9.
— Слава Эйнхасад, вы очнулись. Как самочувствие? Я разлепил глаза и огляделся. В окна льётся яркий солнечный свет, значит, это явно не наше подземное убежище. Где же я тогда? И почему ко мне обращаются на «вы» — насколько помню, никто раньше не проявлял такого пиетета к моей скромной персоне. С трудом додумав эту длинную мысль — голова зверски болела — я наконец догадался посмотреть на говорившего. Ага. Верховный жрец Биотин, я когда-то его здорово озадачил историей про живущих. Значит, я нахожусь в храме на острове, очевидно, в одной из боковых комнат. Но почему?.. — Как я здесь оказался? Где отшельник? — Он и принёс вас сюда, друг мой. Вы едва дышали, шептали что-то о гигантах, о чёрном маге… Мы серьёзно опасались за ваш рассудок. — Я в порядке… Кажется. Голова только болит. Жрец кивнул и протянул мне склянку с каким-то зельем. — Это должно помочь. Так что с вами произошло? Я пробормотал «спасибо», выхлебал микстуру и задумался. Память постепенно возвращалась, но рассказывать мирному служителю Эйнхасад о творящемся за краем населённого мира явно не стоило. — Боюсь, не могу всего объяснить… Как вы, наверно, догадались, мне довелось повстречаться с чёрным магом… Очень сильным. Не хочу вас впутывать в эту историю. — Что ж, как бы там ни было, я всегда готов помочь отшельнику и вам, — Биотин церемонно поклонился. Я, слегка покачнувшись, встал с лежанки. — Спасибо за заботу, мне действительно уже гораздо лучше. Не стану злоупотреблять вашим гостеприимством. — Да пребудет с вами благословение Эйнхасад. Да уж. После того, как я воочию увидел, что творила эта самая Эйнхасад с гигантами, традиционные фразы жрецов стали выглядеть циничной насмешкой. Но сами жрецы тут были ни при чём, разгадка крылась гораздо глубже. Если верить истории этого мира, которую я читал ещё на Земле, вскоре после окончания эры гигантов «младшие» расы начали воевать между собой за власть на континенте. В конце концов люди одержали верх, но тут же начали грызться уже друг с другом. Наконец, лидеру одного из кланов по имени Шуниман удалось объединить разрозненные королевства и стать во главе новой империи — Элморедена. Однако тот факт, что создателем людей являлся Грэн Каин, бог смерти и разрушения, заставлял их чувствовать себя неполноценными перед остальными расами. Это никак не устраивало нового правителя. Чтобы окончательно зачеркнуть прошлое и доказать благородное происхождение людей, Шуниман провёл крупномасштабную религиозную реформу. Он отверг поклонение Грэн Каину и сделал Эйнхасад главной богиней и покровительницей людского рода. Через несколько поколений в умах людей окончательно утвердилась вера в то, что их создательницей была Эйнхасад, а Грэн Каин — всего лишь богом зла. Размышляя о политических пертурбациях многовековой давности, я потихоньку дошёл до кельи и шагнул через порог. — Корран! Рад снова видеть тебя в добром здравии, — отшельник поднялся навстречу. — Да, Биотин обо мне позаботился. Спасибо, что отнесли к нему. Похоже, он вас хорошо знает? — Какое-то время мы работали вместе, ещё до того, как я уединился здесь. Можно сказать, даже были приятелями… А ещё я вчера пожертвовал солидную сумму на содержание храма, — неожиданно закончил отшельник. Я только фыркнул. — Кстати, ваше зелье всё-таки пришлось потратить. А подзорная труба вот, — я протянул полезную вещицу её хозяину. Однако тот сделал отстраняющий жест: — Оставь. Тебе она явно нужнее, чем этому пыльному сундуку. — Отшельник помолчал. — Судя по состоянию, в котором ты вчера появился здесь, приключение вышло не из приятных? — Думаю, оно того стоило. — Хорошо… Я попросил Берхайма встретить твоих друзей в Глудине и рассказать всё, что мы уже знаем. Скоро они должны вернуться сюда. Ну, а пока позволь пригласить тебя в моё настоящее жилище. Старый волшебник повёл рукой, и дальняя стена бесшумно исчезла. На её месте объявилась отлично меблированная комната, размерами в несколько раз превосходящая каморку, где мы ютились до этого. — Что это было?! Ответ поразил меня куда сильнее, чем даже сам фокус с пространством. — Самое несложное из всего! Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов. Скажу вам более, уважаемый господин, до чёрт знает каких пределов! — хитро улыбаясь, ответил он. — Это цитата из «Мастера и Маргариты», — обличающим тоном заявил я. — Знакомство с классическими произведениями делает честь твоему вкусу, — безмятежно отозвался отшельник. — Присаживайся, друг мой, я скоро вернусь. Он гостеприимным жестом указал на мягкий диван, сделал шаг назад и исчез. — Э-э, вы… куда? — я в полном замешательстве остановился посреди комнаты. Сесть и подождать? Нет уж, сперва надо хорошенько осмотреться. Сразу за невидимой границей, отделяющей келью от гостиной, куда мы вошли, каменный пол сменялся пушистым ковром. Стены скрывались за высокими, до потолка, книжными шкафами. В дальнем конце комнаты виднелся камин с лепными украшениями, перед ним — уже упомянутый диван, пара кресел и могучий дубовый стол. Ещё в комнате имелась металлическая дверь с внушительного вида заклёпками. Она выглядела бы уместно в машинном отделении парохода, но с этой гостиной сочеталась как армейские ботинки с вечерним платьем. Я прошёлся вдоль стеллажей, рассматривая корешки книг. «Скрытая история Элморедена», автор — некий Матео из Башни слоновой кости; «Анализ откровений Каиши»; «Путевые записки Дубиана Этбара»; «Житие святой Солины»… Невероятно. Я осторожно снял с полки «Историю», раскрыл на середине. Ряды незнакомых округлых букв подёрнулись рябью, голова на секунду закружилась… Зато теперь текст был вполне читаем. …Уничтожение императора Баюма привело к тому, что прямые потомки императоров Элморедена навсегда потеряли власть над печатями. Вскоре стало понятно, что эти силы не исчезли, а, очевидно, сохранились в камнях печатей в телах Нефилимов и Лилим. Собрав множество камней печатей вместе, возможно приобрести власть над Семью Печатями. Согласно древним документам, обнаруженным при раскопках в Башне Дерзости, те, кто открыл…* — Вижу, моя библиотека тебя заинтересовала, — бодрый голос отшельника заставил меня резко захлопнуть книгу и обернуться. В руках старца был поднос, на котором стояла здоровая бутыль с вином, два бокала и блюдо с чем-то вроде небольших бутербродов. — Простите… — Не смущайся, я только рад такой любознательности — если, конечно, это была именно любознательность, а не пустое любопытство. Тем более что для тебя в этих книгах нет никаких особых тайн. — А для кого-то есть? — Пожалуй, для большинства обитателей моего мира, — улыбнулся отшельник. — Недаром книга называется «Скрытая история». — Обитателей?.. — переспросил я, ставя злополучное творение Матео на место. — Кого вы имеете в виду? И откуда здесь еда, вино… Что всё это значит? В ответ отшельник приглашающе кивнул на свободное кресло и махнул рукой в сторону камина. Там фыркнуло, сложенные шалашиком дрова вспыхнули и весело затрещали. В комнате сразу стало уютнее. — У тебя сейчас вертится в голове очень много вопросов и ещё больше возникнет, начни я на них отвечать. Поэтому я просто буду рассказывать по порядку и с самого начала. А к моменту, когда Берхайм приведёт твоих друзей, мы как раз доберёмся до главного — предыстория, думаю, им будет не слишком интересна. Я развёл руками, отключил за явной бесполезностью критическое мышление и приготовился слушать. Отшельник наполнил бокалы и заговорил — медленно, словно поднимая из глубоких омутов памяти нечто давно и прочно забытое, что лучше бы и вовсе не вспоминать. — Итак, семьдесят лет назад в Глудине родился мальчик. Родители назвали его Ильтерионом…Рассказ отшельника.
Его звали Ильтерион Феро. Младший отпрыск захудалого дворянского рода из Глудина, он не мог претендовать на наследство. Поэтому все были только рады, когда у мальчика обнаружились способности и желание учиться магическому искусству. В двенадцать лет его отправили на остров, в школу Эйнхованта. С тех пор он редко встречался с семьёй: родителей будущему магу заменили наставники, братьев — другие ученики. К двадцати годам, будучи одним из лучших воспитанников школы, он сам стал младшим наставником. В двадцать пять верховный магистр вручил Ильтериону рекомендательное письмо и билет на корабль до Гирана. Там он пошёл работать в местную гильдию магов, помогая в исследованиях и старательно запоминая советы старших… А ещё через три года молодого волшебника мобилизовали на войну. Стремительно набирающее силу государство Аден расширяло границы, вбирая в себя всё новые территории. Обычно местные лорды добровольно соглашались подчиниться его правителю — уверенному в себе и энергичному королю Раулю, блестящему дипломату. Однако старая оренская аристократия слишком крепко держалась за своё положение, и тогда вместо слов в ход были пущены более весомые аргументы… Закалившийся в боях, но не очерствевший душой Ильтерион в составе победоносной армии прошёл по земле Орена с юга на север. Именно тогда он впервые воочию увидел знаменитую Башню слоновой кости. Обитель