***
Разрывая между ними расстояние, Сакуре становилось подсознательно легче. Она летела в поместье с одной лишь мыслью, которая долбилась в висках. Устала. Гроза выжимала на Сакуру буквально всю воду, которой только могла добиться от грязных полустёртых облаков. Женщина вошла в главный дом Учиха и заставила одним своим видом съёжиться прислугу: плотные мокрые жгуты волос терпкого винного цвета облепили контуры лица Сакуры; ресницы её слипались от влаги между собой и обрамляли налитые кровью заплаканные глаза, которые от слёз отдавали прозрачной синей дымкой на зелёном холсте; видимая часть бледно-молочной кожи была покрыта плотной сетью мурашек, а липкая одежда плотно обхватывала и скрывала под собой всё остальное, о чём намекали лишь соблазнительные изгибы её фигуры. Сакура скинула с себя противно хлюпающие сандалии, которые были готовы развалиться на глазах, и отбросила тяжелые волосы с лица назад. Высокий лоб, строгое лицо и горечь на дне глаз говорили всем вокруг, что жена главы сегодня не в настроении. Розоволосая быстро прошла мимо остолбеневшей прислуги, гулко шлёпая по деревянной лестнице мокрыми босыми ногами. − Сакура-сама, позвольте приготовить для Вас баню… − словно встрепенувшись ото сна, вслед за женщиной поспешила одна из подчинённых девушек. − К чёрту! — рыкнула Сакура и отмахнулась, но тут же осеклась. Она почувствовала укол вины за то, что срывалась на ни в чём не повинном человеке. Женщина тут же постаралась смять свои чувства в ком и смягчить интонацию в голосе. — Извини, я не должна была… Девушка слабо улыбнулась, словно не решаясь ни поспорить, ни согласиться с хозяйкой. Сакура, остановившись, повернулась к служанке, и внимательно вгляделась в её лицо, что-то перебирая в голове. − Послушай, а где мои вещи? — завертевшись в водовороте нахлынувших событий, Сакура и думать забыла о том, с чем прибыла. − Да как же, госпожа, − девушка низко поклонилась, − всё в ваших покоях, в сундуке. − А мой рюкзак? – Сакура закусила край нижней губы, вспоминая, как пришла в этот дом впервые. — Ну, та затейливая сумка, с которой я пришла тогда с Мадарой-сама в первый раз, − его имя чувствовало себя неуютно на кончике её языка. Жестами Сакура попыталась описать предмет, о котором говорила. − Я… Я правда не знаю, извините меня, Госпожа, − второй поклон девушки был ниже и глубже первого. − Ну так найдите! — женщина испуганно вспылила, но тут же снова взяла себя в руки. — Пожалуйста, − уже мягче добавила она. Сакура стремительно направилась в покои, чтобы содрать с себя липкие тряпки. О человеческом внешнем виде не могло быть и речи. Благо на дне сундука её ждала какая-никакая, но сухая одежда. Розоволосая с трудом стянула с себя то, что не в столь сыром состоянии напоминало её форму ниндзя, и начала выжимать воду из плотного жгута волос прямо на футон. Пара заботливых рук уже оставила полотенце у входа в покои. Сакура быстро растирала тело мягкой тканью, чувствуя себя всё равно недостаточно сухой. Нащупав помимо вещей в сундуке деревянный гребень, женщина извлекла его на свет. Розоволосая оценивающе повертела его в руках: тяжелое деревянное изделие изящным полукругом расположилось на её ладони. Острый зубчатый край был прост в своём исполнении; подушечкой указательного пальца она прошлась вдоль него, перебирая маленькие деревянные выступы. Незатейливый игривый рисунок, изображающий выжженную угольную кошку, которая застыла навеки в своей погоне за листьями клёна. Всё говорило о том, что эта вещица была сугубо для домашнего пользования. Ею Сакура прошлась по влажным спутанным волосам, упруго оттягивая блёклые розовые нити. Зачесав волосы на висках назад для удобства, она вдруг осознала, что сейчас была до боли похожа на свою мать. Образ Мебуки светлым пятном мелькнул в голове, тут же растворившись. Отгоняя от себя металлический скрежет в груди, женщина растрепала волосы и успокоилась. Натянув чистое сухое тёмно-синее платье, Сакура вышла в коридор, так и не дождавшись прислугу со своим рюкзаком. В доме стояла привычная тишина, которая успела порядком надоесть женщине. В поисках хотя бы единственной живой души, розоволосая навострила слух. Дом был полон людей, которые боялись дышать без разрешения. Это Сакура успела не