Будет больно

Александр старался лишний раз не бывать в покоях своей невесты. Принцесса Мария переселила Натали в соседнюю с собой комнату, а цесаревич не желал случайных столкновений с княжной. После мучительно сладостной ночи и безобразной ссоры наутро влюблённые не говорили друг с другом, не пытались насильно увидеться или попробовать примириться с конфликтом чувств и обстоятельств. Император, успокоенный клятвами графа Бенкендорфа и согласный с выводами Михаила Репнина, отменил цесаревичу домашний арест. Так как Костя всё ещё отказывался говорить с кем бы то ни было, а доктор рекомендовал долгие морозные прогулки для закалки нервов, Натали с Константином лепили снеговиков, катались на санях, играли в снежки. Часто к ним присоединялась и принцесса Мария. Разумеется, на прогулках его высочество тайно сопровождал отряд жандармов. Бравые офицеры были готовы в любой момент схватить подозрительную личность или грудью прикрыть августейших особ. Мари, насторожённая холодностью Александра, почти каждый день приглашала его присоединиться к их зимним забавам. Цесаревич отговаривался государственными делами. Он не чувствовал в себе моральных сил взглянуть в глаза Косте, который до сих пор страдал, не умея помочь расследованию. А об общении с княжной не могло быть и речи. Натали и не думала отменять своего требования. Лучше бы ей обвинять Александра во всех смертных грехах, умолять бежать с ней или соблазнять отречением от престола. Но признаваться во всём принцессе Марии! Отсылать её в Дармштадт. Портить отношения с родителями. Смешить Европу своим непостоянством. Оскорблять чувства принцессы постоянной фавориткой. Через год после расставания с Ольгой цесаревич с ужасом вспоминал свои мысли об отказе от российского престола. А Денежная реформа, которую он взял под личный контроль? А попытки решить проблему оттока русских умов заграницу? А все эти несчастные люди, вынужденные командовать другими или, того хуже, терпеть тиранию своих «хозяев»? В своих тщеславных мечтах Александр планировал, взойдя на престол, разобраться и с династическими браками. Вот только принцесса Мария станет его женой гораздо раньше, чем император решит передать ему власть. Желая открыться Марии, Натали думала о судьбах трёх людей. Не желая открываться принцессе Марии, Александр думал о судьбах всех подданных Российской империи. Влюблённые не имели возможности договориться между собой и горько страдали от этого. Принцесса Мари целовала Александра так робко, как в самом начале их отношений. Она будто бы чувствовала, что сердце цесаревича пылает страстью к другой. Александр знал, что после совместной прогулки все станут ещё несчастнее. И всё-таки за три недели до Нового года он уступил уговорам принцессы. Слуги заранее выстроили для них снежные форты и заготовили несколько снарядов. В игре Натали выразила желание примкнуть к Косте и ловким залпом в плечо Александру открыла великое снежное противостояние. Уворачиваясь от снежков княжны и Кости, прикрывая хохочущую Марию, Александр не мог отделаться от мысли, с каким настроением за всем этим наблюдают жандармы Третьего отделения. От своего адъютанта Репнина цесаревич знал, что Натали, по личному приказу императора, сблизилась с Костей, чтобы разговорить его. «Ваше высочество, Константин Николаевич видел ту барышню, но не считает себя вправе бросить тень на неё. Это единственная причина его молчания», – когда Репнин в разговоре невольно копировал интонации сестры, Александр до боли сжимал зубы. Вполне в духе Репнина было не допекать Натали разговорами о чести семьи и законах дружбы. Михаил избрал путь наименьшего сопротивления и вовлёк Натали в расследование. Она искала среди фрейлин владелицу заколки – случайную свидетельницу выстрела. Она подружилась