Рубикон

Каменный пол стремительно летел в лицо. Гарри не успел сгруппироваться, только прикрылся руками. Но удара не последовало — его мягко выкинуло на площадку башни Астрономии, залитой непривычным, мрачно-зелёным светом. Тихую июньскую ночь нарушили топот ног, пронзительное «Экспеллиармус!» и спокойное, размеренное «Добрый вечер, Драко». Семь лет назад было страшно и не до конца осознанно, будто смотришь фильм ужасов и постоянно уверяешь себя, что главный герой обязательно должен выжить. Сейчас было только больно, потому что неправильный конец был известен. Гарри стоял вплотную к Малфою, видел и зло кривящиеся губы, выплёвывающие жалкие планы убийства Альбуса Дамблдора, и мелкую дрожь палочки, и раззявленную пасть змеи в отражении серых глаз. «Трус Малфой», — обречённо думал Гарри, слыша его паническое «Я не боюсь!». Сейчас было самое время выпутаться из омерзительных воспоминаний и вбить уже себе в голову факт, что за душой Малфоя нет и никогда не было ничего стоящего. — Что, совесть не даёт жить с этим? — прохрипел Гарри в лицо шестнадцатилетнего Малфоя. Но тот, конечно, не ответил, продолжая держать на прицеле палочки измученного старика. Гарри надеялся, что смирился с этим адовым куском жизни, но сейчас, стоя здесь, запихнутый в чудовищные воспоминания, понял, что с таким не смиряются. Больно сдавило внутри, за рёбрами. Гарри отчаянно замахнулся и прошёл кулаком сквозь ненавистное лицо. Потом заорал и обессиленно впечатался коленями в пол. Он с мучительной отстраненностью слышал спокойные слова Дамблдора, язвительность Малфоя, тщетно прикрывающую рвущийся страх. Он даже отметил дрогнувший воздух, где когда-то стоял он сам. Четвёрку ворвавшихся пожирателей замыкал Фенрир Сивый, и Гарри мог поклясться, что даже сейчас чувствует вонь оборотня. Когда появился Северус Снейп, Гарри смалодушничал и закрыл глаза. Зелёного луча проклятья он не видел. Хватило одного раза. Зачем он вообще остался до конца? Что за идиотские мазохистские порывы? Когда Снейп потащил Малфоя прочь из Хогвартса, Гарри машинально побежал следом, как приклеенный. Сонные школьники расступались перед ними, не до конца осознавая, что происходит. Похоже, что Малфой тоже был не в себе. Он бежал вперёд только благодаря Снейпу, который стальной хваткой впился в его предплечье, тянул за собой и повторял как мантру: — Быстрее, Драко! По длинным коридорам звенел гомон голосов и грохот рушащейся школы. Из-за угла выскользнула Джинни, и один из Пожирателей смерти — Амикус, кажется, — затормозил, швыряя в неё Круцио. Джинни метнулась в сторону, и проклятье воткнулось в стену, осыпая штукатурку. Гарри на автомате выхватил палочку и попал красным обездвиживающим лучом ровно в извергающий проклятия рот. Заклинание прошло сквозь Амикуса, исчезло в стене и прозвучало звонким дребезгом упавшего шкафа в библиотеке Блэков. Гарри чертыхнулся, догоняя Малфоя и Снейпа, слыша далёкое «Остолбеней», выкрикнутое своим собственным голосом. Переплетение длинных коридоров, светлый вестибюль, распахнутые двери, двор замка в зелёных лучах метки, и замаячившая огромная фигура великана навстречу. Снейп отмахнулся от Хагрида простым «Остолбеней» и потащил Малфоя дальше, к воротам, но не успел — около виска пронёсся красный луч, выпущенный из палочки Гарри-из-прошлого. Малфой бросился вперёд, и Гарри-из-будущего пришлось следовать за ним. Он ожидал, что белобрысый крысёныш смоется, как только достигнет точки аппарации, но тот остановился, обернулся и жадно вглядывался в мелькающие в темноте разноцветные полосы заклятий. — Пожалуйста, пожалуйста, — как заведённый шептал он, отчаянно кусая губы. Вспышки прекратились, и далёкая приближающаяся тень превратилась в Северуса Снейпа. — С ума сошёл, почему не ушёл!? — проорал он, ухватил Малфоя за плечо и аппарировал их обоих. Гарри ничего не успел сообразить, как его потянуло