***
- Мам, я в порядке, уверяю тебя. Серьезно, я провела в постели почти два месяца, можно мне самой добраться до машины, пожалуйста? Моника хмыкнула рядом с ней, но не сказала ни слова. Тони провела всю неделю, пытаясь вновь встать на ноги и не дрожать при каждом неловком шаге. Её физическое состояние улучшалось с каждым днём, и после всех анализов в тот злосчастный день доктор сказал, что девушка полностью выздоровеет. Но это не помешало ему оставить её в больнице ещё на целую неделю. Это время пошло ей на пользу, позволяя сконцентрироваться на собственном здоровье. Но самое главное — она могла отвлекать себя от болезненной реальности. Прошла целая неделя, и это больше не могло быть сном. Весь первый день в больнице она провела в надежде, что в какой-то момент проснется. Потом её стало клонить в сон от усталости, и когда она открыла глаза уже следующим утром из-за льющегося из-под жалюзи света, то вновь оказалась в больничной палате. Её вовсе не разбудила любимая дочурка, которой не терпелось позавтракать вафлями и отправиться в город. Всё это стало одной большой жесточайшей реальностью. - Ты точно чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы самостоятельно идти? Я могу сбегать за креслом, чтобы ты не чувствовала дискомфорта. Моника… С Ронни было легко разобраться, ведь, спасибо господи, она всё ещё была той самой лучшей подругой, которую Тони отлично помнила. Девушка ещё немного почитала ей нотации из-за её беспечности, но потом успокоилась, вновь становясь жизнерадостным лучиком солнца. Но с Моникой всё ещё были проблемы. Хотя скорее, это можно было назвать невидимым напряжением, которое они обе не могли преодолеть. Стейтон пыталась делать шаги навстречу, но Тони либо закрывалась, либо ловко не замечала заботы и участия бывшей подруги. Первое время её бесило, что девушка не отходит от неё ни на шаг, но потом она смирилась, надеясь лишь на то, что когда она вернется домой, станет хоть немного легче. - Я могу сделать это сама, правда. Я не инвалид, просто немного неуклюже передвигаюсь. Но доктор сказал, что до первого дня в академии всё уже встанет на свои места. Я вновь буду нормальным подростком. Нормальным подростком. Нормальным подростком… Да нет уж. Она в такое больше не верила. Как можно делать вид, что ничего не случилось, вечно? Как можно игнорировать всё то, что случилось с ней за время, пока она была в коме? Её спрашивали, снилось ли ей что-нибудь. Вообще Ронни очень интересовала данная тема. И здесь она была одержима сверхъестественным, но уже не помогала подруге решить дилемму с восставшими из мертвых близнецами. Она была лишь любопытной девчонкой, которой до ужаса были интересны рассказы человека, очнувшегося от комы. Но Тони нечего было ей рассказать. Она просто не могла открыть ей такое. Конечно, секрет о призраках в своё время тоже было тяжело раскрыть. Но призраки — это совсем не десять лет прожитой жизни, которые в реальности оказались парой месяцев в коме. - Так, дамы, прошу вас не наседать на моего ребёнка. Она самостоятельно прошла через все ужасы за последние несколько месяцев, так что дойти до машины ей точно по силам. Топаз благодарно улыбнулась отцу, который был здесь же, наконец-то забирая дочь домой. Он держал в руке большую сумку с её вещами, которые родители привезли после того, как она очнулась. - Кстати, в машине тебя ждёт небольшой сюрприз в честь возвращения домой. Так что теперь у тебя есть стимул. Розововолосая ещё раз улыбнулась папе. Она глубоко вздохнула, прежде чем собраться с силами и, наконец, встать с кровати, которую она начала уже ненавидеть за эту неделю. Сколько она себя помнила, ей никогда не нравилось проводить много времени без дела, лежа в кровати и деградируя. Может быть, только в те моменты, которые она провела с Шерил… Ей стыдно было признаться, но чем дольше шло время, тем она больше убеждалась в том, что всё это не было реальностью. Она никогда не жила в другом городе, не ходила в другую школу и уж точно не могла встречаться с призраком. В той жизни это было нормой, но здесь она понимала, что это нереально. Призраков не существует. Это всего лишь были образы её травмированного после аварии мозга. В конце концов легче было признать, что это всё было одним большим красочным сном, чем поверить в то, что она, наконец, сошла с ума. Дорога до машины (они дольше обсуждали её, сидя в палате, чем действительно