Вскрывая душевные раны

— Не ходи туда, там тебя ждут неприятности. — Ну как же туда не ходить? Они же ждут! Котенок по имени Гав.

      — Невероятно! Просто невероятно! — тараторил Ханатаро. Такое удивление синигами было понятным — бой на мосту перед башней просто завораживал. И ведь дрались не абы кто, а Куросаки Ичиго и сам Кучики Бьякуя. — Господин Куросаки сражается с Капитаном Кучики на равных!       По шокированному выражению лица Рукии сложно было что-то понять. Она или восхищалась Ичиго и была согласна с Ханатаро, или пророчила сама себе смерть друга от меча брата, поэтому страх и сковал её тело.       После того как прошла очередная серия ударов, а Ичиго приземлился на мост, чтобы перевести дыхание, Бьякуя размеренно заговорил:       — Всё ясно. Видимо ты освоил больше, чем я предполагал. У меня хм… нет выбора, — он поднёс свой занпакто к груди так, что заточенный конец лезвия находился в нескольких сантиметров от его лица. — Прежде чем ты возгордишься до небес, придётся показать тебе, какая огромная пропасть лежит между нами. Тебе и за тысячу лет не сравниться со мной в силе.       Он резко развернул клинок плоской частью к себе. Казалось, что из-за быстроты движений даже тонкий металлический звон пронизал вмиг отяжелевший от ожидания воздух на мосту.       — Нет, Ичиго! — нашла в себе силы крикнуть Рукия. — Беги!       — Осыпайся… — размеренно, как подобает настоящему аристократу, начал Бьякуя. Лезвия Сэнбонзакуры вмиг засветилось розоватым цветом, и тут…       Воздух засвистел. Глаз успел уловить только, как длинная белоснежная лента оплетается вокруг стали занпакто — холодной, как и её владелец. Она вмиг скрыла под собой сияние духовного меча, не давая Кучики высвободить его силу. Как лента оказалась в таком положении и кем была наброшена, оставалось гадать лишь долю мгновения, так как на мосту уже появилась никто иная, как Йоруичи, сдерживающая её конец в свой руке.       — Неужто ты? — почти удивлённо спросил капитан шестого отряда. Он ожидал увидеть другую старую знакомую, ведь именно её приближающееся реацу он чувствовал вот уже десять минут.       Он всё всматривался в незваную женщину, но проходили секунды, её кожа не светлела, волосы не вырастали и не сменяли цвета, а раздражающая улыбка, преследующая его всё детство в кошмарах, не стёрлась с не менее раздражающего лица.       А ведь прошло сто лет! Надо отдать должное этой дранной кошке, она почти смогла разбить его маску хладнокровия, но всё же с ней Сихоин не сравниться. Ей требовалось лишь немного задействовать свою реацу за многие километры от него, как он уже потерял самообладание.       — Давно не виделись, — пусть и в виде человека Йоруичи продолжала мурлыкать слова; она элегантно встала на ноги, не отпуская ленты, и с улыбкой кота обернулась, — малыш Бякуя.       — Сихоин Йоруичи, — не то поприветствовав женщину, не то снова с ощутимой долей разочарования убедившись в том, что она не иллюзия, ответил Кучики.       — Йоруичи, ну как так можно? — раздался ещё один наигранно упрекающий женский голос за спиной у Бьякуи. Все обернулись на привалившуюся поясницей к барьеру моста девушку, сложившую руки на груди. Длинная коса, обвязанная несколько раз вокруг высокого пучка на макушке, уже не волочилась по земле, а едва-едва щекотала низ её икр. — Какой он тебе «малыш Бякуя». Это ведь господин капитан шестого отряда Кучики Бьякуя.       И снова на какой-то миг маска дала трещину.       Этот голос. Он изменился. Он повзрослел. Он наполнился ядом сарказма и болью века, проведенного в вынужденном проживании в Мире живых. Но всё же он его узнал, и узнал бы из тысячи голосов, даже если бы они звучали одновременно, сливаясь в гул.       