***
В Хогвартсе было сто сорок две лестницы.* Я считала. Не знаю зачем, но считала. Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие.* Были лестницы, которые в субботу приводили меня совсем не туда, куда вели в среду. Были лестницы, у которых внезапно исчезали ступеньки и их приходилось перепрыгивать. С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определенном месте, третьи вообще оказывались фальшивыми. Пришлось сильно постараться, чтобы запомнить расположение лестниц, дверей, классов, коридоров и спален. В Хогвартсе все постоянно менялось и не сказать, что мне это нравилось. Благо, я была достаточно сдержанной, всегда готовой к нападению, поэтому внезапные появления призраков из-за угла меня не пугали. Их я мысленно отнесла к ещё одной кучке шпионов Хогвартса, вместе с портретами и домовиками. Кстати о последних. Как и обещала самой себе, я нашла кухню, она располагалась довольно близко к гостиной моего факультета. Там правили домовые эльфы — небольшие лопоухие магические существа, колдующие без палочек и отвечающие за уборку, готовку и вообще все хозяйственные моменты Хогвартса. Их было много, они слушались волшебников и были весьма интересными. К сожалению, магия их народа была совершенно чуждой, и была непригодна к освоению волшебниками. В расстройстве я выпросила готовить мне отдельно, потому что жирная еда меня тоже расстраивала. Они с радостью согласились и с тех пор я ела то, что хотела и загадочно молчала на вопрос «как?» со стороны окружающих. Кстати с факультетом мне повезло. Все были добрыми, терпеливыми и дружелюбными, достаточно тактичными, чтобы не лезть в душу и достаточно умными, чтобы понимать когда, где и что говорить. Декан Спраут была мировой женщиной, она часто устраивала совместные посиделки, где старалась присутствовать. Она по-настоящему интересовалась жизнью своего факультета. Мне это нравилось. Я практически ни с кем не общалась, установив со всеми нейтрально-дружелюбные отношения как в прошлой школе и иногда перекидывалась парой фраз с Невиллом. Так, например, едва узнав о том, что он попал в Больничное крыло, я в тот же день заглянула к нему и узнала великолепную историю его падения, после которой в очередной раз разочаровалась и в занятиях полетов, и в их преподавателе, и в директоре, который таких преподавателей нанимает. Это же надо было додуматься позволить не умеющему летать ученику взлететь, а после в приказном тоне требовать его вернуться на землю. Вот каким интересно знать волшебным образом Невилл должен был понять как это сделать, учитывая, что метлу он взял в этот день в руки впервые и то, что мадам Хуч ничего не объяснила ни вначале урока, ни после его взлета? В очередной раз убеждаюсь, что здесь каждый сам за себя и если хочешь дожить до окончания школы — делай и учись всему сам. Но это было только начало. Более неуважаемая мной мадам забрала несчастного Невилла, упавшего, что было закономерно, и сломавшего запястье (спасибо, что не шею), в Больничное крыло, оставив остальных детей одних. С метлами. После всего произошедшего. Невилл ее почему-то защищал, но откровенно хамить собеседнику все еще побаивался. Поставила в споре точку резким: Хогвартс — наш второй дом. А дома должно быть тепло, комфортно и безопасно. А ещё, что наши преподаватели должны как минимум последнее обеспечивать, так что Хуч виновата и нечего ее защищать, Невилл! Парень замолк, а я мгновенно пожалела, что открыла рот. Я извинилась за резкость и сменила тему. Дальнейший разговор был весёлым и больше мы об этом моменте не вспоминали. Про своих родителей я не забывала, писала им письма, рассказывала как у меня проходят дни и всячески старалась их успокоить, заверяя об абсолютной безопасности моей школы. Они присылали мне вкусности и желали успехов на занятиях. Кстати занятия с профессором Снейпом мне понравились: там было тихо, прохладно и самое