Если не бывает женской дружбы, значит есть женская любовь

      День был пасмурным. Серые лица прохожих лишь омрачали. Было душно, кажется вот сейчас пойдёт дождь. Этот город был обречён на мрак, сырость и серость. Здесь почти от каждого веяло холодом, которого не прочувствуешь даже в Антарктиде. Человеческое безразличие холоднее любого мороза.       Но Диана была не из тех людей, которые пройдут мимо нуждающегося в помощи. Часто ли вам доводилось слышать в свой адрес: «Не такой/такая, как все»? Диана слышит это постоянно. Сколько бы не было фраз по типу: «Убери эту ухмылку со своего лица!», «Психопатка», «Смех без причины, признак дурачины», — девушка улыбалась, улыбается и будет улыбаться. Люди просто не могут понять, что жизнь не вечна, что ниточка жизни может оборваться в данное мгновенье. Мы никогда не можем знать, последний ли диалог с данным человеком, последняя ли встреча с друзьями. Но не Диана.       Девушка была учёной. Она работала с довольно опасной техникой, которой свойственно ломаться, а иногда и взрываться. Катастрофа, что случилась в лаборатории, до конца дней будет преследовать блондинку. Из-за взрыва девушка лишилась правой ноги и левого глаза. После того, как на ноги её всё-таки поставили, она и поняла, как коротка жизнь и насколько хрупка. Она одна из тех, кто выжил, кому был дарован шанс на жизнь. И никакие протезы не могли испортить её оптимистичный настрой. Но не всегда оптимизм с ней.       В этот день девушка шла на кладбище. Прошло три года после того, как её брат и муж разбились в авиакатастрофе. Подойдя к двум могилкам, Диана положила по две ромашки. Кажется, их потеря была самым сильным ударом, после которой другие проблемы казались мелочью. — Привет. — Вновь начала монолог Диана, смотря на чёрно-белую фотографию. — Я так скучаю по вам. Я знаю, вы хотели меня видеть счастливой. Я счастлива, но порой я всё же читаю ваши последние слова. Я вновь живу прежней жизнью, но…       Девушка сглотнула. Вся радость жизни уходит здесь, перед могилами любимых. Невозможно радоваться этой жизни вечность. Собравшись с силами, Диана продолжила, заправив чёлку за ухо. -… не думаю, что у меня будут люди ближе, чем вы. — Промолчав ещё мгновение и не найдя, что сказать, Диана кратко улыбнулась. — Была рада повидаться.       Зеленоглазая медленно шла назад, пока на её плечи не опустились чьи-то руки. Подняв голову, она заметила Скоут. Медно-шоколадные волосы прилипали к пухлым щекам. Скоут была полненькой высокой девушкой с гетерохромией. — Легче? — Ни с того ни с сего спросила Лонгман, взяв в свои руки ладони блондинки. Диана покачала головой в знак согласия. — И удалять переписку тоже не будешь. — Я просто не могу. Но ты же знаешь, что я похандрю немного и всё вернётся на свои места. — Улыбнулась протезница, обняв подругу. — Если что, ты можешь всегда на меня рассчитывать. — Скоут прижала Диану, поглаживая её. — Пойдём, кладбище не лучшее место для таких нежностей.

***

— Диан, хватит, щекотно же! — Хохотала Лонгман. Слова подруги оказались правдой, слегка вспомнив все приятные моменты с погибшими, она вновь зажила, как прежде, получая от этой жизни лучшее для себя. И одно из этого «Лучшее», это её подруга. — Пожалуйста, хватит! Каюсь во всех грехах человечьих. — Зато это было весело. — Ответила зелёноглазая, навалившись на Скоут. — Чтобы я без тебя делала. — Умирала бы в гордом одиночестве? — Две пары глаз смотрели друг на друга. Медноволосую всегда завораживал протез Дианы, который был схож с змеиным. Даже не верилось, что после того, как она получила сильные увечья, она всё ещё работает оператором дронов. — Я рада, что ты есть у меня. — Ответила Блэк, крепко-крепко обняв Лонгман. — Ты мне дорога и я доверяю тебе, подруга. — Ты мне тоже дорога. Я бы даже сказала, что люблю тебя. — Пухлые щёки стали краснеть. Как же давно хотелось это сказать. Сердце трепещет и бьётся, как бешеное. — Я тебя тоже люблю, подруга. — Улыбалась Диана, зевнув. — Предлагаю завершить нашу пижамную вечеринку и лечь спать. Спокойной ночи, Скоут. — Спокойной ночи. — Девушка с гетерохромией укрылась и приобняла одноглазую. Пока Диана крепко спала, Лонгман рассматривала её. — Возможно однажды, ты меня не назовёшь подругой. Спи крепко, моё Солнышко.