только увидеть, но и понять. Женщина прошлась по знакомым ей комнатам, но никого не было. Тогда, сконцентрировавшись на способностях сенсора, она начала прощупывать все искорки чакры в поместье. Она подошла к одной из соседних от её собственных покоев седзи и, помешкавшись с минуту, всё же осмелилась постучать. Розоволосая чувствовала слабое биение чужой чакры, которое кто-то неудачно старался заглушить. Почему с ней играют в прятки? Сакура попыталась потянуть седзи, отодвинуть их в сторону, но створка, удерживаемая изнутри, никак не поддавалась. Она оставила раму в покое, дабы избежать лишних разрушений. Быстрым шагом пройдясь вдоль створок в коридоре Сакура столкнулась с аналогичной картиной, а потому, когда всё же одна из них легко и плавно поддалась на её движение, отчаявшаяся женщина удивилась и буквально ввалилась в тёмное помещение. В нём не было окон, а скудные источники света были погашены. Сакура прошла внутрь комнаты, чтобы зажечь свет хотя бы в одном из фонарей. Тусклый свет, пропускаемый распахнутой рамой, очерчивал едва различимые силуэты разнородных боевых орудий. Оружейная комната Учиха располагалась в подозрительной близости от их с Мадарой покоев. Глаза Сакуры с трудом привыкали к ограниченному количеству света. Она вертела головой, силясь найти фонарь. Продвигаясь вперёд, женщина споткнулась о мешок, который вальяжно раскинулся посреди глубины комнаты. Розоволосая чертыхнулась, едва не покатившись кубарем. Чьё-то движение внезапной вспышкой отрезало её от единственного мизерного источника освещения, туго задвинув створку седзи с характерным хлопком удара дерева о дерево. Не ожидая подобного, Сакура круто развернулась, впиваясь глазами во тьму. Она опустилась на колени, чтобы ощупать мешок, о который чуть не сломала ноги; они теперь отказывались держать хозяйку. По форме он напоминал ей ни что иное как рюкзак. Не открывая взгляда от тьмы впереди, она нащупала язычок молнии на замке, и с характерным размеренным звуком раскрыла его. Неуверенными движениями одних пальцев Сакура начала ощупывать предметы внутри: всё было ей знакомо. Она радостно выдохнула, выпуская часть напряжения. Но чего-то внутри всё же не хватало. Закончив досмотр собственных вещей, она решилась заговорить с человеком, которому принадлежало второе дыхание в этой комнате. − Ну и что это всё значит? − Не притворяйся, что не испугалась, куноичи, − голос принадлежал мужчине, но Сакура была не уверена, что слышала его раньше. − Я не буду повторять, − голос Сакуры отражался звоном от металла орудий, но руки её потряхивало. Она вжимала в себя рюкзак, прикрываясь. − Если хочешь вернуть свою механическую коробочку, то сначала верни наших людей обратно в клан. Сакура снова расторопно запустила руку внутрь рюкзака, лихорадочно лавируя похолодевшей ладонью между предметами. Фотоаппарата не было. Ничего больше не было. Этот человек отрезал последнюю нить, связывающую её со своим временем. Хрустальная надежда вернуться домой с помощью фотографий свитка тихо треснула, опустившись на дно желудка.***
Когда Мадара спустился обратно в импровизированный зал для допросов, то был удивлён появившимся внутри новым громоздким механизмом. Ничего подобного он раньше не видел: огромная каменная полусфера занимала почти всё пространство внутри комнаты, в её центре располагалось небольшое отверстие, окруженное витиеватой рябью печатей. Тобирама и мужчина из клана Яманака, на спине которого красовался расчерченный круглый символ, окружили механизм своим исследовательским энтузиазмом. В пару ловких движений, Яманака подцепил пальцами плоскую грань каменного изваяния и потянул на себя. Она сдвинулась подобно двери. Внутри оказалось достаточно места, чтобы расположить взрослого человека. Сенджу же отвязал старика от стула, не высвобождая от верёвок окончательно тому руки. Пожилой Учиха дёрнулся, но тяжёлая хватка альбиноса не оставляла шансов на побег. Тобирама опустил старика на колени давлением руки на спину и буквально погрузил внутрь механизма, пленником которого он теперь стал. − Что происходит? Что вы со мной делаете? — старик был взволнован. Это явно происходило с ним впервые за его удивительно долгую для ниндзя жизнь. Голова Учихи находилась именно в том самом