Записки сумасшедшего трибута

Я Повелитель Ежиков в Тумане! А вы думали, что я буду абсолютно серьезна? На поляну аки медведь вывалился Мортус. Весь в репейниках и грязи по колено, с растрепанными волосами, в которых запутались листья и маленькие веточки. Из свежей раны на щеке текла кровь, наверное, его хлестнула ветка. Глаза горели яростью, и ноздри раздувались с каждым вдохом. — Ты еще сумасшедшее, чем мы думали, — прохрипел он, направляясь ко мне, стараясь выглядеть угрожающе, но, надо заметить, безуспешно. — Ты меня совсем за дуру держишь? — Искренне заинтересовалась я и, не дождавшись ответа, продолжила. — И сейчас ты стоишь, как дуб, надо заметить, такой же тупой, и все потому, что я сумасшедшая? Н-да, я офигеваю в этом палисаднике! — продолжила возмущаться я, медленно подбираясь к Мортусу. — И никого не волнует, что я, черт возьми, профессиональный убийца, который видел и кровь, и смерть, — всплеснула руками я, метнулась к нему, заламывая Мортусу руку и впечатывая в дерево, — черт возьми, да я сама убивала! И все почему-то поверили, что я сошла с ума из-за увиденной по телеку крови, даже если это кровь моей сестры! Я очень люблю различные тяжелые предметы, и вдруг у меня под рукой совершенно случайно оказался топор, рукояткой которой я огрела Мортуса по голове, после чего он, бедняжка, осел на землю. Знаете, Финнику спонсоры подарили трезубец, и он радовался как дитя малое, а я сама добыла себе топор, отобрав его у Одейра, и была рада аки чертик новорожденный. Не теряя времени даром, я привязала лесками Мортуса за руки и шею. Лески, кстати, были в рюкзаке, который я подобрала у Рога.

***

— Где я? — простонал Мортус, открыв глаза. Так как попытка пошевелить руками у него не увенчалась успехом, он истошно заорал: — Какого черта?! Что ты творишь, дурная? — Ну зачем так? Только очнулся и сразу начинаешь орать. Кто тебя так воспитал? — не отвлекаясь от жарки свежепойманной птицы, поинтересовалась я. — Отвяжи меня, или я... — конец фразы потонул в вопле боли. О да, я ждала его столько лет! Ну ладно, два года, но это все-таки немало. — Что, ручкам больно? Да, еще как больно, не зря же я столько времени убила на затягивание лесок. Чем больше ты сопротивляешься, тем больнее тебе будет. Я ждала этого момента два чертовых года! Два года я ждала момента твоей смерти! — Что здесь происходит? — послышался голос из кустов. Голос, который теперь услышат только на видеозаписях, ведь уже через минуту после того, как последний звук сорвался с губ несчастного парня, между его ребер застрял мой топор. —Тебя мама не учила, что нельзя прерывать девушку на полуслове? А мне теперь доставать свой топорик из этой туши. Посиди пока, — бросила я Мортусу, отправляясь к новоявленному трупу. Эта идиотина (не труп, а Мортус) продолжила вырываться, все больше раздирая себе кожу на руках и шее, — знаешь, я думаю, твой брат тебя ненавидит. Ты приперся сюда один, не попытался сопротивляться и теперь сам режешь себе вены и горло. Как мог Мортус, у которого почти вся семья побеждала в Играх, так глупо попасться? Твои родители этого не выдержат, а я приеду домой и буду над ними насмехаться! Как тебе? — чем больше я говорила, тем больше он вырывался, и, наконец, из его рук полилась кровь. — Какой же ты толстокожий! Я думала, что здесь заночую. Представляешь, ты сам себя убил, а я тут не при чем. Весело, да? Ну, ладно, было приятно поболтать, мне пора, — сказала я и последний раз вытерла топор о куртку трупа, ему-то все равно. — Что я тебе сделал? — он уже запыхался и с трудом дышал, видимо, не привык к долгим физическим нагрузкам. — Не ты, дубина. Кому ты вообще нужен? А вот твой брат убил мою сестру, — ответила я, подходя к нему и садясь на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне. — Они были на Играх, знаешь, тут положено убивать, — презрительно сплевывает он. — Да, но не толкать союзника в спину навстречу к переродкам. Она была умнее и сильнее его, но он воспользовался тем, что она поскользнулась, и как последний трус столкнул ее... Хотя, почему "как"? Он и есть трус последний. Приятно отдохнуть, — сказала я, вставая. — Стой, дура! А как же я? — он отдохнул и снова начал вырываться. — Ты? Конечно-конечно, сейчас все будет, — успокоила я парня, подходя к нему и доставая нож. Опять аккуратненько огрела его рукояткой и села перед ним на колени. Сделав пару надрезов на груди и ногах, я отошла полюбоваться своим творением. А любоваться было чем: шкаф Мортус без сознания привязан за горло и запястья, с которых уже стекает кровь, к дереву, и, надеюсь, болезненные надрезы на его груди и ногах причиняют ему еще больше страданий. Если я не ошиблась, то после таких ранений ему будет трудно ходить, а на Арене такого лучше сразу прирезать. Я отвязала его от дерева, но сразу же крепко связала ему руки за спиной, и оттащила в пещеру. Заложив вход, я собрала свои вещи и быстро убежала искать Финника.