***
Баки открыл глаза и удивлённо сдвинул брови. Что-то большое загораживало привычный свет из окна. Как будто внезапно кто-то поставил туда шкаф. Он чуть пошевелился и понял, что кровать вдруг стала какой-то чересчур твердой, но всё это мгновенно ушло на второй план, когда он внезапно осознал, что под боком у него сопит чьё-то «тело»…. Баки резко приподнял голову и уставился на Стива, дрыхнущего у него прямо под обломком железной руки. — Стив…? — непонимающе протянул Барнс. — Всё хорошо, Баки, всё хорошо… — принялся бормотать тот, не открывая глаз. А затем перевернулся на бок, обхватил Барнса рукой, пристроил голову у него на животе, мягко поглаживая и приговаривая: — Это просто сон… просто сон… Спи… Баки некоторое время тупо взирал на всё это с ошарашенным видом, а затем, сложив большой и указательный пальцы, щёлкнул Роджерса по уху. — Ау! — тут же подскочил и схватился за повреждение тот. Недовольно посмотрел на Баки, потирая ухо, а затем выдернул из-под него подушку и, злобно отодвинувшись подальше, лёг к нему спиной и снова собрался спать. — Какого, блять, чёрта?! — не выдержал такого бесцеремонного поведения Баки. — Не выражайся… — пробурчал в подушку Стив. — Что ты здесь делаешь? И почему… мы на полу…? — непонимающе оглядываясь по сторонам, продолжил выяснять обстановку Барнс. — Потому что КТО-ТО не давал мне спать всю ночь… Орал, дрался, скинул меня с кровати… — сонным голосом пробурчал Роджерс. — А как ты в ней оказался?! Что, диван показался не слишком удобным? — Нет. Твои вопли показались мне слишком громкими, — проворчал Роджерс. Баки дотянулся до его подушки и выдернул её у него из-под головы. Из-за чего Стив звонко приложился лбом об пол и снова возмущённо воскликнул: — Ау!!! — Хватит дрыхнуть! Объясни мне, какого черта здесь происходит?! — негодовал Барнс. Стив перевернулся к нему лицом и подпёр голову ладонью, внимательно глядя сонными усталыми глазами с глубоко залёгшими тенями под ними. — Ты кричишь во сне, ты в курсе? — Да… Кошмары… Т’Чалла говорил… — кивнул Баки. — Ну, покричу и заткнусь. Чего ты сюда-то приперся? — Тебе Т’Чалла говорил…? — озадаченно уточнил Стив. — Ну… Когда я жил ещё там, в первом доме… я иногда кричал… Он меня будил пару раз… — пояснил тут же Барнс. — Вы что, вместе там жили…? — Нет, он просто… Приходил иногда… Будить… — Ты так орал, что Т’Чалла аж из своего дворца тебя слышал и прибегал?! И ты ещё удивляешься, почему я припёрся? — Я не знаю, откуда он там прибегал… — отмахнулся Баки. — Но ты что, не мог меня разбудить просто? — Я тебя будил! Ты в ответ чуть не выбил мне глаз! А потом вцепился в меня мёртвой хваткой и опять заснул. Я пытался отползти, но ты начинал хныкать и скулить, и я решил оставить всё как есть. Только стащил одеяло и подушку сверху. — Хныкать…?! Я?! Что ты несёшь? — возмутился Баки. — Ты мне всю грудь расцарапал своим плечом! И я из-за тебя не выспался! А теперь ты ещё и чем-то так возмущен, хотя это я должен возмущаться! Да лучше бы я у себя в апартаментах остался! Баки растерянно замер с открытым ртом, затем поднялся и сел, удивлённо хлопая ресницами. Стив тоже, кряхтя, поднялся и, скрестив ноги, сел «по-турецки» напротив, сложив на груди руки и глядя на Баки из-под насупленных бровей. — Что… я, правда, хныкал…? — произнёс Баки, почесывая растрёпанную голову. — Рыдал в три ручья! — пробурчал Стив. Но, видя лицо друга, сжалился. — Ладно, я утрирую. Но ты скулил, стонал, кричал и метался по постели. Когда я пытался тебя разбудить, ты