Пир был в самом разгаре: блюда, появившиеся на столах после приветственной речи директора, постепенно пустели, бокалы с соком бились друг о друга и весь зал был окутан гулом студентов, большинство из которых не виделись на протяжении лета и теперь охотно делились историями. Особенно шумно болтали первокурсники, они вовсю обсуждали первую поездку в Хогвартс-экспрессе, путешествие на лодках по озеру, школу, которую увидели впервые, и, конечно же, распределение по факультетам.
— Родители будут гордиться тем, что я на Слизерине! — поделилась радостью одна из юных волшебниц с соседями. — Хоть и говорят, что все факультеты по-своему хороши, мне все-таки кажется, что некоторые явно лучше других…
— Определенно, — согласился с ней мальчик, жадно жующий куриную ножку. — Это не Пуффендуй, куда берут кого попало! Помните, кого последним запихнула туда шляпа? Так вот, мы ехали с ним в одном купе, немного поговорили, и паренек мне показался, мягко сказать, странным. Я никак не мог понять, почему, пока он не заявил…
Выдержав драматичную паузу, мальчик довольно оглядел своих однокурсников и, заметив, что все взгляды устремлены только на него, изрек:
— Он заявил, что его родители были просто в восторге, когда узнали, что в их семье родился волшебник!
Со всех сторон послышались неодобрительный шепот и вздохи сочувствия.
— Я, конечно же, пересел в другое купе, — поспел заверить рассказчик окружающих и выпятил уже заляпанную в нескольких местах грудь. — Где это видано, чтобы потомственные волшебники общались с маглорожденными, с грязнокровками!
Последнее слово он как будто бы выплюнул.
— Почти каждый в нашей семье окончил Слизерин. Поэтому мой папа, который вообще-то работает в самом Министерстве Магии, ни на секунду не сомневался в том, что меня распределят сюда.
— Кстати, а ведь тот мальчик был не последним, на кого надевали шляпу, — заметил кто-то, и все уставились на край стола, где в этот момент Пенни чуть не поперхнулась горошком.
После решения шляпы, которое та объявила на весь зал, девочка преспокойно проследовала к соответствующему столу и присела на свободное место на скамейке. С того самого момента в ее голове закрутились все имеющиеся шестеренки, создавая план побега из обеденного зала, а лучше — из школы вообще. К сожалению, во всех возможных вариантах присутствовала помощь кого-то из взрослых, которые сидели за преподавательским столом и взгляды которых она чувствовала спиной. Хоть Пенни и пыталась, подражая другим детям, делать вид, что ее не очень удивила появившаяся как из ниоткуда еда на тарелках, парящие вокруг свечи и снующие между столами призраки, самообладание ее было практически на пределе. Накаляли обстановку и разговоры соседей по столу, которые явно не были настроены в отношении маглов так же лояльно, как ее знакомая из поезда.
— Эй ты, — выкрикнул высокомерный мальчик, явно не желавший делиться вниманием, — почему тебя не было в списках?
— Откуда мне знать, — равнодушно пожала плечами Пенни, подливая себе трясущимися руками что-то малиново-золотое из кувшина. — Отец говорил, что Хогвартс распустился, но знал бы он, что все так плохо…
— И где же работает твой отец? — поинтересовался сосед напротив.
— Там, где по-настоящему ценят дисциплину и не допускают таких досадных ошибок, — постаралась выкрутиться девочка.
— Видимо, ты говоришь о Министерстве, — не унимался волшебник чистых кровей. — Тогда твой отец, наверное, знаком с моим! В каком он работает отделе?
Пенни многозначительно покрутила бокал с искрящейся жидкостью, медленно сделала глоток, промокнула губу кончиком салфетки и наконец тихо, но очень четко ответила, бросив осуждающий взгляд на порядком надоевшего мальчика:
— В отделе, о котором не принято кричать в обществе первых встречных.
— Наверное, в отделе Тайн, — прошептал кто-то, но тут же замолчал.