важное, все были настолько сосредоточены на зельях из-за боязни накосячить и получить от страшного профессора, что почти не фонили, так что на зельеварении я наслаждалась относительным покоем. Да и слухи о ненависти Снейпа к людям были сильно преувеличены — да, его бесила его работа, да, он не любил детей и был почти всегда злым и раздраженным, но все это можно было объяснить логически. Работа у него была вредная, в любой момент ученик мог облажаться и навредить себе и окружающим, а ответственность за косяки была на нем. Характер это не улучшало, а он и так был не подарок. Зельеварение очень полезная, а главное интересная дисциплина. Брезгливостью я никогда не страдала, а терпение входило в число моих добродетелей, поэтому с зельями у меня проблем не было. Профессор, конечно, не хвалил, но я была единственной в классе, кто не получил пока ни одного замечания и даже косого взгляда. Я считала это достижением.***
В один из дней я заметила, что Невилл чересчур нервный и дерганный, и выловив его в пустом коридоре, затащила в укромное место, где тщательно расспросила. Он честно сопротивлялся и пытался делать вид, что все хорошо, но эмпатию не обманешь, да и актером Лонгботтом был откровенно аховым. В конце концов, он раскололся. Оказалось, что Малфой и Поттер поругались и решили разрешить возникший конфликт в ходе дуэли (я не стала высказывать свое мнение, хотя дуэль между двумя первокурсниками по моему мнению должна была выглядеть смешно). Об этом прознала некая Гермиона и попыталась естественно Гарри остановить (безуспешно). Я так и не поняла, что там забыл Невилл, но в итоге он, Гарри, его друг Рон Уизли (тот самый рыжий с платформы) и Гермиона отправились на место дуэли, на которую Малфой не явился, зато вместо него пришел наш завхоз Филч — сухонький старичок-сквиб, которого все почему-то не любили и норовили обидеть. Из близких у него была только кошка — миссис Норрис, классная зверюшка с красивыми алыми глазами. Я наладила с ними отношения в первые же дни своего пребывания в Хогвартсе, когда потерялась в многочисленных коридорах и жутко опаздывала на урок. Миссис Норрис помогла мне найти нужный кабинет, и меня даже не сильно наругали за опоздание. После этого я нашла кошку и ее хозяина и в знак благодарности угостила вкусняшками (и для людей, и для кошек) которые мне отправили по моей просьбе родители. Старик проникся, растрогался, едва ли не заплакал и после этого мы стали неплохо ладить. Я периодически заходила к мистеру Филчу на чай, угощая его сладостями из мира неодаренных, которые очень ему нравились, и гладила миссис Норрис. Но возвращаясь к Невиллу. Не желая попадаться мистеру Филчу и лишать родной факультет баллов, ребята побежали куда глаза гладят. В результате этого веселого забега они оказались в запретной части коридора на третьем этаже и, стремясь скрыться, спрятались в одной из комнат. Которая, как выяснилось после, оказалась прибежищем огромного трехголового пса! Их едва не съели, но ребята вовремя успели сбежать. Я вздохнула, искренне не понимая, как тихий и неконфликтный Невилл умудряется влипать в такие сомнительные истории. Хвала Магии они хотя бы все выжили и даже не лишились конечностей. Но меня терзали смутные сомнения из-за отсутствия защиты у такого опасного места (ну не считать же за защиту дверь, которую любой первокурсник при помощи простейшей Алохоморы мог открыть?). Не мог же директор надеяться на честность и отсутствие любопытства толпы школьников, это было слишком наивно. Я вздохнула ещё раз. Ещё даже месяц не закончился, а это школа уже уверенно сводила меня с ума. Успокоив нервного Невилла и пообещав оставить все в секрете, стребовала с мальчика клятву не соваться больше в этот коридор и по возможности не влипать в неприятности, ушла. А на следующих выходных заглянула в этот злосчастный запретный коридор на третьем этаже, где быстро поставила простейшую магическую защиту, которую часто использовала в Ильмариане, и несколько сигналок по всему пути, чтобы почувствовать, если кто-то туда все же сунется. После чего, я с чистой совестью развернулась и ушла на ужин — восстанавливать силы.***
