Принц

Визг и шум из моей мастерской доносились регулярно. Под мастерскую я реквизировал крупное помещение конюшни, которое было полупустым и прекрасно отвечало требованиям для создания гаражной полумастерской. А уж обстановку я создал сам, и озаботился ещё одной проблемой – утилизация тары. Дело в том, что создавая жидкости или прочие вещи с упаковкой, например – баллоны с газом, после их опустошения, оставалась тара. И эта тара постепенно копилась на заднем дворе, в личной свалке феодала. Моим первым творением должен был стать магический транспорт. Я уже видел летающие кареты – они превосходны. Более того, мой уровень маны, повышаясь, помогал мне лучше понимать магические круги и печати, так что сейчас я уже рискнул бы сотворить магию левитации, подобную той, что держала карету. Однако, всё равно оставалась главная проблема – лошади. Лошадиная сила была основной движущей силой на полях нашей малой родины, и ограничивала эффективность сельского хозяйства. Пока вспашешь поле лошадкой – семь потов сойдёт, и с мужика, и с лошадки. Но использование лошадей в крестьянском хозяйстве ещё куда ни шло – конкретно сейчас я загорелся идеей создать локомобиль. Локомобиль – это такой паровоз на колёсах, если совсем по-простому. Если сложнее – то задолго до бензиновых автомобилей в ходу были паровые машины. Более того, я даже в музее видел несколько локомобилей двадцатого века! Мало кто знает, но даже в советском союзе их производство прекратили только в шестидесятых годах, и до того даже пытались сделать паровой грузовик. Переход от кареты к бензиновому автомобилю произошёл лишь потому, что локомобили не были особо распространены, да и кареты уступили им только после первой мировой войны. Они не были особо популярны, но тем не менее, ездили и неплохо ездили. Были так же паровые тракторы – основная масса локомобилей именно к ним и относилась. Именно у парового трактора бензиновые переняли основные особенности – переднее расположение двигателя, большие задние колёса, вал отбора мощности… Этот паровоз на стальных колёсах прекрасно рассекал по грунтовому полю, при этом отдельные модели тянули за собой рекордный для того времени вес. На них впервые поставили гусеницы и броню – правда, такие модели в серию точно не пошли. Бензин тут промышленно и непромышленно не производился и я не был уверен, есть ли он вообще, но вот пар – можно было сделать из воды и огня, или ещё лучше – заряженного маной кристалла. К счастью для меня, я когда-то побывал на выставке в германии. И видел столько паровых машин, что на всю жизнь насмотрелся – больше всего мне понравился относительно маленький паровичок. Это был паровой трактор, длинной всего около четырёх с половиной метров. Водитель и кочегар располагались в открытой кабине сзади, за котлом был подвешен бункер для угля. Чёрная труба вздымалась на полтора метра в передней части котла. Над котлом – множество различной машинерии, шестерни блестели, всё сияло – эта машина была очень нарядной на вид. Под котлом – располагалось большое, широкое колесо с намотанным на него тросом – большая лебёдка. Слева от места водителя – ещё одно колесо, но не для езды – оно просто крутилось, когда работала машина – это вал отбора мощности. Через ременную передачу от этого паровика можно было запитать множество сельхозтехники. В своё время меня поразило это – потому что в России времён даже двадцатых годов, паровые тракторы не то чтобы не были распространены… их не было. И эту веху как будто специально вычеркнули из истории машиностроения, словно стесняясь, а между тем, они были огого какими универсалами и какими работягами. Именно этот паровой трактор-тягач я и создал с помощью своей способности. И немало устал, скажу я вам! Но громадная паровая машина – это одно. Другое дело – как заставить её работать? Вот над ней то я и возился долго, потому что мне нужно было сделать так, чтобы она нормально ездила, выполняла свои функции. Уголь тут добывался редко, а топили, если была нужда, дровами. Но для машины лучше всего подошёл бы магический нагреватель. Хорошо ещё создатели трактора позаботились о рециклинге воды и отработанный пар не орошал всё вокруг, а возвращался вновь в танк для воды. Запаса было всего полтонны, кстати, и если бы не рециклинг – этого хватило бы максимум на полчаса поездки, а дальше всё. С рециклингом… кое-какие утечки пара всё равно были – на клапанах, цилиндрах, но это не всё – там процентов пять уходило постоянно, так что ходить локомобиль мог на одной заправке водой около двенадцати часов. Это уже было вполне приемлимо, теперь же я озаботился его магической движущей силой – нужно было просто нагревать котёл. Для этого пришлось с нуля создавать