***
Яркие звёзды как будто могут заменить собой свет луны. Брайан сидит на почти плоской крыше лазарета и внимательно всматривается в тёмное покрывало неба с разбросанными по нему сверкающими крупицами. Зачарованный тишиной летней ночи, он не замечает, что уже не один, и вздрагивает, услышав знакомый голос. — Снова не спится? Повернув голову, Брайан увидел тёмный силуэт рядом с собой. — Да. Я уже привык к этому. А ты почему не спишь, Артур? Юноша как будто замялся, или это лишь показалось, но ответил он не сразу, как будто хотел подобрать слова. Мелькнула мысль, что будь у него в руках травинка, он бы искрошил её в мелкие кусочки. — Я зашёл к тебе, а комната оказалась пуста, ну я и подумал, что ты можешь быть здесь. Брайан удивился такой осведомленности о своих ночных блужданиях, но решил пока промолчать. — Ты наверное хотел забрать книгу? Прости, я настолько увлёкся, что совершенно забыл вернуть её. Я аккуратен с ней. — Брайан постарался придать голосу как можно более беспечное выражение, гоня от себя мысли о возможной причине ночного посещения его кельи другом, не замеченным в одержимости бессонницей, и замер в ожидании ответа. Артур сел рядом и затих, как будто договаривались с собой. Затем, словно решившись, пододвинулся ближе, зашуршав полами рясы, и прижался к горячему боку Брайана, словно в поисках защиты. Его пальцы, обретшие собственный разум, беспокойно сплетаются в узоры и петли, сминая подол рясы на коленях, ни на минуту не останавливаясь в движении. Брайан не удержал порыва и положил длинные прохладные пальцы на беспокойные, лихорадочно горячие кисти Артура, и тот всхлипнул, сцепив руки в замок и сжав колени. — Что происходит, Артур? — Брайан хотел положить вторую руку на его плечо и притянуть ближе, как это делала мать, когда желала успокоить его, но что-то удержало. Какая-то мысль, что не дает покоя уже не один день, но отказывается формироваться. Артур, мелко дрожащий рядом с ним, вызывает скорее недоумение и желание обойтись с ним, как с обиженным ребёнком — обнять и завернуть в одеяло. Брайан улыбнулся своим мыслям, представив Артура, запеленутого с ног до головы, и неосознанно всё же притянул его ближе, а может, он сам почти лёг ему на грудь, и это не вызвало отторжения. «Просто успокою друга и всё, что в этом может быть предосудительного?» Свободной рукой Брайан коснулся Артура, начав поглаживать его по голове, шепча что-то успокаивающее, как он надеялся, и отмечая, как постепенно уходит дрожь из его тела, и он расслабляется. Скользнувшие по спине и животу руки стали неожиданностью, но Брайан постарался этого не показать, решив, что от вполне себе целомудренных объятий ничего страшного не произойдёт. Позволив Артуру обнять себя, он немного сдвинулся, устраиваясь удобнее, когда тот уткнулся ему в шею. Брайан замер, стараясь осознать произошедшее. От горячего дыхания и щекотно касающихся кожи ресниц по телу побежали мурашки, и стало странно приятно. Он облизнул пересохшие губы и попробовал расцепить сильные руки, обвивающие его поперёк тела. — Артур… — ответом стало только сопение. Брайан вздохнул и прикрыл глаза, скривив губы в подобие улыбки. — Артур, отпусти меня. — Я не хочу отпускать тебя. — шёпот, продравший кожу множеством мелких мурашек, собравшихся в животе небольшим костерком, и заставивший вздрогнуть. Артур пошевелился так, что теперь Брайан мог чувствовать его дыхание, опаляющее вмиг похолодевшую кожу. «Что происходит?» — вопило сознание, лихорадочно пытающееся уложить происходящее в привычную картину, рассыпающуюся на мелкие кусочки. На место начали вставать все те крошечные, замеченные за Артуром мелкие поступки, что воспринимались как само собой разумеющееся. Вроде мимолетных касаний при любом удобном случае, на которые Брайан отвечал улыбкой и ответным прикосновением, считая чем-то вроде обычного ритуала. Он замечал, что Артур старается проводить с ним как можно больше времени, но не видел в этом ничего странного, они примерно одного возраста, так что дружба — это самое естественное, что может быть между ними. Несмотря на то, что тело однозначно его подводило, Брайан