шли) прошла в тишине. Тони не нравилась перспектива того, что Моника поедет с ними, ведь девушка категорически отказывалась оставлять её одну. Её даже не волновало то, что розововолосая останется с матерью. Она просто хотела быть рядом с Топаз, которую, по всей видимости, и правда любила. Этот факт ещё больше заставлял Тони поверить в реальность всего происходящего. Возможно, ей всегда казалось, что Моника хуже, чем она есть на самом деле. И за всей этой показушной веселостью и саркастичностью скрывалась действительно заботливая девушка. Но это совсем не значило, что Тони всё ещё жаждала встречаться с ней. Она могла заставить себя простить её за то, что она совершила в той ужасной фантазии. Но она бы просто не смогла заставить себя отказаться от чувств к той прекрасной девушке, которую она воображала. Возможно, Шерил была такой идеальной, потому что Тони всегда хотелось иметь рядом с собой такого человека. Она хотела, чтобы её любили, и, благодаря коме, её сознание смогло сгенерировать Блоссом. Блоссом, которую ей совсем не хотелось забывать, как уже многое, что произошло до её пробуждения. Доктор Стивенс был уверен, что у неё амнезия. Но тут всё работало немного наоборот. Вместо того чтобы что-то вспомнить, Тони постепенно забывала некоторые моменты, как это обычно бывает, когда мы просыпаемся. Первое время она помнила каждую секунду если не последних десяти лет, то, по крайней мере, самые яркие моменты этого времени. А проснувшись вчера утром, она совершенно не могла вспомнить, кто такой Поуп Тейт и почему она испытывала сочувствие к этому человеку. Она была практически уверена, что всё забудет. Она могла начать новую жизнь, но желание вернуться к старой никуда не ушло. - Пап… Не нужно было. – Топаз открыла заднюю дверку внедорожника, стоило им подойти, и заметила подарочный пакет на сиденье. Она знала, что это телефон, потому что не обнаружила свой в вещах, которые остались после аварии. И сейчас в её голове всплыла безумная идея. Она ведь помнила некоторые номера, которые, как ей казалось, могла вызубрить за десять лет. Например, она точно помнила номер некой Полли. - Перестань. Как ты представляешь себе жизнь без телефона? Твой старый, к сожалению, восстановлению не подлежит. Но я попросил парня из тех-компании, чтобы он загрузил сюда всё, что сохранилось в резервном хранилище. Не думаю, что там много информации, но основные контакты должны были остаться. Тони было всё равно, честно. Она не хотела возвращаться к общению со старыми друзьями, которых больше не знала. А Ронни и Моника и так постоянно рядом. - Спасибо, пап. Вообще, ты прав. Особенно когда я вернусь в академию, он мне очень даже пригодится. Топаз забралась в машину, закатывая глаза, когда Моника последовала за ней. Она становилась всё прилипчивей и надоедливей с каждой секундой. Тони просто хотелось остаться одной хотя бы на секунду-другую. - Дорогая, ты всё ещё уверена, что хочешь пойти в академию? Ты же знаешь, что мы можем договориться с директором, чтобы ты отдохнула дома столько, сколько ещё понадобится. Амелия тоже села в машину, дожидаясь, пока Джонатан, которому опять позвонили с работы, поговорит по телефону и отвезет их домой. - У меня есть ещё целая неделя на раздумья, мам. Но я чувствую себя намного лучше, так что пропускать занятия не имеет смысла. Тем более чем быстрее я вернусь к учебе, тем быстрее все пробелы моей памяти восполнятся. Пробелов осталось не так много. Скорее, на неё давил груз болезненных, но, к сожалению, ложных воспоминаний. Ей просто хотелось вернуться к своей прежней жизни. Или хотя бы попытаться. - Хорошо. Я думаю, нравоучений на сегодня достаточно. Что ты хочешь, чтобы я тебе приготовила, когда мы приедем? Я уверена, что от больничной еды ты похудела на несколько килограмм. Взгляни на себя — кожа да кости. - Может быть, вафли? С кленовым сиропом.***