следом и переместило куда-то, где было непроглядно темно. Тусклый свет люстры вспыхнул под потолком, зажжённый заклинанием Снейпа — и перед глазами проступила небольшая комната со старыми шкафами, полуотвалившимися обоями на стенах и, почему-то, на потолке, парой цветастых кресел, ободранным журнальным столиком и метровым слоем пыли на всём этом. Должно быть, дом Северуса Снейпа. Снейп усадил Малфоя в кресло и скрылся в глубине коридора. Появился он через пару минут со стаканом и флаконом с зельем. Капли падали в воду, окрашивая её в бледно-розовый цвет. — Пей. Край стакана упёрся в тонкие губы. Малфой выпил всё одним глотком, подавился, судорожно закашлялся и едва слышно просипел: — Я не смог. Снейп отобрал стакан, наполнил его вновь водой и каплями, и уже выпил сам. — Альбус умеет заговаривать зубы, — поморщившись, ответил он. — Я не сделал бы это, даже если бы он молчал! Я… Мерлин, Северус, я не могу! Это… я не знаю… это сильнее меня… Я трус! Малфой скрючился в кресле, зарылся пальцами в волосах и раскачивался из стороны в сторону. Снейп молча смотрел на него, и взгляд его был тяжёлым, жёстким, пугающе чёрным. В нём было слишком много всего, и когда Гарри услышал его ответ, то понял, на что Снейп смог, наконец, решиться. — Нет, Драко, ты просто не убийца. — Убийца, — глухо бросил Малфой. — Сегодня я подписал приговор всей семье. Неожиданно он вскинулся, посмотрел на Снейпа в упор и лихорадочно прошептал: — Тебя же догнал Поттер? — Да. — Почему ты ничего не сделал? — Потому что его жизнь принадлежит Тёмному Лорду. — Но ты мог забрать его! Наверное, именно сейчас в Северусе Снейпе было что-то такое, что весь ужас ситуации больно впился Гарри прямо в солнечное сплетение — стало не продохнуть. То ли скупость точных движений, то ли чуть заметная дрожь в глубоком голосе, то ли заострившиеся черты лица от плотно сжатых губ и болезненно сведённых бровей, то ли убогий вид его дома, то ли всё разом — Гарри не знал. Но осознание, какой на самом деле кошмарной была жизнь этого человека, накрыло резко и неотвратимо. Что такое цепляло его в этом белобрысом мальчишке, что Северус Снейп загонял свою жизнь в ещё больший ад, чтобы вытащить его? — Ты бы хотел, чтобы я забрал его? — уголок губ Снейпа дрогнул, но это не походило на насмешку, скорее, на хорошо скрываемое любопытство. — Я не говорю, чего бы хотел я, — зло ответил Малфой. — Я спрашиваю, почему ты это не сделал! Снейп молчал, и Гарри отлично знал, почему. — Нам надо возвращаться, Драко. Больше времени у нас нет. Малфой отрицательно покачал головой. — Мне и родителям не жить, да? Он перетряхнёт мои мозги и увидит всё. Стремительную петлю палочки Гарри не уловил — Северус Снейп был потрясающе хорош. «Легилименс» прозвучало еле слышно. Глаза Малфоя под плотно сомкнутыми веками хаотично двигались, рот болезненно кривился. Когда-то Снейп так же вламывался в голову Гарри, вытаскивая всю тщательно скрытую грязь воспоминаний. Тогда он не церемонился, сейчас, очевидно, тоже. Когда заклинание разорвалось, Малфой обморочно повалился на подлокотник кресла. Гарри дёрнулся поймать его — руки прошли сквозь тело. Второй раз. — Энервейт, — мягко сказал Снейп. Ресницы Малфоя дрогнули, кадык судорожно дёрнулся под тонкой кожей. — Поттер точно не трус, он бы убил тебя там, если бы смог, — глухо выдавил он и слабо провёл ладонью по взмокшему лбу. — Нет, Драко, — чуть помедлив, ответил Снейп. — Он тоже не убийца. Снейп крутил в длинных пальцах палочку, внимательно вглядывался в лицо Малфоя, будто мучительно решался на что-то. — Я подправлю твои воспоминания, — наконец твёрдо сказал он. Губы Малфоя растянулись в невесёлой ухмылке: — Обливиэйт от Лорда не спасёт. — Я знаю, поэтому хочу не стереть тебе память, а поправить. Это весьма сложная магия — на поверхности останется только то, что ты хочешь показать. Никто не доберётся до