словно оцепенел, вцепившись в руку и плечо Артура, и его начала бить крупная дрожь. Но, к огромному облегчению, тишину ночи разорвал колокол, зовущий на заутреню. Грохот, вернувший их в привычный мир, и заставивший Артура отпрянуть от Брайана, расплывшегося в блаженной улыбке облегчения. Не глядя на него, Артур первым сбежал вниз, и Брайан услышал, как хлопнула закрывшаяся за ним дверь. Спрятав лицо в ладонях, Брайан тихонько рассмеялся, надеясь, что это не истерика. Тяжелое ощущение, сковавшее тело, постепенно отпускало, и Брайан испытал странное разочарование. Подняв голову, он заметил первые робкие проблески занимающегося рассвета, и осторожно поднялся на ноги, стараясь не сверзиться с высоты.***
Весь день Брайан старался занять себя работой, чтобы отвлечься от мыслей об утреннем происшествии и поменьше видеться с Артуром, который, казалось, наоборот, искал с ним встречи и часто оказывался именно там, где был сам Мэй. Брайан знал, что им нужно поговорить, но не готов был сделать это прямо сейчас, решив сначала всё обдумать самостоятельно и подготовиться к этому нелегкому разговору, подобрав слова, которые не ранят чувствительного юношу, а лишь убедят его в невозможности их более близких отношений. Он гнал от себя мысли, что его взволновали прикосновения Артура, ссылаясь на бессонницу и чувство одиночества по ночам. Но воспоминания о теплом дыхании на шее и руках, обвивающих тело, не глушили даже самые ярые молитвы, которые он мысленно возносил в редкие минуты отдыха. «Так не должно быть» — постоянно говорил себе Мэй, стараясь не думать о ночных тенях, часто встречающихся ему во время бессонных прогулок по темным коридорам, старающихся быстрей ускользнуть и спрятаться от посторонних глаз. Обратная сторона жизни монастыря уже не была для него секретом, но становиться её частью было ему чуждо. Вечерний колокол оповестил об окончании рабочего дня, и Брайан вместе со всеми поспешил в часовню на вечернюю молитву. В толпе он снова заметил Артура, который в этот раз приветливо махнул ему рукой, и понял, что он снова придет к нему сегодня вечером. Но до сих пор не знал, что ему сказать. — Ты куда-то собрался? — брат Ян стоял в дверях лазарета, удивленно глядя на Брайана в дорожном одеянии, с сумкой через плечо, внимательно изучающего полки с травами и снадобьями. — Да, — ответил он, не прерывая своего занятия, — Вы мне говорили недавно, что у нас заканчиваются запасы лекарственных трав. Я хочу прогуляться в лес и набрать новых. Рука наставника твердо легла на плечо, заставив Брайана обернуться. — Не стоит. — брат Ян выглядел явно обеспокоенным, — Пропадают люди. У крестьян пропадает домашний скот, а охотники находят в лесу растерзанных оленей и даже кабанов. Это может подождать до утра, Брайан. Не ходи! Но Брайан заулыбался и ответил, мягко убирая руку со своего плеча: — Брат Ян, вы же знаете, что все разговоры про демона это нелепые домыслы. Должно быть, в лесу завелся особо лютый медведь, который и творит эти зверства. Уверен, скоро его поймают, и все мы забудем наши страхи и посмеемся над ними. Не беспокойтесь, я буду осторожен и вернусь до захода солнца. Все так же улыбаясь, он слегка поклонился и быстро вышел за дверь, не увидев, как побледнел пожилой лекарь и быстро перекрестил его в спину, бормоча под нос оберегающую молитву. Брайан вышел за ворота, вдыхая полной грудью вечерний воздух, наслаждаясь ощущением нечастой свободы, и зашагал в сторону леса, не заметив юркий силуэт, проскользнувший вслед за ним. Уверенно дойдя до самой границы редкого леса, в котором почти каждое дерево было ему знакомо, Брайан поправил сумку на плече и вдруг остановился, прислушиваясь, — совсем рядом хрустнула ветка, наводя на мысли о том, что он здесь не один. Брайан замер, стараясь унять бешено колотящееся сердце, и обернулся в поисках источника звука. Лес вокруг продолжал жить своей жизнью, и птичьи трели разносятся далеко вокруг, уверяя в том, что всё в порядке. Ветка хрустнула снова, но теперь Брайан различил ещё и шорох чужого тяжелого дыхания. Обернувшись в примерном направлении, он стал ждать. — Артур?!