***
Он очнулся, когда кто-то резко схватил его за плечо. Волосы напоминали Дазая, но челка была длиннее и закрывала глаза. — Кто? — спросил Чуя, немного не понимая, что происходит. — Меня зовут Эдгар По. Святой отец попросил меня проводить вас к мальчику, — Он вылез из машины, Чуя последовал за ним. Рыжик понял, что привезли его в какой-то частный дом, небольшой, выкрашенный в белый цвет. В отдалении виднелась часовенка. «Ну, правильно, Натан же священник. Интересно, есть ли у него прихожане? Хотя я не вижу поблизости других строений. Возможно, что в округе кроме нас никого нет.» Они подошли к дому, но По не поднялся по ступеням террасы, а стал обходить дом с правого бока. Там, примерно посередине стены была лестница в подвал. Молодые люди спустились по ней, и попали в сильно освещённую комнату, но без окон. У одной из стен был на пол положен большой футон. Он был застелен белоснежным постельным бельем. В стене над ним торчал большой штырь. На нем держалась пара наручников и цепь подлиннее, тоже с браслетами на обоих концах. Чуя судорожно сглотнул, понимая, что, скорее всего, будет прикован именно здесь. В углу у противоположной стены находился небольшой столик. Сейчас он был завален листами и карандашами, Кью сидел на стуле и старательно что-то разукрашивал. Натан стоял рядом с ним, наблюдая за процессом, через плечо Юмено. Эдгар сильно хлопнул дверью, и священник с мальчиком одновременно повернулись к ним. — Чуя! — проговорили оба, улыбнувшись. «Ну, Кью понятно, а этот чего лыбится?» — фыркнул про себя Накахара. Малец подбежал к мафиози, уткнулся лицом в его рубашку. Рыжик положил свою руку ему на голову, слегка взъерошил волосы. — Тебя не обижали? — серьезно спросил он. — Нет, дядя сказал, что мы поедем домой, как только ты придешь. — Так и есть, — подтвердил Натаниэль, он подошёл к ним и положил свою руку поверх руки Чуи, — По сейчас же доставит тебя к Мори. Рыжик удивленно уставился на священника, это что ещё за прикосновения такие, но тот смотрел на него спокойным синим взглядом. Поэтому ему ничего не оставалось, как списать все на то, что Натан знает, лучше Кью не трогать лишний раз. — А как же Чуя? — наивно поинтересовался мальчик. — Я останусь здесь ненадолго, Кью, мне нужно поблагодарить «дядю» за проявленную заботу о тебе. Готорн был польщён, что мафиози не выдал мальчику его имя. А ведь мог. Не стал впутывать мафию в это дело. Что ж, благородно! — По, как договорились, отвезешь мальчишку в мафию, попросишь, чтобы о его приезде обязательно предупредили Мори. А потом наведаешься в детективное агентство и оставишь послание для Дазая и Рампо. Как все сделаешь, перезвони, я буду ждать. — Хорошо… идём, — он поманил мальчика пальцем. — До свидания, Чуя! — Прощай, Кью! — он подождал пока за По и Юмено закроется дверь, и спросил, — А его кукла? — Она у Эдгара. Не волнуйся, он осторожный малый, все будет хорошо… Теперь, что касается тебя. Ты же уже понял, где будешь находиться? Ботинки придется снять. — Прикуешь? — решил уточнить Накахара. — Прости, но как враг ты слишком силен. Мне придется сделать это ради собственной безопасности. Чуя прошел к приготовленной на полу постели, снял обувь, сделал пару шагов по футону и сел, прислонившись спиной к стене. Холодно. Он взял подушку и положил ее между своей спиной и стеной. Да, так было намного лучше. Священник снял свои туфли и тоже, сделав пару шагов по матрасу, остановился над Чуей. Готорн присел и вытащил из-под постели ещё одну цепь. Он провел рукой по левой щиколотке рыжика и аккуратно защелкнул на ней кольцо, потом протянул цепь до его правой ноги и тоже щёлкнул затвором. Дальше он коснулся его левого запястья. — Руки совсем детские, как в них помещается такая неудержимая сила? — с уважением в голосе проговорил Натан, он внимательно посмотрел в голубые глаза пленника, которые открыто смотрели на него. Приковал его руку наручниками, заставляя держать ее поднятой вверх, — Пожалуй, вторую я прикую позднее, после того, как ты поговоришь с