Аура таинственности, которая воцарилась вокруг Пенни после данного разговора, к счастью, позволила избежать дальнейших расспросов о ее личности, чему девочка была несказанно рада. Однако ужин подходил к концу, а придумать что-то толковое она так и не смогла. Было ощущение, что Пенни до сих пор не сошла с красного экспресса, у которого отказали тормоза и который теперь несется вперед, набирая скорость. С такими мыслями в голове она прослушала гимн Хогвартса. Когда все стали вставать из-за столов и рядом с первокурсниками оказался парень, который представился старостой Слизерина и приказал следовать за ним в гостиную факультета, Пенни поняла, что с этого «поезда» нужно спрыгивать как можно скорее, однако не видела ни единого способа, как.
— Мисс Лейн, — раздался голос профессора МакГонагалл, спешившей к ней от учительского стола.
Она дала понять студенту-старосте, что все в порядке и он может дальше выполнять свою работу, и обратилась к побелевшей девочке.
— С Вами хочет поговорить профессор Дамблдор лично. Прошу следовать за мной.
Не раздумывая ни секунды, Пенни закивала и последовала за строгой волшебницей. Они вышли из обеденного зала, как и все студенты, однако направились совсем в противоположную сторону по длинному сводчатому коридору. Идти пришлось так долго и быстро, что Пенни несколько раз чуть не споткнулась о ступени очередной лестницы. Наконец профессор остановилась у каменной горгульи, стоявшей в нише, и что-то тихо сказала. К изумлению девочки стена за статуей пришла в движение, и перед ней возникла винтовая лестница, по которой они с МакГонагалл поднялись в просторную комнату круглой формы, со множеством окон.
Оказавшись внутри, Пенни отметила про себя, что обстановка по количеству живущих своей жизнью механизмов напоминала одно из помещений музея Науки в Лондоне, куда так любил водить ее отец. Помимо звякающих и испускающих пар приборов в глаза бросались огромные книжные шкафы, которым бы позавидовала ее бабушка, будь она в здравом уме, и картины, которые занимали все оставшееся место на стенах. Однако пристальней разглядеть то, что изображенные на них люди двигаются, девочке не удалось, так как в другом конце комнаты (если у круглых комнат вообще есть концы) она наконец-то увидела директора, сидящего за столом, и стоящих по обе стороны от него нескольких профессоров, к которым присоединилась МакГонагалл. Из всех присутствующих больше всего суетилась невысокая седая женщина в старой шляпе.
— Профессор Дамблдор, что произошло на распределении? Разве случалось, что студента не было в списке? — обратилась она к директору.
— За всю мою практику такое встречается в первый раз, — покачал головой другой профессор, который выделялся на фоне всех еще более низким ростом.
— Я тоже в полном замешательстве, — добавила МакГонагалл. — Свиток никогда не делает ошибок в именах, что уж говорить о самом наличии в нем имени.
— Вы правы, господа, — Дамблдор наконец оторвался от изучения длинного пергамента и пристально посмотрел на Пенни поверх очков, — случай необычный. Скажу даже так: первый в истории Хогвартса.
В кабинете воцарилась тишина, которую прервал высокий худой профессор, про которого Пенни про себя отметила, что у него было черным все, начиная плащом и заканчивая волосами.
— Чтобы и дальше пытаться разобраться в сложившейся ситуации, — холодно сказал он, — нужно проверить самые очевидные ошибки. Для начала давайте попросим мисс Лейн предоставить письмо с подтверждением ее зачисления в Хогвартс.
— Благодарю, Северус, — директор кивнул и вновь проницательно посмотрел в глаза девочке. — Тогда, прошу, мисс Лейн…
— Понимаете, — вкрадчиво произнесла Пенни, — письма у меня действительно нет…
Седая профессор охнула.
— Вот как… — Дамблдор немного поднял бровь и погладил длинную бороду.
— И это никакая не ошибка, — продолжила девочка, — в школу меня не принимали, да и просто не могли принять.
— Почему же вы так уверены в этом?
— Просто я не… — Пенни тихо призналась, — просто я не волшебница.
Пожилая женщина охнула еще громче и схватилась за сердце.
— Что? Как такое могло произойти? Альбус! — вскрикнула профессор МакГонагалл.
— Спокойно, Минерва, — директор встал из-за стола и нахмурился. — Пенелопа Лейн, Вы отдаете себе отчет о сказанном вами ранее?
— Да, — вздрогнула от его голоса девочка, — абсолютно.
— Профессор, у меня в кабинете найдутся зелья, одна капля которых заставит отбросить в сторону все неуместные шутки, — вмешался тот, кого директор назвал Северусом.
