Ведьмак: Путь Дракона

      Геральт очнулся, как ему показалось, мгновенно. Вокруг была все та же поляна, вот только ни сумасшедшего старца, ни стола, ни тем более сыра на ней уже не было. Если бы не тяжеленный посох, которым его приложило, и не совершенно явные следы на земле в том месте, где стоял стол, ведьмак бы подумал, что он и в самом деле сходит с ума. Тем не менее, все его вещи были на месте, ничего не пропало. А судя по положению местного солнца, без сознания он провалялся всего ничего. Оперевшись на посох, ведьмак поднялся на ноги.       — Чертовщина какая-то. — Проворчал Геральт, направляясь в сторону города. Следовало закончить выполнение заказа и забрать лошадь из ярловских конюшен.       Его уже ждало едва не все поселение. Ведьмака очень благодарили за избавление от страшного чудовища. Плачущий от счастья хозяин лесопилки вручил ведьмаку тугой кошель с монетами, заявив, что это, так сказать, прибавка за скорость. Ненья, представитель от двора ярла, забрала с собой башку чудовища и вручила Геральту небольшой полотняный мешочек, в котором с приятным хрустом перекатились драгоценные камни. Более чем достойная оплата. Особенно если учесть, что камушки — это твердая валюта, которая никогда не упадет в цене.       Протолкнувшись сквозь плотную толпу счастливых крестьян, ведьмак добрался до знакомой фигуры в латных доспехах.       — А ты неплох, ведьмак! — Хлопнул его по плечу Скулнар. Ведьмак зашипел от боли — легат умудрился хлопнуть его прямо по рубцу, который ему оставил спригган. — Ой, прости, белоголовый…       — Все нормально. — Солгал Геральт. — Где у вас тут алхимик или травница?       — А вот это правильно, после такого однозначно надо подлечиться. Пойдем, провожу тебя…       Хижина алхимика до боли напоминала ведьмаку избушку травницы Томиры, которую он спас от посягательств охотников за колдуньями. Такая же маленькая, практически не освещенная комната, небольшой очаг, две лавки, грубая кровать, стол со стульями, пара полочек и небольшая лаборатория — вот и все убранство. Сама травница, кстати, была редгардкой, но ведьмак еще долгое время именовал эту расу в голове как «зерриканки» и «зерриканцы». Потому что так было привычнее.       — О-о, ты тот самый охотник на чудовищ! — Узнала его травница, представившаяся как Зария. — Так, давай посмотрим, что там с тобой?       — Я в норме. — Солгал ведьмак. — Дополнительная пара шрамов мне погоды не сделают. Я сегодня не покупаю, а продаю.       — Хорошо. Что там у тебя? — Зария приняла небольшой мешочек. — Ого! Стержневой корень… Просто отлично! Две сотни тебя устроят?       — Вполне. — Кивнул ведьмак. — И, по возможности, камушками.       — Камушками так камушками. — Почесала за ухом травница. — Правда, гранатов у меня нет. Но давай так: аметист и разницу — золотом.       — Принято.       Получив свое золото, Геральт поспешил откланяться, но уйти не успел. Со стороны улицы послышался топот как минимум полутора десятков человек. Когда ведьмак вышел на улицу, он с удивлением увидел, что дом травницы окружили пятнадцать стражников. К нему вышел человек, одетый точно также, как погибший Страж Рассвета. Геральт уже понял, что произойдет. Не стоило, наверное, так явно «светить» арбалет.       — Где Дорак? — Громко спросил у него Страж Рассвета.       — Кончился. — Совершенно честно ответил ведьмак, прежде, чем сообразил, что загоняет сам себя в угол. — Я ушел охотиться на сприггана, предупредил легата Скулнара, чтобы за мной никто не шел. А Дорак поперся за мной. И привлек на себя духа леса.       — Врешь, кровосос! — Страж взял Геральта на прицел. — А его оружие тебе тоже дух подкинул?       Ведьмак снял перчатку, голой рукой взялся за рукоять меча.       — Руки! — Предупредил один из стражников.       — Этот меч выполнен из серебра. — Пояснил Геральт. — Если я вампир — то на моей руке должен остаться ожог. Не так ли?       — Тут не определишь, что это серебро. — Как-то с сомнением проворчал Страж.       — А кузнец? — Ведьмак прищурился. — Уж он-то отличит серебро от другого металла.       — И то так. — Один из стражников посмотрел на бойца светлых сил. — В самом деле, уважаемый. Вампир не может взяться за серебро, вы же нам сами рассказали…       — Седой! Пока мы разберемся с тобой — тебе придется посидеть немного в тюрьме. По подозрению в убийстве. Сдашь оружие?       — Не потеряй. — Ведьмак протянул Стражу Рассвета свои клинки.       Ведьмак нисколько не опасался за себя. В худшем случае, он выбьет дверь знаком аард или заколдует стражника. А так… Сухое, теплое и даже более-менее чистое помещение, просторная камера, расположенная под казармой стражников. Ведьмак уселся на грубую лежанку, осмотрел помещение сквозь решетку. Вон в том сундуке лежит все его оружие и большая часть снаряжения, включая притрофеенный арбалет и топор Стражи Рассвета. Против воплей паладина, стражники не стали отбирать у ведьмака ни арбалет, ни кошель, ни топор, ни амулет. В самом деле, пока его вина не доказана, все это теперь его законные трофеи, снятые с менее удачливого охотника. Значит, для побега хватит выломать примитивную решетку или зачаровать одного-разъединственного тюремщика, после чего спокойно забирать вещи и уходить под видом освобожденного от заключения человека. Уж с командиром стражи он как-то за это договорится.       Но пока что ведьмаку не хотелось куда-либо спешить. Успеется. В ходе охоты он устал и хотел отдохнуть. Да и зачем сбегать, если первая же проверка мечей подтвердит, что минимум один из них — серебряный, а посланные на поиски тела юнцы вот-вот приволокут Дорака, на теле которого ни один исследователь не найдет следов вампирского укуса за отсутствием такового. Геральт откинулся на стену, когда сквозняк вдруг донес до его носа странный запах. Пахло волком. Геральт подпрыгнул на месте, подошел к решетке. На противоположной стороне расположилась «яма» — большая камера без дверей, но с дырой в потолке, наполовину залитая водой. Запах шел как раз оттуда.       — Чего пялишься? — Проворчал узник, за ушами которого торчал мех.       — Стараюсь оценить, как давно происходило последнее превращение. — С первых хриплых ноток ведьмак опознал в человеке волколака. — Тебя ведь за это упрятали? Ты убил кого-то, будучи в облике зверя?       — Я — чудовище. — Кающимся голосом прорычал его собеседник. — Я не хотел смерти той несчастной девочки. Я просто… Просто потерял контроль. И все из-за этого проклятого кольца.       — Какого кольца? — Не понял Геральт.       — А-ну, закрыли хайло, оба! — Гаркнул проснувшийся стражник.       — Это может быть важно! — Попытался убедить его Геральт. — Это может помочь избежать лишних жертв.       — Мне один хер. В камере трепаться запрещено. — Геральт даже сплюнул в отчаянии. Ну да, самого исполнительного блюстителя закона и правил сплавили на самое невыгодное место, пока более сговорчивые получают золото от караванщиков и купцов, закрывая глаза на контрабанду. Ну а что? Свою долю от взяток они в казну приносят? Приносят! Вот Сиддгейр их и не трогает. — Так что закрыли хайло оба, а то мигом головы с плеч сниму и скажу, что бежать пытались.       — Стражник! Открыть камеру. — В помещение спустился легат Скулнар, сопровождаемый пылающей от гнева леди Хельгой. — Давай, Геральт, выметайся из камеры, нечего тебе тут делать. И вещички забрать не забудь.       — Пока не ушли — пара минут. — Ведьмак дождался, пока с него снимут кандалы и подошел к недавнему собеседнику. — Что за кольцо?       