***
Пауль сидел в кровати, подобрав под себя ноги, рассматривая страницы с большими картинками. — Что это за жесть? — я склонился над каким-то месивом из разноцветных жил, облепляющих лицо без кожи. — Анатомический атлас, Рих, — он резко захлопнул книгу и улыбнулся. — Ну, как прошёл день? Лепил из пластилина на кружке для слабоумных? — Из глины. Мы на арт-терапии сегодня делали тарелки, мог бы тоже заглянуть. — Посмотреть на сиськи психолога? — Ландерс рассмеялся. — Ничего нового, а самодельной посудой я могу обзавестись в любой момент. Он с наслаждением потянулся, от чего футболка подскочила, обнажая его тощий живот и рёбра. В комнате было жарко, батареи в центре шпарили на полную мощность, компенсируя холод за окном. Стоял октябрь, но осень выдалась на редкость холодной и сырой, отчего вместо прогулок во внутреннем дворике в обед часто устраивались чаепития. Интересно, откуда брались все эти неказистые кексы и печенья? Наверное, девчонки из открытой части пекли на своих групповых занятиях. Скорей бы уже и нам с Паулем перебраться туда! — Готов к приключениям? — он подмигнул и нагнулся к полу за потертой кожаной курткой. — Сегодня вечером пойдём в бар! — С ума сошёл? Ландерс, конечно, не был образцовым пациентом, но такая выходка была совсем уж на грани. На грани исключения из центра и поездки домой, к разъяренному отчиму и причитающей матери. — Да не ссы ты! — как обычно успокоил меня Пауль. — Сколько раз там бывал, пока ещё не запалили. Выпьем по паре пива, послушаем музыку, и обратно в койки. А то от одной мысли о водке из горла на меня нападает скука. В жизни важно разнообразие, Рихард, — он протянул мне маленький фонарик, — разнообразие и осторожность. Перелезть через ограждение было совсем не сложно, в конце концов, мы ведь не в тюрьме. Только темно, свет на территории отключают после десяти вечера. Если бы не фонарик Пауля, я бы точно напоролся на какую-нибудь ветку, а так только джинсы слегка испачкал, приземлившись в груду сухих листьев за стеной. Я больше месяца не покидал центр, да и сам городок был мне совершенно незнакомым, отчего прогулка казалась особенно волнительной. Ландерс весело подкидывал носками своих тяжёлых ботинок каштаны, словно первоклассник, улыбался случайным прохожим, а иногда останавливался и подолгу всматривался в низкое, затянутое тучами небо. — Эй, Рихард! — он окликнул меня, отвлекая от разглядывания вывесок. — Выбирай, в каком из двух местных баров мы скоротаем пару часов. Я кивнул в сторону ближнего, справедливо рассудив, что пиво везде одинаковое. Получив свою кружку и сделав пару глотков, я уставился на Пауля, с наслаждением откинувшегося на стуле, словно вбирающего в себя атмосферу пятничного вечера провинциального городка. — Часто здесь бываешь? — мой вопрос показался бы странным для каждого, кто знал откуда мы. — Не настолько, как бы мне хотелось. Не стоит нарушать правила слишком часто, — он мягко улыбнулся, касаясь моей руки. — Расслабься, Рих. Сегодня мы точно не попадёмся. — Почему? — Герман на смене. Обычно он пялится в телик до полуночи, а дальше спит мертвым сном, уж поверь мне. Можем хоть через центральные ворота вернуться, никто и не узнает. Слова друга успокоили меня. Если подумать, мы на самом деле не делаем ничего плохого. На терапии мне говорили, что причина большинства срывов — внутреннее напряжение, от которого невозможно избавиться. А сейчас я однозначно не мог на это пожаловаться. Рядом с Паулем было очень… спокойно? Уверенно? Я не мог подобрать правильное слово, но мне точно было как-то по-особенному хорошо. Внутри разливалось тепло от выпитого алкоголя, заставляя меня забывать о том, что скоро снова возвращаться в стены реабилитационного центра, где меня ждут ещё 5 долгих месяцев изоляции от реального мира.***
Кажется, я все-таки перебрал. Не помню, как мы добирались обратно, но очнулся я в постели Пауля, когда на улице уже занимался рассвет. Ландерс сидел на подоконнике, задумчиво куря в окно, отчего в комнату проникал холод осеннего утра. Я поежился под тонким одеялом, понимая, что поэтому-то и проснулся. — Обошлось без приключений? — голос у меня был хриплым, во рту пересохло. Пауль кивнул на бутылку с водой, к которой я тут же с жадностью присосался. — Я же обещал тебе, что все будет нормально, Рих. Только сюда и смог тебя дотащить, ты повис на мне и отказывался спать, пока я не расскажу тебе сказку на ночь. — Серьезно? — я стукнул себя ладонью по лбу, отчего голова предательски заныла. — Да я прикалываюсь. Ты, блять, жутко тяжелый и я забыл номер твоей комнаты. Будить Германа и спрашивать мне показалось невежливым. Он спрыгнул на пол и захлопнул окно. — Ещё полчаса, чтобы очнуться и пиздуй в свою комнату, — он