***
— Ну, и зачем? — со вздохом спрашивает Влад, когда Алёнка тянет его за руку. — Ну, пожааалуйста, — просит его рыжеволосая красавица. — А вдруг потом не получится? — И почему должно не получиться? Алёна останавливается и, отвернувшись, чуть склоняет голову. Она прижимает руки к груди, стискивая кулаки, и чуть кусает губы с внутренней стороны. — Я… Я… — тихо начинает Алёнушка. — Вдруг мы… больше не увидимся… и я… хочу, чтобы у меня осталось хоть что-то… не хочу забыть твоё лицо. Не хочу, чтобы остались лишь смутные воспоминания. Влад молчит, и рыжеволосая красавица сжимается сильнее, боясь этой своей слабости. Что если ему это не нужно? Она жмурится, стараясь удержать слёзы. Какая же она дура! Дура, что влюбилась в него. Она не раз слышала, что у него были женщины, но сам князь ни разу не говорил о них. Алёна вздрагивает, когда чувствует мужскую руку на своей щеке, но, всё же, поднимает на Влада взгляд. Тот смотрит на неё серьёзно, но мягко. Его ладонь всё ещё поглаживает девичью щёку, и Алёнка чуть поворачивает голову, вкладывая в мужскую ладонь своё лицо. — Я всегда буду рядом, — произносит Влад, обхватив обеими ладонями её лицо. — Обещаю. Этих слов достаточно, чтобы слёзы пролились из глаз. И Алёнка ещё сама не знает, слёзы ли это радости, что ему не всё равно на неё, или грусти, что она потом уйдёт. Но они льются по щекам, смазывают чёткую картинку перед глазами и падают на платье. Волшебница огня шмыгает носом и начинает рыдать сильнее, когда Влад принимается нежно стирать с её лица солёную влагу. — Ты чего? Он обнимает её и прижимает к своей груди, укрывая руками от остального мира. Алёне не хочется разрывать объятия. Просто стоять так до скончания времён, забыв обо всём. Но нет, им надо идти. Она и так показала слабость своими слезами. Потому Алёнушка первая отстраняется и, утерев лицо, улыбается, словно не плакала только что. — Пошли? — спрашивает волшебница огня. Влад кивает и подставляет ей локоть. Когда Алёнка берёт в руки снимки, её словно прошибает током — с них смотрит молодой мужчина лет тридцати с волнистыми чёрными, словно воронье крыло, волосами и такого же цвета аккуратной бородкой, в тёмно-синих доспехах и с пронзительно голубыми глазами, который приобнимает рыжеволосую красавицу. Её кудри частично собраны сзади какой-то заколкой, а голову украшает золотой венец, похожий на корону с таким же золотым пером с инкрустированными в него драгоценными камнями. Плечи её скрывает красная мантия, обшитая по краю белым мехом, а под ней расшитое золотом платье, словно пламя костра, утянутое корсетом. Она помнит этот снимок! Помнит, как они попали в подвал библиотеки, когда пришли за Книгой Сказок, помнит, как они нашли сказочную сокровищницу, помнит, как девчонки тут же принялись мерить украшения, а Варя тогда нацепила на себя тот самый венец, который сейчас на Алёнке. Помнит, как нашла этот снимок вместе с Зеркалом Пророчеств, помнит лицо Вари, когда она увидела мужчину на этом изображении, — восторженное, немного мечтательное и даже, о боже, влюблённое. Помнит, как её сердце пропустило удар, лишь она взглянула в эти голубые глаза. Тогда у неё вышло отбить у Вари снимок, но принцесса Штормграда всё-таки сфотографировала изображение. «А ведь Варя же принцесса Штормграда!» — проносится в голове Алёнки. Волшебница огня почти с ужасом вспоминает, что Влад, вообще-то, жених ещё нерожденной принцессы Штомграда — дочери Людмилы и Виктора. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Варя. Много Вари. Очень много Вари. Варя пытается забрать посох. Варя говорит, что волшебству учиться надо. Варя выпячивает себя вперёд. Варя хочет отобрать снимок её, Алёнки, и Влада. Варя лидер Патруля. Варя язвит постоянно, тыкая Алёнку в её очень маленький магический опыт. ВАРЯ. ВАРЯ. ВАРЯ. Алёнушка хочет кричать, но нельзя. Не надо. Привлечёт внимание. — Влад, а ты помнишь, что у тебя невеста есть? — спрашивает рыжеволосая красавица, запуская пальцы в смольные кудри. Голова Влада лежит на девичьих коленях, как и в прошлый раз их прибывания у Пряничной Ведьмы. — Если я не ошибаюсь, то её ещё даже не зачали, — отвечает князь. — К тому же, пока она родится и хоть немного подрастёт, я уже буду стариком. — Ага, лет будет тысяч сто, — смеётся Алёнка. — И будешь пугать народ. Она взъерошивает его волосы, а потом вновь запускает в них руку. — А представь, если она будет похожей на Колючку? — говорит волшебница огня. — Такой же язвительной гордячкой, которая лучше всех всё знает. — О, нет, — Влад тоже смеётся. — Ещё одну Варвару я не вынесу. Сестра бывает иногда очень заносчивой. Знаешь, есть такие люди, у