скрытого. Но ты будешь помнить. Смазанно, не так чётко, как остальное, но будешь. Это лечебная магия, применяется, если нет возможности справиться с воспоминаниями. Когда сходят с ума. Помогает не думать, если специально не захотеть. Малфой смотрел на Снейпа во все глаза, ещё пока неверяще, но с вымученной надеждой. — Думаешь, Лорд на это купится? — Если бы я не был уверен — не предлагал. Лорд знает многое, но не всё. В любом случае, это наш единственный шанс, так что других вариантов нет. Решайся, Драко, времени больше нет. Губы Малфоя дрожали. — Что ты хочешь убрать? — Твой разговор с Альбусом, наше появление в моём доме. Будет выглядеть так, как будто от школы мы переместились в Малфой-мэнор. Я постараюсь сшить всё аккуратно. Воспоминания продублирую и сохраню. Они будут в Хогвартсе, в том тайнике, который я тебе показывал. После… всего сможешь их вернуть, если захочешь. Малфой поднялся, расправил мантию, зажмурил глаза. Болезненно-бледная кожа, отчётливые голубые венки под ней, капли влаги на лбу. Если бы Гарри спросили, как выглядит отчаяние — он бы знал ответ. — Готов? Короткий кивок. — Не открывай глаза, пока я не разрешу. Тонкий луч заклинания разрезал сумрак комнаты, и Гарри закружило и знакомо потянуло в следующее воспоминание. *** Узнать английскую роскошь Малфой-мэнора было нетрудно, хотя сейчас вид замка — это последнее, на что можно было смотреть. В самом центре зала, в отсвете каминного пламени, вздёрнутая над длинным столом мерно качалась женщина. Гарри еле узнал в ней Чарити Бербидж. По редко вздымающейся груди он понял, что она ещё жива. А ещё он с тошнотворной отчётливостью осознал, что сейчас произойдёт. Было неестественно тихо. Пожиратели, сидящие за столом, молчали и, казалось, вовсе не замечали болтающегося над головами тела. Гулкую тишину нарушил резкий выдох за спиной Гарри. Он обернулся и наткнулся на настоящий поток паники, бьющий из серых глаз. Малфой тяжело дышал и не мог отвести потемневшего взгляда от теперь уже бывшего преподавателя. — Драко, ты задержался, — голос Волдеморта прокатился по залу и мерзко пробрал до самого нутра. — Проходи, присаживайся. Для тебя место в первом ряду. Малфой, как зомби, двинулся на голос и сел туда, куда ему приказали: рядом с отцом. Отвести взгляд от безвольно мотающейся головы перед самым лицом он не мог. В зале опять повисла тишина, но ненадолго — появились Снейп и Яксли. На лице Снейпа не дёрнулся ни один мускул от жуткой картины. Железная выдержка. Гарри так никогда бы не смог. Даже сейчас, когда он знал, что это лишь воспоминания, безотчётный страх жёг в груди, руки дрожали. Он должен это пережить. Гарри слышал разговор, на грани сознания отмечая, что говорят о нём самом. Это было не важно. Важно было другое — абсолютно стеклянный взгляд Драко. Если когда-то Гарри думал, что Малфой хотел всего этого, то сейчас очевидные сомнения не отпускали. Всё состояние Драко вопило о том, что он хотел быть где угодно, только не здесь. Похоже, умение держать лицо было последнее, о чём он помнил сейчас. Гарри перевёл взгляд на Люциуса — почему он не одёрнет сына? Его состояние было не лучше — посеревшее, измождённое лицо, еле заметный след синяка на скуле, кровавые трещины в уголках губ. И сидел он, неловко привалившись к спинке стула, будто ему что-то мешало выпрямиться. Ему было не до внешнего облика сына. Женский вой прозвучал неожиданно резко. Гарри дёрнулся и сделал то, что до этого был не в состоянии — впился взглядом в измученное лицо Чарити Бербидж и больше отвести не смог. Гул голосов слился в один поток, и Гарри больше не слушал, да и не особо хотел знать, о чём говорят. Разум цеплялся за короткие отрывки происходящего: отобранная палочка у Люциуса, сухие губы, шепчущие «Северус… пожалуйста…», резкий вскрик «Авада Кедавра!». Гарри пришёл в себя, когда мёртвое тело с отвратительным треском