А потом случился Хэллоуин. День был самым обычным, единственное исключение — вечером должен был состояться банкет в честь праздника. В общем, пока все оживленно обсуждали предстоящие гуляния, я спокойно училась и игнорировала окружающую суету. Уроки прошли буднично, в свободное время я немного поболтала с Невиллом, успокоив в очередной раз попавшего к профессору Снейпу на отработку за испорченное в хлам зелье. В ходе беседы Невилл поделился очередной драмой — Гермиона, обидевшись на Рона, со слезами на глазах убежала в неизвестном направлении, а девчонки шептались, что та до сих пор сидит в туалете и плачет. Невилл хотел бы ее утешить, но переживал уместно ли это, ведь они не друзья и вообще… Что еще там за «вообще» я уточнять не стала, остановив его стенания, прочитала длинную, но мягкую речь о том, что если хочешь кого-то утешить, то просто идешь и утешаешь, и неважно в каких вы отношениях с утешаемым. Невилл проникся, слегка поник, но успокоился, когда я непонятно зачем пообещала сходить вместо него к Гермионе и поддержать ее. Кто же знал, что обычный поход до туалета выльется в настоящую проблему? В общем, вместо того, чтобы как все идти на банкет я пошла к женским туалетам, где предположительно скрывалась плачущая Гермиона. Утешать окружающих было моей работой еще с прошлой жизни, так что я была спокойна и готова к чужим слезам. Если разобраться, Гермиона была нормальной девочкой, просто она плохо умела общаться со сверстниками, безоговорочно верила старшим и всему, что попало на бумагу, а ее шаблонное мышление и отсутствие опыта подковерных игр делали ее легкой мишенью. Зачастую она не понимала когда и что, а главное в присутствии кого можно говорить. Но не ненавидеть же ее было за это? Басти когда к нам в семью попала была вообще асоциальной и все рассматривала как угрозу. В общем, в себе я была уверена. Гермиону я нашла быстро. Она пряталась в одной из кабинок, куда я вежливо постучалась. Меня, конечно, тут же попросили уйти, но я не смутилась. — Гермиона, дорогая, давай ты сейчас выйдешь, умоешься и мы обо всем спокойно поговорим? — миролюбиво предложила я, слегка на девочку эмпатически воздействуя, передавая ей свое спокойствие, тепло и умиротворение. Всех согреем! — Я в порядке, — прохныкали из-за кабинки. — Уходи, я сама разберусь. Зачем ты вообще пришла, мы же даже не подруги? — Потому что ты грустишь, а я не умею проходить мимо в таких ситуациях, — сказала я абсолютную правду все тем же мягким тоном. Я и в прошлой жизни вечно оказывалась в неприятностях именно из-за этой своей доброты, несвойственной Ильмариану. — Выходи, милая. Тебе надо умыться, привезти себя в порядок и съесть что-нибудь вкусное. Хочешь шоколадку? У меня с собой есть. Говорят, шоколад вызывает радость. — Д-да, шоколад вырабатывает гормон счастья, а еще в нем присутствует кофеин, придающий нам бодрость, — слегка сдавленно из-за рыданий согласилась Гермиона. Я улыбнулась: мои слова, тон и эмпатическое воздействие постепенно ее успокаивали. Вот, уже умничает. — Ну вот, видишь какая ты умная. Теперь выходи, тебе надо умыться. Дверь кабинки открылась, оттуда выглянула заплаканная девочка. М-да, белки глаз покраснели, капилляры полопались, похоже плакала Гермиона давно. Ох уж этот Уизли. Уж не знаю в чем была суть их конфликта, но если даже я — девочка с постороннего факультета знала, что Грэйнджер тут рыдает из-за него, то он-то точно был в курсе. Мог бы и сам прийти, извиниться, гриффиндорец же, у них благородство в крови должно быть. Вот и верь после этого Шляпе! Я мягко улыбнулась девочке, и Гермиона несмело мне ответила. Потом я приглашающе