— Детка, обещай мне, что ты никому об этом не расскажешь. Там есть люди… которые боятся этого умения. Люди, которые могли бы… обидеться, что ты можешь это слышать.
Доктор Куреха и Ушио пристально смотрят друг на друга, пока Ушио пытается решить, безопасно ли ей было отвечать на этот вопрос. Странный страх быстро поселяется в уголках её сознания, и она внезапно жалеет, что рядом нет её брата. Они сидели вместе с ней в этой кровати, укрывшись одеялом с головы до ног, когда были маленькими, с маленькими коричневыми ногами, сплетенными вместе. Она пытается представить себе такую теплоту, когда приходит к решению, которое, возможно, является самым умным решением, и отвечает: — Э-это… шёпот. Воз-здух… говорит, — она тихо произносит эти слова и переводит взгляд на покрывавшее её одеяло. Она смотрит, как кожа на костяшках её пальцев натягивается, когда продолжает. — Моя мама сказала, что это… Голос. Бумаги падают на пол, и погружение в кровать заставляет Ушио резко поднять голову. Доктор Куреха стоит в нескольких дюймах от неё, чужие широко раскрытые глаза бегают по лицу Ушио. — Голос? — этот вопрос резко контрастирует со словами Ушио, громкими и гулкими. Глаза Ушио сузились, глядя ей в лицо, и она что-то искал. Что-то вроде жадности. Она находит только открытое любопытство. Это даёт ей силы кивнуть, и страх покидает её так же внезапно, как и появился. Доктор Куреха высовывается из своего укрытия со странным изгибом рта. Она хмурит брови и задумчиво щурит уголки глаз. Она начинает подбирать бумаги, которые уронила. — Ты слышала его с тех пор, как съела Фрукт? — спрашивает Доктор Куреха, снова складывая бумаги вместе. Хмыкает Ушио, глядя на руки доктора Курехи. В отличие от остальной её части, они морщинистые с мозолями на пальцах, которые обычно держат ручки, бинты и скальпели. Это руки, которые должны были помочь, исцелить, успокоить. — На самом деле… почти с самого моего рождения. Бумаги разлетаются по полу.***
Звук его смеха очень приятный. Она смотрит, как его коричневые веснушки пляшут на щеках. В воздухе вокруг Эйс ощущается тепло, и она хочет успокоиться, как кошка, дремлющая на солнышке. Её глаза ищут его, банный лист, которой она обычно ассоциирует со своей собственной накамой. Она задаётся вопросом, имеет ли это какое-то отношение к их Фруктам, их элементам, взывающим друг к другу. Может быть, это просто Эйс, с его волнистыми тёмными волосами и танцующими веснушками. Его серые глаза следят за ней, когда он думает, что она не смотрит. Она задаётся вопросом, может быть, это тот инстинкт, возможно, шёпот, который привлекает её внимание к Эйсу в тот момент, когда его смех встречается в воздухе, когда он вручает Луффи белый лист бумаги. Она наблюдает, как рот Эйса двигается вокруг его слов, и она наблюдает, как Луффи в замешательстве тянет за бумагу. Она наблюдает, как глаза Эйса морщатся в уголках, когда он улыбается Луффи сверху-вниз. Её сердце колотится в груди, громко стуча в ушах. Нами ещё сильнее прижимается к ней, привлекая её внимание к своей накама. Воздух вокруг них тёплый, когда они смотрят, как их капитан полностью воссоединяется со своим братом. Ей тепло, наконец-то тепло, но её сердце гремит, как гром, и она не может услышать их смех, не может понять их улыбки или счастье Луффи. Потому что этот белый лист бумаги, который Луффи дёргает и теребит, очень важен. И она это знает. Воздух это знает. Ушио держит воздух вокруг неё, втягивая его через нос, позволяя ему течь через неё, когда она слушает его.Шуршание бумаг длится всего секунду, прежде чем она снова заговорит. — Когда ты слушаешь… когда он начинает говорить… ты что-то отвечаешь ему?
