Будет больно

Свеча в комнате цесаревича растаяла целиком. Воск светло-жёлтыми комьями свисал с подсвечника. Когда начало светать, Александр с неудовольствием высвободился из объятий Наташи, прикрыв её лицо одеялом, будто не хотел больше видеть. Значит, увлечение. Нужно было послушаться Мишу. Княжна дождалась, пока цесаревич выберется из постели и начнёт одеваться. Выровняв дыхание, Наташа поднялась вслед за его высочеством. Желая обладать ею полностью, цесаревич лишил её абсолютно всех предметов туалета, даже серёжек и шпилек. Теперь придётся собирать по всему полу и рыться в мокрых простынях. Какие нежности шептал Александр ночью, как неистово упивался запахом её распущенных волос, как закрывал её всю своим телом от враждебного мира, в котором им не суждено было быть вместе. Наташа справилась с корсетом и панталонами, расправила нижнюю юбку. Александр, одевшийся быстрее, по-мальчишески подскочил к ней и, взяв за талию, как восковую фигурку, закружил по комнате. – Ваше высочество, ваша рука! – в испуге крикнула Натали. И сама удивилась силе своего голоса. – Натали, вы исцелили меня от всех ран. Этой ночью я навсегда разучился чувствовать боль! – продолжил дурачиться Александр, прижимая к себе княжну и покрывая поцелуями её растрёпанную голову. Вняв Наташиным просьбам, цесаревич помог ей с платьем и причёской. Наташа удивилась умению Александра обращаться с женскими волосами. Глянув в золочённое зеркало, княжна заключила, что все шпильки на своих местах и из причёски не выбивается ни единого лишнего локона. – В детстве сёстры любили представлять себя на месте maman. Мне было приятно доставлять им удовольствие, помогая с нарядами и причёсками. Константину повезло больше. Они с Никки и Мишелем могут играть в солдатиков, репетировать строевую подготовку и командовать парадами. А у меня в его возрасте были живые куклы, требовавшие постоянного внимания. Наташа нахмурилась и отвернулась от зеркала, чтобы скрыть от Александра перемену своего настроения. Живые куклы. Любимая кукла Оля, которую выбросили, когда надоела. Постылая кукла Маша, с которой играешь, потому что её подарили родители. Кукла Наташа, желанная только потому, что год не имел возможности достать её из коробки. Наташа знала, чем закончится вчерашнее объяснение. Знакомая с характером цесаревича, она предугадала всё, даже вот эту утреннюю беспечность, в которой они будут притворяться, что Александр не наследник престола, а принцесса Мари – вымышленный персонаж из французского романа. Знала и всё равно пришла к нему. Почему же теперь так больно? Почему сердце не успокаивается, а продолжает рваться из грудной клетки наружу? И горло душат спазмы рыданий? И внутри так холодно-холодно? – Мы должны обо всём рассказать принцессе Марии, – твёрдо проговорила Наташа, спиной прижавшись к широкой груди цесаревича. – Думаете, она тоже захочет от меня фирменную причёску? – пошутил Александр, обвивая горячими руками стройный стан княжны и утыкаясь в завитки на шее. В следующей фразе цесаревича Наташа с содроганием узнала отцовские нотки: «Этого не будет». – Ваше высочество, я была в её ситуации, и на её месте мне хотелось бы знать. – Натали, вы не на её месте. И я не слабохарактерный дворянин, заблудившийся в двух соснах. Наташа вывернулась из объятий цесаревича и, развернувшись, гневно уставилась в холодные синие глаза: – Не смейте так говорить о князе Андрее. Вы его не знали. Александр хотел возразить, но плотно сомкнул идеальные губы и постарался придать лицу нейтральное выражение. Заметив тусклый блеск в глазах цесаревича, Наташа поднесла руку к лицу и прошептала: «Нет. Нет». Ей отчётливо вспомнился день, когда они помирились с Андреем после очередной ссоры, а Александр, сияющий в своём счастье быть их поверенным примирителем, явился к Наташе утешать её. Что он тогда сказал? «Не вышло с князем, получится с кем-то другим?» Господи. Перед глазами встал сумасшедший дом Долгоруких. Упрямство и ненависть Татьяны. Холодность Андрея. Сочувствие Лизы. Самодурство Петра Михайловича. Злой добрый совет Марьи Алексеевны: «Бежать тебе надо из этого дома». И всего этого можно было бы избежать, если бы Александр вспомнил, что рядом с ним живые люди, а не куклы, с которыми он играет в любовь. Наташа наградила цесаревича долгим осуждающим взглядом. Сделала глубокий книксен, как будто перед ней не наследник престола, а сам император. Оглушённая тяжестью свалившейся на её плечи, Натали бессильно дёргала ручку двери, забыв, что запирала её вчера. Александр стоял поодаль, заложив руки за спину, и искоса наблюдал за её тщетными усилиями. Наконец Наташа вспомнила про проклятый ключ. Замок сухо щёлкнул и княжна вышла в коридор. По сравнению со спальней, где за одну ночь Наташа познала самое большое счастье и самое большое горе в своей жизни, снаружи было свежо и чисто. Даже мигрень отступила. – Боже, Наташа, – княжна обернулась на голос брата. – Здравствуй, Миша. К чести Михаила, он не стал ни расспрашивать сестру, ни в чём-либо обвинять. Возможно, чувствовал, что тоже неправ, раз подкарауливает её возле покоев его императорского высочества. Миша показал Наташе найденную заколку, рассказал её историю и попросил отыскать фрейлину, которая её потеряла. Брат проводил Наташу до её комнаты и предупредил до поры до времени не распространяться о расследовании. – Ни одна живая душа не должна знать о моей находке, – с напором повторил Михаил, – ни принцесса Мария, ни наследник, ни император с императрицей. – Об этом можешь не волноваться. Мне нескоро захочется говорить с кем-нибудь из них, – измученно пообещала Наташа. Бессонная ночь давала о себе знать. Наташа мечтала вымыться и сменить платье. Она не могла дождаться, чтоб Миша оставил её одну. Брат обнял её на прощанье. Холодно, будто по старой привычке, нежели из родственных чувств. Пока Натали приводила себя в порядок, ей передали письмо из деревни. Соня Долгорукая писала о том, каким красивым и самостоятельным ребёнком растёт сын Андрея и Татьяны. Жаловалась, что Лизин характер ухудшается с каждым днём, проведённым вдали от мужа. Мимоходом интересовалась, есть ли возможность достать приглашение на императорский бал в честь Нового года, и будет ли в этом году маскарад, к которому дамам нужно пошить мужские костюмы, а кавалерам запастись париками и клипсами. Натали только села за ответ, обмакнув перо в чернильницу, как в комнату вошли несколько слуг принцессы Марии. Они получили указание помочь княжне переехать в покои рядом с её высочеством. Лично перетаскивая книги и некоторые дорогие сердцу хрупкие безделушки, княжна размышляла, принцесса действительно так привязана к своей фрейлине, что в буквальном смысле не может жить без неё, или боится, что Наташа, вернувшись во дворец, слишком часто начнёт принимать наследника в своих покоях.