***
Кседо Типтейл был недоволен. Если бы он знал, к чему приведет эта история, то оставил бы брата дома и никогда, никогда не постучал бы в водонапорную башню Студии Уорнер. Это было в десятке его самых прискорбных поступков. — Как скоро мы туда доберемся? — в сотый раз спросил Якко, снова перегнувшись через сиденье. — Мы доберемся туда, когда доберемся, — сказал Кседо ломким голосом. Якко пожал плечами и откинулся на спинку стула, позволив лису-журналисту перевести дух и сосредоточиться на дороге. Он думал, что с проблемой брата и с работой, что он выполнял, он стал мастером терпения. Он жестоко ошибался. Уорнеры были на совершенно другом уровне. После того, как лис опросил всех, кого смог найти, кто был причастен к каким-либо действиям странной пары, он выследил компаньонов дуэта в их взломе. Похоже, полиция не арестовала двух уличных артистов, втянутые в историю с Бенди и Борисом, но их доставили на допрос. Оба исполнителя, казалось, не подозревали о преступлениях, совершенных Бенди и Борисом, и даже не подозревали, что они взломали огромный тайный склад краденого. Они утверждали, что просто помогали кому-то вернуть украденную сумку. Кседо отнесся к ним с подозрением, когда ему наконец удалось встретиться с ними. Они знали больше, чем кажется. Он был уверен в этом. Маленький лис настаивал, что мальчиков подставили и они хорошие люди. Медведь в приюте утверждал обратное, как и охранник в студии, когда он обнаружил, что его обманул демон. Бенди явно внушал ужас двум крупным и (по крайней мере, по мнению Кседо) устрашающим личностям. Затем он отправился к трем печально известным Уорнерам. Они, казалось, были сильно вовлечены, но, встретившись с ними, он понял, что не сможет получить никакой полезной информации. Это была проблема номер один. Проблема номер два заключалась в том, что сделали эти трое негодяев, когда узнали, благодаря оговорке Уистона, что он занимается исследованиями демона и волка. Девочка, Дот, потребовала, чтобы они пошли с ней, чтобы узнать больше о ее «почтальоне», так как они «больше не могли подглядывать». Что бы это ни значило. Несколько раз Кседо думал, что они потеряли троих, но они появлялись в самых необычных местах и в самое неподходящее время, включая в его собственном чемодане. Уистон считал их забавными… пока младший брат Вакко не съел спрятанный у него спичечный коробок. Братья лисы пытались стряхнуть их с себя, что было безуспешно, и поэтому трое Уорнеров последовали за ними до самого начала, до маленького городка Силливижн. Сказать, что он получил теплый прием, было бы преувеличением. Местные жители, казалось, устали от чужаков. Позже он узнал причину от услужливого полицейского свиньи, Офицера Снаутфера. Он объяснил, что произошло несколько недель назад, и объяснил причину объявления розыска. Кседо был потрясен, обнаружив, что пожар, убийство и кража любых улик, связанных с делом Бенди, из полицейского участка произошли за такой короткий промежуток времени. Еще более шокирующим было то, что некоторые события произошли с лучшими детективами Тун Тауна! Он узнал о таинственной сове Уилсоне Уизтоне. Это имя всплыло в его памяти, но он никак не мог вспомнить. Интересно было и мнение свиньи о мальчиках. Он сказал, что они, конечно, были «хулиганами и совали свой нос куда не следует, но не хладнокровным злом.» Именно от него он узнал о прежней работе мальчиков и об их пребывании в баре. Он не мог найти их босса из мастерской, но ему нравилось проводить время в баре. Именно там он познакомился с хозяйкой, открытой женщиной по имени Саша Свингскирт. Она обладала острым умом и быстро исправляла любое утверждение, которое считала ложным. Она тепло относилась, пока не узнала о его занятии. После этого она чуть было не вышвырнула их вон. Ее остановили несколько быстрых слов, молящих о правде. Она резко спросила, почему он здесь, почему спрашивает об этих двоих. Она