Крепко сжимая шарф, Ушио прерывисто вздыхает. На этом дыхании она отпускает все свои вопросы и тревоги. — Вполне естественно, что старший брат беспокоится о своём… неумелом младшем брате, — при этих словах Усопп задевает её спину, и она ждёт. Ждёт, что кто-то окликнет её, пока она прослеживает мягкую улыбку на лице Эйса и то, как его глаза закрываются вместе с ней. Пара тёмно-серых глаз метнулась к ней, и на этот раз она встретилась с его пристальным взглядом. Она, наконец, чувствует, слышит воздух вокруг своего ответа назад, как только Эйс спрыгивает на свою маленькую лодку. Эйс говорит им всем, благодарит их, и она изо всех сил пытается что-то сказать. — В последнее время он называет себя «Чёрная Борода». — Если бы не это, я бы не вернулся сюда, в эту часть моря. — В следующий раз, когда мы встретимся… будет на вершине пиратов, — она слышит эти слова, и всё, о чём она может думать, это кулак, пробивающий его грудь, и её капитан, кричащий во всю глотку. Нет. Ещё нет.***
Звук его имени отдаётся эхом вместе с треском горящего дерева и криками умирающего члена экипажа. Ухмыльнувшись, Эйс оборачивается и видит её всего лишь маленькой точкой рядом с Луффи. Её тёмные волосы развеваются за спиной, как чернила, от жаркой волны его огненного кулака, и этот яркий белый шарф свисает с борта корабля из её крепкой хватки. Он не видит, как шевелятся её губы, но каким-то образом слышит её голос.***
Остальные члены экипажа окружают их, смешиваясь и тихо перешёптываясь друг с другом, пока они идут через пустыню. Она блестит от пота, задержавшегося на их лбу, и кружит вокруг них лёгкий ветерок. Смех Луффи вырывается из его груди, когда он пинает песок, который кружится с её ветром. Нами и Виви слегка улыбаются через плечо, когда их парео развеваются вокруг них. Усопп небрежно машет ей в ответ, не сводя глаз с Чоппера, который издаёт тихий удивлённый звук и хихикает. Санджи издаёт долгий протяжный вздох облегчения, который говорит ей всё, что ей нужно знать, и Зоро… Зоро пристально смотрит ей в затылок, будто это было с тех пор, как она запретила Эйсу уйти. — Ты меня знаешь, — Эйс шепчет ей эти слова, его присутствие окружает её с такой теплотой, которая не имеет ничего общего с сияющим на них солнцем. Она чувствует, что попала под его пристальный взгляд, и уже не в первый раз жалеет, что откинула волосы с лица. Ушио отводит взгляд, позволяя капюшону ткани затенять её лицо, и направляет свой пристальный взгляд на песчаные холмы перед ними. — Я действительно знаю тебя, — говорит она, искоса поглядывая на него. Эйс почти не спотыкается на своих шагах рядом с ней, заметив это только потому, что она наблюдает, и она проглатывает свои нервы. — Ты ведь брат Луффи, верно? Эйс смеётся, тихо и искренне, словно она создала удивительную шутку. Он пытается пригнуться, чтобы снова посмотреть ей в лицо, и Ушио упрямо смотрит вперёд. — Ты ведь знаешь, что я не это имел в виду, — говорит Эйс, выпрямляясь и каким-то образом прижимаясь к ней ещё ближе. Ушио чувствует, как капелька пота стекает по её шее, и её плечи сгибаются, когда Эйс продолжает приближаться. — Скажи мне, почему я должен тебя слушать, — голос Эйса становится серьёзнее, и Ушио вздыхает, плечи его опускаются из сгорбленного положения. Он сдвигается, и её плечо ударяется о его бицепс, прежде чем он снова заговорит. — До… на корабле. Ты сказала, что путь, по которому я иду, опасен. Очень жутко, — Эйс недоверчиво хихикает в конце. — Послушай, милая, я пират из Нового Мира… — Я не собираюсь вести себя так, будто знаю, что это значит, — Уши обрывает его, мягко качая головой. Она