришлось конечно пожертвовать каменным взглядом, теперь это просто был взгляд, который при контакте с ним отправлял в мозг парализующий импульс, с дальнейшем разбирались когти и зубы хищников, для прямых столкновений я их использовать более не планирую. Вторым по важности событием стала полная замена цеврон. Гротескные и ущербные птицы, которые были созданы на ниве безумного порыва творчества, оказались не такими уж и эффективными, иногда ломали себе что-то в полете, потребляли много пищи, болели довольно часто, размножались медленно, в общем, в разведку они не годились, а потому их заменил комплекс существ, разработанный специально для этих дел. Эффектных цеврон заменили модифицированные стрекозы. Тело, способное к мимикрии, а так же магия ветра, которая позволяла им перемещаться на высоких скоростях. Однако это не могло не сказаться на метаболизме и сроке жизни данных насекомых. Массивные стрекозы на стадии личинки жрали как не в себя и были травоядными, а вот уже, будучи взрослыми особями – хищниками, которые жрали, как и обычные стрекозы, на лету, однако, они были несколько больше обычных стрекоз и часто могли закусить маленькой птичкой. Так же они были гермафродитами, то есть одна особь могла вырабатывать как мужские, так и женские гаметы, для оплодотворения потомства, что было не мало важным, ведь по прилёту стрекозы буквально умирали от истощения, однако в их телах уже потомство уже было готово к вылуплению. Возможно, этого бы не потребовалось, однако данные стрекозы (Звуковые стрекозы, когда они стартуют, реально слышен хлопок воздуха) переносили в своих лапках семена моего нового растения паразитического типа – «глазной лианы». Как понятно из названия плодами этой лианы были очень интересные глазные органы, которые могли глядеть на многие мили, а так же их размер (размер лиан, плода, а так же дальность виденья) зависело от того, насколько большим будет дерево носитель. Попадало в дерево (в переплетение ветвей ближе к основанию или в дупло) оно в виде плода, семя уже освобождали личинки стрекоз, которые, поедая данный плод, выделяли вещество, которое стимулировало семя к прорастанию и размягчало ткани дерева. Естественно этот тандем был эффективен лишь в жарких странах, в тёплый период года (зимовали они тоже хорошо, как стрекозы, так и лианы). Для умеренных зон были так же созданы соколы (без каких либо дополнений), а для полярных широт – сипухи с энергией холода, из-за чего данные мелке птички могли охотиться на довольно крупных существ с учетом бритвенно острых перьев из льда, которые они умели запускать взмахом крыльев) и жили стайками по шесть – десять особей. Что те птицы что другие получились вполне жизнеспособными видами, которые комфортно чувствовали себя в данных условиях, по крайней мере, на данный момент времени. С океаном я поступил ещё проще и, насколько я там расползся, были выращены специальные органы, которые мониторили вообще всё, от температуры воды, изменения её объёма, до фиксации как надводного, так и подводного движения, а там, если было что-то действительно большое/быстрое, я и сам мог «посмотреть. Всё же в океане я чувствую себя намного уверенней и комфортнее, чем на суше. Самым незначительным стало расслоение "Горных лордов" на четыре касты, или всё же три касты, в одной из которых было две подкасты. У моих муравьёв появились солдаты, точнее не появились, я сам их создал, как основную наступательную единицу. Если рабочие были размером чуть меньше пони, то вот солдаты были значительно больше. Размером раз в пять солдаты ближнего боя превышал рабочих. Сами они были не способны питаться, от слова совсем, так что рабочим их приходилось кормить. Очень длинные челюсти работали как сверхбыстрые ножницы, которые могли, порубит в капусту даже металл, а против совсем уж бронированных противников те использовали магическую кислоту с элементом тьмы (жуткая дрянь), которой они выстреливали плотной струей. Вторая нововведённая каста – стрелковая была аж в семь раз больше рабочих, а всё из-за очень большого брюшка, которое занимало