Монетка

Three Days Grace — Pain

      —  Что с твоим взглядом, Гриммджоу? Ты никогда не чувствовал атрофии мышц? Гриммджоу мотнул головой, морщась.       «Прогулки они обсуждали, конечно», — он, угрюмый, взглянул на Айзена вновь.       — Мышцы нашей гостьи плохо работали, удивительно, что она вообще смогла подняться с постели. Ума не приложу, как бы жили без Заэльапорро.       «Я бы припеваючи жил. Существовал. Оставь ее в покое, черт, что пристал?»       У Гриммджоу заныл шрам, полученный в бою с Куросаки, что было даже нелепо.       «И снова мне мозги ебут. Опять тренировки? Нет. Просто… нет», — шрам обожгло болью, и Гриммджоу сощурил глаз.       — Иноуэ сказала, что чувствует себя способной тренироваться. Не вижу причин ей отказывать.       — Кто станет тренером? — Гриммджоу сделал голос льдинистым, от чего даже слегка успокоился.       «Несомненно, что на этот раз мне Иноуэ не доверят. Вот Улькиорра там, Старк…»       — Ты знаешь, Иноуэ Орихиме мне и выбрать не дала, — Айзен издал смешок, а как только Гриммджоу разобрал слова, от сочетания смешка и слов у него побежали мурашки по загривку.       «Что за драматичная пауза, черт бы тебя подрал? Говори!» — он даже попробовал разозлиться, но не вышло. Слишком напряжённым было молчание в полупустом, громадном зале.       — Настояла на тебе, представляешь?       Он захотел встряхнуть ее за плечи, дёрнуть за волосы, за ухо — только бы очнулась. Перестала корчить из себя невесть что. Даже представил процесс, но это нисколько не помогло.       От мысли, что это дела минувшего времени, проще не стало.       «Ты же не могла сама, не могла!»       Участилось дыхание, а мысль, что его беспокойство очевидно, затерялась в подсознании. Красная пелена перекрыла глаза.       Гриммджоу с мысленной усмешкой отметил, что пока Иноуэ лежала в кровати, у него было меньше проблем.       «Айзен согласился. Это так удобно — стоит мне допустить ошибку и место потеряно», — все существо Гриммджоу затрясло от закольцованности мыслей. Вдоха было не сделать.       «Я не хочу снова чувствовать это, я не переживу! Это очередная игра Айзена, а ты попалась!» — через долю секунды Гриммджоу стало физически плохо от того, как он разозлился.       «Я не хочу верить, что ты сама до этого додумалась! Опять провести беседу, что ли?!»       И едва смог сказать сквозь зубы.       — Неожиданно.       — Заэльапорро говорил мне, что тот случай больше не повторится. Она теперь устойчива, — Айзен испытывал Гриммджоу внимательным взором.       Гриммджоу поджал губы.       «Я бы этому Заэлю», — мысленно процедил он и сказал также.       «И Иноуэ. Тупица!»       Гриммджоу стало необходимо сделать хоть одно движение,, и он оскалился.       — Проверим. Если это ваше окончательное решение.       «Если у меня побледнеет кожа и отрастут кожистые крылья, то я не удивлюсь, у меня ведь вид такой серьезный!»       — Вполне, — Айзен сказал это так легко, словно они обсуждали мокрую воду. Вода мокрая? Вполне.       У Гриммджоу дернулся глаз.       — Она тебе так не понравилась в разряде ученицы?       Он медленно разошелся в оскале, хохотнул.       «Иноуэ, черт бы тебя побрал, не ной потом. Ладно. Может, я смогу переубедить, может…», — Гриммджоу заметался.       — Вполне понравилась. Я же так обожаю губить жизни, — и посмотрел в темные глаза Айзена, уверенный, что признание в собственной ошибке поможет убедить. Не помогло.       Айзен сказал:       — Я должен повторить, что Заэльапорро смог меня убедить? Я должен вновь убедиться, что ты зря занимаешь место? Я это и так знаю, Гриммджоу.       Гриммджоу испытал смешанные чувства.       Ему предоставили выбор. Или так, или никак.       «Придется… В конце-концов, я буду с ней чаще видеться, может, отучу Заэля ее всяким пичкать? Или сделаю хитрее…»       Гриммджоу помнил, как они неплохо пообщались с Улькиоррой ещё тогда, у койки. Возможно, стоит выбить почву у Айзена из-под ног таким образом? Переманив к себе Улькиорру?       Гриммджоу осознал, что сам не знает, что даст такой ход. В первую очередь, он будет отомщен.       Одного пункта Гриммджоу хватило.       «Переманить. Зная, что Улькиорра школьницами увлекся, мне ничего не будет стоить… Ладно, Иноуэ я вывернул в свою пользу, но это не значит, что я успокоился», — теперь он разозлился, потому что Иноуэ снова будто скажет улыбкой: «как я могу участвовать в заговоре против тебя?».       