the curse of the blue rose

Ужас и паника, тяжесть давит сверху. Он ничего не видит, но прекрасно знает, что произойдёт дальше. Боль взрывается в нижней части тела, ломая и уничтожая душу. Он хватается снова и снова, но боль продолжается, и ужас заполняет всё его существо, пока мозг не отключается, и темнота не поглощает. Он потерян для мира, а вместе с ним навсегда потеряно и его доверие. Донён прижимает к себе, но он хочет уйти, потому что знает: Ким не понимает, никогда не поймёт. Его друг детства, который показал ему мир, которого он возносит на высокий пьедестал, незапятнан и чист, почти как божество. Его нельзя трогать. Тэён испорчен, его отчаяние больше всего похоже на яд, он не хочет запятнать его. И он бежит прочь, прочь от этого спасительного тепла, прочь от Донёна. — Джонни, пожалуйста, — упрашивает, сжимая пальцы в мольбе, готовый вот-вот убежать. — Тэён, я не могу, только не так. — Только ты можешь освободить меня, пожалуйста… Пожалуйста… — Тэён, это безумие. — Я не могу остановиться. Если ты действительно хочешь помочь мне, тогда, пожалуйста, помоги мне стереть его. — Тэён… Он чувствует, как его трясут, большие тёплые ладони поглаживают плечи, губы прикасаются к щеке. Это знакомо, но не принадлежит этому воспоминанию, этого не было. Джонни никогда не касался и не целовал его так нежно, так трепетно. Что же это? Его ещё раз встряхивают, и в комнату проникает тусклый свет. — Тэён. Он моргает, вглядываясь в темноту знакомой комнаты, ощущая мягкий аромат сандалового дерева и нежный взгляд тёмных глаз, смотрящих на него сверху вниз. — Тэён, ты проснулся? Что случилось? Он в своей комнате? Но никто не должен входить в его комнату, не в эту комнату, потому что ему нужно отделиться от прошлого, от воспоминаний. Кто здесь? — Эй, ты уже проснулся? — руки на плечах снова мягко встряхивают его тело. Почему его всё время спрашивают об этом? Проснулся? Так ли это? Он помнит этот мягкий глубокий голос: «Джэхён?..» — Да, это я. Ты проснулся? Медленно Тэ приходит в себя и осматривает окружающую обстановку, возвращаясь в реальность. — Почему ты спрашиваешь меня об этом? Я… Да, я проснулся, а что? Сколько сейчас времени? Раздаётся тихий выдох, и руки, лежащие на нём, отпускают. — Тебе снился сон, и я разбудил тебя. Но сейчас только 4 часа утра, так что можешь лечь обратно. Парень замечает, как одна рука ложиться на талию, а другая тянет голову, чтобы положить её на твёрдую, тёплую грудь. Он снова моргает, слегка сбитый с толку. — Мне это приснилось? Так я… Я что-то сказал? — Что тебе снилось? — вместо этого спрашивает глубокий голос. Пытается вспомнить, что это было, но не может. Он помнит только то, что это было довольно неприятно. — Я не помню, кажется, я просто спал… — Ты не помнишь? — пальцы нежно гладят слегка влажные волосы Тэ, мягкое дыхание раздувает их, — ничего страшного, просто ложись спать. Тэён резко обхватывает руками широкие плечи, понимая, что нуждается в ласковых прикосновениях. — Я что-то сделал… Разве не так? — Ничего страшного. Ты дёргался, и я подумал, что тебе снится дурной сон, вот и всё. Он понимает, когда кто-то лжёт, и прекрасно знает себя, когда его мучают кошмары. Он не мог просто корчиться, как сказал инкуб. Знает это по опыту: Доёну приходилось крепко держать его и ударять по щекам, чтобы разбудить, и, судя по слезам в уголках глазах друга, он знает, что это было ужасно. Тем не менее, он понимает, почему Джэхён ничего не сказал об этом — для того, чтобы успокоить его. Ён находит это милым, это действительно приятно и любезно с его стороны. Хочется сказать спасибо, но он решает не делать этого. Инкуб всё равно будет вести себя как ни в чём не бывало, или, может быть, Ли просто слишком эмоционален. Прижимает голову ближе к груди, уткнувшись лбом в подбородок Джэ, вдыхая всегда присутствующий и успокаивающий аромат. Закрывает глаза, чтобы снова погрузиться в темноту, чувствуя ритмичное мягкое дыхание и движение вверх-вниз