- Это просто смешно! Почему в этом доме я единственная, кто вообще заботится о продуктах? Когда ты последний раз поднимал свою задницу с этого дивана, Джонс? – Шерил со злостью захлопнула дверцу холодильника, когда не нашла там даже элементарных яиц, чтобы приготовить себе завтрак. - Прости, Шер. Просто у моей девочки скоро закончатся каникулы, и она будет проводить большее количество времени в этой пафосной академии, чем со мной. Джонс улыбнулся, целуя блондинку в лоб и прижимая её к себе. Для Блоссом оставалось загадкой, как им было так комфортно на узком диванчике вдвоём. Они обнимались, и на их лицах были настолько слащавые улыбки, что ей хотелось стошнить. Хотя она тоже много чем занималась на этом диване, о чём им знать вовсе не обязательно. Блоссом ухмыльнулась своим воспоминаниям. Немного успокоившись, она вновь открыла холодильник, чтобы поискать ещё продуктов. В противном случае, ей придется поехать куда-нибудь, чтобы позавтракать, а потом уже купить еды домой. Её немного бесило, что Купер практически жила в их квартире последние два месяца, но в какой-то степени ей даже нравилось, каким Джонс становился рядом с ней. Все годы, что она его знала, он был лишь взбалмошным хулиганом, который то и дело влипал в неприятности, из-за чего страдал его отец. Но теперь, когда они оба были вдали от своих семей, когда жили так, как хотели, он, наконец, взялся за ум. - К черту вас, голубки. У меня скоро занятия в колледже, так что я предпочту нормально позавтракать. Вам привезти что-нибудь от Бобби? Девушка отчаялась найти нормальную еду (и почему в их холодильнике всегда оставались только соусы для пасты, которые они забывали использовать, и прокисшее молоко?), поэтому взяла свой телефон, который лежал на кухонном столе, и пошла в прихожую. - Можешь купить мне пару бургеров, в счёт вчерашней акции, которую ты устроила в баре. Рыжеволосая закатила глаза, надевая на плечи черную кожанку и выправляя волосы из-под неё. Она обула ботинки и схватила ключи от мотоцикла, висевшие на крючке. - Обязательно, когда ты выплатишь мне зарплату. А для этого тебе нужно встать с дивана и спуститься в бар, чтобы хоть притвориться нормальным хозяином заведения и разочек взглянуть на бумаги. Блоссом услышала смех Джонса, который тут же превратился в нежный шепот. Он явно не воспринял её слова всерьез, вновь возвращая всё внимание своей девушке. Но она его не винила. Парень явно понятия не имел, как вести бизнес, и ему просто повезло, что бар имел популярность среди молодежи и приносил неплохой доход. Шерил начала сама руководить процессом, когда Джагхед впал в депрессию под названием «Элизабет Купер». Это произошло в начале лета, когда девушка впервые посетила их заведение с подругой. Шерил, вообще-то, была первой, кто с ней познакомился. Девушка переехала из маленького городка вместе с родителями. Её мать-журналистку пригласили работать в какой-то журнал, а отец увидел большую перспективу найти хорошую работу в Нью-Йорке, чем в богом забытом месте. Бетти сразу же определили в престижную академию. Рыжеволосая поначалу хотела познакомиться с этой милашкой поближе, но потом к барной стойке подошел Джонс. И по взгляду, который Купер бросила на её лучшего друга, Блоссом сразу же поняла, что её попытки будут тщетными. Первое время она не верила, что Джагхед – сукин сын – Джонс, который просто обожал тупых богатеньких барби, посмотрит на простую, но не лишенную привлекательности Купер. Но у них всё довольно стремительно закрутилось. Шерил была рада, что он наконец остепенился. «У Бобби» было её вторым любимым заведением после Белого Змея. Она часто тусовалась там перед занятиями. Единственное образование, которое она могла позволить себе со своим скудным бюджетом – пару занятий в неделю в Художественном колледже. Не мечта её детства, но, по крайней мере, хоть какой-нибудь диплом ей был обеспечен. Ещё пару лет назад она даже представить не могла, что останется без всего, к чему привыкала всю жизнь: без денег, богатых друзей, роскошного существования, всяких безделушек. Она не думала, что в восемнадцать лет ей придется жить у друга, еле-еле сводя концы с концами. Но жалеет ли она об этом? Жалеет о потере наследства, семьи, друзей? Нисколько! Все люди, которые окружали её (ладно, почти все) оказались лишь лживыми тварями, которым от неё нужна была лишь нажива. Даже её собственная семья от неё отвернулась, в том числе родной брат. И из-за чего? Из-за её ориентации? Им просто нужен был повод, чтобы забыть о ней и больше не тратить своё драгоценное время. Было глупо думать, что ей вообще светит какая-то доля семейного бизнеса. Точно не тогда, когда её отец и брат всем заправляли. Всё-таки, с одним в её жизни ей повезло. У неё остался Джонс, который также был не самым примерным сыном, но сам отказался от папиных денег. А потом она познакомилась со Свит Пи - с парнем, который всегда был на её стороне, хоть и знал всю трагическую предысторию. У неё было всё, что нужно для счастливой жизни. Ну, или практически всё.***