И Гриммджоу сделал для себя открытие — он оказался готов к такой улыбке. Готов принять и прогулки с другим, и тренировки. Только бы в порядке была и не дробила нервы непорядком.       «И если действительно в заговоре, пускай расскажет. Я постараюсь понять. Черт, это не просто мое уязвимое место, а новый осколок!»       Он захотел наградить Иноуэ при встрече тяжелейшим из своих взглядов, мол, зачем сводишь с ума? Однако передумал — уже усвоил, что ее карие глаза были способны успокоить буйный нрав. А Гриммджоу слишком желал злиться на нее, а не тосковать по ней.       «Ладно, к делу. Пора показать Айзену, что… сюда бы какое-нибудь выражение, вроде… Как его… Ай, лучше действовать!»       — Я понял. Но у меня есть к вам предложение.       — Да?       — Пусть вместо Заэля наблюдать будет Улькиорра.       Айзен приподнял брови.       — Складно. Он и гулять ее водить будет, и кормить, складно… — слегка склонив голову, больше себе под нос пробормотал он.       Гриммджоу промолчал.       — Хорошо, Гриммджоу, я подумаю. Решение тебе передаст секретарь. Начало занятий так же обозначу позже. Ступай.       Гриммджоу вышел.       Уже за дверями недобро оскалился.       «Я достаточно вокруг ходил. Пора припереть Заэля к стенке. Уверен, что узнаю мно-о-го нового», — внутри него вспыхнула злость. Накопленная, черная и страшная.       Он сделал шаг в сонидо.       Гриммджоу уставился на белую коридорную колонну. Такие стояли по всему Лас Ночес, но здесь, у комнаты Иноуэ, была лишь одна.       Клокотавшие страсти успокоило бы разрушение, но он чувствовал, что нужно разнести полдворца минимум.       И как только к нему вышел Заэль на пару с Иноуэ, злость перешла в стремление.       — Ты, — Гриммджоу в одно движение потянулся к горлу Заэля, взял и вжал в стену. Задрожал, опасно выдохнул.       За Иноуэ он совсем не следил, занимала только противная усмешка краснеющего Заэля.       — Господин Гриммджоу! — как сквозь воды донеслось.       — Умолкни.       — Ай-зен, — кое-как выговорил Заэль.       — Говорить будешь, когда я разрешу. Это ты надоумил Иноуэ вернуть тренировки?       Он сжал сильнее. Заэль молчал. Но вдруг закатил глаза и зацарапал по руке Гриммджоу. Иноуэ потянула за рукав рубашки, и Гриммджоу, очнувшись, отпустил.       — Больно тебе, конечно, — он как плюнул, морщась. — Палкой тебя, подонка, не добьешь. Ну? Разрешаю говорить. Или повторить?       — Я… отговаривал Айзена, — произнес он хрипло, растер шею. — Но… Гин настоял.       Гриммджоу крупно вздрогнул и поджал губы.       «Гин… ну конечно. Ну… конечно. Айзен и словом не обмолвился, видимо, для того, чтобы я бросился на Иноуэ. А Гина можно будет припереть, мол, и ты на него надежды возлагал? На неуправляемого Гриммджоу? Блять, у Айзена вообще есть хоть какие-нибудь рамки? Я мог… навредить ей.»       Ему захотелось вцепиться в шею Заэля зубами и рвануть, зарычать. Потому что попался под руку и давно раздражал.       «Только доставит ли мне удовольствие настолько лёгкая смерть для него?»       И вдруг Гриммджоу словно взглянул на себя со стороны. Покосился на Иноуэ, вцепившуюся в рукав. Сказал ровно, вернувшись взглядом к Заэлю.       — Проваливай.       — И это ты так меня благодаришь за информацию? — Заэль тихо посмеялся и этот смех перешёл в хохот. — Нелл бы тебе рассказала…       Гриммджоу развернулся к Иноуэ.       — Пошли.       Гриммджоу какое-то время смотрел в дверь.       «Гин. Конечно, я не стал подозревать предателя, который с недавних пор рядом крутится…» — он усмехнулся и наконец развернулся.       — Даже атмосфера Уэко-Мундо не может заставить тебя прекратить всем сочувствовать? — он был раздражён и ехидствовал. И при этом понимал, что Иноуэ не виновата.       «Типичный спор ради спора».       — Я сочувствую не всем. Господин Айзен в присутствии господ Заэльапорро и Гина обмолвился, что после той тренировки хотел понизить вас в статусе.       У Гриммджоу похолодело в районе затылка, но он смог сымитировать насмешливую интонацию.       — А то-о я не понял, — он посмеялся и не успев обдумать, бросил, — так ты вступилась за меня?       Иноуэ встала вполоборота, чуть опустила голову, насупилась.       — И считаю, что сделала это не зря. На ваше место хотели поставить господина Заэльапорро, потому что тот немалое участие принял в моем восстановлении.       