центральном отверстии, окруженном печатями, что заприметил первым делом Мадара. Яманака встал перед лицом старика и занёс указательный и средний пальцы в ручной печати противостояния. Он концентрировал чакру. Тобирама, как сенсор, чувствовал это ярче всего. − Приготовления закончены, Сенджу-сама. − Приступайте, Иноши-сан. Теперь точно должно получиться. Ладонь Яманака опустилась на седую макушку; старик снова дёрнулся, как от удара, но тут же расслабился. Его тело обмякло внутри механизма, а видимые глубокие черты старческого лица расправились. Было очевидно, что он больше не контролировал своё тело. Техника Передачи Сознания Сумасшедшего! Печати вокруг безвольно повисшей головы засияли лишь на мгновение, моргнув светом. Тонкие струи пара из тела престарелого Учихи устремились к обшарпанному потолку помещения. Закрыв глаза, Иноши растворился в подсознании оппонента. Мужчина оказался в пространстве, не имеющим внешних ориентиров в виде земли или неба, потолка или пола, верха или низа, а потому его тело свободно парило в бестелесной оболочке. То и дело под руку ему попадались различные полураскрытые свитки, но тратить время Иноши на них не планировал. Он разгребал ментальный пергамент один за другим, отыскивая необходимый потёртый им же закуток. Ухватив за хвост один из свитков, Яманака притянул его к себе и раскрыл, прилагая гораздо меньшее усилие, чем несколькими днями ранее. Радость овладела им. С устройством, усиливающим чтение мыслей, он теперь был способен на большее с меньшими затратами чакры. Он погрузился в воспоминания старика, чтобы освежить события того вечера в храме Нака. Мужчину, который теперь видел события чужими глазами, окружало трое ниндзя. Один из них был так же стар, как и обладатель воспоминаний. Двое остальных казались лишь охранниками, которые стояли на страже, но никак не принимали участие в разговоре. − Ты уверен, что это сработает? — шёпот скрывал дрожь в голосе, но не страх. − Я лично отправил прислугу к Мадаре на утехи. Это не должно вызвать подозрений, я точно рассчитал дату. Его не должно быть в покоях. − Но зачем тебе нужен я? Разве один ты не справишься? − Вместе мы удвоим мощь глаз. Я не уверен, что девчонка ничего не выкинет. Мне нужна подстраховка. Кому, кроме тебя, мой старый друг, я могу доверить тыл? — закрепляя свои слова дружеским жестом, рука старика опустилась на плечо собеседника, пожимая его. Бледный затравленный взгляд второго смягчился неуверенной улыбкой. Оба старика усилили пламя в чаще с огнём. Их тени стали чётче и сильнее. Старцы сидели друг напротив друга, скрестив ноги, и сложили печать концентрации, активировав шаринган. Затем установили зрительный контакт. Томоэ обоих шаринганов начали вращаться в унисон. Они сконцентрировались на образе розоволосой женщины с короткими волосами. Поток их чакры, смешавшись с жаром огня, ровной дымкой просочился за пределы помещения и направился к своей цели. Иллюзия: Шаринган! Старики застыли, заворожённые видением собственной техники. В помещении слышалось лишь размеренное потрескивание дров в чаще с огнём. Спустя буквально несколько минут огонь потух, и помещение полностью растворилось во тьме. − Что-то пошло не так. Такеши, зажигай огонь, я приведу отца в себя, − за чёткими указаниями крылась нарастающая тревога. − Да, брат! — второй голос был более юным и звонким. Разобравшись с освещением, юноши старались разбудить стариков, посылая в их тела небольшие разряды импульсов чакры. Они дышали, их сердца продолжали биться, но теперь и они сами могли стать пленниками, столкнувшись с сопротивлением. Их тела в причудливых позах были раскинуты по каменному полу. Иноши, находившийся внутри старца, чувствовал пустоту, наполненную звуками окружения. Поток чакры в мозговых протоках стариков был явно нарушен и рассинхронизирован. Контроля чакры юнцов не хватало даже на то, чтобы послать полноценный чёткий импульс на пробуждение. Но старики нашли в себе силы очнуться самостоятельно. Первым заговорил более трусливый товарищ. − Я же говорил, что всё не может быть так чётко. Ничего никогда не идёт по плану! — от испуга он визжал как боров. Он отполз к стене, схватив себя за голову. — Мадара нас всех убьёт. Он сумасшедший. Он не пощадит… − Заткнись, Бога