махнула ей рукой в сторону умывальников и посторонилась, давая пройти. Грэйнджер пошла умываться. Когда она закончила приводить себя в порядок, а я потянулась за шоколадкой в карман мантии (они были такими огромными, что туда вмещалась целая куча вещей), я почувствовала наличие еще одного источника эмоций. Проблема была в том, что этот источник человеком не был. Портреты и призраков я не ощущала эмпатией, поэтому это не могли быть они. Я нахмурилась и осторожно подошла к двери, приоткрыв ее и заглянув в коридор через небольшое зеркальце, жестами показала удивленной моим поведением Гермионе быть тихой и ждать здесь. Не то чтобы я считала, что там действительно есть что-то опасное, но прошлая жизнь научила меня быть готовой ко всему в любое время и в любом месте. Через секунду я, стараясь не шуметь, закрыла дверь, схватила озадаченную девочку и рванула к кабинкам туалетов, чтобы спрятаться. Параллельно я создавала эмпатический заслон и создание ощущения пустого помещения. Живых всегда выдавали запахи, звуки и эмоции, которые создавали ощущение присутствия. Первое я убрать не могла, второе по максимуму сдерживала, а вот последнее отлично убиралось эмпатией. — Там тролль, — едва слышно произнесла я, на всякий случай зажимая рот девочке и прячась в узкой кабинке на случай если он войдет в туалет. Думать о том, что тролль делает посреди магической школы, полной детей, было некогда. — Если будем тихими, он пройдет мимо и нас не заметит. Ты же умная, знаешь, что на троллей магия почти не действует, так что мы беспомощны против него, понимаешь? Глаза Гермионы расширились, она отчаянно закивала и замерла. Я, конечно, слегка приврала про нашу беспомощность, сама-то я таких троллей убивала на раз-два, но сейчас у меня не было подходящего оружия для этого, а магия их не брала. Оставалось надеяться, что тролль пройдет мимо. Так и произошло. Он остановился возле туалета, постоял так пару секунд и пошел дальше. Я прождала до момента, пока он не скрылся за поворотом, если оценивать по тому, что его эмоции ушли в сторону и стали едва ощутимыми, и собралась уже выдохнуть, как вдруг… я почувствовала стремительное приближение еще двух источников эмоций, на этот раз людей, которые с криком «Гермиона!» влетели в туалет. Естественно, это привлекло внимание тролля. Может, он и был тупым, но глухим совершенно точно не являлся. Мысленно прокляв Дамблдора, который не следит за безопасностью в своей школе, профессоров, которые не следят за своими учениками и глупых детей, которые не думают о своей жизни, и, конечно же, себя за неумение стоять в стороне, я выскочила из туалета. Гермиона, кажется, пыталась меня остановить, но я уже была на выходе. Рон Уизли и Гарри Поттер стояли посреди женского туалета и беспокойно оглядывались. Тролль приближался. — Быстро на выход! Гермиона, за мной! — рявкнула я на остолбеневших мальчишек таким тоном, что ослушаться они не посмели и тут же приблизились. Я толкнула их в сторону девочки, которая послушно вышла на мой крик, и мы рванули на выход. Только вот сбежать не успели: едва мы выбежали в коридор, огромный тролль с дубинкой себе под стать преградил нам дорогу. Дети в ужасе застыли, а я, чтобы не выделяться и усилить эффект заклинаний, выхватила палочку и с криком «Вингардиум Левиоса!» выхватила дубинку из рук тролля (силу я не пожалела, вбухала половину своего резерва в это заклинание) и хлестанула ею ему по лицу. Раз, два, три, четыре, пять, нокаут! Тролль покачивался от каждого удара, потом застыл на несколько секунд, дезориентированный, закатил глаза и свалился огромной тяжелой тушей на пол коридора. Его эмоции погасли окончательно. Кажется, я слегка переборщила: тролль умер. Я выдохнула, чувствуя откат сил — все же сильно потратилась. Позади меня дети тихо удивлялись. Я сделала глубокий вздох и, искренне стараясь не сорваться на крик, спросила у потрясенных