была потрясена, когда он повторил то, что произошло в Уорнербурге. Она злилась… но не на него и не на его брата. Она бредила «эти глупые, идиотские, безрассудные болваны», но, придя в себя, объяснила все, что могла. Кседо был удивлен, узнав, что город холоден не только потому, что он чужак, но и потому, что он лис. По-видимому, его вид и другие получили плохую репутацию из-за прежних действий других. Лисы, хорьки, волки, демоны, летучие мыши и так далее — у всех было недоверие, когда они посещали их. И только после знакомства с отдельными людьми эти тревожные чувства отступали. Кседо это расстраивало, так как мешало его работе. Он узнал больше о городе и о детстве мальчиков, что в скором времени вызвало у него отвращение. Отказ системы для этих двоих, когда они были детьми, был ужасен. Саша закончила фразу словами: «эти ребята уже достаточно натерпелись. Если вы ищете истину, то окажите им услугу и очистите их имя. Они не могут сделать это сами!» — Все это было утомительно после того, как он остался внимательно следить за своим братом, а затем спорил с Уорнерами (невыполнимая задача, которому он научился) про разрушения города. Тем не менее, маленький городок каким-то образом пережил их визит (даже несмотря на то, что полиции пришлось дважды связываться с тремя странными братьями), и теперь они возвращались в его родной город. Ему очень хотелось вернуться. Судя по всему, что он узнал, этот Уилсон был родом из Тун Тауна, что объясняло, почему детективы вообще пришли в Силливижн. Мало того, когда он позвонил в офис, чтобы сообщить им, что у него есть многообещающие зацепки, он обнаружил, что его очень интересные темы для исследования уже скрываются в городе! Огорчение сжигало его за то, что он не был вовлечен в статью о происшествии с поездом. Он готов был поспорить, что Джереми приукрасил картину до лживости… опять! — Эй, приятель, мы уже приехали? — спросил Якко. — Мы остановились? — спросил Кседо. — Э-э-э-эм, нет? — Якко пожал плечами. — Значит, мы еще не приехали, — отрезал он. — Я голоден, — пожаловался Вакко. — Ты уже съел все, что мы принесли с собой, — нахмурился Уистон, глядя на заднее сиденье. Его терпение с Уорнерами давно иссякло. — Когда же вы все разойдетесь по домам и оставите нас в покое? — Когда захотим, — ответила Дот. — Я скучаю по своему милому, поэтому собираюсь навестить его. Он будет так рад меня видеть! — возбужденно затараторила она. — Кроме того, мы все еще не закончили с той леди в приюте, так что нам придется снова заскочить в Силлитаун, — заметил Якко. — По-моему, это называется Силливижн, Якко, — заметил Вакко. — Правда? — удивился Якко и задумчиво положил руку на подбородок. — Не-а! Это звучит неправильно. У меня идеальное зрение. Кседо вздохнул. Он уже дважды вышвырнул их из машины. Они просто продолжали появляться на его заднем сиденье. — Кседо, пожалуйста, можно я просто зажгу себя? Я больше не могу этого выносить! — Уистон подбросил когти в воздух, и его глаз дернулся. — Ну-ну, братишка. Мы почти дома, — сказал Кседо как можно спокойнее. На мгновение воцарилась тишина. — Что у тебя есть такого, что можно использовать для зажигания? Уистон встревоженно оглянулся, потом покачал головой и усмехнулся. — Ничего нет. Абсолютно ничего! Кседо прищурился. — Думаешь, у нас будут неприятности из-за того, что мы выпустили последнее зло на Тун Таун? — молодой лис быстро сменил тему разговора. — Звезды, надеюсь, что нет. — Кседо снова вздохнул. Они с Уистоном перепробовали все. Все! Кседо даже разрешил лису воспользоваться своим пиротехническим опытом, но безрезультатно. Они застряли с проклятием Уорнербурга. Он надеялся, что в Тун Тауне все пройдет гладко, но сама мысль об этом вызывала у него трепет. В любом случае, он получил некоторые ценные знания, и с их помощью он поможет этим мальчикам стать знаменитыми или печально известными. Все зависело только от них и их действий. Он собирался убедиться, что факты были точными, а ситуация — уравновешенной. Больше никаких слухов и полуправды. Его работа заключалась в том, чтобы показать правду, что бы ни говорили другие. — Эй, мистер Журналист, мы… — начал было спрашивать Вакко. — Ты узнаешь, когда мы туда доберемся!***