нагревательные элементы, работающие через магию – большие раскалённые медные трубки, которые вводились в воду вместо уже привычных жаровых труб. Это существенно изменило сам принцип работы нагревателя – вместо огня, передающего тепло с низким КПД, я использовал разогрев металла, имеющего высокую теплопроводность. Достичь желаемого удалось, и более того – в результате изменения ещё и пришлось переточить кое-какие детали. Наконец, провозившись четыре дня с магическими кругами и магическими рефлекторами, нагревателями, рециклингом, я с чистой совестью мог заявить, что экземпляр удался, и удался на славу! Пробный запуск прошёл ночью – гулкие звуки парового двигателя, легендарный «чух-чух-чух», перебудили всю округу, по крайней мере, на двор замка выбежало человек десять посмотреть, что происходит и не прилетел ли легендарный дракон, чтобы всех скушац. Громыхая, моё творение выкатилось из мастерской, медленно и неспешно, но очень сильно. Я прямо чувствовал, что у него есть огромный нереализованный тяговый потенциал – сам я при этом сидел на месте водителя за большим рулевым колесом и потихоньку подруливал. Теперь беда в другом кроется – где найти компетентных людей? * * * Уставший я свалился на диван. Диван, кстати, так же был создан мною, удобный такой, симпатичный. И тут вошла та, кто заставил меня вспомнить одну вещь – вообще-то у меня теперь есть любимая мама. На мой взгляд очень даже симпатичная милфочка, лет тридцати восьми от роду, но слишком хорошо сохранившаяся для своих лет. Не иначе как магия? Она зашла неслышно, но я почувствовал. В последнее время моё магическое восприятие начинает сильно брыкаться – я начинаю чувствовать течение маны вокруг – в воздухе, в предметах, ну и конечно в людях. Этот внутренний радар подобен обонянию или слуху, только на другом чувстве работает, и тем не менее, я прекрасно мог чувствовать слуг во дворце, а тут – матушка пожаловала. Учитывая, что в этом мире не было такого уж странного домостроевского отношения к женщинам, матушка отнюдь не бездействовала, и не сидела тихонечко в уголочке. Просто некоторое время она мне не мешала. – Леон! – она недовольно нахмурила брови, окликнув меня, – ты опять где-то пропадал весь день. Может быть я хотела поговорить с тобой о важных вещах, а ты всегда куда-то уходишь. – У меня много дел, – вздохнул я. – На дела у тебя время есть, а на мать родную не найдётся? – кажется, мне могло прилететь по голове за такое пренебрежение. – Ну что ты, всё не так. Я просто устаю, к тому же – о чём ты хотела поговорить? Матушка смерила меня задумчивым взглядом, после чего вздохнула и покачала головой: – Нет, ни о чём таком. Может быть ты расскажешь, какие у тебя дела? Мне кажется, или она что-то скрывает? Что-то странное с ней, моей матушкой. Начать хотя бы с того, что в свои почти сорок лет, она выглядела уж слишком молодо – на двадцать с небольшим. Совсем небольшим. Конечно, мастера магии умеют продлевать жизнь и даже омолаживать, но это очень непросто, и требует в первую очередь быть магом. Матушка магом не была, по крайней мере, я так думаю, потому что сильной маны не чувствовал. Далее – я так и не смог толком узнать её историю. Она выворачивается каждый раз, когда я пытался спросить её об этом, ну и в целом – у меня создалось серьёзное впечатление, что она что-то скрывает. Впрочем… я тоже скрываю многое. Кивнув ей, я ответил: – Дела хуже некуда. Город нищий, сама видишь. Городская казная пуста, чиновничество ворует уже слишком нагло. Работать приходится за десятерых. Провёл примитивную проверку бухгалтерии – вокруг городского главы сгущаются тучи, как и вокруг ещё двадцати человек из его друзей. Нужны деньги, много денег. – Хм… – она задумчиво посмотрела на меня, – и что же ты будешь делать? – В первую очередь займусь постройкой стекольного производства за городом. Сейчас как раз мучаюсь с машинерией для отделения кварцевого песка от примесей и формовки стекла. Пытаюсь нормально конвертировать магическую энергию в механическую, но получается так себе. Матушка как-то странно на меня посмотрела, словно увидела в первый раз: – Конвертировать? Зачем? Где ты слово то такое вычитал? – Да не бери в голову. Как раз закончил создание нормального транспортного средства на паровой тяге. Довольно муторная работа, но если дело выгорит – несколько подобных машин смогут обеспечить городскую казну тягловой силой. Матушка улыбнулась: – Не покажешь мне? Жутко любопытно. Считай, что я кое-что понимаю в механике. – М? – я вздёрнул бровь. Если бы она призналась, что что-то понимает в теории относительности или строении нанополимеров, я бы удивился не так сильно, потому что откуда? В этом мире механика не была особенно развита, грубо