А в конце зло побеждает

Первым я увидела Хелию. Уж не знаю, как ему удавалось всегда выделяться на фоне абсолютно любой толпы, но талант этот определённо присутствовал и сейчас пришёлся как нельзя кстати: едва заметив его, я с облегчением выдохнула, последним рывком преодолела разделявшее нас расстояние и обессиленно привалилась к его плечу. — Опять неприятности нашла? — спокойно поинтересовался он, от греха подальше отодвинув от меня держащую бокал с шампанским руку, в ответ на что я невнятно замычала и с невероятной жалостью к самой себе призналась: — Лучше бы драку устроила, честное слово. Ну как можно было испортить всё, что так хорошо начиналось, буквально парой слов? Почему я никогда не думала, прежде чем открыть рот? — А ребята где? — всё же опомнилась я, оторвав голову от чужого плеча и принявшись вертеть ей по сторонам. — Одни вон там. — Хелия с ювелирной точностью указал в толпу танцующих, где наверняка с самой первой песни кружились счастливые Брендон и Стелла. — Флору пригласил на танец какой-то герцог. — Ещё один взмах рукой, и я быстро заметила в толпе её каштановую макушку. — Муза отправилась на дегустацию. — Получив очередное направление и чуть вытянув шею, я обнаружила и её — точнёхонько возле столов с закусками. — А Текна сказала, что ей нужно ненадолго отойти. — Куда? — тут же встрепенулась я, не в силах даже предположить, что же могло её так отвлечь, и, задумавшись, Хелия устремил свой стальной взгляд на меня. — Полагаю, тебе лучше знать, — отозвался он глубокомысленно, и, хоть в словах его не было скрыто никакого намёка, в тот момент в голове у меня что-то щёлкнуло: единственным среди всех людей, кто мог её заинтересовать, был… — Скоро вернусь, — выпалила я, окончательно отлипнув от его тёплого бока и устремившись обратно в толпу. Хелия тихо хмыкнул мне вслед. Аккуратно пробираясь между танцующими парочками и по возможности стараясь обходить их по самому краю, я была уже на полпути к выходу из зала. Серьёзно, я практически вышла на финишную прямую к этим злополучным дверям, при этом так ловко балансируя на каблуках, что Стелла наверняка бы поставила мне высшую оценку за грациозность. Но именно в тот момент до ушей моих донеслось её имя. Замерев на середине шага, я безошибочно повернула голову в нужном направлении и вперила взгляд в стоящих всего в паре метров от меня Оритела с Марион, которые вновь беседовали с Тередором и его супругой. Тяжело сглотнув и чувствуя, как сердце гулко бьётся о рёбра, я, сама того не осознавая, крепко сжала ткань платья на груди. — Вы сказали «Дафна»? Услышав мой голос, Тередор обернулся, а выражение лица Марион на мгновение стало практически умоляющим — словно она очень не хотела, чтобы я слышала их разговор. — Всё верно, — совсем не чувствуя её настроения, кивнул Тередор и жестом пригласил меня присоединиться к ним, что я незамедлительно и сделала, робко замерев рядом со скрестившим руки на груди Орителом. — Я как раз выражал вашим родителям глубочайшую благодарность от лица всего народа Андроса за жертву, принесённую вашей сестрой. — Жертву?.. — переспросила я севшим голосом. Шестерёнки в голове закрутились с двойным усердием, но я совершенно не понимала, какое отношение Андрос имел к тому, что Дафна пожертвовала ради меня собственной жизнью. — Не знаю, рассказывали ли вам об этом родители, но, помимо крон-принцессы Домино, ваша сестра также была Хранительницей сил Сиреникса, — вклинилась в разговор Ниобе, и я слушала её, затаив дыхание. — Это священная для Андроса трансформация, однако по природе своей она очень своенравна, из-за чего нуждается в постоянном контроле — для этого и избираются Хранительницы, стабилизирующие её и привязывающие к своей магии. Признаться честно, — губы Ниобе тронула лёгкая улыбка, — своим решением вступить на этот нелёгкий путь Дафна сильно повлияла на укрепление отношений между двумя нашими планетами, и мы очень ей за это благодарны. — Хорошо… — протянула я неуверенно и тревожно переступила с ноги на ногу. — Это здорово, правда, но… о какой жертве шла речь? — Позвольте объяснить, — понимающе кивнула Ниобе. — В прошлый раз, лишившись своей трагически погибшей Хранительницы, Сиреникс дестабилизировался. Сила принялась сходить с ума и бесноваться, причиняя вред всем своим носителям, и так продолжалось вплоть до того, пока Дафна не взяла её под контроль. Однако, после того как погибла она сама… такого не случилось. И означает это только одно: в свои последние мгновения Дафна лишилась физической формы, объединившись с Сирениксом и став с ним единым целым. Рот мой неверяще раскрылся, и на несколько секунд я совершенно потеряла дар речи. А затем выпалила — необдуманно и как обычно невежливо: — Но она ничего подобного не делала! Брови Ниобе коротко взметнулись вверх, однако все комментарии она предпочла оставить при себе. — Значит, Сиреникс сам поглотил её. Подобный исход также возможен, учитывая его жадное своеволие. — В любом случае, — вновь вступил в беседу Тередор, — мы хотели выразить вам свою благодарность. Жертва вашей старшей дочери поистине неоценима, и Андрос никогда её не забудет. — Нет… — сорвалось с моих губ раньше, чем я вообще это осознала, и Марион тут же коснулась моего плеча ладонью: — Блум. Я подняла на неё плывущий взгляд. Она сжала губы в тонкую линию. Развернувшись, не прощаясь и окончательно забыв про всякое воспитание, я практически бегом направилась к выходу из зала и ровно в дверях волею судьбы столкнулась с возвращающейся Текной. — Блум! — окликнула она удивлённо, когда я чуть не врезалась в неё, даже не попытавшись уйти в сторону, однако я не остановилась и стремглав покинула вмиг ставший ненавистным зал, не глядя пролетев и мимо охранников, и мимо осторожно несущей какой-то несуразно огромный торт прислуги. Я мчалась, не разбирая дороги, до тех пор, пока звуки музыки окончательно не стихли, а редкие фрейлины не перестали попадаться на глаза — видимо, забрела в ту часть дворца, до которой сейчас совершенно никому не было дела. И, остановившись, привалилась голой спиной к ближайшей колонне, сразу же почувствовав, как внутри всё сжимается от окатившего лопатки холода. Тому, что Текна следовала за мной, я даже не удивилась, однако присутствия её всё равно и не слышала, и не ощущала до того момента, пока сердце не перестало биться где-то в ушах, а сама она вновь не позвала меня по имени. — Что случилось? — спросила она обеспокоенно и замерла прямо напротив, осторожно приобняв себя руками. — Блум? — вновь повторила она и, видя, что колоться я не спешу, пустила в ход тяжёлую артиллерию: приподняла мой подбородок пальцами и вынудила взглянуть себе в глаза. Совсем как маленькая, я тут же упрямо отвела взгляд в сторону. — Блум. — В голосе Текны послышались строгие учительские нотки, и несложно было понять, что ей очень не нравился мой текущий настрой. — Либо ты сейчас же всё рассказываешь, либо я зову Стеллу. Я беспомощно зарычала, и рык этот оказался удивительно похожим на звериный. Откинув голову назад, я звучно ударилась затылком о колонну. — Я опять влезла не в своё дело, — призналась я наконец, и ответ не заставил себя долго ждать: — Это не новости, можно поконкретнее? И я рассказала ей обо всём, что поведали мне король и королева Андроса, чувствуя, как кулаки сжимаются от одних только воспоминаний о том, как безразлично и надменно они благодарили Оритела с Марион за гибель их дочери. — И они абсолютно уверены, что она слилась с Сирениксом? — очень серьёзно уточнила Текна по окончании моего рассказа, и, бросив на неё быстрый взгляд, я