Тони стояла у окна, скрестив руки на груди и смотря вдаль. Она понимала, что совсем некорректно игнорировать Монику, которая сидела позади неё на кровати, но ничего не могла с собой поделать. Эта комната была так знакома, так любима ею, ведь здесь она всегда могла побыть наедине с собой и подумать, если что-то случалось в её насыщенной жизни. Но сейчас всё казалось таким чужим. Не было ряда любимых фотографий, на старом платяном шкафу не валялся хлам Шерил. Да и не было никакого шкафа. Была отдельная комната, использовавшаяся как гардероб. И среди вещей не проглядывались кроваво-красные наряды. Тони не помнила, почему одежда Шерил висела в её шкафу, но точно знала, что так и было. А здесь всё чувствовалось неправильно. Ей не хотелось оставаться в этой комнате, но и идти ей было некуда. Это её дом, пусть она ещё не до конца забыла своё прежнее пристанище. Эта ситуация заставила её понять, что дом – не место, а люди. И пусть родители всё ещё жили с ней, ей кого-то не хватало. Кого-то безумно близкого. - Ты точно хорошо себя чувствуешь? Ты не сказала ни слова с того момента, как мы зашли сюда. Топаз вздрогнула, когда ладонь Моники легла ей на плечо, а потом скользнула вниз по предплечью. Розововолосая еле сдержалась, чтобы не оттолкнуть девушку. Она просто повторяла себе, что её подруга этого не заслужила. Но когда брюнетка прижалась к ней всем телом, обнимая её, Тони пришлось приложить все усилия, чтобы не показать своего отвращения. Это ведь были простые объятия, но они были невыносимы. Она хотела почувствовать другие объятия, по которым безумно скучала. - Я не представляю, что бы я делала, если бы ты не очнулась, Тони. – Моника всхлипнула, прижимаясь носом к оголенному участку шеи розововолосой, что послало неприятную дрожь по её телу. – Я не хочу даже думать о том, чтобы жить без тебя. Ты очень важна для меня. Может быть, я не всегда показывала это, но сейчас… Я поняла, что люблю тебя. Топаз молчала, зная, что у неё просто язык не повернется ответить девушке взаимностью. Но та, кажется, решила, что Тони просто не в духе, а её молчание – определенный вид согласия со словами подруги. - Прости, Моника. Ты права, я не очень хорошо себя чувствую. Хотелось бы побыть одной и немного отдохнуть. – Спустя пару минут неловких односторонних объятий и молчания, Тони, наконец, нашла в себе силы, чтобы тактично оттолкнуть девушку. Она практически не врала. Этот день очень вымотал её, но не в физическом, а, скорее, в эмоциональном плане. Ей хотелось просто полежать в одиночестве (она никогда не думала, что будет так сильно жаждать покоя) и подумать. А в идеале ей просто хотелось заснуть, чтобы волшебный мир, который на короткое время возвращался к ней по ночам, вновь пришел во сне. Ей хотелось увидеть волны рыжих волос на красном шелке, почувствовать шлейф вишневых духов, а потом услышать радостный детский смех. Может быть, лица и воспоминания постепенно и стирались, но она бы точно не забыла двух главных персонажей, двух любимых людей, которые навсегда оставили отпечаток в её сердце – её малышек. - Конечно. – Моника оставила поцелуй на затылке девушки пониже, нехотя отодвигаясь от неё и вытирая щеки тыльной стороной ладони. Топаз было противно от самой себя, что она не могла успокоить явно расстроившуюся подругу. Но ей почему-то и не хотелось. Нужно было немного освоиться в этом мире (и прекратить называть свою реальную жизнь другим миром!) и вновь влиться в окружающую обстановку. – Я позвоню тебе попозже, хорошо? Или лучше оставить тебя в покое на сегодня? - Прости, Мон. Я не хочу казаться грубой. Просто вся обстановка слишком угнетающая, и люди, которые постоянно крутятся вокруг меня, будто я экспонат в музее – девочка, вышедшая из комы и практически не потерявшая никаких навыков. Я так устала от этого внимания. - Я понимаю, Ти, не глупи. Мы можем увидеться завтра или послезавтра и отправиться за покупками для академии. Всё-таки осталась лишь неделя до начала занятий. - Спасибо. – Тони искренне улыбнулась, действительно благодаря Монику за понимание от всего сердца. Может быть, она не сможет полюбить её так, как когда-то мечтала, но уж точно не откажется от ещё одной лучшей подруги. – Мы можем позвать Ронни с нами, чтобы она потом не начала истерить, что мы поехали без неё. - Отличная идея, мисс Топаз.