Ведьмак: Путь Дракона

      — Так, Геральт… Раз уж доспехи тебе нравятся, а информации о нужной теме в моей библиотеке нет, то придется нам с тобой все-таки ехать к магам.       Ведьмак пожал плечами. Надо — значит надо. Хотя вообще он сам уже не горел таким сильным желанием возвращаться в свой мир. В самом деле, если бы сюда, в эту реальность, попала еще и Цири — Геральт бы окончательно отказался от идеи возвращения. В самом деле, что у него там есть, кроме дочери? Корво-Бьянко? Это даже не смешно, дом можно заиметь и в этом мире. Тем более, с его навыками, которые, как показала практика, здесь тоже нужны, даже едва ли не больше, чем в той же Редании. Чародейки? Тоже глупость. С Йеннифер они расстались давно, Трисс… Рыжеволосая чародейка, конечно, будет о нем печалиться, да и он будет скучать по ней, но и это со временем забудется. Лютик — балагур, бабник и настоящая заноза в заднице. Он долго вряд ли будет горевать, максимум — напишет балладу о том, как легендарного ведьмака Геральта разорвало самое обычное-разобычное чудовище. Золтан? Ламберт, который за общением с Кейрой Мец иногда забывает о заказах? Эскель, который прочно укоренился в Каэр-Морхене и вряд ли узнает о его исчезновении… Нет, конечно, Геральт был бы рад видеть их всех здесь, рядом с собой, но все же…       Доспехи, которые ему сделала Хельга, оказались просто идеальными. Сидели как влитые, совершенно не стесняли движений, но при этом были настолько прочные, что Геральт невольно засомневался в присказке о том, что ни одна броня не сдержит удар порождения Хаоса. Эта броня, казалось, могла бы выдержать даже удар хвостом мантикоры или клюва грифона. Что и говорить про оружие людей и эльфов. И выглядел доспех на удивление красиво. Единственное, что Геральта несколько смущало, так это то, что они были иссиня-черными, хотя еще вчера чешуйки были жемчужного цвета. А еще от этих доспехов слегка фонило магией, но ведьмак не возражал. Хельга озаботилась еще и магической защитой? Превосходно, значит, ему не потребуется так часто использовать знак Квен.       — Надо ехать? Хорошо. — Согласился ведьмак. — Когда отправляемся?       — Ну, твоими мечами я как-нибудь потом займусь. — Прикинула девушка. — Так что можем отправляться хоть сегодня. Я бы, кстати, сегодня и выехала. Просто потому, что чем раньше мы начнем — тем быстрее разберемся с тем, как нам справиться с вопросом твоего возвращения или хотя бы вопросом передачи весточки в твой мир.       — Я готов отправляться.       — Я тоже. — Кивнула Хельга. — Альва! Собери нам чего погрызть в дорогу!       — Слушаюсь, госпожа тан.       — А мы с тобой, ведьмак, пока запланируем маршрут.       По прикидкам драконорожденной, путь должен был занять примерно пять дней. Вообще была возможность добраться и быстрее, поехав по бездорожью, но девушка попросила ведьмака поехать по одной тропке, у нее было какое-то очень срочное дело, от которого она не хотела отказываться. И это не смотря на то, что предложенный Хельгой маршрут проходил через Виндхельм. Город, который, с ее собственных слов, она ненавидела всей душой. Город, в котором ее жизнь разделилась на «до» и «после». Ведьмак подозревал даже, что она специально выбрала этот маршрут, желая понять — может ли она находиться рядом с этим местом. И, поскольку Геральту было без разницы, займет путешествие день, два или целое столетие, то он согласился. И даже не подозревал, насколько сильно он заблуждается в своем предположении.       