Вервольф по имени Синдинг рассказал жуткую историю. Дело в том, что он уже давно являлся оборотнем, причём для него это проклятье — он не способен был контролировать трансформации и каждое полнолуние помимо своей воли превращался в зверя. В обычные дни он просто уходил из поселения и все полнолуние мотался по окрестным лесам, желая найти успокоение для зверя. Пытаясь найти решение своей проблемы, Синдинг наткнулся на даэдрический артефакт — кольцо Хирсина. По его мнению, это кольцо должно было помочь обрести контроль над трансформациями, но Принц Даэдра, прознав, что его артефакт используют таким образом, проклял кольцо. Превращения в зверя стали не только неконтролируемыми, но и спонтанными. Во время одного из них Синдинг и убил встреченную не вовремя девочку. Теперь единственным желанием узника было вернуть кольцо Хирсину и уговорить того снять проклятие.       — А просто снять его с пальца ты не пробовал? — Спросил самое логичное, что пришло на ум Геральт.       — Самый умный, да? — Обиделся вервольф. — Я уже думал и палец себе отгрызть. Не снимается, хоть ты что сделай.       — И чего делать думаешь? — К оборотню подошла Хельга.       — Ну, мне одна жричка знакомая сказывала, что если кто сам, добровольно, скажет, что примет у меня это кольцо — оно снимется, но только дураков нету, чтобы самому себе такую пакость делать. Да и у меня же совесть есть, я же не каменный.       — Что будем делать Геральт? — Посмотрела на ведьмака Хельга.       — Можем попробовать одну хитрость. — Почесал подбородок ведьмак. — Я тут одну штучку в лесу нашел, от нее уж больно странной магией пахнет. Если это то, про что я подумал, то… Словом…       — Покажи. — Попросила драконорожденная. Ведьмак подошел к сундуку, в который были сложены его вещи, вынул посох. Хельга присвистнула. — Мать моя драконица… Да это же Ваббаджек! Посох дядюшки Шео! У меня в поместье есть такой же, он мне его за спасение разума Пеллагия подарил. А сам, видать, новый сделал…       — Кого? — Не понял легат. — Кто это такой — «дядюшка Шео»?       — Безумный Бог! Или Бог Безумия! — Раздался за спиной у легата знакомый старческий голос.       — Дядюшка Шео! — Бросилась обнимать безумца драконорожденная. — Как я по тебе скучала, старый психопат!       — Хельга, девочка ты моя со столь слабо, но так мило съехавшей кукушкой! — Шеогорат казался на редкость нормальным. Впрочем, именно что казался. — Ведь только безумец мог поехать в гости к талморцам без оружия! Так что смею заверить, что, несмотря на тот бардак, что вы спьяну устроили с Сангвином, твою душу с рапростертыми объятиями примут на Дрожащих Островах!       — Боюсь, Шор не согласится. Я ему обещала, что после моей смерти мы выпьем за одним столом в Совнгарде.       — Так я и не против. Будешь заглядывать ко мне хоть раз в пару тысяч лет — уже хорошо! — Безумный Бог подошел поближе к несчастному оборотню. — Таак… Интересненько. Седой, тащи сюда посох! Будем делать безумное веселье в этом задрипанном войной и серостью краю! А Хирсин пусть бегает по лесу, если ему так хочется! Сначала снимем с нашего дорогого перевертыша колечко.       Шеогорат стукнул посохом по металлической решетке, та мгновенно обратилась в тесто, безумному богу осталось только вырвать кусок булочки, освобождая себе проход. За собой безумец протащил и ведьмака.       — Та-да-а-а-ам! — Крикнул Шео в лицо перепуганному оборотню, схватил Геральта за руку и направил зажатый в ней посох на оборотня.       — Боги, скажите мне, что я не сошел с ума! — Взмолился ничего не понимающий легат Скулнар.       — Еще нет! — Не оборачиваясь на него ответил «дядюшка», поднимая с пола головку сыра и слетевшее на пол колечко. Взяв украшение, безумец принюхался, потом лизнул вывалянное в земле колечко. — А-а-а! Какая славная, милая безделушка! И настолько спонтанная, что в какой-то степени абсолютно нелогичная, а очень даже безу-у-у-умная! Хе-хе-хе! — Принц Даэдра стукнул посохом по полу и заорал в открывшийся портал. — Я победил, Хирсин! Твоя безделушка оказалась такой классной, но такой безумно легкой, что даже отдает сумасшествием!       — Шео, так не честно. — Из портала появился силуэт мужчины с головой оленя.       Перепуганные не на шутку легат и тюремщик с воплями ужаса кинулись наутек. Ведьмак и драконорожденная, куда более привычные к подобным выкрутасам мироздания, остались, но постарались прикинуться ветошью и не отствечивать. В самом деле, пытаться встрять в спор двух божеств, пусть и воплощенных в столь простые обличия, было бы самоубийством. Ведьмак буквально физически чувствовал феноменальную магическую мощь спорщиков. Каждый из них, при желании, мог бы одним щелчком пальцев стереть в порошок сотню таких поселений как Фолкрит.       — Все честно, ловчий! — Покрутил перед носом зверолюда колечком бог безумия. — Кольцо снято рукой смертного, находящегося под моим непосредственным контролем! Отдавай причитающееся!       — Ой, да забирай ты свои души, забирай… — Проворчал Хирсин, понимая, что его жестоко обманули таким простым, безумным, но гениальным решением. — Но в другой раз я на это не поведусь!       — А давай поспорим, что ты проклятие с него не снимешь? — Лукаво прищурился Шеогорат, превращая головку сыра обратно в оборотня.       — Достал! — Взорвался Хирсин, копье повернулось на оборотня, бог охоты проорал что-то невразумительное, с наконечника копья сорвалась вспышка света, отбросившая Синдинга на пол. Геральт успел заметить, что мех за ушами оборотня пропал, да и волчий дух как будто испарился. — Все! Снял проклятие! Убедился, псих ненормальный?       — Я имел в виду, проклятие с кольца. — Захохотал Шеогорат, ныряя в портал. Через пару мгновений, из Пустоты показалась улыбающаяся во все тридцать два физиономия безумного бога. — Да-а-а, мой безумный ловчий! Я снова тебя обошел! Двенадцать — два в мою пользу! Все еще будешь отрицать, что это ты психопат, а не я?       — Ах ты старый пень! — Ловчий метнул копье в портал, видимо не попал, стянул с себя обитую мехом кирасу, сбросил ее на грязный пол казармы и помчался следом за добычей. — Стой, Шео! А то я из тебя прикроватный коврик сделаю!       Портал закрылся, оставив ничего не понимающую троицу смертных стоять с открытыми ртами. Первым очухался Геральт, который поднял с пола жилет, забытый богом охоты и зверолюдов в этом мире, подошел к Хельге.       — Кажется, увиденное без поллитры в голове не уложится. — Пожаловалась ведьмаку драконорожденная, уткнувшаяся носом Геральту в грудь. — Слушайте, мужики, а пошли в трактир? Ну их, этих даэдра, к их даэдрической матери!       — Дело говоришь. — Поддержал оборотень, поднимаясь с пола. — Вот только я все еще в тюрьме, мне уходить не положено.       — Разобрав твое дело, как легат Легиона и тан этого владения, своей властью я тебя освобождаю и даю тебе двадцать четыре часа, чтобы уйти из города Фолкрита и больше сюда не возвращаться. — Мгновенно сообразила Хельга. — Поскольку ты больше явно не оборотень, для людей и для самого себя ты не опасен. Так что… Чему обучен?       — Я? — Не понял Синдинг. — Ну… Это… С деревом могу все, чего только пожелаете. И лес выбрать, и срубить, и обстрогать. Все могу, ежели кто инструменты в руки даст.       — Считай, что нанят ко мне в «Озерное» плотником. Владение почти на границе с Вайтраном, там тебя никто не тронет. Жалование не очень большое, но будешь сыт, одет и с крышей над своей лохматой головой. Согласен?       — Согласен, конечно! — Даже чуть-чуть взвыл от счастья исцеленный от ликантропии норд. — Да я… Да вы… Леди Хельга, да я же за вас что угодно сделаю! Избавительница!       — Собирайся, пошли пиво пить! — Хлопнула его по спине драконорожденная. — Геральт!       — Да?       — Ты за сегодня встретил двух Принцев Даэдра сразу.       — И что? — Ведьмак удивился какому-то обиженному оттенку в голосе. — Я тебя чем-то так обидел? Чем?!       — Ты перебил мой рекорд!