говоря – она совсем неразвита. Средневековый уровень – это их предел, дальше им просто не нужно. – Можно, но вряд ли это тебя обрадует, – кивнул я. – Пойдём, – она горела от нетерпения, и даже явные следы усталости от меня не сумели её поколебать. Делать нечего – я поднялся и пошёл показать матушке. Как раз у меня был на показ готов один локомобиль. Он сильно отличался от того, что я создал первым – парового трактора, в хорошую сторону отличался, то есть внешне и по функциям. Это был паровой грузовик модели «Сентинел», я видел точно такой же. Изготовлен он был в середине тридцатых годов и вполне конкурировал со своими бензиновыми собратьями. На тот момент. Правда, имел несколько особенностей – одна из которых – долгое прогревание котла. В остальном внешне паровой сентинель не отличался от бензинового грузовика тридцатых, только не имел спереди капота. То есть за передним обтекателем находился паровой котёл, жаротрубный. Этот красавец имел позади обычный грузовой кузов, мог поднять на борт четыре тонны груза, развивать скорость до двадцати пяти километров в час – что очень немного даже для тридцатых годов, но достаточно для этого времени и мира. При двадцати пяти километрах, его мощность составляла семьдесят лошадей. Единственной и самой сильной его слабостью был недостаток воды – он потреблял около тридцати литров воды на километр. Это было плохо, поэтому я озаботился особой коробкой-рециклером, чтобы пускать в ход отработанный пар. Выглядело это как металлическая коробка, внутри которой проложены металлическая сетка из трубок, сетка охлаждалась магией льда и имела относительно низкую температуру – около четырёх градусов цельсия. И расходовала ману на поддержание работы, но всё же, проходя через охлаждённые сетки, пар конденсировался на них и стекал вниз, в бак. Грузовичок был покрашен свежей зелёной краской, его раскочегаривание не занимало много времени. Точные цифры пробега я ещё не получил, но по моим прикидкам не менее двухсот километров на одной заправке водой он должен отмахать. Зайдя в мастерскую, привычным касанием магии, активировал магические светильники под потолком. Матушка зашла следом, явно не ожидая увидеть то, чего увидела. Грузовик стоял, ожидая своего часа. Мне кажется, она на мгновение потеряла дар речи, но потом насупилась. – Где ты его достал? – Сложно объяснить, – я потёр ухо. – А ты постарайся. – Ну… в общем, у меня не слишком обычный дар, – признался я. – Не слишком обычный? – Ну… да. Примерно так. Я могу создать что угодно. – Что угодно? – матушка удивилась, – это как? Вместо ответа я создал в руках чашку с чаем и выпил немного. Она удивлённо посмотрела на это. – Это же… если я не ошибаюсь… – она удивлялась всё больше и больше, – это… ты можешь делать что угодно? Вообще что угодно? – Ну относительно, – уклончиво ответил я. – Дар седьмого ранга, – она воодушевилась, – это же дар седьмого уровня! Но это не объясняет, откуда ты взял это, – ткнула она недовольно на машину. – Машину сделал сам, – тут же отморозился я, – а что? – Хм… – она не выглядела сильно удивлённой. Более того, по-моему, матушка слишком хорошо для жительницы почти средневековья представляла себе, что видит перед своими глазами. Я не стал спешить и объяснять ей всё, вместо этого наблюдал сам. – Если я не ошибаюсь, то дар созидания требует, чтобы создаваемый предмет был тобою ранее увиден. – Не совсем, – покачал я головой, – достаточно того, чтобы он мог существовать и я мог себе его чётко представить. – Правда? – глаза у матушки загорелись, – об этом немедленно нужно кое-кому сообщить. – Стоп! – я испугался не на шутку, – ты хоть представляешь последствия? – А? – матушка склонила голову набок, – последствия? – Да любой утырок захочет, чтобы я у него был ручной мини-фабрикой по производству всего. Нет, нельзя. Слишком много сил на континенте, а я пока слишком слаб, чтобы себя защитить. – Как знать, – улыбнулась она, – ладно, если ты так хочешь, я подожду. Но Леон, когда ты успел научиться создавать подобные вещи? – Достаточно чётко их представить, – отморозился я, – ну и чтобы они могли существовать. – Понятно, – разочарованно протянула матушка, – почему тогда ты так цепляешься за этот городок? С твоим даром ты можешь просто покинуть королевство твоего глупого и жадного отца и жить припеваючи, горя не знать. В конце концов, всё, что ты создашь, будет принадлежать ему. И то верно. – Согласен, есть такой нюанс, – задумался я, потерев подбородок, – не очень то хочется обогощать его, но пока что мне нужно просто время. – Время на что? – Заняться магическим развитием, – почти отмахнулся я, – сейчас я не могу защитить себя. Приходится полагаться на других, поэтому я и вкладываю