которых «есть моё мнение и ошибочное». — У меня подруга такая есть, — отвечает Алёна и немного язвительно добавляет. — Только она знает, как лучше, вся из себя важная. Она часто моргает, чувствуя приближающиеся слёзы. Воспоминания о буднях патруля снова накатывают на неё волной. Все мелкие и крупные задания, доброта Снежки, планы Маши и придирки Вари. Интересно, как они там? Дошло ли им её письмо? Получилось ли узнать что-нибудь о Повелителе? Как там Влад? Остался с ними или ушёл? — Что-то случилось? — голос Влада вырывает её из воспоминаний. Мужчина садится и стирает с её щеки одинокую слезу. Смотрит обеспокоенно и чуть качает головой, когда Алёнка кивает. Она лжёт. Ей хочется рассказать правду, но нельзя. Нельзя нарушать течение времени, нельзя менять прошлое, хотя она и так уже много начудила, когда влезла в дворцовые интриги. О ней говорят и здесь, в Сказочном Мире, и в Мире Людей. Её зовут княгиней или Царевной Лебедь, ибо она «величава, выступает будто пава, а как речь-то говорит, словно реченька журчит». Странно, что они в ней такого нашли, что так говорят? Она же не важничала, лишь предупреждала тех, кто наглел или пытался обмануть, что это им дорого обойдётся. Удивительные люди. — Вы надолго? — спрашивает у них Пряничная Ведьма, когда утром они выходят на завтрак. Заглянув в Сказочный Мир, Влад и Алёнушка вновь останавливаются у неё. Конечно они могли найти и другое пристанище, но им следует быть осторожнее — всё же Влад теперь князь, потому на него могут и покуситься. Алёна частично помнит историю — на правителей разных стран, государств, княжеств и королевств часто нападали: напрямую или из-под тишка, чтобы убить, а на их место поставить своих людей или взойти самим. Потому пряничный домик Ведьмы кажется ей оптимальным вариантом. Предварительно огненная волшебница накладывает на прилежайшие территории недавно освоенное заклинание — наводит морок, путая пути-дорожки — так спокойнее, да и Ведьма рада, что отныне её дом не найдут незванные гости. — Не думаю, — отвечает ей Алёнка. — У нас ещё дела в Мире Людей, но с недельку погостим. Ведьма кивает, расставляя на стол различные яства. — Скоро коронация принцессы сказочной, — говорит она. — Приглашён весь Сказочный мир. Пойдёте? Влад вновь становится хмурым, и Алёна не уговаривает его идти, да и сама не хочет как-то. Зачем? Она присутствовала на коронации Влада, всё видела, подготавливала, точнее переделывала коронацию царицы под коронацию князя. Рыжеволосая красавица стискивает вилку в кулаке и едва заметно — зубы. Она не хочет идти. — Мы не пойдём, — отвечает Алёнка. Ладонь Влада накрывает её и чуть сжимает, после чего переплетает их пальцы. На глазах рыжеволосой красавицы вновь выступают слёзы. С недавних пор все эти жесты и прикосновения вызывают у неё целый ураган эмоций. Она влюблена во Влада. Нет, не влюблённость это, а самая настоящая любовь. Та любовь, о которой слагают легенды, которой поклоняются, о которой мечтают. Ею грезят, к ней стремятся, на неё молятся. Её переполняют эти чувства, но что-то гложет внутри. Она не хочет его потерять. Не хочет, чтобы Влад однажды превратился в Морока, чтобы его заточили в темницу на долгие три сотни лет.***
Столичный люд Сказочного Королевства ликует, чествуя царскую молодую чету, в этот торжественный день вступающую в права престолонаследения. Елена и Иван — виновники торжества — радостно приветствуют всех тех, кто собрался сегодня на коронацию у стен дворца. Отец Елены — Берендей — находится тут же, стоя на ступенях дворца рядом с молодыми, и уже предвкушает эту церемонию. Его лицо выражает гордость и радость за дочь и зятя. Позади находятся слуги, в руках которых подушки с лежащими на них регалиями, предназначавшимися для передачи новым королю и королеве. — В этот знаменательный день я рад приветствовать всех вас, — голосу Берендея внимает вся толпа. — Сегодня моя единственная дочь разделит престол со своим избранником и примет из моих рук символы власти, тем самым сменив меня на троне. Этого момента мы ожидали очень долго, и… Лицо короля неожиданно искажает гримаса гнева, и он обрывает начатую фразу. Вслед за ним стихает и шум толпы, что рассупилась перед молодым мужчиной, облачённом в доспехи, и лишь тихие перешёптывания нарушают тишину. Он уверенно ступает к крыльцу дворца, ловя на себе удивлённые и серьёзные взгляды. — Зачем ты пришёл? Тебе здесь не рады, — говорит король, а потом обращается к страже. — Схватить его! Те тут же спешат исполнить приказ, но Влад обнажает меч, готовый к схватке. Мужчина отражает атаку копья и метит в следующего, что собирается напасть, пока князь будет