Гриммджоу захотел брякнуть, мол, вступилась ради того, чтобы я похвалил, ага? Но не сказал, ведь понимал, что они находятся на грани ссоры. Да и внутри него что-то несмелое, нежное и уязвимое, пробившееся ростком, расцвело от мысли.       «Я дорог ей», — росток был раздавлен следующей.       «Но все же, надо кое-что порекомендовать от лица бывалого.»       — Когда в следующий раз речь зайдет обо мне, молчи и не красней при Айзене, — он, как и всегда, подумал мягче, а сказал грубее. Но Гриммджоу выдала небольшая улыбка.       Иноуэ проморгалась, видимо, правильно уловив его тайные мысли, но решила ответить в строгом тоне. Скрестила руки на груди.       — Я не забываю об этом. Но от моего решения зависело, что с вами станется. Так мне сказал господин Айзен.       — И ты поверила ему? — Гриммджоу чувствовал себя на пересечении грубости и нежности. Он хлипко балансировал, заносился на поворотах настроения. Он страдал от неопределенности, но в какой-то мере наслаждался ей.       — Не очень. Я и слово вставить не успела, как господин Заэльапорро уже благодарил за оказанную честь и превозносил благоразумие господина Айзена. Мне кажется, господин Айзен уже и забыл обо мне, как вмешался господин Гин. Он прямо-таки настоял на вас…       — И чем подкрепил?       — Я… я не знаю. Меня отправили в комнату. Но, наверное, господин Гин постарался, раз вы…       — Раз я что?       — Были ещё злее обычного.       — Да, постарался, — Гриммджоу сделал шаг к ней. — Будем заниматься. Может, Улькиорра следить станет, а не Заэль.       — Мне кажется, он нажалуется на вас при удобном случае…       — Это понятно как то, что пустота пустая, — он усмехнулся, перебрал в пальцах монетку. Сел на диван.       Помолчали.       — Господин Гриммджоу, почему вы… были так злы? Мне кажется, господин Заэльапорро просто попался вам под горячую руку…       Гриммджоу смолчал.       «Я расскажу тебе, а ты взамен расчешешь мне волосы пятерней, хочешь? Я вот хотел бы, правда… Нет, я правда хочу этого», — из внутреннего голоса словно выкачали самоуверенность, ехидство и грубость. Осталась лишь пустота, которую Гриммджоу страстно желал заполнить.       «Ну да, это как… знаете… Пересказать другу свои проблемы и успокоиться на этом, разрядиться», — Гриммджоу взглянул в глаза Иноуэ, припомнив ее слова в тот самый многострадальный день.       «А что я ответил? Кажется, что у нас разное видение. А теперь так вышло, что я согласен с Иноуэ. Я хочу поделиться. И если ранее на эту роль сошла бы пустыня, или Тия, да хоть Старк, то теперь… Я так много стал думать. В основном о том, что было и что стало.»       Он сказал нехотя, поднял взгляд на стоящую Иноуэ:       — У меня много проблем. Гин добавил мне новых, — он потер висок.       — Вы действительно выглядите замученным, — он почувствовал движение над головой, рефлекторно поднял ее. Встретившись со слегка испуганным взглядом Иноуэ, произнес.       — Так пожалела бы меня, отвлекла, — только Гриммджоу услышал отголоски интонаций внутреннего голоса. Он грустно усмехнулся. — Ты ж это так любишь.       — Вечно вам нужно цепляться к моему беззлобному характеру, — Иноуэ, вздохнув, села рядом с ним, выудила откуда-то карандаш и лист.       «Куда ее заколки пропадают вечно?»       — Не такому уж беззлобному. Назову рыжей, так обидишься, — теперь усмешка стала оскалом.       А лица все ближе.       — Скорее, я слегка в вас разочаруюсь, — она, тонко улыбнувшись, поймала его взгляд.       — Чтобы это наконец произошло, скажу: я младенцев не ем.       — И даже кровь девственниц не пьете?       — Я тебе только мозги поебываю время от времени, не более, — он вскинул бровь, ухмыляясь. — Таких невинных, как ты, ещё поискать надо, поэтому я вполне сыт, — они почти соприкасались лбами, а учитывая разницу в росте было понятно, что сближение намеренное, причем с обеих сторон.       «Тянет. Есть ли такие вещи, которые также различны меж собой, но при этом так тянутся навстречу? Надо будет спросить, ты ж умненькая, ответишь.»       — Вместо разочарования я все больше убеждаюсь в том, что я не зря… — Гриммджоу заметил, что Иноуэ как-то затаила дыхание, но потом оборвала сама себя, отвела взор. — Не зря согласилась учить вас читать. А то сама забуду, как это!       — Я это тебе ещё припомню.       Гриммджоу был без ума от ее звонкого смеха. И всё тут.