столько сил в их развитие. Матушка задумчиво покрутила локон длинных чёрных волос и улыбнувшись, кивнула мне: – Делай как знаешь, но учти, придёт время и мы должны будем покинуть этот город. – Хорошо, как скажешь, – согласился я. – Уже поздно. Тебе давно пора спать! * * * Месяц пролетел незаметно. И первый месяц моего пребывания в качестве феодала отметился вот чем – масштабные кадровые замены. Половина всех городских чиновников канула в лету, за воровство, мздоимство, очковтирательство и просто угрозу моей власти в городе. Жестокое убийство – лучший метод работы в жестоком мире. И самое главное – началась масштабнейшая работа по строительству стекольного заводика. Маленькой мануфактуры, по сути, с механизацией труда. Самую большую работу выполняло шесть локомобилей, и я сильно постарался, чтобы они показали себя во всей красе. Громоздкая мощная лебёдка под локомобилем паровозного типа, таскала из карьера большие ковши песка, рядом стояла машинерия для просева. Это была уникальная машинерия, созданная мною – основная задача её – иметь привод от вала или колеса отбора мощности, встроенных в локомобили. По сути – это был барабан, состоящий из мелкой сетки, который постоянно вращался, внутрь барабана засыпался песок. Барабан длинной в пять метров, постоянно вращался, приводимый в движение ременным приводом. Рядом к локомобилю был подключен насос – насос качал воду. Специально для этой цели я создал самый обычный садовый шланг, гибкий такой. Рядом с городом протекала река, можно сказать – под стенами города, именно оттуда забиралась вода. Дальше шла в огромный бак-отстойник. Отстаивалась там сутки, вся мелкая пыль оседала на дне, после чего её оттуда отсасывали тем же шлангом. И оставалась относительно чистая вода, которую после этого пускали на промывку – во второй барабан. Но самую большую работу проделывали полумагические печи. Я не мог создать с помощью своей силы громадную печь. Однако, в книгах подробно описывалась конструкция и модели печей относительно небольших. Печи электрические или газовые, с электронной или ручной регулировкой температуры, размером с духовку обычной плиты. И по конструкции отличались от духовки только тем, что имели жаропрочный корпус и разгонялись до огромных температур. Я создал сто печей, из которых половина – это довольно большие, с объёмом камеры в пятьсот кубических дециметров и максимальной температурой в две тысячи градусов. Однако, эти печи были электрическими и для своей работы требовали просто невообразимое количество электричества! Но зато они были нормальными литейными, дело было за малым – создать качественные формы литья стекла, и с помощью этих форм – уже всё, что мне было нужно. Песок, полученный из карьера я смешивал с созданной из нифига содой. К счастью, сода – простой ресурс, я без лишних сложностей создал несколько грузовых контейнеров для сыпучих грузов и заполнил их содой из созданных мною же мешков. Этого должно было хватить надолго. Возле города организовали рабочие места, просто соорудив навес. На сырой земле вбили большие деревянные столбы, после чего я снова обратился к своему дару и создал брезент для тента – получился импровизированный летний цех. Нанятые рабочие справились с этой задачей куда лучше, чем с любой другой – в центре площадки вбили в землю сухой ствол дерева, на него сверху натянули брезент и ещё два десятка подобных столбов по краям. И всё, рабочее место готово, площадка громыхала, чух-чухали паровые машины, барабаны сепараторов постоянно вращались, пересыпался внутри них песок. Рабочих было предостаточно – я нанял прежде всего – стекольщика, который работал в городе, и уже с его помощью ставил одну машину за другой, постепенно увеличивая и увеличивая производство. Получалось оно кустарным и не особо масштабным, но по сравнению с маленькими мануфактурками, это было всё же огого! Механизацию многих процессов пришлось заменить на ручной труд – так например, если смешивание шихты делалось в специальном барабане, то подвозилось и увозилось сырьё с помощью обычных тачек и вёдер. А набирали в них совочком, специально обученный негр сидел около большого чана с содой и тщательно отмерял вёдрами, сколько нужно на одну тележку чего, засыпал, потом это тащили к барабану, где замешивали шихту и везли на тачках в специальный бункер, где оно ждало своего часа на поступление в печь. Вообще, по мере развития, я обнаружил, что ручной труд тут намного рентабельнее каких-то хитровымудренных машин. Качественно обеспеченные инструментом люди, могут сделать что угодно – а это значит – пришлось создавать пилы ручные, топоры, всяческую мелочь – будь то ледорубы, молотки и киянки, лопаты огромные и маленькие совочки, и