***
— Садитесь, сержант Барнс, я сейчас! Только настрою аппаратуру, — не оборачиваясь на вошедшего в лабораторию Баки, сказала Шури, бегло что-то набирая на голографическом мониторе. Баки огляделся в поисках того, на что можно сесть, сделал шаг в сторону кушетки, но Шури всё также, не оглядываясь, свободной рукой указала в другую сторону на кресло, очень напоминающее стоматологическое. Баки едва заметно поежился, но все же подошёл к креслу и сел. — Образцы вашей крови у меня уже есть. Сегодня сделаем МРТ, точнее, голограмму вашего мозга, и дальше будем решать по обстоятельствам, — произнесла Шури и, наконец, обернулась, с вдохновенной улыбкой взглянув на Баки. — Добрый вечер, Ваше Высочество, — произнёс Баки, решив, что всё же надо поздороваться. — Да не надо этого «высочества»! Просто Шури! — махнула рукой девушка. — Так, садитесь поудобнее. Ну, туда, поглубже… Вы с краю сидите, прислонитесь всей спиной! Вот так! И выпрямитесь, руку вот сюда, а ноги туда. Ну, вот так! — подойдя, Шури принялась подпихивать его в плечо и живот, заставляя сдвинуться глубже в кресле, но потом вдруг засмущалась и, убрав руки за спину, просто командовала голосом. — Не бойтесь, у вас очень растерянный вид! Это не больно, — улыбнулась Шури, когда Барнс, наконец, сел так, как ей было нужно, — положив ноги на специальный выступ, а руку на подлокотник. Баки нервно улыбнулся. — Разве томограмму делают не лежа, в такой штуке… Ну, как духовка…? — Это старье, привыкайте к новым технологиям! — улыбнулась Шури. — Так, только не шевелитесь, сядьте ровно и замрите. — Главное, не вертите головой, смотрите прямо перед собой, хорошо? Баки чуть было не кивнул, но вовремя себя одернул и выдохнул еле слышно: «Да». Он замер, словно по стойке смирно вцепившись в подлокотник, а Шури тем временем быстро набрала что-то на светящейся в воздухе клавиатуре. Позади Барнса что-то зажужжало, а затем ему на голову начала медленно опускаться полукруглая сфера, напоминающая торшер. На лбу Баки выступили капельки пота, грудь заходила ходуном от участившегося дыхания, он сжал подлокотник до скрипа. Пульс зашкалило, а когда «торшер» опустился на него, совсем закрыв собой лицо, — он не выдержал. Судорожно выдохнув, он резко пригнулся, сползая вниз, а затем просто скатился с кресла на пол и, пятясь, отполз в сторону. — О, Боги!!! Что вы делаете?! — испуганно воскликнула Шури. — Сержант Барнс, что с вами?! Двери в лабораторию раздвинулась и внутрь шагнул Т’Чалла. Услышав крик сестры и быстро взглянув на Барнса, он метнулся к нему и обхватил сзади за плечи, не давая сдвинуться с места. — Что случилось…? — ничего не понимая, обратился он к Шури. Барнс в его руках тяжело дышал, широко раскрытыми глазами глядя перед собой, и лицо его заливал пот. -Я…Я не знаю… — растерянно пожала плечами Шури. — Он… Мы делали голограмму мозга, и он вдруг… Сбежал… -Сбежал…? — переспросил Т’Чалла и снова взглянул на Баки. — Я…- выдохнул тот. — Простите, я… Просто… Т’Чалла поднялся с пола, поднимая с собой и Баки, отвел его к кушетке и, только усадив его там, наконец отпустил. — Вам что, стало плохо? — приблизилась Шури, глядя на Баки с сочувствием. — Эта штука тебе что-то напомнила? — произнес Т’Чалла. Барнс, наконец, взглянул ему в лицо и кивнул. — Что-то из того, что с вами делала Гидра…? — наконец, тоже сообразив, тихо произнесла Шури. — Да, — кивнул Баки и попытался улыбнуться. — Простите, принцесса. Я не хотел вас напугать и всё испортить… — Нет, это вы меня… Боги, это я во всем виновата! Простите меня, сержант Барнс! Надо было сначала вас подготовить, всё объяснить, показать, а я прямо сразу… Думала, чем быстрее с этим покончим, тем я быстрее примусь за дело… Простите! — Шури схватилась