мальчишек: — Вы что здесь забыли? — в прошлой жизни, когда я говорила таким тоном, Шиар убегал, а учитель одобрительно усмехался. Он любил когда я злилась, по его словам я начинала выглядеть как настоящая ведьма. Уж не знаю правда это или нет, но мальчишки сглотнули и замерли. Ой, кажется, я слегка припечатала их ки. Ослабила давление и поторопила: — Ну? — Мы сидели на банкете, ужинали, а потом в Большой зал вбежал профессор Квирелл и крикнул «Тролль в подземелье!», и свалился в обморок. Все закричали, директор отправил нас по гостиным, а мы вспомнили про Гермиону и пошли сюда… — объяснил Поттер. Рон молчал, кажется, я его сильно напугала своим ки. М-да. — Ерунда какая-то! Зачем? — не поняла я. — Не проще было оставить всех в Большом Зале, закрыть там двери, приставить какого-нибудь преподавателя и отправиться на поиски тролля, зная, что детям ничего не угрожает наверняка? — Ну… — они растерялись. Ясно, у директора снова включилась альтернативная логика. И плевать, что гостиная Слизерина как раз в подземельях, где видели тролля. И гостиная Хаффлпаффа кстати тоже. Вот не пойму никак: это провокационная диверсия, ему действительно все равно или Дамблдор просто слишком стар, чтобы думать трезво? — Ладно, сейчас не об этом, — я вздохнула. Кажется, я начинала понимать почему Снейп ходит такой злой. — Вот скажите мне, вы зачем геройствовать начали? Возомнили себя бессмертными или что? Нет, благородство — качество хорошее, но если оно идёт без мозгов, то толку от него нет. Вы должны были пойти к взрослому, хоть бы и к вашему декану и объяснить ситуацию, а уж она бы сама разобралась, что делать дальше! — Но за это время Гермиона могла пострадать! — кажется, кто-то осмелел. Я приподняла бровь, смерив кричащего Гарри холодным взглядом, скопированным у учителя. Он предсказуемо замолк. — Не могла бы, потому что профессор МакГонагалл в отличие от вас, умеет думать и могла позвать домовых эльфов и те бы перенести Герми в безопасное место. Или еще что-нибудь придумать. Но уж точно не отправила бы двойку слабых первокурсников против тролля! — под конец я все-таки не выдержала и повысила голос. — Домовые эльфы? — кажется, Гарри растерялся, да и Рон выглядел потерянным. Я приподняла бровь. — Вы что, не знаете кто это? Ну Поттер понятно, он всего второй месяц в школе, а ты, Рон, ты же из чистокровных, — я удивилась. — Нет, я знаю, но… — я не стала дослушивать Уизли, сейчас это было неважно. Взмахом руки заставила его замолчать. — Неважно, — мой голос звенел от металла. — Зачем вы пришли? Чего вы пытались добиться? Возомнили себя героями? Выучили одно заклинание и думаете, что стали великими волшебниками? Я знала, что гриффиндорцы славятся своей невероятной храбростью, но не думала, что вместе с ней идет огромная глупость, — я жестко усмехнулась, непроизвольно копируя интонации своего учителя из прошлого. Он ненавидел глупость во всех ее проявлениях. — На что вы рассчитывали? Магия на троллей почти не действует, бойцы из вас никакие. Что вы вообще умеете, кроме как бестолково кричать? Знаете, что было бы с вами если бы меня здесь не было? — я практически перешла на шепот. — Вас бы убили. Размозжили вот этой дубинкой ваши пустые головы и пошли бы дальше — искать новых жертв. Потому что троллю плевать. Он слишком глуп, чтобы думать над тем, что убивает детей. Вскоре прибежали бы преподаватели, ужаснулись бы. После были бы похороны и слезы ваших родителей. И все. Вот и все, чего вы бы добились — глупой, бессмысленной смерти трех человек. Вы и себя-то спасти не в состоянии, так с чего решили, что можете спасти кого-то еще? Одного желания недостаточно. Для того, чтобы смочь воплотить его в жизнь нужно быть кем-то большим, чем жалким ребенком, — я знала, что возможно перегибаю. Может быть даже слишком. В конце концов они хотели как лучше и они молодцы, что вообще подумали о ком-то кроме себя. Но