конечно же – много-много защитной одежды, очков, перчаток, и так далее. Всего и не упомнишь, но пришлось из закромов замка вытащить и положить тонн пять различного инструментария, который очень быстро пошёл в оборот. Ручной труд ещё тем хорош, что можно очень легко всё спланировать и осуществить. Не нужно возиться с расположением, подключением, тонкой настройкой – человек заменяет собой машину весьма гибко. Все транспортные машины – такие, как конвейеры, заменены обычными тачками. Тачка – это не только одноколёсная херобурина, обычная ручная тачечка моего изготовления – это стальная, четырёхколёсная, с поворотной передней осью, грузоподъёмностью по двести-четыреста килограмм, штуковина, которую относительно легко было тянуть за собой. Поначалу я к этому отнёсся скептически, но потом передумал – тачка может работать годами, конвейер нуждается в постоянном обслуживании. Регулярном. Тачка не требует электричества или механического привода, а заплатить рабочей бедноте в городе – гораздо выгоднее, чем ставить магический паровик и приводить в движение сложную машинерию. Так разбилась голубая мечта попаданца о высокотехнологичном производстве! Зато я отыгрался за всё – на литье. Литьё стекла происходило здесь же, но уже не под открытым небом. Место работы литейного оборудования было отделено от остального, располагалось под отдельным тентом. На землю уложили бетонные плиты – моего скромного изготовления, брезент был особенно толстым, прочным. Этот импровизированный цех литья – самая сложная часть производства. Над её созданием я возился несколько недель. К сожалению, приходилось слишком много делать лично – от местного населения едва ли можно ожидать поддержки и понимания, поэтому это всё проходило по статье «барская блажь» – после полного расплавления, стекло заливалось в формы. Далеко тащить его не приходилось, а вот формы… Форма для литья была самой важной частью – это классическая форма, состоящая из двух металлических половинок. Делали тару просто – внутрь вводилось стекло, потом нагнетался сжатый воздух – воздух прижимал расплавленную стеклянную смесь к краям формы, попутно равномерно распределяя стекло по форме. Металлическая форма остывала, после чего открывалась и оттуда можно было доставать готовую стеклотару. В имеющихся книгах я нашёл много примеров таких форм, это была основная рабочая часть. Предфинишная часть производственного процесса. И вот тут уже я мог отыграться за все те ужасы, которые пережил в процессе наладки песчано-шихтовой части производства, потому что от количества и разнообразия форм, зависел ассортимент нашего производства в целом. Простейшая форма – стеклянная бутылка. Далее – стеклянные тарелка, графин, стакан, наконец – стеклянная банка. Банка для хранения продуктов, обычная литровая баночка, в которую можно закатать консервы. Тут не были известны консервы – я же имел кое-какой опыт из-за бабушкиного хобби, и хотел попробовать изготовить тушёнку консервированную. Это могло бы существенно поспособствовать благосостоянию городской казны – банка непортящегося год или даже больше, мяса – это очень круто. Правда, остаётся маленькая проблема с крышкой, но думаю, придётся и тут сплутовать. Главное – это законсервировать мясо. Продукция пошла, первые стаканы и бутылки вызывали у людей, и надзирающего за всем процессом стеклодува по имени Ксил, большую радость. Но постепенно продукции становилось всё больше и больше – всё-таки за раз процесс проходили сотни форм. Они медленно остывали, закалка стекла – муторный процесс, требовавший тщательного соблюдения температурного режима… не вся конечно посуда была закалённой, но некоторая. И наблюдая за тем, как рабочие более-менее, пинками Ксила, научились заливать расплавленное стекло и подключать компрессор, вдувая воздух под давлением, я успокоился. Теперь дело за малым – продать это богатство в соседние города. * * * А вот с продажей появилась маленькая заминка. Перевозка стекла по местным дорогам – дело крайне опасное. Зато возле города был речной порт. И я с утра пораньше поехал туда лично, чтобы проведать. Это было хорошее утро – летний зной уже начался. Жара висела в воздухе, не было ни следа ветерка, тем не менее, в порту кипела жизнь – речной порт – очень громкое название. Возле берега было сделано пять деревянных пирсов, массивных, около пирсов стояли лодки. Река у нас была огромной – размерами с Волгу, через неё вёл всего один мост – реликт древних времён, возведённый по всей видимости магией. Потому что сделан этот мост был из монолитного камня, с шестью опорами в воде. Речной порт находился прямо около моста, в километре от городских ворот. Глядя на то, как люди не то чтобы привыкли, но