Тебе всё шуточки?

Они не живут вместе с её тринадцати лет: когда родители Сары развелись, девочка осталась жить с отцом. У Маргарет другая семья, есть ещё один ребенок, семилетний Фред, братишка Сары. Но несмотря на то, что видится Сара с матерью крайне редко — она всегда остаётся для неё главным человеком в жизни. Мать никогда не бросала Сару, проводила с ней выходные, брала с собой в отпуск, постоянно поддерживала и говорила слова любви. Они не виделись чёртовых пять месяцев, и на то были свои причины. Слишком много работала Сара, очень много забот у Маргарет... Но они очень скучали друг по другу, изредка переписываясь в мессенджере и отправляя друг другу фотографии и сердечки. Когда Сара увидела маму в доме отца, сердце сделало тройное сальто и опустилось в пятки от сумасшедших эмоций. Чёрт! Как же сильно она скучала! Как сильно они обе скучали! — Мамочка... — прошептала Сара и бросилась к матери с объятиями. Слёзы тут же полились из глаз обеих, беззвучные рыдания и тихие всхлипы заполнили тишину комнаты. Майкл с улыбкой смотрел на сцену радостной встречи, а мистер О'Нил прожигал взглядом Тёрнера. Какого черта они пришли, держась за руки? Он ведь его предупреждал... — Доченька моя, — Маргарет шепчет Саре на ухо, поглаживая её по волосам и убаюкивая, как маленького ребёнка, — ну всё, золотко, хватит плакать. — Мамочка, я так скучала, — Сара целует маму в щеки, оборачивается на Майкла, улыбаясь ему, и замечает на его лице улыбку. — Доченька, — Маргарет смотрит на Майкла и лучезарно ему улыбается, приобнимая Сару за плечи. — Это и есть твой Вишня, да? Мне отец много рассказывал о вас, что дело чуть ли не к свадьбе идёт! Как ты могла скрыть это от меня? Вы такая красивая пара! Она говорит это с искренней улыбкой на лице, взмахивая руками и прижимая опешившую Сару только ближе к себе. Простите, что? Она шутит сейчас? Что ей отец рассказывал? К свадьбе? Это уже переходит все границы, серьезно. Терпение Сары норовит лопнуть в эту же секунду и засыпать здесь всё своим гневом. Отец удивляет её все больше, но сейчас откровенно раздражает. — Нет, мама, — отрезает Сара и, отстраняясь, подходит к усмехающемуся Майклу и берет его за руку. — Это мой Майкл. Я не знаю, что тебе там наговорил отец, — она специально выделяет последнее слово, кидая на Тома злобный взгляд, — но с Вишней у меня ничего нет. Сейчас она снова напоминает Майклу маленькую девочку, которая защищает свою любимую игрушку или песочницу. Грозная стоит, кулаки сжала, в руку вцепилась с такой силой, что и сломать может. Такая сумасшедшая девочка. Его девочка. — Оу... — мама хмурится и в непонимании смотрит на мистера О'Нил, — наверное, я что-то не так поняла, да? — Ну уж нет, — голос отца прозвучал грубо и громко, заставляя толпу мурашек пробежать по позвоночнику Сары. — Это Майкл что-то не так понял! Тёрнер, какого черта?! — Просто влюбился в Вашу дочь, — пожимает плечами Майкл, замечая горящие глаза Маргарет. — Мы договаривались, кажется, разве нет? — мистер О'Нил порывался встать, но вовремя вспомнил об огромном гипсе, сковывающем движения. — Кто-нибудь мне объяснит, что вообще происходит? — хмурится Маргарет. — Папа хотел выдать меня замуж за Вишню только из личных целей! Выставил меня на продажу, как в мясной лавке! — кричит Сара, гневно глядя на отца, и ещё крепче сжимает руку Тёрнера, который решил не вмешиваться в семейный конфликт. — Тёрнер, — рычит мистер О'Нил, — ты вообще язык за зубами держать не умеешь, да? — Том! — вспыхивает Маргарет. — Ты с ума сошел, да? — Так, стоп, — Майкл спокоен, как скала. Он делает пару шагов вперёд и выставляет руки в просящем тишины жесте. — Мы сейчас всё всем объясним. Да, маленькая? Сара кивает, усаживается вместе с Майклом на диван и начинает свой рассказ с самого начала для мамы, чтобы ввести её в ситуацию. На моментах рассказа об их симпатии друг к другу Маргарет счастливо улыбается, а Том гневно раздувает ноздри. В секунды рассказа о том, что Вишня вообще не готов к соревнованиям, и, видимо, Сара снова остаётся без партнёра — на её глаза наворачиваются слёзы. А когда они рассказывают о том, что отец Вишни хотел подставить мистера О'Нил с контрактом, и, кажется, в аварии виноват именно он — глаза родителей расширяются до огромных размеров, а челюсти падают на пол. Мистера О'Нил к такому жизнь не готовила. Маргарет тем более. — Сара, скажи мне, что ты шутишь, — мистер