Уже через пару часов, они оба ступили на большак. Хельга, обычно бойкая и веселая, как будто мрачнела с каждым часом. Будто каждый последующий шаг ее коня, направленный в сторону владения Виндхельм, был для нее личной пыткой. Тяжелой, почти непреодолимой душевной мукой. Геральт понимал ее чувства, он и сам испытывал похожие чувства каждый раз, когда судьба с помощью ведьмачьих заказов заносила его в хорошо знакомые места, события которых сильно давили ему на душу. Особенно, когда приходилось заниматься охотой на монстров вокруг Каэр Морхена. Это было еще до того, как Эскель решился набрать первую группу учеников. Каждый раз, когда он посещал могилу Лео, убитого Профессором, или место упокоения Весемира, его сердце сковывало болью. И это были чувства ведьмака — закаленного жизнью и предательствами, практически лишенного эмоций мутанта!       А эта девочка — простая, не очарованная и не измененная эликсирами — в свои четверть века пережила самое страшное, что может быть в жизни человека. Она пережила гражданскую войну, на которой брат резал брата. На которой вчерашние соседи закладывали друг друга действующему режиму — будь это имперское спокойствие или развеселый дух Братства Бури. Закладывали за долю с конфискованного имущества, за спокойствие для себя, да даже просто «из любви к искусству». На которой человеческая жизнь и девичья честь не стоят ломанного гроша. На которой главный тот, у кого больше силы и наглости, чтобы отбить поползновения менее сильных. И ведь она не просто пережила. Она воевала! Стояла в первых рядах, командовала небольшим отрядом отпетых головорезов, которые слушались ее как родную мать, а то и больше! Геральт ей сочувствовал, но никак не мог найти слов, чтобы помочь ее душевным ранам затянуться окончательно.       Владение Фолкрит осталось позади. Заночевать пришлось в Ривервуде, в домике у кузнеца, который не только позволил им брать в доме все, что нужно, но и заинтересовался новыми доспехами Геральта. Услышав, кто их ему изготовил, Алвор лишь завистливо засвистел. В самом деле, кроме Хельги никто не умел делать доспехи из чешуи и кости дракона. И никто даже не смел надеяться попасть к ней в ученики. Да и самой Хельге не хотелось тратить свое время на недоучек. Уж лучше она возьмет какого-нибудь сироту из приюта и воспитает из ребенка профессионала по собственным методикам. Она уже давно хотела принять в семью дитя. Лучше всего — девочку. Она давно, еще в самое первое свое посещение сиротского приюта в Рифтене, заприметила одну девочку-имперку лет шести. С тех пор прошло уже лет пять, девочке должно было быть около одиннадцати-двенадцати. Самый возраст, чтобы взять ее к себе, обучить и приставить к делу. Но все это будет немного позже. Если вообще будет.       Следующий день тоже не оставил их без приключений. На одном из бывших аванпостов, который на карте был отмечен как «Башни Валтейм» их ждала целая банда. В отличие от троицы, что ожидала их в лесу несколько дней назад. Теперь тут действительно была целая банда, да и позиция у них была хорошая. Две высокие башни, соединенные мостиком, что раскинулся над буйным речным потоком. На мосту — десяток лучников, на дороге, перегородив путь, стоят пятеро с мечами и топорами. Ясное дело, что бандюки. Ведьмак обернулся за спину, крепостные стены города были видны даже сюда, это место все еще было под властью правителя Вайтрана. Возникает вопрос — стража ярла вообще мышей не ловит или просто бандиты исправно «отстегивают» в казну определенную долю с награбленного? Впрочем, а чего там думать — власть имущие и уголовники в любом мире братья. Вот и не трогают одни других.       — Стоять! Здесь платная дорога. — Приказал мужик в каких-то грубых доспехах из зеленоватого металла. — Или плати, или ищи объезд.       — Сколько? — Мрачно спросила Хельга.       — Двести. — Оскалился бандит.       — А рожа не треснет?       — Чё, нах? Борзеешь, девка?       — Может и борзею. Вот только ты сейчас говоришь не просто с девкой, а с одной из бригады «Драконий Коготь». — Оскалилась довакин, сбросила с головы капюшон серого плаща, вынула из кармана небольшой кошель. — Так что держи пятьдесят — и отвали.       — Вас двое, гони сотню. — Посмел гавкнуть какой-то молодой босмер, который только что спустился с моста. — Игас, чего ты вообще с ними базар ведешь? Давай я им стрелу промеж глаз пущу?       — Рот закрой. — Побледневший главарь разбойников. — Это «драконица», придурок… Вы проезжайте, леди Хельга… Простите, ежели чего не так. Мы ему расскажем, неученый он у нас, не знает ищо ничего.       — Добро. Бывайте, лесные братья… Поехали, Геральт.       — А я смотрю, ты у этих ребят в почете. — Оценил ведьмак, когда застава осталась несколько позади.       — Не в почете, Геральт. Они просто меня боятся. После погромов в Виндхельме и после всего того кошмара, который я устроила уголовникам в Рифтене после войны. А началось все здесь, на заставе.       — Не понимаю…       — Эти башни, ведьмак… Это граница между холдами Вайтран и Истмарк. — Начала объяснять Хельга. — Когда началась вся эта свистопляска между Империей и Братьями Бури, Балгруф отказался примыкать к восстанию, так что холд Вайтран стал первой жертвой. А это укрепление было первым, на которое напали. Я была там, Геральт. Там для меня началась эта гребанная война.       — Ты говорила, что с Виндхельма.       — В Виндхельме я была пленницей, которая с трудом перебирала ногами и которой одним только благословением Девяти удалось сбежать из казематов. А здесь, у Башен Валтейм, я приняла первый бой в качестве легионера. И здесь потеряла первых друзей. Кстати, Геральт… Мне неловко просить тебя об этом, но…       — Говори.       — Мы можем сделать небольшой крюк? Нужно заехать кое-куда.       Ведьмак молча кивнул. Дальше они больше двух часов ехали молча. Абсолютно молча. Ведьмак понимал, что девушке сейчас не до разговоров, даже утешать ее сейчас было бы глупо. Наконец, впереди показались какие-то развалины, над которыми, словно в насмешку, возвышались несколько имперских знамен и несколько флагов с изображением позолоченной драконьей лапы на фоне кроваво-красного полотнища. Хельга сбросила с плеч серый плащ, выскочила из седла, ведьмак последовал ее примеру, за что удостоился благодарного взгляда от драконорожденной. Девушка пошла к развалинам. У ворот их ждали двое солдат в имперских доспехах. Когда ведьмак с девушкой подошли поближе, дорогу им перегородили пиками. Хельга молча вынула из крошечного кошеля на поясе небольшой восьмиугольный амулет, показала солдатам, те мгновенно вытянулись по стойке «смирно», пропуская их вперед.       — Амулет «Золотая длань». — Пояснила девушка. — Наш личный знак, по которому мы друг друга узнавали. Все, ведьмак… Мы пришли.       Геральт осмотрелся. Это определенно был форт. Ну, когда-то это можно было назвать фортом. После окончания войны, как он потом узнал, эту крепостицу не стали восстанавливать, но и снести ее не решались. Однако же, все было более чем окультурено, во всяком случае, двор был очень чист. Ведьмак посмотрел на девушку, в глазах которой блестели слезы. Она подошла к небольшой клумбе, кинжалом срезала несколько цветов — ведьмак насчитал двенадцать — и пошла в сторону огромной каменной композиции, на которой были очень реалистично вырезаны пять человек, трое эльфов, орк, два каких-то существа, похожих на кота, и еще одно, похожее на ящерицу в доспехах. Ведьмак не стал подходить ближе. Он уже понял, куда они пришли. Место памяти павших…       Хельга подошла к композиции, возложила к каменному основанию цветы, после чего опустилась на колени и прикрыла глаза. По щеке у нее текли слезы. Легендарная команда «Драконий Коготь», большая часть которой осталась здесь, в форте Амол. В последней битве перед тем, как пал чертов город Виндхельм… Из ее двадцатки здесь навсегда остались двенадцать ребят, с которыми она прошла всю войну — от плаца в Солитьюде, от кровавой бойни под Вайтраном — и до самого конца, до того самого дня, когда Виндхельм пал, а Ульфрик Буревестник был казнен ею лично. Прошло уже столько времени, а в ее ушах до сих пор стоят крики раненых, боевые кличи и предсмертные хрипы умирающих.