беззлобно улыбнулся и откинул покрывало, — двигайся, я замёрз. Он него пахло сигаретным дымом и мылом. Он что, даже в душ сходил? Я точно не мог похвастаться тем же, наверное, от меня несёт как от помойки. Закрыв глаза, я пытался вспомнить вчерашний вечер. Вот мы весело смеёмся в баре, вот идём в обнимку по улице, вот Пауль уговаривает меня лечь в постель, а я дурачусь и тяну его за собой за ремень, отчего оказываюсь опрокинутым на спину, а он сидит на мне сверху. В паху предательски заныло и я шумно выдохнул. Словно догадавшись о ходе моих мыслей Ландерс вдруг произнёс: — Даже не думай, Рих. Это-то тебе точно не нужно. — Что не нужно? Пауль приподнялся на локтях, нависнув надо мной. В сером рассветном свете его глаза казались особенно темными, а черты лица острыми. Коснулся пальцем моих пересохших губ, отчего по телу прошла дрожь, а затем наклонился ещё ниже, так что я чувствовал его дыхание на своём лице. Он не отрываясь смотрел на меня некоторое время, словно что-то обдумывая, а потом осторожно поцеловал меня в лоб и улыбнулся. — Вот это все. Не запутывай себя ещё больше, Рихард.***
Очередной день прошел так же, как и множество предыдущих. Полежав с Паулем еще минут двадцать, я собрался с силами и пошел в свою комнату, чтобы успеть привести себя в порядок к завтраку. Я чувствовал себя уставшим и не хотел выходить в общий хол. Вместо этого пытался читать какую-то скучную книгу, которую захватил у Пауля накануне. Но мысли мои блуждали, и напечатанные буквы никак не хотели обретать хоть какой-то смысл. Я думал о прошедшей ночи и о том, что случилось утром. В голове прояснилось, и я уже отчетливо помнил, как, по сути, приставал к своему другу. А он, казалось, совсем не был возмущен этим. Я мог бы оправдать произошедшее тем, что у меня давно не было секса. Но, тем не менее, я осознавал, что меня тянуло к этому человеку не только по-дружески. Мне нравились его черты, его озорной и умный взгляд, тембр его голоса. К нему хотелось прикоснуться. Да что тут говорить, мне хотелось коснуться его губ своими еще когда мы курили травку на подоконнике. Из головы не уходили слова Ландерса о том, что мне не стоит запутывать себя. Но я действительно не понимал, почему он думает, что я запутался. Очевидно, что Пауль считал меня несмышлёным малым, и это от части правда. Но всё же, уж в собственных чувствах и эмоциях я разобраться мог. И меня немного бесило, что какой-то пацан в этом сомневался. Так, в размышлениях, я и провел весь день. Даже не выходил на обед и ужин, благо Герману было все равно. Сдал смену в 8 вечера, все по счету присутствуют, а там — хоть трава не расти. Еще за завтраком я понял, что после выпитого пива организму нужно дать отдых. За окном уже стемнело, дело близилось к ночи. Провалявшись весь день в постели, я чувствовал себя посвежевшим, но легкое напряжение всё так же сковывало моё тело. Я закрыл глаза, потер ладонью лоб и сразу вспомнил тот снисходительный поцелуй Пауля, тепло его ладони на моем плече. Выдохнув и собравшись с мыслями, я отложил книгу и уверенно встал с кровати. И мне было плевать, запутался ли я, или мною руководили гормоны, но, вспоминая то, как Ландерс сидел верхом на мне и пошло улыбался, мне хотелось продолжения.***
— Если ты за опохмелом, то у меня уже ничего нет, — Пауль взглянул на меня, и как обычно не удивился моему приходу. — Я не за этим, — я зашел в комнату, притворив за собой дверь. Думать и говорить не хотелось — боялся сбить настрой. Поэтому я быстро преодолел расстояние между дверью и его кроватью, наклонился над сидящим другом и впечатался губами в его губы. Вышло неуклюже, мы стукнулись носами. — Рих, — лишь на секунду в его глазах промелькнуло удивление, а потом он уже смотрел своим обычным, чуть вызывающим взглядом. — Ты чего? — Просто утром ты не угадал с поцелуем в лоб. Мне нужно было кое-что другое, — мой голос казался мне довольно уверенным и твёрдым. — Не надо было за меня решать. Не такой уж я и потерянный мальчик. — Какое другое? — он спросил тихо, хрипловатым шепотом. — Такое, — теперь я уже неспеша приблизился к его лицу и поцеловал в губы. Это было легко, без напора. Мы просто касались друг друга, чуть приоткрывая рты. — Это было неожиданно, — сказал Пауль, отстранившись через какое-то время. Но при этом он улыбался. — Зачем ты это делаешь? — Я тебе не нравлюсь? — мне было немного досадно. — Нравишься, — он усмехнулся и покачал головой, — в смысле, с чего ты решил, что меня вообще интересуют мужчины? — Мне так показалось. Я ответил быстро и тут же сжал его плечи. Его расслабленный и недоумевающий вид неслабо возбуждал. Он полулежал на кровати, облокотившись на стену, и мне не составило труда нависнуть над