Мори. — Спасибо, — отозвался Чуя, снова поймав на себе взгляд священника, но только на этот раз ему показалось, что в них отразилась радость, а ещё они были наполнены похотью. Рыжик помотал головой, Натан ненадолго закрыл глаза, а когда снова посмотрел на Чую, взгляд был спокойным и серьезным. — Что мне делать, если я вдруг захочу в туалет? — поинтересовался пленник. — Позовешь меня. Там на столе на зарядке стоит рация, точно такая же висит на моем поясе. Кью было одиноко сидеть здесь, и я рассказывал ему сказки. Кстати, Чуя, эта комната была сделана под заказ, специально под твою способность. Так что управлять гравитацией здесь не получится. А использовать «Порчу» я бы тебе не советовал, Дазая под рукой у меня пока что нет. — Ты много про меня знаешь, — удивленно заметил Накахара. — Я готовился к встрече с тобой, — Натаниэль не сводил глаз с Чуи, рыжик был не дурак, он сразу все понял. — Ты знал, что я буду сегодня в аэропорту? — решил уточнить он. Натан не хотел отвечать на этот вопрос, но на кону было доверие этого парня. — Да, наша встреча не случайна. Чуя прикрыл свободной рукой глаза. — Я подставил себя и Дазая. — Ты подставил только себя, — Натан провел рукой по его лодыжке, — Я бы все равно поймал Осаму на Кью. Но ты для меня больший приз, если бы ты только знал, как долго я тебя отлавливаю. — Почему я? — наивно поинтересовался Чуя. — Потому что без тебя двойной черный существовать не будет. Ты его главная сила, без тебя Дазай ничто в этом дуэте, — Натан надел туфли и поднялся, — Я приду как только По отзвонит мне.***
Чуя ждал его с полуприкрытыми глазами, прикованная рука онемела. Очень хотелось пить. Он помнил, что может позвать Натана в любой момент, но если честно, видеть его не хотелось. А когда он вошел, Чуе показалось, что он рад ему как-никогда. На мужчине не было привычной для него сутаны. Ворот белой рубашки украшал черный галстук бабочка, серая атласная жилетка была застегнута на черные маленькие пуговки, верх довершал белый пиджак с черным отворотом, из нагрудного кармана виднелись кончики черного платка. Брюки из черной ткани изящно облегали стройные ноги священника, обутые в черные ботинки. «Блять, красив!» — отметил Накахара. Только для кого, интересно ты нарядился или должен уехать куда? — Добрый вечер, Чуя. Вот и пришло время звонить Мори. Может, хочешь чего, для начала? — он сунул руки в карманы брюк, рыжик сглотнул. — Очень хочется пить, Натан. Буду признателен, если ты нальешь мне стаканчик, — он облизнул пересохшие губы. — Да, с моей стороны было некрасиво, оставить тебя без воды, — он прошел к столу и налил в стакан воды из большого графина. Вернувшись, присел на матрас, подал стакан Чуе. Тот выпил воду жадно, буквально за несколько глотков. Горячий парень, улыбнулся Натан. — Спасибо, — пленник решительно взглянул своими голубыми глазами на Готорна, — Давай телефон. Натан вынул из кармана телефон Чуи, включил его, подождал, пока тот загрузится, и подал его Накахаре. Чуя набрал номер, пока ждал ответа, поджал ноги в кожаных штанах под себя. Сгруппировался, это не ускользнуло от священника, определенно что-то задумал. Рука Натана легла за спиной на рукоять пистолета, заправленного в брюки. — Мори? Добрый вечер, Накахара. Ждете меня завтра?.. Я не брал пока билеты, обязательно извещу вас, когда нужно будет встретить… Да, звоню, потому-что до меня дошли слухи, что Кью снова сбежал. Может мне выехать сегодня и помочь вам с поисками?.. Уже нашелся? С ним все в порядке?.. Я вас понял, Мори. Простите за беспокойство… До встречи. Он нажал на сброс звонка, отдал телефон Натану. Тот убрал руку с пистолета и отключил телефон. — Что дальше? — спросил Чуя. — Будем ждать твоего верного друга. По моим расчетам, он должен быть здесь завтра к вечеру. Что… что с тобой, Чуя? Натан видел, как парня охватывает паника, дыхание участилось. Может еще воды? Он наклонился, чтобы взять стакан и тут почувствовал руку Чуи на своей шее. — Так. И что ты собираешься сделать? — Готорн снова прикоснулся к спрятанному