полез драться. Скинул меня с кровати, вцепился в меня и затих. Баки виновато и сконфуженно скривился, и чуть покраснел. — Прости… — выдавил он растерянно. — Ладно. Забудем… — отмахнулся Стив. — Только, мог бы предупредить заранее. Я там, на диване, чуть инфаркт не словил от твоего вопля среди ночи. — А я… ничего не говорил…? Во сне…? — всё ещё виновато глядя, протянул Барнс. Стив некоторое время смотрел на него внимательным взглядом. — Говорил, — произнёс он наконец. — И…что…? — напрягся Баки. — Да ерунду всякую. Ничего конкретного, — отмахнулся Роджерс. Баки чуть более облёгченно выдохнул. --- Когда Баки вышел из душа, его квартиру заполнял ароматный запах готовящейся пищи. Баки, словно собака, нюхая воздух, пошёл на этот запах на кухню. — Что это ты готовишь? — осведомился он, подходя к Роджерсу. — Гренки с яйцом! — обернувшись, гордо произнёс тот. — У меня есть хлеб…? — удивился Баки. — Багет лежит на верхней полке, правда, изрядно засохший. Но для гренок в самый раз, — произнеся это, Стив выложил очередную порцию на тарелку и улыбнулся: — Можем есть! — Как ты с плитой разобрался…? — удивлённо глядя, присел за стол Баки. — Я целый вечер с ней возился, в итоге решил, что лучше буду заказывать готовую еду. А то ещё спалю всю резиденцию Т’Чаллы к чертям… — Это, видимо, побочный эффект от общения со Старком! Внезапно начинаешь разбираться во всех этих новомодных ультранавороченных механизмах на интуитивном уровне, даже сам точно не понимая, — как! — пояснил, улыбаясь, Стив, но, увидев, как помрачнело лицо Баки при упоминании Старка, прикусил губу. — Кофе я в твоём суперроскошном доме не нашёл, значит, будем пить чай. Кажется, зеленый. Роджерс поставил на стол две чашки и тоже сел. Баки кое-как отковырял кусок гренки вилкой и забросил его в рот. — Ну, что? — жуя, осведомился Стив. — Вкусно! — снисходительно выдохнул Баки. — Немножко подгорело, правда… — Не придирайся! — уязвленно огрызнулся Стив. — Я не придираюсь. Просто сказал… Ты же знаешь, я не привередливый в еде. Т’Чалла мне как-то омлет пожарил и тоже слегка его… обуглил… Но я был так голоден, что съел всё и даже не поморщился, — произнёс Баки, откладывая вилку и беря гренку рукой. Стив уставился на него странным взглядом. — Т’Чалла тебе ещё и готовит…? — Один раз только. Это как раз было после неудачи с гипнозом. — Что он ещё для тебя делал? — Стив отложил приборы и, взяв чашку, отхлебнул чая. — Помимо того, что таскал ночью на скалу встречать рассвет, прибегал к твоему дому, чтобы будить от кошмаров, и готовил тебе омлет? — Да… ничего… вроде… — пожал плечами Баки. — Ну… Давал мне талисманы от кошмаров. Один раз мы сходили в ресторан… Вроде всё. Это ещё было, когда он колебался. Стив прищурил один глаз, о чём-то размышляя некоторое время, потом отмахнулся и посмотрел на Баки. — И что, талисманы…? Не помогли? — Помогли, но ненадолго. Потом всё вернулось, как было, — Баки закинул остаток гренки в рот и захрустел ею. Стив тоже принялся за свою порцию. — Стив… — произнёс Баки, после того как минут пять они ели в полной тишине. Стив поднял на него глаза. — Ты справляешься…? Я имею ввиду, ты же там не один…? Стив дожевал гренку и снова отхлебнул чая. — Не один, — произнёс он, вновь принимаясь за еду. Баки задумчиво кивнул, хмыкнул и тоже взялся за чашку. — Т’Чалла мне говорил, — произнёс в свою очередь Стив, снова отрезая кусок гренки. — Что может сделать тебе новую руку. У него даже есть какие-то там наброски… Баки продолжал жевать гренку, не