— Нет, не надо никаких зелий! — испугалась Пенни. — Я говорю правду, чистую правду!
— Но раз Вы не волшебница, то как смогли попасть сюда? — удивленно поинтересовался маленький профессор.
— Да на поезде, как же еще! — в голосе девочки появились нотки отчаяния. — Мне не надо было садиться на этот экспресс, но все получилось как-то само! И я пыталась сказать кому-то обо всем, честно пыталась, но не смогла, а потом всех рассадили по лодкам, привели в замок, стали распределять по факультетам… Что мне еще оставалось делать?
На глазах Пенни показались слезы, и она, всхлипывая, уткнулась лицом в ладони, надеясь на сочувствие. Сработало. Ей на плечи легли теплые женские руки.
— Профессор Дамблдор, — седая волшебница обратилась к директору, — девочка вся дрожит! Да и предложение профессора Снейпа явно привело ее в ужас. Не плачь, дорогая, держи.
С этими словами она достала из кармана платок и протянула его Пенни. Та, кивнув в знак благодарности, взяла его и, вытирая влажные глаза, попыталась украдкой взглянуть на директора, но вместо этого встретилась с блеснувшими черными глазами.
— Профессор Стебль, неужели Вы верите, что для человека, незнакомого с миром магии, мои слова показались более пугающими, чем приведения в обеденном зале? — раздраженно переспросил Снейп.
— Если мисс Лейн — не волшебница, — вмешалась Макгонагалл, — то почему шляпа определила ее на факультет? Тем более на Слизерин!
Ее слова повисли в воздухе. Все посмотрели в сторону директорского стола, ожидая хоть какого-то объяснения. Но тут воздух чуть правее стола сжался, образовав маленькую воронку, и после хлопка в кабинете появился приземистый мужчина в костюме, котелке и с небольшим чемоданчиком, на котором была выгравирована золотая «М».
— Вот и ты, Гвинфор, — директор пожал ему руку, — мы все уже заждались!
— Гвинфор Притчет, очень приятно, — мужчина приподнял шляпу, приветствуя всех в кабинете, — представитель Отдела контроля рождаемости магов, к Вашим услугам.
Далее он сразу обратился к Дамблдору:
— Альбус, обойдемся без лишних формальностей, Хогвартс не должен надолго оставаться без магических границ, — с этими словами он извлек из чемодана пергамент, настолько длинный, что его конец все еще оставался внутри. — Результат вашего запроса насчет некой Пенелопы Лейн следующий: никто 82 года рождения с таким именем в наших списках не значится, однако я позволил себе копнуть немного глубже и нашел Пенелопу Евангелину Лейн, рожденную 13 ноября 1979 года. Пришлось даже покопаться в международных документах.
— Вот как? — удивился директор.
— Именно!
Притчет кашлянул и зачитал написанное на пергаменте:
— Как я уже сказал раньше, дата рождения Пенелопы Евангелины Лейн — 13 ноября 1979 года. Место рождения — Нью-Йорк, США. Способности к магии — врожденные…
По телу Пенни как будто прошел разряд тока, сердце сжалось, а представитель Министерства продолжал:
-…Образование — в 1991 году зачислена в Школу Чародейства и Волшебства Ильверморни, США. Пометка: письмо с приглашением не доставлено — на этом моменте он нахмурился, — по причине отсутствия получателя на территории страны. Тут информация обрывается.
Мужчина еще раз прокашлялся, отпустил свиток, который тут же, как кончик строительной рулетки, спрятался в чемодане, и обратился к директору:
— С Вашего позволения задам интересующий меня вопрос: чем вызвана такая срочность относительно предоставленной мною информации? Разве это не работа Отдела магического образования Министерства Магии США — следить за студентами, которые не добрались до их школы?
— Дело в том, что Пенелопа Лейн, которая в год поступления в Ильверморни пропала из Америки, нашлась сегодня в Англии. Если точнее, то прям тут, в Хогвартсе, — спокойно ответил Дамблдор.
Притчет с изумлением взглянул на девочку, которую не замечал до сих пор, а та зачем-то глупо помахала рукой.