за лоб. — Ничего, — мягко улыбнулся Баки. — Давайте попробуем еще раз. — Вы уверены…? — насторожилась Шури. — Может, лучше завтра…? — Нет, всё в порядке! — Баки с готовностью встал с кушетки. — Может, ему успокоительного дать? — вполголоса обратился к Шури Т’Чалла. — Нельзя, показания будут неточными. — Я в порядке! — сообщил Барнс и с готовностью опять сел в кресло. Коснулся подлокотника, тот отвалился и упал на пол. — И… Извините… — испуганно покосился он на Шури и Т’Чаллу. — Ничего страшного! — махнула рукой Шури. — Это просто кресло! Аппарат цел. Второй сеанс прошёл успешно. Баки вцепился в остатки подлокотника, стиснул зубы и замер, неподвижно глядя перед собой невидящим взором. Аппарат, опустившись на его голову, застыл, затем замигал, внутри него что-то быстро завращалось вокруг головы Барнса, затем всё замерло. Потом что-то пискнуло, снова замигало, и внутренняя часть начала вращаться уже более медленно. Через пару минут всё повторилось, только в другую сторону. В конце аппарат снова пискнул, мерцание погасло, и он быстро поднялся вверх и отъехал назад. Баки, Шури и Т’Чалла синхронно выдохнули с облегчением. Баки оттого, что все закончилось. Шури и Т’Чалла оттого, что всё закончилось штатно и без новых происшествий. — Отлично! — улыбнулась Шури, что-то нажала, и на нескольких экранах появилась светящаяся ЗD-проекция мозга. Сама проекция была словно прозрачное синее свечение, мозг светился ярко-жёлтым полупрозрачным светом, но в нескольких местах на нём видны были довольно большие участки красного цвета. Поначалу радостная улыбка на лице Шури медленно стекла вниз по мере того, как она рассматривала мозг, вертя его в воздухе во всех ракурсах. — Всё в порядке? — негромко произнес Т’Чалла, подходя ближе и видя ее реакцию. — Боги… — выдохнула потрясённо Шури. — Кхе-кхе, — покашлял Барнс, напоминая о себе. — Надеюсь, там не видно моих мыслей и фантазий? Шури обернулась и взглянула на него с сожалением и сочувствием во взгляде. — Я умираю? — хмыкнул Барнс. — Нет, что вы! — тут же спохватилась Шури и выдавила улыбку. — Просто… Всё не совсем так…как я ожидала… Но всё не так плохо. Да… Баки понимающе кивнул головой, а затем добавил: — Принцесса, вы можете сделать вид, что всё хорошо. Я сделаю вид, что я вам поверил. Мы будем встречаться здесь и играть в эту игру, пока нам всем не надоест или пока вам не придется, наконец, сказать правду. Может, не будем всё настолько усложнять? — Всё действительно не настолько плохо, но и не хорошо. Точнее я пока сказать не смогу. Чтобы составить полную картину, мне нужно время и консультация с коллегами, — мрачно, но решительно произнесла Шури. — Отлично, — кивнул Баки, поднимаясь с кресла. — Значит, я пока могу идти? — Да. Пока да. Мы вас позовем, когда будет нужно. — Доброй ночи, Ваше Высочество, — произнес Баки, проходя рядом с Шури, и ободряюще улыбнулся ей. Та улыбнулась в ответ и проводила его взглядом. — Ваше Величество, — кивнул Барнс Т’Чалле и вышел за дверь. — Я так понял, что что-то не так? — обратился Т’Чалла к Шури, как только Барнс скрылся из виду. Та тяжко вздохнула и, опершись о стол, ненадолго закрыла глаза. Затем открыла, махнула рукой, приблизив монитор, запустила проекцию мозга. И повертела его в разных ракурсах, увеличивая масштаб. — Видишь эти участки? — она крутанула проекцию, остановив и приблизив одно из красных пятен. Т’Чалла кивнул. — Они как будто выжжены… Выжжены просто в пепел! И, судя по всему, это проделывалось методично и регулярно. Раз за разом, снова и снова… Шури схватилась за голову. — Я просто не представляю, кем надо быть, чтобы проделывать такое с живым человеком… Раз за разом, опять и опять… Ему просто выжигали участки мозга… Это