поднимая глаз, но внимательно слушая. — Ты бы мне пригодился… Как резервный боец… — произнёс Стив, глядя на Баки и вытирая губы сложенной пополам салфеткой. Баки молчал. Некоторое время Стив задумчиво смотрел в стол, затем тяжко вздохнул: — Всё не очень радостно, Бак. Пока вроде тихо, но это затишье перед бурей. Мстители раскололись. Половина из нас вне закона и объявлена в международный розыск. Другая половина тоже связана по рукам и ногам договором. ЩИТ уничтожен. Остатки «Гидры» рассеялись по свету, как споры ядовитого гриба, не равен час, — где-то прорастет. Правительство не хочет рисковать и зря наводить панику, но что-то явно надвигается. Грядёт какая-то битва, Бак. И что-то мне подсказывает, что масштабы её будут даже не международные, а чуть ли ни межгалактические… Баки, закусив губу, вертел ярлычок от чая в пальцах. Стив некоторое время задумчиво молчал, глядя в чашку. Потом заморгал, улыбнулся и, встав, похлопал Баки по плечу. — Что-то я тебя совсем загрузил. Ты давай, доедай, и пойдем к Т’Чалле, нас там, наверное, уже ждут! — Угу… А ты пока посуду помой… Салага! — откликнулся Баки, отхлёбывая из чашки. Стив, собравшийся было выйти из кухни, замер на месте и взглянул на Барнса с оторопью в лице. — Я вообще-то готовил! — напомнил он. — Я тоже вчера готовил, — пробурчал в чашку Баки. Роджерс опёрся о край спинки его стула одной рукой, а вторую упёр в бок. — Ты заказал готовую еду вчера и тебе всё принесли готовым! — Да, но я же раскладывал всё по тарелкам, разогревал, ставил на стол, мыл посуду потом… — оправдывался Барнс. — Вообще-то я тут в гостях! — выдохнул Стив, возмущаясь ещё больше. — Я вообще-то тоже! — буркнул Баки, но глаза его блеснули лукавым огоньком. Он допил свой чай, отставил чашку, встал и, небрежно развернувшись, упёрся взглядом в сурово глядящие на него голубые глаза. Баки вальяжно сделал шаг в сторону, пытаясь обойти Стива, но тот тут же преградил ему путь, шагнув туда же. Баки посмотрел ему в глаза и снова шагнул в сторону. Стив проделал то же самое, опять загораживая путь. Баки скорчил надменное выражение лица, задирая нос и глядя на Стива чуть ли не с насмешкой и презрением. А затем резко пнул его под колено и, пока тот терял равновесие, заваливаясь на одну ногу, рванул прочь из кухни. Но сделать он успел лишь два шага, Стив, резко присев, поймал его за ногу, и, когда Баки грохнулся на пол, рывком втащил его обратно в кухню. Баки резко перевернулся и отпихнул его ногой в грудь. Стив отлетел и с грохотом врезался спиной в шкаф для посуды. Барнс тут же перепуганно метнулся к нему, растерянно глядя, но, как только он приблизился, Стив сбил его подсечкой с ног и вновь навалился сверху. Баки, стиснув зубы, попытался вывернуться, но Стив прижал локоть к его горлу и, как только тот дёргался, придавливал локоть всё сильнее и сильнее. Баки упёрся рукой в его кисть, пытаясь отпихнуть её, но Стив приложил поверх руки вторую, и сдвинуть его захват было нереально. Лицо Стива было картинно суровым, брови угрожающе сдвинуты, рот сжат, но уголки губ то и дело ползли вверх, а голубые глаза лукаво искрились задором, пока Баки корчился и пыхтел под ним, не переставая при этом глядеть в глаза с гордостью и презрением. Из губ Баки вырвался хрип и он, зажмурившись, закашлялся. Стив тут же ослабил хватку, думая, что чуток перестарался, и в этот момент Баки сумел всё-таки выдернуть из-под Роджерса ногу и, уперев колено ему в грудь, отпихнул его от себя. Стив отшатываясь, взмахнул руками, чтобы