— Послушайте, профессор Дамблдор, происшествие, надо сказать, действительно срочное, — замялся работник Министерства после недолгой паузы, — но я вряд ли чем-то смогу тут помочь. Честно говоря, не знаю, в какой отдел обратиться с таким запросом. Можно попробовать в наш Отдел магического образования… А девушка уже является гражданкой Англии? По Вашим мотаниям головы, мисс, могу сделать вывод, что нет. Тогда, может, Отдел международного магического сотрудничества?.. Или может…
— Благодарю тебя, Гвинфор, — поспел остановить его директор. — Я узнал все то, что хотел. О дальнейшей судьбе мисс Лейн школа позаботится самостоятельно.
— Ну раз так, то поспешу откланяться. Не хотелось бы задерживаться надолго, особенно когда в Министерстве столько работы после… — вспомнив, что они с Дамблдором далеко не одни, Притчет вовремя замолк и взглянул на часы. — В общем, мне пора. Очень рад был быть Вам полезным.
Последняя фраза прозвучала уже из воронки. Опять раздался хлопок, и представитель Отдела контроля рождаемости магов исчез так же внезапно, как и появился.
— Я не знала о том, что рождена волшебницей, — предвосхищая вопросы, попыталась тихо оправдаться Пенни, — даже подумать о таком не могла. Даже сейчас верится с трудом…
— Неужели за тринадцать лет у Вас не проявились никакие способности к магии? — осведомилась МакГонагалл.
— Единственной моей способностью, которую можно более менее отнести к таковым, это получение без подготовки отличных оценок за школьные тесты, но я всегда думала, что причиной является элементарная удача…
— А Ваши родители? — пыталась разговорить ее профессор. — Их не встревожило отсутствие приглашения в школу магии?
— Мои родители осведомлены о Хогвартсе еще меньше, чем я на данный момент, они оба…
— Маглы, — резко закончил фразу Снейп.
— Да, именно так я и хотела сказать, — криво улыбнулась ему Пенни.
— Что же мы будем делать со всей этой информацией? — спохватилась Стебль. — Не можем же мы выставить бедную девочку посреди ночи за ворота Хогвартса! Верно, профессор Флитвик?
Она легонько толкнула своего невысокого коллегу, но тот не успел высказать свое мнение.
— Определенно не можем! — вынесла вердикт МакГонагалл и оглядела Пенни, — Похоже, что мисс Лейн пребывает в состоянии шока, так что наш дальнейший допрос не будет успешен. Полагаю, ее голова просто кипит от впечатлений, так что отдых пришелся бы весьма кстати.
— Мне показалось, профессор, — Снейп кинул снисходительный взгляд в сторону девочки, — или Вы хотите, чтобы волшебница, не зачисленная в Хогвартс, вопреки всем правилам, осталась здесь? К счастью, представитель Министерства, еще несколько минут находившийся здесь, не слышит Ваши слова.
— А что же Вы предложите, Северус? — твердо произнесла МакГонагалл.
— Немедленно отправить мисс Лейн домой.
— Но уже вечер! Практически ночь! — вскинула руки Стебль.
— Она отправится домой не одна.
Все замолчали и посмотрели в сторону директора, который спокойно добавил:
— Я сопровожу мисс Лейн. Заодно постараюсь побеседовать с ее родителями. Нужно же им узнать, где пропадала целый день их дочь. А то что-то мне подсказывает, что без весомых доказательств ее рассказ может быть ошибочно принят за ложь, — Дамблдор впервые слегка улыбнулся девочке. — А вас, мои уважаемые коллеги, я благодарю за советы и прошу навестить первокурсников, которые уже давно ждут наставлений в комнатах своих факультетов.
Пока профессора, шурша мантиями, покидали кабинет директора, Пенни, во избежание лишних взглядов, сосредоточилась на детальном рассмотрении пола.
— Не каждый день узнаешь, что ты волшебник, не так ли, мисс Лейн?
— Да… Не каждый… — девочка быстро подняла глаза на директора, с которым они остались наедине, отчего ее беспокойство возросло.
— Жаль, что эту новость сообщили Вам не красивые буквы, которыми печатаются пригласительные письма в Хогвартс, а хриплый голос Гвинфора. Эх, нужно было посоветовать ему одну замечательную микстуру, — в шутку сказал Дамблдор, все еще наблюдая за девочкой из-под очков. — Своим появлением Вы нас буквально огорошили.