магов-учёных никогда не принимала участия в конфликтах, оставаясь выше этого и служа лишь чистой науке. Правители также старались не ссориться с обитателями Башни: гораздо выгоднее было договориться с ними по-хорошему. Командиры строжайше запретили солдатам заходить даже на висящие над кратером мосты, которые соединяли Башню с внешним миром. Стоя в оцеплении, Ильтерион любовался цепляющим облака шпилем и всё отчётливее осознавал, что его место — там. Не в боевых порядках, не во дворце лорда или даже короля, не в классе за кафедрой. А именно там — среди книг, реагентов и артефактов. В бесконечном потоке энергии, струящемся в сердцевине древнего и прекрасного здания. Всего через три месяца война закончилась. Последнее независимое королевство — Глудио — сложило оружие, завершив тем самым объединение южных земель и принеся Раулю уважительное прозвище Король Единения. Все дожившие до этого радостного момента отправились по домам, ну, а Ильтерион — прямиком в Башню. Недолгая беседа с одним из магов на человеческом этаже повергла его в глубокое разочарование. «Сюда не принимают кого попало, — сказали ему. — Ты слишком молод и неопытен. Однако гильдия магов в новой столице стала бы для тебя хорошим выбором.» Ильтериону ничего не оставалось, как последовать совету и учиться ещё усерднее. Аденские маги поначалу посмеивались над азартом, с которым этот новичок поглощал знания, но вскоре снисходительность сменилась настоящим уважением. Будучи почти безразличен к прикладным областям магии, Ильтерион с головой погрузился в теоретические изыскания. И уж в этом ему не было равных. Он от корки до корки прочёл все имевшиеся в библиотеке гильдии книги и манускрипты, даже те, которые ворчливый верховный магистр Теодор обычно убирал подальше от посторонних глаз. «Королевские проверяющие народ нервный. Покажется им, что пахнет ересью — и загребут книжечку. Вместе с вами, значит, от греха подальше.» После внезапной смерти Рауля на границе вновь стало неспокойно. Воинственное королевство Элмор непрерывно пробовало на зуб рубежи южного соседа. Когда преемник Рауля, проправив меньше года, так же неожиданно скончался, и на аденский престол взошёл шестнадцатилетний Амадео, стало ясно: войны не избежать. В гильдии магов тоже творились подозрительные перемены. Старый её глава куда-то исчез, а на его место пришёл Дрикьян — человек вспыльчивый, имеющий нездоровую тягу к вину и более всего озабоченный укреплением влияния столичных магов в противовес Башне слоновой кости. Он тут же рьяно взялся за чистку в рядах гильдии, заменяя прежних магистров своими приспешниками. Не дожидаясь, пока выгонят и его, Ильтерион однажды ночью собрал вещи и навсегда покинул столицу, ставшую гнездом опасных интриг. Маг из Башни, ничуть не изменившийся за прошедшие тринадцать лет, узнал настойчивого гостя. «Вижу, ты не просто так стремишься к нам, — сказал он, чуть насмешливо щурясь. — Входи.» Следующие годы стали для исполнившего свою мечту волшебника самыми счастливыми в жизни. Он работал не покладая рук, постигая всё новые и новые законы окружающего мира. Составлял новые зелья и изобретал хитроумные приборы. Изучал тайные книги эпохи гигантов и писал собственные монографии. Отгремела война с Элмором, закончившаяся его поражением. Затем из-за западного моря пришли новые враги — началось вторжение с континента Грация. Воины Адена и Элмора, теперь уже сражаясь на одной стороне, наголову разбили захватчиков в решающей битве под Гираном. Возмужавший король Амадео, которого никто теперь не посмел бы назвать зелёным юнцом, заключил с Элмором и Грацией мирный договор. А белая башня под Ореном всё так же стремилась в небо — независимая, гордая и безучастная. Десять лет назад Ильтерион начал большую серию экспериментов, которая должна была подтвердить или опровергнуть выдвинутую им же гипотезу о множественности обитаемых миров. Однако руководство отнеслось к этому, мягко говоря, прохладно. Учёному намекнули, что тратить время и средства на «бессмысленные» исследования — значит замедлять разработки нового оружия и, следовательно, нарушать планы высших магистров. Он упорно стоял на своём, доказывая огромное значение потенциальных открытий для всего человечества. Бесполезно. Даже коллеги напоминали ему, что не следует пытаться прыгнуть выше головы — особенно если это голова начальника. Продолжать работу в таких условиях было невозможно. Ильтерион не стал устраивать громких скандалов, жаловаться или вызывать кого-то на дуэль. Он просто вспомнил