— Я… — Бенди замолчал и с изумлением уставился на предложение. — Я думаю, мы поняли! — Правда?! — Борис перегнулся через стол, чтобы посмотреть на работу Бенди. Это заняло у них много времени, но Бенди полагал, что они наконец-то перевели первый абзац. Ребенок сдался через сорок пять минут, но навещал их в течение всего дня. Бабушка Гофер дважды заходила к ним, чтобы предложить перекусить, а потом сказать, что пора обедать. Доктор даже зашел извиниться, что не успел помочь, и попросил Бенди отойти на минутку, чтобы доктор мог взять несколько образцов крови. Это был довольно спокойный день. В кои-то веки Бенди чувствовал себя хорошо. Он не заглядывал им через плечо постоянно и не беспокоился о том, где будут спать этой ночью. Было приятно просто почитать книгу и сделать несколько заметок. Конечно, реальность должна была обрушиться и разрушить это чувство в форме одной из его… чернильных атак. По крайней мере, так кричал Стивен, когда вошел и увидел, что Бенди начинает кашлять. Доктор появился в одно мгновение и быстро отвел Бенди в его комнату, Борис последовал за ним. Все было не так плохо, как в прошлый раз, и таблетки, которые дал ему доктор, казалось, помогли ослабить жгучую боль в груди. Это продолжалось всего несколько минут, и после небольшого отдыха Бенди захотелось вернуться к учебе. Он чувствовал себя ужасно, разрушая беззаботное настроение, которое царило в обсерватории с тех пор, как они туда попали. Стивен посмотрел на него с жалостью, Борис попытался притвориться, что с ним все в порядке, но Бенди видел его беспокойство, и доктор, казалось, был странно взволнован, прежде чем снова исчезнуть. Бенди взглянул на часы и заморгал. Было без четверти шесть. По словам Бабушки, почти время обеда. День определенно пролетел незаметно. — Но что это значит? — спросил Борис. Бенди покачал головой и снова посмотрел на написанный абзац. С применением куклы, различные размеры, возраст и семьи больше не будут иметь значения. Лечение будет применимо ко всем живым существам. Нужно будет остерегаться исключительного использования куклы. Связь, которую она может иметь с формой, что она принимает, так же реальна, как кукла, являющаяся продолжением человека. Использовать куклу в качестве особой функции — значит дать ей физическую часть личности, где кукла будет запечатлевать и изменять форму, чтобы отразить ту, частью которой она является. Это так же просто, как капля крови, волос или коготь и так далее. С куклой в форме человека можно воздействовать своей волей на отпечатанного человека. Боль и повреждение куклы дадут такую же боль и повреждение отпечатанного. Тем не менее, починка куклы будет также фиксировать запечатленное, пока человек жив. Есть предел, и она исправит только физический ущерб, а не болезнь. Это не предназначенное использование. В применении с машиной, кукла изменит форму человека без использования его части. Таким образом, опасность эффективного полноценного отпечатка уменьшается. Кукла снимет проблему с применением к лечению. Тело человека примет лечение независимо от его вида. — Звезды, если бы я знал, бро. Я просто перевел его в меру своих возможностей. — Бенди пожал плечами. — Тут говорится о лечении и машине. — Борис в замешательстве сморщил нос. — Но почему это все из-за куклы? Это странно. Бенди снова пожал плечами и со вздохом откинулся на спинку стула. Он даже не был уверен, правильно ли все понял. Он повторял это снова и снова, но «кукла» — это то, что получилось. — Мы можем проверить это с доком, чтобы убедиться, что все правильно. — Да, мы должны это