не стали удивляться особо моему паромобилю, ибо тут были вещи куда удивительней, такие, как летающие кареты, даже способы магического полёта, я создал на этот раз для себя полноценный, нормальный, автомобиль. По местным дорогам обычные городские машины пройдут, ещё куда ни шло, но по бездорожью – нихт. Надо отметить, что в ездящей технике я разбирался куда лучше, чем в производстве стекольной продукции, потому что в своё время служил в армии, где успел побыть полмесяца мехводом гусеничного тягача. Конечно же, я никогда бы не создал для поездок тут военный вездеход – просто потому что это та ещё жопа, по сравнению с гражданскими моделями, да и управление далеко не простое в плане силы. Хотя… с моей нынешней силушкой, которую я развил благодаря монотонному и неустанному гринду, может быть для меня это и не составит большого труда. Тем не менее, создал я обычный вездеход. Это был ripsaw – американский гусеничный вездеход, отличающийся относительно стильным видом, и восхитительной продуманностью. По сравнению с тем, что было в России – он был комфортабелен, и технически несколько превосходил своих конкурентов на ходу. Кабина пилота – как на истребителе, прекрасный обзор во все стороны, и штурвал вместо рулевого колеса. Камеры заднего обзора, в общем – всё как любят американцы – и попе уютно, и двигатель мощный. Этот вездеход не вызывал такого фурора, как грузовик. Прежде всего он не был таким большим, да и потом – не шумел, ничего кроме гусениц на нём не крутилось и не пыхало паром, в общем – с утра пораньше я выехал из мастерской. Вездеход, перед тем, как я в него сел, подвергся нанесению защитных магических формаций и теперь ему не был страшен даже магический удар, я уж молчу про обычное оружие, наиболее распространённое. Проехавшись по улицам города, давно уже проснувшегося, я по прямой дал газу в сторону городского речного порта, и уже через минуту был там. Ехать оказалось недалеко, и что надо отметить – очень весело! Скорость вездеход развивал огромную для гусеничной машины, по полю ехал словно машина по асфальту, не боялся ничего. Я даже расслабился за штурвалом, чуть не съехав в реку под откос – вовремя собрался с мыслями и завернул к порту, лихо подъехав. Порт… Речной порт не впечатлял. Это были четыре крупных сарая, пирс в виде мостков, к пирсу были привязаны большие речные суда. Я не разбираюсь в типажах судов, поэтому опишу их проще – они были относительно широкими, длинной до сорока метров, мачты были на всех, но низкие, паруса прямые. От них сильно отличалось единственное судно, стоявшее тут. Это было морское судно. Нам сильно повезло и не повезло одновременно – эта крупная река впадала в океан, к которому напрямую примыкало наше королевство. Их порт находился в ведении совсем других людей, но на реке можно было строить морские суда круглый год – зимой реку не сковывало льдом. Зимы здесь были тёплые, торговля шла преимущественно через морской порт. Изредка суда, пригодные для моря, заглядывали в наш провинциальный речной порт. Я вылез из вездехода, подрулив поближе к мосткам прежде, и внимательно осмотрел увиденные плавсредства. У морского единственным движетелем был парус, речные же суда имели, в большинстве своём, небольшое количество вёсельного вооружения – судя по всему, предназначенного более для поворота судна и манёвров, нежели для движения. Так. Очень рюбопытно. Более детально осмотреть суда я не мог – едва ли мне стоит ломиться на борт. Я увидел всё, что хотел увидеть. И понял всё, что хотел понять – нужно вложиться в строительство полноценного речного порта, с каменным причалом, пирсом. И раз уж есть прямой выход к морю, и дорогу не преграждают отмели, то можно было бы без балды попробовать построить морское судно. Ну как построить… Создать. Создать или воплотить, и главное – моторы. Чёртовы лодочные моторы, хотя бы какой-нибудь. В девятнадцатом веке суда ходили по океанам с моторами в сто-двести лошадиных сил – и превосходно справлялись! Должен, правда, заметить – паровой двигатель, если говорить максимально грубо, мощнее бензинового. Нет, у него те же силы, просто у него не было КПП. Пар сам служил коробкой передач, и при увеличении нагрузки, увеличивалась степень его сжатия, но двигатель по прежнему продолжал работать, и выдавать предельный крутящий момент. С бензиновым или дизельным двигателем не всё так просто – у него нет саморегуляции, как у парового или электрического. Его мощность распределялась вместо этого либо ступенчатой коробкой передач, либо вариатором. В любом случае, в соревновании бензинового трактора и парового, я бы поставил на второй. Он создаёт постоянную и мощную тягу, которую не так то просто пересилить. Это примерно то же