не завалиться и опять не врезаться спиной в шкаф. Баки схватил его кисть и, вывернув в обратную сторону, дёрнул на себя, одновременно забрасывая обе ноги ему на шею и швыряя ими его на пол. Стив издал придушенный хрип, лежа на спине с ногами Баки, сдавливающими его шею, и рукой, которую тот заблокировал в захвате, натянув до предела. — Кажется… это что-то из арсенала Романовой… — прохрипел Стив, держась свободной рукой за голень Баки. Тот торжествующе ухмыльнулся: — Я победил! Ты моешь посуду… Салага! Но в тот же миг Стив оттолкнулся ногами от пола и, закинув на шею Баки, сцепил их там, повалив его на пол точно в таком же захвате, только в другую сторону. Баки дёрнулся пару раз, но, вскоре поняв, что это бесполезно, затих, продолжая при этом сжимать ноги на шее у Стива и его руку в болевом захвате. Некоторое время они почти не шевелились, сопя и пыхтя от напряжения, лежа на полу и удерживая друг друга в этих странных позах. Наконец, Баки не выдержал: — Ничья…? — Да я так… весь день могу… — придушенно просипел Стив. Баки резко дёрнул его руку на себя. — Ладно! Ничья… — согласно прокряхтел Стив. — Значит… посуду не моет никто…? — уточнил Барнс, отпуская руку Стива. — Значит, моем вместе… — выдохнул тот, расцепляя ноги и выпуская шею Баки.***
— Принцесса! — Баки вошёл в медблок, вежливо кивнув. Шури привычно что-то набирала на клавиатуре. — Добрый день, Баки, — улыбнулась она, вставая с места. Барнс невольно оглядывался в поисках новых приборов, может быть, ещё одного кресла с фиксаторами для него, но в помещении всё было по-старому. — А где ваш друг? — спросила Шури, подходя ближе. — Стив хотел сперва о чём-то поговорить с Т’Чаллой, — ответил Барнс, не глядя на неё. — Вы готовы…? — Шури осторожно коснулась его руки. Баки тут же посмотрел на неё и чуть улыбнулся. — Более или менее готов. Но что-то я не вижу, чтобы здесь было что-то готово… — Всё готово! Нам надо будет спуститься на цокольный этаж. Хотите, можем пойти прямо сейчас, вы там пока осмотритесь. Ну, или подождем Т’Чаллу с капитаном? — Думаю, они нас сами найдут, — произнёс Баки и вымученно улыбнулся. Пока они спускались вниз на специальном лифте, Баки начал нервничать, хотя и умело это скрывал. Всё это ему одновременно что-то напоминало, и в то же время он не мог вспомнить конкретно, что именно, и это очень раздражало. Примерно как, когда пытаешься вспомнить какое-то слово, и оно вроде бы вертится на языке, но ты всё никак не можешь ухватить и сформулировать его. Когда лифт прибыл, Шури дополнительно набрала какой-то код, чтобы двери открылись, и Баки непроизвольно сглотнул подкативший к горлу ком. Они попали в небольшой узкий тоннель, ведущий к стальной двери, где Шури снова набрала код, прежде чем открыла ее. Она оглянулась, и, увидев лицо Барнса, вдруг остановилась и с тревогой спросила: — Всё в порядке…? Баки криво улыбнулся в ответ и кивнул. — С некоторых пор, я не очень люблю закрытые двери… — пояснил он. Шури снова взяла его за руку. — Может, надо было всё-таки подождать остальных? — произнесла она, глядя на него с беспокойством. — Нет, я в порядке, — тут же бодро произнёс Баки и высвободил руку. — Идёмте… — Шури шагнула в проход. За ним оказалась небольшая железная лестница, по которой надо было спуститься ещё на два метра ниже. В просторном помещении кипела работа, механизмы что-то собирали, люди светили виртуальными дисплеями. Шури и Баки прошли через этот «цех» в самый конец, где была дверь, ведущая в ещё одно помещение. — Это