сделать, — сказал Борис, хватая бумагу, перевод Бенди и пару ключей и записей. — Сделаем это прямо… — Пора ужинать! — Бабушка Гофер вошла в кабинет. Мальчики загорелись и последовали за пожилой женщиной обратно в кафетерий. — А доктор там будет? — спросил Борис. — Я не позволяю ему сбежать, как раньше. Время от времени, когда здесь будет по-настоящему людно, мы будем приносить ему обед, но сегодня он был довольно ручным, — сказала бабушка. — Как он может быть занят? — спросил Бенди. Суслик тяжело вздохнула и поправила очки свободной рукой, в то время как другой она размахивала тростью в такт своим шагам. — О, есть несколько вещей. Эксперименты и деликатные образцы в лаборатории, несколько атак одновременно с нами, семейная драма — его наименее любимая, и чешуйчатый думает, что это огромная трата времени, — усмехнулась она. — Или приходит новый пациент. — Она посмотрела на Бенди и тепло улыбнулась. Бенди улыбнулся в ответ. — Ред берет на себя большую часть повседневных дел. Я помогаю, где могу. Кстати, кто-нибудь из вас видел юную девушку? Она сегодня ни разу ко мне не приходила, — проворчала Бабушка Гофер. Мальчики переглянулись. — Сегодня утром она уехала на машине, чтобы сделать кое-какие дела. Неужели это займет весь день? — спросил Борис. Бабушка покачала головой. — Обычно нет. В большинстве случаев она возвращается к обеду. Может быть, она пошла навестить подругу. Бог знает, она нуждается в поддержке. Бенди поднял бровь. — Это еще почему? Бабушка Гофер покачала головой. — Мне очень жаль. Мне не следовало этого говорить. Это личное дело, разделяемое по секрету. Я не могу вам сказать, ребята. Бенди нахмурился, что заставило женщину рассмеяться. — Любопытство — это хорошо! Особенно в таком молодом крепком человеке, как ты. Таким образом, ты можешь многому научиться, только не позволяй этому втянуть тебя в неприятности. — Слишком поздно, — пробормотал Борис, и суслик снова захохотала. Все трое вышли в кафетерий. Доктор Оддсвелл и Стивен уже сидели на месте. Стивен радостно помахал рукой приближающейся группе. — Вы что-нибудь выяснили? — Он возбужденно подпрыгнул на стуле. — Мы думаем, что поняли один абзац. Мы хотели проверить это у доктора, чтобы быть уверенными, — сказал Бенди. — Вы принесли работу на стол? — Бабушка Гофер разочарованно нахмурилась, глядя на мальчиков, как отчитывающий родитель. — Э-э, да? — сказал Борис, растерянно моргая. — Он указал на все бумаги, что держал в руках. Суслик прищелкнула языком у самого неба. — Как ты себя чувствуешь? — Доктор Оддсвелл обратился к Бенди. — А? О, уже лучше. Эти таблетки действительно помогли, — сказал демон. Геккон кивнул с блеском в глазах. — О нет. — Бабушка Гофер громко стукнула тростью об пол. — Ты знаешь правила, доктор. Никакой работы за столом. Мальчикам можно, потому что они новички, но не ты. — Она строго посмотрела на него. Геккон хмыкнул и мелькнул языком, которую Бенди было легче игнорировать, чем больше времени он проводил рядом с доктором. — Я просто проверял, как он себя чувствует, — оправдывался Оддсвелл. — Это дозволено даже самым дальним знакомым. — Бабушка фыркнула на него, но Бенди заметил ее улыбку. — Ну, довольно об этом. Садитесь и ешьте! — Мальчики сделали, как было велено. — И если вы знаете, где эта ваша девушка, док, я предлагаю вам позвонить ей. — Бенди посмотрел на восхитительное блюдо. Бифштексы, картофель, овощная смесь, соус, яблоки, бананы, орехи и что-то вроде жаркое. Его рот наполнился слюной от смеси приготовленной пищи и специй. Он сделал себе пометку избегать миски с мухами, который был рядом с доктором. Доктор Оддсвелл склонил голову набок. — Нет, я искал ее весь день. Никто из вас, подопытных, не знает, куда исчезла моя помощница, не так ли? — Его большие круглые глаза обвели стол. — Она с мистером Джерри? Его здесь нет, — предположил Стивен своим высоким голосом, когда тишина стала слишком невыносимой