рухнуло на столешницу, и с тупым ужасом наблюдал, как огромная змея целиком заглатывает его. Гарри скрутило на полу и рвало долго и мучительно. Он еле отдышался и заставил себя подняться на ноги. Пожиратели уже не сидели за столом — оставили его в полное распоряжение змеи. По выражению лиц многих было кристально ясно, что они предпочли бы всего этого не видеть. Снейп улучил момент, ухватил Драко за локоть и тихо вывел за дверь. Гарри на шатающихся ногах потащился следом. Его качало, кидало от стены к стене, как в шторме на корабле, но он упорно шёл за ними. Петляние по бесконечным коридорам замка завершилось, наконец, у уже знакомых дверей. Снейп втолкнул Драко в спальню и наложил заглушающие и запирающие чары. Белизна стен и потолка больно резанула по глазам. Драко валялся на полу и выблевывал нутро, как Гарри десять минут назад. Он смог продержаться дольше. Снейп стоял над Малфоем и методично убирал рвоту. Сейчас, в неестественно белом цвете комнаты, его лицо было слишком серым, заострившимся и бесконечно усталым. Но в нём не было надломленности, как у Люциуса только что, в проклятом зале. Драко обессиленно опёрся о край кресла, поднялся и рухнул в него. Снейп выудил из складок мантии пузырёк с зельем, мягко взял Драко за подбородок, приоткрыл дрожащие губы и капнул в рот пару капель. Потом было ласковое движение длинных пальцев по тонкому лицу, стирающее вновь и вновь появлявшиеся дорожки слёз на коже. Гарри остро захотелось сделать то же самое, а ещё крепко прижать Драко к себе и шептать на ухо что угодно, чтобы только успокоить его, чтобы не было этой обречённости в глазах, от которой пробирало до костей. Он еле остановил порыв переместиться в Азкабан и размазать по стенам камер не сдохших извращённых ублюдков. Малфой вяло высвободился, поднялся, скинул тонкую мантию, ослабил тугой узел на горле. В вяжущей тишине комнаты его слова прозвучали неожиданно твёрдо: — Я не могу, Северус. Так — не могу. — Потерпи две недели, и ты вернёшься в Хогвартс. Драко сильно сжал кулаки, до красных полукружий от ногтей на ладонях. — И что изменится? Что?! Может, я перестану жить в вечном аду? Каждую ночь, Северус, каждую грёбаную ночь я не могу спать, кошмары всегда со мной, стоит закрыть глаза! И теперь они пришли ко мне днём. Мне каждый раз всё сложнее понять, что реально, а что — нет! Я схожу с ума, Мерлин, я точно схожу с ума, — Малфой привалился к стене и медленно стёк на пол. Теперь он больше не кричал, лишь горячечно шептал: — Посмотри, он в моём доме. Во что он превратил его? Знаешь, что он сделал сегодня с отцом за то, что тот не хотел, чтобы я и мать присутствовали на собрании? Покопайся в моих мозгах, у тебя это отлично получается! А знаешь, почему ты увидишь это? Потому что всё то чёртово время, что он измывался над отцом, я простоял рядом обездвиженный и нихрена не мог сделать! В своём собственном доме! Малфой всхлипывал, пытался встать, но ноги подкашивались. Снейп не делал ничего, лишь смотрел ровно, и можно было бы подумать, что отстранённо, если бы морщины у плотно сжатых губ так глубоко не врезались в кожу. — Я не мог даже глаз закрыть! Так скажи мне, что изменится в Хогвартсе, когда отец тут, лишённый палочки? Когда мне не дают видеться с матерью! Я не могу больше, нигде не могу, понимаешь? Малфой выдохся — выпитое зелье Снейпа подействовало. Гарри приблизился к нему, сел на пол рядом. После шестого курса, Астрономической башни и всего того, что там произошло, Гарри думал, что ниже падать Малфою некуда. На этом — всё. Больше никаких оправданий для него. Даже когда Гарри вытащил Малфоя из Адского пламени — это не был шанс. Он это сделал только потому, что не хотел мучиться с собственной совестью. Такие, как Малфой, всё равно не выживут. Свои же и прибьют. Но этот выжил. И Гарри упорно не ходил на следствие, хотя его неоднократно вызывали. Он бы не