грудной клетки под ним. Это успокаивает и умиротворяет. Но через несколько минут Тэ снова моргает и понимает, что не может заснуть. — Джэхён, ты придурок… Я больше не могу уснуть, — шепчет он без злости, просто информируя. Мысли крутятся вокруг работы: он вспоминает, что оставил её незаконченной, потом думает о своей нынешней жизни, и уже не может перестать. — Почему не можешь? Просто закрой глаза, и снова заснёшь, — выдыхает парень, не двигаясь и даря Тэёну ощущение приятной тяжести. — А инкубы вообще спят? — спрашивает Ли, потому что тот ведёт себя так, словно из-за него не может уснуть. — На самом деле нам это и не нужно… Но спать приятно, так почему бы и нет? — голос действительно звучит сонно. Он, должно быть, спал до того, как его разбудил ворочающийся Тэён, измученный кошмарами. — Немного странно, но я рад, наверное, — бормочет он, пытаясь представить себе жизнь без сна. Ни в коем случае, это слишком напряжённо. — Чему это ты радуешься? — голос теперь звучит менее сонно и более бодрствующе. На макушке ощущается лёгкий поцелуй. — Это так тесно связано с людьми и… — парень догадывается, что было бы странно, если бы они оба находились в постели, но он был бы единственным, кто спит. Разве тогда инкуб не смотрел бы на него? Это жутко. Тэ глубоко внутри гонит прочь мысль о спящем Джэхёне, кажущимся более «человечным». Опасная мысль. — И что же? — Ничего, — он закрывает глаза и собирается снова попытаться заснуть, но рука на его талии внезапно хватает за бедро и приподнимает его так, чтобы он лежал на более крупном теле. Он удивлённо вскрикивает. — О боже! Ты должен прекратить это делать! У меня чуть сердечный приступ не случился! — Ты что-то говорил? — хотя в комнате темно и почти ничего не видно, он слышит дразнящие нотки в голосе. — Я ничего не говорил! — он хлопает по груди под собой. Он уверен, что инкуб даже не сочтёт это ударом, но всё же испуг оправдывает его угрюмое настроение. — Ты не можешь начать говорить о чём-то, чтобы потом оставить это недосказанным, малыш, — раздаётся смешок, затем рука ложиться на голову, притягивая для короткого и мягкого поцелуя. Ён запускает руки в волосы инкуба только для того, чтобы несильно дёрнуть их. — Я же говорил тебе не целовать меня слишком часто. — Если бы я вообще не сдерживался, то зацеловал бы тебя ещё с того момента, как ты проснулся, — Тэ чувствует, как улыбка касается его губ, когда парень говорит это. Затем тёплые ладони обхватывают его лицо, большой палец нежно поглаживает щёку, прежде чем его снова пытаются вовлечь в новый поцелуй. На этот раз он безжалостно отодвигается в сторону и тянет за чужие волосы вниз. — Ой, это больно, понимаешь? — Я же просил не целовать меня, — фыркает, пытаясь вырваться, но руки удерживают его на месте. — Эй, отпусти меня! Джэхён тихо успокаивает его. — Ты хоть понимаешь, что поздно? Сейчас раннее утро. — пока он говорит это, рука медленно спускается к чужой заднице, поглаживая её, прежде чем сильно сжать. — Джэ! Какого хрена? — крик превращается в шёпот. Его застигают врасплох поцелуем, более глубоком и с открытым ртом. Непристойные звуки разносятся по тёмной, тихой комнате. Он снова пытается сопротивляться, но тяжёлая рука крепко держит за талию, а другая продолжает ощупывать задницу. Постепенно жар растёт под кожей от того, как влажный, тёплый язык исследует рот, лаская в чувствительных местах. Он стонет от горячего языка, пока пальцы скользят под трусы, касаясь кожи. Он дёргается, когда эти пальцы скользят между ягодицами, один касается края дырочки и спускается вниз, чтобы погладить мягкую и чувствительную промежность. Тэён задыхается, когда нижнюю губу мягко кусают, пока он всё ещё пытается отстраниться. — П-подожди, Джэхён… Ты не можешь… Джэхён снова ловит его губы, грязно целуя, пальцы слегка надавливают на промежность, так что парень потирается о чужое тело из-за неожиданного толчка. Пальцы на ногах поджимаются на простынях по обе стороны от сильных