две третьи от тела и было огромной бочкой с кислотой. Так же как и войны, стрелков кормили рабочие, но в отличие от тех, стрелки сами своими челюстями могли впихнуть в себя пищу. Стрелять они могли как хорошим таким дождиком на близкие/средние дистанции, так и вполне себе цельными комками кислоты на дальние. Конечно их кислота была на порядок слабее чем кислота воинов, но зато можно было не опасается дружественного огня так как данная кислота не вредила ни мне ни самим муравьям (чего не скажешь о ядрёной смеси тьмы и органики), что давало достаточно весомые преимущества. Последними в списке были мои резцовые шершни. И, пожалуй, ничего кроме маленького изменения о них сказать нельзя. Они стали электрическими и теперь могли ещё током, слабеньким, ударить. Тем не менее, это было полезное улучшение, теперь огромные рои моих насекомых вполне могли устраивать бомбардировку молниями, правда, в дождь они свои электрические способности отключали. Иначе сами умирали от своих же сил. Впрочем, это было всё прелюдией к основному ликбезу. Моя разумная жизнь стала слишком разумной и своевольной и это я не о грифонах и разорителях, первые вообще не смотря на свой агрессивный нрав, образец терпимости, правда пар спустить им надо, а грифоны пришлые, о принятие которых я уже успел пожалеть, больно уж пагубное воздействие их присутствие оказывает на формирование общества моих млекопитающих, а их место жительство (бывшее) это отдельный эпос на котором я до сих пор не могу даже закрепится. Вирус, бушующей на их прародине, при виде меня (точнее от моего присутствия, но это лирика) словно взбесился. Там теперь самый настоящий звиздец, похлеще, чем в каком ни будь мертвом космосе. По крайней мере, в той игре некроморфы не владели магией и не могли в технологии. А тут могут. Правда, стоило им «выкинуть» меня с острова, как весь этот живой организм снова застывал в непонятном сне. При мыслях о выжигании всего этого вещества, я вспомнил ещё об одном важном предмете своей гордости, которое я бы хотел применить по назначению, но на месте не обнаружил. Боурвас пропал. Просто взял и исчез из зоны моего восприятия. Сначала я даже растерялся, на несколько секунд все мои ресурсы были направлены на этот вопрос, пока я не «вспомнил» что этот драконоид свинтил куда-то на север. Причём очень далеко, очень. Мне потребуется время, чтоб вообще дотянутся до его разума, а уж позвать. Определённо кто-то стал слишком неконтролируемым… особенно если, обладая разумом, не удосужился даже предупредить!END POV Анджу
Боурвас летел уверенно. Безусловно он ощущал силу того кто должен был заплатить за страдания его подруги. Разумеется, Гастия летела за молодым импульсивным драконоидом и всячески уговаривала его остановится. Безусловно не из-за того что не считала своего учителя невиноватым, напротив, до сих пор не понимала или не желала признавать причин своей ссылки, но ощущала - эта встреча обернётся катастрофой. Впрочем, её плач и истерика лишь подкидывали капли жидкой магмы в бурлящий вулкан неспокойной натуры. Анджу, так или иначе, воспитал Боурваса и сделал это на совесть, в том плане, что убеждения драконоида было не изменить. В его понимание его друг, честный, справедливый, умный добрый был жертвой – Боурвас слишком идеализировал Гастию, но его вины в этом не было. Как никак, но он привык считать себя первым после бога и на какое-то равное отношение в землях Анджу рассчитывать не мог. «Непогрешимый сын», как его окрестили творения и слуги отца, тот, кто всегда прав и всегда правдив, а потому шли только за светом/благословлением или изливать тонны благодарности. Увы, но простой характер дракона не понимал и не принимал этого благоговения, ему нужен был равный, нужен был друг. И вопреки расхожему мнению на роль центра его мира больше подошла бы Гастия, нежели Анджу, ведь какой-то привязкой от дерева драконоид не был снабжён. Анджу не счёл нужным это сделать, ведь самостоятельное развитие приносило Боурвасу куда большее, а значит, информацию, которой овладевал Анджу, становилась более полной