смог промолчать ни о Выручай-комнате, ни о захвате в Малфой-мэноре, когда тот так и не сдал Гарри Беллатрисе Лестрейндж. Ушлые адвокаты вывернули бы из этого целое представление. Но, как оказалось, справились и без Гарри. И теперь понятно, как. — Не понимаю, — тихо сказал Драко. — Почему он не убьёт отца? Он же ему больше не доверяет. — Деньги, Драко, — отозвался Снейп. — Ты же не думаешь, что вся армия Лорда здесь за идею? Империо всех не удержишь, деньги — самый надёжный способ. У Лорда их нет, у Люциуса — достаточно. — И шантажирует он нас друг другом. — Именно. Ты знаешь, что сделает Лорд с родителями, если ты предашь его, так же, как и они знают, что тот сделает с тобой. Лорд обожает такие привязанности. Гарри замер взглядом на длинных пальцах Малфоя, которые нервно крутили массивное фамильное кольцо. Витиеватая буква М то поворачивалась внутрь ладони, то вновь мелькала на фаланге. Как маятник — да, нет, да, нет. — Что мне делать? — Сейчас — ничего. Возвращаться в Хогвартс, держать себя в руках и ждать момента. Драко слабо улыбнулся. Слово «момент» было произнесено с непередаваемой интонацией, и простора для вариантов не оставляло. — И что потом? — Если победит Лорд, то доживёте вы ровно до того дня, как он лишит вас денег. Перспективы победы Поттера, полагаю, ясны? Драко вяло кивнул. — Сомневаюсь, что в этот раз вам удастся выкрутиться из цепких лап Министерства. Малфой поднял взгляд на Снейпа: — Предлагаешь бежать? — Лорд найдёт, Поттер, вероятно, отпустит, но... Ты представляешь, как это — всю жизнь жить в бегах? — Но жить. Снейп передёрнул плечами: — В Азкабане тоже живут. Но жизнь ли это? — И какой твой совет? — Помогать тем, с кем больше шансов. — Помогать? — Не афишируя. — Я… — Малфой запнулся, потёр воспалённые глаза, поднялся с пола. — Мне надо подумать. По полу прозвучали тихие шаги, скрипнула дверь — и Малфой скрылся в ванне. В ослепительно белой комнате Снейп смотрелся до крайности неуместно. Он долго цедил чашку кофе, потом — чая, а вода в душе всё не умолкала. Наконец, Малфой вышел — в пушистом халате, с влажными, чуть потемневшими волосами. Он показался сейчас Гарри особенно хрупким и отчаянно юным. От страха в его глазах хотелось сбежать, но назвать это трусостью язык не поворачивался. Он забрался с ногами в кровать, обхватил себя руками. — Отец хотел чистый мир, чистую кровь для себя, для меня. Я считал это единственно верным — так должно быть. Снейп хмыкнул: — Не терпится от меня избавиться? — и, поймав вопросительный взгляд, ответил: — Я полукровка, Драко. Впрочем, как и Лорд. — Я не то имел в виду! Мерлин, Северус, ты же понял меня! — Даже слишком хорошо. И я не уверен, что ты сам себя понимаешь. Поэтому мой тебе совет: определись один раз и больше не сворачивай. Драко водил рукой по подолу халата, разглаживая складки. Он медлил, и Гарри бессильно осознал, что ждёт ответ. — Знаешь, я не задумывался, как они сделают это. Они, да, потому что никогда всерьёз не предполагал, что отец позволит мне во всём этом участвовать. Я только знал, что будет потом, как буду жить в новом мире. Но Лорд решил иначе, и теперь я знаю, как выглядит ад. — Встреча с реальностью больно проходит? — Даже слишком, — помолчал и добавил: — Я не буду помогать Поттеру, но и мешать — тоже. Как ты сказал когда-то: действуй по ситуации. Малфой действительно сдержит своё обещание чуть позже, в своём поместье. Не сдаст Гарри, но и не поможет бежать. Гарри бы никогда не поверил, что Малфой тогда не узнал его — они были слишком близко друг к другу, неотрывно смотрели зрачок в зрачок. Они бы узнали друг друга и с закрытыми глазами — на ощупь, по запаху кожи, и никакое изуродованное заклинанием лицо не спасло бы. — Мы больше не будем возвращаться к этому разговору, Драко, — Снейп вытянул палочку из складок мантии. Гарри показалось, что его голос стал чуть ровнее, а из