кивнула. — Поразительно… первый раз слышу о подобном. — Будь моя воля, я бы предпочла не слышать об этом вовсе, — пробурчала я куда-то себе под нос. Текна вдруг застыла. — Блум… — Голос её зазвучал совершенно иначе, и я отчётливо услышала в нём виноватые нотки. — Прости. Я совсем не подумала о том, что для тебя это имеет совсем иное значение. Поднимать взгляд я не спешила, и Текна взяла ситуацию в свои руки, мягко притянув меня в объятия. Уткнувшись ей в плечо, я всё же позволила себе закрыть глаза и выдохнуть. Мы стояли так очень, очень, очень долго. Я чувствовала мерные движения её грудной клетки и знакомое тепло тела, слышала ровный стук сердца и тихое дыхание, оседающее где-то в моих заколотых волосах, и не думала ни о чём. Мне не было ни спокойно, ни тревожно — просто никак, и для организма, безусловно, это было хорошей разгрузкой. — Как всё прошло с родителями? — поинтересовалась Текна спустя какое-то время, на автомате принявшись перебирать спадающие мне на спину пряди пальцами, и я приоткрыла глаза, разглядывая выстеленный коврами пол. — Неплохо, — соврала я беззастенчиво. — Танец, правда, оказался неожиданностью. — Эта часть понравилась мне больше всего, — произнесла вдруг Текна, и, выпрямившись, я адресовала ей недоумевающий взгляд. Тёплая ладонь мягко коснулась моей щеки, разослав по телу стайки беспокойных мурашек. — Ты великолепно смотрелась рядом с отцом, — призналась она, и весь мир замер: я просто смотрела в её изумрудные глаза, смотрела, и смотрела, и смотрела — а затем подалась вперёд и поцеловала, крепко сжимая за талию. Мягкие губы тут же приглашающе раскрылись, и мне захотелось завыть от внезапного осознания того, как сильно мне этого недоставало. Сделав шаг вперёд, Текна вжала меня в колонну и углубила поцелуй, и я сдавленно замычала, мечтая лишь о том, чтобы никогда её не отпускать и не лишаться единственной своей опоры. Кипящая кровь с бешеной скоростью носилась по венам, а довольно урчащее Пламя срывалось с волос крошечными горящими завитками и оседало на голых плечах, обжигая, но не оставляя следов. — М-мх, — раздался едва слышный стон, и крышу мне сорвало окончательно: я стиснула Текну так крепко, что могла почувствовать бешеное биение её сердца собственной грудью, и рука её переместилась мне на плечо, спешно убирая с него пылающие волосы. — Что… — прошептала я невнятно и в следующее же мгновение подавилась рваным выдохом: губы Текны переместились мне на шею, горячий язык обжёг её не хуже настоящего пламени, и я вновь жалобно замычала, не найдя в себе сил на большее. Казалось, тело плавилось вместе с мозгом. Мир вокруг плыл и утопал в неясных всполохах, сердце стучало так громко, что заглушало абсолютно все звуки, всё внутри сотрясало мелкой дрожью, а терзающие мою шею губы будто прожигали кожу насквозь, оставляя на ней несмываемое клеймо. Но подобный расклад в корне меня не устраивал, и, несильно дёрнув Текну за волосы, я вернула её голову в прежнее положение, возобновляя поцелуй, на который она ответила с невероятной готовностью. Обвившая меня за талию рука скользнула чуть ниже, и бедро её раздвинуло мои ноги, заставив вздрогнуть и инстинктивно изогнуться в спине. В следующее мгновение, испуганно охнув, я с силой толкнула её назад и судорожным движением поправила практически полностью спущенное с плеча платье. На лице не успевшей перестроиться Текны отразился немой вопрос, а уже через несколько секунд из-за угла показался спешно куда-то шагающий мужчина в строгом смокинге. Понятия не имею, как мне удалось его услышать: весь внешний мир, казалось, начисто стёрся с карты восприятия, и у нас были все шансы не заметить нежелательных свидетелей, даже если бы те подошли к нам вплотную. Пройдя ещё немного, мужчина подслеповато вгляделся в наши силуэты, и брови его удивлённо взлетели вверх. — Ваше Высочество? — Разумеется, он меня узнал, и я даже не сомневалась, что он тоже служил при дворе. — Что вы здесь делаете? Всё в порядке? — Д-да… — отозвалась я всё ещё слегка дрожащим голосом. — Просто… перевожу дух. — Прекрасно вас понимаю, — важно кивнул мужчина и, к большому моему счастью, решил не останавливаться, продолжив сосредоточенно шагать по своим неотложным делам. — Но если вам вдруг что-то понадобится, сразу сообщите, хорошо? — Непременно. — Я с трудом выдавила из себя улыбку и не отрывала от него взгляда до тех пор, пока его спина не скрылась за следующим поворотом. Спустя десять секунд затихли и шаркающие шаги. В ужасе выдохнув, я откинула голову назад и врезалась затылком в колонну. — Прости, — произнесла я виновато, глядя на всё ещё слегка раскрасневшуюся Текну, которая так и замерла в паре метров от меня, — услышала его в последний момент. — Нет, ты прости. — Словно пытаясь привести себя в чувства, она повела плечами и машинально провела рукой по самую малость растрёпанным волосам. — Я… немного увлеклась. Губы мои сами по себе растянулись в улыбке: одновременно игривой и чрезвычайно смущённой. — Кто бы был против. Встретившись со мной взглядом, Текна замерла на мгновение, а затем отвернулась и коротко улыбнулась. Мы провели в том коридоре ещё несколько минут: выравнивали дыхание, прогоняли румянец со щёк и худо-бедно приводили себя в порядок, совсем позабыв про внешний вид в течение столь приятного процесса. И, когда всё относительно вернулось в норму, я выдохнула ещё раз, набираясь сил перед последним на сегодня прыжком в воду, и вслед за Текной — к счастью, успевшей запомнить проделанный мной в горячке путь — направилась обратно в зал. Лишь тогда я обратила внимание на то, что Даркара на прежнем посту уже не было и место его занял совершенно незнакомый стражник, который на пару с коллегой мигом подтянулся и отвесил поклон, стоило мне только показаться в поле их зрения. — Ваше Высочество! — отрапортовали они в один голос, и я неловко улыбнулась, протискиваясь мимо них в зал. К моему большому удивлению, Хелия обнаружился всё на том же месте и всё с тем же бокалом шампанского в руках — хотя, судя по тому, что содержимого в нём стало в разы больше, я подозревала, что был он уже далеко не первым. — Стелла с Флорой тебя потеряли, — сообщил он, как раз делая глоток, и практически в этот же момент я услышала со стороны толпы заглушённое музыкой «о!». — Вот ты где! — уже гораздо отчётливее провозгласила выбравшаяся из кучи танцующих тел Стелла и тут же вопросила: — Куда пропала? Выдать нужный ответ сразу я не сумела, а потому осчастливила её только неуверенным «э-э-э». Взгляд её вдруг скользнул куда-то ниже, она прищурилась, словно пытаясь понять, не обманывало ли её зрение, и, убедившись в правильности своих предположений, растянула губы в донельзя хитрой улыбке. — Я-я-ясненько. — Голос её звучал до невозможного лукаво, и, одарив Текну довольным взглядом, Стелла церемонно прикрыла рот рукой. В голове у меня заворочались определённые подозрения, однако соображала я всё ещё хреново — пришлось просить помощи: — В чём дело? — Нахмурившись, я устремила требовательный взгляд сначала на Стеллу, а затем на замершую за спиной Текну, но одна отвечать на мой вопрос явно не собиралась, а вторая просто не успела — со стороны Хелии раздался деликатный кашель. — Небольшое напоминание о бурном вечере, — пояснил он туманно и коснулся пальцами своей шеи, указывая точно на место, куда… Глаза мои в ужасе округлились, и, содрогнувшись всем телом, я спешно сжала шею ладонями, закрывая её от посторонних глаз. Засос! — Иди сюда, — совсем по-матерински вздохнула Стелла и, практически силой оттянув мои руки, ловким движением перекинула часть распущенных волос