и качественной. Большинство нынешних открытий опирались на изучения поведения энергий именно в этом драконоиде, и именно на его основе были созданы настоящие драконы, которые рано или поздно увидят свет. Однако вернёмся к парочке крылатых созданий. Дымящий как паровоз Боурвас, в каком-то роде уверовав в собственную непогрешимость, подгоняемый своим собственным мировоззрением летел объяснять Барану насколько тот не прав. В стиле отца, то есть грубой и, как Боурвас в силу происхождения считал, подавляющей силы. Сила Грогара, собственная сила, правда, была меньше чем у драконоида, вот только даже если не брать тот факт, что Грогар был артефактором, тот имел многовековой опыт сражения с самыми разными монстрами, в том числе и нематериальными. Долетели они быстро, разумеется их остановили, прочем бедная стража, не смогла, вернее не захотела задерживать драконоида. У двух дракоидов банально работал инстинкт самосохранения, и они ощущали некую неправильность и аномалию в силе того, с кем прибыла предательница, а потому они пропустили гостей, через амулет передовая начальству о том, кто пожаловал на огонёк с желанием поговорить. Боурвас, залетев на ближайший балкон-аэродром главной башни подобно локомотиву на ракетной тяге стал идти вверх. За ним едва поспевая летела Гастия. А меж тем Грогар готовился торговаться, ну и выяснять причину почему юный Боурвас, творения Анджу, который имел имя «Божьего сына», понадобилась Гастия и чем он будет именно за неё расплачиваться. Грогар считал драконоида сыном своего отца – почти лишённого эмоций, прагматичном сосредоточенном на познании и саморазвитии существе, которому чужды какие-либо нормы морали, правда слегка нетерпеливым и раздражительным, а потому готовился говорить практически так же как разговаривал с Анджу – то есть чётко и по делу. Ворвавшись в зал Боурвас столкнулся со взглядом императора, что сидел на троне. Всех своих учеников и охрану он отозвал, в таком разговоре они будут лишь мешать. -Как я вижу ты решил завершить эксперимент своего отца – не вопрос, а утверждение и это заставило Боурваса опешить. «Какой к демонам эксперимент?» думал драконоид. -Эксперимент? – Спросил Боурвас, не до конца понимая, к чему вообще этот абстрактный вопрос. -Гастия. Мне она более не сильно нужна, однако просто так я отдать её не могу, всё же она вполне неплохой администратор и заменить её будет трудно – Гастия, которая слышала эти слова села там, где и стояла. Что-то внутри неё громко звякнуло и разбилось, она отказывалась верить в то что услышала. -Ты!! – Рык, на конструктивную речь это более не походила – ты назвал фактически собственную дочь результатом чужого эксперимента!? – Смысл вопроса до Боурваса дошёл и теперь ярость в его душе взяла новую силу, а от вида плачущей заскрипели зубы. -Она мне более не ученица, пусть радуется, что не казнил её за предательство, в конце концов после того что она сделала – она не более чем мусор. Я позволил ей жить лишь поскольку знания были переданы твоему отцу, а не иным созданиям – жестко отчеканил Грогар и тут же понял что сболтнул лишнего, когда Гастия разрыдалась выплескивая своё горе и печаль вместе с небольшим магическим выбросом, впрочем взведенному драконоиду хватило и этой незначительной мелочи чтоб сорваться, ведь ему было плевать кто сидит перед ним, он просто хотел начистить обидчику своего друга рожу, возможно до смерти и плевать что это император единственной империи в мире. Боурвас, более ничего не говоря, резко сблизился с Грогаром, глаза драканоида горели инфернальным зелёным огнём, а зубы были сцеплены, хвост метался из стороны в стороны - он был в ярости. Секунды потребовались Грогару на осмысление, однако он уже ничего не смог сделать. Удар вынес и его и пол шпиля башни, вышибая пару тонн укреплённого магией металла в небо, но на этом сын бога жизни не остановился, резкое сближение и удар в голову и грудину вышибли Грогара из его башни, заставляя буквально проделать дыру своим телом в металле, это вернуло Барану соображение. Не имеет значения из-за чего началась