движений ушла напряжённость. — Мне придётся стереть наш разговор, как тогда. И ты должен научиться делать это сам, потому что я не всегда смогу быть рядом. Тебе нужно быть осторожным в словах и действиях, чтобы прибегать к этому способу как можно реже, ты понял меня? Малфой неопределённо пожал плечами — то ли согласился, то ли нет. — Забери то, что было в зале, тоже. Я… не могу сейчас с этим… может быть, позже. Надеюсь, он не будет копаться в моей голове ради этого. — Нельзя каждый раз забирать воспоминания, Драко. Тебе надо постараться научиться с ними жить. — Но не с этим. Снейп кивнул, потом, подумав, спросил: — То, что было в подвале, оставить? Малфой болезненно поморщился, с силой потёр ладонями лицо. — Оставь, — тихо ответил он, — справлюсь. — Я подберу тебе терапию, чтобы ты мог нормально спать. Теперь закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу. Малфой зажмурился, и накрывшая весь мир чернота потащила Гарри в совсем другой день. *** Мрак нехотя рассеивался, когда далёкий вой сирены прокатился по Запретному лесу, всколыхнул темную гладь озера, добрался до замка. Дрогнули стёкла. Сирена смолкла, и в резкую сумеречную тишину вплелись отдалённые голоса и лёгкий перестук пальцев по подоконнику. Малфой стоял у окна. Гарри подошёл ближе, заглянул через плечо. У самой стены цвела черёмуха — россыпь мелких цветов белела в чистом, ярком лунном свете. Май, значит. Гарри забрался на подоконник и скрестил ноги по-турецки. Серые глаза смотрели сквозь него. Прошло меньше года, но между тем Малфоем, раздавленным и испуганным, и этим — неестественно спокойным — была целая пропасть. Глубоко въевшиеся две линии морщин между бровей делали его старше. Гарри сделалось не по себе. Угли в камине покраснели, вспыхнули и наполнили комнату тусклым тёплым светом. Комната старосты слизерина была точь-в-точь как гриффиндора — узкая кровать, комод, тяжёлый письменный стол. Только стены драпированы серебром, а не золотом. Языки пламени окрасились зелёным, и из камина вышел Северус Снейп. Его черная мантия слилась с темнотой комнаты, когда пламя успокоилось и стихло. Малфой не повернулся, лишь сильнее сжал подоконник. — Поттер скоро будет в замке, — тихо и размеренно произнёс Снейп. И без того резкая линия челюсти Малфоя напряглась. — Драко, — требовательно окликнул Снейп, — у нас мало времени. Слушай очень внимательно, что я говорю — от этого будет зависеть не только твоя жизнь. Лорд скоро будет здесь, и когда всё начнётся, ты должен будешь пробраться в Выручай-комнату, к Исчезательному шкафу, и бежать. Лорд призовёт все силы — ты сможешь спокойно выйти в Горбин и Бэркес. Дальше переместишься на вокзал Панкрас и купишь билет на поезд до Брюсселя. Не вздумай перемещаться за границу Лондона магией — отследят! В Брюсселе есть центральный автовокзал, оттуда идут автобусы в разные страны. Советую ехать на восток. Выбери ту, что больше понравится и затеряйся. Больше недели на одном месте не задерживайся. Палочкой пользуйся только при крайней необходимости. Ты понял меня? Драко! Снейп подошёл к нему вплотную, потянул за плечо и развернул к себе. Малфой уткнулся лицом в узкую грудь и всхлипнул. — Он приволочит сюда моих родителей и казнит. — Я знаю, я смогу вывести их, но только когда буду знать, что ты ушёл! — Я приду к нему, и когда он будет занят Поттером, мы сможем уйти вместе! — Ты не доживёшь до конца схватки с Поттером, Драко, — Снейп приподнял его лицо за подбородок и пытливо посмотрел в глаза. — Есть некоторые... обстоятельства. Малфой отстранился, резко дёрнул подбородком. — Дело в палочке, Драко. В бузинной палочке. — Да, он достал её из могилы Дамблдора, — Малфой нетерпеливо кивнул головой, — при чём здесь я? — При том, что ты обезоружил Дамблдора и палочка должна принадлежать тебе. Стало тихо. Малфой во все глаза смотрел в лицо Снейпа и пытался отыскать там