для ребенка. Доктор покачал головой. — Вот в этом мне и нужна ее помощь. Сегодня утром у него был довольно тяжелый приступ, и он снова с трудом встает и идет, — объяснил доктор. Стивен, нахмурившись, вонзил вилку в картофель. — Держу пари, он просто дуется в постели, что ему больно, и хочет, чтобы медсестра покормила его. — Бенди и Борис повернулись и удивленно уставились на белку. — Опять, — угрюмо добавил он, заметив, что они наблюдают за ним. — Замолчи, — сказал доктор безо всяких реальных намерений. Стивен покраснел и сосредоточился на тарелке, глядя на мальчиков с открытыми ртами. — Что? Это правда, — пробормотал он. Бенди вынужден был признать, что у парня есть характер. Он не мог себе представить, что попробует сделать это с Редом… ладно, может, и мог бы, но не стал бы! Возможно. — Но разве он не женат? — растерянно спросил Борис. Бабушка Гофер закатила глаза за толстыми стеклами очков. — Да, — пробормотала она себе под нос, хотя мальчики могли легко расслышать ее слова. — Грязный негодяй. Стивен поднял голову, чтобы задать вопрос, но Доктор Оддсвелл заговорил первым, меняя тему разговора. — Вы что-то хотели мне показать, ребята? Поскольку вам разрешено, вы можете поделиться. Борису потребовалась секунда, чтобы разложить страницы, прежде чем передать их Доктору Оддсвеллу. Геккон быстро просмотрел их. Его большие глаза перевернулись туда-сюда пару раз и расширились. Улыбка расплылась по его лицу, и он дважды щелкнул языком, прежде чем воскликнул: «Уилсон, старик, ты сделал это!» — что заставило всех подпрыгнуть от неожиданного крика. Доктор хихикнул, снова просматривая перевод Бенди и, казалось, внимательно его читая. Борис и Бенди обменялись вопросительными взглядами, оба широко раскрыли глаза. Братья пожали плечами, прежде чем Бенди спросил: — Что именно он сделал? Геккон вскинул голову и сосредоточился на Бенди, прежде чем тот моргнул и улыбка вернулась. — Он нашел ответ, который искал! — Бенди моргнул и покачал головой. Это было… хорошо… верно? — Извините, док, это слишком невнятно, — сказал Бенди. Док остановился и сосредоточился на двоих. Он посмотрел на них испытующим взглядом. — Я думал, он вам все рассказал, — медленно проговорил Доктор Оддсвелл. — Ну, — Борис заерзал на стуле, и его ухо дернулось. — Он был довольно таинственным и загадочным. — Таинственным? — Бенди взглянул на Бориса. — Я не мог понять, о чем болтала эта птица половину времени. Доктор моргнул. — Понимаю. — Он выпрямился и рывком поправил пальто. Он положил страницы на стол, но держал руку… лапу? Коготь? Бенди не очень хорошо разбирался в рептилиях, но держал одну из них на бумаге, как будто боялся, что они исчезнут или улетят, если он этого не сделает. — В таком случае я лучше объясню. — Его язык нервно дрожал, подумал Бенди. — У моего друга Уилсона была теория, которую он узнал от древних людей, знавших об этой болезни. Он утверждал, что нашел отрывок, в котором упоминалась машина, способная излечить болезнь. В комнате воцарилась тишина, все внимание было приковано к высокому геккону. Доктор обвел комнату большими глазами, прежде чем продолжить: — Так вот, идея о том, что древний, вымерший народ построил нечто вроде машины, была бы революционной сама по себе. Уилсон был одержим желанием узнать как можно больше об этих людях и их изобретениях. — У них было имя или звание? Странно называть их «древними людьми», — нахмурившись, пробормотал Бенди. — Конечно. На самом деле они не называли себя никем, но Уилсон прозвал их Микко. — Доктор Оддсвелл бросил на Бенди раздраженный взгляд за то, что тот прервал его. — Как я уже говорил, Уилсон был одержим. Ему удалось найти несколько предметов, которые относились к машине. Он сказал мне, что они использовали его для какой-то медицинской практики. Он оживил мой интерес, и впоследствии я был одним из первых, с кем он заговорил о своих маленьких проектах. — Глаза