через плечо. Затем сощурилась, неудовлетворённая, и как можно аккуратнее вытащила из причёски ещё один локон, добавив его к уже получившейся композиции. — Вот, теперь лучше, — кивнула она довольно и подмигнула: — Только не дёргайся особо, а то перед папочкой объясняться придётся. — Спа… спасибо… — протянула я одновременно испуганно и растерянно. Вот уж действительно, чего мне для полного счастья не хватало, так это сплетен о том, что на своём первом балу новоявленная принцесса бесстыдно обжималась с неизвестным. Хмыкнув, Хелия сделал ещё один глоток шампанского, а я перевела взгляд на Текну и гневно сощурилась, намереваясь потом хорошенько отомстить ей за такую подставу. — Прости, — отозвалась она одними губами и потупила взгляд. В этой компании мы простояли ещё какое-то время, а вскоре к нам присоединились и Брендон с Флорой — вопрос, куда Стелла дела своего ненаглядного, отпал сам собой, и, судя по виду Флоры, она была до глубины души благодарна ребятам за возможность спастись от настырных графов. — Все живы? — уточнила я сочувствующе, и Флора только протяжно выдохнула, а Брендон мужественно кивнул. — Спасибо вам… Я оборвалась на полуслове, и вся длинная благодарственная речь тут же вылетела из головы. Взгляд мой пересёкся со взглядом какого-то внимательно наблюдающего за нами паренька, и, стоило ему осознать установившийся между нами контакт, он быстро направился к нам — зачем, не стоило даже сомневаться. Испуганно пискнув, я выхватила из рук оказавшегося ближе всех Хелии полупустой бокал, судорожно вручила его удивлённой Флоре и как можно скорее утянула его в центр зала, смешиваясь с танцующими парами. В правильную позицию я встала на чистейшем автомате, видимо, ещё не успев забыть танец с Орителом, и первой шагнула в сторону, вынудив его последовать за мной. — Объяснения будут? — полюбопытствовал он, покорно подстраиваясь под мои шаги, и только тогда я осознала, что сделала. — Прости, — пролепетала я с неловкой улыбкой. — Мне просто показалось… что меня хотят пригласить на танец… и я слегка запаниковала. Обдумав мои слова, Хелия издал многозначительное «м-м», а затем вдруг перехватил мою ладонь крепче и как-то совершенно незаметно перетянул на себя роль ведущего, вызвав у меня лишь немое восхищение плавностью и уверенностью своих движений. Кружиться с ним по залу было и вполовину не так смущающе, как с Орителом, а ощущение удерживающих меня сильных рук вызывало жгучее желание расслабиться и почувствовать себя маленькой беспомощной девочкой, которой дозволено просто прижаться к чьей-то груди и оставить взрослым решение всех проблем. Хоть и являлся чистой импровизацией, танец этот значительно прибавил мне сил, и, сбавив темп шагов по окончании мелодии, Хелия галантно поцеловал мою ладонь, после чего с усмешкой поправил сбившиеся с плеча волосы, и я вновь залилась стыдливым румянцем. Когда мы вернулись к остальным, — Муза тоже решила присоединиться к компании, видимо, успешно опустошив все попавшие в поле своего зрения столы, — никто, казалось, уже даже не удивлялся очередным моим сумасбродным выходкам: Стелла мило беседовала о чём-то с Брендоном, Флора в прострации покачивала вверенный ей бокал, с Муза делилась с Текной впечатлениями о своих кулинарных похождениях. — Держи, — спохватилась Флора, заметив возвращение законного хозяина недопитого шампанского, в то время как я обессиленно привалилась к стене и вновь опасно откинула голову, рискуя выставить своё новое украшение на всеобщее обозрение. Надо признать, ближе к своему завершению бал казался мне далеко не таким страшным, каким был поначалу: теперь всё скорее походило на уже привычную и чертовски родную суматоху, а присутствие рядом близких людей и вовсе помогало пережить этот день относительно безболезненно — как показала практика, они приходили на помощь даже в тот момент, когда совершенно этого не планировали. Не знаю, сколько я так простояла, и вполне возможно, измотанная и измученная, даже задремала на какое-то время, умудрившись ни на кого не свалиться и не привлечь ещё каких-нибудь горе-кавалеров. В любом случае, из забытья меня вывел смутно знакомый голос, и, открыв глаза и сфокусировавшись, я увидела на возвышении у тронов того самого мужчину, с которым столкнулась тогда в коридоре. — Дамы и господа! — провозгласил церемониймейстер, привлекая не только моё внимание, но и всех собравшихся. — К сожалению, этот чудесный вечер подходит к концу, и завершить его Её Величество королева Марион и Его Величество король Орител хотели бы символической коронацией, впервые возложив на голову своей горячо любимой дочери по праву принадлежащую ей корону! Толпа зааплодировала, а внутри у меня всё в ужасе ухнуло вниз: и ведь Стелла предупреждала меня о чём-то подобном, а я как обычно умудрилась позабыть о самом важном. — Давай скорее, — подтолкнуло меня Её блондинистое Высочество, понимая, что озирающиеся в поисках юной принцессы люди постепенно начинают её находить и тянуть с действиями нельзя. Внутри у меня всё окатило волной замогильного холода: а что, если волосы решат соскользнуть с плеча в самый неподходящий момент?! Но выбора у меня не было, и, молясь лишь о том, чтобы коленки предательски не подогнулись, я направилась к родителям сквозь почтенно расступившуюся толпу. Марион уже ждала меня возле тронов, стоя при этом почему-то не у крайнего, самого скромного по размерам и, очевидно, предназначавшегося для наследницы, а возле центрального — наиболее крупного и монументального. Губы её на мгновение растянулись в ободряющей улыбке, однако я видела, что она всё ещё была задета тем разговором. Орител замер рядом с церемониймейстером, аккуратно держащим мою корону на шёлковой подушке, и меня озарило запоздалой догадкой о том, что, скорее всего, именно за ней он тогда и спешил. — Прошу, дорогая, — пригласила Марион, едва нога моя ступила на возвышение, и, сглотнув, я развернулась, как можно изящнее опускаясь на слишком большой для меня трон. В то мгновение я почувствовала… силу. Но не свою — моя и так была при мне: силу самого Дракона, сконцентрированную, однако почти совсем рассеявшуюся, принадлежавшую всем моим предкам, королям и королевам, занимавшим этот трон до меня. Она бурлила в глубине камня, обнимала меня невидимым коконом, ласково гладила по щекам и заискивающе обещала, что всё будет хорошо — до тех пор, пока она со мной, а враги в ужасе дрожат перед нашей мощью. Ощущение пьянило, однако и вполовину не так сильно, как само Ядро, а потому я позволила себе коротко закрыть глаза и выдохнуть, беря разбушевавшиеся эмоции под контроль. Никаких врагов. Никакой мощи. Война осталась позади. Грянул оркестр. Мелодия разогревалась, постепенно набирая темп и грозясь вот-вот разразиться в поистине грандиозную, торжественную песнь, призванную чествовать будущую правительницу Домино. Осторожно взяв корону, Орител сделал шаг ко мне и замер с противоположной от Марион стороны, и я следила за его движениями неотрывно, полностью исключив из зоны своего восприятия всех собравшихся и глазеющих на нас людей. Он поднял корону у меня над головой. А затем мягко опустил её на волосы. Как и ожидалось, не произошло абсолютно ничего — лишь гости разразились бурными овациями, нестройными и несдержанными, на пике своём заглушающими даже грохочущий оркестр. Поддерживаемая мощью пульсирующей в троне силы, я даже не дрогнула, спокойно принимая все адресованные мне аплодисменты. Когда же они спустя какое-то время сошли на нет, Орител протянул мне руку, и, взявшись за его широкую ладонь, я вновь поднялась на ноги. В тот же