***
Белоглазый передвигался по Вотерфоллу, тяжело дыша, и нервно оглядывался по сторонам. В очередной раз убедившись, что погоня за ним не последовала, комик облегчённо выдохнул. Но и терять бдительность он тоже не собирался, боясь очередного монстра, который может встать на пути и попытаться убить Санса. Или того хуже… Скелет опустил взгляд на лужу, по которой он шёл. Бедные его тапочки, все промокли! А ноги-то как устали… Но нельзя телепортироваться. Нужно сохранять силы, да и куда телепортироваться в столь незнакомом месте? Только в дом скеле-братьев, откуда добряк только что сбежал. — Терпи, Санс. Ради Папайруса, ради бро, — твердил строго себе лентяй, стараясь не терять надежду и двигаться дальше. Но вся эта обстановка, темно-красные тона… Они давили настолько сильно, насколько это вообще было возможно. Скелет буквально тонул в этой бездне, пытаясь двигаться дальше, что у него не очень получалось. — Я должен терпеть… — вновь внушил себе он, опуская взгляд. Любое проявление слабости и потеря бдительности могла привести к летальному исходу, чего так отчаянно пытался избежать Санс. И вдруг, где-то вдалеке, мелькнуло что-то странное. Что-то… похожее на копье. Монстр вздрогнул и сглотнул, осознавая, кому оно принадлежит. Почему-то, сразу вспомнились слова более агрессивной версии себя, от чего комик начал пятиться назад. А сможет-ли он противостоять рыбехе, если ужасно вымотан? Вопрос, конечно, интересный. А бежать? Ему-то ходить уже тяжело, ведь идти каждую секунду в страхе — такое себе. — Кажется, мне конец, — пронеслось в голове у оригинала. Коленки Санса подкосились. Хотелось рухнуть на них и просто… Просто заснуть. И проснуться в своей кровати, осознавая, что вся эта жестокая вселенная — лишь сон. Что вся эта чепуха, что все эти похождения — больное воображение Санса. — Эй ты, нарушитель! — воскликнул грубоватый голос воительницы-рыбехи, что спрыгнула откуда-то свысока. Скелет не особо всматривался, так что можно было сказать, что эта сардина просто спрыгнула сверху. Монстр зажмурил глазницы, ожидая своего конца. Ведь даже говорить смысла не было… В его-то вселенной Андайн не разбиралась и сразу-же нападала, что уж говорить об этой? Но, на удивление, никаких действий не последовало. Санс приоткрыл одну глазницу и устремил взгляд на главу королевской стражи, изогнув бровь. Чего она тянет?.. Лучше умереть быстро, чем так долго ожидать своего конца. Андайн фыркнула, отводя взгляд в сторону. Она убрала своё копье за спину. Честно говоря, эта Андайн выглядела… не лучше Оригинальной. Даже хуже. Большое количество шрамов на лице, зубы поострее… Взгляд посвирепее. В общем, страшновато. Санс сглотнул. — А… Это ты. Тц, опять прохлаждаешься, мудачье? — раздраженно бросила та. Видимо, тут у всех так принято, обзывать друг друга и слать куда подальше. — Д-да, — видимо, на сегодняшний день придётся притвориться Рэдом. Хотя-бы ради того, чтобы попасть к Альфис. А там уже Санс разберётся. — Да. — Уже более решительно заявил комик. — Так я и думала, — рыба скрестила руки на груди, начиная тихо рычать. — Будь моя воля, я б давно скормила твои кости собакам-стражникам. Они у нас не привереды. Едят все, даже такое дерьмо, вроде тебя. Но твой брат… Аргх, скажи спасибо, что Папайрус общается со мной. Если бы не он… — Да-да, я знаю, можешь не продолжать, — расслабленно протянул оригинал. Хах, кажется… Удалось. Удалось обдурить эту сумасшедшую, главное, не увлекаться слишком сильно. А то мало-ли… Почует, что его лень — прикрытие для страха, мало не покажется. Сейчас, Санс лишь играет свою роль. — Тц, ебанный придурок, — проворчала та, начиная скрипеть зубами. Нет, она серьёзно прибила бы комика. Зачем он вообще нужен? Бесполезен, да и ещё обуза для такого одаренного скелета, вроде Папайруса. — А что у тебя за прикид вообще? Папс заставил носить подобное дерьмо