доктора устремились в воспоминания, и его охватила ностальгия. — Он был так взволнован. Он думал, что нашел следующий большой прорыв, который изменит учебники истории. Примерно в то же время на него и его команду оказывалось давление, чтобы они прекратили свои исследования на месте и за его пределами. К этому подключился Университет. Были угрозы, легальная и нелегальная деятельность… — Доктор замолчал, когда на его лице появилась легкая хмурость. В комнате царило напряжение. Стивен обвел всех взглядом и еще больше откинулся на спинку стула. Бенди поймал себя на том, что делает то же самое. — Уилсон поделился со мной своими опасениями. Он был подозрителен и думал, что кто-то или какая-то группа пытается скрыть улики людей Микко. Он не был уверен, как далеко они зайдут, чтобы остановить его команду. Однако, похоже, закон был в их пользу, и мы находили в этом утешение. — Доктор Оддсвелл вздохнул и слегка ссутулился в своем кресле. — Мы были такими наивными дураками, когда думали, что закон остановит таких людей. Следующее, что я узнал, было об убийце исследовательской группы. Сначала я опасался худшего, но потом газеты и полиция потребовали найти Уилсона. Доктор Оддсвелл мрачно усмехнулся. — Эти тупые идиоты действительно верили, что мой компаньон способен совершить нечто столь дьявольское! Нелепо! Примерно через неделю я получил от него письмо, в котором он объяснял, что его подставили и что они охотятся за ним. Уилсон обещал навестить меня, как только сочтет это безопасным, и все объяснить и умолял никому не говорить. — Он пожал плечами. — Итак, я ждал. Примерно через месяц он появился с двумя моими первыми подопытными, которых обещал привезти Уилсон. Он рассказал мне о своем открытии чернильной болезни, об ужасе, который она обрушила на людей Микко, и о том, как она возвращается. Он боялся, что это было именно то, чего хотели люди, которые охотились за ним. — Доктор потер глаза и уставился на стол, когда опустил руку. — Он сказал мне, что если кто-то и сможет найти способ остановить эпидемию до того, как она начнется, то это буду я. Он был уверен в моих способностях и ресурсах. Я был самонадеянным дураком, если сам так думал. Это было незадолго до того, как мы потеряли обоих пациентов из-за болезни, — тихо сказал он. — Уилсон нашел еще, и борьба продолжилась. Работая над спасением жизней, я обнаружил, что мои ресурсы ускользают от меня один за другим. Я не понимал, что происходит в самой гуще событий, но Уилсон понимал. Он видел разочарование, стены поднимались и смыкались. Он каким-то образом знал, что мы были мишенью. Он знал, что кто-то пытается помешать нам, мне, приблизиться к исцелению. — Доктор тяжело вздохнул. — Этот дурак решил, что найдет лекарство. Он думал, что машина и есть ответ. Он просто должен был найти его и понять. Он был так уверен в себе. — Доктор Оддсвелл грустно усмехнулся. — О, Уилсон, мой старый совиный друг, вечный оптимист. Он всегда говорил, что будет сражаться до конца. Он хотел спасти мир от этой болезни и умер, пытаясь это сделать. Тяжелая тишина заполнила комнату. Борис и Бенди уставились на доктора, потом друг на друга огромными глазами. — Он умер? — тихо спросил Стивен. — Каким образом? — Его глаза расширились. — Он ведь не заразился, правда? Доктор открыл рот, но голос из дальнего конца комнаты, у дверей, заговорил первым. — Глупый ребенок. — Бенди повернул голову так быстро, что его очки чуть не упали. Борис ахнул, увидев в дверях двух знакомых людей. — Он засунул свой клюв туда, где ему не место, и заплатил за это. Видишь ли, такие парни, как мы, приходят забирать их, когда ты напортачишь, малыш. — Убийца… убийца с пальцем пистолетом… человек… Чашка? усмехнулся, когда его палец засветился синим, а глаза вспыхнули красным. Его спутник, стоявший рядом с ним, тоже нацелил светящийся палец на стол. — И знаешь что? Сегодня счет должен быть оплачен.