занят его товарищем. Но, увы, Влад замечает этот манёвр и атакует сам, скрещивая мечи. Соприкосновение металла с металлом высекает искры, люд быстро разбегается, чтобы их не зацепило. В схватке желания зрелищ и здравого смысла побеждает последний, поэтому уже через полминуты возле королевского дворца нет ни души обычных граждан. Король злится, видя, что стража проигрывает незванному гостю. В руках Берендея появляется огненный шар, что через несколько секунд летит в князя из Мира Людей, но атака не успевает долететь до цели — Алёнушка, спешно прибывшая на место, отбивает его призванным посохом. Тот летит ввысь, где разлетается ярким салютом. — Простите за опоздание, — она делает лёгкий реверанс и, дематериализовав посох, вскидывает лук. — Какие-то проблемы? Король Берендей кривится, завидев Алёну на поле боя, но пока не ясно по какой причине. Он буравит её взглядом, но не прожигает, как Влада. — Что-то не так? — прохладно усмехается князь, оттолкнув ногой последнего стража. — На вас прямо лица нет. — Молчать, сопляк! — приказывает король, но Влад игнорирует его. — Как же вы так жить будете, если стража такая плохонькая? — продолжает молодой правитель Мира Людей. Он смахивает с меча чужую кровь кого-то из раненых стражей и продолжает путь к крыльцу. — Пошёл вон, — слышат они сухой голос Елены. Колкий смех Влада заставляет Алёнку поёжиться. Что-то зловещее ей слышится в этом проявлении эмоций. По телу её бегут мурашки, руки её чуть подрагивают, крепче сжимая лук-самострел. — Вот, значит, как ты заговорила? — губы его расползаются в оскале, как тогда у Зеркала Пророчеств, когда он идёт к будущей королеве. — Раз не волшебник, то проваливай? Как удобно. — Я сказала «пошёл вон», — повторяет будущая королева Сказочного Мира. — Пошёл вон! Она обнажает огненный меч и направляет лезвие на Влада, готовая атаковать. Пламя то разгорается, то чуть ослабевает, лицо девушки показывает серьёзность намерений. — Хватит, — угрожающе произносит Алёнка. — Тебя это не касается, — отвечает ей Берендей, пуская в сторону Влада ещё один пламенный шар. Рыжова вновь отражает его, и тот летит в сторону наблюдавшего за всем этим Сказочника, возле которого кружит Птичка. Огненный снаряд рассыпается возле них, чудом не зацепив обоих. Громкий писк Птички оглашает округу, когда небольшая искорка попадает на перья в хвосте. — Бедняжечка моя! — голосит рыжий кошак, принимаясь тушить оперение. — Прекратите это! Алёнка чувствует, как в её венах словно бы вскипает жидкий огонь. Ей кажется, что если она сейчас ничего не сделает, то потеряет Влада навсегда. Что его заберут. В какой-то момент понимание приснившихся снов накрывает её словно цунами. Ей снился Влад, его детство, отрочество, дружба с Еленой и то, как та его отвергла, не дав даже возможности общения. Просто отвергла, потому что он не волшебник. Писк Птички Сказочника действует на нервы. Алёнушка хочет, чтобы она заткнулась, желательно навсегда. В носу начинает свербить — ещё немного, и она чихнёт. Рыжова зажимает пальцами нос, но уже поздно. — Апчхи! Что не так с этой Птицей? Лишь одного взгляда хватает, чтобы Алёнушку охватила жгучая ненависть. И стоит пернатой оказаться в зоне досягаемости, как Рыжова ловит её, цепко обхватывая горячее тельце пальцами. Плевать, что она вновь начнёт чихать. Ей надо узнать, что с этой противной живностью не так. Птичка яростно хлопает крыльями в попытке выбраться, но, увы. — Отпусти её! — кричит Сказочник, рванув к Алёнке, но та бросает в него стрелу на манер копья, которая врезается в толстое плечо. — Невоспитанная хамка! — свирипеет Берендей. — Простите великодушно, — губы рыжей бестии расплываются в вежливом оскале. — Но меня не учили, как вести себя в такой ситуации. Птичка продолжает пищать и хлопать крыльями в попытке вырваться. И ей кажется или пернатое хочет повернуться ко дворцу? Рука сжимает горячее тельце чуть крепче, заставляя Птичку трепыхаться сильнее, пока та наконец не выбивается из сил. Лишь тогда Алёнка разжимает пальцы, позволяя бессознательному фиолетовому тельцу рухнуть под ноги. Алёна Рыжова переступает через него и плавно подходит к Владу. — Пошли домой, — ласково улыбается она, проводя ладонью по щеке мужчины. — У нас ещё много дел. Алёна приподнимается на носочки и касается губами его щеки. Влад прижимает её к себе, чуть зарываясь ладонью в медные кудри. — Правительственная подстилка, — шипит Берендей. «Подстилка» оборачивается к нему и, вскинув лук, выпускает стрелу. Та вонзается аккурат возле головы старого короля. — В следующий раз не промахнусь, — предупреждает Алёнка и телепортирует себя и Влада прямо во дворец.