наш сборочный цех, сюда отправляются все инженерные эскизы. Тут собирают концепты, потом мы их тестируем на полигоне и, если всё удачно, запускаем в производство. Всё стандартно, как и везде, наверное… — пояснила принцесса, отпирая новую дверь и глядя на Баки. — Всё выглядит серьезно… — выдохнул тот и снова улыбнулся, чтобы скрыть волнение. — Проходите! — Шури открыла дверь и вошла первой, Баки вошёл следом. Небольшая комната была разделена на две независимые зоны. В ближней суетились медики, некоторых из них Баки даже знал в лицо. Они что-то настраивали, переговаривались, печатали на экране. Когда Шури и Баки вошли, Шури поприветствовала всех, Баки им вежливо улыбнулся, и они прошли в дальний блок. Он отгораживался от основного металлической стеной-перегородкой и тяжелой сдвижной дверью, которая сейчас была открыта и, видимо, закрывалась в редких случаях. Внутри оказалось кресло с фиксаторами, как Баки и предполагал. Рядом стояла кушетка наподобие медкапсулы, только в районе изголовья был сооружен полукруглый купол со множеством датчиков и кнопок. В углу стоял стол с включенным компьютером. И ещё несколько приборов расположились вдоль стен. Окон, естественно, в помещении не было, но освещено всё было очень ярко. — Это помещение герметично, — начала Шури, — если закрыть дверь… Обернувшись, она увидела, что вошедший следом Барнс медленно пятится назад ко входу, с бледным лицом и нечитаемым выражением на нём. — Баки…! — испуганно выдохнула Шури. Барнс поднял руку в предостерегающем жесте и, прислонившись к стене спиной, зажмурился. Шури застыла на месте, напряженно глядя на него. Впервые ей стало не по себе рядом с ним, и показалась глупой идея идти сюда с Барнсом вдвоём, не дождавшись брата и Кэпа. — Свет… — пробормотал Баки, не открывая глаза. — Можно его сделать не таким… резким… — Да, конечно! Шури метнулась к столу и запустила виртуальную шкалу освещения, проведя по ней рукой. Свет немного приглушился, Шури добавила чуть более тёплого оттенка, и он стал похож на естественный солнечный свет ранним утром. — Так нормально…? — спросила она, всё ещё с тревогой глядя на Барнса. Тот открыл глаза, несколько раз моргнул, глядя на свою руку, и наконец отодвинулся от стены. — Да, так лучше… — выдохнул он. Шури тоже незаметно выдохнула. Отвернувшись, она быстро набрала что-то на клавиатуре, запустила какой-то аппарат. Проверила все датчики, программы, механизмы запуска сценариев в случае нештатной ситуации. Когда на плечо ей внезапно легла холодная рука, Шури подпрыгнула на месте и едва не вскрикнула, резко оборачиваясь. — Простите, — тут же вскинул ладонь Барнс. — Я не хотел напугать… Просто… Хотел извиниться за свою реакцию… Этот свет… Он… Он как будто прожигал мне мозг… Через глаза… Шури судорожно проглотила комок в горле и выдавила: — Ничего страшного… Барнс, видя ее реакцию, попятился, выставляя руку. — Простите, — выдохнул он ещё раз. — Я, кажется, взвинтил нас обоих… Что вы говорили про дверь? — Дверь…? — повторила Шури. — Да, дверь. Когда мы вошли, вы что-то сказали про герметичность помещения и дверь… — А… Ну, да. Она герметична, и стены звуконепроницаемы. Если закрыть дверь, ни один звук отсюда нельзя будет услышать за стеной. Баки кивнул и медленно двинулся вдоль стен, рассматривая всё, чтобы не нервировать принцессу своим присутствием вблизи неё. — А для чего оно? — произнёс он, глядя куда-то наверх. — Это помещение с герметичными и звукоизоляционными стенами? Вы же не построили его специально