им необходимо было понять, что на одном упрямстве и благородстве далеко не выехать. Что они подставились и могли серьезно пострадать. Если их родители не вбили своим глупым детям элементарные основы безопасности, это сделаю я. К тому же практика показывает, что лучше всего люди запоминают то, что причиняет им боль/унижает/расстраивает. Хорошее стирается из чужой памяти быстро. Так что нет, ребята, мягкими пусть с вами будут родители. А то, что вы скорее всего не оцените мои слова и обидитесь — так это мне до лампочки. Главное запомните и больше так не подставитесь. Если мозги у вас имеются, конечно. Гарри вскинулся, явно собираясь что-то сказать, но тут прибежали преподаватели. Вовремя, я уже хотела его треснуть. Ох уж эти мне безрассудные гриффиндорцы! К нам приблизились МакГонагалл, за ней Снейп, Квиррелл. Последний взглянул на тролля, тихо заскулил и тут же плюхнулся на пол, схватившись за сердце. Снейп тем временем нагнулся над троллем, а профессор МакГонагалл посверлила взглядом Гарри и Рона. От ведьмы веяло злостью. — О чем, позвольте вас спросить, вы думали? — в голосе профессора МакГонагалл была холодная ярость. Я порадовалась, что не единственная считала их глупое поведение неправильным. — Вам просто повезло, что вы остались живы. Почему вы не в спальне? — Профессор, позвольте я объясню, — спокойно сказала я. Все тут же обратили на меня внимание, я слегка поморщилась. — Я не была на банкете и о тролле не знала. Я в это время решила сходить до Гермионы, чтобы позвать ее на праздник. Но на выходе из туалета мы столкнулись с троллем, — я решила не уточнять, что в этом виноваты были парни, — и он напал на нас. В это время как раз прибежали Рон и Гарри, которые собирались предупредить Гермиону о тролле. Нам пришлось сражаться. Профессор смерила меня холодным взглядом. Кажется, она меня не любила. — Элеонтесса нас всех спасла, мэм, — тихо произнесла до этого молчащая Гермиона. — Вот как? — она приподняла бровь. Я молча пожала плечами. — Минус пять баллов с Гриффиндора и Хаффлпаффа за безрассудное поведение, — сухо произнесла профессор МакГонагалл. Великолепно, значит жизни четырех первокурсников оценены в десять баллов? Ну-ну, я это запомню, профессор. — Если с вами все в порядке, вам лучше вернуться в башню Гриффиндора, мистер Уизли, мистер Поттер, мисс Грэйнджер. Вас это тоже касается, мисс Марель, возвращайтесь в гостиную Хаффлпаффа. Все факультеты заканчивают прерванный банкет в своих гостиных. МакГонагалл повернулась ко мне. — Что ж, даже учитывая то, что вы рассказали, я все еще утверждаю, что вам просто повезло. Но тем не менее далеко не каждый первокурсник способен справиться со взрослым горным троллем. Каждый из вас получает по пять призовых очков. Я проинформирую профессора Дамблдора о случившемся. Вы можете идти. Мы молча разошлись по гостиным. Пять призовых очков за бессмысленный и глупый героизм? Интересно, она поняла, что по сути поощрила их на дальнейшие глупости? Я вздохнула. Вечер был безнадежно испорчен. Попрощалась с гриффиндорцами, кивнула на благодарность и ушла. Есть не хотелось, поэтому вернувшись в гостиную Хаффлпаффа я сухо рассказала, что была в туалете и со мной все в порядке взволнованному декану, и ушла в спальню. Там я долго лежала, глядя в потолок и осмысливая произошедшее. Что это было? Откуда в школе тролль? Почему директор или профессора не скрутили его через секунду после того, как он начал бродить по Хогвартсу, просто попросив домовиков перенести их к нему? Почему всех погнали по гостиным, словно бы давая возможность сбежать из-под надзора? Зачем в школе Цербер? Почему на запретном, опасном коридоре нет толковой защиты? Что вообще за магия здесь творится? Вопросов было много, а ответов никаких. Единственное, что я знала точно: если директор продолжит и дальше забивать на безопасность учеников, жить нам всем придется весело и недолго.