момент, как моя связь с камнем прервалась, в свои права вступили все временно заглушённые эмоции, и не успела я испугаться, как раньше этого в сотый раз смутилась взаимодействию с отцом. Казалось, он намеренно старался на меня не смотреть: взгляд его был обращён к толпе, а рука скорее просто поддерживала, не касаясь больше положенного. — На этой торжественной ноте, друзья, мы завершаем наш чудесный бал! — впервые обратилась к толпе Марион и вскоре поравнялась с нами, замерев на самом краю возвышения. — Надеюсь, скоро мы с вами встретимся ещё раз и займёмся пускай и не такими увлекательными, однако чрезвычайно важными делами. Спасибо, что согласились уделить нам немного своего времени! Да благословит вас великий Дракон! Почтительно поклонившись хозяевам дворца, люди начали расходиться: толпа редела, живые очереди ползли в сторону огромных дверей, а замершая перед нами стража бдительно следила за тем, чтобы никто не допускал вольностей. За спиной у меня раздался тихий вздох, и, удивлённо приподняв брови, я обернулась к Марион. — Прости, — она постаралась отмахнуться и выдавить из себя слабую улыбку, — просто всё это… немножко выматывает. — Я думала, вы уже привыкли к подобным мероприятиям, — призналась я честно и украдкой взглянула на Оритела: взгляд его был всё так же тяжёл, однако к замеченной чуть ранее вселенской усталости теперь примешалась и вполне обычная человеческая — судя по всему, в глубине души он тоже в этот вечер был бы рад заняться совсем другими вещами. Неожиданное открытие заставило меня серьёзно задуматься над переосмыслением некоторых представлений обо всех монархах. — Привыкли, безусловно, — ответила тем временем на мою наивную реплику Марион. — Но мы ведь тоже люди, не забыла? — Глаза её блеснули доброй улыбкой, и мне вдруг стало невероятно стыдно за то, как я вела себя до этого — хотя, казалось бы, не делала ничего предосудительного и в принципе старалась быть максимально корректной. — Ступай, — вмешался в нашу беседу Орител. — Проводи друзей. И, если не захочешь прощаться, можешь отправляться вместе с ними. — Орител! — тут же пихнула его локтем Марион, а сердце моё неприятно кольнуло. Я тут, значит, из кожи вон лезу, пытаясь достойно отыграть роль, которая мне и даром не нужна, а он решил строить из себя оскорблённую девицу? Поймав мой растерянный взгляд, — поднявшееся внутри раздражение не успело проявить себя физически, а потому в первые мгновения я, скорее всего, походила лишь на сбитого с толку щеночка, — Орител вдруг потупился и неловко откашлялся. — Я… не хотел показаться грубым. И пытался сказать, что прекрасно понимаю, как ты должна была устать, а потому не хочу нагружать тебя больше необходимого. — Я так и поняла, — кивнула я кротко, бросила последний взгляд на Марион и, сойдя с возвышения, направилась в сторону терпеливо ожидающих меня друзей. Выдержки Стеллы хватило ровно до того момента, пока я к ним не добралась: как только я оказалась в зоне досягаемости, она беззаботно шлёпнула меня по спине и улыбнулась во все тридцать два. — Ну что, всё кончено? Прими мои поздравления, ты выжила! — хохотнула она беззлобно и вновь змеёй обвилась вокруг руки Брендона. — Эх, как не хочется прощаться… — Если вам нужно уединиться, могу предложить свою комнату в безраздельное пользование, — ухмыльнулась я бесстыдно, и Стелла сразу заалела, а Текна коротко улыбнулась, на пару со мной отведав сладкий вкус долгожданной мести. Смущённый Брендон изо всех сил старался не выдать своего состояния, однако всё было понятно по одним лишь глазам. Муза зевнула и с хрустом потянулась. — Я всё понимаю, честное слово, но может, мы всё-таки вернёмся? — Конечно! — спохватилась я и оглянулась на выход, возле которого уже практически рассосалась толпа. — Затем и пришла. — Чудесно, — протянула она, словно довольная, хоть и чрезвычайно уставшая, кошка, и развела руками, приглашая меня проводить их обратно в мои покои. Так я и сделала, найдя обратную дорогу так уверенно, словно топтала эти коридоры уже не первый год, и, подхватив оставленную небрежно валяться на кровати одежду, девочки выстроились перед Стеллой, предоставив ей право отправить их в объятия долгожданного покоя. Успевший задремать в наше отсутствие Раф радостно гавкнул и вновь принялся валяться на полу, видимо, предлагая нам присоединиться к нему в этом несомненно увлекательном занятии. — Сначала Брендона, хорошо? — улыбнулась Стелла, оглядывая окружившую её толпу, и Флора с Музой практически синхронно кивнули. Трансформировав кольцо в скипетр, Её Высочество обернулось к своему ненаглядному, и тот устремил взгляд на меня. — Спасибо за приглашение. — Лицо его озарилось дружелюбной улыбкой. — Было весело. — Всегда пожалуйста, — ответила я ему той же любезностью, и они со Стеллой были таковы — а судя по времени, которое прошло между двумя телепортациями, на той стороне она не упустила шанса крепко поцеловать Брендона на прощание. — Следующие! — объявила Стелла, едва успев появиться и перехватив свой скипетр покрепче, после чего бросила полувопросительный взгляд на Хелию: — У тебя же свой ход есть, да? — Так точно, — спокойно кивнул он, однако прощаться не спешил. И я решила последовать его примеру — на самом деле, давно уже планировала это подсознательно, однако обдумать открыто решилась только сейчас. — Идите без меня, — обратилась я к подругам, и Стелла, точно ищейка, тут же вскинула голову, одаривая меня прищуренным взглядом. — Я просто ненадолго задержусь, не переживай, — улыбнулась я, мирно поднимая руки. — Сама понимаешь, королевские дела. Как только закончу, дам тебе знать. — Договорились, — тут же удовлетворённо отозвалась она, однако, прежде чем они успели растаять в воздухе, я спохватилась: — И Рафа с собой забери! Замерев на середине движения, Стелла уставилась на продолжающее елозить по ковру мохнатое чудовище, а тот, словно поняв, что от него хотели избавиться, настороженно вскинул голову. — Аву? — спросил он, одарив меня подозрительным взглядом. — Никаких «аву», — отрезала я. — Если не хочешь здесь прописаться — марш домой. Долгие несколько секунд между нами шло ожесточённое молчаливое противостояние, но авторитет мой оказался достаточно силён, и, понурив голову, Раф нехотя поднялся и уныло поплёлся к готовящимся к отправке девочкам. — Молодец, — кивнула я удовлетворённо и дала отмашку Стелле, которая, улыбнувшись в последний раз, тут же растаяла в воздухе, прихватив с собой всю четвёрку. Я шумно и протяжно выдохнула. — Тяжёлый денёк? — хмыкнул Хелия, привалившись спиной к дверному косяку и сложив руки на груди. Не тратя силы на лишние разговоры, я просто молча кивнула. — И что собираешься делать дальше? Я одарила его беспомощным взглядом. — Исчерпывающе, — кивнул он со всей серьёзностью, и на губах его проскочила лёгкая улыбка. — Как насчёт небольшой передышки? — А? — откликнулась я, не понимая, к чему он клонит, и Хелия улыбнулся шире — нечасто я такое видела. — Помнится, ты мне кое-что обещала этим летом. Доходило до меня долго: шестерёнки крутились в голове из последних сил, выжимая из измученного мозга все доступные воспоминания, и всё же я поняла. — Ну конечно. — На губы сама собой полезла усталая улыбка. — Только… — Я оглянулась, но комната была практически девственно чиста. — У меня тут нет бумаги… — Не проблема, — с готовностью отозвался Хелия и исчез — только для того, чтобы уже спустя пятнадцать секунд появиться снова с альбомом и карандашом в руках. — Приступим? Кивнув, я обессиленно опустилась на кровать, а сам он устроился на кресле возле трюмо. И принялся рисовать.