за спиной оружию. — Убить тебя, — коротко ответил пленник. — Ну так нажми посильнее, мой друг, и я упаду к твоим ногам, — улыбнулся Натан. — Ты что, мазохист? — Накахара сжал пальцы сильнее, но не так, чтобы убить. Он колебался, лишать жизни этого мужчину ему не хотелось, — Ты угрожаешь Осаму, — голос был просто ледяным, глаза горели синим пламенем. Пальцы еще сильнее сдавили горло Натана. Священник схватил руку Чуи за запястье и закрыл глаза. Рыжик понимал, что делает больно. Он зарычал как раненый зверь и разжал пальцы. Его голова упала на грудь, рука на колено, в глазах стояли слезы. Натан все еще держал его за запястье, второй рукой священник провел пару раз по своему горлу. — Да заставил ты меня поволноваться, послушай, как бьется сердце, — хрипло проговорил он и прижал ладонь Чуи к своей груди. Сердце пастора действительно бешено стучало, Накахара поднял голову, встретился с Натаном взглядом. Так открыто признаться, что испугался. Но на этом признания не закончились. Священник опустил руку Чуи между своих ног, — И на это тоже обрати внимание. Под рукой рыжика оказался возбужденный орган Натана. — Хочешь сказать, что он у тебя тоже от испуга встал? — захлопал ресницами парень. — Нет. Он встал потому, что я безумно хочу тебя, — спокойно ответил пастор. Он поднялся и сковал наручниками вторую руку Чуи. Потом нагнулся за стаканом и отнес его на стол. оттуда он направился к выходу из комнаты. Следящий за ним во все глаза пленник удивленно спросил: — Что так просто уйдешь? — А что ты хочешь? — повернулся к нему Готорн, — Чтобы я набросился на тебя в порыве страсти и трахнул? — Нет, но… — Отдыхай, Накахара, — он открыл дверь и вышел. Натан снова зашёл к нему поздно ночью, Чуя спал, уронив голову на грудь. Провел легонько по ноге, парень взбрыкнул, но по священнику не попал. Поднял голову, глаза при этом не открыл. — Прости, меня сморило. Натаниэль отцепил наручники от стены, аккуратно опустил руки пленника вниз. Накахара тут же повалился на бок, священник среагировал молниеносно, успел подложить ему под голову подушку. Потом укрыл тело одеялом по самую голову. Он подошёл к столу и включил ночник, а выходя из комнаты, выключил верхний свет.***
— Я люблю тебя, Натан, — вполне осознанно проговорил Чуя, когда проснулся. Он вытянулся на матрасе, плечи сильно ныли. В остальном все было в норме. — Доброе утро, Накахара. Есть хочешь? — услышал он спокойный тихий голос. Чуя в секунду сел, уставился на дверь. Священник стоял на пороге с подносом в руках. В полумраке комнаты он был еле заметен. Блять, как давно он там стоит? Слышал ли мои слова? Ну конечно, по-другому быть не может. Щеки вспыхнули огнем. Натан прошел, опустил поднос на небольших ножках прямо перед Чуей. Снял ботинки, сел прислоняясь к стене, слишком близко от пленника, если бы не ножки столика, это можно было бы назвать вплотную. Рука коснулась щеки, ощутила его жар. Точно слышал, понял Чуя, Натан не видел его горящих щек, поэтому прикоснулся, чтобы проверить. — Расслабься, я всё понимаю. Вино будешь? — Он наполнил бокал, — Прости, не знаю, какое ты любишь, поэтому принес красное, — налил бокал себе, пригубил немного. «Решил вином меня споить, — отметил про себя Накахара, — и начал с самого утра. Это какой же я к вечеру буду?» В отличие от Натана, он сделал большой глоток, задержал напиток во рту, проглотил по частям. Понял, что жутко хочет есть. Взял с подноса яичный рулет с ветчиной и сыром, он до того был нежным, что просто растаял во рту. Священник тоже взял рулет, улыбнулся и серьезно заметил: — Попробуй лучше оякодон с рисом и курицей, Чуя. Он сытнее. Парень кивнул, отрезал кусок омлета и отправил себе в рот. Либо он сильно проголодался, либо повар был в ударе. Ему жутко понравилось. Он пригубил вино ещё раз. Натан ел мало, больше сидел и смотрел, как ест Чуя. Заметив полупустой бокал, он дополнил его. Накахара съел половину омлета и уставился на пастора. Тот одобрительно кивнул. — Я для тебя готовил, ешь, — он поймал длинную прядь рыжих