— Я извиняюсь… — Пенни отвела взгляд в сторону.
— За что? Это не Ваша вина, — обнадежил ее директор. — По правде сказать, я даже не могу сказать, чья… Давайте скинем все на почтовых сов Ильверморни, которым не доплачивают за межконтинентальные перелеты?
Девочка негромко хихикнула.
— О, вижу, функции сов в этом мире Вам уже известны? — заметил Дамблдор.
— Я получила некоторые общие сведения о мире магов пока ехала сюда в экспрессе, — Пенни приложила все усилия, чтобы не «выдать» Лею.
— Что же, полагаю, подробности Вы уточнять не будете, — усмехнулся волшебник, — хотя это сейчас уже не важно.
Он встал своего места и подошел к девочке.
— Что же, мисс Лейн, — Дамблдор протянул ей руку, — нам предстоит сложная миссия: вернуть Вас домой к родителям и провести серьезную беседу. Не подскажите адрес?
— 4 Палас Грин, Кенсингтон, Лондон — Пенни заметила, что директор не собирается направляться к двери. — Мы что, прям сейчас переместимся туда из этого кабинета?
— Я не так хорошо знаком с Лондоном, как хотел бы, поэтому мы, как вы правильно заметили, «переместимся» на окраину Кенсингтонских садов. Остаток пути пройдем пешком
Беря Дамблдора за руку, девочка хотела спросить еще что-то, но не смогла, потому как у нее сперло дыхание и закружилась голова. Вдобавок ко всему ее сжали невидимые тиски, которые подняли Пенни над полом, хорошенько тряхнули и чуть ли не бросили обратно. Еле удержавшись на ногах, она сделала несколько шагов по каменной мостовой, покрытой листьями, и ухватилась за фонарный столб. Ветерком в лицо дохнула вечерняя прохлада.
— Прошу меня простить за то, что не предупредил о предстоящей трансгрессии, — послышался виноватый голос волшебника. — Я подумал, что это слово вызовет у вас массу вопросов, а время терять нельзя. Стоит отметить, что Вы, мисс Лейн, для первого раза, отлично перенесли межпространственное перемещение.
Но Пенни опять не смогла ничего сказать. Подступила тошнота.
***
Из кабинета, где уже около часа находились Артур и Мелисса Лейн и Дамблдор, не исходило ни звука. Тщетно пыталась Пенни прильнуть ухом к замочной скважине или заглянуть в нее, комната как будто находилась под барьером, пресекающим любой вид шпионажа. Чувство собственной беспомощности раздражало девочку всегда, особенно сейчас, когда буквально за дверью решалась ее судьба. Мандраж от всего, что произошло с ней за день, как-то спал, а осознание того, что она — волшебница, приятно грело душу. Радовало даже не то, что у нее есть дар к магии, а то, что она — особенная! Не такая, как все дети. В глубине души Пенни всегда считала себя таковой, но жизнь упорно опровергала ее убеждения.
Когда Пенни только поступила в начальную школу, мать, проводившая большую часть своего времени дома, взялась за ее обучение чуть ли не с большим рвением, чем сама девочка. Мелиссе было просто необходимо реализовывать себя, чем она и занималась через воспитание дочери. Но то, что для миссис Лейн было интересным времяпрепровождением, для Пенни казалось сущим адом. Утром она сидела в школе и пыталась быть прилежной ученицей, а днем дома ее ждали дополнительные занятия, направленные на развитие логики, риторики, памяти и всего остального, что в книгах по воспитанию называется «разносторонним развитием». Помимо этого были бальные танцы, театральные клубы и музыкальная школа. Ничего из этого не вызывало у Пенни особого интереса, она честно старалась успеть по-чуть-чуть во всем, но ее попытки оканчивались местами во второй десятке рейтинга успеваемости в школе. Не плохо. Но и не отлично. И Мелиссу Лейн это не устраивало. Как-то Пенни подслушала разговор родителей, обсуждавших ее.
— Артур, — Мелисса по привычке ходила из одного угла комнаты в другой, — я не понимаю! Почему у нее не получается хорошо учиться?
— Пенни на 16 месте из 90 учеников, куда еще лучше? — успокаивал мистер Лейн жену.