***

Сказать по правде, я не узнавала себя в получившемся рисунке. Безусловно, Хелия был просто потрясающим художником и работой его я могла только восхищаться, однако… это была не я. Не та, которой я себя знала, — скорее, улучшенная версия, полная сил, уверенности и доведённая до идеала настоящим мастером своего дела. Принять портрет я отказалась, но не упустила возможности в полной мере высказать Хелии всё своё восхищение, и, простившись с ним и наконец-то оставшись в одиночестве, стащила злополучную корону с головы. Настала самая сложная часть — прощание с родителями. Тенью выскользнув из своей комнаты, я вспомнила всё, чему меня учила Дафна, и старания мои окупились: дойти до королевских покоев удалось без единой подсказки со стороны снующей тут и там прислуги. Набрав побольше воздуха в лёгкие, я постучалась, и практически в то же мгновение дверь распахнулась — на пороге стояла встревоженная Марион, из взгляда которой, стоило ей меня увидеть, тут же исчезло всё волнение. — Ты пришла, — выдохнула она с заметным облегчением и отступила в сторону, приглашая меня войти. Шагнув на порог, я поняла, что больше не чувствую былого напряжения. — Привет, — произнесла я неловко, и взгляд тут же наткнулся на фигуру замершего возле балкона Оритела: совсем как в прошлый раз, он стоял, скрестив руки и прислонившись плечом к большой мраморной колонне. Взгляд был по-прежнему тяжёл, но не давил — теперь я ему только сочувствовала. — Как ты? — заботливо спросила закрывшая за моей спиной дверь Марион. — Сильно вымоталась? — Не впервой, — отозвалась я честно, решив не лгать почём зря, и протянула ей корону, которую до этого неуверенно теребила в руках. — Думаю… э-э, не стоит брать её с собой в Алфею. Пускай будет у вас. — Конечно, — тут же понимающе кивнула Марион и, взяв корону, положила её на большой круглый стол, как самую обычную безделушку. — Платье я оставила на кровати в комнате, — спохватившись, сообщила я, и Марион вновь кивнула. — В общем… — Я замялась, а потом тихо выдохнула. — Честно, я не знаю, что ещё сказать. Просто хочу… вырубиться. Ни слова не сказав, Марион сложила руки на подоле своего платья. В покоях повисла тишина: вроде все всё поняли и готовы были разойтись, но что-то всё равно казалось… неправильным. И вскоре стало ясно, что именно. — Блум. Голос Оритела раздался как гром среди ясного неба, и, едва заметно вздрогнув, я перевела взгляд на него. Оттолкнувшись от колонны, он направился к нам, а по пути совершил что-то по моим меркам совершенно немыслимое — стянул тяжёлую корону с головы и не глядя бросил её на их огромную кровать. Марион отреагировала на этот жест невозмутимым спокойствием. — Всё, что сегодня произошло… Мы очень хотим, чтобы здесь ты чувствовала себя спокойно. Нет смысла лгать самим себе: тебе придётся учиться, и учиться много. Тебе предстоит стать королевой — к сожалению, хочешь ты того или нет. Однако… просто знай, что мы с мамой всегда тебя поддержим. И всегда будем просто рады видеть, ведь для нас ты в первую очередь драгоценная дочь. По телу моему прокатилась мелкая, до ужаса противная дрожь. Я не знала, как реагировать: сердце взволнованно застучало, в голове снова заворочались тревожащие мысли, душу заволокло горьким чувством вины, однако вместе с тем я была… тронута. Чувство это практически не поддавалось описанию, ведь у меня были родители, растившие и любившие меня всю жизнь, я была счастлива с ними, я готова была ради них на всё — но… они были там. В том, обычном и беззаботном мире, где не было ни магии, ни груза королевских забот. Знать, что здесь меня тоже ждали люди, как никто другой понимающие все свалившиеся на меня проблемы и действительно способные их решить, было приятно. — Хорошо, — ответила я, всё-таки совладав с собственным телом. — Я… понимаю. Не в восторге, боюсь, не хочу… но всё равно понимаю. — Звучишь очень по-взрослому. — Губы Оритела впервые на моей памяти тронула лёгкая улыбка, и я не смогла не улыбнуться в ответ, пускай и очень-очень робко. — Я правда постараюсь сделать всё, что в моих силах. Только очень прошу… не торопите события. — Никогда, — серьёзно заверил меня Орител, и я кивнула, опустив взгляд. — Тогда… я загляну, когда выдастся свободный день, хорошо? — Наши двери для тебя всегда открыты, — до невозможного ласково заверила Марион, и, оставив им свой магический номер, на случай если потребуется срочно со мной связаться, я покинула королевские покои. И в то же мгновение, как тяжёлая дверь бесшумно закрылась за моей спиной, я провалилась в вязкую чернильную тень. Громко вскрикнув, ровно через секунду я вылетела с другой стороны открывшегося прямо под ногами портала и уже по традиции приземлилась в свою любимую позу — пятая точка кверху, носом в пол. — Ну что ещё?! — рыкнула я раздражённо, ни секунды не сомневаясь в том, чьих рук это было дело, и, подскочив на ноги, нашла взглядом сначала замершего неподалёку Даркара, а затем и до неузнаваемости изменившееся окружение: мы находились… в библиотеке. Огромной, просто громадной библиотеке. — Читай, — велел Даркар по обыкновению лаконично, и я состроила одно из самых красноречивых выражений лица, на которые только была способна. — Объясниться не желаешь? Вместо ответа из-под гигантского стола, перед которым я и приземлилась, вылезли две юркие тени и, обвив мои запястья, силой притянули меня к одиноко лежащей на нём книжке. — Даркар! — воскликнула я гневно, но расплавить тени не успела — те быстро спрятались обратно в клубящуюся под столом темноту, и я обернулась, яростно хлестнув себя волосами по лицу. — Что, чёрт возьми, происходит?! — Читай, — повторил он безапелляционно, и глаза его опасно полыхнули жёлтым. Выбора у меня не оставалось. Развернувшись обратно к столу, я упёрлась в него руками и уставилась на толстую, выцветшую от времени обложку. «Проклятья». Язык даже не был древним. — И? — раздражённо вопросила я, бросив на него взгляд через плечо. — Дальше-то что? Ты мне её всю предлагаешь штудировать? — Тередор с Ниобе описали тебе проклятье. Проклятье Сиреникса. В это мгновение мир вокруг замер. Я слышала, как где-то в глубине библиотеки жужжит непонятный механизм, как в ушах у меня вновь принимается шуметь разбушевавшийся пульс, как сердце гулко бьётся в груди и как мозг категорически отказывается осмысливать услышанное. — О чём… ты говоришь? — выдавила я, с неподдельным ужасом начиная понимать, к чему он клонит, и Даркар безжалостно продолжил: — То, что удерживает её всё это время, — проклятье Сиреникса. А если знать подход, любое проклятье можно разрушить. Нет. Нет, нет, нет. О чём он говорил, в чём пытался меня убедить, что вообще посмел допустить — этого не могло… Я не понимала, кого пыталась обмануть. — Объясни. Голос мой звучал глухо и слишком слабо: силы будто разом покинули тело, и я бы вовсе осела на пол, если бы не продолжила остервенело сжимать деревянную столешницу. Я до ужаса боялась поверить в то, что слышала. — Проклятья уничтожимы. — Наконец-то сдвинувшись с места, которое до этого занимал, словно непоколебимая статуя, Даркар подошёл к столу и замер всего в метре от меня. — Разрушь источник — разрушишь и его само. — И какой же… у него источник? Даркар взглянул на меня так, словно я задала просто непозволительно глупый вопрос, — я практически видела в его светящихся глазах сожаление о том, что он решился связаться с такой бестолковой ученицей. — Сиреникс. С губ моих сорвался истерический смешок. Ну конечно, и как я только сама не догадалась? Всего-то уничтожить целую трансформацию — плёвое дело, каждую неделю таким занимаюсь! — Даркар! — Оклик