поворачивается, чтобы полностью посмотреть на него, и Эйс смотрит на неё сверху-вниз, нахмурившись, брови задёргались от её прерывания. — Это совсем другое дело, и то, кем ты сейчас являешься, на самом деле, не имеет значения. Я думаю… этот человек, Чёрная Борода, он и есть начало, — Ушио замолкает, когда Эйс тянется к её лицу. Она вздрагивает, и он замирает на месте, прежде чем убрать свою руку. — Начало чего? — бормочет Эйс, глядя на её затенённое лицо. Ушио смотрит на него лишь мгновение и делает мягкий вдох, полный тепла. Чувствуя себя в муравьиной ловушке под увеличительным стеклом, Ушио поворачивается к своим накама. Они проделали свой путь впереди них во время их разговора, даже Зоро, который умудряется поймать её в своём остром пристальном взгляде. Он не смотрит на Эйса, только на неё. В тот момент, когда их взгляды встречаются, линия между его зелёными бровями разглаживается. Он лишь на секунду задерживает свой пристальный взгляд, прежде чем шатающийся у его ног Чоппер привлекает его внимание. Сдерживая мягкую улыбку от того, как его глаза мерцают в беспокойстве, её взгляд путешествует дальше, пока не видит соломенную шляпу на вершине улыбающегося, смеющегося мальчика. Ушио тихо выдыхает через нос, прохладный вздох, когда она отвечает. — Началом… перемены, я думаю, — говорит Ушио, наблюдая, как Луффи пытается украсть ещё воды у Санджи. Его хныканье и смех вытягивают из неё остатки напряжения, её глаза обводят линии вокруг его улыбающегося рта. — Ты их любишь, — резкая смена темы разговора Эйсом удивляет, и она смотрит на него. Его глаза такие же тёплые, как и его тело, сотканное из огня, а улыбка мерцает на солнце, как гаснущая свеча. Ушио позволяет своим словам кружиться и мариноваться в её голове. Любовь — это забавное слово, слово, которое может означать так много разных вещей. Чувствоваться такими многими разными способами. Любовь старшей сестры была болезненной, как осколок разбитого фарфора, разбросанный по полу. Маяк для девушки, которая не знала, что такое любовь. Любовь её мамы всегда была, как самый тёплый день в году, когда даже верхушки пальцев ног и кончики пальцев согреты только намёком на солнечные лучи. Задыхаясь так, что хочется погреться в его тепле и дремать, пока тепло не скроется за горизонтом. Любовь Усоппа ощущается так, будто её мама впервые испекла конфеты с корицей, мягкие подушки и большие одеяла. Ребяческое хихиканье и маленькие ручки зарылись ей в спину. Ушио думает обо всём этом, думает о том, о ком конкретно говорит Эйс, и для него есть только один ответ. Она напевает в ответ, и Эйс смеётся, пылая и блестя. Она даже не пытается подавить улыбку в ответ. — Так, что это, не обязательно хорошая перемена, а? — спрашивает он, когда его смех перестает подпрыгивать в воздухе. Лёгкий воздух, который его смех вызвал борьбу в свете его вопроса. — Иногда нужны перемены, — начинает Ушио, чувствуя себя странно, когда она повторяет то, что иногда слышит от Голоса. — Воздух… Чёрная Борода — это больше, чем кажется. Чёрная Борода не должен был быть, скорее всего. — Ты думаешь, я этого не знаю? — низкий голос Эйса грохочет, как горячий пар. — Он убил Тэтча… — У него будет ещё больше крови на руках, если ты не послушаешь, что я тебе скажу. Иначе зачем бы я тебя предупреждала? — Ушио дует на него в ответ, не утруждая себя смягчением тяжёлых слов. Их глаза сцеплены, и Ушио не дрогнет, когда воздух вокруг них вздымается. Эйс отвечает ей всепоглощающим зноем, которое выливается из него. Это странно… давление льётся с Эйса. Она не позволяет ему заставить её колебаться. — Эйс, — его имя больше не кажется