— Как же ты не можешь понять, — вздыхала та в ответ. — Неужели тебе не хочется, чтобы твоя дочь добилась большего, чтобы твои коллеги говорили…
— Мнением своих коллег я интересуюсь, когда работаю над статьями и исследованиями. То, что они думают насчет академических способностей моей дочери, меня не заботит, — высказал Артур свою позицию. — И вообще, Мелисса, почему ты решила, что она должна хорошо учиться? Потому что ее отец профессор? Достаточно необоснованный вывод.
— О, я рада, что ты от нее ничего не требуешь. И вообще все как обычно!
— Что «все»?
— Добрый отец и деспотичная мать!
— Прошу, не надо начинать…
— А я и не начинаю! Когда-нибудь и ты, и Пенелопа поймете, что я желаю ей добра, желаю ей хорошего будущего. В современном мире образование решает многое, практически все!
— Не обязательно быть ученым, чтобы стать великим человеком.
— Ты прав, но нужно быть… особенным, выделяющимся.
— Пенни и так особенная. Уж для нас двоих она всегда будет такой.
«Пенни особенная» отзвуком пронеслось несколько раз в голове девочки и осталось там навсегда. С этого самого момента она пыталась доказать это. Кому? Отцу? Матери? Наверное, в первую очередь, самой себе. Поразмыслив, Пенни поняла, что путь «самой лучшей» для нее закрыт, но вырисовывался второй. Какая разница, почему учительница выкрикивала посреди урока «Пенелопа Лейн!», если после этого все взгляды были прикованы к ней? Имело ли значение, из-за каких поступков ее знает каждый ученик младшей школы, если о ней говорят? Важно ли, какой отблеск у ее славы? Такие недетские мысли крутились в голове еще совсем маленькой девочки, уже тогда пытающейся найти свое предназначение в жизни.
Но сейчас все было по-другому. Не надо было придумывать, что бы выкинуть в очередной раз, чтобы ее заметили. Все случилось само собой.
«Как по волшебству» — иронично отметила про себя Пенни.
Ради нее собрали главных преподавателей школы магии. Ради нее отправляли срочный запрос в какое-то Министерство. В конце-концов, ради нее сейчас директор разговаривал с родителями.
У девочки закружилась голова. Она пошла в гостиную, открыла настежь окно и высунулась по пояс в ночь. Окунувшись в тишину, Пенни успокоилась и сделала несколько глубоких вдохов. В ответ раздался скрип. Девочка оглянулась и заметила, что в той же самой комнате, напротив камина, на своем кресле монотонно покачивалась бабушка и вязала. Хотя «вязанием» этот процесс назвать было сложно: слабые руки медленно вращали спицы, перекидывая между ними шерстяную нитку. Иногда, в виде большого исключения, появлялись узелки которые либо тут же распутывались, либо становились новым комком чего-то непонятного. Хотя нет… Пенни пригляделась и, подойдя к креслу, разочарованно произнесла:
— Мэгс, дай-ка сюда.
Девочка аккуратно забрала из старческих рук китайские палочки и вложила в них настоящие спицы, которые торчали из корзины с клубками, вместе с карандашами, линейкой, указкой и еще какой-то палкой непонятного происхождения. Но смена инструмента не особо повлияла на ситуацию…
Пенни присела перед бабушкой на корточки и, обхватив колени, заглянула ей в глаза.
— Что вяжешь?
— Для того, чтобы там… Когда я потом вернусь обратно… Чтобы… — еле слышное бормотание.
— Ясно.
Девочка выдержала паузу. Ей почему-то очень захотелось рассказать новость бабушке, хотя ожидать от нее хоть какой-то реакции было невообразимо глупо.
— Мэгс… Представляешь, я — волшебница…
Тишина.
— Самая настоящая волшебница! Так сказал…
— Знала… — чуть колыхнулись тонкие губы. — Я знала… Он говорил, что ты уже точно нет, но, Мелисса, я знала…
Пенни уже давно привыкла к тому, что они с матерью стали в глазах пожилой женщины одним человеком, и что Мэгс порой выуживала из остатков памяти такое, что могло сойти за ответ, но ответом не было…
Внезапно открылась дверь.
— Пенелопа, подойди к нам, — как-то неестественно низко прозвучал голос отца.
В темном кабинете находились трое: отец, облокотившись на стол, протирал очки, мать стояла лицом к окну, обняв себя руками, профессор Дамблдор сидел на кресле для аудиенций.