бёдер инкуба. Чужое тело кажется таким горячим и крепким, что Тэён проглатывает громкий стон и царапает ногтями подтянутую грудь, чтобы остановить. Обжигающий жар ползёт вверх по позвоночнику от прикосновений и покалывания, которые чувствуются между ног. Он негромко всхлипывает, когда толстый палец скользит вверх, касаясь дырочки. Он сухой, и, хотя голова кружится от растущего возбуждения, Тэён понимает, что это плохая идея. — Нет… Джэхён, остановись… — Ты действительно хочешь, чтобы я остановился, малыш? — соблазнительный шёпот ласкает влажный подбородок Тэ. Инкуб облизывает его и нежно покусывает, выбивая больше вздохов из красивых покрасневших губ. Он чувствует улыбку на своём подбородке, когда пальцы Джэ нажимают на колечко мышц, дразня, но не входя, нежно поглаживая, что вызывает ещё один громкий стон. — Посмотри на себя, ты чувствуешь это? Ты чувствуешь, как вздрагиваешь от моих пальцев? Ты жаждешь их? Тебе нравится, когда я кручу ими внутри тебя, правда, малыш? Ли чувствует себя крайне неловко, замечая, как тянется к сухим пальцам, надеясь, что они проскользнут внутрь. Он не может остановить эти движения, даже если бы захотел. Пульсирующее желание сжигает ещё сильнее, он бессознательно начинает спускаться к ширинке инкуба, постанывая, когда его возбуждение встречается с твёрдым членом Джэхёна. Святое дерьмо, тело горит до кончиков пальцев, он не может остановить своё бедро от медленного покачивания. Как бы он ни был смущен, возбуждение гораздо сильнее всего этого. И, честно говоря, слова инкуба так сильно будоражат его внутренности, что он дрожит, лёжа на привлекательном теле. Тем не менее парень ловит чужое запястье, когда чувствует, что палец собирается снова надавить на проход. — П-подожди, — он хрипло выдыхает, закрывая глаза, чтобы немного успокоиться, — это… Ведь реальность? Не сон? Чувствуется по-другому… — Да, это реальность, — Джэ облизывает шею до уха. Влажный кончик языка щекочет, вызывая мучительную горячую волну мурашек по всему телу. Он вздрагивает, когда сдерживать внезапное удовольствие нет сил — ещё один громкий стон вырывается из его рта. Он не может быть спокойным, если это касается Джэхёна. — Твои пальцы… Они сухие, будет больно… — бормочет почти бессвязно, когда инкуб продолжает целовать и кусать шею, несомненно оставляя укус или засос. Тот не отвечает, вместо этого снова целует в губы, приоткрывая их языком и просовывая его глубже, дразня, заставляя Ёна теряться в наслаждении. Но затем парень понимает, что чужой палец тыкается в нижнюю губу, проникая в рот и путаясь с их влажными языками. Когда он оказывается полностью смоченным слюной, к нему прибавляются и другие пальцы, а ниточка слюны стекает вниз по подбородку. Тэён почти задыхается, когда три пальца поглаживают нёбо, десну, вызывая совсем иные ощущения, чем язык Джэ. Тёплые покалывания пробегают вниз по рукам до кончиков пальцев, как будто это его собственные пальцы во рту, а не инкуба. Это ошеломляет, он понимает, что возбуждается только от одних прелюдий. Инкуб вынимает пальцы, отстраняясь, и слизывает влагу с чужого подбородка, прежде чем снова поцеловать красные, настрадавшиеся губы. — Ты выглядишь потрясающе, когда возбуждён. С затуманенным сознанием Тэён пытается отодвинуться от тела под ним, но Джэхён ловит его за бедро, чтобы усадить обратно. Он медленно покачивается, потираясь твёрдым возбуждением, что вызывает у обоих стоны. Член дёргается от сексуального, низкого ворчания инкуба, анус рефлекторно сжимается, а жгучее предвкушение тянет внизу. Блять, Джэхён очень хорошо испортил ему мозги. Его пальцы впиваются в крепкие руки, громкий стон вырывается из красных губ, ноги раздвигаются шире под огромным членом инкуба, когда средний палец толкается внутрь. Медленные движения причиняют лёгкую боль. Прошло так много времени с тех пор, как к его телу прикасались подобным образом. Во снах было легче, они были наполнены удовольствием без боли, но теперь, когда