самое, что АБС наоборот. Антиблокировочная система колёс, я имею в виду, принцип тот же, но инвертированный наоборот, бензиновый либо не даст мощности достаточно, либо даст слишком много и колёса провернутся, тогда как паровой будет давать столько, сколько нужно колесу для вращения, плавно и гибко, и он будет двигаться. Подвесить сюда лодочный мотор? Но есть одно но – это то, что судна то у меня и нету. А создавать его – это возня. Кстати, о географических открытиях – по скуднейшим данным, за океаном находится второй крупный континент планеты, но об этом континенте ничего толком не сказано. То есть культурного обмена никакого, и вообще, ничего с ним не понятно. Мне было любопытно, но любопытство это осталось неудовлетворённым. Зато океан в свою очередь давал мне выход как минимум к девяти крупным портовым городам различных государств. И я подумал – неплохо было бы заняться этим. Кораблями. Даже если я уеду когда-нибудь, покинув неблагодарного отца и его королевство, то я смогу забрать с собой свои корабли – а это уже хоть что-то. И то верно – зачем развивать чужое добро, если можно вкладываться в своё? Не зря в своё время наш царь Пётр всеми силами рвался к морю – оно давало простор для любых действий. Даже маленькая страна, вроде Англии или Голландии, благодаря развитому морскому делу могла стать гигантской империей, как торговой, так и политической. И правда – сухопутные силы словно заперты в тесной суше, в то время как по морю можно дойти и высадиться на любом берегу. И соответственно развивать торговлю. Кажется, я придумал, как вылезти из глубочайшей финансовой жопы, размером с эверест. Вот только не всё так просто – прежде всего я столкнусь с проблемами чисто техническими – судя по местным технологиям кораблестроения, вряд ли тут существуют крупные морские суда. Крупные – это действительно большие. Это раз. И два – вряд ли мне так легко удастся прихватить морское сообщение в свои руки – наверняка найдутся завистники внутри страны и за её пределами. Конкуренты, пираты, и так далее. И вот тут уже стоит проблема… Могу ли я создать корабль с помощью своего благословения бога? Оно не резиновое, я думаю, и если до сих пор всякую производственную мелочь я создавал без проблем, то крупный корабль создать – это дело непростое. С другой стороны… Если удастся применить опыт создания паровых тракторов на создание паровой машины для корабля, к примеру, турбины, или чего-то в этом роде, то пространство для манёвра резко расширится. Не турбины, нет, обычной паровой машины. Они долговечны и не требуют особо квалифицированного обслуживания, более того – отсутствие топки и открытого горения – многократно увеличивают ресурс, ничего нигде не забивается золой и прочей гарью. А тщательно отфильтрованная дистиллированная вода с высыпанной в неё пачкой антинакипина – ещё лучше. Но это всё огонь – нет, нельзя, нельзя. Мне нужно создать металлические корабли. Вот же задница! Проблема! Я видел много разных кораблей, но не уверен, что во-первых – смогу создать нечто подобное сам. Во-вторых – на них нужны будут люди, то есть экипажи. Нанять каких-нибудь случайных людей – всё равно что играть с судьбой в русскую рулетку. Нужны верные и надёжные люди. Ну и последнее – даже самые совершенные корабли могут в море догнать и нанести урон. К счастью, я не слышал, чтобы существовала реально дальнобойная магия – большая часть заклинаний имеет очень небольшой радиус поражения и не отличается феноменальной силой. То есть опасность в море маги представляют посредственную. * * * * Детальное изучение парусов и того, как это управляется, ввергло меня в тяжёлое уныние. Даже если я захочу изучить это дело, даже при наличии сколько угодно яхт и большой реки под боком для практики, у меня уйдёт не меньше года на научение только тому, чтобы управлять парусами. Не меньше года, и это по самым оптимистическим прогнозам – свои умственные силы я не переоцениваю. Знаю, на что способен в новом теле – очень смышлёный малый, с башкой, не забитой лишней информацией, но все эти стаксели, гики, гроты, фоки, и все прочие канаты, каждый из которых имел цветистое наименование, это что-то с чем-то. И чтобы это всё научиться воспринимать на лету, понадобится обширная практика. То ли дело – движущееся с помощью мотора судно! Вся ретро-терминология отсекается сразу и наглухо, остаются только чисто навигационные и понятные термины, а так же разумные и понятные термины, касающиеся конкретно корабля, а не его парусов. Однако, есть пара нюансов – использование двигателя требует топлива. Топливом может служить либо дизельное топливо, либо магические камни. Магические камни я мог растиражировать в любых количествах, но их применение