О'Нил находится в диком шоке. Как это может быть правдой? Да он ведь самый верный партнёр, всегда рука об руку и плечом к плечу. Все договоры подписывались вместе, встречи и переговоры проходили в дружеском формате. Да он дочь чуть замуж за его сына не выдал! И в благодарность за это он получает такой огромный нож в спину? А если бы авария была серьезнее? Он и вовсе погибнуть мог! Том не понимает и находится в ужасе. Как перестать чувствовать себя предателем перед дочерью? Как посмотреть без стыда на бывшую супругу? Как раскрыть это дело и не разочароваться в дружбе? — Если бы я шутила, пап, — тихо говорит Сара, не размыкая плотно сцепленных рук с Майклом. — Просто мы не сказали Вам в тот же вечер, потому что Вы лежали в больнице и шокировать такой новостью мы не могли, — спокойно говорит Тёрнер. — Сейчас Вы дома, да и договор не подписан, они ничего не смогут сделать без подписи. — Вы шокировали меня новостью о ваших... — он прерывается, морщась, как от удара, и стараясь подобрать самое подходящее слово, — отношениях. Тьфу. — Том, прекрати немедленно! — Маргарет встаёт с кресла и складывает руки на груди, стоя перед бывшим мужем. — Я приехала тебя навестить по старой дружбе, думала, ты страдаешь, а ты, оказывается, с ума здесь сходишь? Детки, — она поворачивается к Саре и Майклу и с самой милой улыбкой в мире произносит: — идите прогуляйтесь, а завтра встретимся здесь же, отец всех нас будет ждать на ужине. Сара поняла тонкий намек матери, схватила Тёрнера за руку и потащила к выходу: сегодня им тут делать нечего. Даже после развода Маргарет всегда могла вставить Тому на место мозги, особенно когда это касалось дочери. Супруг Маргарет, Дин, не ревновал её к Тому. Он знает, что любви между ними не осталось, они расстались на хорошей ноте как раз по этой причине: они чувствовали, что стали просто друзьями. Сейчас Маргарет выскажет Тому своё мнение, касаемо всей ситуации, будь то кидание со стороны партнёров, заканчивая тем, что он не имеет права обсуждать выбор Сары, особенно когда этот выбор — такой прекрасный молодой человек. Потом она уедет к своей семье, а Том будет всю ночь думать над её словами, а к утру поймет всё, где он не прав, а потом будет звонить и извиняться перед ней и перед Сарой.

***

— У тебя очень красивая мама, — Тёрнер нарушает тишину, в которой они ехали несколько длинных минут. — Она замужем, Тёрнер, — Сара смеётся, понимая, что её настроение где-то за пределами космоса. Она ведь думала, что ей придётся ссориться с отцом из-за Майкла, что будут слёзы, психи и обиды. А тут мало того, что она повидались с матерью, так та ещё и обстановку великолепно сгладила и вовремя всех расставила по разным углам. — Эх, жаль! Такая красотка, я бы за ней приударил, — Майкл с трудом уворачивается от летящего в его ребра кулака и громко смеётся под тихие смешки Сары. — Я тебе приударю потом, смотрите на него! Майкл смеётся, заезжает на парковку дома, где проживает Сара, и глушит двигатель, поворачивая голову и явно ей любуясь. — Ты чего так смотришь? — Сара смущается, опуская глаза. Казалось бы, она такая красотка, всю жизнь на сцене, выступает под сотнями восторженных взглядов! А до сих пор смущается, когда на неё так смотрят. — Не хочу, чтобы ты уходила, — честно отвечает Майкл. Он не знает, что она с ним сделала, но что-то точно изменила. Очень сильно изменила. Какие-то принципы полетели к чертям, как и прошлый образ жизни. Да всё полетело к чертям, даже работа, которую он раньше так сильно любил. Сейчас он счастлив иметь человека, который дарит такие незабываемые эмоции счастья, с которым он ощущает лёгкость. Он чувствует, что с ней правильно. И чёрт знает вообще, что это значит. — Тогда я не уйду, — громко заявляет Сара, пожимая плечами, и с присущей ей кошачьей грацией в одну секунду оказывается на коленях Майкла, обнимая его за шею. — Даже так? — Майкл приподнимает бровь и обнимает Сару за талию, усаживает ее немного удобнее, чтобы руль не давил в спину. — Ну да, ты ведь не хотел, чтобы я уходила. Вот и не уйду. Она шепчет это так тихо, словно боится нарушить то идеальное равновесие между ними. Сара видит в его глазах сумасшедшее желание, да и у самой оно не меньше. Но почему-то ни один из них не переходит ту черту, не ломает невидимую стену, не заходит дальше невинных поцелуев. Даже сейчас, когда она сидит на его коленях, а их губы находятся в считанных сантиметрах