ради! Лучше собирай свои жалкие ошмётки чакры, пока нас не засекли, − Иноши чувствовал головную боль и злость, закипающую в Учихе. Старший из сыновей помогал ему подняться в тот момент, когда внутри помещения появился Мадара. Старик слышал, как всхлипнул в углу его друг, расплакавшись. Удивительно, как такой жалкий человек дожил до таких лет. Первым на вторжение отреагировал младший сын, заслонив своей спиной отца и брата. Из ножен он извлёк вакидзаси, который своими небольшими размерами идеально подходил для юнца. Такеши, − так его звали — самоотверженно приготовился защищать и защищаться. Он понимал, что против Мадары-сама это продлиться очень недолго. Его пробирала крупная дрожь, а в глазах собирались слёзы. Он даже не думал отступать. Неожиданно из-за спины Мадары вылетела разъярённая розоволосая женщина, занося кулак. Взгляд её полный злости был направлен куда-то за спину юнца Учиха. Глазами старца Иноши узнал в ней тот самый образ, на который старики направляли свою иллюзию. Её удар перехватил — на удивление всем окружающим, — сам Мадара-сама. Мощным ударом локтя в грудь она заставила его тело отлететь на несколько метров. Мужчина разбил себе голову, встретившись затылком со стеной. Эта разъярённая женщина сама оставила себя без мощной силовой поддержки. Растерявшийся до этого старик, который даже не мог предположить, как отступать, минуя Мадару, ликовал. − Тоши, я справлюсь, − старик высвободился из крепкой хватки старшего сына. — Уберите её. Теперь у него появился шанс на победу. Если выставить всё так, будто Мадара сам убил её в запале злости, а она нанесла ему решающий удар, сломав рёбра, перед смертью, то он убьёт этих двух надоедливых зайцев одним выстрелом. Убить женщину не представляло какой-либо сложности, ведь на его стороне были сыновья, которых он когда-то тренировал лично. Перед смертью у Мадары не должно было остаться наследников. Только при таких условиях его старший сын станет главой Учиха и сделает их ветвь главной. Это было с самого начала целью старика. И теперь он был к ней ближе, чем когда-либо. Тем временем Тоширо Учиха уже набросился на розоволосую с ножом в руках. Мощным ударом ноги по его бедру женщина попыталась парировать атаку, но увернувшись с помощью шарингана, парень думал, что преимущество всё равно за ним. Жгучая боль в бедре тут же настигла его с секундным разрывом, и он схватился за неё, зарычав. Кость была повреждена. «Она увеличила радиус рукопашной атаки чакрой?» Женщина стремглав бросилась снова вперёд, юнцы едва ли её интересовали. Но молодые Учихи никак не могли ослушаться отца, и подпустить её близко к нему. Пока старший был занят своей ногой, младший прогнулся в атаке. Он занёс свой вакидзаси для удара под грудь розоволосой, но она, словно насмехаясь над юнцом перепрыгнула через его спину, использовав руки для опоры, как будто играла с ним в салки. Тоширо оказался открыт перед ней, и она снова ударила его, но он успел выставить блок руками. Не выдержав столь сильного натиска, парня буквально швырнуло потоком силы в сторону, подминая его телом камень и оставляя внушительный след. Такеши не собирался долго оставаться позади, а потому направил в женщину очередь из огненных снарядов. Воспользовавшись стеной из воды, она затушила технику своего юного противника, но тем самым подняла плотную стену из пара в ограниченном одним входом пространстве. Именно подобного удобного момента ждал старик. Он бросился к телу Мадары так быстро, насколько позволяло его тяжелое уставшее тело. В подсумке за свой спиной он всегда держал склянку с ядом наготове. Достаточно приблизиться ему помешали, рывком дёрнув за руку. Он оказался перекинутым через плечо. Его тело в конце свободного полёта встретилось с каменным выступом, разрушая тот от встречной силы. Острая боль разнеслась по всему телу старика. Он был не в силах пошевелиться. Пар, не видя выхода из помещения, начал оседать конденсатом на различного рода поверхностях в виде крупных холодных капель. Женщина рядом с Мадарой тяжело дышала, но всё ещё была цела и невредима. Она, наконец, остудила свой пыл и теперь, казалось, оценивала обстановку. Старший сын старика, оказавшийся лишённым способности ходить, не собирался уступать