этот получился слишком громким и слишком отчаянным. Я тонула, тонула в захлестнувших меня мыслях и эмоциях — мозг отказывался признавать реальность происходящего, сердце стремилось проломить рёбра и умоляло меня поверить в то, о чём я мечтала больше всего на свете, а сама я в это время просто задыхалась, не справляясь с лавиной обрушившихся на меня откровений. — Ради всего святого… — Голос перешёл практически на шёпот, и я закрыла глаза. — Просто поговори со мной. Пожалуйста. Я не… я так не могу. — Что непонятного? Если уничтожишь Сиреникс, сможешь вернуть сестру. Внутри у меня всё оборвалось, и колени таки подкосились — упасть не дали только вовремя выскочившие из-под стола тени, которые сплелись подо мной подобно живому трону, поддержав и вернув в нормальное положение. Сердце стучало где-то в горле, и стук этот был по-настоящему безумным — казалось, я вот-вот задохнусь. Этого просто не могло быть. Этого не должно было быть. Потому что иначе… не задумываясь, я бы отдала ради этой миссии абсолютно всё. И я сделала шаг в пропасть. — Что я должна делать? Даркар махнул рукой, и со всех концов библиотеки к нам потянулись книги разных размеров и состояния. — Когда погибла предыдущая Хранительница Сиреникса, Андрос был в панике, — принялся рассказывать он, пока стол постепенно заполнялся старинными фолиантами. — Согласно традициям, её место должна была занять следующая наследница престола, дочь Тередора Лейла, однако в то время она была слишком мала — ей едва исполнилось семь. Тогда-то Андрос и заключил союз с Домино, согласно которому Дафна брала эту ношу на себя, становясь связующим звеном и посредником между двумя королевствами. В то время она только-только закончила Алфею, а потому решила сделать хранилищем своих сил Роккалуче, на берегу которого любила проводить свободное время. Я слушала его, затаив дыхание. Впервые Даркар так открыто говорил со мной о Дафне. Впервые я узнавала её историю от кого-то, кто знал её лично и видел такой, какой никогда не видела я сама. Впервые у меня появился шанс… спасти её. Однако закончился рассказ так же внезапно, как начался, и меня силой вырвало обратно в мрачную реальность. — Это всё, что тебе надо знать, — безжалостно обрубил Даркар. — Остальное в книгах. Ни слова не говоря, я плюхнулась на первый попавшийся стул и придвинула к себе первую из нескольких десятков книг. Я провела за чтением всю ночь. Не следила ни за временем, ни за Даркаром, который, кажется, в один момент просто растворился в тенях, и жадно глотала строчку за строчкой — всё, что хоть как-то касалось Сиреникса. Гармоникс. Священность. Бесконечный Океан. Столпы и Трон Императора. Тайна получения, которой владеет лишь королевская семья Андроса. Проклятье, лишающее тебя сил, если ты не успеешь получить трансформацию в установленный срок. Когда я закончила сбор информации, голова гудела и грозилась разорваться: и от количества насильно всунутых в неё сведений, и от не отпускающего меня напряжения, и от проведённой без сна и отдыха ночи. Я хотела есть, хотела спать, хотела просто лечь и отключиться — желательно дня на два, чтобы полностью восстановить запас ушедших в минус сил. Но я не могла. Только не до того, как… Даркар появился за спиной по обыкновению бесшумно и очень вовремя — как раз в тот момент, когда, откинув от себя последнюю книжку, я без сил завалилась на жёсткую спинку стула, не предназначенного для столь долгого сидения. — Похвальное рвение, — бросил он сухо, и я глухо рассмеялась — да так громко, что услышь меня местный библиотекарь, мгновенно бы сделал замечание. — Ты большой и страшный дядя. Тебе абсолютно наплевать. Я поняла. Наверное, в какой-то мере я гордилась тем, что за подобную насмешку Даркар не превратил меня в кучку пепла. Вместо этого он сдвинул разложенные мной книги в сторону и присел на край стола, не переставая меня удивлять. — Хочешь сказать, открывшаяся возможность не ослепила тебя? — А тебя? — парировала я, глянув на него из-под предплечья, однако на лице Даркара не дрогнул ни единый мускул. — Ты не знаешь, в какой именно момент они слились воедино. Если всё случилось уже после того, как заклятье ведьм подействовало… всё, что ты получишь в случае успеха, — лишь хладный труп. И вы уже никогда не сможете увидеться. Даже ночью. — И что?! — мгновенно вскинулась я, вскочив на ноги и оказавшись с ним практически нос к носу. — Что это значит, чёрт возьми?! Зачем ты тогда обо всём мне рассказал?! — Чтобы ты приняла решение, — спокойно ответил Даркар, заставив меня тут же забыть обо всём, что я хотела сказать дальше. Сердце застучало сильнее, жалобно умоляя меня не делать этого. — Если ты готова поставить на кон всё и идти до конца, флаг тебе в руки. Но если потом собираешься жалеть и искать способ вернуть всё как было, забудь об этом сразу. Довольствуйся тем, что имеешь. На глаза мне навернулись слёзы — я не собиралась плакать, но всё скопившееся внутри напряжение отчаянно требовало дать ему выход. Как вообще он мог ставить меня перед таким выбором? Меня, а не Дафну! Рискнуть и наконец-то воссоединиться с ней в реальности или же потерять её навсегда. Избавить её от вечного плена и томительного ожидания каждой новой ночи. Наконец-то подарить покой, каким бы страшным он ни оказался. Наверное, я была эгоисткой. Да и с трезвым мышлением, пожалуй, тоже было не ко мне. Но выбора даже не стояло. — Я не позволю ей мучиться, чем бы это ни закончилось, — сказала я твёрдо и смахнула застывшие на ресницах слёзы. — Говори, что нужно делать. Даркар смерил меня внимательным, изучающим взглядом, словно проверяя, действительно ли я осознавала то, что говорила, или же несла всю эту пургу в белой горячке и слову своему была не хозяйка. Сказать по правде, я и сама не была уверена, какой вариант тут был правильным. — Материал хорошо усвоила? — наконец спросил он без особого доверия, и я с готовностью кивнула. — Что является сердцем Сиреникса? — Столпы, — отозвалась я незамедлительно. — И где они? — В Бесконечном Океане. — Как туда попасть? — С помощью Сиреникса. — И круг замкнулся, — констатировал Даркар, прервав наш короткий блиц-опрос. — О чём ты? — Я яростно мотнула головой, но вывести его из равновесия было не так-то просто. — Как ты Сиреникс намереваешься получать? — Напрямую, — рыкнула я. — Отправлюсь на Андрос и поговорю с королём и королевой. Быть может, они поймут. — Поймут? — Даркар скептически изогнул бровь. — Сама-то в это веришь? Я замолчала. «Её жертва священна». Пытаться убедить себя в том, что на мою просьбу уничтожить боготворимую ими трансформацию они ответят горячим согласием, было абсолютно бессмысленно. Однако что мне оставалось? Теперь за спиной у меня стояло целое королевство: если я начну действовать самовольно, Андрос разорвёт все связи с Домино и объявит его врагом номер один. Своими необдуманными поступками я поставлю под угрозу целый народ — тот самый, пытаясь спасти который, я чуть не умерла. Как жаль, что решение уже было принято. — Я попробую, — заявила я твёрдо. — Сначала попробую мирно. А если не получится… придумаю что-нибудь. Обязательно. Даркар смерил меня внимательным взглядом. — Ну-ну. И на этом наша аудиенция закончилась. Под ногами у меня разверзлась чёрная пропасть, и в следующее мгновение меня выплюнуло посреди нашей комнаты в Алфее — рассвет только-только занимался, Раф с Флорой мирно спали на своих местах, а часы показывали, что через пару минут прозвенит возвещающий о начале нового учебного дня будильник. Даже не раздеваясь, я замертво рухнула на кровать и провалилась на сей раз в фигуральную темноту.