просто какое-то зверство… Это варварство! Омерзительная жестокость и дикость! — И…чем это ему грозит? — осторожно спросил Т’Чалла. — Он вроде нормально себя чувствует… — Ну, хотя бы вглубь это всё не идет. Выжигание было точечным, — вздохнула Шури. — Но если в мозгу начался некроз… Она прикусила губу и смолкла. — Он, что, умрет…? — сглотнув комок в горле, уточнил Т’Чалла. — Хуже, — вздохнула Шури. — По мере распространения некроза у него поочередно будут отказывать основные функции организма. Возможно, зрение, речь, слух, возможно, его парализует и, в конце концов, он превратится в живой труп… Впадет в кому и… — Это можно как-то вылечить…? — Я не знаю, как можно лечить то, чего, по сути, нет. Вскрыть ему череп и вырезать вот эти участки? — Шури отдалила масштаб и снова показала светящиеся красные пятна. — Так мы его ещё быстрее убьем… Т’Чалла задумчиво пожевал губу. — Надо связаться с капитаном Роджерсом… — вздохнула Шури. — Сказать ему. Он должен знать. — Погоди, но он ведь как-то же жил со всем этим? — не сдавался Т’Чалла. — Не знаю, сколько времени… Может быть…- Глаза Шури наполнились смыслом.— Возможно, криостаз тормозил все эти явления… — Так что, его действительно лучше опять заморозить? — Возможно. Но это, это просто отложит неизбежное… — Погоди! — Т’Чалла поднял руки и закрыл глаза, сосредотачиваясь. — Он же не обычный человек, ты забыла? Роджерс говорил, что ему тоже ввели какой-то аналог сыворотки «суперсолдата», как и ему самому. — Да… — выдохнула Шури, чуть оживляясь. — Да! Я и забыла… Точно! Возможно, его организм и справится с некрозом, надо провести тесты с его кровью… И…надо убедиться, что некроз действительно имеет место быть. — Разве ты не убедилась? — удивился Т’Чалла. — Голограмма лишь показывает, что в этом месте почти нет ответного сигнала, он очень слабый. И, судя по цвету, в нём почти нет жидкости. Это может быть, что угодно: некроз, сосудистые скопления, спайки, — но обычно это означает некроз, то есть отмирание тканей. Но в этом надо убедиться, и, главное, убедиться, что этот процесс не идёт дальше. Что он не распространяется на соседние участки. Если, предположим, поражены лишь эти части, и процесс не идет дальше, то есть вероятность, что он вылечится! — Отлично! — улыбнулся Т’Чалла, глядя на воодушевившееся лицо сестры. — И как это понять? — Ну, придется делать трепанацию…***
Стив стоит напротив и Барнсу хорошо видны его лицо и глаза. Старк смотрит в монитор, в какой-то момент он отрывает взгляд от экрана и взглядывает на Баки. По этому взгляду Баки мгновенно понимает все. Точнее, он не понимает, что конкретно увидел Старк, но то, что это как-то связано с ним самим, догадывается. С тем, что он делал ранее… И что всё очень плохо. И что Старк так недолго пробыл на их стороне. Перемирие закончилось. Оно разрушилось. Барнс его разрушил. Старк вдруг дёргается в его сторону, опаляя ненавистью в черных углях глаз. Баки отшатывается, не зная, что делать. Вскидывает и тут же опускает автомат, всё ещё не желая направлять его на Железного человека. Всё ещё надеясь, что как-то всё образуется, Стив как-то его переубедит. Он ведь его друг. Также как и его, Барнса, друг… Стив сейчас между молотом и наковальней… — Нет! Тони! Тони! — выдыхает Стив, хватая Старка за плечо, не давая тому кинуться на Баки. Старк переводит взгляд на него. — Ты знал…? — шипит он еле слышно. — То, что именно он, нет… — произносит Стив. — Не увиливай, Роджерс, ты знал…? — Да… Баки почти реально видит, как рушится что-то между этими двумя. Что-то давно выстроенное, крепкое, идет трещинами и рушится у него на глазах. Обломки падают им на головы, пыль набивается в нос, припорашивает губы, застилает глаза, оседает на