за то, что ты опять у Гриллби все выходные пропил? — усмехнулась Андайн, чуть наклоняясь к белоглазому. Кажется, что из-за рта был… Не очень приятный запах. Санс поморщился, отводя взгляд в сторону. Пахло… Кровью и трупами. Не самый лучший запах, однозначно. — Э-э-э, да, типо того… Я ведь «ебанный придурок», — взял последние слова в кавычки, нервно улыбаясь. Амфибия прищурилась. — Знаешь, ты очень странно себя ведёшь. За весь разговор, что длится минуты две — ты не послал меня. Головой ударился? Санс заметно занервничал, но потом набрался, так скажем, смелости и заявил. — Слушай сюда, сегодня у меня хорошее настроение и я собирался к Альфис по очень срочному делу. То, что я хорошо общаюсь с тобой, ещё не значит, что так будет продолжаться. Я стараюсь быть максимально вежливым, но видимо, тупой суке, вроде тебя, этого не понять. Поэтому, либо отъебись, либо прекращай нести чепуху. Не обо что я не ударился. Я веду себя так, потому что захотел, но, спасибо, теперь я злее некуда. А все из-за тебя. На свой страх и риск, монстр тыкает рыбешку в грудь, злобно смотря на неё. Да уж, изображать своего красного дружка такое себе. И ругаться матом… Это ужасно. Особенно на Андайн. Причём, не на свою Андайн — а на эту. Которая была злобнее и коварнее. Оригинальная рыбешка всегда вызывала страх у некоторых, но при этом не обходилось без восхищения. Она никогда не вредила монстрам, защищая их права и существование. Но её копия была совсем другой. Совершенно. Её глаза, наполненные ненавистью и кровью, ужасный запах изо рта и этот чёртов уровень резни. Он ведь был практически максимальным… А ведь это королевский стражник! Невольно, но вспоминается Фриск. Тот самый Фриск, который так же безжалостно убивал других монстров, находя в этом забаву и игру. Видимо, так же и у этой амфибии. Но, к счастью для Санса, та лишь цокнула и отвела взгляд в сторону, скрестив руки на груди. Ей стало как-то полегче, ибо теперь она видит Санса. Своего Санса. — Ой, да заткнись ты, — фыркнула Андайн, а потом надела на голову свой шлем. Он был не менее устрашающим, чем сама рыбешка. Весь пропитался в крови и пыли. Видимо, что тут неизменно одно. Монстры убивают падающих людей, а потом хранят их кровь на своих доспехах, словно трофей. Хах, забавно. — Зачем хоть тебе к Альфис нужно? Она занята починкой своего тостера, не стоит её беспокоить, — раздраженно бросает рыба. Санс облегчённо выдыхает, но не спешит выходить из своей роли. — Нужно. Если хочешь, то можешь даже провести, я не буду против. Только не еби мозги, ладно? Пришлось тоже натянуть маску раздражения, злости… Как-же это было все противно для скелета. Но нельзя выдавать себя. — Делать мне больше нечего, — возражает та. — Раз есть что, то проваливай и дай мне пройти. Я не настаиваю. Андайн лишь закатила глаза, но пропустила монстра вперёд. Ладно, пускай идёт. Всё равно бесполезный кусок мусора, да и учёная наверняка сразу выпроводит его за дверь. Альфис ненавидит, когда её отвлекают от работы. Даже сама Андайн старается не заходить к динозаврихе, боясь её потревожить. В конце концов, если ты учёный, то это не значит, что ты бесполезный кусок дерьма. Ты также являешься безумным убийцей, как и все в этом мире. Такой была Альфис. Она была убийцей, ставившим эксперименты на бедных монстрах. Хотя… Даже так, их бедными не назвать, у каждого в этой вселенной свои грехи. И каждый платит по-разному.***
Санс предстал пред лабораторией, не решаясь постучаться внутрь. Его рука, которая обычно пожимала руку незнакомцам-людям, предательски дрожала. Ему страшно. А пустит ли она его? Или убьёт? Неизвестно. И эта неизвестность пугала комика до чёртиков.***
Где-то в Вотерфолле образовалось красное свечение, а впоследствии в нём появился скелет. Он был одет в привычную для его мира одежду. А красные глаза бегали по всей округе, ища беглеца…