***

Я не видела снов. И Дафны не видела тоже — к огромному своему облегчению, потому что смотреть ей в глаза после всего произошедшего было бы просто невозможно: безо всякой магической связи она бы мгновенно поняла, что что-то очень серьёзно не так, а выкладывать всё как на духу и дарить ей ложные надежды я не хотела больше всего на свете. Только не это. Не так. Не сейчас. Не когда шансы на успех практически равны нулю, а на одной из чаш весов в исходе значится её окончательная гибель. Когда я проснулась, чувствуя себя выжатым до самой корки лимоном, часы показывали без пятнадцати четыре, и значило это то, что последнее на сегодня занятие уже вовсю шло. Будь моя воля, я бы провалилась обратно в темноту ещё как минимум на несколько дней, потому что показываться в таком разбитом состоянии перед подругами не хотелось совершенно: просекут ведь, что я влезла в очередные неприятности, и выскажут о моей безумной затее всё то, что старательно игнорировала я сама. Ярчайший пример маниакальной одержимости. Откинув одеяло и потрепав бодро завилявшего хвостом Рафа за ухом, я направилась в душ, а на выходе из него вместо привычных футболки и джинсов нацепила на себя самые приличные вещи из всех, что нашлись в гардеробе, — строгие чёрные штаны и белую рубашку. Раз уж учёба была безвозвратно пропущена, я намеревалась разобраться с зависшим надо мной дамокловым мечом раз и навсегда: либо встретить неожиданную, практически невозможную поддержку, либо получить жёсткий отказ и отправиться ломать голову над планом Б. О том, что он в любом случае возможен только один, я старалась не думать. — Даркар, — позвала я, сев на край кровати и принявшись на автомате поглаживать прильнувшего ко мне Рафа по голове. Ни одна из теней в комнате даже не шевельнулась. — Даркар, — позвала я настойчивее. — Отправь меня на Андрос. Я готова. Дважды просить не пришлось: ожив, тьма завернула меня в свой плотный кокон и оставила грозно залаявшего Рафа где-то за границами восприятия, и я закрыла глаза, отдалённо чувствуя, как стремительно оказываюсь в совершенно другом месте, преодолевая границы множества разных пространств. Когда я вернула себе зрение, я стояла прямо перед входом в доселе незнакомый мне дворец, и тут же скрестившая копья перед моим лицом стража сканировала меня настороженными взглядами. — З… здравствуйте… — произнесла я робко, не обращая абсолютно никакого внимания на направленное на меня оружие — не иначе как иммунитет уже выработался. — Я… эм… я Блум, дочь Оритела и Марион… Я бы хотела побеседовать с королём Тередором и королевой Ниобе… если они сейчас не заняты, конечно. Стража молчала, продолжая буравить меня немигающим взглядом, и мне стало конкретно не по себе. — Я… наверное, мне стоило предупредить о своём визите… Я ещё не совсем разобралась в королевских традициях, так что, наверное, с моей стороны это было несколько грубо… но дело очень срочное. Если можно, пожалуйста, я бы хотела поговорить с ними как можно скорее. Секунды тянулись до бесконечного долго. Где-то вдали сновали люди, птицы щебетали среди деревьев, а два страшных мужика с копьями наперевес готовы были, кажется, прямо сейчас меня ими заколоть. — Я узнаю вас, — произнёс наконец один из стражников, и от сердца у меня отлегло — пребывая на адреналине, я не подумала даже удивиться тому, что новости обо мне, очевидно, вместе с моими изображениями, успели облететь уже все закоулки Магического измерения. — Принцесса Лейла прибудет с минуты на минуту и проводит вас к Их Величествам. — Спасибо, — выдохнула я с нескрываемой благодарностью и позволила себе расслабиться, самую малость сгорбив плечи. Ждать Её Высочество пришлось долго, и практически всё это время я бездумно просмотрела в голубое небо, отдалённо вспоминая тучи и бушующие на Андросе штормы, приветствовавшие меня в прошлое появление на планете. — О, ты, должно быть, и есть Блум, — раздался вдруг женский голос, и я повернулась в сторону показавшейся на пороге врат девушки, перед которой стража тут же почтительно расступилась. Смуглая, как родители, подтянутая и в целом очень боевитая на вид, с пышной копной роскошных вьющихся волос и приветливым взглядом — она производила впечатление достаточно приятного и вместе с тем волевого человека. — Я Лейла, приятно познакомиться. — Она протянула мне ладонь, и я осторожно пожала её, вежливо ответив на любезность. Из-за спины её показался высокий и такой же спортивный на вид парень, чьи тёмные волосы были заплетены в две тугие косы. — А это Набу, мой жених, — ещё шире улыбнулась Лейла и кивнула в сторону дворца. — Пойдём, я отведу тебя к родителям. Набу поприветствовал меня молчаливым кивком, и я ответила ему тем же. Шагая по коридорам и залам чужого дворца, я практически не обращала внимания ни на интерьер, ни на встречавшихся нам по дороге людей, которые при виде своей будущей правительницы тут же принимались знакомо кланяться. Практически всю дорогу Набу с Лейлой проворковали, негромко переговариваясь и то и дело улыбаясь, а порой и вовсе пихая друг друга локтями, и, ступая следом за ними, я улыбнулась про себя, неспособная не порадоваться такой потрясающей идиллии. — Вот, собственно, и пришли, — провозгласила Лейла спустя какое-то время, и, поблагодарив её, я без колебаний шагнула в просторный светлый зал, сгорая от нетерпения и разрывающего всё внутри страха. Честно, всё это было больше похоже на кошмарный, но чертовски реалистичный сон. Тередор с Ниобе сидели на своих тронах прямо перед огромным незастеклённым балконом, открывающим потрясающий вид на плещущийся внизу океан — куда спокойнее, чем тот, который я запомнила. Очевидно, они были предупреждены о моём визите и ждали тут конкретно меня, а потому, дабы не отнимать у них ещё больше времени, я решила не медлить. — Здравствуйте, — произнесла я, замерев в десятке метров от их тронов и слыша, как эхо гулко разносит мой голос по сводам зала. — Простите, что я без приглашения и предупреждения, но мне очень нужно было с вами поговорить. — Здравствуйте, здравствуйте, Блум, — дружелюбно отозвался Тередор. — Ничего страшного. Чем мы можем помочь? Я набрала в лёгкие побольше воздуха. Сейчас или никогда. — Понимаю, всё это прозвучит дико и… шокирующе, наверное. Я… не знаю, как преподнести это помягче. Правда, это… лучше просто сказать как есть. То, что вы вчера рассказали мне про Дафну… это проклятье. Сиреникс забрал её. Поглотил в самый последний момент, как вы и сказали, лишив её физической оболочки, но этого… не должно было случиться. Её ещё можно спасти. Можно освободить. Однако для этого нужно разрушить то, что её сковало, — сам Сиреникс. И я знаю, что прошу слишком многого… но умоляю, позвольте мне уничтожить его. Закончив свою пылкую речь, я хотела только одного: провалиться под землю и никогда больше не выходить на свет божий. Это прозвучало ужасно. Отвратительно. Просто кошмарно. Сюрреалистично, смехотворно и до жути неубедительно. Большей глупости я в жизни не говорила. И самым страшным было то, что от и до, абсолютно всё в сказанном было правдой. Скользнув взглядом по королю с королевой, я поняла, что на успех можно было даже не надеяться: на лицо Тередора наползла мрачная тень, разом стерев с него всё былое добродушие и приветливость. Ниобе, казалось, и вовсе готова была испепелить одним лишь взглядом, забыв про всякие приличия. — То, что вы сказали… — начал Тередор, изо всех сил стараясь держать себя в руках, однако Ниобе перебила его: — Вздор и чепуха. Подняв руку, Тередор призвал супругу успокоиться. — Блум, вы хоть понимаете, чему только что позволили слететь с языка? О чём просите? — Предельно ясно, сэр, — отозвалась я, чувствуя, как внутри всё сжимается от медленно вскипающего негодования. — Я знаю, что это звучит как бред и что я прошу слишком многого. Но она моя сестра. Я обязана спасти её. — Давайте так. — Тередор выставил ладонь, жестом заткнув мне рот, и, вдохнув, продолжил неестественно спокойно: — Вы покидаете дворец и возвращаетесь домой, а мы делаем вид, что этого разговора никогда не было. Как вам план? По-моему, весьма выгодные условия. — Сэр… — Прошу, юная леди, не усугубляйте положение своего королевства ещё больше, — вклинилась в разговор Ниобе, продолжая смотреть на меня своим ледяным серым взглядом. — Одумайтесь. Не подставляйте родителей. — Мэм… — Это даже не обсуждается, — отрезал Тередор, ясно дав понять, что продолжать дискуссию они не намерены. — Для любого жителя Андроса было бы честью отдать свою жизнь ради Сиреникса, и вам не следует обесценивать жертву своей сестры. И в тот момент я наконец-то взорвалась. — Но она не одна из вас! — воскликнула я так громко, что эхо не просто отзвуком, а полноценным звоном прокатилось, кажется, сразу по всему дворцу. Кулаки мои сжались, силой удерживая тело от каких-либо действий. — Дафна не имеет никакого отношения к вашей планете! Её жизнь — вот самая священная вещь! Она оказала вам услугу, приняв на себя ношу Лейлы, а вы решили, что имеете право распоряжаться ей, как вам вздумается! — Позвольте