ресницах. Покорёженная железная арматура протыкает сердца одному и второму. Кровь стекает вниз, капает на обломки. Они стоят по колено в этих обломках, проткнутые насквозь арматурой, истекающие кровью, и смотрят друг другу в глаза. Один с ненавистью и разочарованием, второй с надеждой и болью. А Баки стоит рядом и понимает, что это он тот самый гвоздь, просто маленький гвоздь, вбитый в середину стены, от которого пошли необратимые трещины по всему периметру, приведшие к краху… Баки сотрясается от ударов, терпит боль, отвечает, вырывается, пытается убежать, но его снова настигают. Он не хочет драться. Он не хочет бить и калечить Старка. Он понимает его боль. Его ненависть. Он понимает. В какой-то момент, он даже хочет, чтобы Старк его убил. Хочет этого. Это будет честно. Это будет справедливо… Это будет возмездие по заслугам. Он понимает, что заслужил это. И нет другого способа заслужить прощение… Нет другого способа заслужить прощение, кроме как умереть… Но рядом Стив. Он никогда не позволит такому свершиться. Стив борется за него. Стив выдирает его из рук Старка и требует от Баки бежать. Он требует от Баки спастись. Быть живым. Остаться в живых. Жить! Для него. И Баки бежит. Для Стива. Ради него. Пытается убежать. Отбивается снова и снова. Бежит для Стива, но не для себя. — Ты их хотя бы помнишь? — шипит Старк, сдавливая его горло железной хваткой. — Да, я помню их всех… — Барнс, проснись! Ты меня слышишь? Проснись!!! Баки резко открыл глаза и сел на постели. — Тихо! — Т’Чалла сжал его запястье и выставил вторую ладонь вперед. — Тише, друг! Все в порядке. Ты дома. Здесь никого, кроме нас… Баки, всё ещё судорожно дыша, огляделся. Да, он в своей хибаре. За окном непроглядная тьма. На полу горит одинокая лампа на самозарядном аккумуляторе. Рядом с лампой лежит шлем «черной пантеры». Баки опустил глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Затем покосился на руку Т’Чаллы, которой тот всё ещё сжимал его запястье и попытался мягко высвободиться. — Прости, что вломился! — улыбнулся Т’Чалла, отдергивая кисть. — Не хотел, чтобы ты всю деревню на уши поставил. — Я… разговаривал во сне…? — глянул исподлобья Барнс. — Нет, не разговаривал. Орал, как будто тебя тут режут! — хмыкнул король Ваканды. — И это уже не в первый раз. Держу пари, в деревне уже гадают, что это за загадочный Стив, который наведывается к Белому волку каждую ночь… — Стив…? При чём тут Стив…? — чуть смутившись, заморгал Баки. Т’Чалла пожал плечами. — При том, что ты каждый раз просишь его тебя остановить. Повторяешь и повторяешь, снова и снова: «Стив, останови меня!» И так по полночи. Сегодня, правда, просил другое… — И что же…? — всё ещё сконфуженно уточнил Барнс. Т’Чалла некоторое время молчал и с серьезным видом смотрел на него. — Убить тебя… — наконец, произнес он. Баки замер, глядя на него, опустил глаза и некоторое время о чём-то думал, потом невесело хмыкнул. — Знаешь, — поднялся на ноги Т’Чалла, сидевший все это время на краю лежанки Барнса. — Всё же подумай о том, чтобы перебраться в нашу резиденцию. Так будет лучше. Спокойнее. ВСЕМ. — Я постараюсь больше не орать по ночам, — упрямо выдохнул Баки. — Как? — усмехнулся Т’Чалла. — Ты этого не контролируешь. Вставишь себе кляп в рот? — Можно и кляп, — кивнул Барнс, решив про себя, что это неплохая идея. Т’Чалла воздел глаза к потолку. — Ты себя так наказываешь? Чем хуже, тем лучше, да? — Не понимаю, — нахмурил лоб Баки. — Чувство вины неплохое чувство, — вздохнул Т’Чалла. — Оно как кувшинки в пруду, индикатор, который показывает, что здесь вода чистая. Плохой человек никогда не будет мучиться от этого чувства. Но всё же не стоит перебарщивать. Если пруд полностью зарастет кувшинками, однажды он