*Флэшбэк*

      Взрыв огненного шара вспахал укрытую вечными снегами севера землю, засыпав юную воительницу. Рядом с ней рухнуло тело, закованное в тяжелые латы имперского легата, к ним подбежал мятежник и уже даже замахнулся своей нелепо здоровой секирой, чтобы одним ударом располосовать сразу двух офицеров Империи, но несколько просчитался — и уже спустя мгновение Брат Бури сам был нанизан на два коротких кинжала. Кто бы что ни говорил, а лучше аргониан никто и никогда не владел кинжалами. Ну, может быть, еще каджиты, но уж с Деркитусом не смог бы совладать никто. Ящер, спасенный ею из фалмерского плена, бегло окинул взглядом свою боевую подругу, увидел, что та цела — и помчался дальше сеять смерть во имя Хиста и Империи.       — Хельга! — Окрикнула ее легат Рикке, приподнимаясь на локтях (это ее тушку откинуло взрывом). — Нас тут сейчас раскатают, словно тесто на пирог! Ау! — Тяжеленный шлем загудел, словно кастрюля, когда в него ударила стрела, срикошетившая куда-то в землю. — Готовь людей к штурму!       — К какому, блять, штурму?! — Довакин уложила порывавшуюся встать Рикке лицом в землю, прямо над ними снова просвистел огненный шар. — Там маги и лучники! Нас же всех положат как кроликов, даже до ворот не добежим!       — Нас так и так положат! — Легат сбросила с себя хватку драконорожденной. — Войска! На штурм! Хельга, давай к западным воротам! — Хельга снова сбила легата с ног, в воздухе запахло свежестью, а сосна, стоявшая неподалеку, от удара молнии рассыпалась в пепел.       — Я своих на верную смерть не поведу!       — Струсила? Дезертируешь?       — Людей берегу!       — Если до стен не дойдем — нам конец тут!       — Не паникуй, мать твоя волшебница!       Девушка сорвала с пояса флакон с каким-то фиолетовым составом, растрясла его, что было сил и метнула в сторону высыпавшихся из ворот форта бунтовщиков. Гулкий взрыв потерялся на фоне криков умирающих. Еще десяток ублюдков уже никому не навредят. Но их больше. В разы больше, чем две сотни, наличие которых им наплели разведчики. Да еще и маги эти! Они там двужильные, что ли? Бесконечный обстрел наступающих имперских солдат стрелами и заклинаниями прекратился, но только потому, что враг решился на дерзкую вылазку и теперь в сторону легионеров топает минимум три десятка вражин.       — Прикажи откатиться! — Попросила Хельга.       — Генерал нам за провал операции головы поотрывает!       — Лучше он, чем эти уроды. Отведи людей. Без хотя бы минимального дождя нам незамеченными в форт не зайти! Даже если мы их сейчас перебьем — нас со стен лучники положат!       — Хельга, ты дура! Я тебя обожаю, ты гений! Но все равно дура! — Рикке метнула засапожный кинжал в самого борзого из уцелевших повстанцев. — Ты довакин или погулять вышла? Твой голос нам не поможет?       — Забудь! Я могу, конечно, но ведь и своих положит!       — Давай уже!       — Мне за это трибунал светит.       — Под мою ответственность, префект Хельга!       Девушка прикрыла глаза. Она знала слова, но никак не могла заставить себя применить их. Потревоженная Голосом стихия не будет жалеть ни своих, ни чужих. Ливень, град, молнии… Особенно молнии. Она помнила, каким кошмаром обернулась попытка убрать бандитов, засевших на болотах Морфала. Тогда знатно жахнуло. От бандитов она, конечно, избавилась, но разбушевавшаяся гроза очень серьезно порушила и саму деревушку, да так, что довакина до сих пор не желают видеть в этом холде. Но сейчас ситуация была иная. Девушка почувствовала, как сознание наполняет мощь поглощенных драконьих душ, ее клич услышали, наверное, даже в Солитьюде.       — Струн! Ба! Кво!       У нее получилось. Еще мгновение назад безоблачное, небо начало сходить с ума, повинуясь ее воле. Разрушительная сила молний была призвана. И храни теперь Талос всех тех, кто находится на стороне Империи. За себя Хельга не боялась — магия никогда не навредит той, кто ее призвал. Но тут же были ее ребята. Пусть и не все. Уже четверо молодых, совсем зеленых пацанов уже никогда не вернутся домой. Всех их она еще похоронит как подобает. Но это будет потом. В небе загрохотало. Да уж, это вам не какие-то мелкие искорки и даже не те жалкие вспышки, которые волшебники почитают за молнии. Первая же настоящая молния разнесла на мелкие ошметки кусок крепостной стены. И в этот момент раздался крик легата Рикке:       — На штурм! Вперед, за Империю!       Под грохочущие раскаты грома, сопровождаемые ударами молний, которые не жалели ни своих, ни чужих, солдаты Империи пошли на штурм. В разломанные крепостные стены хлынула толпа имперских солдат. На территории форта начались бои, тогда еще префект, Хельга дралась в первых рядах. Ее верная подруга, Анника, заклинанием снесла с крыши какого-то уродца, завернутого в черный плащ. Удар молнии на мгновение осветил весь двор и довакин, к ужасу своему, узнала перекошенную от боли остроухую голову. Талмор?       — Назад! Это ловушка!       Но грохот близкого разрыва оборвал ее крик, а бессознательное тело драконорожденной отшвырнуло к стене форта.