потребует запариться с постановкой паровой машины. Даже если в ней не будет никакого открытого или закрытого горения, просто нагрев воды, всё равно! Машина паровая намного тяжелее дизеля, и намного массивнее. Хотя и может обслуживаться… Но у дизеля было одно неоспоримое преимущество – в этом мире не существовало бензина, нефть никто не добывал и не использовал, так что если враг захватит дизельный мотор – то может только чесать репу, потому что слишком сложно и нихрена не понятно. Тогда как преобразование магической энергии в нагрев, и через него и воду – в работу, может быть легко понято. Но дизтопливо по этой же причине нельзя получить где угодно! А магические камни – на порядок более компактный источник энергии, если камень большой, содержит в себе дохрена магии, то его хватит на очень долгое время. Экономическая выгода очевидна. Что же такое этот магический камень? Эта волшебная сила? Это камень, похож на самоцвет, размеры магических камней были самыми разными. Обычно они оценивались по двум параметрам – размеру и энергии. Камень нивелировал развитие в этом мире технологий, потому что был сверхкомпактным источником энергии, довольно большой энергии. Но и очень ценным в свою очередь – камни бывали девяти уровней качества. Самые дешёвые – стоили около ста пятидесяти серебряных монет. Кстати о бабках – здесь золото в ходу не встречалось практически совсем. Основной валютой было серебро. Серебряная монета, равнялась, примерно тысяче рублей моего родного мира. Ну или полутора тысячам, где-то около того, сотня монет – это очень большая сумма. Медные деньги тоже использовались, дороже стоило золото – в королевствах выпускались самые разные монеты, разного типа и веса, без какой-либо адекватной стандартизации. Самой популярной была золотая монета, номиналом в семьдесят пять серебряных – название валюты я умышленно умалчиваю, потому как названий много, и они могут только сбить с толку. Самой дорогой валютой была платина. Этот материал добывался и плавился с помощью магии – одна платиновая монета имела примерно четыреста двадцать золотых. Путём нехитрого умножения, получаем, что платиновая монета, которая, кстати, в отличие от мелких, везде одинаковая, стоит около тридцати одной тысячи пятиста серебряных монет. Камни стоили приличных денег, и самый лучший, самый дорогой, безупречный камень, стоил сто платиновых монет. Это был камень, размером с кулак, сияющий чистейшей и могущественной энергией. Такой камень мог питать защитные заклинания огромных крепостей в течении длительного времени. Чтобы было понятно – даже маг среднего уровня сможет создать более-менее защитный купол над городом, но купол нужно запитать, только тогда он обретёт силу. Стены моего города были защищены лёгким заклинанием, придающим им прочность, но запитано заклинание не было, его только изредка обновляли. О том, чтобы в захолустье когда-нибудь вообще бывал такой громадный камень маны, как великий камень – и речи идти не могло! Даже столица королевства не могла позволить себе такие безумные траты. За всяким движением ревностно следили завистники и просто соседи, часто недружелюбные. С одним таким соседом граница была совсем рядом с городом – граница проходила по реке, той самой громадной реке, и у Эйндховена были свои… так сказать, заскоки. Однако, река находилась в совместном использовании и чинить препятствия нам они бы не решились. Река и древний каменный мост – служили естественной границей королевства. * * * Второй акт ПоЕ – всё ещё ничего восхитительного и непревзойдённого – сраные джунгли, со сраными обезьянами, которые жутко раздражают, и эти твари были бессмертны и бесконечны. Я рубил их тысячами, уже облачившись в хороший доспех и вооружившись прекрасным мечом, но они лезли и лезли, с деревьев. Хорошо хоть с них падал лут, постоянно какой-то лут выпадал. Этот день в мире Пути Изгнанника заставил меня вывалиться утром в собственном мире, жутко уставшим. Морально, а не физически – я выпал на свою роскошную широченную кровать, утонув в мягком одеяле и тяжело дышал. Чёртовы обезьяны! Тем временем, уже рассвело и небось сейчас прибежит камергер, чтобы меня разбудить. А, ну точно – стук в дверь. – Оставь меня старушка, я в печали, – ответил я, поворачиваясь на спину. Свой двадцать пятый уровень я честно нагриндил, но дальше так не получится. Дальше гринд будет очень жёстким, и уже не получится – с слабых мобов я просто не получу достаточно опыта. – Ваша светлость, – раздался подобострастный голос из-за двери, – я вынужден прервать ваше уединение, чтобы передать важные новости. – Чего ещё случилось? – К вам приходили люди из торговой компании Финна. – Что? Какой ещё компании? – Ваша светлость!