волос, падающую в тарелку, и убрал за ухо. Взял вазочку с рыбным тофу, и предложил одну Накахаре. — Спасибо, — парень отправил палочку в рот, запил вином, Натан улыбнулся. Было так забавно смотреть, как он орудует руками, сцепленными наручниками. Готорн отпил из своего бокала, подлил вина Чуе, предложил ещё тофу, Накахара не отказался. Он доел оякодон, допил вино. Когда пастор коснулся бутылки, что бы налить ему еще, Чуя остановил его, отрицательно качая головой. — Спасибо Натан. Это было великолепно, — он прислонился спиной к стене, закинул немного голову назад. — Я рад, — он убрал столик в сторону, и вдруг одним плавным движением оказался сидящим на Чуе. Сжал ногами его бедра, рыжик почувствовал легкие нежные прикосновения пальцев Натана к коже на своих запястьях. Одновременно щека священника, гладко выбритая, слегка потерлась о его щеку, шея ощутила, как он выдохнул. А после невесомые поцелуи теплых губ, приятно и немного щекотно. Большие пальцы поглаживают ладони, остальные ласкают костяшки рук. Чокер мешал мужчине целовать шею любимого, он не мог его сейчас сорвать только потому, что не хотел прерывать контакт с руками Чуи. Тем более что тот стал понемногу отвечать на прикосновения, лаская большие пальцы пастора своими пальцами. — Чертово украшение, — выругался он. — Натан! — еле слышно произносит Чуя и поворачивает голову в сторону, чтобы открыть ему доступ к шее. Тот продолжает легко целовать везде, куда позволяет чокер и ворот рубашки. Их пальцы сплетаются теснее. Чуе не хватает уже просто рук Натана, он разрывает контакт, чем заставляет Готорна застыть на месте. Накахара пытается высвободить полы рубашки Натана, чтобы коснуться его тела. С большим трудом, но ему удается это сделать, и он проскальзывает под рубашку. Прикосновения теплых рук и прохладного металла заставил Натана вздрогнуть и застонать. Рыжик принимает его игру, он прикасается очень нежно, практически одними подушечками пальцев. Торс священника идеален, чего не скажешь о его собственном животе. Если мужчина прикоснется к нему, то под его пальцами окажется завтрак, которым он его накормил. Чуя краснеет от собственных мыслей. Натан тоже решает не отставать, его руки тянут полы рубашки пленника, но только со спины и проникают под нее. От его прикосновений у Чуи мурашки бегут по всему телу. Он рвано вздыхает, понимая, что не может бороться с нарастающим внутри желанием. Губы касаются его ключицы и это уже не легкие поцелуи, Натан прихватывает губами кожу. Чуя тоже касается тела уже не просто пальцами, он использует ладони и массирует живот жестко, заставляя прерывисто дышать и постанывать от желания. Священник не выдерживает, он царапает ногтями спину любовника, Накахара громко жалобно стонет, выгибается вперед. Мужчина прижимает его к своей груди, целует в ямочку на подбородке. Губы Чуи так близко, преддверия его души, он не должен их касаться, но ему очень хочется. Натан целует, на его легкое прикосновение пленник отвечает со всей страстью, которую ему продиктовало возбуждение. Он с такой силой напирает на священника, что Натан оказывается на матрасе, а Чуя на нем. Его поцелуй требовательный и властный, он проникает языком в чужой рот, заставляя стонать. Готорн понимает, что сам довел Чую до такого состояния и пытается успокоить. Его руки приятно массируют спину, язык ответно проникает к нему в рот, поглаживает небо. Теперь очередь Чуи стонать под ласками Натана. Святой отец аккуратно разрывает поцелуй, перекатывает парня под себя и прикасается к губам рыжика снова. Целует нижнюю, потом верхнюю, мягко входит в рот языком. Чуя покорно закрывает глаза. Его стоны приятны Натану. Он понимает, что еще больше влюбляется. — Оттолкни меня, Накахара. Это невозможно! — шепчет священник. Чуя понимает, что он прав, но ему так хорошо… Блять, он привык повиноваться. Против своей воли рыжик упирается в живот Натана, тому приходится отстранится. Он без сил падает на спину возле Чуи. — Что это было? — Я потерял контроль над собой, — признается Готорн.