наоборот превратится в болото. Баки наморщил лоб и чуть нахмурил брови, глядя перед собой и пытаясь вдуматься во все сказанное. — Я не страдаю комплексом вины… А вы стихи писать никогда не пробовали, Ваше Величество? — наконец, произнес он. Т’Чалла рассмеялся. — Мои инженеры могут сделать тебе новую руку. Ещё лучше прежней, менее уязвимую. Но ты не хочешь, говоришь, что уже и так привык. Освоился. Мы предлагаем тебе жить в нормальных, человеческих условиях, но ты предпочитаешь эту хибару, в которую то и дело заползают змеи и любопытные детишки прибегают на тебя поглазеть и подразнить! Шури хочет помочь тебе избавиться от последствий воздействия Гидры на твой разум, ты неделю бурчишь, что это плохая идея и просишь заморозить тебя обратно. А по ночам, во сне, вместо того, чтобы спокойно спать, умоляешь кого-то тебя убить. Нет, ты не мучаешься чувством вины. Совсем нет! Ты им живешь и дышишь! Еще немного, и ты напялишь на себя терновый венец и вериги! — Детишки мне не мешают, — мрачно выдавил Барнс. — Как и змеи. Может, это их ты умоляешь тебя прикончить по ночам? Однажды они сжалятся и исполнят твою… — раздраженно выдохнул Т’Чалла и тут же смягчился. — Я знаю, что ни к чему мы в итоге не придем. Но все равно повторю, — подумай насчёт переезда. Хотя бы на время твоей реабилитации. Я не могу тебе приказать, я не твой король. Но я несу за тебя ответственность, и я не хотел бы подводить своего друга, которому пообещал. А пока, вот, — он взял со стула какой-то сверток и протянул его Барнсу. — И что это…? — насторожено поинтересовался тот. — «Наку», — «Баюкатель». Амулет из лепестков ночного цветка, который кладут в колыбель к младенцам, чтобы те спокойно и мирно спали всю ночь. Ты не младенец, но порой ведешь себя хуже ребенка, так что я думаю, он должен и тебе помочь. Положи его под подушку. Баки фыркнул, но сделал, как его просили. — Не думаю, что это поможет, но спасибо, — произнёс он. — Это не все, — продолжил Т’Чалла и достал откуда-то соломенную фигурку, обвязанную темной лентой посередине. — «Н’Гаонку». «Воитель с кошмарами». Он отгоняет дурные сны. Не пускает кошмары к постели. Его кладут в ноги. Сказав это, Т’Чалла положил амулет под простынь у ног Баки. — Если утром найдешь его на полу, значит, он дрался с кошмаром, не подпуская его к тебе. Баки задумчиво поглядел на короля. — Ваканда такое загадочное место. Это так странно… Ваши технологии, ушедшие за грань будущего, невероятные возможности, блестящие умы и тут же рядом амулеты, ритуалы, копья… Трудно уложить это все в голове и понять, как это все совмещается вместе. — Иногда не надо понимать, — улыбнулся Т’Чалла, — Достаточно просто верить. Ложись. Ты должен выспаться, впереди тебя ждет долгая реабилитация и тебе понадобятся силы. Баки снова хмыкнул и лег головой на подушку. — Может, ещё расскажете мне сказку на ночь, ваше величество? — усмехнулся он. — У вас хорошо получается. Ну, про пруд и кувшинки… — Не думаю, что успею, — ухмыльнулся в ответ Т’Чалла. Баки зевнул. — Почему же… — он всего на мгновение прикрыл глаза, но открыть уже не смог. Так и замер, перестав улыбаться. Голова его медленно сползла чуть на бок. Темный локон упал на щеку. Рука свободно опустилась на постель и расслабленно замерла. Грудь начала вздыматься размеренно и спокойно. Т’Чалла улыбнулся, глядя на это. — Говорил же, — сработает! — хмыкнул он. Подтянул лёгкое цветастое покрывало и накрыл им плечо Баки. Затем уставился ему в лицо. Немного помедлил, протянул руку и осторожно убрал прядь с его глаз, провел рукой по щеке, заправляя локон за ухо. — Спи, воин с глазами цвета штормового моря. Сил тебе потребуется немало. Демоны, живущие в твоей собственной голове, самые сильные. Всегда.