эта битва, предательницу эту можно покарать и потом. Сейчас перед могущественнейшим магом своей эры стояла задача куда важнее – выжить и при этом не убить творение великого духа, а это будет не просто. Восемь таранов в виде его энергетических силуэтов врезались в Боурваса, отправляя того прочь с территории города, и вбивая его в подножье горы, которая находилась в километре от города. Мгновенная телепортация к месту падения и ударом копыт в грудь Грогар выбивает из тела гибрида воздух и накладывает с десяток рун и проклятий: Запрет на полёт, выкачивание маны, ослабление, ослепление, сон, паралич, оглушение, и десяток иных рун и проклятий, которые вводили на тело, магию и дух подобные ограничение. Однако Следующие действие заставили Грогара вместе с куском почвы взлететь ввысь и спешно уклонятся от потока фиолетового света – практически чистой магии тьмы. Голая мощь Боурваса была кошмарной, и сама по себе, сейчас же Дракон черпал магию из мира сквозь отца, чья пропускная способность не имела равных, позволяя его силе восполнятся почти мгновенно. Глаза, как и вены налились зеленью, а аура силы выплескивалась в окружающий мир кроша и плавя его. Глаза полные злобы и ярости, но уже не разумной, а животной, режим берсеркера. Фиолетовый лазер моментально сменил направлении, едва не достав Грогара и прочертив огромную борозду в породе, после чего врезался в защитный купол столицы и распался. -Граааааааа-звук рыка тоже был страшным, впрочем, он очень быстро стих. Сотни кубометров почвы разом сдвинулись втягивая Боурваса в свои недра на две сотни метров, после чего стали плотно сжиматься. Грогар вмуровывал своего противника, меняя плотность и строение нескольких тонн горной породы, однако…. -РррРРрр- это не помогло. Стальной хваткой огромная когтистая лапа сомкнулась на голове барана, плотно впечатывая ту в землю, после чего Драконоид полетел на огромной скорости, не разжимая хватки, продолжая вдавливать голову Императора в камень. Долго такое Грогар терпеть не стал. Теперь он стал серьёзней. В правый бок дракона ударило восемь цепей, которые пробили ему бок, после чего резко притянули к земле. Блик и Грогар смазанным пятном наносит удар задними ногами, отправляя уже Боурваса ввысь, впрочем, на этом атака не закончилась. В извернувшегося Боурваса на огромной скорости устремилась стальная шрапнель, которая била творения Анджу и в грудь, и в спину, причиняя тому изрядную боль и заставляя тратить энергию на защиту. Руки Боурваса взметнулись вверх, а сила была готова обрушится лавой, на всё и вся, однако, цепи, чьи острые крючья впились в бок Дракона, змеями взлетели и опутали существо, связывая руки и крылья. После чего ударом рогов Грогар вновь вбивает своего оппонента прямо в гору. Земля, лёд, тьма, свет, молнии – весь этот арсенал градом осыпал драконоида, вбивая его прямо в гору, всё глубже и глубже. Вскоре в воздух поднимались и глыбы из камня, сначала набольшие, потом огромные. Грогар подключился к накопителям в своей цитадели и сейчас его универсальный приёмник – колокольчик, наделял своего хозяина невиданной силой, позволяя тому буквально перебирать гору и засыпать ею же Боурваса. -ИИИИИИиииии! - Ультразвуковая волна разорвала гору, а ударная волна была столь сильна, что защитный экран столицы раскалился до красна, сила, ядовито зелёным куполом расходилась от точки. А Боурвас продолжал выть на одной ноте, разрывая себе горло. Лапы его вцепились в голову и начали драть череп до крови. Резко всё прекратилось. Медленно неуклюже драконоид встал. Глаза пронизывали лопнувшие капилляры, а из ушей капала энергия, смешанная с кровью. Медленно, пугающе медленно в глазах начинал появляется разум, а сила, волнами бившая из тела теперь стала просто фоном, фоном что подобно сердцу стучал, отдаваясь гулом в ушах всех хоть сколько-то могущественных созданий, пугая и завораживая. Из глотки вместе с кровью вырвался голос, потусторонний, отдающий эхом, двойственный – Это не был Боурвас, но был тот, с кем Грогар мог вести конструктивный диалог. -Что. Здесь. Происходит?