с Костей. Она лично докладывала императрице о ходе расследования. В общем, была далеко от Александра, и ему это не нравилось. Это он должен воспитывать невниманием свою возлюбленную. Не наоборот. Чтобы пополнить запасы снарядов, обе стороны решили заключить перемирие. Выбравшись из снежных фортов, молодые люди в азарте принялись катать новые снежки. Александр слышал, как Натали что-то ласково растолковывала его брату. Но княжна говорила так тихо, что все её слова сливались в неразборчивое бормотание. Мари смеялась, лепетала, что очень счастлива. Благодарила Александра за то, что он с ними сегодня. Цесаревич улыбался в ответ. Отвечал невпопад разные глупости, чем вызывал у принцессы новые приступы неловкого хохота. Раздался треск оконного стекла, а за ним выстрел. Александр заметил испуг в глазах Мари. Цесаревич повалил её на землю, прикрывая собой. Мари зажмурилась и стиснула голову руками. Выворачивая шею, Александр искал Костю и Натали. Сердце бешено колотилось в горле. Натали закрывала Константина собой. Полы её роскошной шубы разметались вокруг них обоих. Зелёные глаза были широко распахнуты. Бешенными глазами Натали обожгла цесаревича. «Только не смей умирать». Оглушённый тревогой за любимую, Александр не слышал топота сапог жандармов, проклятий, изрыгаемых Бенкендорфом, жалобных причитаний принцессы. Неужели отец был прав, запирая его во дворце? Какую жгучую ненависть нужно испытывать к своей стране, чтобы настолько жаждать убить наследника престола? Тревога оказалась ложной. Человек, неловко чистивший заряженный пистолет, тем же вечером был выслан в Сибирь. Мари от нервов слегла с температурой. Костю к себе забрала его сестра Ольга. Натали вызвали к императрице. Там-то княжну и подкараулил цесаревич. Когда Натали вышла из покоев Александры Фёдоровны, цесаревич больно обнял княжну за талию и утянул в тяжесть тёмных гардин. Жадно целуя уши, шею, волосы возлюбленной, Александр горячо шептал, как сильно за неё испугался. Развернув застывшую Натали к себе, цесаревич сквозь шёлковую чёрную ткань начал целовать вздрагивающую грудь. Александр шептал, что ему было почти физически больно не иметь возможности кинуться к ней, защитить её от опасности. Натали не отвечала ему ни словом, ни движением. Не будь цесаревич так счастлив сжимать княжну в объятиях и чувствовать запах её духов, Натали показалась бы ему статуей. – Саша, – больше выдохнула, нежели произнесла княжна, когда Александр опустился на колени и задышал в её юбки. Прижавшись к горячим бёдрам, цесаревич почувствовал ладони Натали на своих волосах. – Господи, Саша, – Натали в бессилии осела рядом с ним на пол и прижала его голову к своей ключице, – я так испугалась за тебя, Саша. Я думала, что тебя опять хотят убить. Щекой цесаревич чувствовал, как трепетно бьётся пульс Натали. Ещё на улице влюблённые увидели в глазах друг друга, что страх потери сильнее любых разногласий. «Я слишком тебя люблю, чтобы противоречить». Натали покорно прошла вслед за Александром в его покои, где вновь позволила стянуть с себя всё, вплоть до чулок, растрепать себе волосы, рассыпать по комнате шпильки. Александр нежно вынул серёжки из пылающих мочек. Он уложил её на кровать и сам в этот раз запер дверь. Пока цесаревич возился с замком, княжну колотил озноб. Губы дрожали, из глаз лились слёзы. Но вот Александр закрыл её тело собой, лаской убеждая любимую, что слёзы одиночества много опасней слёз в его крепких объятиях. Принцесса Мари металась в жару. Константин мучился от нового потрясения и нагрубил сестре, нарушив обет молчания. Граф Бенкендорф и князь Репнин вдрызг разругались. Если бы не присутствие императора, перепалка привела бы к дуэли. Александр поклялся Натали признаться принцессе Марии в любви к другой женщине.