хоть что-то, что говорило бы об ошибке. Пытался, но не находил, и бешеный поток понимания бил в него, придавливая к полу так, что Малфой покачнулся и обязательно упал, если бы не сильные руки, подхватившие под локти и усадившие на кровать. — Давно ты знал? — прошептал Малфой. — С самого начала. — И молчал? — Да. Я не мог вывести тебя из-под удара, а к лишним проблемам ты был не готов. Я знал, что Лорд тебя не тронет до нужного момента и подготовился. Вот, — Снейп достал из складок мантии свёрток, протянул Малфою. — Тут маггловские документы и деньги. Не состояние великого рода Малфоев, конечно, но на первое время хватит с головой. У Люциуса есть маггловские счета — когда всё уляжется, вы сможете жить так, как привыкли. Но сейчас тебе надо бежать. Малфой судорожно вздохнул: — От Лорда не спрячешься. — У меня есть некоторые основания полагать, что прятаться придётся от Министерства, а оно не настолько... мстительное. И если сейчас до тебя Лорд не доберётся, то это повысит шансы Поттера. Малфой вскинул неверящий взгляд: — Ты... так ты... — Я лишь исправляю то, что сделал когда-то. То, за что никогда не смогу себя простить. И ещё я хочу, чтобы ты жил, Драко, потому что каким бы высокомерным засранцем ты не был, ты мне нравишься, — уголки губ Снейпа дрогнули в подобии улыбки. — Ты сильный, Драко. Очень сильный, и я верю в тебя. — Сильнее Поттера? — нервно спросил Малфой и глухо застонал, схватившись за предплечье. Снейп зашипел сквозь стиснутые зубы, сдёрнул край мантии с руки. На коже наливался чёрной краской вытатуированный череп с выползающей изо рта змеёй. — Нет, с Поттером тягаться бесполезно, — прохрипел Снейп. — Он в замке. Драко, ты всё запомнил? Снейп схватил Малфоя за плечи, поднял, легко тряхнул. Тот болезненно поморщился и выстонал в ответ глухое «да». — Вот и молодец, — Снейп ещё пару секунд смотрел цепко, глаза в глаза, чуть сильнее сжал тонкие плечи и отпустил. И тогда Малфой словно вышел из ступора, налетел на Снейпа, схватил его в объятья и сдавил так, что, казалось, выбил весь дух. — Обещай, — лихорадочно кричал он, — обещай, что ты не оставишь меня! Что мы увидимся. Будем сидеть — ты, я, отец — на берегу грёбанного моря, жариться под грёбанным солнцем и пить грёбанный блэковский огневиски столетней выдержки! А мать будет возмущаться, что мы решили доделать работу Лорда и прикончить сами себя! — Ради такого стоит выжить, — криво усмехнулся Снейп. — Обещай мне, что сделаешь, как я сказал. — А ты обещай, что мы увидимся. Два долгих, тяжёлых взгляда, два повисших в воздухе обещания и тихо хлопнувшая дверь. Малфой остался один, напуганный и потерянный, с мерзким ощущением того, что теперь он, как и Поттер, мишень для Волдеморта. *** Замок проснулся, залил желтым светом огней всю территорию. Оглушающе загремело, когда статуи и доспехи ожили и потянулись за ворота, охранять границы. Малфой отстранённо наблюдал, как нестройная армия окружает замок плотным кольцом. За дверью взорвался фейерверк из испуганных голосов и детского визга. Что-то грохотало, взрывалось, звеняще раскалывалось. В дверь нетерпеливо постучали — Малфой накинул на себя дезиллюминационные чары. Стукнули ещё раз, потом прозвучало отпирающее заклинание. Дверь распахнулась, явив Горация Слизнорта в прямоугольном пятне яркого света. — Мистер Малфой? — окликнул он, обшаривая комнату чуть подслеповатым взглядом. Малфой не выдал себя ни звуком. Дверь не успела закрыться, когда пространство захлебнулось в низком, шипящем голосе Волдеморта. Очередной проснувшийся кошмар. Гарри не хотел, но помнил и этот голос, и мучившие не одну ночь слова «Даю вам время до полуночи», и злой крик Пэнси Паркинсон «Хватайте его!». А Малфой, наверняка, помнил помертвевшее лицо Горация Слизнорта. Когда дверь захлопнулась, Малфой скинул дезиллюминационные чары и вызвал Темпус. До полуночи оставался ровно час.