странным, когда её губы обхватывают его. — Тебе нужно жить. Ушио чувствует, как воздух застывает от её слов, видит момент, когда её слова осознаются, и наблюдает, как глаза Эйса расширяются от чего-то, чего она не понимает. — Делай всё, что сможешь, делай то, что тебе нужно сделать с тем Чёрной Бородой. Будь усталым, будь умным… и оставайся живым, — она отворачивается и снова смотрит на своих накама. Они даже дальше впереди, чем она думала, их спины становятся всё меньше и меньше. Она находит красную спину своего капитана, а Эйс наблюдает за ней. — Потому что ты его любишь, — заканчивает она. Ушио украдкой бросает взгляд на Эйса и видит, как тот следит за её взглядом, напряжение медленно покидает его тело. Она снова начинает идти, бесшумно ступая по горячему песку. Вскоре она слышит шорох его шагов, следующих за ней. Они задевают друг друга, когда он идёт рядом с ней, наконец-то слыша крики Санджи на Луффи. — Ты немного загадочная, да? — его улыбка вокруг слов делает их приятными для её ушей. Ушио наклоняется вперёд, пряча руки в рукавах и позволяя капюшону ещё больше окутать её лицо тенью. — И ты тоже, — упрямо говорит она, не обращая внимания на его ответный смешок. — Так вот почему ты остался? Его хихиканье становится полномасштабным смехом, когда они достигают задней части группы. Смех танцует в воздухе вокруг них, играя и резвясь с ветром. Она знает, что Эйс и Луффи, на самом деле, не связаны кровью, но… они похожи своими линиями вокруг рта и морщинками, кроме их улыбающихся глаз. — Я говорю совершенно серьёзно. П-почему ты меня послушал? Почему ты остался? — он делает паузу, и Ушио останавливается. Она поворачивается, чтобы посмотреть на него, и у Эйса появляется странное выражение на лице, что-то, в чём она не уверена, как расшифровать. Он такой высокий, внезапно осознает она, когда его глаза медленно и тщательно обводят её лицо. Его длинные пальцы тянутся вверх, и он снимает капюшон с её лица. Капюшон падает, солнце греет ей лицо, а Эйс всё ещё смотрит на неё вот так. — Потому что ты знала меня, Ушио.***
Санджи наблюдает, как она вытаскивает локоны из шарфа, которым пытается обернуться. Это шарф, который он очень уверен, что он не выбирал, когда он покупал остальную одежду каждого на рынке. Это радужный белый цвет, который сияет в свете луны, подчеркивая её коричневую кожу и тёмные глаза. Это тот самый шарф, который брат Луффи, Эйс, вернул ей, когда нашёл их на корабле. Тот же самый брат, который целеустремлённо обматывает шарфом её плечи, задерживая руку на её спине, когда заканчивает заправлять шарф. Их губы шевелятся, насколько Санджи может видеть, но слова звучат слишком тихо. Слишком мягко. С луной, сияющей на них, и огнём, танцующим на их коже, они похожи на двух влюблённых с их широкими, блестящими глазами. Так же умоляла Ушио Эйса, когда она стояла на корабле рядом с Луффи, сжимая в кулаках проклятый шарф. Это заставило его подумать об острове Драм и о том, как её волосы касались палубы, когда она кланялась толпе людей. Мельком увидев её лицо, когда Эйс собрался уходить, с клубящимся дымом вокруг них и запахом разрушенных кораблей, горящих в их носах. А взгляд был… поражённый так, как Ушио никогда не смотрела ни на кого, с тех пор, как он встретил её. Отчаяние, смешанное с безнадёжностью и решимостью. Всё это произошло в тот момент, когда она выкрикнула его имя. Санджи думает, что это единственный раз, когда он слышал её крик. Поймав ещё один тёмный пристальный взгляд, внимательно наблюдающий за ними обоими, Санджи хмуро жует сигарету во рту.***