ним, уперевшись коленями в матрас по обе стороны его вытянутых ног. Тонкая футболка красиво облегала острые плечи Пауля, а из растянутой горловины призывно выпирали косточки ключиц. Я провел ладонью от плеча к шее, а потом наклонился, чтобы поцеловать его в том месте. Дальше мы уже оба не сдерживались, видимо, моя решимость передалась и ему. Было очень приятно изучать пальцами его тело, и чувствовать его руки на своем, пока мы безудержно целовались. Его, на первый взгляд, тонкие и обветренные губы оказались приятно мягкими, и целовался он отменно. Через некоторое время мы уже были по пояс голыми, я лежал на спине, а Ландерс устроился у меня между ног, непрерывно поглаживая мой живот. Я чувствовал, как сильно горят мои щеки, когда смотрел в его блестящие, полные желания глаза. Мы почти ничего не говорили друг другу, и я не знал, что нужно делать, поэтому излишне резко расстегнул пуговицу на его джинсах, а потом начал стягивать с себя спортивные штаны вместе с бельем. — Эй, погоди, — Пауль накрыл ладонями мои руки и остановил меня. — Куда ты так спешишь? — Не знаю, – честно ответил я и растерянно улыбнулся. — Нам сперва нужно кое-что выяснить, — мой друг выпрямился и изучающе смотрел мне в глаза. — Ты был прав, для меня такие отношения не в новинку. А у тебя вообще был когда-то секс с парнями? — Не было. Но я думал об этом. Я не лукавил. Еще подростком я осознал, что нахожу привлекательными не только девочек. А потом был тот парнишка в старшей школе, который сидел на соседнем ряду. У него было очень милое лицо и потрясная задница, получше, чем у некоторых девчонок. Да и в моей тусовке музыкантов иногда появлялись парни, которые мне нравились. Но я всегда гнал от себя эти мысли, потому что до одури боялся отчима. Если бы я оказался не просто никчемным наркоманом, а еще и педиком, он бы меня точно убил. Но здесь, в комнате этого беззаботного, но такого уверенного в себе паренька, я ничего не боялся. — Думал он, — Ландерс беззлобно рассмеялся и встал с кровати. Он мягко потащил меня за руку, чтобы я сел лицом к нему. Придвинулся ко мне плотнее и погладил рукой мой затылок, взъерошил отросшие волосы. — Тогда не торопись, Рих, — его голос звучал тихо, но с вызовом. — Сначала привыкни к мужскому телу. Рассмотри вблизи, с чем тебе придется иметь дело, попробуй на вкус. Вдруг не захочешь? Он медленно стянул с себя джинсы, а я провел ладонью вниз по его животу. У него уже стоял, как и у меня, впрочем. Сначала я аккуратно взял его член в руку и сжал его. Уж дрочить то я точно умел, уверен, любой пацан в моем возрасте может считаться чемпионом по дрочке. Поэтому и решил начать с таких ласк. Но Пауль продолжал мягко поглаживать меня по затылку и шее, такие прикосновения в комплекте с недавним предложением попробовать на вкус не оставляли сомнений в том, чего он хотел. И я решился. Не могу сказать, что брать в рот было не приятно, скорее необычно. От Пауля хорошо пахло, он явно принял душ накануне. Хотелось думать, что ждал меня. Я работал губами и языком, как умел, пытаясь вспомнить свои собственные ощущения от минета, хоть и опыт у меня был скудным. А Пауль только шумно вздыхал и говорил что-то про зубы. Это продлилось не очень долго. Потом он взял моё лицо в свои тонкие, но сильные руки, и отстранился. Ландерс стянул джинсы полностью и полез на кровать, совсем не стесняясь своей наготы. Он оперся на локти, красиво выгнув торс, посмотрел на меня как-то по-особенному развратно и кивнул, чтобы я забирался следом. — Не плохо для первого раза. Но позволь мне дать тебе несколько уроков, — он толкнул меня на спину и рывком стянул с меня штаны. — На личном примере. Уж не представляю, насколько опытным был Пауль, но он точно знал, что делает. Всего несколько движений его умелого языка заставили меня извиваться под ним, я давно не чувствовал такого наслаждения, если чувствовал вообще. Время и пространство перестали существовать, я полностью отдался ощущениям, реагируя только на его ладони, которыми он время от времени закрывал мне рот. Я кончил ему в руку, пока он низко наклонился над мои членом, так что капельки спермы попали ему на губы и щеки. Губы он облизал, и, кажется, это было самым сексуальным зрелищем, которое я когда-либо видел. Отдышавшись и поборов головокружение, я додрочил ему, при этом целуя везде, где мог дотянуться.***
Когда всё закончилось, Пауль сидел на подоконнике и курил, так и не одевшись. Он выглядел непривычно задумчивым. Мне хотелось встать и накинуть на него одеяло, ведь из окна веяло холодом, но я просто не мог. Я не знал, запутался ли я еще больше, сделал ли ошибку, но я был уверен, что повторю всё вновь. Так, с блаженной улыбкой на лице, я и уснул снова в его кровати.