палец продолжает давить и толкаться глубже, вызывая тупую боль — слюны никогда не бывает достаточно — парень задыхается от напряжения. Он никогда не думал, что боль может быть такой возбуждающей. Тело дрожит, и он почти стонет, когда видит, что Джэ берёт другие пальцы в рот, облизывает и сосёт, как будто для него это какое-то шоу. Это чертовски грязно, это так возбуждает. Инкуб засасывает три пальца, а средний толкает глубже, до костяшек, осторожно поворачивая точно так же, как поворачивает те, что у него во рту. Что за спектакль? Тэ напрягается, когда палец внутри него находит простату и сильно надавливает на неё. Нижняя часть тела дёргается и беззвучный крик вырывается из лёгких. Глаза закрываются на мгновение, всего лишь на мимолётную минуту, но затем внезапно появляется другая рука, раздвигающая его влажные от предэякулята ягодицы. Пальцы тянутся к дырочке, и, несмотря на тревогу в голове, он двигает бёдрами навстречу им, желая почувствовать больше. Раздаётся смешок, дыхание опаляет щёки. Шершавый язык облизывает висок, пробуя на вкус пот. — Посмотри на себя, всё ещё хочешь остановиться? Ублюдок, придурок, — мысленно чертыхается. Слишком возбуждён, чтобы остановиться, но слишком горд, чтобы умолять. Он наклоняется и страстно целует губы инкуба, намеренно постанывая в горячий рот, затем тянется назад к пальцу и твёрдому члену. Жгучая похоть змеится вверх по позвоночнику, а удовлетворение наполняет грудь, когда парень чувствует, как дёргается член Джэхёна и как пальцы на его заднице сжимаются сильнее. Инкуб взволнован так же, как и он. Ли победно улыбается. — Чёрт, — шипит Джэ, поддаваясь всем телом к парню, у обоих вылетают громкие стоны. Не теряя ни секунды, он задевает пальцем простату, получая крик наслаждения прямо в лицо. Чертовски потрясающе. Осторожно раздвигает края ануса, вытягивая средний палец, в то время как Ён слегка дрожит на его члене, красиво выгибая спину. Святое дерьмо, никогда в своей жизни Джэхён не был так возбуждён. Гибкое тело извивается над ним, вызывая внутри чувство грешного наслаждения. Оба сгорают от нетерпения, нуждаясь в прикосновениях и удовольствии сильнее и жёстче. Инкуб прекрасно понимает, что необходимо тщательно подготовить Тэёна, даже когда внизу болезненно тянет, а горячее дыхание щекочет шею так, что он почти теряет рассудок. Джэ едва дышит, пытаясь сдержаться, крепко вцепившись руками в мягкую попу, и отдаёт честь самому себе, когда четыре пальца полностью входят в тугую, скользкую дырочку. Бедро парня непроизвольно дёргается каждый раз, когда кончики пальцев задевают небесный сгусток удовольствия. Его трусы полностью испорчены и промокли, внутренняя поверхность бёдер влажная — непонятно, его ли это смазка или слюна, которую использует Джэхён, чтобы растянуть его. Жар внутри поднимается к горлу каждый раз, когда инкуб сосёт пальцы, которые ранее были внутри него, снова смачивая и толкая обратно. Это чертовски грязно, но в то же время даже для странного «я» Тэёна это чертовски горячо. Внезапно Джэхён вынимает пальцы, и Ли скулит, когда стеночки ануса сжимаются от пустоты и холодного воздуха. Он жаждет, чтобы его снова заполнили. Но инкуб находится не в лучшем состоянии. Нетерпеливо шипя, он жестом заставляет приподнять бедро. Проворные пальцы торопливо стягивают влажные трусы с гладких стройных бёдер, освобождая твёрдую эрекцию Ёна, пока липкие капли вытекают из красной пульсирующей головки. Какое потрясающее зрелище! — Дерьмо, — шипит Джэ сквозь прерывистое дыхание, прикусывая нижнюю губу до крови в попытке сдержать громкий стон. Большие ладони обхватывают тонкую талию, и он только сейчас осознаёт, как эротично выглядит контраст его бледной кожи на светло-золотистой Тэёна. Боже, он просто хочет трахаться, но остаётся лежать, не желая причинять боль парню. Они сейчас находятся не во сне. Это всё по-настоящему. Ён продолжает извиваться в его руках, взгляд затуманен, слюна стекает по подбородку, красный