Усопп всегда знал, что Ушио не утренний человек. По утрам на корабле Усопп обычно является тем, кто должен будить её после того, как Нами снова и снова терпит неудачу. Усопп всегда делает то, что делала их мама. Усопп тихо шепчет её имя, и глаза Ушио почти сразу же открываются. Она всегда тихо выдыхает, почти неслышно, словно вздрагивает. Она лениво моргает на него, и если Усопп не окликает её во второй раз, её глаза снова опускаются под сирену сна. Усопп тянет её за руку, переплетая пальцы, чтобы вытащить из груды одеял, и Ушио следует за ним медленно и вяло. Она всё идёт и идёт, прыгая от человека к человеку, к тому, кто ловит её после того, как Усопп делает свою собственную утреннюю рутину, ноги громко волочатся и волосы дикие вокруг её головы. Кудри сморщились и скомкались, выпадая из высокой ананасовой прически, в которую она укладывает их по ночам. Тяжёлые веки и ночная рубашка свисают ниже колен, Ушио выглядит как сонная кошка, ищущая место, чтобы устроиться. Поэтому, когда Эйс будит её после ночи сна в пустыне, Усопп чувствует себя немного… странным, если об этом говорить. — Я сейчас ухожу, — он объявляет команде, когда они готовятся к очередному дню похода. Они начинают прощаться, и когда один голос не присоединяется к ним, все оборачиваются, чтобы увидеть Ушио, по-прежнему спящую с Чоппером, прислонившимся к её груди. Нами вздыхает, Зоро хихикает, а Санджи и Виви воркуют в унисон. Луффи выглядит так, будто он в одном шаге от того, чтобы присоединиться к ним. Усопп пытается не ворчать, когда он пробирается к ним, когда Эйс наклоняется и тянет за падающий локон. Глаза Ушио открываются медленно и лениво, и она моргает, глядя на ухмыляющееся лицо Эйса. Она смотрит на него с минуту, только с минуту, а потом снова закрывает глаза. Эйс дёргает её за локон. — Просыпайся, таинственная девочка. — Это дурацкое имя, — ворчит Ушио, шлёпая его по руке и садясь. Чоппер издаёт тихий звук, когда он перемещается на её колени с её движениями, но не просыпается. Ушио явно всё ещё пытается проснуться, медленно моргая и дико завиваясь вокруг её лица, пока Эйс наблюдает за ней. Усопп старается не зевать. Он рискует оглянуться и видит, что все пристально смотрят на завиток, который Эйс продолжает дёргать. Голова Ушио следует за дёрганьем, пока она полностью не оказывается перед Эйс, и остальные больше не могут видеть её лица, только дикие чёрные кудри. Усопп может только видеть, как Эйс ухмыляется его сестре с видом, который ему не нравится. Что там с этими мальчишками и Ушио? — Я уже ухожу, — говорит Эйс, внимательно наблюдая за лицом Ушио. Усопп не видит лица Ушио, но это заставляет Эйса смеяться. Он может видеть, как плечи Эйса двигаются в такт движению его руки, но он не может видеть, что делает эта рука. — Тогда уходи, — угрюмый голос Ушио заставляет Усоппа хотеть рассмеяться, когда Эйс снова заговаривает. — Будешь скучать по мне, пока меня нет? — Эйс как-то умудряется произносить слова громко и тихо, воркуя над Ушио, в то же время намеренно устанавливая зрительный контакт с остальными. Усопп немедленно ощетинился и открыл рот, чтобы заговорить, когда Ушио наклоняется вперёд в пространство Эйса, лицо явно скучающее. Глаза Эйс становятся всё шире, чем ближе она становится, и Усопп внезапно понимает, что она могла бы… что она могла бы попытаться… — Ушио… — Эйс едва может выдавить эти слова, покраснев, когда Ушио приземляется на его плечо, мягкий храп наполняет воздух вместе с сопением Чоппера. На мгновение воцаряется напряжённая тишина, а потом остальные взрываются. — Эй-эй! Зоро! Нахер его! — Ха?! Отпусти Шио-сван! — Тц. — Как мило! — Эйс, я же сказал, что ты не можешь её забрать!