напомнить, юная леди, что решение вашей сестры было абсолютно добровольным. — Голос Ниобе перешёл на свистящий шёпот, и у меня были все основания полагать, что ещё немного — и она бросится в драку даже раньше меня. — И мне ли говорить, что, если всё, что вы рассказали, является правдой, выходит, Сиреникс и вовсе спас вашей сестре жизнь, укрыв её от неминуемой смерти? — Да, и взял эту жизнь в плен! — в сердцах выпалила я, но добавить ничего не успела — Тередор поднялся со своего места и безапелляционно заявил: — Аудиенция окончена. Всего хорошего, Блум. — А затем замер на мгновение, смерил меня ледяным взглядом и добавил: — И, думаю, стоит всё же уведомить вас, что отныне ваше появление на Андросе крайне нежелательно. — Лейла, прошу, — с готовностью скомандовала Ниобе, и, словно по мановению волшебной палочки, дочь её ступила в тронный зал, замерев в нескольких метрах от меня. Губы её были сжаты в тонкую линию. — Идём, — произнесла она сухо, и я сделала рваный вдох: внутри всё дрожало и кипело от желания дать бушующей силе волю и разнести этот чёртов дворец вместе с его фанатичными хозяевами по кусочку, однако я прекрасно понимала, что ничего хорошего это не принесёт — лишь усугубит и без того испорченную мной самолично ситуацию. Ни слова не сказав, я развернулась и последовала за Лейлой к выходу. На сей раз она шла молча — во многом, конечно, потому, что Набу нас больше не сопровождал. Спина её была неестественно выпрямлена, все мышцы в теле напряжены, а высоко поднятая голова, казалось, не двигалась ни на миллиметр, делая её походящей на чертовски похожего на человека робота. Или же просто на человека. Очень, очень злого. — Лейла, — всё же не выдержала я и коснулась её плеча, вынудив её развернуться так резко, что волосы взметнулись вокруг головы пышным ореолом. — Не знаю, как много ты слышала, но она моя сестра. Неужели вы так спокойно позволите ей стать вечной пленницей трансформации?! — Ты… не понимаешь, о чём просишь. — Судя по дрожащему голосу, Лейла изо всех сил пыталась себя сдерживать. Взгляд её наотрез отказывался встречаться с моим. — Зря ты пришла сюда. И я искренне сочувствую твоим родителям. Теперь всё будет… гораздо сложнее. Она предприняла попытку развернуться, чтобы продолжить движение, однако я помешала этому. — Послушай! — взмолилась я, обойдя её и вновь замерев перед лицом. — Что бы ты чувствовала, лишившись матери или отца? Набу? Неужели готова была бы просто смириться и оставить их вечно прозябать в одиночестве?! Лейла сделала судорожный вдох. — Мне жаль, Блум. Правда. — Она всё же подняла взгляд, и глаза наши встретились. — Я соболезную твоей утрате. Но родители сказали абсолютную правду: любой из нас счёл бы за честь пожертвовать своей жизнью ради Сиреникса. Ради благополучия целого народа. Кулаки мои сжались от разрывающей меня ярости. — Но Дафна… не одна… из вас, — прошипела я отчаянно, однако Лейла осталась непреклонна. — Тебе пора. В убийственном молчании она довела меня до того же места, где мы впервые встретились, и прямо у меня на глазах сообщила страже, что отныне доступ во дворец мне закрыт, после чего, не одарив меня даже взглядом, скрылась в его недрах. Бдительные охранники тут же скрестили копья у меня перед носом, на сей раз готовясь стоять за своих правителей насмерть. Я развернулась. Закрыла глаза. Возвела голову к небу. И позвала Даркара. — Забери меня, — прошептала я едва слышно, чувствуя, как натянутая внутри струна отчаянно дрожит, вот-вот готовясь порваться и пролиться из глаз горькими, злыми слезами. «Отличный был план», — прошелестел его голос у меня в голове, и я потонула в холодной извивающейся тени. Я снова падала. Для растратившего на ту эмоциональную перепалку всю энергию мозга процесс перехода из одной точки реальности в другую проходил невероятно медленно, и лишь благодаря этому, наверное, я успела в самый последний момент спохватиться: — Не в Алфею! Пожалуйста! Судя по ощущениям, мир вокруг меня замер, и в голове раздался устало-равнодушный голос Даркара: «М?» — Верни меня… в Магикс. Мне нужно привести мысли в порядок. К счастью, в этот раз Даркару было наплевать ровно настолько, чтобы действительно не заботиться о том, куда именно меня доставить, а потому он исполнил мою просьбу, выкинув меня в смутно знакомом проулке на окраине Магикса. Ни о чём не думая и полностью игнорируя внешний мир, я направилась в единственное место, где могла просто закрыть глаза и на время отключиться от реальности, — в кафе мадам Лодовики. Несмотря на то что мы достаточно давно не виделись, управляющая сразу меня узнала и радушно поприветствовала, а поняв, что я опять не взяла с собой денег, великодушно разрешила мне выпить кофе без оплаты — доверилась клятвенному заверению занести необходимую сумму в следующий раз, благо случалось такое уже не впервые и каждый раз я своё слово исправно держала. — Простите, что снова так вышло, — искренне извинилась я, принимая из её рук чашку дымящегося кофе. — И спасибо вам огромное. — Пустяки. — Она добродушно улыбнулась и махнула рукой. — Помочь хорошему человеку всегда в радость. Растрогавшись от её слов, я устроилась на своём любимом месте на веранде и просто позволила себе потерять счёт времени. Очнулась лишь в тот момент, когда одиноко лежащий в заднем кармане брюк телефон завибрировал, и, нахмурившись, приняла звонок от незнакомого номера. — Да? — обратилась я к невидимому собеседнику, отставив давно уже опустевшую кружку в сторону, и, стоило ему подать голос, внутри у меня всё испуганно оборвалось. — Блум, — произнесла на том конце провода встревоженная Марион. — Пожалуйста, прибудь на Домино. Нам нужно поговорить. Отняв трубку от уха, я позволила руке безвольно скользнуть вниз и отстранённо уставилась в безоблачное небо. То, что я сделала сегодня… было просто уму непостижимо. Быть может, мне действительно было лучше просто покончить со всем этим? Шагнуть из окна, забыв активировать крылья, или попытаться устроить эффектное самосожжение? Так ведь всяко было бы лучше. Я лишь портила всё. Всем приносила неприятности. Рушила хрупкий мир собственными руками. — Даркар, — позвала я, закрыв глаза и не меняя своего положения. — Знаю, я тебя уже наверняка достала, но тут, вроде как, чрезвычайная ситуация… Родители требуют аудиенции… Уверена, для тебя понаблюдать за этой выволочкой будет настоящим удовольствием. Так что, подкинешь до дома? Когда я открыла глаза, — спустя секунд пятнадцать, наверное, — я сидела уже не на солнечной веранде, а на кресле в собственной комнате. Из-за плотно задёрнутых штор вокруг царил мягкий полумрак. — Спасибо, — безэмоционально обратилась я к пустоте и, поднявшись на ноги, направилась в королевские покои. Орител с Марион уже ждали меня. Он — в тревожном нетерпении мерил комнату шагами, она — сидела на краю кровати, взволнованно комкая в руках подол платья. И, стоило мне без стука открыть дверь их комнаты, оба бросились ко мне — совсем как простые люди. — Блум! — воскликнула Марион, схватив меня за плечи. Нисколько не сопротивляясь, я качнулась от этого действия, словно тряпичная кукла, и в глазах её блеснуло беспокойство: никак подумала, что я сейчас грохнусь в обморок. — Что произошло? — вопросил Орител, воспользовавшись тем, что Марион не спешила продолжать. — Тередор сообщил нам о вашем разговоре, и, мягко говоря, они с Ниобе очень недовольны. Я опустила голову, в который раз кляня себя за то, как необдуманно всё разрушила. — Простите, — сказала я тихо. И рассказала им обо всём, что узнала от Даркара. Когда спустя долгое-долгое время я всё же подняла голову, и на Орителе, и на Марион в самом прямом смысле не было лица. Побледневшие, неспособные позволить себе поверить в услышанное, они смотрели на меня так пристально, словно ждали, что сейчас я просто рассмеюсь и скажу, что пошутила. Но я не шутила. И теперь я совершенно не понимала, что мне делать дальше. — Я… я могу поговорить с ними… — подала наконец голос Марион, даже не пытаясь скрыть пробравшуюся в него дрожь, однако я лишь горько покачала головой. — Не утруждайте себя. И… не усугубляйте то, что я и так уже испортила. Они непреклонны. Сиреникс для них священен. — Но… — Взгляд Марион задрожал. Я прекрасно понимала её чувства: поверить в это… принять это… было слишком, слишком тяжело. В неуловимое мгновение Дафна приблизилась к нам на расстояние вытянутой руки, однако по-прежнему оставалась невероятно далеко — гораздо дальше пределов досягаемости. — Это безумие, — просто сказала я и запрокинула голову, безразличным взглядом изучая украшенный богатой лепниной потолок. — Миссия не то что невыполнима, она всё равно что самоубийство. Своими действиями я подставляю не только себя и вас, но и всё королевство. На глаза мне стремительно навернулись слёзы, и голос дрогнул, наконец-то пропустив наружу все плещущиеся внутри эмоции. — И самое страшное… — Я перевела плывущий взгляд на родителей, и на лицах их, казалось, отразилась вся клубящаяся во мне боль. — Что я не хочу… не хочу останавливаться.