румянец украшает кожу от кончиков ушей до бёдер. Так грязно, так красиво. Ощущения сильно отличаются от тех, чтобы были во снах. Он наполовину стонет, наполовину кричит, когда влажная головка члена Джэхёна прижимается к анусу. — Джэ-Джэхён, подожди… — всхлипывает, крепко схватившись руками за плечо, чтобы удержать свой вес и остановиться. Чёрт возьми, он сходит с ума. — Ты хочешь подождать? — инкуб стонет, покачивая бедром, чтобы просунуть эрекцию между ягодицами. Парень давится стоном, падает на грудь под ним, прижимаясь лицом к потной шее. — Т-ты… Я не думаю, что смогу справиться с тобой… Джэхён думает, что в его мозгу происходит короткое замыкание, так как он не понимает ни слова из того, что говорит человек, но заставляет себя выдохнуть. — Что ты имеешь ввиду, с чем ты не сможешь справиться? Ли задыхается, когда его снова толкают вверх, задевая влажную и подготовленную дырочку. — Я никогда… Твой слишком большой, у меня давно никого не было… — тихо бормочет, внезапно почувствовав смущение. Щёки начинают пылать, он надеется, что инкуб поймет, о чём он говорит. Практически снова стал девственником. — Блять, Тэён, — Джэ хмыкает, впиваясь пальцами в бедро. Отчаяние в его голосе вызывает резкую дрожь по позвоночнику человека. И кто кого сейчас умоляет? Но у него нет никаких сил, чтобы чувствовать себя самодовольным из-за этого — слишком возбуждён и отчаян, но всё же достаточно напуган. Прежде чем успевает сказать что-то ещё, его переворачивают, и он падает спиной на матрас, влажный и слегка холодный по сравнению с горящей кожей. — Джэхён… — он дрожит, когда инкуб встаёт между ног, раздвигая согнутые колени влажными ладонями. — Ты действительно хочешь остановиться? — шепчет, и Ён почти чувствует его разочарование. Да кто бы не был? Он тоже слишком разочарован, но мыслит здраво. Если не чувствует, что готов, значит, не готов. Он не хочет, чтобы ему причинили боль. И он не очень доверяет инкубу, боится, но, по крайней мере, хочет верить, что Джэхён остановится, если его попросить. Тот словно читает чужие мысли, и слышится уверенное: «Я не причиню тебе вреда.» Он шепчет, положив голову Джэ на свою вздымающуюся грудь, расстроенный и почти готовый сдаться. — Прости… — как это вообще могло зайти так далеко? Когда они просто разговаривали… Всё вышло из-под контроля. Джэхён пытается вдохнуть и выдохнуть, чтобы унять давящее возбуждение. Он же инкуб, как его можно так сильно увлечь? Наклоняется, ловя губы напротив в мягком поцелуе, успокаивая их обоих. Ничего хорошего не случиться, если человек будет спешить. Поначалу Ли жадно целует в ответ, держа за щёку, и наклоняется, чтобы углубить поцелуй, постепенно замедляясь. Джэ продолжает ласкать влажную кожу, пальцы пробегают по каждому изгибу и гладким волосам. Он пробует каждый слабый вздох, срывающийся с мягких губ. Тепло внутри распространяется по всему телу, давая пространство для более ясных мыслей. Но парень продолжает цепляться за обещанное освобождение, прижимаясь и потираясь задницей о твёрдый член, скуля от ощущений. Затем пальцы пробегают по тёмным волосам, и он целует с новой силой, с новым пылом, прикасаясь бедром к инкубу. — Чёрт, Тэён, я думал, ты хочешь остановиться, — ворчит он, прижимая худое тело к себе, чтобы остановить агонию, но Тэ продолжает дразнить, делая это намеренно или нет. Теперь он думает, что усвоил урок. Никогда не заходи слишком далеко или тоже пострадаешь. — Прости, — дышит в губы инкуба, — я просто… Блять, не могу остановиться. Джэхён почти выбрасывает всё здравомыслие из окна, но приходит в себя прежде, чем сможет причинить боль своему человеку. — Всё будет хорошо, если я трахну тебя во сне, верно? Требуется мгновение, чтобы понять, и он кивает. — Да… — Тогда будь готов. Я трахну тебя так сильно, что, даже если ты будешь умолять меня, я не остановлюсь, — в конце концов, инкуб более безжалостен во сне. Ему нечего терять, и Ён на этот раз дрожит в предвкушении. — Сделай это.