розоволосой, а потому метнул в неё довольно приличного размера огненный шар. Женщина с трудом успела прикрыть себя и Мадару от струи огня, выставляя вперед каменную стену техники земли. Всё вокруг было опалено, но парня это мало заботило. Старик всё ещё был в сознании только поэтому Иноши мог продолжать наблюдать за происходящим. Но силы быстро покидали старца; ранения и истощение чакры тянули его во тьму. Последним, что видел пожилой Учиха, было то, как розоволосая куноичи вылетела из-за стены, подминая кулаком землю перед его младшим сыном. Глаза старика закрылись. Яманка не в первый раз видел этот цикл воспоминаний. Он точно помнил, что это ещё не конец. И словно рассвет прорезается сквозь дымку ночи, сознание старика выдернуло того на поверхность. Он с трудом мог видеть ясно, но чувствовал, как его движения были скованы. Древесина. Это значило, что, почувствовав столь мощный всплеск чакры в одном месте, Тобирама Сенджу, − известный сенсор, − притащил своего старшего брата. Старик прошёлся мутным взглядом по присутствующим: оба его сына так же были скованы древесными путами, а рядом с ними без сознания обмяк в той же ловушке его товарищ по созданию иллюзии. Учиха мысленно ухмыльнулся. «Как эта крыса смогла так долго просидеть в углу, когда они старались отбить атаку?» Рядом с Сенджу маячила та самая чертовка, силу которой он недооценил с самого начала, затеяв эту игру. В следующий миг Иноши раскрыл уже свои собственные вполне материальные глаза, не отрывая руку от старика, дабы не нарушить образовавшуюся связь. Трое сильнейших мужчин деревни смотрели на Яманака выжидающе. Мадара стоял, скрестив руки на груди, и покровительственно смотрел на него сверху вниз. Он старался скрыть свой интерес, но каждый здесь понимал, что мужчина и без того многое пропустил не только в тот вечер, но и в последние несколько дней. А потому Иноши заговорил, пускай остальные и знали, что он скажет. — Это было покушение на Сакуру Учиха. Организатором является этот мужчина, − Иноши кивнул на старика. — Было три соучастника, два из которых его собственные дети. Путем наложения иллюзии они собирались её устранить, но им что-то помешало. Как я понял, они рассчитывали, что она будет одна в момент действия техники. Я видел Вас, Мадара-сама, и Вашу жену. После того, как Вы оказались без сознания, нападавшие изменили план и попытались убить не только её, но и Вас. Рассчитывали выйти сухими из воды, выставив как двойное убийство. − Двойное убийство? − Вы и Ваша жена убили друг друга. Так планировал организатор. − Что случилось потом? − Я почувствовал в квартале Учиха сильную вспышку чакры и разбудил брата. Мы отправились к вам, обнаружив очаг в храме, − в разговор вмешался Тобирама. — В тот момент, когда мы нашли ваш секретный замочек в виде футона, оттуда как-раз выбирался лысый ревущий мужик, − Сенджу усмехнулся комичности ситуации. — Мы схватили и обездвижили его, а затем разобрались с теми, кто был внутри. Самый молодой и шустрый попытался сбежать, но с кунаем в ноге далеко не убежишь. − Мы разделились. Я и Сакура-сан отнесли тебя в поместье, а на брата оставили пленников, − подал голос Хаширама, привлекая к себе внимание. — Я предлагал услуги нашего врача, но она настаивала, что тобой будет заниматься лично. Мадара только мог представить себе, какой переполох в пробуждающемся квартале мог поднять вид его безвольного тела на руках их бывшего врага в лице Сенджу. Учиха поморщился, вспоминая дикие взгляды соклановцев по пути в резиденцию. Они точно сочли его за ожившего призрака, если его так быстро смогла подлатать Сакура. Эта женщина умела удивлять. Он должен был признать, что чем бы в последнее время он не занимался, все его мысли крутились вокруг неё. Более веского доказательства, чем личные мысли старейшины, быть просто не могло. Особенно, когда при этом присутствовали ментальные свидетели. Но всё ещё оставалось достаточно вопросов без ответа. Учиха был готов дать руку на отсечение, что эти трое были не единственными сторонниками старейшины. Правая рука Мадары предательски заныла. − Ты в состоянии продолжать, Яманака? — такт меньше всего заботил Учиху сейчас. Ответом ему послужил кивок Иноши. И мужчина снова погрузился в пучину техники разума.