Зарисовки про Ширса

Ширс редко помнил свои сны. Долгие годы он слишком уставал, жил на пределе и чуть за ним, чтобы снилось хоть что-то. Упал – отрубился – проснулся. Но нынче гонка на выживание закончилась. По крайней мере, сейчас она не касалась ни его, ни Эльфи. Куда им? Один Циркониадом исполосованный до состояния лоскутного коврика, вторая – от слабости и без ветра шатается, и все косточки можно ощупью пересчитать. Вот пока выздоравливающим валялся, снами и накрыло. Разными, иногда не самыми хорошими. От одного Ширс регулярно просыпался в холодном поту и, опираясь на стенки, брёл проверить, на месте ли Эльфи. Мысль о её похищении стала для него жутчайшим кошмаром. Нет уж, одного раза хватило! То, как Фухито её тогда в реакторе у всех из-под носа утащил, Ширса долго преследовало. Не снилось, наяву мучительной виной грызло, так что хоть волком вой. Он и выл иногда от бессильной тоски и злости, от бесплодных поисков, когда никто не видел. Старый умник Верудо всё равно косился, этого не проведёшь, но молчал. Деликатный ТУРК… новый анекдот, ёпт. Впрочем, Ширс платил взаимностью, когда замечал утром, как некогда враг и ныне союзник сосредоточенно и с усилием давит в пепельнице окурки. У него самого похитили любимую женщину и командира, а у старого ТУРКа – единственную дочь, которую он считал давно погибшей. В нынешних снах похититель обычно приходил в лице бывшего Первого. Ну как в лице… иногда и в нём, но чаще снилась перекошенная циркониадова рожа: бельма глазниц, полосы на лице, хищный оскал, зловещий смех. А иногда что-то совсем безликое, немой тенью, что и не разберёшь – учёный псих, Ворон или Солджер то. ТУРКи, вот что удивительно никогда не снились, может быть, пару раз смутными образами, чёрными костюмами где-то на краю сознания. Словно и не гонялись друг за другом много лет. Впрочем, с ними сейчас делить нечего, они все «Шин-ра» куда подальше послали. Даже оставшиеся по следам бывших коллег и шефа не пойдут. Тсенг состроит «удавью морду», как обзывает это холодное и непрошибаемое выражение породистого вутайского лица Верудо, и элегантно отоврётся. Силён словами играть, зараза, учитель хороший был. Перед глазами не маячат ни во сне, ни наяву, а ситуацию отслеживают. Тесть даже не скрывал, что ученики ему по-прежнему о всякой подозрительной активности докладывают. Старые привычки долго отмирают, а кое-кто всю жизнь руку на пульсе событий держал и все грязные секреты знал. А впрочем, пусть. Им сейчас даже полезно: Руфуса ли ущучить, если опять расползётся, Туэсти ли помочь, или кого нового да борзого окоротить. Информация – она не лишняя, а покой им – так тем более. Авось и поводов плохо спать станет меньше.