друг от друга, обжигая горячим дыханием, они не набрасываются друг на друга, как дикие звери. Они будто оба чего-то ждут. — Знаешь, — говорит Сара сквозь тяжёлое дыхание, — я решила, что не буду участвовать в конкурсе. Майкл переводит дыхание и опускает взгляд на её губы. Такие манящие и такие сладкие, жаждущие его поцелуев. — Почему? — Не хочу, — практически беззвучно произносит Сара, наклоняясь ещё ближе к Майклу, ощущает, как тяжело вздымается его грудная клетка, чувствует, как сильно он желает её. — Не хочешь? — руки перемещаются ниже, оглаживая округлые бёдра, отчего Сара покрывается мурашками. — Хочу... Последние звуки тонут в нежном поцелуе. Они оба потянулись к губам друг друга, наполняя тела сумасшедшим теплом и дрожью. Её пальцы зарываются в его рыжеватые волосы, массируя макушку и заставляя его ластиться, как кот. Майкл сжимает её ягодицы, сминает любимые губы и окончательно тонет в ней, сгорает в её пламени, сходит с ума рядом с этой девчонкой. Поцелуй набирает обороты, языки сплетаются, дыхание учащается, а желание с каждой секундой становится только сильнее. Он и не думал, что может кого-то так сильно хотеть чувствовать. Не просто заняться сексом на заднем сиденье машины, а почувствовать её полностью, вдыхать пьянящий аромат тела, пробовать вкус её кожи, быть запредельно близко, наслаждаться ей... Губы Майкла перемещаются на её шею, с наслаждением оставляя влажные дорожки от поцелуев. Она запрокидывает голову, сжимая его волосы только сильнее, тихонько шипит, наслаждается этим моментом, предвкушая то самое сладкое, от чего моментально сносит крышу. — Маленькая... Вкусная... Его шёпот теряется в поцелуях, а руки только сильнее сжимают ягодицы, практически делая больно. Все границы стираются ровно в тот момент, когда она покачивает бёдрами, задевая его эрекцию, уже так болезненно сжимающуюся грубой тканью джинсов. — Майкл, боже, как я хочу, — она снова целует его, сжимая лицо в ладонях, поглаживая скулы и слегка царапая ноготками шею, тем самым заставляет его рычать от ощущений. Майкл откидывает сиденье, за считанные секунды они пересаживаются назад, практически не разрывая поцелуя. Такого сладкого, такого до ужаса нужного. Вещи постепенно улетают на переднее сиденье, в салоне уже слишком жарко, стекла давно запотели, добавляя в атмосферу ещё больше ноток секса, ещё больше страсти и, чёрт возьми, любви. Сара остаётся в одном белье, Майкл тут же откидывает бюстгальтер в сторону, припадая губами к просящим ласки соскам. Она шипит, извивается, двигает бёдрами в нетерпении, тянет его за волосы, пока он наслаждается её грудью. Целует, кусает, сжимает руками, втягивает в горячий рот возбуждённый сосок и зализывает укусы языком, вызывая дрожь и мурашки. — Не могу, не могу больше, — Сара хнычет в нетерпении почувствовать его внутри, отрываясь от него и стягивая такое ненужное сейчас белье. — Мы всё делаем в машине, да? — усмехается Майкл, натягивая презерватив. Сара усаживается на его колени, раздвигает ножки пошире, крепко обнимает его за шею и слишком нежно целует, когда он плавным движением входит в неё. — Да-а-а... Мир перестал существовать, ничего, кроме их двоих, во всей вселенной не осталось. Она никогда не ощущала такого блаженства, потому что никогда ещё не была так сильно влюблена. Им хочется умереть от счастья, от того самого момента сумасшедшего единения. Они идеально подходят друг другу во всём, невозможно хотеть кого-то сильнее, невозможно делать это с кем-то другим. — Девочка моя, Сара, — он помогает ей двигаться на нем, крепко держа её бёдра. Его губы на её шее, на груди, на скулах, он не может насладиться ей, её мало, катастрофически мало. — Майкл, боже! Она двигается быстрее, разнося по салону звуки шлепков горячих тел. Внутри взрываются фейерверки, машина ходит ходуном, а стоны становятся только громче. Нереально, так сладко и вкусно, что словами просто не описать. Сумасшествие, просто какое-то сумасшествие, заниматься сексом на парковке собственного дома, наплевав на весь мир вокруг. Он не может перестать её целовать, она не может перестать выкрикивать его имя в секунды особенного наслаждения. Это эйфория и невероятный кайф, быть рядом, это как наркотик, когда всегда мало, когда хочется ещё и ещё. К пику они приходят вместе, сливаясь в жарком поцелуе. Она стонет его имя на волне особого экстаза, а Майкл целует её в шею и шепчет тихое: «Люблю».