Ведьмак: Путь Дракона

      Геральт и Хельга вдвоем шли по дороге, ведущей к городским воротам, обсуждая по пути перспективы, которые ждут ведьмака, если у него вдруг не получится выбраться из этого мира.       — На самом деле, Геральт, могу тебе сказать, что ты в Скайриме не пропадешь. — Размышляла вслух Хельга. — Серьезно. Чудовищ и у нас хватает, казна ярлов платит за них достаточно щедро, чтобы жить если не совсем царски, но уж точно на широкую ногу. Так за башку сприггана, например, дают примерно восемьсот септимов, а иногда и больше.       — Что такое спригган? — Не понял Геральт, но, услышав стоимость башки этого чудовища предположил, что это — какое то жуткое страшилище.       — Духи природы, внешне напоминающие женскую фигуру, созданную в основном из древесины. — Кратко обрисовала ведьмаку ситуацию драконорожденная. — Существует мнение, что спригганы, наряду с матерями-дымками и ледяными привидениями, являются элементальными проявлениями самой магии, олицетворяющими силы природы.       — То есть это что-то вроде лешего… — Задумался ведьмак. — Неплохо так. Я вчера посчитал, ваш септим примерно равен нашей кроне по стоимости. — Геральт вынул из кармана куртки реданскую денежку, продемонстрировал ее удивленной Хельге. — Так вот, я за лешего в свое время получил четыреста крон. Почти в два раза меньше.       — Продешевил ты, братец-ведьмак. — Усмехнулась девушка. — Хочешь доброго совета?       — Если совет бесплатный, то хочу, разумеется.       — Если управитель ярла вызовет тебя, чтобы дать заказ — проси много. Очень много. И тогда получишь ровно столько, сколько тебе действительно нужно. И всегда уточняй, что это — на руки, с вычетом всех налогов. А то получишь чуть не в половину меньше. Я в свое время с местными бюрократами за это так поругалась, что чуть до драки не дошло.       — Чиновники везде одинаковые. — Геральт улыбнулся, вспомнив, как в свое время заплатил чуть не четверть полученных денег в качестве налога на охоту. Когда они проходили мимо поста стражи, он улыбнулся вторично. — И стражники тоже.       Хельга вдруг посуровела, подошла к постовому, который, как оказалось, мирно спал, оперевшись всей своей немаленькой тушей на собственную пику. Драконорожденная немного подождала — ну, мало ли, может на мгновение прикорнул, на посту такое иногда случается, особенно если без напарника стоишь, затем обернулась к ведьмаку, сказала «секунду, Геральт», после чего вытянула кинжал из ножен, легкий движением срезала стражнику кошель с пояса, убрала его в карман, спрятала кинжал, выпрямилась, словно на плацу, и заорала на всю улицу:       — Дежурная смена, подъем! — Геральт уважительно покивал, такому звучному голосу позавидовали бы даже старшины в армии Нильфгаарда.       — А! Что? Где? Я не сплю, господин капитан… — Стражник мгновенно проснулся, встретился взглядом с драконорожденной и выпрямился. — Ой… То есть, госпожа легат… Простите, ради Талоса, я…       — Не стыдно спать, когда родина в опасности?! — Видимо, драконорожденной было не в первый раз «строить» новобранцев. — Ты страж ворот, солдат, или инспектор колесничной службы? Под трибунал захотел?!       — Да… Нет… — Стражник выглядел крайне потерянным. — Виноват, госпожа легат!       — Имя!       — Копейщик Огмунд, вторая десятка первой караульной сотни! — Отчитался по форме стражник. — Госпожа легат, не выдавайте меня командиру, пожалуйста… Я больше никогда…       — По какой причине уснули на посту, копейщик Огмунд?       — Так это, госпожа легат, смену-то… того… С заката туточки стою.       — Что?! — Заорала на всю улицу Хельга. — Что значит «с заката стою»? Погоди, Геральт, сейчас я тут немного разберусь…       — Ничего, я не спешу. — Кивнул ведьмак, облокачиваясь на стену.       — Копейщик Огмунд, привести капитана стражи! Скажи, легат Хельга лично приказывает ему. Пусть бросает все и сюда стрелой летит!       — Так этого… Не положено же покидать пост…       — Солдат, ты что-то не понял? Бегом марш за командиром!       — Есть, госпожа легат! — Солдат подхватил оружие и помчался в казарму.       — Бардак, блять… — Выругалась Хельга, оборачиваясь к ведьмаку. — Нет, ты слышал? Да я сейчас…       Послышались тяжелые шаги, бряцание железа — и к ним подошел, вальяжно и расслабленно, капитан стражи. Хельга прикрыла глаза, борясь с желанием прибить этого козла на месте.       — Вызывали, госпожа легат?       — Ты не продажная девка, чтобы тебя вызывать. — Со злостью в голосе прорычала Хельга. — Кай, какого хрена?       — Что «какого хрена»? — Не понял командир стражи.       — Ты что, не знаешь, что у тебя в строю творится? — Оскалилась драконорожденная. — А-ну стать! Равняйсь! Смирно!       Кай, поняв, что где-то накосячил, вытянулся, натянувшись, точно струна. Хельга, посмотрев на оборзевшего «законника» сплюнула на каменистую мостовую.       — Какого даэдра не была произведена смена постовых? — Принялась распекать несчастного командира стражи драконорожденная. — Ну пес с теми, кто несет караул на рынке и на улицах, им хоть есть чем заняться, чтобы не уснуть! Но постовой у ворот! Тебе что, Кай, людей мало? Так засылай на смены новобранцев, пусть учатся нести караул! Или снимай половину народа с улиц, распределяй людей не на две, а на три смены! Да хоть сам доспех застегивай и на пост становись — мне похеру! Но чтобы больше я про не сменившихся не слышала! Понял меня? Не то я тебя своей властью разжалую в легионеры! В патрулях сгною! Чего молчишь?       — Виноват, госпожа легат! — Сглотнул Кай, бледнея перед начальственным гневом. — Мы проведем расследование, выясним виновных в том, что караул не сменился…       — К даэдра расследования! — Драконорожденная все еще злилась, но, похоже, уже стала отходить. — Лучше службу наладь как следует! Через месяц проверю, как все работает. Отвечаешь лично! Головой!       — Есть, госпожа легат! Я подумаю, как все лучше сделать!       — А чтобы лучше думалось — вы, господин капитан стражи, сейчас же прикажете стражникам смениться, а сами встанете вот сюда. На этот самый пост! И храни вас Талос Всемогущий, если в вашу смену будет хоть одно преступление…       — Есть, госпожа легат!       — Пошли, Геральт. — Хельга направилась в сторону ворот, затем остановилась, обернулась ко все еще стоящему столбом капитану стражи. — И смотри, Кай… Мальчишке этому, что тебя привел, слова дурного чтобы никто не сказал. И тем более, чтобы силы не применили. Узнаю, что его обидели — сгною тебя лично. Как ты это сделаешь — мне без разницы, хоть собой его закрывай. Пошли, ведьмак…       За ними захлопнулись гигантские ворота. До самых конюшен ведьмак с Хельгой не разговаривал, понимал, что ей надо немного передержать остатки собственной ярости. Наконец, драконорожденная выдохнула, расслабилась.       — Прости, что тебе пришлось все это слушать, Геральт. — Покачала она головой. — Кай — херовый командир стражи, только расхаживает по городу, как петух, красуется, бряцает оружием — и больше нихрена не делает. Стража при нем обленилась, стала необученной и бестолковой. Но мужик он бесстрашный, отличный солдат и гениальный полевой командир. В ходе осады Вайтрана он лично бросился на целую десятку солдат Братьев Бури. За это и держится на посту, а то погнали бы его из стражи ссаными тряпками. В военное время он становится сама рациональность, героически ведет войска в атаку. Но в мирное время он слишком ленив, чтобы заниматься стражей… Словом, иногда ему нужна партия профилактических трындюлей.       — И он, и стражник назвали тебя легатом. — Вспомнил ведьмак. — Это что-то вроде генерала?       — Не совсем. — Отрицательно помотала головой Хельга. — Смотри, имперская армия, к которой после войны стали формально относиться и стражи городов, делится на легионы. В легионе пять тысяч воинов. Легионом командует генерал. Легион делится на когорты по тысяче человек, которыми командует легат. Когорта делится на манипулы по двести пятьдесят — триста человек, каждой из них командует префект. Манипулы делятся на сотни, которыми командуют капитаны, ну а дальше — десятки, каждой из которых рулит десятник. В каждой десятке, соответственно, служит десять стражников или легионеров в чине от рекрута до воина.       — Почти как у нас, только названия чинов другие. — Рассудил ведьмак. — У нас бы твое звание называлось полковник или оберштер. Даже представить себе не мог, что девушка в столь юном возрасте может иметь столь высокий воинский ранг.       — Есть за что. — Смутилась девушка. — Я слишком много всего сделала для имперского легиона в ходе гражданской войны, генерал Туллий не успевал читать донесения о действиях моей команды. Я хоть и была легатом, но командовала не тысячей, а всего лишь двумя десятками человек и мы занимались тем, чего не могли сделать обычные солдаты.       — И где все те ребята?       — По большей части, погибли при штурме Виндхельма, города-сердца восстания. Кто уцелели — рассыпались по всему Скайриму, силясь забыть все ужасы войны, которые до сих пор нас преследуют по ночам. — Хельга покачала головой. — Я, собственно, потому и не сижу на месте, что боюсь элементарно засидеться на одном месте, впасть в апатию и спиться. Ну, ты видел вчера. Мне нужно дело, чтобы не впасть во мрак… Я такое помню, чего ни один бард никогда не опишет, но о чем следовало бы написать. Помню как в захваченных городах Братья Бури резали имперцев и эльфов только за то, что они не норды; помню, как мы находили в канавах изнасилованных и растерзанных девушек. Помню сложенные в кучу сожженные трупы… Ты сам воевал, ведьмак, должен понимать, какая поганая вещь — война.       — Да уж. — Перед глазами ведьмака всплыли образы сожженных деревень, нищие люди, лишившиеся крова и близких, и сироты, выстроившиеся вдоль тракта с прошением о милостыни. — Слишком хорошо понимаю…       Они шли по широкому тракту, Хельга стала по пути срезать травки и цветочки. Ведьмак попытался определить часть из них. Он узнал ромашки, паслён, пушицу и лаванду. А вот красные, лиловые и голубые цветочки — абсолютно одинаковые по форме, но отличные по цвету — были ему незнакомы. Чуть позже Хельга заметила поваленное дерево и весьма охотно срезала с него несколько грибов, что проросли прямо на коре и которые сама драконорожденная назвала «Мора Тапинелла». Про все эти травы она сама знала не слишком много, называя по одному, максимум — по два свойства отдельных травок. Ведьмак ломал голову, пытаясь определить хоть намеки на то, какие алхимические субстанции из них можно выделить известными ему средствами, заодно рассказывая Хельге об алхимии в ведьмачьем ее понимании.       — Смотри, любой компонент содержит в себе один из основных элементов: аер, альбедо, гидраген, квебрит, киноварь, купорос, нигредо, ребис, рубедо, сол, фульгор и эфир. — Рассказывал Геральт. — Вообще, обычно алхимики стараются не выделять первородные элементы из ингредиентов, они слишком сильные по своей сути, да и запоминать в какой травке какой элемент содержится — та еще задачка. Так что обычно этим не заморачиваются, просто изготавливая эликсиры по готовым рецептам, заранее выверенным, но не всегда эффективным.       — А как их выделяют?       — Обычно смешивают разные травы, которые содержат тот или иной элемент. Взаимодействуя, более сильные элементы теснят более слабые. Словом, это проще будет один раз показать, чем пытаться объяснить словами. Ты все поймешь, когда я покажу. Вот только…       — Что? — Удивленно спросила Хельга, словно просыпаясь от чарующего голоса ведьмака.       — Вот только когда мы еще доберемся до лаборатории… Там впереди — засада. — Наморщил лоб ведьмак. — Три или четыре человека. У одного проблема с дыханием, еще одному стоило бы принять ванну — смердит.       — Разбойники… — Нахмурилась девушка. — Ладно, попробуем договориться о проходе. Если их и правда три или четыре — мы справимся в любом случае.       Идти долго не пришлось, уже за ближайшим поворотом на тропе их ждали трое рослых парней, одетых в меховые одежды, явно самодельные, и вооруженных какими-то дубинами. Лишь у одного — видимо, старшего, был слегка укрытый ржавчиной меч. Уголовные рожи и смрад, идущий от тел, явно говорил о «профессиональной» направленности этих личностей. Старший поднял руку.       — Стоять! Это моя дорога. Хочешь по ней пройти — плати! Сто золотых — и свободен как птица!       — А если не захочу? — С вызовом спросил ведьмак. — Или если золота нет?       — Тогда или иди в обход или гони меч за проход. — Предложил старший из бандюков. — Впрочем, твоя девка, седой, тоже ничего. Можешь ее за проход нам отдать!       — Ну, в обход — так в обход. — Оскалился ведьмак, сошел на траву, что росла на обочине и пошел по ней. Бандюки замерли от такой наглости.       — Не-не, седой! По другой дороге! — Тот, у которого были проблемы с дыханием, перегородил ведьмаку дорогу.       — Это моя трава. Хочешь тут стоять — плати! — Оскалился Геральт, Хельга прыснула от с трудом сдержанного смеха. Детская шутка, но действует на необразованное быдло, которого полно среди разбойников, безотказно. Несчастный разбойник замер, пытаясь осознать, где его обманули.       — Че? — Наконец выдавил он. — Не, седой, это не так работает!       — А как? — Продолжал валять дурака ведьмак, готовясь в любой момент уйти от удара.       — А так! — К нему подошел «авторитет», в грудь ведьмаку уперлось острие меча. — Либо плати — либо хана тебе, понял? Шутить он мне тут будет, даэдра тебя возьми…       Геральт скептически посмотрел на покрытый ржавчиной клинок, сделал полшага назад — и одним ударом тяжелых перчаток выбил его из рук разбойника, пинком сапога отправил оружие куда-то далеко в сторону. Остальные попытались сунуться к нему, но ведьмак приложил кулаком старшего, рванул с пояса кинжал, который моментально и всадил бандюку под нижную челюсть, после чего переключился на следующего, который намека не понял и попытался врезать белоголовому дубинкой. Хельга с удивлением посмотрела на эту жестокую и почти моментальную расправу. Силуэт ведьмака буквально расплывался в воздухе, настолько быстро он двигался. Уже через несколько секунд от разбойничьей шайки остались лишь трупы. Последний был, впрочем, еще жив, хоть и захлебывался собственной кровью, булькающей из перерезанного горла. Он сучил ногами, хватался судорожно руками за землю, словно пытаясь что-то взять. И не отводил взгляда с ведьмака, который вместе со своей девкой меланхолично принялся обыскивать несчастных.       — У этого двадцать септимов. Не густо. — Проворчала Хельга, обобрав карманы несчастного бандита. — Что у тебя, ведьмак?       — У этого сто пятнадцать и два каких-то камушка. Глянешь?       — Это гранаты. — Определила девушка. — Не бог весть какие, но все же камушки. На полторы-две сотни потянет.       — Тоже хорошо. Сейчас я третьего осмотрю — и идем.       Над бандитом склонился белоголовый, разбойник встретился взглядом с ведьмаком и застыл, словно взглянул в глаза даэдра. От вертикальных зрачков, от пылающих желтым огнем взгляда хотелось спрятаться, вот только было некуда. Белоголовый коротко замахнулся, кинжал вошел несчастному в сердце. Бандит дернулся и испустил дух. Ведьмак похлопал по карманам, вытащил из сумки несколько монеток, цыкнул зубами.       — Тридцать два.       — Маловато, но пойдет. — Хельга отволокла один из трупов с дороги, положила на камни, сверху ведьмак уложил еще одного. — Надо бы их сжечь, чтобы не воняли тут на всю дорогу, но лес загорится. Так что сложим тут, за пару дней местная живность растащит, даже костей не останется. Идем.       — Жестокая ты… — Заметил Геральт.       — Я не была такой, Геральт. — Покачала головой Хельга, когда они отошли чуть дальше и стоянка бандитов стала не видна. — Меня изменила война. Когда-то была возвышенная и утонченная девушка с кузнеческим талантом, которая поставляла свои изделия во все провинции. А потом… Потом меня обвинили в убийстве, которого я не совершала — и вынудили сбежать из Сиродила в Скайрим, но здесь меня достал сначала драконий культ, потом — война, потом — послевоенная разруха… Оставаясь мягкосердечной, я бы просто не выжила. Прости, если вдруг показалась тебе излишне жесткой.       — Все в порядке, Хельга… — Ведьмак говорил ровно, но в душе его кипело то подобие эмоций, которое он испытывал при общении с Цири, благо эта девушка была примерно того же возраста. — Все в порядке.       — Нихрена не порядке. — Огрызнулась девушка, после чего вдруг повернулась, обняла ведьмака и зарыдала ему в грудь. — Не в порядке. И никогда уже, наверное не будет…