для меня? — Нет, мы здесь тестировали приборы с разными звуковыми характеристиками и прочее, — произнеся это Шури, набрала на компьютере короткое сообщение и отправила его Т’Чалле. — Я подумал… — голос Барнса, раздавшийся совсем рядом, слева от неё, вновь заставил Шури вздрогнуть и ахнуть от неожиданности. Баки растерянно приподнял брови, глядя на неё. — Что здесь была тюрьма… — закончил Баки. — Принцесса, если вы нервничаете, находясь со мной рядом, мы можем вернуться назад. — Нет, — Шури дрожащей рукой схватилась за лоб. — Всё нормально, просто вы очень бесшумно двигаетесь… Я не успеваю замечать, как вы перемещаетесь. — Это, видимо, звукоизоляция. Я могу сесть в то кресло, и вы опустите эти штуки, пока мы ждём, — предложил Баки, указывая на держатели. — Нет, что вы! — затрясла головой Шури, пытаясь взять себя в руки. — Если вам станет спокойнее от этого… — задумчиво глядя, произнёс Баки, — то в своём сознательном состоянии я никогда в жизни не причинил бы вам вреда. А в моём состоянии после активации кода кто-то должен отдать мне приказ, чтобы я что-то сделал, — продолжил Баки, отойдя на середину комнаты. — А зачем вы тогда просили меня вооружиться в тот раз…? — напомнила Шури. — Я не знал, что будет после попытки взлома, — Баки медленно присел на край кушетки. — Я предполагал, что есть какая-то защитная система. Но не знал, какая именно. На моей памяти… меня не взламывали… — А когда вы… Ну, в режиме «Солдата», вы что-то чувствуете…? — робко поинтересовалась принцесса. — Не знаю… — пожал плечами Баки. — Я не помню потом, что и как я делал. Я могу вспомнить, что я сделал какое-то действие, но это просто как знание. А не как видение. Это не «картинка», а «слово». Если вы понимаете, о чём я. — Кажется, я понимаю… — выдавила Шури, задумчиво хмурясь. — Я помню, выполнил я миссию или нет. Тоже как знание. Но подробностей не помню. Может быть, я мог бы что-то вспомнить со временем… Но, думаю, со мной делали что-то, чтобы я этого не вспоминал. — А вы… хотели бы вспомнить всё…? Понимаю, что это все ужасные вещи, от которых лучше держаться подальше. Но, вы не чувствуете, что… Как будто часть вашей жизни украдена…? — Есть вещи, которые я предпочел бы не вспоминать никогда, — глядя в глаза Шури, произнёс Баки. — И также есть вещи, которые я хотел бы никогда не забывать. Но, это я думаю, есть и в любом другом человеке. Но также, я уверен, что во мне ещё есть то, о чём я даже не подозреваю, что я это знаю. И я часто думаю, что, наверное, лучше мне об этом и не знать. Шури мрачно хмыкнула, задумчиво вертя на руке браслет. — По сути, всё, что мы есть — это наша память. И память других о нас. Вы никогда не задумывались над этим, принцесса? — продолжил Баки, задумчиво глядя перед собой. — Если бы мы каждый раз, ложась спать, забывали абсолютно всё, что бы удерживало нас быть рядом с нашими близкими? Мы просыпались бы чужими людьми друг другу… Мы бы ничего не достигали, не шли ни к какой цели… Мы не учились бы ни на каких ошибках. В конце концов, мы, наверное, даже не помнили, что однажды умрём. А если кто-то умирал, мы потом и не знали, что он когда-то вообще существовал. И когда умирали бы мы, мы просто исчезали бы бесследно. Никто не помнил бы о нас. Мы просто стирались бы из пространства без следа. Каждое утро мы просыпались бы новорожденными, чтобы вечером «умереть» и снова проснуться «новорожденным» наутро… Каждый раз я просыпался «новорожденным», чтобы потом «умереть» и проснуться снова «новорожденным…»