аденский опыт, подчистую выгреб приборы и журналы с записями из своей лаборатории и прежде, чем кто-то успел опомниться, улетел в Глудин. Внучатый племянник Ильтериона, которому теперь принадлежало родовое поместье, оказался весьма деятельным молодым человеком. Он сумел завести знакомства в высшем обществе города, вёл дела с гномьей Гильдией Железных Врат и здорово поправил финансовое положение семьи. К счастью, о дядюшке-маге он был наслышан и быстро сумел найти с ним общий язык. Узнав о причинах ухода из Башни, посочувствовал и без колебаний предложил остаться у него. Ильтерион с благодарностью принял предложение, но роль бедного родственника претила его деятельной натуре. Он стал заниматься изготовлением зелий, свитков и амулетов, а предприимчивый племянник продавал магические безделушки по выгодным ценам. За четыре года удалось скопить достаточно средств для открытия собственной лаборатории и продолжения исследований. Ильтерион тепло попрощался с родственником и отплыл на остров, где когда-то началось его обучение. Хотя из старых знакомых не осталось почти никого, ему удалось восстановить связи и со школой магии, и со жрецами храма Эйнхасад. Однако повторять ошибку в третий раз было бы глупо. С лёгкой печалью Ильтерион признался себе, что всегда был в душе одиночкой, и попытка влиться в какой-либо коллектив повлечёт за собой лишь новый уход. Он нанял рабочих приспособить для жилья одну из комнат в глубине Эльфийских руин, обставил её приборами и погрузился в работу. Вскоре жители острова забыли его настоящее имя и стали называть просто: отшельник… Некоторое время спустя он получил доказательства своей теории. Доказательства более чем весомые: в ходе одного из экспериментов удалось открыть «окно» в доселе неизвестное пространство. Оно не напоминало специфические планы реальности, с которыми порой приходилось работать магам. Нет, это был полноценный мир с собственной цивилизацией. Отшельник свободно мог перемещать «окно» и наблюдать за разными его уголками, оставаясь незримым для местных жителей. Он узнал, что вместо привычных пяти рас Элморедена здесь обитают только люди. Правда, некоторые из них обладали весьма необычным цветом кожи, но на этом различия фактически заканчивались. Разноцветные люди жили в огромных городах, использовали невиданные машины и устройства, легко преодолевали горы и океаны. Их могущество было сравнимо с возможностями гигантов, хотя основа его была другой. Ильтерион подозревал, что понять жителей нового мира — Земли — проще было бы гномам. Но гномы не сведущи в магии и никогда не смогли бы создать туда портал… Обнаружение Земли означало победу и открывало огромные возможности. Однако отшельник был слишком добросовестным учёным, чтобы на этом остановиться. Он скрупулёзно записал условия и настройки прибора-обсерватора, при которых произошёл контакт, и продолжил эксперименты. Несколько бесплодных попыток — и «окно» открылось снова… Но то, что он там увидел, заставляло серьёзно усомниться в адекватности результата. В медной рамке, заключающей плоскость портала, отчётливо был виден фасад гиранского собора. Неужели на этот раз он умудрился попасть в свой собственный мир, случайно воспроизведя давно известную магию Хранителей врат? Интуиция, которой пожилой маг давно привык доверять, утверждала обратное. Несколько часов наблюдений подтвердили: при невероятной, ошеломляющей похожести на родной мир Ильтериона здесь всё было уродливо гипертрофировано, до нелепости упрощено и подчинено очень жёстким законам. Продолжая изучение странного отражения Адена, отшельник всё больше убеждался: оно было создано искусственно. А ещё чуть позже выяснилось и то, что местные жители являются лишь «болванчиками», которыми неясным пока способом управляли люди Земли. Для них это было своеобразной игрой. Отшельник начал думать, кому и зачем могло понадобиться создать Тень — так он назвал эту упрощённую и очень сильно уменьшенную копию Элморедена. Он наводил справки о всех, кому хотя бы потенциально такое было по силам. Собранные факты указали на одного человека: могущественного некроманта по имени Хардин, каким-то образом сумевшего легализовать занятия чёрной магией и даже открывшего собственную школу. Собирая всё новые улики и наблюдая за Тенью, Ильтерион постепенно стал приближаться к разгадке его грандиозного замысла… _______________________________________ * Отрывок текста, а также названия книг взяты из раздела «Myths & History» официального сайта Lineage II в вольном переводе.