— Пенелопа, — когда Артур так называл свою дочь, он был серьезен, предельно серьезен. — Профессор Дамблдор нам все рассказал. Скажи, ты и правда сегодня так и не добралась до школы?
— Смотря до какой, — необдуманно выпалила девочка, но, почувствовав давящую атмосферу в этой комнате, пожалела о сказанном.
— Так да или нет?
— Нет, пап.
— Твой саботаж был запланированным? — мистер Лейн все еще не отрывал взгляда от оправы.
— Нет, пап.
— Как, по-твоему, чувствует себя сейчас мисс Берт, которая не досчиталась одной из своих студенток?
— Очень плохо.
— Ясно. Об этом побеседуем позже, а сейчас…
Наконец-то очки заняли свое место на переносице и Артур как ни в чем не бывало обратился к дочери:
— Пенни, ты хочешь изучать магию в Хоуворсе?
— В Хогвартсе, дорогой, — поправила его Мелисса.
— Прошу прощения, — извинился отец перед директором, но тот только слегка кивнул. — Так что?
— Да, хочу, — уверенно ответила девочка.
— Это будет не легче, чем в твоей обычной школе, — предостерег ее отец. — Профессор говорит, что дети твоего возраста уже обучаются на третьем курсе. Тебе придется догонять их, учить все с нуля. Ходить на дополнительные занятия. Все свободное время посвящать учебе.
Пенни поморщилась, отец прекрасно знал все ее больные места.
— Я все равно хочу поехать.
— Дорогая, что ты думаешь?
— Если это ее обдуманное решение, то пусть едет, — Мелисса сжала кончик шторы.
— Тогда… — Артур развел руками, — Тогда пусть едет.
— Мудрое решение, мистер Лейн, — Дамблдор встал с кресла. — Вашу дочь в школу привели не письма из Хогвартса, не родители… Так решила судьба. Она будет учиться там, где должна. В свою очередь могу ручаться за ее безопасность. Завтра я пришлю сопровождающего, он поможет ей подобрать необходимые вещи для учебы и сопроводит в школу.
— А мы с супругой сможем составить ей компанию в походе за покупками? — поинтересовался Артур.
— Боюсь, это невозможно, — покачал головой директор Хогвартса. — Люди, не обладающие магией, не могут попасть в Косой переулок…
— Очень жаль…
Тут отец девочки увидел время и встрепенулся.
— Профессор, позвольте вызвать вам кэб. В столь поздний час улицы даже такого спокойного района не безопасны.
— Прошу, не беспокойтесь за меня, — вежливо отклонил его предложение Дамблдор. — К тому же у нас, волшебников, есть свои, достаточно надежные варианты перемещения.
У Пенни в горле встал ком.
Попрощавшись с директором школы, в которой будет учиться его дочь, Артур отправил Пенни в ее комнату и вернулся в кабинет, где миссис Лейн застыла напротив окна.
— Теперь ты довольна, Мелисса?
— Довольна чем?
— Тем, что теперь наша дочь абсолютно точно «особенная»?
Женщина повернулась и взглянула на мужа.
— Я не хочу, чтобы она была волшебницей, — по ее щеке покатилась слеза, — в моей жизни уже был тот, кого мама называла «магом». И ничем хорошим это не кончилось.
***
Альбус Дамблдор медленно шел по парку и думал о предстоящем учебном годе. Он еще не успел начаться, а в Министерстве уже начались волнения, вызванные побегом из Азкабана Сириуса Блэка, дементоры остановили Хогвартс-экспресс, а один из них напал на Поттера… Теперь еще и непонятно как попавшая в школу волшебница, не знающая о своих способностях. Хитрая девочка, которая знает больше, чем говорит. Дамблдор остановился, достал из потайного кармана мантии фотографию семьи из трех человек, внимательно посмотрел на мужчину, поднимавшего на руки дочь, и вслух обратился к нему:
— Полагаю, ты думал, что твой план идеален, и ты сможешь исчезнуть, не оставив ни единого следа. Мне тоже так казалось. До сегодняшнего дня. Но вот незадача, волей судьбы мне в руки попала ниточка, и я не сомневаюсь, что, если хорошо за нее потянуть, она приведет меня к тебе… Финеас Сеймур.