Только он мог так взбудоражить его. Ещё на первых звуках что-то расцвело прямо посреди груди, изнутри защекотало его лёгкие и сердце. Не громкий, но и не тихий, до мурашек красивый, текучий, словно мёд, сладкозвучный. Ни нотки усталости, ни сарказм не смог испортить его.       Его словно создавали для самой искусной певуньи за всё время существования самой жизни. Он был верхом идеала для него. Он был самым желанным звуком, услышать который ему удалось только спустя век в весьма премерзких обстоятельствах.       — Действительно, — ухмыльнулась Сихоин, тут же вырывая Кучики из мгновенного плена сладких нот речи блондинки. — Как я могла забыть?       — Кто эти дамы? — шепнул Ханатаро Рукие. — Я их не знаю.       — На…цу? — Рукия не ответила на вопрос, лишь ошеломлённо смотрела на возникших из ниоткуда девушек. Названная блондинка, качнув чёлкой, повернулась к Кучики-младшей и упрекающе кольнула её взглядом не понятно за что.       — Леди Урахара, — всё так же не меняя тона, сказал Бьякуя. Нацуми не обернулась к нему, выжидая, пока он отвернется и перестанет пилить её взглядом. Он даже почти вздохнул, надежды на хорошую встречу, таящиеся глубоко в его сердце всё минувшее столетие, рассыпались на глазах в пух и прах, словно бы Сэнбонзакура вышел из-под контроля и начал пакостить.       Она изменилась. Выросла, не так, чтобы намного, но выросла. И способ отстричь волосы так и не нашла или не искала вовсе. Слишком бледная, из чего Бьякуя сделал вывод, что она вовсе забыла о такой важной штуке, как солнце, и просидела все эти годы где-нибудь взаперти. Раньше она чаще бывала на улице, и её кожа имела цвет на несколько тонов теплее. Худощавость взрослого молодого тела бросалась в глаза явственнее, она стала слишком сильно внешне походить на своего брата, однако женственные черты и округлые линии лица, плеч, груди, бёдер заставляли мысленно дать себе рукой по лбу за такое глупое сравнение. Весьма и весьма глупое, хоть сравнивать близнецов было вполне нормально.       — Прямо встреча старых друзей, — растеряв всю свою весёлость, съязвила Йоруичи. Бьякуя, не став тратить своё время на близняшку бывшего капитана двенадцатого отряда (читайте как: не в силах был смотреть на неё столь долго), вернул свой взгляд на Сихоин. После он дёрнул рукой, обрывая ленту скрывшую под собой заточенную сталь. — Стоп, — спохватилась тут же женщина. — А чёй-т она леди, а я нет?       — В прошлом ты командовала нашей разведкой и возглавляла первый карательный отряд. Сихоин Йоруичи, — снова тем тоном повторил он. — Давненько мы не видались. Сто лет как. Я думал, тебя уже нет в живых.       — Думал или надеялся? — снова съязвил медоточивый голос. Бьякуя уже начал осознавать, в какую занозу превратилась Нацуми за то время, что они провели порознь, и мысленно спросил себя, как он вообще мог по ней скучать.       — Йоруичи, госпожа Урахара, — заговорил, наконец, Ичиго, — вы пришли мне на выручку?       Йоруичи поморщилась и пробурчала что-то про несправедливость и фамильярность, но её никто и не слушал.       — Вообще-то я пришла отрезать тебе ноги, наглый пацан, чтобы ты больше и подумать не смог о побеге, — дьявольская аура заплясала вокруг Урахары, заставляя Ханатаро и Рукию дрожать от страха.       — Спасибо, — усмехнулся Куросаки. Вновь, как тогда, в доме Куукаку, этот взгляд не подействовал на него. — И извините меня за всё. И не могли бы Вы с Йоруичи не мешать мне. Я сам с ним разберусь.       — Тц… Ичиго, я, конечно, понимаю, что каждый имеет право быть глупым… но ты злоупотребляешь этим, — Нацуми оттолкнулась от барьера и встала напротив парня так, что их теперь разделял только Бьякуя. Сам Кучики боковым зрением следил за передвижениями девушки, не предпринимая никаких действий. — Ты не понимаешь, о чём говоришь. Тебе не совладать с ним, — она взялась за золото-алую рукоять, но занпакто вытаскивать не спешила.       — Я не ослышалась? — Йоруичи повернула голову в сторону Ичиго. — Ты надеешься победить его? Ты? Его?       Вмиг Йоруичи исчезла, а затем появилась около Куросаки. Её рука была прямо в его не зажившей ране: алая кровь в момент окрасила искусно наложённые бинты.       Действия Сихоин поразили всех на мосту, кроме Урахары. Она печально смотрела на то, что её в кои-то веки блистательной врачевательной работе пришёл конец. А она ведь использовала 17 уровень!       И плевать, что у кайдо нет уровней!       Когда Йоруичи вытащила руку из раны, Ичиго уже был без сознания и заваливался вперёд. Сихоин в момент поддержала его за плечи, не давая его лбу поцеловать мост.       — Лекарство? — задумчиво пробормотал молчавший до этого капитан тринадцатого отряда. — Гатен или оутэн? Ты ввела ему напрямую какой-то сильный анестетик? И что будет дальше, Йоруичи?       — Укитаке, — устало попросила женщина.       Нацуми перевела взгляд на беловолосого капитана, а потом на Гандзю. Картина истекающего кровью парня ей не понравилась, алая жидкость сочилась будто бы прямо из кожи — настолько сильно он был ранен Сэнбонзакурой Кучики.       — Укитаке-сан, человек, что лежит за Вами…       — Он ещё жив, Нацуми, — улыбнулся Джуширо девушке, предварительно осмотрев Шибу. Она только кивнула в ответ.       — Ничего у вас не получится. Отсюда вам не сбежать, — Бьякуя вроде бы устало прикрыл глаза, но кто разберёт его эмоции? — Приказ был арестовать только Урахару. Остальные подлежат уничтожению.       — Вы что же, — хихикнула Нацуми, — надеетесь меня арестовать, господин капитан Кучики? Как самонадеянно Вы заговорили.       — Что-то я не помню, малыш Бякуя, чтобы ты хоть раз выиграл у меня в пятнашки, — добавила Йоруичи, подтверждая и дополняя слова свой партнёрши. — Вообще-то, мне уже пора, — извиняюще улыбнулась она. — Цветочек. Я надеюсь на тебя.       Воздух свистнул и совсем не из-за применённого Сихоин сюмпо. А дальше был металлический лязг встретившихся лезвий.       POV Нацуми       Ненавижу этот его взгляд. Он словно способен проникнуть в самую глубину моего сердца. Разворошить и без того вечно ноющие куски кое-как собранной души.       Больно. Как же больно!       Такой родной взгляд.       Аааа! Концы дыры в моей вечно обнажённой душе пульсируют невыносимой болью. Мои ноги подкашиваются только от одного взгляда в эти серо-лавандовые глаза. От одного взгляда этих серо-лавандовых глаз.       Он отворачивается, и я вздыхаю. Не понятно как — с облегчением или же с разочарованием. Рукоять Бенизакуры, кажется, нагревается в моей руке и вот-вот сожжёт плоть, но это не так.       Это я так сильно горю. Горю от бессилия.       Мне не победить. Я это знаю. Этому есть много причин.       Он просто быстрее. Он просто сильнее. Он просто он.       Он — мраморная статуя. А я борюсь с внутренними демонами.       «Бенизакура, давай!»       Концы занпакто тут же началось вытягиваться в противоположные друг от друга стороны с разной скоростью. Рукоять удлинялось до того момента, пока я не почувствовала тёплую сталь в ладони. Алая коса была всего мгновение занесена за моей спиной, а после уже повстречалась с Сэнбонзакурой Кучики, пытающейся достать лиловые волосы Йоруичи.       — Что ты делаешь, Нацу? — Бьякуя нахмурился. Чёрт, он снова назвал меня так! А где же его бесящее «леди Урахара»? Пусть лучше зовёт меня так, словно бы нас больше ничего не связывает, кроме вежливости да знания фамилий с рангами.       Но хоть теперь в кои-то веки на его лице промелькнули эмоции. Но вот только… чтó они отражали? О чём думает этот человек, эта вечная загадка?       — Тебе не одолеть меня, — высокомерие и непомерное самомнение в голосе. Но он чертовски прав.       — Да… — звуки из горла выходили сдавленными, из-за напряжения, с которым Кучики давил своим занпакто на мой шикай. — Я знаю.       Мышцы рук сводило от той силы, с которой он припечатал меня к мосту. Он мог раздавить меня, как шарик с водой, не призывая ни шикай, ни тем более банкай. Даже подавляющая волю его реацу была не нужна.       Какая же я слабая.       Надавив сильнее на рукоять, я, наконец, расцепила лезвия Сэнбонзакуры и Бенизакуры, отпрыгнув от капитана на три метра. Взметнувшаяся в полёте чёлка вновь залезла в глаз: я поморщилась и медленно поправила волосы. Кучики не сводил с меня взгляда.       Боже, отвернись!       — Идите, — обратилась я к Йоруичи. Она стояла на крыше здания, которое соединял мост с башней раскаяния.       — За три дня, — начала Сихоин, выделяя каждое слово, обращаясь к нему. — За три дня я сделаю его сильнее тебя. Так что придётся тебе пока довольствоваться Нацуми.       Вот спасибо, подруга! Нет, ну она могла молча уйти?!       Меня этому бесчувственному монстру будет явно не достаточно.       Стоп. Что он там говорил об аресте Урахары?       конец POV Нацуми       — Хочешь последовать за мной?       Бьякуя прошёл пару шагов вперёд и тут же замер — в паре миллиметров от кончика большого пальца его правой ноги опустилось лезвие Бенизакуры. Только после этого раздался свист и громкий звук разломавшейся доски — щепки взметнулись вверх, доставая до уровня его лица.       — Не так быстро, капитан, — Урахара твёрдо смотрела в глаза Кучики, пока вытаскивала из проделанной занпакто расщелины своё массивное оружие, взваливая его себе на хрупкое плечо.       — Нацу, — обречённо протянул Бьякуя, прикрывая глаза. — Я не хочу с тобой драться.       — Да, — кивнула она. — Я тоже. Не хочу, чтобы Вы со мной дрались, — намеренно выделяя местоимение для большего контраста их обращений друг к другу, говорила девушка. — Возможно это и покажется странным, учитывая бой, что я намеренно Вам навязываю, дабы моя подруга унесла отсюда моего раненого друга, но я люблю жизнь.       Урахара вернула занпакто изначальный вид и спрятала его в ножны за спиной. Не глядя и не используя боковое зрение. Она просто знала, как именно надо задействовать свои мышцы, чтобы в слепую попасть прямо в тончайший разрез для клинка. Этот факт лишь лишний раз подтверждал то, что девушка использовала своё оружие не раз в месяц или больше, а проводила значительную часть времени за тренировками.       Бьякуя взглянул на крышу. Йоруичи там уже давно не было. Её духовная сила исходила откуда-то из глубин Сейрейтея, а это значит, что найти её теперь будет невозможно.       Кучики тоже убрал Сэнбонзакуру.       — Ну… И что с тобой делать? — он посмотрел на Урахару. Девушка демонстративно отвернулась и сложила руки на груди. Её чёлка почти полностью скрывала её лицо от цепкого взгляда Кучики. — Ясно. Ну, если ты сдаёшься с миром…       Нацуми фыркнула. С миром она сдаваться точно не собиралась, но вот пока что поделать ничего не могла.       Она тут же начала обдумывать тактику. Йоруичи оставила её в лапах врага, и теперь надо было экстренно придумывать план высвобождения. Таких планов в голове тут же возникло восемь, спустя пять секунд к ним прибавилось ещё три, включающих в себя ещё и спасение Рукии. О Гандзю речи идти не могло, она не могла излечить его раны своими силами. А мальчик, чья реацу исходила на протяжение их разделения от Куросаки и Шибы, сейчас был в меньшей опасности, чем все рёка и Кучики-младшая.       Воздух просвистел рядом с её ухом, а когда звук стих, она уже стояла связанная по рукам за спиной. Прямо перед ней стоял Кучики, сверкая серыми глазами.       Теперь количество планов уменьшилось до трёх.       — Ты арестована по приказу Главнокомандующего Готей-13 и капитана первого отряда Генрюсая Ямомото.